Карина Верная
От себя
1.
«Обиженная девочка-трудяга»
– Что скажешь, Сонь? Как тебе Константин Станиславович?
От двусмысленного смешка моей коллеги Дарины давлюсь помидоркой черри, которую только раскусила пополам.
Нелепо откашливаюсь, запивая свой микро-конфуз и затянувшуюся паузу несколькими глотками минералки.
– В каком смысле? – невозмутимо возвращаюсь к «Цезарю», опасаясь, что излишней театральностью могла спалиться.
– Ну как мужчина, конечно, – хихикает Кулакова, заговорщически оглядываясь по сторонам.
– Ты же замужем! – наигранно осуждаю, выдавливая из себя улыбку, и стараюсь перевести неудобную тему в шутку. – К тому же он для тебя староват, не находишь?
– И что? Он шикарно выглядит! Да и что в наше время разница в пятнадцать лет…
– О, ты даже посчитала…
Прячу глаза в тарелку с салатом, так как мне становится немного некомфортно от собственного лицемерия.
Я тоже это сделала ещё вчера: посчитала разницу в возрасте. Только, разумеется, я прикидывала её между мной и Константином Станиславовичем.
Восемнадцать лет…
Слишком много? Пожалуй! Он был уже совершеннолетним, когда я только родилась…
Глупо. Не знаю, зачем я об этом задумалась. У меня через два месяца свадьба, к которой я давно готовлюсь, а также молодой и красивый жених – мой лучший друг ещё со школы. Можно было бы сказать: ну и что такого? Посчитала и посчитала… Подумаешь! Просто от скуки. Но подсознательно я уже догадывалась, что это не просто так.
– Меня даже не смущает, что он женат, и у него взрослая дочь… – продолжает мечтательно хлопать ресницами Кулакова, пристроив свой подбородок на сложённые кисти рук.
– Дарь, ты сейчас серьёзно? – скептически поднимаю бровь, глядя на свою подружку-коллегу, которая растянула губы в хитрой улыбочке. – Разве ты не без ума от своего весельчака мужа?
– Само собой – без ума! Но легкий флирт на работе ещё никому не вредил. Неужели ты не заметила, какой Константин Станиславович обаяшка? А какая у него сильная мужская энергетика? Да брось, Сонь! Ты же с ним уже четвертый день бок о бок работаешь… Или ты злишься, что его взяли на должность начальника отдела, пока ты была в отпуске? В этом дело? Слушай, ну тут я, пожалуй, согласна с генеральным: у всех остальных в отделе пока маловато опыта. А Константин Станиславович быстро у нас всё систематизировал в твоё отсутствие. Намного легче стало работать…
– Да ничего я не злюсь! Делать мне больше нечего! У меня вечером встреча с декоратором – будем с Даней искать другие варианты оформления банкетного зала. Всё, что этот, так называемый специалист скинул мне на почту – полнейшая чушь и банальщина. А ценник бешеный не понятно за что… У меня сейчас все мысли о свадьбе, и плевать я хотела на приколы начальства с новым человеком в отделе!
Тут я нагло вру и даже слегка краснею от переполняющих меня эмоций и несправедливости.
Естественно, новость о том, что в моё отсутствие вдруг взяли сотрудника с улицы на должность начальника отдела снабжения, меня конкретно расстроила. Я даже всплакнула в туалете, когда узнала. А потом ещё дома вечером сорвалась на истерику.
Всё дело в том, что до моего отпуска мы с генеральным директором обсуждали возможность рассмотреть мою кандидатуру на данную вакансию, ведь я проработала в этой компании дольше всех остальных менеджеров по закупкам. Я даже Дане, моему жениху, хвасталась в отпуске, что совсем скоро меня повысят. Делилась с ним переживаниями, справлюсь ли…
А тут – на тебе!
Теперь какой-то взрослый мужик со стороны сидит за соседним столом и даёт мне и другим сотрудникам указания. А генеральный даже не посчитал нужным как-то со мной объясниться… Просто вызвал к себе и обескуражил тем, что теперь этот сорокатрехлетний Константин Станиславович Симанович – мой непосредственный начальник.
Обиженная девочка – трудяга внутри меня негодовала. Даже больше – она рвала и метала! Но поразмыслив, я решила последовать совету Дани – не зацикливаться. Вот закончу разбираться с предсвадебными хлопотами, выйду замуж и тогда определюсь, как поступить. Может, потом и шороху здесь наведу, а, может, просто тихо-мирно найду другую работу и уволюсь. Видно будет.
– Ладно, я поняла. Покажешь мне потом, что выберете?
– Хорошо, – бубню, без удовольствия доедая салат.
– А платье своё покажешь? Хотя бы на картинке?
– Нет, на свадьбе увидишь. Тут же надо на образ в целом смотреть…
Какое-то время мы с Дариной молча стучим вилками по тарелкам, уткнувшись каждая в свой телефон.
Я стараюсь искать варианты декора, но мыслями зависаю на своей вновь вспыхнувшей обиде на генерального директора.
– Интересно, почему Константин Станиславович не обедает в этом кафе? Компания же всё оплачивает… – Кулакова вновь возвращается к теме, которая меня противоречиво раздражает.
Сначала держу себя в руках и игнорирую слова коллеги, допивая минералку. Но меньше, чем через минуту, меня снова накрывает. Я поддаюсь внезапному импульсу сказать гадость в адрес человека, который занял моё место.
– У таких людей в возрасте, как Константин Станиславович, уже явно проблемы с пищеварением, – злорадно язвлю, хотя вообще-то я вполне добрый человек, которого вдруг нехило так бомбануло. – Сидит там за рабочим столом со своими контейнерами, скребёт по ним ложкой… Брр… Этот мерзкий звук! Потом на весь кабинет воняет едой какой-то, а я на диете перед свадьбой… Меня от всех этих запахов воротит! И вообще – он ни о чем! И как специалист, и как начальник, и как мужчина… Вот моё мнение! Раз уж ты спрашиваешь… Где генеральный его откопал?
– Сонь… – Дарина внезапно меняется в лице, судорожно трясёт головой и подмигивает, будто у неё начался нервный тик.
Она пытается остановить, схватить меня за руку, но я инстинктивно убираю ладонь.
Нет уж! Я выскажу ей всё, что накопилось!
Ненавижу несправедливость! Терпеть не могу, когда все мои планы идут под откос! Когда со мной совершенно не считаются, хотя я пахала все эти три года здесь как проклятая…
Теряю остатки самообладания, продолжая с пеной у рта возмущаться и активно жестикулировать.
– Что новенький там систематизировал? А? Он одну и ту же информацию по сто раз спрашивает, в разные таблицы дублирует, а потом ничего найти не может! Нет, чтобы нормально забить себе формулы… Его, наверное, с прошлой работы сократили за профнепригодность, а наш генеральный любит сомнительные кадры подбирать…
– Так-то Филипп Ильич больше года уговаривал меня перейти к вам, – звучит уверенный мужской голос прямо за моей спиной.
Я пристыжено замираю, уставившись немигающим взглядом на Дарину. Чувствую, как лицо предательски покрывается огромными красными пятнами.
И как давно, чёрт возьми, он здесь стоит?
2. «Накосячила!»
– На прошлом месте работы весь учёт у нас велся в специализированной, написанной специально для той специфики программе. Поэтому мне пока сложновато перестроиться, но я стараюсь…
Константин Станиславович с подносом в руках встает слева от меня, но от обжигающего с ног до головы стыда я не могу заставить себя посмотреть на него. Поэтому в напряжённой позе продолжаю гипнотизировать побледневшее лицо Кулаковой.
– София, к вам там, кстати, поставщик подъехал. Я сказал, что вы на обеде до двух.
Смелости хватило лишь нелепо кивнуть ему в знак благодарности и судорожно потянуться к минералке. В горле всё пересохло от позора.
Кто ж меня за язык тянул нести подобную ересь в общественном месте?!
Пожалуйста-пожалуйста, лишь бы он не весь мой желчный монолог в свой адрес слышал!
– Константин Станиславович, садитесь к нам! – чересчур активно и крайне абсурдно начала зазывать Кулакова, двигаясь вдоль стола, чтобы освободить место для подноса нашего нового начальника.
Я чуть минералкой не поперхнулась. Если бы я сейчас могла просто по щелчку пальцев исчезнуть, то с удовольствием бы это сделала.
Она что, издевается?! Не видит, что у меня уже даже кончики ушей полыхают адским пламенем?
– Я бы с радостью, но не хочу мешать вашим женским разговорам. Сяду за свободный столик! – в его словах явно ощущаю скрытый подтекст, намекающий на то, что он всё слышал.
– Ну что вы, Константин Станиславович, вы нам не мешаете! – приторно настаивает Дарина, за что мне хочется метнуть в неё вилкой.
Пока наш начальник отдела не успевает ответить, я, по-прежнему не глядя на него, как ошпаренная вскакиваю из-за стола, роняя на пол свою сумку. Также быстро и неуклюже подбираю её, хватаю поднос с намерением убрать и мямлю неразборчиво что-то в духе: «Я уже побегу, меня же поставщик ждёт!».
Затем пулей вылетаю из проклятого кафе, делая вид, что не заметила растерянность на лице Дарины.
Наш офис находится в том же здании, что и это кафе, поэтому идти до рабочего места мне меньше пяти минут. Но я уже не тороплюсь. Наоборот даже – захожу в туалет и провожу там немало времени, попеременно ополаскивая лицо холодной водой и лупя себя по щекам.
Вот же дура! Так опозориться!
Выставила себя мерзкой двуличной сплетницей, поливающей людей грязью за их спиной.
Но я же не такая! Я просто разозлилась!
Да и претензий у меня по факту больше к генеральному директору, который прямым текстом говорил, что планирует меня повысить, чем к новому сотруднику, присутствие которого, какого-то черта, выбивает меня из колеи. Заставляет нервничать…
Уф… И что теперь? Вести себя как ни в чем не бывало будет трудно. Это настолько тупо и фальшиво, что я только себе хуже сделаю…
Надо извиниться!
Просто подойти к Константину Станиславовичу и объясниться с ним. Это единственный вариант. А там – будь, что будет.
У моего рабочего стола на стуле действительно сидит представитель поставщика, вертя в руках файлик с какими-то бумагами.
– Добрый день, Савелий! Что-то случилось? Почему вы не предупредили, что заедете?
– Добрый день, София! А у нас тут форс-мажор с вами… Вот! – суёт мне под нос бумаги. – Смотрите! Это наша с вами переписка и ваш заказ на сегодняшнее утро…
– Так… – спешно пробегаюсь глазами по написанному, убеждаясь в том, что это действительно наша с ним переписка. – И что?
– А то, что вы заказали пятьсот пятьдесят и сто двадцать одну катушку кабеля по этим двум наименованиям соответственно, – тычет мне пальцем в цифры, – а ваши на объекте отказываются их принимать. Говорят, что надо было пятьдесят пять и двадцать одну, и совершенно другого вида. А ведь эти виды кабеля специфические, как вам известно… Мы всего лишь посредники, и специально под вас сразу заказали и оплатили всё у нашего поставщика… Вы же подтвердили!
– Стоп, подождите! – беру бумаги и сажусь за компьютер.
Открываю свои таблицы и проверяю, надеясь, что ошиблась не я. Отыскиваю заявки с объектов…
Ошарашенно выпучив глаза, сверяю данные, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.
Мне конец! Я накосячила! Крупно так накосячила!
Настолько в понедельник после отпуска была не в себе из-за нового сотрудника, что совершенно всё перепутала. Да ещё и подтвердила!
Ох, полетит теперь моя голова с плеч, как только генеральный узнаёт… Тут по деньгам косяк на шесть моих зарплат с учётом премий.
– Что будем делать, София? Мои люди ждут! Машина простаивает…
Шумно выдыхаю, понимая, что у меня нет выхода. Похоже, что сегодня я буду позорно уволена пинком под зад.
– Сейчас узнаю у секретарши, на месте ли Филипп Ильич, и пойду к нему…
На негнущихся ногах встаю, когда Нина сообщает мне, что генеральный сейчас у себя в кабинете.
Пока бреду по коридору, словно на расстрел, вслух проклинаю себя за то, что допустила такую чудовищную ошибку. Думала не о том! Филипп Ильич точно не захочет платить лишнее, забирая то, что ему не нужно. А, значит, мне уже можно было взять с собой пустой лист и ручку, чтобы в его кабинете писать заявление…
Или он меня по статье уволит, как недавно выгнал одного из водителей за незначительный промах?
Вот где мне сейчас перед свадьбой искать работу? Да и ещё с волчьим билетом…
У двери в кабинет генерального замечаю Константина Станиславовича, который уже, очевидно, успел поесть, и настойчиво стучится к Филиппу Ильичу, желая войти.
– Мне срочно! – понимая, что сегодня уже ниже не пасть, проскальзываю в кабинет вместе с новым начальником отдела.
Он кидает на меня недоуменный взгляд, но мне теперь плевать на манеры. Меня начинает трясти от предстоящего унижения.
– А, Сычёва! Ты-то мне и нужна! – раздражённо произносит Филипп Ильич, недовольно указывая рукой на стул перед своим столом.
По его выражению лица несложно догадаться, что он уже в курсе моего провала. Наверное, ему с объекта всё доложили.
– Мне позже зайти? – озадаченно спрашивает Константин Станиславович у генерального, продолжая стоять у двери.
– Нет, Костя. Тоже садись!
Мужчина опускается на стул рядом со мной. А я чувствую приближение показательной порки и уже чуть не плачу. Очень сложно сдерживать слёзы, находясь в таком напряжении.
– Скажи мне, Сычёва, что у нас там за недопонимание с «Дельта системс»? Почему они утверждают, что мы заказали у них кучу ненужного нам наружного кабеля?! – рявкнул так громко, что у меня сердце в пятки улетело.
– Я… – начинаю мямлить, боясь поднять взгляд на разъярённого генерального.
– Ты хоть понимаешь, какие непредвиденные убытки мы сейчас понесём за срыв сроков по контракту? Мы завтра должны были закончить весь монтаж. Это не говоря уже про неустойку… Ты что, ослепла, когда подавала заявку и делала заказ? Я тебя спрашиваю?! – подпрыгивает на ноги и орет так, что у меня закладывает уши.
– Филипп Ильич, – вдруг вполне спокойно подаёт голос до этого сидящий молча Константин Станиславович. – София тут ни при чем. Это я в начале недели подавал заявку в «Дельта системс»…
Что???
Эти слова меня будто оглушили.
Мы с генеральным, как по команде, уставились на нового сотрудника во все глаза. Я – потому что не могла понять, зачем он врёт. А он абсолютно точно врал! Ведь заявку в понедельник без сомнений отправляла и подтверждала я. И жестоко накосячила тоже я! Филипп Ильич – потому что был шокирован услышанным не меньше моего.
– София только вышла из отпуска… Я решил на правах начальника отдела её немного разгрузить, чтобы ей легче было снова втянуться в работу… – продолжал стоять на своём Константин Станиславович, которого я уже плохо видела из-за подступающих к глазам слёз.
Мне вдруг показалось, что он слегка коснулся пальцами моей руки, которой я намертво вцепилась в сидение своего стула.
Что всё это значит?!
– Ну, зашибись, разгрузил! – выругался генеральный, яростно ударив кулаком по столу. – Сычёва – свободна!
– Но…
– Выйди, я сказал! У тебя что, работы мало? – Филипп Ильич продолжал разговаривать на повышенных тонах, чем сильно меня пугал.
На автомате я поднялась и вылетела из его кабинета. Сердце стучало как сумасшедшее. Воздуха не хватало. В висках давило, словно прессом сжимало мозги.
Пробежав несколько метров по коридору, я нырнула в туалет и, захлопнув за собой дверь, громко разрыдалась.
3. «Почему он так поступил?»
– Сонь, ты можешь мне нормально объяснить, что случилось? Почему ты отменила встречу с декоратором?
– Дань, давай дома всё расскажу? Сейчас я просто хочу добраться до квартиры и отдохнуть. День был тяжёлым.
Мягко говоря…
– Хорошо. Тебе моя помощь нужна? Просто тут по работе желательно кое-что закончить до завтра. Раз встречи с декоратором не будет…
– Да, конечно. Без проблем! Работай.
– Постараюсь до восьми вернуться домой. Не скучай! Целую тебя!
– И я тебя!
Нажимаю на отбой, поймав себя на том, что бестолково хожу по супермаркету, и не могу вспомнить, за чем я сюда зашла.
Вокруг всё такое праздничное и блестящее… Люди уже начинают готовиться к Новому году, скупая с прилавков долго хранящиеся продукты, подарки и бесполезную, но яркую мишуру.
А я всегда всё делаю в последний момент. Мне постоянно кажется, что впереди ещё куча времени, и нет смысла спешить. А потом просто не остаётся выбора…
Ах да! Я зашла сюда за чем-нибудь покрепче чая. Сегодня мне определенно нужно выпить! Красное или белое? Без разницы! Главное, чтобы полусладкое.
Хватаю первую попавшуюся бутылку, подходящую под мои скромные запросы, и направляюсь к кассе. Но настолько увлекаюсь самобичеванием и прокручиванием в голове сегодняшних позорных событий, что чуть было не выбегаю из магазина не заплатив.
Хмурый дядечка-охранник возникает из ниоткуда, преградив мне путь. Пристыженно воскликнув: «Ой!», возвращаюсь и под осуждающий взгляд кассирши прижимаю карточку к терминалу.
Всё, оно теперь моё! Замечательно!
Но дома мой внезапно вспыхнувший алкозапал сходит на «нет», когда я убиваю минут десять в поисках штопора.
Что ж мне сегодня так не везет?!
Машинально нарезанный овощной салат тоже впихнуть в себя не получается, поэтому что перед глазами сразу возникает Константин Станиславович с подносом в руках, который слышал, как я говорю про него всякий бред. А потом сразу же его уверенная фигура в профиль на стуле, когда он неожиданно взял вину за мою ошибку на себя. И это после того, что я про него наговорила…
Позор! Просто позорище! Давненько мне не было так противно от самой себя…
Я понятия не имею, как успокоиться и дожить до завтра, чтобы узнать, чем всё закончилось, поэтому набираю себе ванную и плюхаюсь туда в надежде хоть немного расслабиться. А перед этим закидываюсь тремя таблетками «Персена», хотя прекрасно знаю, что они мне не помогут.
После того, как я в смешанных чувствах покинула кабинет Филиппа Ильича, Константин Станиславович до конца рабочего дня на свое место так и не вернулся. Дарина сказала, что видела, как генеральный с новым сотрудником вместе куда-то уходили из офиса. Скорее всего, они поехали на объект разбираться с последствиями моей невнимательности.
А вдруг компромисс с поставщиком в итоге и не достигнут? Или ещё хуже: вдруг Филипп Ильич за такую подставу решит как-то наказать Константина Станиславовича? Вдруг оштрафует его?
Нет, это несправедливо! Я должна буду завтра же извиниться и во всем признаться. Только хватит ли мне смелости?
Блин, я с ума сойду! Нужно спросить совета у Вали! Ей я доверяю.
Открываю на телефоне почту и начинаю без прикрас строчить подруге всё, что меня беспокоит.
Удивительно, но мне казалось, что наше с ней общение сойдёт на нет после того, как она улетела продолжать учиться и работать в Японию. Поначалу даже будто так оно и было: Валя долго адаптировалась к новой обстановке, а потом у меня настали тяжёлые времена… Ну и разница во времени давала о себе знать – нам оказалось проблематично состыковаться, чтобы нормально поболтать. Но в сентябре Валя предложила мне общаться письмами по электронке, и я согласилась. Так действительно было проще и получалось намного больше всего обсудить.
Вот и сейчас я накатала подруге целый трактат про сегодняшний день. Пока писала, поняла, что главный вопрос, который меня внезапно начал мучать: почему он так поступил? Константин Станиславович. Ведь я выставила себя в дурном свете перед ним, даже извиниться не успела… А он просто так взял всё на себя. И настолько уверенно признавался в моей ошибке, что даже сумел убедить в этом генерального. Клянусь, я бы и сама поверила ему, если бы не знала правды.
Что-то необъяснимо странное творилось в моей душе из-за этого поступка новенького. То, чему я пока не могла дать название.
Даня вернулся домой, когда я уже ложилась спать. Он быстро перекусил и попытался узнать у меня, что стряслось. Но мне впервые не захотелось делиться с ним своими переживаниями. Точнее – я рассказала про свою ошибку и гнев генерального, но почему-то намеренно утаила то, что меня прикрыл Константин Станиславович. Хотя Даня спрашивал про него, ведь до этого три дня подряд я жаловалась своему жениху на нового сотрудника, который занял мое потенциальное место. Сейчас мне было стыдно за свое поведение вдвойне.
– Если ты боишься, что тебя уволят, то – не переживай! Может быть, это даже к лучшему. Так у тебя появиться время целиком и полностью заниматься организацией свадьбы… – Даня садится рядом на кровать и обнимает меня за плечи.
– Ага, а где мы деньги возьмём всё оплатить? Ты же, когда прикидывал траты, учитывал и мою зарплату… – грустно произношу, понимая, что сейчас это вообще не вариант.
– Я могу по выходным выходить за двойной оклад… Ещё и по вечерам, если договорюсь с начальством о дополнительной оплате… Ты на этот счёт даже не волнуйся, я всё решу!
– Ну меня пока ещё не уволили… Так что – будем смотреть по факту.
– Как скажешь! А сейчас ложись спать: у тебя был трудный день. Отдыхай! – Даня аккуратно целует меня в макушку и как маленькую укладывает на кровать, накрывая одеялом.
Утром я специально встаю почти на час раньше, чтобы прибежать на работу быстрее остальных. Дарина говорила, да я и сама уже успела заметить, что Константин Станиславович приходит на рабочее место заранее – раньше всех в нашем кабинете. А мне, совершенно точно, нужно поговорить с ним наедине.
По дороге на работу я сто раз прокручиваю в голове наш возможный диалог, но в итоге залетаю в офис и, застав мужчину одного за рабочим столом, откровенно теряюсь.
Запыхавшись, не могу даже вовремя поздороваться. Он успевает сделать это до меня.
– Доброе утро, София!
– Доброе утро!
Совсем смутившись, отворачиваюсь, чтобы снять с себя верхнюю одежду, сменить обувь и перевести дух.
Я чувствую, что он на меня смотрит, но пока не могу спокойно повернуться и заговорить с ним.
– А ты чего так рано сегодня?
– Да работы много… – отвечаю первое, что приходит на ум.
– Там снег ещё идёт? – интересуется мужчина как ни в чем не бывало у моей напряжённой спины.
Я уже переоделась, но упорно изображаю, что вожусь с пряжкой на туфлях у сменки. Мои руки отчего-то слегка дрожат. Приходится сделать медленный глубокий вдох, чтобы успокоиться и настроиться на то, для чего я приплелась сюда ни свет ни заря.
– Да, сильно метёт.
В тот момент, когда я, наконец, решаюсь повернуться и подойти, чтобы извиниться, практически сталкиваюсь с мужчиной в проходе. Из-за того, что уже накрутила себя до гула в ушах, я не услышала, когда Константин Станиславович успел встать из-за своего стола и приблизиться ко мне.
Меня обволакивает запахом его, очевидно, дорого парфюма, зарождая в груди стройкое чувство тревоги.
– Я за кофе. Ты пьёшь? – похоже, что он тоже не предвидел наше недостолкновение, потому что сразу же отступает в сторону и отводит взгляд в направлении стеллажа с папками.
– Да… То есть – нет. Сейчас не пью…
Снова чувствую себя какой-то недалекой. Стою и молчу, уставившись на него.
Что за ерунда со мной?!
Мужчина, обогнув меня, быстро выходит из кабинета, а я вдруг осознаю, что если упущу такой подходящий момент, то потом пожалею.
– Константин Станиславович, подождите! – кричу, выбегая за ним в коридор. – Мне надо с вами поговорить!
Он растерянно останавливается, поворачивается ко мне. И тут, к своему удивлению, я замечаю на его скулах отчетливый румянец похлеще моего.
