К.О.В.Ш.
Самый красивый хулиган
Ярик улыбнулся, вспомнив, как Настя сказала, что она его дилер, а девушка залипла, глядя на эту улыбку. Она никак не могла привыкнуть к тому, как меняется лицо парня, стоит ему улыбнуться. Словно другой человек.
Ярик скосил глаза и снова чуть не покраснел. Настя безо всякого стеснения смотрела на него, а на лице у нее было какое-то странное, непонятное ему выражение. Он пытался угадать, о чем она думает, но ничего не получалось. И тогда парень схватился за жестянку, как за спасательный круг, и стал яростно стряхивать в нее пепел. Он вдруг подумал, что Зинаида могла наговорить про него. Уголовник и наркоман – были самыми безобидными обвинениями в ее арсенале, потому что это было неправдой. Но ведь было и то, чего Ярик ужасно стыдился, то, что так долго отравляло ему жизнь.
А вдруг Настя уже знает? Хотя, если бы знала, наверное, как и остальные, держалась бы подальше, поглядывая на него со снисходительным сочувствием, которое он с детства ненавидел.
Парень и сам не заметил, как сжал жестянку так сильно, что ее бока соприкоснулись.
– Все в порядке? – обеспокоенно спросила Настя, делая шаг к нему. – Ярослав?
От того, как она позвала его по имени, парень вздрогнул. Его редко звали Ярославом. Анька звала его Яриком, мужики в сервисе мальцом, а больше он особо ни с кем не общался. Услышать свое имя оказалось неожиданно приятно.
Он повернулся к Насте, встречаясь с ней взглядом. В ее глазах не было ни снисходительности, ни сочувствия. В них внезапно оказалось понимание. Он никак не мог этого объяснить, в конце концов, она совсем ничего о нем не знала, и все же почему-то казалось, что она его понимает. А может, ему просто хотелось так думать.
Прежде чем он нашелся с ответом, запищала дверь подъезда, а потом они услышали громкие голоса. Речь была путаной, разобрать ее было нельзя, но Ярик сразу услышал высокий голос Плюшки и мужской смех, эхом разлетавшийся по подъезду, который резал по ушам, как бензопила, и явно принадлежал музыкантику.
– Явилась, – хмыкнул парень, потушив сигарету.
– Кажется, им весело, – заметила Настя.
Она радовалась, что хотя бы Эрику удалось повеселиться сегодня. Тем более не так уж и долго ему оставалось беззаботно хохотать на пару с Аней. Скоро Насте придется вылить на него ушат новостей и рассказать про черные рюкзаки.
– Чего они так долго? – недовольно буркнул Ярик, подходя к перилам и заглядывая вниз.
Настя смотрела на его спину и думала, не будет ли Эрик ворчать, если увидит ее с соседом. Ей не хотелось признаваться брату, что Ярослав все видел и знает куда больше, чем должен. Она не любила врать брату, но решила, что пока не станет ему ничего рассказывать. Хватит с него и поручения от матери. Тем более Настя была уверена, что сосед не станет трепаться насчет этого вечера.
– Да где они там? – Ярик не выдержал и спустился на второй этаж, да так и замер, подавившись вздохом негодования.
Первым, что он увидел, была блондинистая макушка Настиного брата, а потом он разглядел и Аньку, которую Эрик прижимал к стене, пошло поставив колено между ее ног. Они самозабвенно целовались, сплетаясь, как два спрута. Ярику даже на секунду стало как-то неловко от увиденного, а потом он опомнился, окончательно взбесился и в два шага оказался рядом с парочкой. Первым желанием было дать противному скрипачу, который лапал Аньку, по морде, возможно, несколько раз, но парня сдержало присутствие Насти.
Она спустилась следом и теперь стояла на ступеньке, встревоженно глядя на Ярика. Его взбешенный взгляд не обещал ее брату ничего хорошего. Но, вопреки ее страхам, Ярик Эрика бить не стал, хотя кулаки чесались. Одним движением он оттащил блондинчика в сторону, едва ли не впечатав его в стену.
– Чтобы я тебя с ней рядом больше не видел, – процедил парень, разворачиваясь к лестнице.
– Слышь, пошел ты! – пьяно выдал Эрик.
Он шагнул вперед, пытаясь ухватить соседа за рукав толстовки. Ярик среагировал мгновенно. Резко обернувшись, он перехватил руку скрипача, чуть-чуть выворачивая ее. Эрик поморщился от боли и попытался пнуть в ответ, но был так пьян, что только испачкал штанину его домашних спортивок. Для Ярика это стало последней каплей. Эрик заслужил получить по морде хотя бы за свою наглость.
Но прежде чем его кулак врезался в лицо скрипача, на руке повисла Анька.
– Ярик, прекрати! – пронзительно взвизгнула она, пытаясь оттащить друга назад.
– Плюха, не лезь, – жестко потребовал Ярослав, стряхивая ее руки. – Иди домой!
– Не ори на нее! – возмутился Эрик. – Я…
Договорить ему не удалось, потому что Настя вклинилась между парнями, почувствовав, что дело пахнет жареным. Она умоляюще посмотрела на Ярослава, который сначала сжал кулаки, потом разжал, а затем молча развернулся, взял Аню за руку и потащил домой.
Аня возмущалась, пытаясь оторвать от себя руку Ярика, но он не обращал на нее никакого внимания, все думая о глазах Насти. Слишком яркие, слишком пронзительные. Слишком красивые, чтобы в них снова появлялись слезы. Срать ему было на Эрика и на Анины вопли, но Настю он расстраивать отчего-то не хотел. И это бесило не меньше, чем обнаглевший скрипач и пьяная в хлам Плюха, которая все брыкалась.
– Какого хрена ты устроила?! – рявкнул он, едва они оказались в квартире.
– Ты чего орешь на меня?! – возмутилась Анька.
Она вырвала у Ярика свою руку, пошатнулась и шлепнулась на пятую точку. Чипс, выбежавший на шум, тут же принялся прыгать вокруг нее, облизывая руки, но она не обратила на него никакого внимания. Только сидела и злобно смотрела на Ярика, который в свою очередь смотрел на нее не менее зло.
– Я говорил тебе держаться от него подальше, – сквозь зубы сказал парень, щелкнув выключателем. – Говорил не ходить в этот сраный клуб!
Он не выдержал и шарахнул кулаком по стене, пытаясь хоть как-то выплеснуть свой гнев. Больше всего ему хотелось схватить Аньку за плечи и трясти до тех пор, пока ее куриные мозги не встанут на место. Он так и знал, что этот клуб добром не кончится.
– Прекрати орать, – потребовала Анька, кое-как стаскивая обувь и поднимаясь на ноги.
Она раздраженно смотрела на друга, который стоял в шаге от нее, скрестив руки на груди. Ее все еще немного вело, и она уперлась рукой в стену, чтобы не упасть.
– Ничего не случилось, так что…
– Ничего, говоришь? – прошипел Ярик, разворачивая ее к зеркалу. – А это что тогда? Некроз?!
Он ткнул пальцем в шею Плюшки, которая вся была в красноречивых темно-фиолетовых пятнах.
– Это не твое дело! – Анька отпихнула Ярика и пошла в комнату, чтобы забрать свои вещи.
– А чье же еще? Может, твоего принца Эрика, которому нравится зажиматься с перепившими идиотками вроде тебя? А если бы я не вышел? Так бы и отдалась ему прямо в подъезде?
– Не смей со мной так разговаривать! Мы просто целовались! И я не идиотка! И я ухожу домой! – заявила девушка, закидывая все вещи в рюкзак. – И Чипса с собой заберу!
Она схватила на руки повизгивающего от возбуждения пса и, пошатываясь, пошла обратно в прихожую. Ярик последовал за ней, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не дать ей пинка под зад, как в детстве.
– Представляю, как обрадуется твоя маман, – ехидно пропел парень, наблюдая, как Аня пытается обуться. – И, кстати, может, ты забыла, но у Милки на Чипса аллергия, так что он остается.
Аня злобно запыхтела, глядя на него исподлобья, а потом швырнула вещи в сторону. Чипс, решивший, что с ним играют, кинулся за сапогом и, вцепившись в него зубами, потащил его Ярику. Парень почесал пса между ушами, а потом поставил сапог в обувницу.
– Все, передумала гордо уходить в ночь? – ехидно уточнил он.
Аня посмотрела на него, а потом начала реветь. Да так, что этому вою позавидовали бы волки. Ярик поморщился, наблюдая, как она размазывает по лицу тушь, слезы и сопли. Вот в этом и была вся Плюшка – чуть что сразу в слезы.
А его эти слезы почему-то всегда задевали. Вот и сейчас, он смотрел на Аньку и не понимал, как эта дурында вообще ввязалась в такую историю. Она вообще не видела никого, кроме Юры, и Ярик всегда был за нее спокоен, потому что знал, что с Кабаном ей не светит ничего и никогда. И тут, пожалуйста, сходила в клуб, а вернулась с опухшими от поцелуев губами и фиолетовой шеей. И бог весть чем бы все закончилось, не стой он в подъезде.
– Хватит реветь, – поджал губы парень. – Иди смывай свой позор и марш спать.
– Не командуй! – тут же завелась Аня.
– Рот закрой и марш в ванную.
Ярик поднял Аню на ноги, затолкал ее в ванную и кинул ей рюкзак с вещами. Она начала было возмущаться, но его терпение закончилось, и он просто усадил ее в ванну прямо в одежде. Анька начала визжать, но Ярик не обратил на нее никакого внимания, открыл кран с холодной водой и включил душ. Плюшка фыркала и размахивала руками, брызгая на него ледяной водой, но реветь перестала. Чипс метался у Ярика под ногами, поскуливая и тявкая, а Анька ругалась и бубнила что-то про свои права.
– У тебя есть право хранить молчание и не блевать в мою ванную, – проворчал Ярослав, выключая наконец воду. – Ну как, успокоилась?
– Ты говнюк, – изрекла Аня, дрожа и обнимая себя руками.
– Успокоилась, – констатировал Ярик, швыряя в нее полотенцем.
– Чтоб твои дети так о тебе заботились, – мстительно прошипела Плюшка, отжимая волосы.
Следующие полчаса прошли в бесконечной ругани и препирательствах. Ярик орал на Аньку, Анька орала на Ярика, а Чипс носился по квартире и гавкал, как сумасшедший. В конце концов, соседи начали колотить по батарее, и Ярику пришлось отвлечься, чтобы смачно пнуть батарею, а когда он вернулся, Анька вышла из игры, заснув прямо в кресле. Парень только вздохнул и накрыл ее одеялом. Чипс примостился рядом с горе-хозяйкой и тут же уснул.
А Ярику не спалось, несмотря на то что уже начинало светать. Он устал как черт и был так же зол. Аня вынесла ему мозги своим пьяным бредом настолько, что он готов был задушить ее подушкой, лишь бы она угомонилась. Он не выносил пьющих людей в целом, а пьяных женщин не любил особенно. А от мыслей о том, что случилось и что могло бы случиться, вообще становилось не по себе. Мало того, что он по-дружески волновался за эту тупицу, так еще и перед ее родителями тоже ему отвечать в случае чего.
– Дура, – буркнул парень, выходя из комнаты.
В прихожей нашлась помятая ногами пачка сигарет. Видимо, выпала из кармана, пока они с Аней ругались. Он нашел одну уцелевшую сигарету и вышел на этаж. Дверь на балкон громко скрипела, и он побоялся разбудить только угомонившуюся Плюшку.
Спустившись на полпролета, Ярик уселся на подоконник и закурил. Глубоко затягиваясь, парень вдруг поймал себя на том, что пялится на дверь в девятую квартиру. Он не понимал, чего ждет, но все же чего-то ждал. Может, что Настя вдруг выйдет и снова с ним заговорит?
– Бред, – пожевал губами Ярик.
С чего бы ей выходить? Не его же искать. Чушь.
И с чего он вдруг так много о ней думает? Хотя ответ на этот вопрос нашелся почти сразу. И не один. Он все еще хотел врезать ее братцу, а еще ему было интересно, что за документы были в тех рюкзаках. И почему Настя с братом оказалась тут. И откуда знает Кабана. И почему вокруг этой девчонки столько тайн.
Но главным его вопросом все еще оставалась сама Настя. Было в ней что-то такое, от чего ему хотелось увидеть ее снова. И дело было вовсе не в том, что она была красивой в этой своей леопардовой юбке и на каблуках.
Все дело было в ее глазах, которые так и стояли перед его мысленным взором.
Глава 9
Доминируй. Унижай. Целуй
– Вставай, пьянь, уже почти четыре.
Ярик заглянул в комнату, где витал запах перегара и удивленно посмотрел на пустое кресло. Скосив глаза вбок, он увидел, что Анька перебралась на диван.
– Я не сплю, – пробурчала девушка, натягивая на голову одеяло. – Дай умереть спокойно.
Она проснулась пару часов назад и не смогла встать. Голова кружилась, и весь мир был в каком-то тумане. Плюшка лежала, морщась от головной боли и воспоминаний, которые рывками пробивались сквозь похмелье. События минувшего вечера сменялись, как в калейдоскопе, постепенно занимая свои места. Вспомнив все, Аня захотела удушиться подушкой, но двигаться было лень.
И она продолжила лежать, пялясь в потолок. Она слышала, что Ярик ходит по квартире и время от времени говорит что-то Чипсу, который цокает по полу коготками, но ей было слишком стыдно выйти к нему. Плюшка надеялась, что друг заберет пса на прогулку, и ей удастся втихаря смыться, но не тут-то было. И вот наконец он пришел ее будить, а она все еще не собралась с духом, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Прости меня, пожалуйста, – пробубнила Аня из-под одеяла.
– Забей, – отмахнулся Ярик. – Так вставать собираешься? На работу опоздаешь.
– Я не пойду, – заявила Анька, выглядывая из своего укрытия. – Я уволюсь.
– Чей-то вдруг? – вскинул брови парень.
Аня рывком села на диване и посмотрела на Ярослава такими несчастными глазами, что ему даже стало ее как-то жаль. Он сел рядом и внимательно на нее посмотрел, ожидая каких-то пояснений. Аня побледнела, потом покраснела, потом поморщилась и в итоге все-таки сунула ему в руки телефон.
– И че мне с этим делать?
Аня тяжело вздохнула, а потом зашла в инсту [6] и стала листать сторис. Когда ее чуть-чуть отпустило похмелье, она залезла туда и увидела, что Гуля выложила кучу историй со дня рождения Юры. И на некоторых были весьма интересные кадры с ее участием. Как раз те, где она танцевала с Витей. И не только танцевала.
Ярик смотрел в экран телефона, чувствуя, как его брови ползут все выше и выше от изумления. Вот Аня танцует с Витей, которого всегда недолюбливала, какие-то грязные танцы, вот Витя лезет к ней целоваться, вот он хватает ее за руку. В этот момент Ярик обратил внимание на сочный синяк на тонком запястье. Как раз там, где его сжимали пальцы мерзкого бармена.
В груди пекло от злости. Этот лопоухий говнарь хватал Аньку, да еще и до синяков?! Ярик сжал челюсти, молча глядя на то, как к парочке подходит Эрик и что-то говорит, а потом выплескивает на Витька коктейль.
– Зачем было это выкладывать? – стала заламывать руки Анька, спрыгнув с дивана и хаотично перемещаясь по комнате. – Стыд какой!
Она говорила что-то еще, но Ярик ее не слушал. Он чувствовал, как злость, которая так и не нашла вчера выхода, снова рвется наружу. И рвется она вполне в конкретном направлении. Витек, кажется, забыл, что Ярик может в землю зарыть за такое.
Хорошо, конечно, что Эрик вмешался, хотя Ярику вдруг подумалось, что, если бы Кабанов полез вчера целоваться к Насте против ее воли, он бы так его отделал, что его бы снова усадили в обезьянник. И ни о чем не пожалел бы. Хотя чего было ждать от принца Эрика с его тонкими музыкальными ручками. Вряд ли он хотя бы раз в жизни с кем-то дрался.
– Ты представляешь, сколько человек это уже увидели? У нее куча подписчиков!
– Да насрать, – отмахнулся Ярик, представляя, с каким удовольствием он оторвет Витины уши.
– Ярик, какое еще насрать?! А вдруг Юра это увидит? – ужаснулась девушка, обхватывая лицо руками.
– Плюха, угомонись! До тебя вчера домогался Витя, а единственное, что тебя беспокоит, – это увидит ли это Юра? – возмутился Ярослав.
– Да он просто хотел поиздеваться надо мной! – разозлилась Анька. – Он еще до этого лез ко мне с разговорами и звал танцевать. Как будто это не он в школе дразнил меня. Знаю я его дебильные шуточки! И да, меня беспокоит, увидит ли Юра!
Ярик нахмурился, окончательно запутавшись.
– Так, стой. А как же Эрик? – вдруг уточнил он.
– А-а-а! Не напоминай! – подскочила Анька. – Я не знаю, что это было! Я вообще пошла в этот клуб ради Юры!
– А так и не заметно, – не удержался от ехидного комментария Яр.
– Это все водка! – простонала Анька, сползая по стеночке на пол. – Я все испортила. Я опозорена, моя репутация разрушена, и теперь все будут думать, что я падшая женщина! Ты должен был меня остановить!
– Я пытался, – напомнил Ярослав. – Кажется, ты сказала, что это не мое дело. И еще…
– Не надо! Я все помню! – Анька сникла, а потом подошла к нему и протянула согнутый мизинчик.
Как будто им снова было по пять и они не поделили игрушечную машинку. Ярик фыркнул, а потом зацепился своим мизинцем за ее и потряс рукой. Плюшка уселась на диван рядом с ним и уткнулась головой в его плечо.
– Я больше никогда не буду пить.
* * *
Витя шел на работу раздавленный похмельем и вчерашним унижением. Он весь вечер наблюдал за Анькой, выжидая момент. Но этот мерзкий Эрик прилип к ней как банный лист, и все время ей подливал. Витя работал барменом не первый год и знал, что таким, как Анька, много не надо. И он прекрасно понимал, чего добивается музыкантик.
Он и сам надеялся, что Аня немного выпьет, сменит гнев на милость и все-таки с ним потанцует. Но вместо этого она все больше напивалась в компании Эрика и танцевать пошла с ним. Тогда Витя пошел пить у бара, чтобы не смотреть, как другой парень делает с Аней все то, что он сам бы хотел сделать.
И он заливал в себя коктейль за коктейлем, думая о том, что карма – женщина. Та еще стерва с хорошим таким чувством юмора. Мог бы он подумать года три-четыре назад, что западет на конопатую? Да ни хрена. Он, как и все парни из их класса, мечтал о том, чтобы ему перепало с Гулей, ну на крайняк с Никой. И ведь перепадало же. И все у него было хорошо.
А потом они стали вместе работать в рестике. И Витя вдруг обнаружил, что Аня очень милая и симпатичная. И все чаще ловил себя на том, что поддразнивает ее по старой привычке, а не потому, что ему этого хотелось. Но она уже гуляла с Титовым. А потом вдруг вылез этот Эрик!
И, глядя на то, как они целуются прямо посреди клуба, Витя думал только о том, что на месте Эрика должен быть он. И стоило музыкантику отлипнуть от Аньки, как Витя решил предпринять еще одну попытку. И Аня не была против. А дальше… а дальше все было в инсте у Гули.
Увидев это на трезвую голову, Витя выбесился. Как этой дуре пришло в голову выложить такое? Показалось, что очень смешно? Парень злился на тупую шалаву Гулю, на мудака Эрика, но больше всего на себя. Со стороны это выглядело совсем не так, как ему вчера казалось.
Он остановился в маленьком дворике у черного входа в ресторан и полез в карман за сигаретами. Нащупав пачку, он уже собирался вытащить себе сигарету, как вдруг его резко дернули за плечо. Он не успел понять, что происходит, а его уже развернули, тут же вжимая в стену.
Единственное, что он успел разглядеть был кулак, выброшенный ему в лицо. Удар был таким сильным, что звезды из глаз полетели. Витя не успел ничего сделать, как кулак воткнулся уже в его солнечное сплетение, выбивая из легких воздух и заставляя согнуться пополам.
– Еще раз к ней прикоснешься, я тебя убью, – пообещал ему Титов, хватая за плечи и прижимая к стене. – Ты понял меня?
У него было такое лицо, что у Вити не было никаких сомнений в правдивости его слов. Убьет и в лесу закопает. Спорить с ним было страшно, поэтому Витя молча кивнул, пытаясь вспомнить, как дышать.
Титов больше ничего не сказал, только отшвырнул его в сторону помойки, как тряпичную куклу, и ушел так же внезапно, как и появился. Витя сидел на асфальте, прислонившись спиной к зеленому баку, и еле дышал от того, как ему было больно, и от ситуации в целом.
Он все-таки вытащил из кармана сигарету и закурил. Наблюдая за тонкими струйками дыма, он думал о том, что не зря столько лет побаивался Титова. Правду говорили, что он бьет как зверь. Быстро, сильно и молча. Как большая собака, которая никогда не лает перед тем, как вцепиться в шею врагу.
Дверь черного входа скрипнула, а потом Витя услышал тихие шаги, которые все приближались. Видимо, кто-то шел к помойке. Зашуршал пакет, грохнула крышка бака. Снова шаги.
А потом вдруг почувствовал легкое прикосновение к плечу.
– Вить? – тихо позвала Аня.
Он обернулся, едва не столкнувшись с ней лбами. Она испуганно смотрела на него, не понимая, почему он сидит у помойки. Ее взгляд зацепился за грязь на его куртке и покрасневший глаз.
– Ты в порядке? Что случилось?
Витя смотрел на нее, и ему было нечего сказать. Места, куда дотянулся кулак Титова, горели пламенем, а в груди пекло от ярости. Сама небось подговорила своего дружка врезать ему, а теперь изображает беспокойство.
– У Титова своего спроси, – отмахнулся Витя.
Он отшвырнул окурок, встал, морщась от боли, и пошел в ресторан. Смена начнется совсем скоро, надо было переодеться и приложить лед. Не хватало ему еще светить за баром фингалом.
В раздевалке было пусто. Витя как раз стаскивал с себя футболку, когда в дверь тихо поскреблись. Парень сразу догадался, что это Анька, и не стал реагировать. Но она все равно вошла.
Увидев Витю в одних джинсах, она растерянно замерла на пороге и протянула ему пакет со льдом.
– Я не хотела, чтобы так вышло, – только и сказала она. – Больно?
– То есть, когда ты просила Титова меня избить, ты думала, что он сделает это нежно? – фыркнул парень, скрестив руки на груди.
– Я его не просила! – возмутилась Анька. – Как тебе это в голову вообще пришло? Дебил!
Анька так разозлилась, что забила на то, что это мужская раздевалка, и вошла внутрь. Конечно, Витя говнюк, который мало того, что в школе ее изводил, так еще и доставал ее вчера, но, когда она увидела его у помойки, ей стало ужасно его жалко.
С одной стороны, Аня считала, что он заслужил, и Ярик поступил правильно, что решил его проучить, а с другой – она теперь хорошо понимала, на какие подвиги может толкнуть человека алкоголь. И каким бы засранцем Витя ни был, и сколько бы он ее ни доставал, не могла она поверить, что он сделал бы что-нибудь такое, на что намекал Ярик. Лопоухий – дурак, конечно, но дурак безобидный.
– Садись, – приказала она, ткнув парня пальцем в грудь.
Витя так ошалел от ее разъяренного вида и приказного тона, что послушно сел на лавочку. Аня осторожно обхватила пальцами его подбородок и прижала к стремительно краснеющему глазу пакет со льдом, под который предусмотрительно положила тонкое полотенце.
Лед обжег холодом, но это не могло сравниться с тем, как обжигали прикосновения Ани. У нее были маленькие ладони с тонкими хрупкими пальцами, которые так осторожно касались его лица. Витя рассматривал ее левым глазом, думая о том, что, в отличие от него, похмелье было ей к лицу.
Если он сам утром напомнил себе картофелину, то Анины черты, наоборот, как будто заострились. Кожа была бледнее, чем обычно, и сильно контрастировала с черной водолазкой с высоким горлышком, которая обтягивала, как вторая кожа. Веснушки, которые парень последние полтора года находил исключительно милыми, выступали ярче, чем обычно.
Вдруг Витя заметил ярко-фиолетовый синяк на ее запястье, и недавний гнев сменился стыдом. Видимо, вчера он схватил ее сильнее, чем ему казалось. Он неосознанно прикоснулся к краю рукава ее водолазки, от чего Аня вздрогнула, надавив пакетом на его многострадальный глаз. Парень зашипел от неожиданной боли, и девушка совсем растерялась.
– Извини, – Анька попыталась одернуть руку, но Витя мягко удержал ее.
– Нет, это ты прости меня, – тихо сказал парень. – Я не знаю, что на меня нашло. Я не хотел… я бы никогда… прости.
– Все нормально.
Аня улыбнулась уголками губ, показывая, что тема закрыта. Она чувствовала, что Вите так же стыдно, как и ей самой, и понимала его. Наверное, если бы Ярик не вмазал ему, она бы злилась, но сейчас просто не могла. А еще что-то подсказывало ей, что он больше не будет ее доставать.
Витя смотрел в ее серые глаза, чувствуя, что тонет. Она смотрела на него открыто и по-доброму и совсем не злилась. И он не понимал, почему. Просто знал, что это так. Вдруг парень понял, что лучшего момента уже не будет и, если он хочет сказать ей о своих чувствах, надо сделать это сейчас.
И будь что будет. Сейчас Витя уже не понимал, что у нее за мутки с Титовым и Эриком, но ему надоело строить догадки. Он и так испортил все, что можно и нельзя, хуже точно не будет.
– Ань, я…
Парень запнулся, услышав, как открылась дверь в раздевалку. Они с Аней синхронно обернулись и увидели Эрика, который растерянно смотрел то на бармена, то на девушку, не понимая, что происходит. Немая сцена длилась несколько секунд, а потом он первый прервал молчание.
– Привет.
– Привет, – Аня быстро отвела взгляд. – Ну, я пойду, – скороговоркой выпалила она.
Переложив лед Вите в руку, она вылетела из раздевалки, даже не взглянув на растерянно стоящего у порога Эрика. Когда дверь громко хлопнула, он перевел взгляд на полуголого Витю, который отвернулся и рылся в своем шкафчике. Хотелось спросить, какого черта тут только что произошло, но вместо этого парень просто прошел к своему шкафчику, решив, что поговорит с Аней после работы.
Ему крайне не понравилось то, что он увидел, но разобраться во всем сейчас он не мог. Оставалось только дождаться конца смены, потому что другой возможности выцепить Аню у него не было. Утром он хотел ей написать, но до него дошло, что он даже номера ее не знает. Конечно, был вариант постучаться в квартиру напротив, но здравый смысл подсказывал, что это не лучшая затея. Да и не до этого ему было.
Он еще не успел выпить утренний чай, а Настя уже вывалила на него историю про ночную доставку. Эрик действительно пытался вникнуть, но похмелье и мысли об Ане жутко отвлекали. В конце концов, он пообещал сестре вернуться к этому разговору и, как мог, успокоил ее. Настя поворчала и скрылась в ванной, решив устроить себе спа и расслабиться.
Эрику было стыдно, что он не мог сосредоточиться, но мысли то и дело возвращали его в прошедший вечер. А точнее, в один определенный момент. Они с Аней ехали в такси. Он сидел, привалившись к окну, а Аня растеклась по сиденью, положив голову ему на колени. Играла какая-то дурацкая попсовая песня, и девушка подпевала одними только губами.
Он смотрел на нее, путаясь пальцами в ее волосах, разметавшихся по его коленям, и думал о том, что у нее ужасный музыкальный вкус. Кажется, он даже сказал ей об этом, и Аня в отместку укусила его за палец, сказав, чтобы не смел оскорблять ее любимицу, и попросила таксиста сделать громче.
Парень не понимал, почему так зациклился именно на этом моменте. Может, все дело было в том, что ему было необычайно хорошо и спокойно впервые за долгое время? Все то, что до этого казалось таким важным, вдруг резко утратило свою значимость. Раньше такое чувство спокойствия и уюта у него бывало только рядом с Настей. И было удивительно ощутить подобное рядом с совсем посторонним человеком. Удивительно и волнительно. И он никак не мог себе этого объяснить.
Эрик закрыл шкафчик и вдруг с удивлением обнаружил, что Витя смотрит на него. И, судя по всему, достаточно давно.
– Че тебе надо?
Эрик сам себе удивился, услышав это внезапное «че». Видимо, окружение сказывалось. Это захолустье явно не шло ему на пользу. Еще чуть-чуть и он начнет рассекать по городу в спортивках, потягивая пивко из банки.
– Отвали от нее, а?
Впервые в жизни Эрик пожалел о том, что никогда не занимался спортом. Ну то есть он время от времени наведывался в спортзал, но это было не то. И хотя парень оправдывал себя тем, что был сильно пьян, он помнил, как легко психованный сосед отшвырнул его в сторону. Если бы он мог, то сейчас сделал бы то же самое с Витей, который нагло смотрел на него, привалившись спиной к шкафчику.
– Сам отвали, – буркнул музыкант, не глядя на бармена.
– Слышь!
Витя в два шага сократил расстояние между ними, снова нагло нарушая личное пространство Эрика.
– Слушаю.
Эрик сказал это с непоколебимым спокойствием, которого на самом деле не чувствовал. Ему совершенно не нравилось, что этот, не вполне адекватный по его меркам, человек, стоит так близко. И намерения у него явно не самые дружеские.
– Так тебе есть что сказать или на этом твой словарный запас закончился? – уточнил Эрик.
Витя не успел и рта раскрыть, как открылась дверь. Парень с трудом сдержался, чтобы не выругаться, подумав, что это не раздевалка, а какой-то проходной двор.
– Пацаны, привет!
– Юра? Ты чего тут делаешь?
Витя с удивлением смотрел на бывшего одноклассника, который, хоть и числился помощником управляющего, на деле в ресторане почти не появлялся.
– Забежал ненадолго, – улыбнулся Юра, пожимая ребятам руки.
Витя понял, что разговор с Эриком придется отложить до лучших времен, и пошел в зал. Его смена уже началась. Он встал за бар, продолжая думать о том, чего это Юра такой дружелюбный с этим новичком. До вчерашнего вечера он был уверен, что Юра понятия не имеет, что в рестике новый музыкант.
– Вить, кофейку не сделаешь? – попросил Юра, подходя к стойке.
– Ща.
Пока Витя возился с кофемашиной, Юра снова заговорил с Эриком и стал зазывать его на футбол. Услышав это, Витя возмутился до глубины души. У них была давно сложившаяся команда, которая состояла из бывших одноклассников и ребят, с которыми они тусили в школе, и всяких придурков туда не звали. Так зачем Юре понадобился Эрик, из которого футболист, как из Юры балерина?
– Юр, о чем ты? Я последний раз играл в футбол в начальной школе, – отмахнулся Эрик.
Предложение Юры его крайне удивило. Разве он был хоть как-то похож на человека, которому было интересно пинать мяч в компании потных орущих мужиков? Да и то, что Юра болтал с ним так, словно они сто лет знакомы, тоже удивляло. Хотя, может, в маленьких городах так принято, а его противные соседи – просто сбой в системе?
– Нормас, все вспомнишь, – успокоил его Юра. – Это как велик, если играл, уже не забудешь, как это.
– Да лан, Юр, че ты напираешь, – вклинился в разговор Витя, поставив рядом с другом чашку ароматного капучино. – Кому мяч гонять, кому на пианино бряцать.
Эрика едва не передернуло от этого «бряцать», но он продолжал улыбаться, не желая показывать, что Витя его задел. Хочет вывести его из себя? Хрен ему. В такие игры пусть со своими деревенщинами играет, а он, Эрик, выше этого.
– Вить, два двойных капучино и облепиховый чай, – к бару подлетела Анька. – И поживее давай, там нервные женщины.
– Ща сделаю, – пообещал Витя, тут же забывая об Эрике.
– Анька, привет.
Девушка обернулась на голос, уже зная, что это Юра. Увидев его так близко, она растерялась, не понимая, как раньше его не заметила, а потом покраснела, подумав о том, что он мог видеть ее в Гулиных сторис.
– Привет, – выдавила она, теребя пальцами край передника. – Как дела?
– Отлично. Вот, зазываю пацанов в футбол играть, но Эрик чет выпендривается, – насмешливо сказал Юра. – Анька, ты же придешь за нас поболеть?
– Приду, конечно, – совсем засмущалась девушка. – А когда?
– Пока не решили, но, как узнаю, обязательно тебе скажу. У нас будут серьезные соперники, так что нужна хорошая группа поддержки. Обещай прийти в короткой юбке, чтобы поднимать боевой дух команды? – подмигнул Юра.
