Ирма Гринёва
Не проскочи мимо! Два кусочечка колбаски… Стоянка поезда одна минута
1 – Рецепт пирожных «Розочки»
Ингредиенты:
для теста:
250 г сливочного масла
500 г муки
3 желтка
1 ст.сметаны
0,5 ч.л. соды
0,5 ч.л. лимонной кислоты
*************
для начинки:
3 белка
1 ст. сахара
Способ приготовления:
Просеять муку. Сильно охлажденное масло нарезать кубиками. Порубить в крошку с мукой.
Сделать углубление и добавить желтки и сметану, предварительно погасив в ней соду и лим.кислоту.
Замесить тесто ложкой, а потом руками быстро отбить (но не месить!), чтобы масло не успело растаять. Как только от теста перестанут отделяться кусочки – разделить его на 3 части и в целлофанах положить в холодильник на 40 мин.
Начинка. Взбить белки в крутую пену, потом взбить их же с сахаром.
Каждую часть теста раскатать прямоугольником толщиной 2-3мм, смазать начинкой, скатать в рулет. Нарезать кусочками шириной 2-3см и положить на противень ровной (резаной) стороной не близко друг с другом. Выпекать при 150 градусах до готовности.
2 – Рецепт огурцов в красной смородине
Ингредиенты:
На 2-х литровую банку:
1 л воды
50 г соли
50 г сахара
некрупные огурцы (не более 10 см длиной)
2 шт. болгарского перца
2 зонтика укропа
1 крупная головка чеснока
4 ст.л. красной смородины (без веточек)
Способ приготовления:
Сварить рассол из воды, соли и сахара.
Нарезанный длинными дольками болгарский перец, зубчики чеснока, зонтики укропа и огурцы плотно уложить в банки.
Три раза залить прокипяченным в течение 5 минут рассолом. Перед последней заливкой всыпать смородину и закатать.
3 – «визитная карточка» Лиссабона пирожные «Pasteis de Belem». Рецепт:
Ингредиенты:
для теста:
100 г сливочного масла
200 г муки
5 ст.л. ледяной воды
*************
для начинки:
350 мл сливок (30% жирности)
4 желтка
40 г муки
Ванильный стручок
50 г сахарной пудры
75 г сахара
Способ приготовления:
Просеять муку. Масло нарезать кубиками. Порубить в крошку с мукой.
Сделать углубление и добавить ледяную воду. Замешать быстро тесто. Тесто скатать в колбаску и разрезать на кусочки.
Формочки смазать маслом. Раскатать кусочки теста кружочками, укложить в формочки.
Поставить на 30 минут в холодильник (получается 8 пирожных).
Начинка. Желтки смешать с сахарной пудрой и мукой.
Подогреть до кипения сливки с сахаром и сердцевиной ванильного стручка. Залить желтки сливками, активно размешать. Уварить на небольшом огне до загустения.
Полученный крем разложить по формочкам с тестом, наполняя их на 2/3.
Выпекать при 250 градусах 15-20 минут. Дать полностью остыть. Поставить в холодильник на несколько часов. Дать им время отдохнуть.
Посыпать готовые пирожные сахарной пудрой и корицей.
13
Встретились опять на Чистых прудах.
– Да ничего особенного я им не посоветовала. Просто рассказала, что как-то взяла с собой племянника в поход, и он вернулся оттуда совсем другим человеком. Правда и поход оказался очень трудным, несмотря на то, что водный. Засуха, река обмелела, лодки пришлось то тащить волоком по колено в воде по камням, то разгружать, переносить на руках по берегу до ближайшего места, где хоть чуть-чуть есть вода, и опять загружать. А лодки-то деревянные, а не легкие пэллочки. То ещё удовольствие. И уйти, бросить всё нет никакой возможности: река, лес и тишина. Я себя кляла, думаю, вот не повезло, рассчитывала, что теплая и веселая туристическая компания его смягчит, у него и так характер не сахар, чуть что надуется, слово из него не вытянешь, а тут совсем разозлится, вызверится, что я потом брату скажу? Краем глаза на него посматривала. А он хмурый такой, но всё делает наравне с остальными мужиками, не отлынивает. Потом вообще две лодки протекать стали, одна из них, конечно, в которой мы с ним шли, и, конечно, в тот самый момент, когда мы, наконец, дошли до высокой воды. Когда уже поочередное вычерпывание кружками перестало помогать, лодки перевернули вверх дном – все ахнули, такой картины не видел никто из бывалых туристов. До сих пор храню с того похода две фотографии: на одной мы стоим над лодками, у которых железная пластина, которой оббит киль, скручена спиралью, а сама деревяшка стесана под ноль, а на второй Мишаня тащит втроем с мужиками огромный ствол сухого дерева, а из-под кепки, надвинутой на глаза, видна его счастливая, до ушей, улыбка. А ствол на переднем плане огромным кажется, больше Мишаниной головы.
– И как же дальше – поход закончился?
– Нет. Ещё пару дней мы покормили слепней на том месте, где пришлось пристать к берегу, пока машина забрала убитые лодки, перераспределились по оставшимся, и дошли до ближайшего симпатичного местечка, где и стояли всё оставшееся время. Тут уже было, как ожидалось: дружно, тепло, весело. Песни пели, в волейбол и футбол играли, до коликов смеялись у костра. Правда, в первый день как пристали, мы наших пацанов чуть не поубивали. Представляешь, сколько тяжестей мы натаскались, разгружая и загружая лодки, а эти тяжести оказались в основном запасом спитного в бутылках?! И ведь не звякало же вообще, всё тщательно упаковали, гады. Конечно, в походе без спиртного совсем нельзя, но не до такой же степени! В общем, веселый получился поход. И хотя Мишаня, таки, пытался отлынивать во время дежурства по кухне, всё равно это был уже совсем другой человек. А как там у них с сыном всё прошло?
– А это он обещал только при встрече рассказать, так что давай назначать место и время.
14
Оказалось, что Сашка с Юлькой после Марининого рассказа в ультимативном порядке схватили своего отбившегося от рук сына в охапку, быстренько купили, опять же по наводке Марины, тур в поход и улетели не куда-нибудь, а на Байкал. И раз уж такое дело, решили одним махом освоить всё разом: поход выбрали комбинированный – и пеший, и водный. Марина оказывается, там в таком и была, так что когда мы встретились с Сашкой и Юлей в кафе, получился не монолог, а их общий разговор-рассказ с Мариной взахлеб. Да ещё кучей фотографий завалили. А вот я был только в роли слушателя, завидовал их впечатлениям, сияющим глазам и глотал слюнки от их рассказов о наивкуснейшей рыбе омуль, которая только там, на Байкале и водится…Можешь, Люка, ещё одно слово в свою тетрадочку записать – «эндемик»4 называется, пусть тебе потом Володька расскажет, что оно означает. А в голове у меня образовалась каша из их общих рассказов…
4 – виды, роды, семейства животных и растений, представители которых обитают на относительно ограниченном ареале, представлены небольшой географической областью. Эндемичные виды растений и животных, в связи с ограниченным ареалом и, следовательно, ограниченной численностью, часто заносятся в Красные книги как редкие или исчезающие виды (из Википедии)
15
«Антон дулся на нас всю дорогу, совсем перестал общаться, заткнул уши наушниками, слушал что-то ударно-громкое. Но мы были готовы к такому повороту и делали вид, что всё нормально. Японские джипы, на которых нас встретили местные гиды-проводники, Юльку ужаснули, а в глазах Антона появилось хоть какое-то осмысленное выражение. Вообще колесо на легковой машине в половину человеческого роста, конечно, впечатляет, а ещё и проводники оказались просто мальчишками, примерно возраста нашего Антохи. А уж когда нас начало кидать из стороны в сторону в тайге на колее от лесовозов, а мальчишки включили ещё и видео гонок по бездорожью где-то на севере Байкала на каких-то самодельных фантастических аппаратах, которые не поворачивается язык назвать машинами, про плеер было забыто совсем. Потом был костер, установка палаток, и хоть сын по-прежнему держался от нас в стороне, но мы радовались, что с ребятами-проводниками он общается, и общается без столичного снобизма, чего мы очень боялись. Они нас ужасно умилили тем, что в конце ужина у костра вытащили огромный арбуз, что было совершенно неожиданно».
Марина рассмеялась: «У нас тоже был в первый вечер арбуз. Только вот мне и подруге, ой, как этот арбуз потом аукнулся. Ночью нестерпимо захотелось по-маленькому, а вокруг дождь, из пригретого спальника вылезать совсем не хочется, да и местность не успели толком рассмотреть, прибыли-то вечером – страшно, однако, но пришлось. С трудом опять в спальнике согрелись, и подруга начала спрашивать – и что же такого замечательного в таких походах, в холодной палатке на твердой земле? Подруга у меня – любитель всего необычного, как она говорит «эксклюзива», давно выпытывала: в чем прелесть похода, а я не знала, как описать словами – чувство свободы, чистоты, что ли, вот и предложила ей самой всё испытать. И сейчас я не знала, что сказать, потому что на самом деле, тоже хотелось ныть, очень, уж, экстремально всё начиналось, но ныть было нельзя, пришлось сослаться на то, что погоди, первый день только, всё ещё впереди, поймешь. Хотя самой закрадывалась мысль плюнуть на деньги и сматываться отсюда пока не углубились в тайгу (по программе дальше было два дня пешего похода). Господи, только бы погода наладилась, а то ведь с рюкзаками в холод, да ещё и под дождем – тут уж точно никакого удовольствия, скорей бы закончилось. И – спасибо, утро было ясное, хоть и холодное».
Юлька с Сашкой на такой рассказ дружно рассмеялись – проблемы из-за арбуза были те же, за исключением погоды, слава тебе, господи, дождя не было.
16
…От пешей части похода впечатления были схожие: восхищала тайга, высоченные деревья, верхушки которых смыкались где-то высоко-высоко, так что неба было почти не видно, но было светло и свежо, и то там, то тут вдруг прорывался через зелень лучик солнца. Вспыхнет и нет его, как будто играет с тобой в прятки. Кругом стоял неумолчный шум, но не раздражающий как в городе, а какой-то живой и радостный. Воздух был такой чистый и пьянящий, что было даже больно дышать…
«Очень понравилась пещера, которую осмотрели по дороге. Конечно, столько за границей видано-перевидано всех этих сталактитов-сталагмитов, и, честно говоря, спускаться и подниматься в необорудованную для туристов дыру было страшновато, но с другой стороны, нигде ещё, дойдя до самого нижнего зала пещеры, мы не обнаруживали на плоском камне, который идеально изображал стол, бутылку шампанского, пластиковые стаканчики и бутерброды на всех! Каково, а?! Это значит, наши мальчишки-гиды специально для нас сюда спускались ночью или рано утром! Кстати, спалось в палатке, действительно, сказочно, как ни странно, спина от лежания на твердой неровной земле не болела, голова не гудела, а мы ощущали себя так, будто в нас насосом накачали какие-то жизненные силы. Антон держался рядом с проводниками, похоже, пытался вникнуть, как они ориентируются без троп, без компаса, кстати, рация их тоже не брала сигнал, а наши мобильники без подзарядки давно уже сдохли. Но почему-то эти взрослые-мальчишки вызывали доверие и уважение».
«У нас тоже проводниками были просто пацаны какие-то, и называли себя «шерпами». Я когда описание тура читала, решила, что это какие-то местные ослики, которые нам будут весь поход тяжести нести. Они и, правда, взяли на себя большую часть тяжестей: и все продукты, и костровые, и даже палатки. Так что мы только свое личное тащили, и то тяжко было, а так бы совсем загнулись».
При схожести впечатлений маленькие приключения в первой части похода оказались разные.
«Моя подружка набрала с собой целый пакет косметики, всякие баночки-скляночки, кремы-бальзамы, и как я её ни уговаривала оставить это у ребят, которые на джипах доставили нас к первой стоянке, она на это не согласилась, заявила, что она без этого не может: как же без ночного крема на ночь и увлажняющего утром? Ни-ни. Ладно, думаю, не хочет – как хочет. Посмотрим на её процедуры по утрам и вечерам у ручья, в котором даже в пик лета температура выше +4 градусов не поднимается. Жалко только дурочку, ведь каждый килограмм рюкзака за спиной с каждым километром увеличивается втрое, а два дня по тайге, да не по прямой, а со спусками и подъемами, это не кот наплакал, сколько километров намотаем. Слава богу, что на второй день она «забыла» пакет где-то по дороге под кустиком»
А вот Юлькино приключение было печальнее: «Представляете, прыгаю я так элегантно через небольшой ручей, и тут моя правая нога как-то неудачно подворачивается. Так практически весь остальной поход и прохромала. Но почему-то настроение от этого не ухудшилось. А когда к вечеру второго дня, поднявшись прилично круто в горку, мы вдруг увидели шикарный песчаный берег, причал с катерком и два одиноких домика (один из них оказался баней – и это было неописуемое счастье!) – дух захватило, какая нога, о чем вы? Тем более что пока я добрела вниз, Саша с Антохой почти установили палатку (вместе! и даже перебрасывались короткими фразами!). Мальчишки-проводники разожгли костер и что-то там даже уже аппетитно булькало.
А за деревьями открылся ещё один замечательный домик, всей своей «архитектурой» явно кричащий – туалет! Какое счастье, после всех этих кустиков, громко хрустящих под ногами сучьев, чего-то вечно жужжащего вокруг тебя, оказаться не просто над дыркой в полу, а восседать на унитазе, остроумно сооруженном из полена с выдолбленной сердцевиной!
А баня?! Девчонки с визгом вылетали из бани и забегали на секундочку в речку, правда, глубже, чем до колена, никто так и не отважился окунуться. Бр-р! Холодно, жуть! Но весело! А мне они приносили ведро с холодной речной водой, и я опускала туда свою распухшую гудящую ногу. А ещё порадовало, что Антоха не стал заряжать плеер, хотя мы с Сашкой очень боялись, что когда попадем в «цивилизацию», сын опять отгородится от нас наушниками»
17
…Ну, дальше пошли одни общие ахи и охи про бухту Бабушка. Представьте себе: крутой берег, поросший лесом, широкая песчаная полоса бухты, волны, набегающие на берег и фонтанами брызг разбивающиеся о скалы, с обеих сторон ограждающие бухту.
«Погода наишикарнейшая – тепло, солнце, на небе ни облачка. И если бы не вода в Байкале +15 градусов, то вполне можно ощутить себя где-нибудь на морском курорте. Мы так, конечно, заходить – заходили, умыться там, ручки-ножки пополоскать, а вот мальчишки-проводники плавали и ныряли со скал от души, и очень радовались, что вода в Байкале в этом году такая теплая. Я, сославшись на ногу, валялась на песочке, а Сашка с Антохой пошли лазать по скалам, а потом прибежали за мной и утащили фоткаться в «ходульных» деревьях и пробовать местную кулебяку с омулем»
«А моя подружка сначала расстроилась, когда попали в бухту Бабушка. Она не любит пляжный отдых и решила, что ей будет скучно. А потом бегала и фотографировала каждое дерево и каждый камень, а уж фотографий Байкала получилось – не счесть, от рассвета до заката»
…Фотографии, конечно, были просто потрясающие, как открытки, я даже не верил, что без фотошопа обошлось, особенно красиво смотрелись «ходульные» деревья…
– Di cosa si tratta?5– не выдержал Люка, от волнения перейдя на итальянский.
– Это когда дерево начинается не прямо у земли, а корни его так высоко торчат, что не только человек там уместится, а можно внутри целую палатку поставить… Коряво объясняю, это видеть надо. Эх, не додумался у Маринки фотографии попросить. И виды красивые, а ещё нерпы – тоже эндемики, между прочим, поездка по КБЖД и водный поход на рафтах по порогам…
– Слушай, давай выйдем, покурим… Ты что творишь, Серега, он же меня потом станет на Байкал тянуть. Деревья, понимаешь, «ходульные», от омуля слюнки текут, нерпы, рафты, КБЖ какое-то, я сам таких слов не знаю. Ещё не хватало, чтоб я с рюкзаком за плечами по бездорожью таскался, кончай тут живописанием заниматься, хорошо, что хоть фотки не показал
– Поздно, Володька, смотри, по-моему, Люка уже сам в интернете всё нашел.
– Вот засада, ещё одна сияющая физиономия.
– Да, ладно, не парься, может, забудет.
– Ага, как же, забудет, у него в тетрадочке всё записано. Ладно, пойдем. Вот навязался на мою голову…
5 – А это что?
18
«А в ночь перед нашим отъездом из бухты, погода резко испортилась, как будто и не валялись вчера под солнышком на ласковом песочке в купальниках. Проснулись мы от сильного ветра, трепавшего наши палатки. Небо было сплошь затянуто тучами, а Байкал бил берег такими волнами, какое тут озеро?! – суровое северное разгневанное море. Но наши шерпы уверили нас, что мы успеем проскочить основной накал стихии на судне на воздушной подушке. И, правда, потрепало нас немножко, но мы почти без опоздания прибыли в Листвянку.
А там мы увидели живых нерп. Это такое трогательное существо с умилительнейшей мордашкой и круглыми глазищами на пол-лица. Их так мало осталось, не представляю, как можно было в них стрелять.
А дальше нас ожидал проезд по кусочку Кругобайкальской железной дороги. Ничего, кстати, особенного, кроме тарелки густого горячего борща за общим столом каждого вагона (представляете, весь поезд одновременно обедает), так как все два дня переезда до следующего этапа нашего похода не переставая лил дождь. Зато подружке удалось сделать редкий снимок очень красивой молнии! После чего она опять сказала, что дальше ничего интересного, уж,
точно, не будет.
Палатки в ночь перед водным походом ставили под дождем, кое-как согрелись. «И ты что же, не будешь опять у меня спрашивать в чем «прелесть» похода?» «А вот и не буду! Как сформулировать не знаю, но я бы опять заново всё с удовольствием прошла» «Косметику свою хочешь под кустиками подобрать?» «Вот злыдня, ладно насмехаться, просто всё самое интересное закончилось, и я боюсь порогов» «Да уж, настращали нас шерпы своими рассказами у костра. Только вряд ли это правда – не продавали бы путевки всем подряд, если пороги такой уж высокой сложности. Я больше переживаю, как нам это сфотографировать». «Да ты что, какие уж тут фотографии, быть бы живу…»
«Что ж там бояться-то было? – утром на нас такое количество экипировки одели, что я себя ощущала неповоротливым пингвином. Конечно, оказаться в холодной воде, а потом представлять себя сплавляемым бревном, не очень хотелось» «Да ну, пороги называется, мы с Антохой разочаровались. Первый вообще не заметили, если бы проводники не сказали».
«А нам с подружкой понравилось, тем более, что погода наладилась. После стоянки на перекус подружка уже не цеплялась судорожно за веревку рафта, а вспомнила, наконец, о своей миссии фотографа. Когда окончательно пристали к берегу – чуть не расплакалась, так хотелось, чтобы поход не заканчивался».
«А закончился тур в Иркутске, где все, конечно, побежали на рынок покупать омуля домашним в подарок»
И тут Сашка с торжественным видом достал из-под стола приличный деревянный бочонок и водрузил на стол:
– А это вам!
– Боже мой, неужели омуль?! – запричитала Маринка, – Как вы его довезли – нормально? Я такой же домашним купила, а он у меня в такси, когда в аэропорт ехали, вдруг потёк. И мне пришлось суматошно бегать по магазинам аэропорта, искать, чем бы его залатать. В конце концов, догадалась залепить жвачкой. Ещё целый час полета ощущала себя жвачной коровой, пока течь не прекратилась совсем, благо, что весь самолет пах рыбой и поэтому было хоть не так стыдно. А как у вас сейчас дела с Антоном?
– А Антоха ушёл в поход по Карелии. Как только вернулись домой, он часами из интернета не вылезал, нашел компанию любителей-водников.
– Лучше я буду переживать, как он там сейчас пороги преодолевает, чем смотреть по утрам на его бледно-синюшное лицо и принюхиваться к тому, что пил, что курил или ещё чего хуже.
19
– Похоже, они нас с Вами парой считают, – сказала Маринка, кивая на бочонок.
– А мы опять на «Вы»?
– Извини, всё время путаюсь. Что мы с ним делать будем?
– Отвезем к тебе домой. Выделишь мне пару рыбешек на пробу, а если по пробкам постоим, может в меня сразу и бутерброд с омулем поместится.
– Тогда надо по дороге черного хлебушка купить.
Сердце ёкнуло, что предложение зайти к ней домой не отмела, а приняла как само собой разумеющееся, без колебаний. А вот когда я попал к ней квартиру, тут окончательно понял, что действительно – судьба. Уходить не хотелось, хотя квартирка маленькая, однокомнатная, совсем не мой формат. Но так в ней было уютно и по-домашнему тепло, что закралась надежда остаться на ближайшую ночь здесь. Но – увы, после бутерброда с омулем и крепкого чая (а удержаться и не съесть, после густых пряных запахов, ударивших в нос, когда вскрыли бочонок, было просто не возможно, не смотря на набитый желудок после ресторана), меня тактично отправили восвояси.
20
Какое-то время наши отношения буксовали на месте. Маринка была дружелюбна, мы перезванивались, иногда коротко встречались и вместе обедали, но ближе не подпускала, чувствовалась, как барьер какой-то вокруг неё. А потом мы вместе пошли на концерт в Консерваторию… Не делай такое удивленно-трагическое лицо, Володька, не такой уж я и медведь! …Оказывается, между частями хлопать не принято, а я, было, уже поднял руки, но Маринка меня остановила, положив на них свою ладонь. А я накрыл её ладонь своей и удержал, и она, о – чудо, её не отняла. Так мы и сидели до конца отделения, взявшись за руки. Дальше я уже, конечно, музыку не слышал, а только прислушивался к своим ощущениям, пока Маринкина ладонь из холодной лапки превращалась в горящую ладошку. Значит, процесс пошел! Только не торопиться, чтоб не спугнуть.
21
Тридцать первого декабря мы были в ресторане. Маринка, как оказалась, с домашними Новый год не встречает, внучка маленькая ещё. Они вместе с семьей брата традиционно съезжаются первого января к её маме к обеду. Я тоже одинокий волк, с Эльвирой уже совсем не тянуло встречаться даже ради секса. Так мы и оказались вдвоем в ресторане. Ну и вот, топчемся в очередном медленном танце, как сейчас помню, под «Снегири»6, и такая на меня теплая волна желания накатила, так и хочется прижать её к себе плотно-плотно, всем телом. Взгляд от губ отвести не могу и вдруг чувствую, как она вспыхивает вся, становится горячей, поднимаю глаза и вижу такую отчаянную решимость в её зеленых омутах, как будто она готовится со скалы в пропасть броситься. Дальше всё как в тумане происходило. По-моему, мы с ней до самого дома практически не разговаривали. Помню только, как она сказала: «У меня давно никого не было», а может она этого вслух и не говорила, а я это сам понял по её смятенно-решительному состоянию.
В общем, в первый раз всё прошло очень быстро и сумбурно, то ли долгое воздержание сказалось, то ли так подействовала её нервозность, но я почти сразу вырубился, хотя краешком сознания понял, что до оргазма она не дошла, но поделать со своим организмом ничего не смог.
6 – музыка и стихи Сергея Трофимова
За окошком снегири
Греют куст рябиновый,
Наливные ягоды
Рдеют на снегу,
Я сегодня ночевал
С женщиной любимою,
Без которой дальше жить
Просто не могу.
Я сегодня ночевал
С женщиной любимою,
Без которой дальше жить
Просто не могу.
У меня своя семья,
Жизнь давно очерчена,
Но себя не обмануть,
Сколько не хитри.
С этой женщиною я
Словно небом венчаный,
И от счастья своего
Пьяный до зари.
С этой женщиною я
Словно небом венчаный,
И от счастья своего
Пьяный до зари.
Я смотрю в её глаза,
Словно в море синее,
И, прощаясь у двери,
Обнимаю вновь.
А рябина на снегу
Плачет белым инеем,
Как продрогшая моя
Поздняя любовь.
А рябина на снегу
Плачет белым инеем,
Как продрогшая моя
Поздняя любовь.
За окошком снегири
Греют куст рябиновый,
Наливные ягоды
Рдеют на снегу.
Я сегодня ночевал
С женщиной любимою,
Без которой дальше жить
Просто не могу.
Я сегодня ночевал
С женщиной любимою,
Без которой дальше жить
Просто не могу.
Без которой дальше жить
Просто не могу.
22
«Заснул, как тумблер выключили. А я теперь точно до утра не засну. Сама виновата, тянула долго, ведь понимала уже, к чему дело движется. Да и самой хотелось, что уж перед собой лукавить. Только так давно никого рядом не было, что казалось – ничего уже и не нужно, и так всё замечательно. А оно, вон как, повернулось…А как уютно он прижался к моей спине, как будто только так и положено…Странно, чужой дом, чужая постель, а мне так уютно…У него рука не отерпнет, на которой я лежу?..Не отпускает, ещё крепче второй прижал… Надо же, как пазлики прямо сложились…Ой, как внизу горячо вдруг сделалось, и, кажется, зашевелилось там…»
23
Проснулся я неожиданно, как будто включился после короткого замыкания. А я, оказывается, уже готов, и она вроде не спит, дышит часто-часто. Второй раз получилось очень нежно, я сдерживал себя, как мог, и, по-моему, заснули мы одновременно, размягченные и удовлетворенные.
(«…Боже мой, как волшебно, я уже и забыла, что так бывает…Как же я устала, кажется, сейчас засну…»)
24
Утром я, ещё не до конца проснувшись, понял: что-то не так – рядом никого не было. Мне что это всё приснилось? Да нет. Вот же подушка ещё хранит её запах. Или она уехала? Я её чем-то обидел? Если всё так и было, как помнится, то – ничем. Стоп, куда она могла уехать, мы же у меня дома, а, значит, ей без машины не уехать…Что-то звякнуло внизу и я, на ходу надевая брюки, скатился вниз. Маринка была на кухне и осматривала содержимое одной из верхних полок. Обернулась на мое появление и, засмущавшись, сказала: «Голова начинает болеть, надо срочно кофе выпить, не хотела тебя будить, думала – сама найду, но пока нашла только кружку». Одета уже полностью… Не отпущу. Аж челюсти свело от желания, говорить ничего не могу. Так, молча, и усадил её в вертящееся кресло, а сам начал варить в турке кофе и параллельно делать бутерброды из всего, что увидел в холодильнике…
«… Молчит как-то холодно, только желваки ходят. Рассердился, что хозяйничала у него на кухне? Но я же не сейф вскрывала. Или хочет, чтобы я побыстрее ушла? Я же всё равно без машины отсюда не выберусь. Зарос уже немножко, а ему идет, хотя я никогда не любила мужчин с усами и бородой. Интересно, а щетина у него мягкая или колючая?..»
– Если ты так на меня будешь смотреть – я тебе не дам допить кофе, и мы опробуем этот стеклянный стол.
Покраснела (надо же, как девчонка, прям).
– Нет уж, лучше всё-таки кровать….
Вот же, так смотрит поверх чашки, по-моему, даже медленнее стала пить… Так мы кокетничаем, значит, ну, я тебе покажу…
25
– Серега, Серега, э-эй, очнись…Мы тут, в кафе, а ты где?
– Что опять был глупый вид?
– Не то слово, счастливая улыбка олигофрена.
– Ну, уж, скажешь тоже… Хотя я теперь и на совещаниях с таким видом сижу. Вдруг очухиваюсь, что вокруг тишина какая-то напряженная и понимаю, что от меня все чего-то ждут, а я в упор не помню, не только на чем мы остановились, но и вообще тему совещания. Но знаешь, дела как-то пошли сами собой, мне вдруг стало не так интересно заниматься бизнесом и я, зачастую, принимаю первое попавшееся решение и, как ни странно, оно оказывается оптимально верным…
– Так что же дело пахнет свадьбой?
– Пока нет, но я полон оптимизма.
– Неужели Марина против?
– Да, она считает, что в её годы это как-то смешно, и вообще, ей больше нравится букетно-конфетный период. А ещё я, видишь ли, не соответствую представлению её семьи о настоящем мужчине.
– Это как же?
– Понимаешь, у них ценится, чтобы у мужчины руки росли из правильного места, а не из задницы.
– Как-то странно в наше время.
– Да мне даже по приколу. Молоток я уже освоил, так что ещё пара-тройка предметов, и у Маринки не останется аргументов против.
– Рассказал бы про пророчество, может, быстрее получилось.
– А я рассказал, только хуже получилось, начала вообще во всем сомневаться… Так что сейчас я учусь заново ухаживать за женщиной и мне, как оказалось, это очень нравится.
– Знакомить будешь?
– А вот это – фиг, вам. Хватит мне одного влюбленного Коляныча, даже наш друг Арсен, не смотря на то, что не «персик», глазами-то постреливает. Маринка прямо расцвела, куда ни пойдем, везде на неё мужики заглядываются. Поздно, братцы, поздно, раньше надо было, а теперь всё, моё. Так что знакомиться будешь только на свадьбе, когда уже распишемся…
27
Из кафе вышли трое мужчин.
У одного из них блуждала на лице улыбка счастливого человека.
У того, что помоложе, читалось радостное нетерпение, казалось, что он торопится куда-то, где его ждет что-то очень-очень хорошее, радостное.
Третий с завистью посматривал то на одного, то на другого своего спутника…
«Ну и пусть, выгляжу как дурачок. Не хочу, чтобы это заканчивалось…»
«Baikal Lago Baikal! Voglio Baikal! E 'necessario chiamare rapidamente il Papa7 …»
«Я тоже хочу быть таким же счастливым…»
7 – Байкал, Байкал! Хочу на Байкал! Надо быстрее позвонить папе…
Октябрь 2016
Два кусочечка колбаски…
Первая встреча
– Девушка, отрежьте мне, пожалуйста, грамм сто – сто пятьдесят Краковской. Кусочком.
– Полукопчёную не режем!
– А пополам?
– Женщина, я же говорю – не режем!
Валентина Петровна расстроилась. Краковской хотелось – аж запах стоял в носу, а во рту уже слюна выделилась. В их семье она одна любила полукопчёную колбаску, дочь и зять признавали только сырокопчёную. Целую ей не съесть одной. А выкидывать продукты у Валентины Петровны рука не поднималась. Опять давиться? Или проигнорировать соблазнительные запахи? И почему не режут? Ладно, на рынке, а в магазине-то почему?
– Девушка, я заберу вторую половину. Разрежьте!
Продавщица подняла взгляд на обладателя низкого командного голоса и увидела высокого статного мужчину в возрасте, по выправке явно бывшего военного, отсвечивающего абсолютно лысой головой, и…смягчилась. Мужчина был похож на её любимого актёра – брутального Максима Аверина.
– Ладно, уж, разрежу!
Валентина Петровна с радостью взяла вожделенную покупку, поблагодарила так удачно подвернувшегося второго любителя полукопченой колбасы, и тут же переключилась на подсчёт – всё ли она купила, что нужно? Хлеб, сметана, майонез, сгущёнка, колбаса (спасибо мужчине)… Что же ещё? Она явно что-то забыла, но что? В памяти ничего не всплывало. Всё-таки, надо писать список. Память уже не та. Нельзя надеяться на то, что, пройдясь взглядом по полкам, всё нужное купишь. И она озабоченно пошла в следующий отдел магазина.
«Одинокую старушку сразу видно», – подумал Семен Михайлович, счастливый обладатель второй половины Краковской, глядя на беззвучно шевелящую губами женщину. Его гастрит категорически не одобрял никакие копчёности, но так хотелось иногда себя побаловать! А вот выкидывать продукты категорически не одобрял сам Семён Михайлович. Половинки полукопчёненькой как раз хватит, чтобы удовлетворить аппетит. Заесть таблетками, и всё будет тип-топ!
Встреча вторая
Второй раз Семен Михайлович встретил женщину через несколько недель в этом же магазине около полок с хлебом. Она, всё также шевеля губами, рассматривала батоны нарезного хлеба. Что-то там её не устраивало.
