Ирина Вячеславовна Решта
Путь мимо Дома. Сказка о домах и домовых
В новой же квартире сумерки сначала окутывали стены – на них причудливо изменялся рисунок и виньетки становились похожи на плющ, поднимающий по стенам замка. Подобно морозным узорам они затягивали комнату, постепенно добираясь до кресла, где сидела Марфа Сергеевна.
Марфа Сергеевна перебирала в памяти всю свою жизнь. Жаловаться было грешно, жизнь была насыщенной и мемуары получались интересными. Если бы вместо мемуаров Марфа Сергеевна решила писать сагу, то ее героиня жила бы в замке, ездила на балы, предводительствовала в теософском обществе, собирала салоны11 по вторникам и имела взбалмошную красавицу-внучку.
Без Марты коротать вечер было непривычно. Наслаждаясь тишиной, Марфа Сергеевна предавалась мечтам и в голове ее родилась крамольная мысль: почему бы не добавить в мемуары то, о чем она мечтала, но чему не суждено было сбыться. Ведь пишет она не учебник истории и подлинность описываемых событий не является необходимым условием. Тем более, что и учебники истории – как подсказывал ее жизненный опыт – иногда меняют. И Марфа Сергеева взялась за карандаш.
Тобик, измученный мыслями об участи осиротевшего старого Дома и невозможностью помочь ему, заглянул бабушке в глаза. В них была величественная графиня Марфа Сергеевна, входящая в зал. Повсюду горели свечи, гости почтительно кланялись ей.
Под утро Марфа Сергеевна уснула в кресле, и мечты сплелись с воспоминаниями в спутанный клубок. Проснувшись, она с удивлением обнаружила, что не может провести четкую границу между нитью мечты и нитью воспоминания. Конечно, можно было напрячься и рассортировать события по полочкам и извилинам: это было, этого не было. Но зачем?.. Новое прошлое, которого не было, ощущалось родным, счастливым и реальным…
* * *
Марте тоже не спалось. «На новом месте приснись жених невесте», – пришла ей на ум народная мудрость. Судя по всему Марте предстояло закончить жизнь старой девой, потому что уснуть никак не удавалось.
Петя тоже не спал. Он вспоминал, как сносили его первый дом, как тот скрипел и стонал. Домовой с ужасом осознавал, что такая же участь ждет Дом. До последнего момента – до переезда в новые квартиры – он надеялся, что хозяева передумают. Насильственно внушать им мысль о невозможности переезда он не мог – это противоречило этике домовых. Однако, никто не запрещал ему вмешаться в сон Марты и показать ей то, что случится с Домом. Ну, пусть заглянет в будущее. Может, оно ей не понравится?
…Марте снился сон. Сначала ей грезился старый Дом, они с бабушкой пили чай, потом к ним присоединился Тим. Вдруг началось землетрясение. Стены рушились. Тим исчез, они с бабушкой выскочили на улицу и увидели, как в Дом врезается чугунный шар. Дом превратился в человеческую голову, черты исказились от боли и ужаса. Когда лицо превратилось под ударами шара в месиво – почему-то зеленое, как раздавленный незрелый помидор – Тим сел в грузовик и уехал. Марта кинулась в автобус, с ужасом вспоминая, что денег у нее нет. Автобус ехал по городу, потом ехал по пригороду, потом въехал на мост, и машины Тима перед ним уже не было. И Марта вдруг осознала, что если проснется сейчас, то проснется в городе вчера и успеет добежать до Дома и остановить разрушение. А если она проедет мост, то проснется уже за мостом и этот мост отделит сегодня от вчера и она очнется слишком поздно, пешком до Дома дойдет только завтра, когда смерть Дома будет уже необратима.
Марта проснулась с криком. Пришла в себя. В голове была путаница из вчера, сегодня и завтра. Сообразила, что это всего лишь сон. И выгнала из головы крамольную мысль: лучше остаться старой девой, чем видеть такие сны. Даже шутить про подобный сон было боязно.
* * *
Утром Марта – не заглянув к бабушке в соседний подъезд – побежала к Дому. Только бы успеть. Только бы не начали рушить Дом… Перебегая дорогу, она забыла посмотреть на светофор – и чуть не попала под страшенный грузовик – с какой-то стойкой вместо кузова; такой ей снился сегодня под утро!!!. Успела подумать – а не этот ли монстр едет убивать ее Дом, но инстинкты кинули ее на тротуар, нога запнулась о поребрик. Марта упала на асфальт и почувствовала, что из глаз сыплются искры – и их так много, что хватит, чтобы воздвигнуть стену и огородить Дом от посторонних посягательств.
Она пролежала на земле целую вечность – а потом еще более длинную вечность отряхивала грязь с коленок, а искры из глаз все сыпались, летели стаей в сторону Дома и обволакивали его невидимым покрывалом. А потом вспомнила, что одна вечность не может быть длиннее другой – и встала. И побежала дальше…
…Около Дома стояла машина – та, которая напала на нее по дороге, но что-то было не так с этим орудием разрушения. Под капот нырнул водитель, но оно никак не хотело заводиться. Марте почудилось, что над капотом кружатся искры. Водитель провозился еще минут пятнадцать, но искры около машины только сгустились; на коленках Марты вызрели синяки, она успокоилась и вошла в калитку…
…Тим слушал ее, вежливо внимал наивным идеям «не сносить дом, а сделать из него магазин, оранжерею, концертный зал, обсерваторию, ресторан…» С каждой фразой Марта распалялась – она уже сама начала верить в то, что ее Дом – а это именно ее Дом, и только от нее он может ждать защиты! – можно сделать выгодным предприятием. Тим восхищался Мартой. В ней, несомненно, была харизма. Это странное слово всегда поражало его; он видел это неуловимое качество в людях всего дважды – в своей матери и в преподавателе, который вел у них функциональный анализ12. Пылкие рассуждения Марты напомнили ему, как профессор доказывал теоремы и, улучив момент паузы в Мартином доказательстве того, что Дом сносить нельзя, он решил разрядить обстановку и рассказал Марте о старичке-профессоре. Оказалось, что Марта учится на том же факультете, который закончил Тим, а пожилой профессор – это как раз профессор N, приятель ее бабушки. Его воспоминания о прошедшем студенчестве, приправленные свежими эмоциями Марты, породили целое пространство – как того и следовало ожидать по канонам функционального анализа. В процессе разговора Марта обнаружила, что они с Тимом гуляют по саду. Прерывая разговор об учебе и астрономии, Марта то и дело показывала Тиму красивые виды, укромные уголки или необычные цветы. Здесь они с бабушкой каждую весну ставили столик и пили чай. Здесь она мечтала поставить телескоп. Здесь она любила притаиться с книжкой и погрузиться в литературный мир.
