Ирина Геннадьевна Петрова
Душа моей души
Оказалось, у Моники есть подруга в театре, где как раз одна из актрис сбежала с поклонником от мужа и работы. Я знал – это меньшее, что я могу ей дать. И разговор о ребёнке был неспроста, она слишком хорошо понимала меня. Компромисс был найден – пока я на работе, жена ходит в театр. Я лично познакомился там с каждым, чтобы понять, что они не дадут в обиду Монику. Меня беспокоили лишь эти выступления на сцене, когда на неё смотрят столько глаз – ревность пришлось усмирить. Да, я не молод, но это не значит, что Моника сбежит от меня к какому-нибудь поклоннику. В день спектакля я всегда был в зале, всегда любовался и восхищался ею, так что более влюбленного зрителя у Моники не было. Все роли удавались ей на удивление легко, но Эсмеральда произвела фурор. Цветы, овации – всё это обрушилось на неё волной. Другая бы изменилась, но только не Моника – она всё также оставалась скромной, приветливой и милой. Я понял, что это её призвание, что мне чаще нужно прислушиваться к её желаниям и раскрывать эту талантливую женщину.
Так, день за днём, год за годом, я становился всё спокойнее, отпускал от себя тревоги и волнения, обретая уверенность в нашем счастье. Но каждый последний день лета я ездил к Миле и Марте, умоляя не забирать её. Только раз в год я позволял себе страшные мысли, рыдая на их могилах.
Именно таким, в слезах, растерянным и жалким, меня нашла Моника. Однажды она решила проследить, куда уезжает её муж, и увидела то, что я бы ей никогда не показал. Я даже разозлился – неужели она мне не доверяет, после стольких лет вместе. Но когда Моника обняла меня и попросила рассказать, кто эта девушка на фото, я сдался. Сначала мой рассказ был путаницей: я то говорил о Миле, то возвращался к Марте. Но, видя в зелёных глазах искренний интерес и веру в это фантастическое сплетение судеб, я успокоился. Нежно поцеловав любимую, я вытер с глаз остатки слёз, встал лицом к фотографии Милы и рассказал всю свою жизнь, какой она была. Со всеми переживаниями, потерями и единственной любовью. Наконец, я смог поделиться с кем-то своей тайной. На душе стало легко, и я обернулся к Монике, чтобы увидеть её в этот момент. Яркие глаза замерли неподвижно – в эту секунду я распрощался не только с прошлым.
Моя опека над женой была повсеместна: я нанял людей, которые следили за её безопасным передвижением в городе, платил гримерам в театре, чтобы использовали только натуральную косметику, и чуть только у Моники случался кашель или начинал болеть зуб, при первых симптомах я вёз её к докторам. Поэтому она скрыла от меня своё больное сердце. Видимо, не хотела, чтобы я волновался ещё сильнее. Но всё же это было обидно – она не доверилась мне. Впрочем, как и я, молчавший до того последнего дня.
Когда всё закончилось, я побрёл к доктору, и с порога начал проклинать его, на что тот лишь протянул мне конверт. Это было письмо от Моники.
«Бесконечно любимый мой! Если ты читаешь это письмо, значит, предсказания доктора оказались реальностью. Только прошу, не причиняй ему вреда, заболевание это неизлечимо». Я покосился на доктора, который обрабатывал рану на лице. Конечно, я не сдержался. А сейчас мне нужно было выслушать свою любимую, прочитать каждое её слово, адресованное мне, поэтому я извинился и поспешил домой. Сидя на нашей качели, я аккуратно достал листок бумаги из конверта и продолжил читать. «По моей просьбе он не стал рассказывать тебе об этом. Пойми, только так мне удалось жить, не думая о плохом». Я прервался, вспоминая Милу, когда она умолчала о своём отъезде. «Прости, что не подарила тебе малыша – риск смерти слишком велик, а я так хотела быть подольше с тобой. Да и ты по какой-то причине никогда не просил меня об этом. Хотя я думаю, что если бы ты этого пожелал, я не пожалела бы себя. И сейчас, когда я пишу это письмо – нас двое, мы счастливы, я наслаждаюсь твоим присутствием, и большего не нужно. Я счастлива, что мы встретились однажды. Твоё отношение ко мне кажется слишком нежным – я такого не заслужила. В душе я бунтарка, а с тобой стала совсем ручная. Спасибо за твою любовь, за наши ежедневные разговоры, за все-все поцелуи, за каждый милый подарок, за твоё терпение и мудрость. Мне хочется писать слова благодарности тебе за всё, но боюсь, на земле закончится бумага. Так что ограничимся этим листком. Ты смысл моей жизни, и я не представляю себе другой судьбы. Надеюсь, тебе никогда не вручат этот конверт. А если и случится такое, я буду твоим ангелом и постараюсь, чтобы ты прожил долго-долго, а тебе лишь нужно будет отпустить печаль и чувствовать жизнь за двоих. Люблю навсегда. Твоя Моника».
