Ирина Александровна К.
Дневник. Одна на двоих
Глава 12. Тайное место.
Проснувшись полной сил, я сходила в душ, сделала себе привычный завтрак и с чашечкой горячего, бодрящего кофе наслаждалась удивительно красивыми химическими реакциями во вселенской материи за окном. Они напоминали танец процессов, порой несовместимых и не до конца мне понятных. Будто в одной точке пытаются соединиться сразу несколько стихий: огонь, вода, электричество, свет и тьма. Это сопровождалось высвобождением массы энергии, которая разукрашивала всё вокруг в цвета, отчасти не знакомые мне раньше. Удивительно насколько нам кажется, что все имеющиеся знания, нами давно покорны и абсолютно доступны. Но редко задумывается о том, что тем самым мы лишь загоняем себя в рамки, тормозя процесс развития и стремления к открытию новых горизонтов.
Адам: Привет. Ты уже проснулась. Как ты себя чувствуешь?
– Привет. Отлично. Вчера я так быстро отключилась, стоило голове коснуться подушки. Ты же не хотел что-то обсудить со мной перед сном, как мы это делали с тобой всегда, иначе было бы не совсем удобно, если бы я уснула во время диалога?
Адам: Нет, нет. Я чувствовал твою усталость, поэтому даже не думал напрягать тебя ещё и разговорами. Знаешь. Я бы хотел, сразу после того, как мы доставим всех пассажиров по своим домам, а ребят вернём на Ман, отправиться в направлении древних, чей сигнал удалось уловить ковчегу ещё перед встречей с Сэмом. Если они и в самом деле выжили, то у меня будет шанс вернуть тело.
– Правда? Это же замечательно! Конечно, я не против, а только за!
Адам: И ещё. Пожалуйста, будь осторожнее с этим Аидом. Прошу тебя.
– Почему он тебя так беспокоит? Не его вина, что так вышло со мной и с тобой.
Адам: Дело не в произошедшем, дело в нём самом. Перед тем как он бросился на тебя там, в чёрной комнате, я почувствовал исходящий от Аида гнев. Я сразу догадался, что он намеревается сделать и на что он способен, но уже тогда не мог сказать тебе об этом, так как силы покидали меня слишком быстро. Попытавшись открыть выход на ковчег, у меня ничего не вышло и всё, что оставалось, это собраться и предупредить тебя, любым способом. Я испугался так, как не боялся никогда. Я оказался безоружным, бессмысленным, я не мог помочь тебе, не мог спасти, мне оставалось только кричать тебе. Эти стены не только глушили мою энергию, они глушили меня самого. Моё тело и мой дух ничто без моей энергии, мы одно целое, но я не боялся потерять себя в тот момент, я боялся, что я потеряю тебя. Даже сейчас я готов убить его, будь у меня тело.
– Я знаю точно, если бы у тебя была возможность спасти меня, ты бы сделал это. Но я никогда не слышала от тебя слов об убийстве. Никто не заслуживает смерти. Тем более мы даже не знаем, кто он и что с ним там делали. Может его грубость, эгоизм и жестокость, вовсе не его заслуга. В конце концов, он должен был стать правителем на Ман, приняв трон от отца, а значит, его наверняка воспитывали совсем иначе, чем он ведёт себя сейчас и может ещё не все потеряно…
Адам: Он пытался настроить тебя против меня! Он пытался навредить тебе!
– И даже это не причина для убийства, Адам. А по поводу его откровений насчёт тебя, я не настолько наивна, чтобы слушать человека, который угрожал мне смертью. Да и я абсолютно уверена, ни одно предание, сказка и рукопись не отразит истинного тебя.
Адам: Значит, ты не поверила его словам? Насчёт сосуда. Я не хочу, чтобы ты считала, что я использую тебя. Я могу покинуть твоё тело, и если ты захочешь, чтобы я не возвращался в него, я не вернусь. Только тебе решать.
– Я знаю, Адам, и не хочу, чтобы ты оставлял меня навсегда. Тем более ты в моём теле в большей безопасности, чем вне его, а с тобой я в большей безопасности. Ты ведь помнишь, у нас взаимовыгодный симбиоз?! Я привыкла к тебе, даже больше, чем предполагала. Я хорошо тебя знаю, ты всегда беспокоишься насчёт моего личного, духовного пространства. И ты слишком нервничаешь.
Адам: Я…
Я чувствую, как Адам замешкался, будто он что-то не договаривает, но мне совсем не хочется давить на него. Я знаю, что он переживал за меня и всегда переживает. А тут ещё и эти бредни Аида.
С лёгкой улыбкой и полной головой мыслей, я села на диван, а в это время Адам остался стоять возле окна. Он прекрасен даже в таком виде – чёрный, дымчатый силуэт. Неужели именно таким он был раньше? Я ощущаю, с каким нетерпением мне хочется рвануть к древним, наконец, коснуться его по-настоящему. Помочь стать ему самостоятельным и независимым от меня, сильным настолько, насколько он был изначально рождён. Громкий стук в дверь сотряс воздух в комнате, нарушив тишину и ход моих мыслей. От неожиданности я даже слегка вздрогнула, что заметил и Адам. Кто же там так ломится? Кому это так не терпится меня увидеть? Стук был довольно настойчивый, и просто проигнорировать его вряд ли получится. Наверняка снова Сэм или Крис. Последнему так присуще такое упрямство.
Я открыла дверь и слегка опешила, так как не ожидала увидеть именно его.
Аид: Доброе утро. Весь ковчег уже проснулся, а тебя все нет. Я даже соскучился, пришлось идти к тебе.
Я хотела закрыть дверь, не дослушивая его дифирамбы, но не успела. Резким движением он оттолкнул её и подался вперёд, и вот он уже стоит в комнате, с лёгким любопытством и настороженностью осматривая все вокруг. Это поведение вполне в его стиле и удивляться особо нечему и не смотря на это, он вызывает у меня почему то двоякие эмоции. В данный момент преобладает злость и отвращение, хотя совсем не понятно на чем они основаны.
Впервые я ощутила устойчивое чувство сожаления, что в двери нет дверного глазка, иначе я бы просто не открыла дверь.
Увидев Адама, его лицо резко поменялось. Наверняка он не надеялся лицезреть его вне моего тела, а может он и вовсе не предполагал, что мой астральный сосед может покидать своё временное место пребывания.
– Привет Аид.
Аид: И дружок твой тут. Как мило! Жалко вы поворковать не можете, у него же рта нет, да и глаз, я смотрю тоже. Как и сердца!
Было видно, что Адам напрягся и, буквально за долю секунды, он оказался напротив Аида. Его камни замерли в одном положении. Я знаю, что Адам ничего не может ему сделать, знаю, что он хочет защитить меня, но ввязываться в спор с Аидом нет смысла, поэтому крепко взяла, скованного злостью Аида за плечо, и развернула к себе. В отличии от Адама, по его мимике и положению тела, можно легко определить, что он чувствует и какие эмоции испытывает.
– Расслабься. Мы можем поворковать в любой момент, но тебе это знать не обязательно. Неужели тебя так сильно напрягает одно лишь присутствие Адама? Он лишь дух, а ты ведёшь себя так, словно он даже в таком состоянии представляет тебе максимальную опасность.
Уже не впервой он громко рассмеялся, схватившись за живот, но мгновенно замолчал, спустя пару секунд.
Аид: Единственный, кому он, в самом деле, представляет опасность, так это ты. Я о тебе пекусь, красотка. Он-то тебе не скажет о том, что водиться с ним не только привилегия и честь, но и смертельная опасность, а помимо уважения и почтения, ты автоматически получаешь и всех его врагов, в придачу. Или ты наивно полагала, что у вселенной нет врагов? Они есть у всех, просто называют их по-разному: соседи, знакомые, бывшие, коллеги. Как не назови, ненависть – одна из составляющих жизни.
Почему он говорит мне всё это? Фантазии, ради моего внимания и возможности отдалить меня от Адама или он все-таки знает что-то, что не знаю я? В его словах есть правда. Мы не можем быть любимыми всеми, а значит, всегда будем кому-то ненавистны. Но, имея Адам врагов, он бы наверняка рассчитал возможность их появления и точно никогда бы не стал рисковать мной. Это то, в чем я абсолютная уверена.
– Зачем ты пришёл?
Аид: Забрать тебя из этой убогой комнаты с собой, вниз. Ну, пока, вниз, а там, как пойдёт. Все уже позавтракали и собрались в зале для переговоров, возле сада.
– Хорошо, сейчас оденусь и поднимусь. Иди к ребятам, не нужно ждать меня прямо здесь.
Аид: Ты и в этом полотенце выглядишь горячо, а без него я уверен ещё лучше. Ладно, сначала сходи, позавтракай, а потом поднимайся. Ждать, так уж и быть, не буду, чтобы ненароком не сорваться и не наброситься на такую красоту.
Эта постоянно что-то замышляющая улыбка, мне порядком надоела, но и лезть на рожон не вижу смысла. Если ему нравится быть в таком образе или, даже, если он такой на самом деле, пусть это будут только его проблемы. Главное, избегать конфликтов на корабле. Учитывая, как много здесь детей, которые итак насмотрелись немало ужасов. Да и меня не отпускает призрачная мысль о том, что Аид такой не по своей воле и может, есть возможность хотя бы что-то в нем изменить.
– Иди уже!
Дверь захлопнулась. Наконец-то он ушёл, а то меня начало подташнивать от его остроумных фраз. Он вообще способен на что-то хорошее?
Адам: Я бы не хотел оставлять тебя наедине с ним.
– Не переживай и пожалуйста, не забивай мысли тем бредом, который он нёс. Что с дурочка взять?
Адам: Его слова меня не задевают, он мало знает, но много говорит относительно меня. Его неконтролируемая агрессия – вот, что заставляет меня насторожиться.
С трудом, но мне удалось убедить Адама в том, что всё будет в порядке и Аид имеет шанс быть лучше, стоит дать ему время для адаптации. Однако он предпочёл придерживаться своих слов и не оставлять меня одну.
– Не думаю, что он станет проявлять её по отношению ко мне. На корабле, помимо нас, есть Сэм, Крис и Вэл, которые могут вступиться за меня. И даже его прошлое социальное положение не сможет заставить их поступить иначе.
Поднявшись на балкон, я натянула на себя первые попавшиеся вещи и собралась идти на завтрак. Возле лифта я немного замешкалась, ведь если все ждут только меня, тогда, вероятно, стоит ненадолго отложить завтрак, пока не обсудим все вопросы. Задерживать пассажиров на этом корабле мне не хотелось, даже учитывая, что я очнулась от трех недельной комы только вчера. Поэтому, не заходя в столовую, сразу поднялась на 4 этаж. Там уже активно велось обсуждение и пояснения, куда же мы летим дальше, как долго будет длиться полет и каким образом нам придётся преодолеть такое далёкое расстояние без вреда для наших организмов. Я тихонько открыла дверь и зашла в комнату переговоров. Конечно, незамеченной мне войти не удалось. Ребята сразу одарили меня улыбкой, а малыши дружно махали руками, чтобы привлечь моё скромное внимание и поприветствовать. Крис спустился с трибуны и обнял меня. Ну вот! Не хватало ещё торжественных аплодисментов, чтобы окончательно вогнать меня в краску и неудобное положение. Десятки взглядов в мою сторону сводят меня с ума. Благо Сэм, словно почувствовав эту неловкость, овладевшую мной, окликнул весь зал, чтобы всё внимание снова перевести на себя.
Он не переставал говорить и будто специально не смотрел в мою сторону, дабы не провоцировать на то же самое других. Тревога постепенно отступила. Как же мне повезло с друзьями! Мы так сблизились, что они знают обо мне всё и даже больше. Крис подхватил меня за руку и незаметно отвёл в сторону.
Крис: Извини, что вчера так замучали тебя своими разговорами. Только после мы осознали, что натворили, не позволив окончательно тебе в себя прийти. Надеюсь, ты выспалась и отдохнула от нас, настойчивых и неугомонных?
– Крис. Ваше присутствие рядом, лучшая пилюля от любой хандры, в том числе от последствий затяжной комы. И это лучшее, что я могла бы получить и что никогда не смогла бы променять.
Я крепко обняла его и прижала к себе, и он ответил взаимностью, аккуратно поцеловав меня в макушку. В это время всем лицом я ощущала этот пламенный взгляд в нашу сторону с другого конца комнаты, который активно приближался. Щёки горели адским пламенем. Аид готов был прожечь нас насквозь и может оно и к лучшему, что Крис не видит этого дьявольски ревнивого взгляда на лице Аида, в паре метров от нас, прямо за его спиной.
Крис: Мы обсудили и решили, что первым делом отвозим малышей, а потом других пассажиров. После уже полетим на Ман. Да, да, я знаю, что ты хочешь спросить, Аид летит пока с нами. И ещё по курсу ковчега, мы должны будем залететь на какую-то планету, после того как всех высадим. Похоже сам Адам добавил её в маршрут.
– Хорошо. Я доверяю вашему решению. А по поводу планеты, я уточню у Адама.
Аид кинул на меня свой суровый взгляд. Краем глаза я увидела, что он почти вплотную подошёл к Крису, поэтому немного отстранилась.
Аид: Ты завтракала?
–Нет. Решила позавтракать позже или вовсе обойтись без него, находиться здесь важнее.
Аид: Важнее? Если ты не будешь кушать, то у тебя не будет сил даже любезничать со своими дружками, которые не прочь и руки свои пораспускать!
Он бросил взгляд на руку Криса, которая все ещё лежала на моей талии. И почти сразу я перестала чувствовать её тепло. Крис посмотрел на меня, едва улыбнувшись, и отправился в сторону трибуны, к остальным.
Аид: Не забывай, что ты очнулась сутки назад и организму нужно постепенно приходить в себя, а без регулярных приёмов пищи, это произойдёт очень не скоро! Иди и позавтракай!
Я готова была возразить, ведь этот отцовский тон совсем мне не нравится, но судя по его расправившимся плечам и грозном виду, мне вряд ли это удастся. Удивительно, как ловко ему удаётся совмещать в своих словах и действиях беспокойство и фамильярность.
Аид: Не спорь! Не заставляй меня тащить тебя туда силой, малышка!
Его голос был грубый, жёсткий, немного пугающий. Похоже, нет смысла с ним спорить, да и это может быть даже опасно. Судя по всему, ребята и без меня справляются, поэтому я отправилась в столовую. Обернувшись, я увидела, как Аид смотрит мне вслед, и когда я почти закрыла дверь, он с лёгкой улыбкой подмигнул мне. И что это было, подумала я, спускаясь в столовую? То он хамит, то любезничает, то грубит, то кокетничает.
Адам: Он пытается найти к тебе подход. Ты ему нравишься. Вероятно очень.
– Ты серьёзно? Лучше бы ты ошибался, ведь такой подход к девушке совсем не в моем вкусе. Я предпочитаю грубости нежность, а он на такое вообще, похоже, не способен. Да и не нужен он мне…
Открыв дверь в столовую, я обомлела. На столе стоял шикарный завтрак, теплый и вкусно пахнущий, аромат которого сводил с ума ещё у входной двери. На краю стола лежала роза, похожая на земную, и записка « Прости, на самом деле я не такой, как тебе могло показаться, мне нужно время, чтобы справиться со своими демонами, надеюсь, ты мне его дашь. АИД»
Адам: А это похоже на ухаживания?
Я стояла с лёгким недоумением на лице. Как он может сначала хамить прямо в лицо и насмехаться, а потом готовить завтрак, украшая его розой с извинениями? У меня с трудом укладывается это в голове, потому что раньше я никогда не сталкивалась с таким очевидным раздвоением личности. Может он что-то обдумал и теперь станет более приятным в общении? Судя по содержимому записки, он хотя бы нашёл корень своего неустойчивого поведения – демоны. Или это странное оправдание для самого себя?
– Это вообще реально? Демоны. Их же не существует.
Адам: Почему нет?
– В смысле? Если нет бога, значит, нет и рая с адом.
Адам: Всё о чем ты говоришь, живёт внутри каждого из нас. Мы сами являемся ангелами и демонами, создающими для себя рай или ад. А что такое бог? Кто-то всемогущий, всё знающий, великий? Тогда каждый из нас бог. Но в таком случае есть ли он, если он всюду и в каждом.
Отодвинув розу, я решила все-таки попробовать его шедевр. Не зря же он тратил время на готовку. Завтрак и в самом деле был восхитительным, хоть и не обычным и не привычным для меня, но к счастью я уже с лёгкостью научилась кушать то, что мне не знакомо и получать от этой пищи максимум удовольствия, выделяя в массе вкусов ту самую изюминку.
– Значит демонов, как физического олицетворение зла, не существует? Ну, именно таких, какими их представляют на Земле?
Адам: Это, каких конкретно? В ваших мифах и религиях их описывается настолько много и абсолютно разных, что позволяет запутаться не только в их внешнем виде, но и сути.
–Ну, например, баран, рога, копыта.
Он едва рассмеялся прямо в моей голове, словно я смолола какую-то чушь. Но этот смех всегда ласкал мои мозговые связи, отвечающие за слух, настолько приятным и родным он стал для меня.
Адам: Конкретно таких, нет. Как и любых других, скажу сразу. Хотя биологически похожие виды существуют во вселенной, однако они далеки от демонов и предпочитают спокойное и мирное существование. Люди лишь строят догадки, фантазируют, но не всегда, я бы сказал зачастую, домыслы соответствуют действительности. Демон это состояние души, часть её энергии, направленной только на исполнения вреда, гнева и безразличия.
– Значит это что-то не материальное?
Адам: Ну конечно. Душа, как тебе известно – это массивный сгусток энергии, неимоверной мощи и силы. И хоть мы не можем увидеть её, ощутить, осязать, как собственное тело, мы ежесекундно, ежемоментно работаем над ней и её составляющими. Если питать себя ненавистью и негативом, сотворённым собственноручно, то энергетический поток души меняется, вскоре это отражается и на самом теле, а после смерти переносится в новое. Впоследствии страдает молодой организм или и вовсе ещё не рождённый.
– Как же всё сложно и не понятно. Даже сейчас, спустя почти полтора года нашего с тобой совместного путешествия. Неужели модификаторы как-то смогли воздействовать на душу Аида? Это вообще возможно?
Адам: Я не могу утверждать точно, что именно с ним там делали, но с энергетическим следом души что-то не то. Я чувствую это, как и любую энергию вокруг. Может само заточение так повлияло на него, но след довольно необычный и очень мощный. Это странно. Довольно странно для меня.
– То есть с Аидом уже ничего невозможно сделать?
Адам: Если бы я знал.
Всё эти слова, неизвестность и незнание даже в самого Адама поселили глубоко внутри меня какую-то терзающую грусть. Раздражение сменилось на жалость, узнав о которой Аид наверняка пришёл бы в ужас, но я ничего не могу с собой поделать. Всю свою жизнь провести в оковах, в качестве подопытной крысы, это ужасная участь, а встретив меня, он, вероятно, увидел во мне некий спасательный круг и поэтому так быстро привязался. Лишь поэтому мне хочется помочь ему, каким бы боком мне это не повернулось.
И все-таки, если сам Аид не потерял надежды и намерен исправиться, значит, вероятно, ещё не все потеряно. Может, мы не владеем достаточным количеством информации, чтобы делать поспешные выводы о душе Аида, но я знаю наверняка, что постараюсь помочь ему настолько, насколько смогу.
– Куда мы летим теперь? Крис говорил о каком-то неизвестном месте, которое было добавлено в наш маршрут ковчегом.
Адам: Да. Прости. Это я внёс некоторые изменения в план полёта. Я обещал показать тебе чуть больше, поэтому имел смелость добавить одну планету в середину маршрута.
– Хорошо, а что это за планета?
Адам: Прилетим, увидишь. Не торопи события.
– Красивая хотя бы?
Адам: Очень!
Адам заинтриговал меня, что у него, собственно говоря, всегда отлично получалось. Как долго бы мы не летели «душа в душу», я до сих пор не знаю, что же он покажет мне ещё и на что он ещё способен.
Он покинул моё тело, дав возможность немного отдохнуть себе и мне, а я отправилась наверх, в пункт управления, чтобы подробнее изучить план полёта и планеты, которые мы будем посещать, а так же сколько нужно времени на дорогу в обе стороны. При этом он взял слово, если Аид появился к рубке, то я немедленно, сиюминутно позову его, так как ему ещё боязно оставлять меня наедине с ним, не смотря на мою уверенность.
Когда дверь за моей спиной закрылась, я поняла, что безумно соскучилась по, хотя бы короткому, одиночеству. Побыть наедине с собой и своими мыслями требуется любому человеку, даже самому социально зависимому, к которому, к слову, я совсем не относилась раньше. За такое длительное время, проведённое в космосе, все те изменения в совокупности, которые произошли в моей жизни, весомо изменили и меня. Я стала ценить то, что никогда бы не ценила раньше, возможно потому что знала не так много, как раньше, а может жизнь на Земле и за её пределами – это совсем разные жизни. Здесь нет земли и воздуха, к которому мы так привыкли и которые для нас стали сплошной обыденностью, нет денег и пустых приоритетов, скрывающие за собой гнилую корысть и выгоду. Только неприкрытая, невыносимо тяжёлая, реальность, от которой не уйти, не убежать, не подкупить и с которой нельзя договориться. Ты начинаешь ценить жизнь в самом прямом её смысле, борешься за неё буквально каждую минуту, ведь неумолимый временной парадокс то отнимает её у тебя, то снова возвращает эти драгоценные часы существования. Не знаю на кого я бы была похожа, если бы не встретила Адама, а может от меня бы уже и вовсе ничего не осталось. В космосе, пусть таком красивом и завораживающем, всюду поджидает опасность, тем более человека моей расы, беспомощного, слабого и социально уязвимого.
Я посмотрела в, огромных размеров, окно, за пределами которого кружили в вальсе прекрасные частицы материи, взрывающиеся на мелкие кварки. Голову снова посетили воспоминания, которые не давали мне покоя все эти два дня – воспоминания о вчерашнем сне. На удивление я помню каждую его деталь, совсем не значимую, которую, как может показаться на первый взгляд, легче моментально забыть. Именно это придаёт ему уникальность и заставляет засомневаться в том, сон ли это был вообще? Может об этом мужчине, говорили мои родные? Но как понять кто он? Быть может, я ещё не встретила его и всё впереди, или уже видела его раньше, но не акцентировала внимание. Ведь, как говорят на Земле, нам снятся те, кого мы видели и подсознание его помнит, а сознание нет. Есть лишь только одно но, мы не на Земле и за последний год произошло столько всего, что любая обыденная фраза теряет свой смысл или они тут вовсе не работают.
В процессе моих размышлений, я не заметила, как в комнату зашла Кира. Она плюхнулась на соседнее кресло, словно мешок с картошкой, и подозрительно посмотрела на меня. Ещё бы, я никогда так на долго не зависала в комнате управления, тем более в одиночестве и без Адама.
Кира: От кого прячешься?
– Ни от кого. Просто захотела побыть одна.
Кира: О. Я могу уйти, извини. Я думала, ты скрываешься от Аида.
– Нет, нет. Останься. А почему я должна от него скрываться? Он что ищет меня?
Кира: Он все утро трещал о тебе. Вообще не понимаю, чего он так к тебе привязался. Нет, конечно, ты эффектная, красивая, умная и особенная женщина на корабле, но видел он тебя всего лишь раз, а, кажется, ты уже ему не безразлична.
– Я не представляю, что у него на уме. Слишком странный и непредсказуемый. Даже Адам осторожен рядом с ним.
Кира: Соглашусь с тобой. Он странный и совсем не похож на себя прежнего. Он стал злее, жёстче, не контролирует свои эмоции и поступки. Не представляю, что они с ним сделали, но он и вправду не тот, кем был раньше. Но знаешь, все равно я верю, что в глубине души он тот самый добрый мальчик, каким мы его помним.
На её лице показалась лёгкая улыбка, но она с трудом скрывала разочарование и грусть. Очевидно, ребята были рады видеть Аида, не смотря на шок и неожиданность его появления. Все-таки он их друг детства. И не удивительно, что они находятся в некоем смятении и неопределённости, припудренной разочарованием, ведь за знакомым им лицом доброго принца, теперь скрывается расчетливый, злобный, беспринципный и жестокий парень.
– Не грусти Кир. Я верю, что мы найдём способ исправить то, что сотворили с Аидом.
Я накрыла её ладонь своей, одарив взглядом, полным уверенности, но глубоко внутри, за толстой, непробиваемой стеной прятала горсть сомнений и кучу страхов.
– Я проверила расчеты ковчега по нашему курсу. Думаю, стоит погрузиться в гибернационный сон. Конечно, отходняк после него не из лёгких, но в руководстве к камерам гибернации написано, что дети легче переносят делительные сны и меньше страдают от его последствий, в связи с более гибкой органикой. Лететь очень долго, нет смысла держать всех на ковчеге, терять их драгоценное время и время их родителей. Пусть все вернуться такими, какими исчезли, хоть в действительности и много десятков лет спустя.
Кира: Да. Ты права. Я подготовлю всех к процедуре, объясню нюансы входа и выхода из сна и, думаю, к вечеру все будут готовы к погружению.
Она выдержала долгую паузу. Видно, что её что-то волнует, интересует, но спросить об этом не решается или стесняется, что ей не особо свойственно. Она перебирала пальцы в кулаке, как четки, что так же не вербально доказывало мои предположения, а скромный взгляд упорно сверлил воздушный монитор с кучей данных на родном для меня языке.
– Ты хочешь что-то обсудить, но боишься спросить? Или сказать что то не то?
Она виновато опустила взгляд, как провинившаяся ученица, перед директором школы. Это выглядело и смешно и странно одновременно.
– Ещё чуть-чуть и ты не заметишь, как сломаешь пальцы на правой руке. Спрашивай! Не бойся. Я не кусаюсь и всегда открыта перед вами, ведь вы самые близкие для меня люди здесь.
Кира: Извини. Я не знаю, как правильно спросить, чтобы не сунуть свой любопытный нос туда, куда не просили.
– Ты же не на экзамене, чтобы задумываться о правильности поставленного вопроса, поэтому не забивай голову и спрашивай напрямую. Как есть.
Кира: Ты уже так долго соседствуешь с Адамом, и это вызывает у меня восторг. Но я никогда не спрашивала тебя о нем самом, потому что считаю это бесцеремонным вторжением в душу, да и сама вселенная слишком великая сущность, чтобы лезть в ваши с ним отношения.
– Кира! Вопрос.
Кира: Кто он, Адам? Какого это, когда внутри тебя живёт целая вселенная?
Как всегда, это слово, словно вводит меня в транс, заставляя задуматься о чем-то необъяснимом, необъятном и великом. Я не заметила, как уткнулась взглядом в одну точку и неподвижно сидела на стуле, напрягая тем самом обстановку.
– Вселенная? Мне непривычно слышать именно такое определение Адама. Он для меня просто душа, человек, не имеющий физической оболочки. Он для меня друг, моё спасение и наказание, он часть меня, без которой я уже не представляю себя, и ассоциировать его с целой вселенной для меня сложно. Может дело в моем слабо развитом мозге, который не позволяет мне разграничить материальное и духовное, а может, я не хочу видеть в нем это величие, потому упрощаю действительность.
Я смотрела на неё с лёгкой улыбкой, а слова сами собой вылетали из моих уст, как будто неделями готовились к этому разговору. Я знала, что говорить, ведь истина всегда легче даётся, чем вымысел. Мой монолог, чем то напоминал мне интересный рассказ, которыми мы часто увлекаем детей, а мой слушатель с большим интересом, почти заглядывая в рот, впитывала каждое слово.
– И если бы не отсутствие тела, думаю, наше общение ощущалась совсем иначе. Из-за отсутствия практики, как бы странно это не звучало, ему тяжело даётся коммуникация и все, что с ней связано.
Кира: И долго ты привыкла к такому странному соседству?
– Поначалу было неудобно, когда ты понимаешь, что в туалет ты идёшь одна, а смотрит на тебя ещё кто то. Когда в голове, помимо своих мыслей ты слышишь ещё голос и он совсем не похож на твой внутренний. Это пугает. Ощущаешь себя сумасшедшей, свихнувшейся женщиной, и даже реальность кажется не такой уж реальной. Ты начинаешь сомневаться во всем, что тебя окружает и голову все чаще посещают мысли о том, что может вообще все происходящее такая же выдумка, как и этот голос? Но потом я поняла, что, чем больше я объединяю свое «я» с ним, тем больше я обезличиваю себя. Конечно не без помощи Адама, я поборола свой психологический барьер, смогла разделить духовное от материального и сейчас я уже в полной мере привыкла к его присутствию. Адам никогда не доставлял дискомфорта. Часто он покидает моё тело, чтобы дать отдохнуть нам обоим. Это большой труд для него, находиться внутри чужой телесной оболочки и не разрушить её. На сдерживание себя он расходует немало усилий. Поэтому, с уверенностью можно сказать, что Адам каждый день защищает меня от самого себя.
Кира: Ты так тепло о нем говоришь, что даже мурашки по коже бегут. В детстве, когда мама была ещё жива, она часто рассказывала мне о том, что все, что нам кажется не материальным, на самом деле таковым не является и даже сам космос имеет душу и тело. Микрочастицы, атомы, кварки, нейтрино – всё материально, но не для нас. Космос играет ими в материи вселенной, обыгрывая самого себя и улучшая мир для всех нас. Тогда я воспринимала это, как обычную выдумку, не смотря на легенды Ман, в которых упоминался космос, как нечто великое и могущественное. Но только сейчас я поняла, насколько мама была права. Хотя не понимаю, откуда она вообще могла это знать. И знаешь, я уверена, немало существ хотело бы оказаться на твоём месте! Жить душа в душу с самой вселенной.
– Не стоит так говорить! Я обрела Адама, но потеряла всё: семью, детей, жизнь, такую, к которой привыкла. Я не знаю, что с моими детьми и мужем и не знаю, увижу ли их снова хоть раз. Возможно у супруга уже другая семья, а дети и вовсе забыли о моем существовании, а другая женщина успешно заменила им мать. Неизвестно сколько лет прошло на Земле, сколько лет детям, родителям, живы ли они вообще.
Каждое произнесенное слово о моем прошлом приносило мне боль. Даже мысли о том, что вся моя жизнь, семья, в одно мгновение оказались прошлым, разрывало моё сердце. Слезы просто текли из глаз, я не могла их остановить, хоть лицо и не выдавало всю ту боль, которую я ощущала внутри. Кира понимала, что я чувствую, ведь она тоже потеряла всю свою семью.
Кира: Я тебя понимаю. Я бы и сама вернула все назад и отдала бы все, ради того, чтобы мои родители были живы. Но почему Адам не может перенести тебя на Землю? Он ведь может переносить тебя сквозь помещения, что мешает ему перенести тебя через самого себя?
– Когда я впервые прошла сквозь портал, я почти потеряла сознание. И это были лишь какие-то пару десятков сантиметров. Адам говорит, что моё тело слишком слабо и не выдержит такой всплеск его энергии. Если бы он был в своём теле, он мог бы перенести меня туда, куда я пожелаю. Его телесная оболочка способна к регенерации, поэтому ценой себя он способен уберечь меня от избытка массы и энергии. Но его тело уничтожено, а я всего лишь человек с Земли.
Кира: Тогда почему бы нам просто не полететь к Земле на ковчеге, как в свое время это сделали модификаторы? Ты бы просто уснула и проснулась уже дома.
Открыв на экране управления кораблём показатели ковчега, я акцентировала внимание Киры на энергетических данных. Уровень энергии корабля находился в стабильно низком состоянии, которого едва хватает на сверх световой полет в пределах нескольких галактик и поддержания нормальной жизнедеятельности всех пассажиров.
