Иннокентий Анненский
Фамира-кифарэд

Сцена пятая
Темно-сапфирная

Нимфа остается на сцене. Она не может успокоиться сразу и, ломая руки, смотрит вслед Фамире. Но вот издали слышатся голоса, и на орхестру сходит новый хор – покуда непосвященных. Женщины в небридах^[6], с тирсами, плющ и виноградная зелень в волосах, но в движениях еще нет экстаза менад ночи. Они скорее мечтательны.

Хор

 
Стены белые покинув,
И знобимы, и палимы,
В царство снежных исполинов
Все полями – долго шли мы.
Неба зной, полей роса ли —
В нас желанья не слабели.
Или даром побросали
На рабынь мы колыбели?
Что в палестрах^[7], что на пашнях
Душ мы гневом распалили!
Что оставили домашних
Алтарей без свежих лилий!
Но безумьем пораженных
Манят дальние дубравы,
Луговин завороженных
Тмином пахнущие травы.
Манят в дальнем фимиаме,
Озаренные луною,
Перевитые цветами
Травы, полные росою.
 

Вакханка

(увидев Нимфу)

 
Гей… женщина! Не с нами разве ты?
 

Нимфа

 
Вакханки вы. Я бога чту другого,
Его спокойно кудри разлиты,
Глубокие глаза глядят сурово.
 

Вакханка

 
Он не играет, бог твой?
 

Нимфа

 
Что за бред!
Играет – с кем?
 

Вакханка

 
С тобой; как наш, как Эвий.
 

Нимфа

 
Как лебедь, прям он в радости и в гневе,
И тонок абрис губ: он – кифарэд.
 

Вакханка

 
А храм его, жена?
 

Нимфа

 
Он в этом доме.
 

Вакханка

 
И спит он здесь?
 

Нимфа

 
Один, и на соломе.
 

Вакханка

 
Вот дивный бог! Он не любовник твой?
 

Нимфа

 
Нет, только сын…
 

Вакханка

 
И бог, и сын… Ой, ой!
У женщины, как я…
 

Нимфа

 
Ты полагаешь?
 

Вакханка

 
А кто же ты, жена, коль не такая ж?
 

Нимфа

 
Я – нимфа гор!
 

Вакханка

 
Небесная, прости!
И, как сейчас, всегда тебе цвести!
Но объясни нам, если только смеем
Мы, нимфа, знать, какой же бог лелеем
Тобою здесь? И если сын, ему
Ты молишься зачем же, не пойму.
 

Нимфа

 
Ты не поймешь меня, безумной, точно.
Ты бросила ребенка – я нашла,
Ты факел свой затеплишь полуночный —
Я свой сожгла, менада, весь сожгла…
 

Вакханка

 
Ребенка ты нашла? Да где ж ребенок?
 

Нимфа

 
Он рос один – печален, прям и тонок,
И звал меня, а я была в бреду,
И сердце спрятал он, – я сердца не найду.
 

Вакханка

 
Хоть назови его.
 

Нимфа

 
Его Фамира
Зовут, меня зовут Аргиопэ.
 

Вакханка

(склоняясь перед Нимфой)

 
О нимфа гор! Фамире надо мира:
Он сердцем чужд и играм, и толпе…
 

Нимфа

 
Ты видела Фамиру?
 

Вакханка

 
Я слыхала,
Как он играл, я слушала, таясь
За перьями резного опахала,
И за слезой вослед слеза лилась,
Так сладостно лилась и неустанно,
Но медленно и из закрытых глаз,
Как в забытьи в полночный час
Вода разбитого фонтана.
 

Сцена шестая

Как-то незаметно среди вакханок появляется мужчина странного вида. Это старый сатире очень румяным лицом, полный, почти тучный, седой и с начесами курчавых волос на небольших рожках, которые сатир, видимо, прячет. Вид у него очень скромный – существа давно и безвозвратно остепенившегося. Смятение вакхического хора скоро сменяется любопытством при виде смущенных улыбок старика в козлиной шкуре и с узловато-косматыми, но вовсе не воинственными руками.

Силен

(раскланиваясь)

 
Простите мне, сестрицы.
Ваш наряд
Нас несколько роднит. Я был бы очень рад
Попасть в ваш нежный плен,
Но, к сожаленью, – для менад
Давно я только добрый брат.
Меня зовут – Папа́-Силен.
 

(Увидев Аргиопэ и приглядываясь удивленно.)

 
Ба… ба… Кого я вижу?.. Мы знакомы…
 

(Хору.)

 
Не правда ли, роскошные хоромы?
 

Нимфа

(с движением к нему)

 
Папа-Силен… Вот счастье… Боже мой…
 

Силен

 
Перед тобой, как лист перед травой.
 

(Вполголоса.)

 
Но Вакховых сперва устроим нянек…
 

(Ударяет в ладоши.)

По его знаку из лесу быстро выбегают два молоденьких сатира, как две капли воды похожих один на другого. Но только у одного голубая, у другого розовая ленточки в волосах. Малые не особенно внушающего вида, хотя при Силене стараются держать себя с достоинством. Они становятся так, что один загораживает другого.

Сцена седьмая

Те же и два Сатира.

Силен

(громко к вакханкам)

 
Позвольте вам представить – мой племянник.
Немножко ветрен, а давно жених.
 

Вакханка

 
Который же жених? Здесь двое их…
 

Силен

 
Козлятки, как же вы?..
 

(Протирает глаза.)

 
И точно – двое,
Но лишнего не вижу ничего я…
Веселые малютки… И в фиас^[8]
Они гостей доставят в тот же час…
 

Пауза.

Сатир с голубой ленточкой

(с поклоном к вакханкам)

 
Позвольте мне за доброго папашу
Вам тут же объяснить двоякость нашу.
Товарищ мой – заика…
О, слегка!
Начните спор, и он сейчас спасует:
Так у меня – язык, а у него – рука,
Я спичи говорю, а он ворует…
Так и живем… мы, пары не дробя…
Но влюбимся… так каждый за себя.
 

Сатир в розовой ленточке

 
Д-д-а, в-в-лю-убимся…
так каждый за себя…
 

Смех. Хор и сатиры уходят.

Сцена восьмая
Белых облаков

Силен и Нимфа.

Нимфа

(подходит к Силену и доверчиво кладет ему голову на плечо)

 
Папа-Силен – ты должен мне помочь…
Иль дай травы такой мне, чтоб безумной
Проснулась я опять. Я погибаю.
 

Силен

(с шуточным испугом, не отпуская, однако, от себя Нимфу и в тон ей)

 
Чур, чур меня! Безумья не пророчь;
Рукой подать – фиас, и очень шумный,
В фиасе же и сам я угораю.
 

Нимфа

 
Силен, я – мать, которую не любят.
 

Силен

 
Не верят ей – я думаю – скорей.
 

Нимфа

 
Я не нужна ему. Пойми: никто
Ему не нужен. Вот, Силен, что страшно.
Живет в мечтах он. Сердцем горд и сух…
И музыкой он болен.
 

(Склоняясь на землю к ногам Силена.)

 
О целитель
Души моей безумной!.. Для чего ж
Я так люблю Фамиру? И желанья
Скопилися в такой густой туман,
В такой густой туман, что умерла
За ними и лазурь? На бурю даже
Надежды нет…
 

Пауза. Нимфа закрыла лицо.

Силен

 
Все понял я – молчи…
Приходится в фиас вернуться, нимфа,
И не хотел, а надо… Что ж? Идем!
Ох, эти струны – холоду напустят,
Да, как туман, отравят вас мечтой
Несбыточной… Нет, право, флейта лучше
Для женщины… И лжет она легко —
Как ветреный любовник…
 

Нимфа

 
Я останусь
С Фамирою, Силен.
 

Силен

 
Пока тебя
Он не прогнал… Как женщины упрямы!
Что ж доказать ты хочешь?..
 

Нимфа

 
Здесь алтарь,
И дом мой здесь…
 

Силен

 
Не новые прикрасы
Не нового желанья.
Что-нибудь
Задумала, должно быть, ты… И, ластясь
К косматой оболочке моего
Чувствительного сердца…
 

Нимфа

 
Посулила
Фамире муз я… Ты, Силен, не мог бы
Его свести послушать? И зачем
Ты возвращал меня рассудку только?
 

Силен

 
Ну, этим-то, положим, ты покуда
Не очень стеснена.
Кого ж из муз
Хотел бы он заставить петь?
 

Нимфа

 
Евтерпу.
 

Силен

 
Холодная богиня. Здесь коса
Найдет на камень, нимфа. Обмануть,
Конечно, всех возможно, и Евтерпа,
Хоть муза, все же женщина. Да только
Фамиру ведь не спрячешь. Он упрям:
Не усидит и в бочке…
 

Нимфа

 
Он мечтает,
Что для него Евтерпа будет петь…
 

Силен

 
Тогда турнир предложим пиериде^[9].
 

Нимфа

 
О сатир, а расплата?.. Разве с богом
Бороться им под силу? Сколько нас,
Взлелеянных Кронидом, приносили
Героям сыновей, все были славны —
Ахилл, Мемнон^[10] и Рес^[11], но между них
Счастливого ты знал ли?
 

Силен

 
Так покуда ж
Условия у нас в руках, а спесь
Посбить ему, пожалуй, и недурно.
 

Нимфа

 
Папа-Силен, я – женщина, и мой
Не видит ум далеко. Но, как лань,
Мое трепещет сердце. Там не луг,
Болото там бездонное – цветами
Прикрытое, о сатир…
 

Силен

 
Может быть,
Ты и права.
 

Пауза.

 
Ну что ж? Тогда мы в горы;
Такие есть там уголки – луной
И страстью залитые: губы алы,
Подпухшие от флейты, но зато
Как плечи белы там… и страстны пляски.
Пусть легкое похмелье обовьет,
Как дымкою, тебя.
 

Нимфа

 
А завтра что?
 

Силен

 
О, завтра так далеко…
 

Нимфа

 
Что скажу я?
Что я скажу? Мутится ум… Старик,
Слыхал ли ты Фамиру?.. Если мы
Устроим состязанье, кто же будет
Судьею?.. Ты, быть может…
 

Силен

 
Не надейся.
 

Нимфа

 
Доволен ты игрой Фамиры был?
 

Силен

 
Да, он артист, конечно.
 

Нимфа

 
Ну, а муза?
 

Силен

 
Той не слыхал. Но видел, и не раз.
Надменная – когда меж нас проходит,
Рукою подбирает платье. Пальцы
И кольца хороши на розовых у ней
И тонких пальцах – только, верно, руки
Холодные – и все глядит на них
С улыбкою она – уж так довольна.
 

Нимфа

 
И никого она не любит?
 

Силен

 
Нет,
О женихах не слышно. Твой Фамира,
Но в пеплосе^[12]. Но вот и он. Скорей
Решайся. Что ж? Устраивать ли дело?
 

Нимфа

(шепотом)

 
Да, да, Силен. Надеюсь на тебя.
А я могу подслушать вас, не правда ль?
 

Силен

 
Пожалуйста, дружок: ведь я монах.
 

Сцена девятая
Черепаховых облаков

Силен и Фамира.

Нимфа, не замечаемая Фамирой, слушает.

Силен

 
Почтеннейший хозяин! Поздравленье
Прими от нас с последнею твоей
Победою…
 

(Будто спохватившись.)

 
Последнею – покуда.
 

Фамира

 
Благодарю. Увы – я не Орфей…
 

Силен

 
Ты оживлять хотел бы камни также?
 

Фамира

 
О нет, Силен. Когда б имел я дар
Великого Орфея, я своих
Товарищей седых не стал бы мучить.
 

(Ласково гладит камень.)

 
Движенье белым камням? А зачем
Движенье им? Иная, лучше нашей
У камней жизнь. Они живут, Силен,
Глубоким созерцаньем. Только месяц
Скользящими тенями иногда
До вековых морщин их прикоснется,
И прочь бегут лучи его. Молчат
И никого смущать не ходят камни,
И никого не любят, и любви
У них никто не просит.
Оживлять
Мои седые камни? И кому же?
Мешку с нагретой кровью – миг один —
Прорежь его, где хочешь, и несите
Подальше ваш мешок, чтоб не смердел…
Был полубог Орфей, но бессердечен.
 

Силен

 
Минутами живем мы – не пойму
Я счастья минералов. Ты ж кентавра
Наслушался, должно быть, эфемер^[13].
Надменные умы боятся счастья,
Которое летает, и плодов,
Когда их надо есть, не размышляя.
Вот, скажем: ты не любишь славы. Что же?
Хороший вкус… И точно, слава – тлен…
Но разве взял, Фамира, ты всю радость
От струн, тебе покорных? Слаще есть
Для кифарэда приз, чем эти пальмы,
Иль тучный бык, иль бронзовый котел,
Иль даже глаз посул лукаво-синих…
Когда-нибудь, скажи, ты слушал муз?
 

Фамира

(Несколько смущенно)

 
Тут женщина была, что выдавала
Себя за мать мою, и мне она
Сулила муз.
 

Силен

 
Сулила муз. Скажите…
Ха-ха-ха-ха…
 

(Хохочет.)

Фамира

 
Смеешься ты, Силен?
 

Силен

 
О, больше нет… Но из благоразумья,
А не затем, чтобы твои слова
Казалися мне менее смешными…
Ты матери не понял, кифарэд:
Услышать муз не так легко и богу.
 

Фамира

 
Силен, за что ж ее я целовал?
 

Силен

 
Он целовал, а я – скажи за что!
За красоту и милые заботы,
За то, что ты, почтеннейший, не только
Мудрец, но и малютка, кифарэд
И бабочка – подай ей, видишь, пламя
От факела.
 

Фамира

 
Скажи, какой ценой
Евтерпу я достану…
 

Силен

 
Факел ярок,
А бабочка нелепа, и сгорит…
 

Фамира

 
Оставь огни и мотыльков – я мог бы
Ей говорить любезности. Я ей
За сатира служить готов.
 

Силен

 
Сложеньем
Не подойдешь, мой сын. И кифарэд,
И сатиры приятны музам, только
На разный лад и в разные часы,
С Евтерпой петь – нельзя, но состязаться
И с музами возможно. Об заклад
Побейся с ней…
 

Фамира

 
О, сладкое безумье!
Где ж я найду ее, Силен? Идем!
 

Силен

 
Тэ… тэ… тэ… тэ… мой милый… А условья?
Про Марсия^[14] ты слышал? Иногда
Заглядывать полезно… в Геродота.
 

Фамиpa

 
Я подпишусь заранее, коль ты
Согласен быть посредником: вручаю
Тебе всего Фамиру – лиру мне
И кисть руки для струн, да разве сердце, —
Все остальное вам.
 

Силен

 
Не торопись.
Подумаем. Кто должен начинать?
 

Фамира

 
Кто начинать? Она, конечно, – муза.
 

Силен

 
А время?
 

Фамира

 
Хоть сейчас.
 

Силен

 
А судьи кто?
 

Фамира

 
Коль выбор мой, так ты.
 

Силен

 
И ошибешься…
Телесный вред вобще недопустим —
Условие зараньше.
Ну, а приз?
 

Фамира

 
Пускай, Силен, сама назначит муза…
 

Силен

 
А если ты с победой будешь, что?
 

Фамира

 
Силен, ее ты видел; расскажи мне:
Высокая и тонкая, – бледна,
И темных кос завязан туго узел…
 

Силен

 
Прибавь: браслет у белого плеча,
И яхонт в нем горит, а пальцы длинны
И розовы…
 

Фамира

 
Довольно – я на ней
Женюсь, старик, и мы родим Орфея.
 

Силен

 
Не уходи далеко, жди меня.
 

(Уходит.)