Инна Федералова
Цветок для неверной

Глава 1

От его взгляда ее тело начинает трястись мелкой дрожью. 

В комнате царит полумрак, но это не мешает мне различить очертания изящных линий тела госпожи. Вот она неторопливо опускает узкие ладошки, до того робко прикрывавшие грудь… шагнула вперед, к нему, царственно разлегшемуся на подушках и раскинувшему руки. Казалось бы, ничего не выдает его волнения. 

Со стороны он – спокоен, может даже, чуть надменен… Но вот она перешагивает через стекшее вниз расстегнутое платье – и он чуть подается вперед. На его лбу и груди предательски сверкают бусинки испарины: он напряжен, словно гепард перед прыжком и сейчас еле сдерживается, чтобы не зарычать. Это было тайное маленькое состязание, в котором, он одержал легкую победу.

– Сладкая. Какая же сладкая… 

Она загадочно улыбается – ему. 

Его губы вздрагивают в ответной улыбке, а глаза все так же хищно следят за тем, как она подходит.

Узенькие белые ладошки опускаются на застывшие в напряжении плечи, заставляя его лечь. Он подается ей и она, подобно грациозной кошке в следующий миг метнулась на него сверху, сжала коленями бедра и пальчиком на груди рисует два знака. Следом раздается смущенный смех, относившийся к собственной нелепости. 

Тут она ловит его взгляд и затем оба долго, напряженно вглядываются друг в друга.

Я знаю – первый знак означает слово «любовь», а рядом был поставлен "вопрос". 

Почти слышу его судорожное дыхание: он уже на пределе и в сию секунду готов обхватить ее руками и терзать эти дерзкие, наглые губы.

Неужели он не догадывается, что победителем в их состязании является она? 

Я еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться…

Будучи в нижних ярусах крепости Вертерон, точнее в его подвалах, где Асмодей спроектировал для своего экспериментатора лабораторию, вот уже три часа хорошо проводили время двое друзей, Уфир и Лэр. Полумрак, вино, свечи и негромкая музыка – что еще было нужно для комфортной обстановки, которая словно мираж растворилась под тяжестью разговора, впервые затронувшего их непростые отношения.

… – Даже, если от тебя останется жалкая песчинка, я буду бережно хранить ее в выпавшем когте Ланы и всегда носить на шее, – усмехнулся он, расслабленно выдохнул, вытянув ноги как можно дальше, и с удовольствием смежил веки, вновь вернувшись к своим мыслям.

Что еще остается делать, когда Лэр даже не рассматривает его в качестве подходящей партии. «А что ей мешает то? Пусть Абигор и выиграл наше негласное состязание, но сейчас то они расстались! И возвращаться к нему она, видно, явно не собирается. Как ни странно…»

С другой стороны, Уфиру очень льстило, что его и супругу всемогущего инкуба Асмодея считали за лучших друзей.

Искренне радуясь услышанному, Лэр переметнула взгляд на адских гончих, которые лежали рядом и, казалось, внимали каждому его слову. Шерсть их лоснилась от влаги, а перепончатые крылья были раскиданы по сторонам. Она дотянулась до Ланы и потрепала ее за ухо. Та, как и Лина, тяжело дышала, свесив синий язык. То ли они выглядели разморенными исходившим от воды горячим паром, то ли подействовали винные выхлопы от двух уже прилично выпивших демонов.

Неожиданно Лэр обнаружила, что Уфир смотрит на нее в упор, и улыбнулась ему.

Медсоветник Асмодея был готов смотреть на нее вечно. И сейчас в глубине души он радовался тому, что в кои-то веки она нашла для него время, и потому с легкостью наплевал на срочные задания инкуба, пообещав самому себе, что будет с герцогиней столько, пока ей самой не надоест. Он знал, как порабощенная пленница порой откровенно скучает – очевидного не видел только Асмодей.

Демон хмыкнул, вспомнив себя в таком состоянии еще задолго до того, как в Вертерон попала избранница Асмодея, Илэриас, и в будущем – Ее Величество Темная Герцогиня. Бывало, от нечего-делания в еду остальных контрактников, таких же, как и он сам, Уфир добавлял каплю тестируемой сыворотки, а затем наблюдал за реакцией и странно хихикая, что-то черкал в свой блокнотик. После нескольких таких шалостей его поймали с поличным, и сомнительному развлечению пришел конец. …Пока не появилась Лэр.

– Ты бы хотел сейчас сорваться с места и начать бедокурить всем назло? – разрезал тишину голос демоницы.

– Я согласен.

– Давай угоним у Асми подаренный Даром байк, растрясем Пекло? Что-то надоело тут торчать.

– Из раза в раз после каждой нашей вылазки страдает именно Демония…

– Ну, давай тогда подразним наших новых друзей.

Правая бровь Уфира взметнулась вверх.

– Я правильно понял, ты о кардиналах?

– Так точно, – губы ее расплылись в хитрой улыбке.

– Ты что-то недоговариваешь, – Уфир сощурился, краешки его рта заметно дрогнули. Радоваться этой вести он не спешил. – Очередной поклонник? – тут же озвучил он свою мысль.

– С чего вдруг? – лицо темной герцогини вытянулось в изумлении, а тень улыбки исчезла. Лэр поднялась из воды с гневным выражением и придвинулась, оказавшись в такой близости, что соски скользнули по его плечу, а дыхание коснулось щеки. –  А, если и так? Настолько сложно предположить, что мне может понравится, м-м-м, к примеру, ангел? – от вибрации ее звука защекотило ухо.

Он бросил ленивый взгляд на блестевшие от воды груди герцогини и, когда она чуть отстранилась, окунулся в омут ее невероятно огромных серых глаз, всегда напоминавших ему две галактики.

…

 Не проходит и пяти минут, как они заговорщически оказываются на следующем уровне Вертерона – в лабиринте коридоров, пользуемых прислугой. Друзья опасливо оглядываются по сторонам и крадучись переходят от одной стены к другой. Ведут себя так из боязни, что в любой момент могут быть замечены дворецким Себастианом или, того хуже, самим Асми. Все это время Уфир что-то бурчит себе под нос. Фраза "нужно оставаться незамеченными" – была единственной внятной из всего потока несуразицы, льющейся из пьяных уст. Лэр испытывает терпение от надоедливого нудежа и неодобрительно косится на приятеля.

Зачем-то решив сделать прыжок вместо пары шагов, Уфир напрягается и пытается сфокусировать зрение.

Что, настраиваешься? – не выдерживает герцогиня.

 Он смешно раскачивает руками из стороны в сторону и приседает. Наконец прыгает и, видно не совладав с равновесием, опускается мягким местом на пол, после чего разносится гулкое эхо. Демоница наблюдает дурачество и издает нелепый звук досады.

– Пить бы тебе поменьше! – шикает и протягивает Уфиру спасительную руку, за которую тот охотно цепляется.

Успешно принимая вертикальное положение, он продолжает нести чушь:

… – А то забыла, как может гореть твое несомненно аппетитное филе?

– Что за бред ты опять несешь? – терпению приходит конец и герцогиня отвешивает ему увесистую оплеуху, чтобы наконец прекратился этот словесный понос.

Позади раздаются шаги, и медсоветник прижимает пакостницу к стене.

– Тшш-ш, – невпопад опускает палец ей на лицо, хочет заткнуть прекрасный ротик, но не видит ни черта и вместо этого заставляет "молчать" правый глаз.

Брыкаться нет времени, и она лишь грубо сдергивает с себя его руку. По ауре ощущает дворецкого супруга, Бенджамина, и оцепенело замирает. Краем глаза замечает, как Уфир буквально тает на глазах – расстворяется в воздухе, и следует его примеру.

Через некоторое время, подмигивая бликами корпуса, по пустоши Вертерона несутся два фантастических мотоцикла «Marius Janusonis». А еще через некоторое время где-то в Демонии взрывается новый бар вампира Дара фон Кейзерлинга.

Глава 2

При соприкосновении с кафелем брызги горячей воды моментально испарялись. Поднимался густой пар. И если бы не демоническое зрение, то Таро и Хиро не могли видеть друг друга на расстоянии вытянутой руки.

После ежевечерней утомительной тренировки они каждый раз принимают душ – не обсуждаемый приказ родителей. Им обоим это не по вкусу, а Хиро так и вовсе ворчит: "Ну, вспотели немного. И что с того?" Считает, что запах тела – это естественно для организма, удивляется, зачем его глушить "дихлофозными парфюмами" и каждый раз задается вопросом: "Почему тогда маме нравится запах Абигора? Он то вообще моется раз в три дня."

Скромный и тихий Таро откровенно скучал. В Вертероне события, как прежде, оставались такими же скучными и однообразными: утренние занятия с Агалиром, военная подготовка с Абигором, далее, опыты с Уфиром и снова тренировка. Только теплились воспоминания об уик-энде на Манхэттене, в частности о том, как они переворачивали все с ног на голову в мире людей.

Сейчас положение омрачает еще и то, что Дар совсем не стал появляться в их доме. Это бывало очень редко – всего четыре раза за полгода. А все потому, что их мама то и дело сводит на "нет" все попытки вампира "подбить к ней клинья". Не надо ей, видите ли, никого. Таро огорчает, что после разрыва с Абигором, отцом Хиро, теперь она не такая жизнерадостная: мечется в одиночестве и все свое время надоедает им с Хиро. Наблюдая за генералом, он предположил, что тот просто выжидает, мол: "Лэр перебесится и вернется к нему вновь, несмотря на все запреты Асмодея". Таро даже берет инициативу в свои руки и иногда намекает маме об фон Кейзерлинге вместо "скучного Абигора". "Неужели не видит, как все их с братом тут достало! Как хочется отлично проводить время не ограничиваясь пространством одной лишь Демонии… И, возможно даже открыть что-то неизведанное самим, прославится…" – мечты, мечты. "В целях безопасности", – на все про все ответ Асмодея. И глубоко в душе Таро плевать хотел на то, что Хиро на дух не переносит Дара – все тому "стерпится и слюбится".

Хиро же напротив – нравится многократно увеличенная забота матери. В другое время он прекрасно осознает, что нельзя заставить себя влюбиться в кого-бы то ни было. Это же сплошная химия! И когда ее нет рядом, приходила догадка, что она с Белоснежкой, то есть, с Уфиром – закадычным приятелем, к которому сам он не питал теплых чувств. Даже несколько раз уличил самого Асмодея с Серпентом – почему-то они то и дело уединяются в его рабочем кабинете. "Такие срочные дела?… Неужели он напрочь забыл о существовании своей темной герцогини?" – задавался этим вопросом всякий раз. Считает, что Асмодей и их мама должны вместе заботиться о благополучии демонов второго круга. "И вообще, зачем инкубу взбрело в голову разлучить Абигора и Лэр?" – Хиро тогда не понимал и сейчас. Сложившаяся в Вертероне атмосфера не разряжалась присутствием "такого же скучного, как и Абигор", Кхаи, который в прошлом служил серым кардиналом Поднебесью, но после событий уик-энда вот уже полгода обитает здесь.

 До того присоединившийся к тренировке демонят, сейчас он принимал вместе с ними душ и не без улыбки вспоминал о том, как его спалил Асмодей, увидев в нем инкубскую сущность – это смотрелось так забавно. Правда, Кхаи сразу оговорился, что не станет прислуживать ему, как его штатские соблазнители – быть добытчиком энергии всех праведных девственниц во вселенной. Он проявлял свою любознательность во всем, что касалось деятельности Уфира. Ему действительно было интересно бывать у друга Лэр и наблюдать за всем, что тот делает. Особенно забавляли адские гончие. Кхаи любил собак, и Уфир позволял ему ухаживать за ними. В другое время оба чувствовали дискомфорт. А сам Кхаи понимал, что лишь из вежливости к Лэр и Асмодею остальные демоны обходятся с ним более дружелюбно, чем есть на самом деле.

Врываясь в помещение перед лабораторией Белоснежки, он начинал одну за другой вскрывать пробные склянки, поднимать крышки, принюхиваться и сыпать вопросами, вроде: "что внутри такое" и "с чем его едят"; он видел – почему-то темной герцогине это не нравилось. И иной раз она открыто выпроваживала его из рабочего обитания своего приятеля, чтобы остаться с тем наедине и посплетничать о других демонах.

Но для серых кардиналов, пусть и бывших, не существует фраза "конфиденциальная информация" – эти служивые Поднебесья раскроют о любом всю подноготную вплоть до пятого поколения, если станет нужно. Когда вместе с Нехусом и остальными кардиналами Кхаи расследовал дело о манхэттенском убийстве, как и все, он не ожидал, что придется столкнуться с асмодеевцами. Чтобы разобраться в причастности демонов к несчастному случаю на участке, которое они "патрулировали" с Поднебесья, пришлось досконально изучить семейные взаимоотношения демонов. Все было понятно, кроме одного: почему Лэр и Уфира так тянет друг к другу? По своему опыту знал, что любая связь между мужчиной и женщиной, будь они трижды заклятыми друзьями, рано или поздно переместятся в горизонтальное положение. От мысли, как легко она забыла их жаркую ночь – Кхаи так и вовсе становилось не по себе: на что может быть способна демоница?

Но вместе с тем считал, что Уфир и Лэр вместе смотрелись забавно – словно старые друзья, которые в общении друг с другом спускали с рук все. "Хотя, какие могут быть границы между двумя породнившимися демонами?" Рядом с ним Кхаи видел ее совсем не такой – темная герцогиня вела себя по-особенному только будучи рядом с Белоснежкой. И сам он видел ее настоящей – это все та же земная Илэриас, с человеческими страстями и прежними привычками.

Наблюдая за их отношениями, самому хотелось испытать то же, что и Уфир, потому что воспоминания о волшебной близости с Лэр, случившуюся в клубе, все не отпускали. Но, увы, интереса у демоницы он уже не вызывает. Никакого. Вообще. Она обращается с ним, как с назойливой мухой, а порой и вовсе его не видит, словно он пустое место. Не говоря уже о том, чтобы способствовать его усилиям влиться в тесный асмодеевский коллектив. "Промагнетила, сердцеедка", – при мысли о ней насмехался над собой Кхаи всякий раз. Его успокаивало только то, что грядущий праздник расставит все по местам: через пару дней из ангела он вновь сделается демоном и окончательно присоединится к Асмодею. «Быть может тогда, Лэр вновь обратит на меня внимание?»

Глава 3

Рождество – семейный праздник, а Новый год принято справлять в кругу друзей. Ныне демоница и темная герцогиня, Лэр решилась показать красоту второго торжества своим сыновьям, шестнадцатилетним бесопузам Таро и Хиро. Но для этого пришлось долго и слёзно уговаривать угрюмого буку Асмодея, который по своему обыкновению считал таковую безвкусицу выше своего достоинства. И, когда к уговорам присоединились медсоветник Уфир, политсоюзник вампир Дар фон Кейзерлинг, провидец и он же генерал-каратель Абигор, ему пришлось уступить своей строптивой, но пока ещё супруге. Стоило ему услышать о том, что серые кардиналы тоже будут приглашены, и Кхаи окажется среди них, тут же дал добро на украшение зала для приёма гостей.

Как и демоны, вышеупомянутые выходцы из Поднебесья – кардиналы, тоже были не прочь развеяться и по возможности вспомнить о маленьких радостях человеческого бытия. Глядя на супругу, инкуб отметил, что давно Лэр не чувствовала себя такой счастливой, а он наконец понял, что именно ему так в ней не хватало – простого безудержного веселья. А развлекал он свою герцогиню мало, да и совсем не так, как ей того хотелось.

Когда торжественная часть была закончена, все плотно откушали и прилично выпили, между демонами и ангелами затеялось состязание в духе армрестлинга. В сиём игрище не участвовал только Асмодей, по-обыкновению посчитав подобное ниже своего достоинства.

– Давай-давай-давай! – скороговоркой звучали слова Дара, когда в очередь вступил Им-Мин.

Без особого напряжения этот кардинал опрокинул руку противника в лице генерала карателей.

Впервые поверженный, да ещё и на глазах бывшей возлюбленной Лэр, Абигор потребовал реванша. Кардинал охотно согласился, и каратель на свою голову был повержен вновь. Вновь. Вновь. И… вновь.

– Да будь ты проклят… – процедил сквозь зубы Абигор, когда его рука оказалась прижата к столу в шестой раз. – Неужели во всем Пекле кто-то может быть сильнее меня?

– В Пекле возможно и нет, но я-то из Поднебесья. Это сила света, – подмигнув, Им-Мин встал из-за стола и с сочувствием похлопал генерала по спине, затем случайно столкнулся взглядом с герцогиней, в тот момент зажатой между сыновьями, увлечённо наблюдавшими за состязанием.

Лэр с застывшим лицом поражённо смотрела на него, а повеселевшие бесопузы Таро и Хиро всё никак не могли перестать смеяться.

– Давайте я попробую, – пробасил любимчик Асмодея Серпент, оказываясь позади победителя.

Появился он неожиданно, – кардинал смешно взвизгнул и схватился за сердце:

– Хорошо. Попробуем, – переведя дух, ответил тот с улыбкой и уселся на прежнее место.

Вены на лбу, висках, шее и руках вздулись – никто из них не собирался уступать. Вот уже капелька пота скатилась с виска Им-Мина и, казалось, ещё чуть-чуть, и в этот раз он будет повержен, потому что асмодеев инкуб оказался очень силен. Но не тут-то было. Все остальные "поднебесные", включая также присутствовавших на торжестве агентов Ди-о-Интер-Нэго, Хусо и Бёнхо – опустились рядом на одно колено, принявшись усиленно хлопать в ладоши и темпераментно свистеть. Это сильно отвлекало сконцентрировавшегося Серпента. Демоны с его стороны внешне оставались спокойны – почти все, кроме того же Абигора и бесопузов.

Как бы то ни было, Серпент проиграл.

– Да, как же так?! – инкуб не мог поверить своим глазам.

– Хочешь реванша, давай позже, я устал, – по вискам с обеих сторон струился пот, Им-Мин, уперев руки в бока, устало выдохнул с присвистом.

Отвернувшись от него, он выхватил бокал с розовым игристым вином из рук своего изумлённого босса Кима и опустошил его одним залпом.

– Ладно, – пожал плечами Серпент и поспешил присоединиться к заждавшемуся повелителю. Он запрокинул голову на колени недовольному Асмодею, намекая на утешительную ласку.

Главный обольститель, поймав заинтересованный взгляд Кхаи, вдруг подмигнул и затем принялся оглаживать своего фаворита по плечам и спине.

Празднование Нового Года шло полным ходом. Устав от духоты, Лэр направилась к балкону. Заметив это, Им-Мин похлопал по плечу босса Кима и зашагал в сторону герцогини, грозившей вот-вот ускользнуть из поля зрения.

Почувствовав знакомый сладковатый запах пота рядом с собой, Лэр обернулась и увидела кардинала, зачем-то последовавшего за ней. Улыбнулась. До перемирия с ангелами, Кхаи успел рассказать о нём потрясающие вещи. К примеру, то, что Им-Мин – гибрид. Будучи человеком, он погиб под колесами грузовой машины, но по прибытию на место аварии федеральные службы не нашли его тела. Да и не могли: оно было похищено высшими агентами Поднебесья, а точнее самим Хусо. Им-Мина восстановили по частям, после чего вживили в него какую-то штуку, сделавшую его гибридом. Память о прошлой жизни зачем-то оставили. И по сей день кардиналу Поднебесья приходят видения, после которых он является людям на участках особо опасных дорог, чтобы их спасти. Не ангел, не демон – агент Поднебесья среднего уровня, серый кардинал.

"А человечество до сих пор верит, что это дело рук каких-то там инопланетян. Да пускай называют нас как угодно. А ведь я такой же гибрид…" Ощущая уют от человеческого запаха, демоница погрузилась в свои мысли и не сразу осознала, что кардинал что-то говорил ей вот уже пару минут.

– Ой, прости, что-то я задумалась… – испытав смущение при взгляде на него, она провела ладонью по волосам, откинув их назад.

Им-Мин замер, зачарованно глядя на то, как каскад её волос, ныне медового цвета, игривыми локонами рассыпается по плечам:

– Вау… – с восторгом ребёнка, увидевшего новый фокус, прошептал он. – А тебе идёт новая прическа и цвет… Ах да, залюбовался, уже и забыл, о чём говорил… – Он снова замер, заметив странности в поведении герцогини: она вмиг сократила расстояние и, смежив веки, с улыбкой жадно вдохнула воздух вокруг него. – Лэр? С тобой всё в порядке? – волнуясь, он опустил ладонь ей на плечо, и стоило ему это сделать, как она широко распахнула глаза. – Лэр? – хрипло прозвучал его голос.

– Ты обалденно пахнешь… – без обиняков выпалила герцогиня.

– А… что? – до кардинала не сразу дошёл смысл сказанного. Но, когда он всё понял, то, стыдливо покраснев и смущённо усмехнувшись, озвучил свою догадку: – Ты иногда скучаешь по людям?

– Да, – в Лэр словно пробудилась демонская сущность. Не ведая, что творит, она вплотную придвинулась к нему, опустила обе ладони на его открытые руки и принялась ненавязчиво исследовать мускулы.

От того, что другие могут сравнить их с влюблённой парочкой, решившей уединиться, Им-Мин вновь испытал смущение, ведь преградой между его телом и телом герцогини оставалась одна лишь одежда – так тесно они стояли друг к другу. Возможно, это были чары демоницы – на мгновение он устремил свой взгляд на её пухлый, сочный ротик, и тут же захотел в него пылко впиться. Пряный восточный аромат, исходивший от её кожи, приятно напоминал человеческий. От этого возникло желание – обнять герцогиню крепко-крепко и простоять так долго, шепча на ухо глупости о том, какая она сладкая и мягкая, и что он с удовольствием бы откусил от неё кусочек.

В следующее мгновение, когда Лэр ещё раз завороженно погладила его по мускулам левой руки, кожа под её пальцами напряженно натянулась.

– Лэр, Лэр, Лэр… Да хватит уже придуриваться! – хрипло затараторил кардинал. Замечая косые взгляды со стороны коллег и демонов, в следующий миг он обхватил её за плечи и увлек в тень. – А, я вспомнил. Я вообще-то по важному разговору к тебе.

– Неужели? – не замечая за собой, демоница провела языком по губам.

– Так точно.

– И что же это за важный разговор, что посмел нагло дурманить меня своими флюидами? – обиделась она. – Пользуйся тогда супермощным дезодорантом, Уфир тебе в помощь! – демоница огрызнулась, словно капризная маленькая девочка и, отвернувшись, сложила на груди руки.

– Что? Я так сильно пахну? – кардинал искренне изумился и принялся себя обнюхивать: – Ой, – он скривился в лице. – Прости… Но ты же говорила, что тебе нравится мой запах!

– Говорила… – донеслось всё то же обиженное бурчание в ответ.

Видя, насколько увеличилось расстояние между ним и насупившейся герцогиней, продолжавшей стоять к нему спиной, он обронил:

– Ну… извини, – затем оглянулся по сторонам и, в этот раз убедившись в отсутствии внимания, мигом настиг её, прижался к спине, скользнул рукой под одежду и горячо зашептал в ухо: – Лэ-э-эр, не надо так. Я… я хотел сообщить важную весть, – ощутив, как демоница замерла, едва дыша, он произнёс: – Я хотел сказать, что сейчас буду приглядывать за тобой. Это приказ Бёнхо. Он что-то неладное почувствовал в день переговоров и попросил об этом. – Услышав это, демоница вздрогнула и обернулась. – А ещё… – продолжил он, утопая в её голубых озёрах, – я хотел сказать, что ты мне очень нравишься, но…

–Мы не можем быть вместе, – в один голос с ним заученно произнесла Лэр.

– Да. В таком случае, я не отказываюсь от роли любовника, – быстро закончил он и, замечая изумление в её глазах, уверенно добавил: – Я сейчас не пошутил.

Не ожидавшая такого признания, герцогиня часто захлопала глазами. "Прямо вот так, в лоб?"

– А ты не только сильный, но и смелый. Но… почему ты, а не Кхаи? – удивилась она, вспомнив, что супруг просил этого кардинала, оказавшегося в прошлом инкубом, присоединиться к его рядам.

– Именно по этой причине, – слыша её мысли, ответил он.

– Прошу, оставь нас с герцогиней наедине, – прозвучал голос Бёнхо прежде, чем тот показался из темноты.

Лэр вздрогнула, когда столкнулась с ним взглядом – агент поднебесной корпорации Ди-о-Интер-Нэго выглядел суровым. Нехотя выпустив её из объятий и отвесив короткий поклон, Им-Мин ушёл. Она видела, как кардиналу было нелегко это сделать, но с радостью отметила, что держался тот профессионально, и даже слегка надменно.

"А этому Бёнхо наглости тоже не занимать", – подумала демоница, вспомнив его пылкие поцелуи в руку и взгляд, говоривший сам за себя. "Да что вообще ангелы о себе возомнили!" – её изумлению не было предела.

Бёнхо пронаблюдал за кардиналом и, убедившись, что остался с герцогиней наедине, пристально посмотрел на неё. Та в молчаливом ожидании вопросительно склонила голову и отметила, как тонко продуман его готический образ. "Уж кто-кто, а этот парень умеет сливаться с окружением!" – возникла очередная мысль. Агент был немного моложе Им-Мина, но выглядел мужественно. Мало того, его изысканный парфюм уже начинал дурманить ей сознание, рождая в его закоулках то, отчего приличной девушке неминуемо бы сделалось стыдно. "Что это? Снова чары?" – вспомнила она о проклятии Вертерона и, испытывая дискомфорт, подняла на Бёнхо глаза. "Интересно, а на ангелов чары похоти тоже действуют?" – она шумно сглотнула, замечая, как агент неспешно сокращает расстояние между ними, и вот девушка уже ощущает тепло его дыхания на своем лице.

– Лэр… – он склонился к её лицу, стал что-то говорить, но в этот самый момент она перестала его слышать. Как тогда. С кардиналом.

Перед ней остался только его рот. Пришлось напрячься, но слов также было не разобрать. Только его раскрывающиеся чувственные губы давали знать, что он что-то говорит. Лэр видела, как Бёнхо, вероятно, уже злится, и не могла ничего с этим поделать.

"Наверняка выгляжу контуженной или просто ненормальной…" Как только она об этом подумала, до неё донеслись обрывки фраз: "как ты можешь делать вид, что не понимаешь, на что я намекаю!"; "соображаешь вообще?.."

– Ух, – произнесла она облегчённо, когда вновь услышала его, и тут же обнаружила для себя, что его эмоции сменялись одна за другой, да так быстро, что ей было трудно понять, что агент испытывает в конкретный момент – злость, гнев, раздражение, или же… – Какая муха тебя укусила, уйди! – испытав лёгкий ужас, Лэр толкнула его в грудь и невольно отступила на несколько шагов. – Ангелу не пристало так себя вести с невинной демоницей!

– А я и не говорил, что ты во всём виновата. Только в том, что не уследила за своим сыном.

"Значит, он о Таро", – догадалась она и, отвернувшись, тяжело вздохнула.

– Лэр, – Бёнхо вновь настиг герцогиню и, обхватив её лицо ладонями, заставил взглянуть в его глаза: – Только ты поможешь мне разобраться в этом деле. Я знаю, – он взял один из её локонов в руку и, взволнованно наматывая его на палец, продолжил: – ты не такая, как все они.

– Ты о демонах?

– Да. Думаешь, я не вижу, как меняет тебя это место? – Последовал долгий изучающий взгляд. – Забери я тебя отсюда сейчас, и ты изменишься за короткое время, возможно даже станешь прежней.

– Что… о чём ты?

От услышанного Лэр встрепенулась, но произнести что-либо в ответ ей не дали. Асмодей, находившийся поблизости, увидел их, и начал приближаться быстрыми шагами.

– И есть только один выход тебя спасти, – быстро проговорил Бёнхо. И, когда инкуб настиг их, широко улыбнулся ему и произнёс: – Таро не твой сын, а вашего дворецкого Себастиана, ты в курсе?