Игорь Дасиевич Шиповских
Пять сказок о любви
6
Время было уже ближе к обеду, когда фея наконец-то добралась до города. По пути с ней, как и ожидалось, приключились некоторые нелепицы. То она внезапно захочет пить, присядет на какой-нибудь полевой цветочек отхлебнуть нектара и обязательно залюбуется своим отражением в капельке росы на лепестке.
– Ах, какая же я всё-таки складная,… и носик-то у меня пимпочкой,… и глазки-то у меня голубые, словно васильки,… а уж какой у меня ротик,… губки алые, зубки белые!… Вон, какая я красавица,… недаром же меня вчера тот поэт так нахваливал!… Ой-ой!… что же это я!… Да мне же лететь пора!… – налюбовавшись собой, вдруг вспомнит она про принца и давай быстрей потерянное время навёрстывать. Но ей по дороге вновь чего-нибудь захочется, она опять присядет, забудется и, конечно же, замечтается. Последней такой её остановкой была встреча в лесу с очень степенным и воспитанным эльфом, который в тот момент как раз возвращался из города. Он там почти всю ночь гостил у одного юного влюблённого художника и помогал тому писать живописный портрет его возлюбленной. Эльф сильно устал, вымотался и торопился домой.
Однако узнав, что кроха фея направляется в город, он не преминул задержаться и предостеречь её, чтоб она ни в коем случае не совала свой прелестный носик на ярмарки и торжища, коих в это время года в городе намечалось превеликое множество. Близилась осень, началась урожайная пора, и каждый уважающий себя селянин спешил на ярмарку быстрей расторговаться, да там же для своей семьи самому подарков набраться. В общем, в столице царил шум, гам и торговый тарарам, а это дело серьёзное.
И всё же кроха фея, по-своему обыкновению, легкомысленно отнеслась к предупреждениям многоопытного эльфа. Для неё они прозвучали, словно капельки дождя по крыше, где-то там прошуршали и всё, даже не затронули. Так что спустя буквально пару мгновений после того как они расстались, фея забыла почти всё, что ей было сказано. А зря, ведь к предупреждениям старших, надо прислушиваться. И вот прилетев в город, фея первым делом отправилась туда, где по её мнению собиралась больше всего народа.
– Наверняка там-то я и найду своего поэта,… ходит, небось, сейчас среди своих почитателей да стихи читает,… а тут я!… И здрасьте вам с кисточкой… – улыбаясь про себя, подумала она, и для начала, как и замышляла вчера, полетела в городской парк. А добравшись до него, она сходу стала летать по аллеям и дорожкам, разглядывая каждого прохожего, каждого гуляющего стараясь узнать в нём своего вчерашнего собеседника. Но, увы, таковых гуляющих ей повстречалось не так много и среди них, разумеется, никакого поэта не было.
– Да что же это за такое!… возмущённо подумала она, – всякие бесполезные прохожие мне попадаются,… всё какие-то ремесленники да мещане,… ни одного благородного поэта не увидела,… напрасно я рассчитывала, что они в парки ходят!… Ну а если их здесь нет, то они должно быть на площадях да улицах собираются!… – как всегда самонадеянно рассудила она, и не нашла ничего лучшего, как сразу отправиться на центральную площадь города. А вот там-то как раз и проходила самая многолюдная ярмарка. Народу бурлило, словно гороху в гороховой каше, ступить негде. И каждый что-то кричит, гоношит. Кто-то купить желает, а кто и покупателя зазывает.
– А ну подходи!… Налетай!… Пироги с пылу с жару, лучше любого товару, для особого навару!… – кричит мальчонка на углу и свистит в свою дуду. А напротив, в сторонке лавочник куражиться.
– Эгей!… Добрые миряне лихие горожане!… Покупай потроха бараньи!… нажарите котлет, будет вам в животе винегрет!… – орет, рот раскрыл шире ворот. И тут же через прилавок обувщик горланит.
– А кому сапоги!… Век носи да не сноси!… Не испачкать их в грязи!… – заливается, аж весь вспотел. В общем, кругом шум-гам, толчея и со всех сторон рифмованные зазывалки доносятся. Ну чем не поэтический конкурс. Вот и кроха фея, как услышала эдакие словеса, так сразу и застыла от изумления.
– Ого!… Сколько же здесь поэтов стихи свои читает!… Оказывается вон они, где все собираются!… Ну надо же!… Эх, раньше-то я не знала, а то бы уже давно сюда примчалась!… – едва влетев на площадь, воскликнула она, и тут же давай, сходу меж торговых рядов носиться, своего поэта выглядывать. Летит, жужжит, крылышками стрекочет, а народ вокруг ничего понять не может, что это за такая большая муха к ним на ярмарку залетела, ну и давай от неё отмахиваться. А фея меж ними так и лавирует, так и порхает, торговцев чуть с ума не свела. Еле-еле от них уворачивается, из-под носа уходит. А народ всё никак успокоиться не может, кричит, ругается.
– Смотри, какая здоровенная оса залетела!… язви её в душу!… Да нет!… это шмель такой!… Бей его лопатой иль метлой!… Ой, он меня сейчас цапнет!… Помогите!… – шумят люди, огрызаются, да ещё пуще прежнего от феи отбиваются. А один печник так озлобился, что вообще за кочергу схватился, да не рассчитал и, как башмачника в лоб тюкнет, вот ору-то было. А бедняжка фея совсем уже из сил выбилась. Сколько она кроха из леса сюда летела, потом ещё по парку металась, а теперь и здесь покоя не дают. Намаялась, утомилась, и стала место искать, где бы ей присесть да отдохнуть. Видит впереди высокий флагшток стоит, весь вымпелками увешанный.
– Вот долечу до него,… усядусь на верхушку, осмотрюсь там, да и передохну… – подумала она, и уже было собралась прибавить ходу, но не тут-то было. Ловкий торговец шляпами, так маханул в неё своей самой широкополой мушкетёрской шляпой, что тут же сдул напрочь. Завертело её бедняжку, закружило. Отлетела она под соседний прилавок да прямо в корзинку с яблоками угодила.
– Ух, ты!… Вот ничего себе поэты!… Чуть не погубили меня!… А может это я им так понравилась, что они в мою честь шляпами кидаться начали!?… Ведь говорят же, что люди от восторга и восхищения подбрасывают вверх головные уборы!… Вот может и сейчас также!… Ну а если это не так, то и ладно,… ничего, пока здесь посижу, отдохну, а заодно и яблочек поем,… вон их тут сколько,… как раз проголодалась!… Так что я сюда удачно попала!… – опять совершенно легкомысленно рассудила фея, и уже было нацелилась надкусить соседнее яблочко, как внезапно к корзинке сверху протянулась чья-то старая, сморщенная, костлявая рука и, раздвинув пару яблок, извлекла из-под них маленький, розовый флакончик. Тут же забрав его, рука исчезла.
– Хм!… Что это сейчас такое было?… Странно как-то, прятать флакончик под яблоками,… впрочем, здесь нет ничего странного, если предположить, что в нём храниться отравленное снадобье!… Я про такое слышала,… уж не замышляется ли тут что-то плохое!?… – слегка оторопев от увиденного, вмиг задалась вопросами фея, и ей сразу расхотелось яблок. Она хоть и была немного рассеянная и бесшабашная, но точно не глупа. Когда надо кроха умела быстро соображать. Ещё с пелёнок она знала от своих родителей, что на свете помимо добрых фей есть злые колдуньи и ведьмы. Вот они-то как раз и прячут разные гадкие снадобья и ядовитые настои в яблоках и других фруктах. И это неспроста, ведь отравы и яды обычно делают из мерзко пахнущих растений. А оттого все яды источают чрезвычайно противные запахи. И вот чтоб скрыть эти гадкие запахи, колдуньи с ведьмами суют склянки с отравой в ароматные фрукты: яблоки, персики, груши. Они очень хорошо отбивают вредные запахи. Потому-то фея так и насторожилась.
– Так-так,… странно ещё и то, какая старая, высохшая рука взяла тот пузырёк,… наверняка эта дряхлая рука принадлежит хитрой ведьме,… надо бы посмотреть, кто это там наверху… – продолжая рассуждать, сделала она вывод, и уже было хотела вспорхнуть, чтоб взглянуть, кто там, но не смогла. Сверху вновь спустилась сухая рука и, сунув обратно под яблоки флакончик, тут же взяла корзинку за бортик и потянула к себе. Корзинка поддалась и, сдвинувшись с места, стала выдвигаться из-под прилавка. Фея даже не успела толком отреагировать, как корзинку кто-то быстро накрыл платком и поднял наверх.
– Спасибо хозяйка, вы так добры,… о-хо-хо,… ну, вот и всё,… на сегодня мне, пожалуй, хватит пробовать мёд,… я выбрала ваш!… Только сейчас я его не возьму, уж больно полна у меня корзинка,… вон яблок накупила,… нести тяжело,… а завтра с утра обязательно к вам вернусь,… теперь же домой пойду,… наварю яблочного компотика… – откуда-то с боку раздался хриплый старческий голос.
– Ой, ну что вы,… мы рады покупателям,… приходите хоть завтра, хоть послезавтра, мы всегда вас ждём,… доброго вам здоровьичка и счастливого пути!… – вмиг откликнулся приятный, молодой, женский тенорок. И в то же мгновенье фея почувствовала, как корзинку подхватили и понесли. Здесь в темноте, под платком, ей ничего не было видно, однако она сразу поняла, что её путешествие по ярмарке закончилось, и владелица старческого голоса несёт её к себе домой. Паническое смятение охватило фею.
– Вот я попала, так попала,… и как же мне теперь отсюда выбраться,… ведь эта старая ведьма очень туго завязала платок… – судорожно думала она, качаясь на яблоках, одновременно пробуя скинуть платок. А надо заметить, что фея, невзирая на своё отчаянное положение, оказалась права, предположив, чем именно занимается хозяйка корзинки. Да, она действительно была ведьмой. Правда фея чуток недооценила её. О, это была непросто ведьма, а старая, алчная, ненасытная и несносная, злая колдунья в тринадцатом поколении. Что означало невероятно гнусную и коварную сущность наследницы, ведь тринадцатое поколение ведьм самое злобное и жестокое. Злей и вероломней той колдуньи мог быть только сам дьявол, да и то он наверняка бы поостерёгся с ней связываться.
Впрочем, несмотря на весь тот кошмар и ужас, таящийся в чреве сей старушенции, внешне она выглядела очень даже благообразно. Подёрнутые благородной сединой русые волосы, бережно уложенные в модный соломенный чепец, и постоянно добрая улыбка на устах, вперемешку с невинным и слегка наивным взглядом, делали из неё обычного и желанного покупателя на всех ярмарках обоих королевств. Никто, даже самый искушённый соглядатай, не смог бы заподозрить эту скромную бабуленьку «божий одуванчик» в тех изощрённых и хищных злодеяниях коими она занималась. Недаром же говорят, что самое вероломное зло, прячется под маской изящной доброты и благости. К сожалению, так оно и было. И поход той колдуньи на ярмарку не был случайным, он носил характер целенаправленного замысла. И так уж вышло, что бедняжка фея по своей легкомысленности попала как раз в завершающую стадию того замысла.
Однако следует сказать, что замысел тот был непрост и заключался в сложнейшей комбинации ходов. Сначала, проходя по ярмарке, от прилавка к прилавку, старушка тщательно выискивала и выбирала себе жертву, какого-нибудь продавца снедью. Затем, остановившись рядом с ним, она обязательно опускала на землю корзинку с заранее уложенными в неё яблоками и флаконом с ядом. Далее, под предлогом дать ей попробовать тот или иной продукт, она отвлекала продавца. И пока тот брал вилку или ложку, либо отрезал ей кусочек съестного товара, она быстро и незаметно доставала из корзинки флакончик с ядом. Хозяин, разумеется, ничего не подозревая, подавал ей на пробу свой товар, либо ложку мёда, либо творога, а может и маленький кусочек окорока, всё зависело от того чем он торговал. И вот тут-то колдунья преступала к главной фазе своего спектакля.
Делая вид, что она пробует товар, злодейка, как можно незаметней, и так чтобы это выглядело естественно, капала малюсенькую капелюшечку на ложку мёда или творога, в общем, на то, что ей там подавали. Прикидываясь, что товар ей очень понравился, она начинала его расхваливать, глядя продавцу прямо в глаза. Тот, находясь под воздействием её пристального взгляда и льстивых речей о его товаре, разумеется, без всяких подозрений забирал у колдуньи ложку с уже отравленной пробой и преспокойно клал её обратно в общую кучу товара. И всё, яд начинал своё распространение уже на весь продукт, будь то мёд, как в этот раз, или сметана с творогом до этого.
Колдунья же, продолжая деликатно улыбаться и нахваливать товар, быстро убирала обратно в яблоки пахучий флакончик, поднимала корзинку и под предлогом, что ей уже пора, тут же ретировалась. И всегда эта фаза у неё проходила без сучка и задоринки, получалась так ловко и сноровисто, что никто, ни сам продавец, ни его соседи по прилавку, не замечали никакого подвоха. Старушка была просто мастер манипуляций. Обработав одного продавца, она шла к другому. И не зависимо от того, покупала ли она товар у них или нет, за неполный день ей удавалось обойти порядочное количество ярмарочных прилавков. Обычно уже ближе к обеду старушка покидала город. И правильно, а что ей тут ещё делать, ведь всё задуманное сделано и яд работал уже без неё.
Но тут надо заметить, что та малюсенькая капелька яда, попав в общую массу товара, нисколько не утрачивала своих свойств, и даже наоборот, там-то они как раз только полностью и раскрывались. В считанные минуты вся кадушка с мёдом или же с творогом была опасна для употребления. Казалось бы, вот оно, цель достигнута, товар отравлен и сейчас народ начнёт умирать. Но не всё так просто, хитрость на этом не заканчивалась. Внезапная гибель никому не грозила, замысел колдуньи был иной. Она не ставила себе задачей травить людей, о нет, на всех у неё просто не хватило бы яда. И потом, начни люди травиться, то на неё сразу же пало бы подозрение, и она даже с ярмарки не успела бы уйти, её бы тут же поймали и разоблачили. Так что берите выше, замысел у старушки был гораздо коварней и вероломней.
Всё заключалось в том эффекте, какой оказывал тот яд на людей. Проникая в кровь человека, он постепенно делал его жестоким, вспыльчивым, озлобленным и не переносящим никаких возражений. Такой человек, скажи ему кто слово поперёк, тут же был готов броситься на обидчика с дубинкой. И всё, конфликт обеспечен. И вот теперь можно себе представить, что будет твориться со всеми теми людьми, которые приняли такого отравленного медка, сметанки, творога или ещё чего. Это же сразу грандиозная бойня начнётся, самая настоящая война.
Впрочем, как раз её-то, войну, и намеревалась устроить колдунья. Ей, видите ли, не нравилось, как мирно идут дела в обоих королевствах. Народ и на той, и на другой стороне живёт дружно, не хлопотно, в уважении. И всегда-то у них мир, порядок, все рисуют, пишут стихи, сочиняют музыку, в общем одно благоденствие. Но самое главное, что раздражало колдунью, так это внезапное появление в лесу маленьких крох, эльфов, муз, и фей. Для неё их появление стало страшным ударом, ведь она и сама жила в лесу, в его глухой и непролазной чаще, там, где отродясь никого не водилось и колдунья могла преспокойно обстряпывать свои мрачные, грязные делишки. Дорогу туда, кроме неё, никто не знал, и никто её там не тревожил. А тут на тебе, откуда ни возьмись, появилось целое войско маленьких, добрых крох. И везде-то они летают, и всё-то кружатся, вертятся, жужжат. Более того сплошь и рядом делают светлые, чистые и благие дела. А это для колдуньи было хуже смерти.
Она терпеть не могла, когда кругом царила доброта, мир, счастье и согласие. Старушка просто-таки усыхала без зла и коварства. С тех пор, как крохи поселились у неё под боком, она потеряла всякое спокойствие, сон, аппетит, а вместе с ним и несколько десятков фунтов собственного веса. Потому-то и ходила она теперь вся такая тощая и сухая. Иссушало её счастье людское. Каждый день для колдуньи сделался невыносимым, от смеха и радости повсюду, у неё кружилась голова, и темнело в глазах. Оттого-то и затеяла она свой подлый и зловещий план. Удумала, хитрым вероломным способом рассорить два процветающих королевства. Захотела, чтоб все люди меж собой переругались и устроили ужасную бойню-войну. Чтоб пришло в их дома горе горькое, чтоб от чёрной беды и несчастья содрогнулась земля. Такого коварства не смог бы придумать даже самый злобный злодей на свете.
7
И вот сейчас, эта с виду благопристойная старушка «божий одуванчик», направлялась к себе домой, в лес. Разумеется, фея, сидя у неё в корзинке, не могла знать обо всех тех кошмарах, что таились в голове у колдуньи. Однако кроха уже догадывалась, что не всё так просто, и ей в этой ситуации ни в коем случае нельзя расхолаживаться и вести себя как прежде. В таком положении от неё требовалось быть внимательной, находчивой и чрезвычайно ответственной. И она такой стала. Какими бы рассеянными, воздушными и легкомысленными ни были феи, они, когда это надо могут в один миг собраться и преобразиться.
– Так-так,… теперь самое главное не паниковать и выяснить, что затевает эта вредная старушенция,… а для этого мне надо куда-то спрятаться, иначе она едва скинув с корзинки платок, тут же увидит меня!… Но куда же здесь среди яблок спрячешься?… Куда?… Что же делать?… – нервно думала фея, покачиваясь на яблоках, ища выход из создавшегося положения. Но тут на одной из дорожных кочек старушка нечаянно споткнулась и изрядно встряхнула корзинку. От такой встряски фее на ум мгновенно пришла отличная идея.
– Ага!… Раз я не могу спрятаться среди яблок, то я спрячусь внутри их!… – радостно сообразила она, и тут же надкусив ближнее к ней яблоко, стала стремительно вгрызаться в него. Притом с каждым надкусом настолько глубоко, что и сама не заметила, как мигом очутилась внутри яблока. Впрочем, это и понятно, ведь она с самого утра не съела ни крошки и была очень голодна. А потому ей ничего не стоило за один присест выкушать почти пол-яблока.
Фея словно крохотный червячок выгрызла себе в яблоке маленькую уютную норку. Снаружи осталась лишь еле различимая маленькая дырочка, да и то она так удачно перекрылась другим яблоком, что её было абсолютно не заметно. И загляни сейчас старушка в корзинку, она точно подумала бы, что всё осталось на своих местах. Дальнейшая дорога пролетела, словно её и не было. Фея даже успела чуток вздремнуть, уж так удобно она устроилась в яблоке. Одним словом задумка оправдала себя. И когда колдунья пришла домой, то всё вышло именно так, как и рассчитывала фея. Сняв с корзинки платок, старушка не увидела там ничего подозрительно. Тут же достав из-под яблок пустой флакончик, она живо задвинула корзинку за комод и спокойно отправилась на кухню заниматься своими делами.
Настроение у колдуньи было великолепное. Ну, ещё бы, ведь она сегодня отравила семь бочонков с мёдом, три кадушки творога и один бидон со сметаной. Она бы и ещё отравила, но у неё просто закончился яд. Вот потому-то злодейка так скоро и покинула ярмарку, да и корзинку она тоже быстро накрыла платком, чтоб в спешке ненароком по дороге не растерять яблоки. Уж так она торопилась скорей приготовить новую порцию яда. Чем собственно сейчас и занялась. А в результате всей этой спешки вышло так, что кроха фея очутилась у неё дома. И надо сказать это очень удачно, ведь теперь у феи появилась возможность раскрыть тайну хитрой колдуньи, и тем самым спасти тысячи тысяч человеческих жизней. Настала пора действий, и едва старушка удалилась на кухню, как фея моментально выбралась из яблока и, вспорхнув на край корзинки, принялась внимательно изучать колдовское жилище.
Первое что ей бросилось в глаза, это тот кавардак, который царил в избушке. Хотя избушкой это жилище трудно было назвать, скорее это была огромная полупещера полудом, одна часть которой находилась над землей, а вторая более мощная и продолжительная вторгалась в скальную породу горы, на кою собственно и опиралась. Одним словом, самое что ни на есть колдовское логово. Но как раз из-за такого его необычного строения о нём практически никто и ничего не знал, его было просто трудно заметить. Вдобавок, к нему вела всего одна единственная, еле уловимая тропка, которая была известна только ведьме. Быстро окинув взглядом старушечье жилище, фея почти моментально разобралась, где и что в нём расположено. Повсюду были разбросаны разные мелкие подсказки в виде предметов домашнего обихода. Тапочки и колпак для сна указывали на спальню, халат и купальная шапочка на умывальню, а по плеску воды и громыханью посуды, фея сразу определила, где кухня.
И более того, пока колдунья мыла свои склянки для приготовления яда, а это требовалось делать каждый раз, то завела заунывную, нудную песенку «про вкусные биточки и сочные тефтели, и как всю эту прелесть средь ночи мыши съели». Однако припев у этой заунывной песенки был достаточно весёлым и даже познавательным. В нём говорилось о том, что «мыши после того как всё поели чуть не околели, и только добрая пчела их сильным ядом всех спасла». В общем, нечто подобное. Однако рифма у этой песенки была такая, что бедную фею от неё просто так и коробило. Ну что уж тут поделать, приходилось терпеть, и фея продолжила осмотр оставшейся подземной части обширной колдовской пещеры.
Пещера была действительно огромна, и везде почти в каждом её закутке на стенах висели пучки каких-то сушёных трав и сборов. А местами даже попадались змеиные шкурки и лягушачьи лапки. От них фею чуть не замутило, но благо она сдержалась, и уже через несколько минут ей были известны все тёмные закоулки этой части логова. И тут надо напомнить, что феи прекрасно видят и ориентируются в темноте, оттого-то обследование так быстро и закончилось.
Ну а затем фея, найдя себе убежище в одном из пучков трав, затаилась и стала ждать удобного момента, чтоб установить злодейские намерения старушки-ведьмы. Однако долго ей ждать не пришлось. Колдунью подвела её привычка рассуждать вслух о своих планах, когда она что-либо готовила. Вот и сейчас ведьма подчинилась этой скверной привычке. Вернувшись с кухни, она перешла в дальнюю комнату, где у неё хранились старинные книги с заклятиями, разные склянки с отварами, и много всяких колб с большой медной горелкой.
Фея незамедлительно последовала за ней и, разумеется, сразу определила, что у хозяйки здесь некое подобие алхимической лаборатории. Дальше фея стала свидетелем колдовского действа по приготовлению того самого загадочного яда коим старушка травила жители обоих королевств. Заняв удобное место в тёмном уголке напротив стола со склянками, кроха принялась внимательно наблюдать. Колдунья быстро разожгла медную горелку, поставила на неё колбу с какой-то коричневой жидкостью, и, подчиняясь своей привычке, стала комментировать всё происходящее.
– Возьмём немного отвара из волчьей травы,… это задурманит людям мозги!… хе-хе!… Добавим пустырника горсть,… это усыпит их бдительность!… хи-хи!… – скороговоркой тараторила она, сопровождая каждый свой комментарий ехидными смешками. Жидкость в колбе мгновенно нагрелась и забурлила, колдунья бросила в неё щепоть молотой травы и продолжила.
– Ха-ха!… Затем всё тщательно перемешать, дабы отвар отбил желание у людей соображать!… хе-хе!… Теперь настругать пять стружек коры дуба, чтобы всё настоять, закрепить, уплотнить и в стойкий яд превратить!… хи-хи!… – вновь ехидно посмеиваясь, просипела она, и, бросив в отвар ещё каких-то непонятных ингредиентов, неторопливо сняла его с огня.
– Тут главное не перекалить,… пусть-ка пока постоит, постынет,… всё в нём перемешается, набухнет,… и наберёт силу, чтоб людей разругать-рассорить, чтоб они меж собой войну устроили,… хе-хе-хе!… А я чуть попозже продолжу,… доварю… – добавила ведьма, прикрыла колбу тряпицей, и, кряхтя пошагала на кухню, – перекушу немного,… а то что-то я сильно проголодалась да устала,… ну, где тут мой котёл с винегретом… – на ходу позёвывая прошамкала она и скрылась из вида. Фея осталась один на один с колбой полной зловещего отвара. Срочно надо было что-то предпринять.
– Так вот что она затеяла,… ах, скабрёзная старушенция,… сварить ядовитый отвар, чтоб одурманить людей,… чтоб ума их лишить,… чтоб войну устроить да погубить!… Уж не этот ли отвар она в том флакончике на ярмарку носила да там им продукты травила!?… А если это он, то всем грозит большая беда,… хорошо ещё что я так удачно к ней в яблоки попала и про планы её коварные прознала!… Но ведь яд-то она пока ещё до конца не доварила,… а это значит, что остались ещё какие-то секреты!… Так-так,… тут надо всё тщательно обдумать… – здраво рассудила фея и погрузилась в нелёгкие размышления. Подумав так минут с пять, она наметила себе два варианта действий. Первый и самый простой заключался в немедленном бегстве из логова старушки с последующим повсеместным разглашением готовящегося отравления. Второй вариант был намного сложнее и требовал от феи особой выдержки, недюжинного терпения, максимальной собранности и больших затрат времени.
Разумеется, кроха могла бы воспользоваться первым, простым вариантом. Выбраться наружу и сходу броситься всем подряд рассказывать об увиденном. Притом, она даже знала способ, как выбраться. Но тогда колдунья преспокойно закончила бы приготовление своего яда и уже завтра беспрепятственно применила бы его. А фея всё так бы и летала, пытаясь предупредить всех об опасности. И ещё неизвестно поверил бы ей хоть кто-нибудь или нет. Ведь обычно мало кто воспринимал легкомысленных фей всерьёз, практически никто не прислушивался к их мнению. В общем, подумав ещё немного, фея выбрала второй, и наиболее трудный вариант. И тут уже было не до шуток. Полностью осознавая всю сложность обрушившихся на неё обстоятельств, она решила дождаться возвращения с кухни старушки. А та тем временем, изрядно наевшись винегрета, не замедлила объявиться и продолжить варку яда.
– Так-с,… ну и на чём я тут остановилась,… ах, да!… Осталось добавить пару капель конопляного масла и пять столовых ложек жжёного сахара!… Ха!… тогда мой отвар приобретёт вкус карамели и его присутствие в мёде станет незаметным,… их вкусы сольются в один и всё будет шито-крыто!… Как раз я завтра пойду к той пышной продавщицы мёда,… уверена, она даже ничего и не заподозрит!… хе-хе-хе… – сладко причмокивая, усмехнулась она, и, сняв с колбы тряпку, опять поставила её на горелку.
Было хорошо видно, что за то время пока старушка уплетала за обе щёки винегрет, с отваром произошли разительные перемены. Он посветлел и приобрёл лёгкий кремовый оттенок в точности напоминающий липовый мёд. Для феи, которая сосредоточенно за всем наблюдала, это показалось очень удивительным. Однако запах источаемый отваром мгновенно привёл её в себя. Резко повеяло не то квашеной полынью, не то перевяленной крапивой, в общем, в нос сразу ударил мерзкий запах колдовства. Впрочем, ведьму этот аромат нисколько не смутил, и она, добавив в колбу недостающие ингредиенты, благополучно закончила приготовление отвара. Отвар тут же жутко вспенился, зашуршал пузырьками, и в следующую секунду издав свистящий стон, успокоился, покрывшись ровной золотистой плёнкой.
– Ха!… Готов голубчик,… теперь его и не отличить от настоящего мёда!… Да он даже и в сметану с творогом сгодиться, никто и не разберёт, что это яд!… Вон какой у него песочный оттенок… ха-ха!… Если только какой-нибудь умник не добавит в него капельку пчелиного укуса… – не изменяя себе в привычке всё комментировать, протараторила старушка, и быстро выключив горелку, опять накрыла отвар тряпкой, – ну вот и всё, а теперь пора бы и баиньки!… А то поздно уже, вон какая темень на дворе,… да и устала я… – позевывая, добавила она и поковыляла к себе в спальню, если конечно это можно назвать спальней. На самом деле, это скорее была небольшая келья, закиданная всякими хламом с дубовой массивной кроватью в углу. Но ведьма была довольна и этой обителью. Быстро натянув на голову колпак для сна, она тут же повалилась в кровать и почти мгновенно заснула. Фея вновь очутилась один на один с отваром, но только сейчас полностью готовым.
– И что же мне теперь делать,… ведьма заснула и до утра я никак не смогу отсюда выбраться,… да,… зря я сразу не сбежала,… столько просидела тут и ничего нового не узнала!… Эх, придётся ночевать здесь и дожидаться её пробуждения… – расстроено подумала фея, но вдруг резко оживилась.
– Хотя не всё так плохо,… теперь я точно знаю, что отвар готов и завтра он будет применён,… а это уже кое-что!… Эх, мне бы только дотерпеть до утра, а там я разберусь, что мне делать,… я не стану по лесу метаться, а сразу полечу в город, к самому королю!… Ему всё расскажу и выведу ведьму на чистую воду,… а уж он-то мне поверит,… ведь он король, а короли умные!… Однако жаль, что нельзя прямо сейчас к нему полететь!… Правда, кто же меня сейчас к нему пустит, ведь уже ночь и он наверняка спит!… Пожалуй, вздремну и я,… завтра будет трудный день, надо хорошенько отдохнуть… – живо рассудила фея, тут же зевнула, и быстро устроившись на пучке сушёной травы, словно на деревенском сеновале, уснула. Колдовское логово погрузилось во мрак наступившей ночи.
А надо заметить, что фея с тех пор как попала в корзинку с яблоками, сильно изменилась. Нет, конечно, не внешне, внешне она так и осталась маленькая, прелестненькая кроха, а вот в сознании у неё произошли большие подвижки. Куда только подевалась её рассеянность, легкомыслие и расхлябанность с невниманием, всё как ветром сдуло. Впрочем, не будем загадывать наперёд, как говорится – утро вечера мудренее, так дождёмся же его.
