Разум Рискинов
КООК-1. Холодное железо
Глава 9. На шахтёрской станции
Вот, похоже, прибыли.
Всю дорогу военный молчал. Тут всё общение происходит через нейросеть. Так и разговаривать разучатся бедные.
Захожу, секретарь за столом сидит, напротив есть диван для ожидающих. В приемной никого нет, я единственный посетитель. Сажусь на диван, включаю «НПК-3» и начинаю юзать. Нашел галонет, оплатил сто кридов за месяц.
Сижу, никуда не тороплюсь, читаю о шахтёрах.
Шахтёры добывают на астероидах железо, никель, алюминий, свинец. Есть золото, серебро и другие металлы, но в маленьких объемах. На поверхности астероида температура минус сто градусов Цельсия. Без скафандра не поработаешь.
Сдают шахтёры металл после первичной очистки. Есть три варианта очистки руды: двадцать и тридцать процентов, и некоторые добиваются пятидесятипроцентной очистки от примесей в руде.
В зависимости от степени очистки руда может стоить двадцать, тридцать или пятьдесят кридов за сто килограмм. А грузоподъемность у шахтёрского корабля двадцать тонн. Это стандартный размер грузового контейнера. Некоторые шахтёры цепляют к кораблю по два контейнера. В астероидном поле очень много камней летает. Чем крупнее объект, тем больше в него камней попадет.
Меня вполне устроит один контейнер. А вообще-то чаще всего работают парой. Я хочу попробовать всё делать один.
Проведем анализ, что мне будет выгодней.
Чем выше очистка, тем выгоднее, думаете?
А вот и нет!
Оборудование для пятидесятипроцентной очистки стоит миллион двести тысяч кридов. А тридцатипроцентная линия стоит пятьсот тысяч кридов. Это в два раза дешевле. Ну а линия двадцатипроцентной очистки – двести тысяч кридов.
Есть о чём задуматься.
Еще надо учесть ремонт корабля после каждого рейса. Вот и получается, что окупаемость у тридцатипроцентной линии произойдет за десять рейсов, а у пятидесятипроцентной – за двадцать пять рейсов, если каждый рейс длится десять дней. Придется хорошенько прикинуть, что выгодней: сто дней или двести пятьдесят дней работать только на возмещение затрат за обогатительный комплекс.
А на что жить всё это время? На кукиш с маслом?
День на шахтёрской станции длится тридцать часов. Так приняли, и все согласились. На планетах время считается по-другому. Мне об этом еще рано задумываться. ИскИн корабля при подлете к планете сам подводит корабельные часы. А нейросеть или нейрокомпьютер переходят на местное время автоматически.
У меня на счету осталось 477000 кридов. Немножко я уже потратил из этой суммы, оплатив галонет и программу пользователя нейрокомпьютером. Сумма сложилась из 10000 кридов от СБ и 468000 кридов от начальника станции.
Буду брать на эти деньги линию тридцатипроцентной очистки. А остальная сумма пойдет на то, чтобы подлатать корабль шахтёра.
Поднимаю глаза, а передо мной стоит и рассматривает меня начальник СБ.
– Здравствуйте, меня вызывали? – сказал я и пристально смотрю ему в глаза.
– А ты наглый, – удивляется начальник СБ, – ничего не боишься?
– Давайте дружить, – предложил я начальнику Службы безопасности. – Я вам еще пригожусь.
– Идем поговорим, – он повернулся и направился в кабинет.
Захожу следом за начальником СБ.
Мужчина средних лет. Фигура плотная, высокий. Уже седые виски и стрижка военная, то есть коротко стриженный.
Кабинет обычного чиновника: стол, стул, шкаф.
Опять мне стоять придется. Нет у них для посетителей стульев.
– Здравствуйте, меня зовут Кряжев Олег Игоревич, – я сразу представился.
– Здравствуй, я начальник СБ – Сычов Мирт Коганович.
– Спасибо, что подкинули кридов за капсулу с рейнджером, – поблагодарил я.
– Пока он в заморозке, расскажи, что помнишь.
Начинаю снова свой рассказ:
– Местные бандиты меня избили, засунули в капсулу и отправили на спутник нашей планеты. Там была база рейнджеров, я их принял за пиратов. Местные трое бандитов тоже в криозаморозке у меня на корабле.
– Мы их передали в пункт беженцев.
– А капсулы, в которых находились люди, передадут Прадо Натану Ксеонтовичу?
– Уже успел продать?!
– Натан Ксеонтович был настойчив и успел купить.
– ИскИн признал тебя капитаном корабля, тебе кто-то помог? – продолжил он допрос.
– Помог ИскИн базы, где я очнулся. Он меня подлечил и перепрограммировал ИскИн рейнджеров.
– Где он сейчас?
– Погиб, прикрыл мой вылет и взорвал базу.
– Ты знаешь, кто он был?
– Искусственный интеллект он был.
– Координаты базы знаешь?
Смотрю на него с удивлением.
– Я с дикой планеты, – объяснил я. – Мы не научились летать в космосе, и координат я не знаю.
– Интересно, а как ты управлял кораблем? – он потребовал объяснить.
– Мы летели, куда я указал пальцем. Я закрылся в каюте и не выходил для экономии ресурса реактора.
– ИскИн почему-то тоже не помнит, откуда ты прилетел.
Не учили меня навигации в космосе. Тут она трехмерная, а не плоская карта.
– Случайно я указал на это созвездие, – пояснил я еще раз.
– Ты хоть понимаешь, как тебе повезло? – спросил Мирт Коганович.
Летел и прилетел, ну и чего такого?
Хотя мог пролететь мимо шахтёра Вана и куда бы тогда попал, даже не представляю.
– Нет у меня нейросети, я и управлял пальцем, – ответил я.
И здесь РИИ помог: удалил с ИскИна координаты нашей Солнечной системы. Пусть теперь ищут. Конечно, они найдут Землю и Луну, ведь пират в заморозке знает координаты. Жаль я ему память не смог почистить.
– Пока свободен, – выпроваживает меня Мирт Коганович в большой мир.
Я вышел из кабинета. Открыл «НПК-3», нашел вызов флаеров с ближайшей стоянки, заказал до третьего ангара и потопал на стоянку такси. Там у них производят посадку и высадку пассажиров.
Подлетает флаер, сажусь.
Молча стартанул, опять туннели пролетели, спланировали к воротам ангара – на них цифра три. Заплатил пятьдесят кридов. Хватит кататься на флаерах: кому надо, пусть сами приезжают. Так никаких денег не хватит.
Подошел к шахтёру: кирпич кирпичом – размером в два раза меньше моего бывшего кораблика. Обошел шахтёра: все бока помятые, поцарапанные, насчитал двенадцать наваренных заплаток. Поднес карту-ключ к пульту входного шлюза. В тамбуре пришлось постоять, пока выравнивалось давление в корабле и снаружи.
А внутри он не такой покоцаный.
Направился в грузовой отсек, что мне оставил Натан Ксеонтович. Тут есть дробилка, а обогатительного комплекса нет.
Так и предполагалось.
– ИскИн, ты жив? – спросил я у корабля.
– Износ составляет сорок процентов.
Ну вот, сразу меня огорчить хочет своими проблемами.
– Составь список, что требуется, чтобы поднять до пятидесяти процентов, и скинь мне на нейрокомпьютер.
– Выполняю.
– Ты в курсе, что я твой капитан?
– Да, капитан, данные получены от СБ.
Планировка похожая: две каюты справа, две каюты слева, а по центру – рубка управления. Заглядываю в каюты: одна для капитана, вторая для экипажа. Размер кают минимальный: кровать и шкаф для вещей. Свободного пространства нет. На рейнджере в каюте я мог гулять, и душ в нем был установлен.
Столовая на двух человек. Рядом дверь в душевую комнату. И опять шкаф с пайками, а внутри уложены пайки с рейнджера. И последняя комната оказалась складом запчастей.
Склад есть, запчастей нет.
Поселюсь в каюте капитана, решил проверить душ: вода есть.
Неплохо.
Отличие от предыдущего корабля заметно. Каюты меньше размером, и душ вынесен отдельно. Зато грузовой отсек пустой, нет ни одной спасательной капсулы.
Это же гроб железный.
Мне стало страшно в нем по космосу летать. А придется в астероидное поле лезть, и выдержит ли обшивка корабля.
Но начну я с душа.
– ИскИн, сколько в резервуаре воды? – начал я инвентаризацию.
– Список отправлен к вам на нейрокомпьютер. Воды шестьдесят процентов от нормы.
Смотрим список: реактор переборки требует, заплатки на корпусе корабля необходимо проварить, так как идет потеря воздуха через них. Пока корабль в ангаре с атмосферой, займусь ремонтом. ИскИн надо на профилактику отправить и заменить ему гель.
Ничего нового, уже такое проходили.
Семь месяцев полет длился, и я прилетел на эту станцию. А на этом корабле надо не просто летать, а еще и зарабатывать криды.
Почему по десять дней длится работа у шахтёра? В чём здесь секрет? Может, я захочу и двадцать дней руду добывать. Это не запрещено? Надо многое узнать о работе на астероидном поле.
Читаю, как устроена работа шахтёра.
Шахтёрская станция сдает руду рудовозу и этим зарабатывает себе на жизнь. Шахтёры могут и сами сдать руду на литейноперерабатывающий завод по более высокой цене. Но это не поощряется, начнутся придирки к очистке руды, и придется совсем с этой станции уходить.
Как всё знакомо.
Об ограничении работы по времени ничего не нашел. Это правило шахтёры сами придумали и работают по десять дней. Не будем нарушать установленного правила.
Начал размещать заказы через галонет.
Заказал обогатительный комплекс с минимальным износом. Предложили один после капитального ремонта с доставкой и установкой.
Купил двух дроидов. Посмотрел предложения по профилактике ИскИна, не потяну сейчас по деньгам. Отложим на потом.
Пора возвращать Кука, есть местные пайки с едой мне совсем не понравилось.
– Ночка, окно в куб, Кука буду доставать, – я скомандовал телепорту.
Высунул руку в телепорт и вынул Кука.
Водрузил его на столе в столовой. Больше места нет, где я могу с ним поместиться.
И задумался: «Ведь Кук оставался на корабле рейнджеров. Его отогнали на другую стоянку. А Ночка взяла и открыла туда переход!»
Ловко! Надо узнать, как это она сделала.
– Как тебе удалось открыть окно на корабль? – спросил я Ночку, – а если бы он двигался?
– Для построения окна нужно только твое воображение и наличие такого места в реальной действительности. При совпадении переход открывается, – пояснила Ночка.
– Так я могу представить себе любое место, и туда можно будет попасть?
Вот счастье, думаю, посмотрел картинку и там.
– Вероятность такого меньше двадцати процентов, – сообщила Ночка. – Необходимо реально существующее место.
А что, это единственное правило?
Я могу придумать себе место, а если оно случайно окажется реальным, тогда метод перемещения сработает?
Так, что еще можно у нее узнать?
– Безразмерный карман – такое тебе под силу? – наугад кидаю идею.
– Могу создать, но продумай, какие в кармане будут условия? Какое давление, какая влажность, время в нем останавливать или нет? И другие условия, какие тебе нужны в нем?
Это уже интересно.
– Тогда для Кука создай кармашек, буду его туда прятать.
– Так поговори с Куком, пусть он сообщит, какие условия для него оптимальны, – спокойно так предложила Ночка.
– Он не разговаривает, – заявил я и сам начал сомневаться.
– Разреши ему, и он заговорит, – удивила она новым предложением.
Ночка и Кук – разумные существа, а разумные могут общаться.
Логично!
– Кук, приказываю общаться в голосовом режиме, – я сказал и жду результата, волнуюсь, а вдруг не сработает.
– Приветствую тебя, Олег, долго же до тебя доходило. Я устал с тобой переписываться, – выдал Кук всё, что у него наболело.
– Так ты почему не написал, что можешь говорить? – я аж возмутился.
– Системный запрет, без прямого приказа хозяина функции ограничены.
А я слушаю, что говорит Кук, и радуюсь.
Это теперь мы можем втроем договариваться!
И получается, что я не одинок, и мне теперь есть с кем поговорить.
Телепорт не только телепорт, он может создать безразмерный карман.
Кухонный комбайн не только повар, он тоже чего-то может. И всего-то надо было с ними поговорить.
– Кук, а ты можешь общаться мысленно?
«Да», – раздался голос в моей голове.
Немного щекотно слышать не свои мысли.
– Тогда приказываю перейти на мысленную связь со мной и Ночкой.
«Выполнено», – прозвучал новый мужской голос у меня в голове.
«Задание для вас обоих: договориться и установить в безразмерном кармане условия для комфортного проживания Кука», – приказал я мысленно и жду результат.
Вот пусть сами решают, нечего мне голову морочить влажностью и давлением. Мне деньги зарабатывать надо, то есть криды.
«Создано», – услышал я в голове сразу два голоса, передернул плечами от неожиданности.
– Можно покопаться в твоей памяти? – спросил Кук.
– А не сломаешь? – уточнил я у него.
Какой шустрый товарищ!
И тут на глаза попадается нейрокомпьютер.
– Ночка не сломала, и я не сломаю, – заверил Кук.
– Послушай, Кук, а можно тебе дать на исследование вот этот нейрокомпьютер? – спросил я разумный кухонный комбайн.
А вдруг послушается, и что-нибудь из этого получится?
– Давай, – согласился Кук.
Вкладываю нейрокомпьютер в окно, где всегда появлялась еда. Он исчезает. Я начинаю волноваться: если сломает, придется новый просить у Мирта Когановича.
– Обнаружил вирусы и закладки СБ. Могу всё почистить, – сообщил Кук.
– Не, всё не надо, закладки СБ оставь. Пусть следят, – решил я для себя.
– Вирусы удалил, закладки службы безопасности оставил, – доложил Кук.
– Кук, а что у нас на ужин?
Пора и о себе побеспокоиться.
Поел и задумался: «Это что же за удивительные вещи? Нет, не вещи они. Теперь в голове у меня будет два голоса. А советы давать они умеют?»
Проверим.
После ужина Кук вернул мне нейрокомпьютер.
Как будто его перебрали на заводе. Новым выглядит. Пробую его настройки, он стал быстрее работать.
– Кук, ты прелесть! Тебе что-нибудь надо для развития?
– Я перенес себе местные блюда, которые нашел в нейрокомпьютере, сейчас изучаю галонет.
– Спасибо за ужин, я работать. А вы общайтесь между собой, если появятся идеи, предлагайте мне, – дал я задание моим техническим сущностям, а сам ушел информацию в нейрокомпьютере изучать.
Посмотрел общую информацию о Фронтире. День на шахтёрской станции «Торус» длится тридцать часов, так кто-то главный решил у них. Здесь добывают полезные ископаемые на астероидных полях, если находят планету с атмосферой, то начинают на ней развивать сельское хозяйство. А тот, кто имеет военные корабли и может защитить ее, забирает планету себе в собственность.
Во Фронтир притаскивают такие шахтёрские станции, как эта, и она служит центром жизни. Жить на станции тяжело: находишься постоянно в железном ящике, солнца не видишь. У меня тоже железная коробка.
Пока не предусмотрено в моих планах посещение планет.
В центральных мирах есть общее правительство. Но и королевства присутствуют, и республики, как лоскутное одеяло. Каждая планета с атмосферой кому-нибудь принадлежит. Есть огромные республики, они состоят из нескольких систем, как наша солнечная. Есть кланы, у них по нескольку планет с атмосферой.
Есть короли, князья, графы, вожди кланов – эти занимают кусочки планет. У каждого на планете есть своя территория. Деньги у всех виртуальные электронные, бумажных в ходу нет совсем, и металлических денег нет. Каждый король придумывает свое название деньгам. Законы просты для всех: что можешь удержать силой – твое. Но открытый захват не поощряется. А за долги забрать – обычное явление, никто не заметит.
Наследие Древних цивилизаций ценится очень дорого. Известно, что у Древних были телепорты, артефакты медицинские, артефакты сельскохозяйственные и технические, то есть на все случаи жизни. И корабли летали на антиматерии, целого ничего не осталось. Куда пропали Древние, никто не знает. За обломок Древней цивилизации могут начать войну. Даже сломанные детали Древних стоят как космическая яхта.
Кроме цивилизации Древних, здесь побывала цивилизация Джоре. У нас на Земле ее называли Атланты. От них в основном находят разбитые корабли и произведения искусства на планетах.
Антиматерию добывать местные пока не научились, копируют кое-как артефакты, тем и двигают прогресс в центральных мирах. На кораблях используют ядерные и термоядерные реакторы для покорения космоса.
На следующий день с утра привезли обогатительный комплекс и стали устанавливать. Возились весь день. К вечеру закончили и пригласили принять работу. Скачали мне на нейрокомпьютер программу для обогатительного комплекса. Всыпали в него сто килограмм руды и запустили с нейрокомпьютера обогатительный комплекс.
Я смотрел за процессом и запоминал. На выходе получили тридцатипроцентную очищенную руду. Процесс понятен, но шумный и долгий. Оборудование с установкой обошлось мне в двести пятьдесят тысяч кридов.
Поискал, кто занимается профилактикой ИскИнов. На станции нет, надо лететь на литейноперерабатывающий завод. Там находится центральная мастерская. Тогда остается сделать заплатки на корабле. И прикупить дроидов. Могу сам металл на заплатках срастить, но площадь работы для меня огромная. Пусть заваривают специалисты.
День прошел, и уже виден результат. Но уменьшается запас денег, а работе конца и края не видно с этим кораблем.
На завтра последовал новый вызов из СБ. Опять заказываю флайер-такси и лечу в знакомый кабинет. Пока летел, выбрал наборы для душа, полотенце большое и малое. Трусы с майками. Стиральный агрегат. Доставку на вечер указал. Дроидов нашел из тех, которые нуждаются в небольшом ремонте: сам починю у них то, что не работает.
Пришло время экономить деньги.
Жду в приемной службы безопасности, почитываю информацию в галонете. Желтая пресса также надрывается. Шоу крутят постоянно, в мире всё спокойно. Оказывается, тысячу лет назад здесь пролетали жуки Архи и всё живое уничтожили. А теперь опять начинают люди потихоньку осваивать покинутые места. Архи очень опасны для людей, они питаются органикой. И пока планету не объедят, не улетают. А летают они ульями и разум у них общий: что один жук увидел, об этом узнают сразу все в улье. И картинки Архов есть – здоровый такой таракан ходит на задних лапах. Вот тысячу лет назад люди объединились и защитили свои миры. Архи понесли потери и отвернули в сторону. Люди потеряли почти половину своего флота.
Во Фронтире сейчас спокойно, жуков больше не видели.
Сейчас строят много кораблей, и металл вырос в цене. Поэтому шахтёры и рванули на заработки. Устанавливают шахтёрскую станцию около астероидного поля и разбирают его лет пятьдесят. На каждые пять астероидных полей положено строить один литейноперерабатывающий завод. Выплавляют металл и отгружают его в центральные миры на верфи, где идет строительство космических кораблей.
Особо и удивиться нечему. Люди осваивают планеты, работают и сражаются с врагами.
А вот и меня приглашают в кабинет, секретарь показал рукой в сторону двери начальника СБ. Встаю с дивана, иду.
Захожу в кабинет Мирта Когановича. Молчу, меня вызвали, вот пусть и объясняет, чего ему понадобилось.
– Чего стоим, не проходим? – спросил Мирт Коганович.
– Жду, – я ответил и продолжаю стоять на месте.
До стола от двери всего пять шагов.
– Проходи, разговор есть, – выдал начальник СБ.
Подошел я к столу поближе.
– Не понял, ты чего обиделся на меня? – ухмылялся СБешник.
– Почему мне надо платить за поездки к вам?
– У тебя кридов мало?
– Катание на флаерах по станции – дорогое удовольствие.
– Ответь на пару вопросов.
– Да.
– Чего да?
– Вопросы жду.
– Какие вопросы? – Мирт Коганович уже потерял нить разговора.
Настроение у меня с утра было не очень хорошее. Тут стараешься сэкономить каждый крид. Поездки в мои планы не входили: пятьдесят кридов сюда добраться, еще пятьдесят на обратную дорогу.
И чему тут радоваться?
– Нет вопросов? Я свободен? Могу идти?
– Ты чего несешь? Знаешь, с кем разговариваешь?
– Мирт Коганович, так вас зовут, значит, я знаю, с кем разговариваю.
– Хватит дурака валять. Твои бандиты всё о тебе рассказали.
Какие мои бандиты? Не сразу сообразил я, о чём он говорит.
– Бандиты не мои. Были бы мои, были бы не бандиты.
– Ты чего мне тут несешь? – злится СБешник.
– Мне работать надо. Дел много.
– Как ты попал на базу Древних?
Так вот что его интересует.
– Не знаю. Был без памяти.
– Почему тебе помог ИскИн?
– Скучно ему было одному.
– Что на базе видел?
– Стены видел, пол и потолок.
– Ты мне дурочку не валяй, – разорался СБешник, – тебя спрашивают о медицинском модуле.
– Я не знал, как он называется. Саркофаг лечебный меня вылечил.
– Бандиты говорят, ты прекрасно всё помнил и помолодел на двадцать пять лет.
– Не знаю: зеркал на базе не было, я себя не видел.
– Ты будешь отвечать, когда тебя спрашивают?
– Я отвечаю.
– Неправильно отвечаешь.
– Научите отвечать правильно.
– Пошел вон!
Разворачиваюсь и ухожу.
Я тоже злой!
Опять вызываю флаер и лечу на шахтёра продолжать ремонт. Минус еще сто кридов. Зараза!
Непруха!
Нахожу ремонтников в галонете, заказываю проварить старые заплатки. И установить новые эмиттеры для поддержания электромагнитной защиты корпуса корабля в астероидном поле. Пока день не закончился, надо купить сотню наборов еды пилота, а то подумают, что воздухом святым питаюсь. И так уже СБ на хвост села.
Пора валить: пока на астероид, а потом и дальше.
Вечером принимал заказы, стиральный агрегат доставщики встроили в душевую комнату с трудом и подключили к водопроводу. В остальных каютах водопровода нет. Разложил полотенце и трусы с майками по полочкам в капитанской каюте. В душе шампуни расставил. Уже обживается корабль.
Дроидов на корабль доставили, сгрузили в грузовом отсеке. Надо заняться их профилактикой и ремонтом.
Пайки принял, перетаскал в кухонный шкаф, разогрел один в микроволновке. На вкус сладкий пластилин. Кук уж точно лучше готовит. А эти потом пристрою. Хоть сравнил их с пайками, что мне достались от рейнджеров. Местные пайки хуже по вкусу.
Заказал запчасти за тысячу кридов, привезли сто килограмм лома разных деталей. Разложил в складской комнате, уже не так пусто на корабле стало.
Вроде ничего не сделал, а день прошел. Остались работы с корпусом корабля.
Поутру прибыли ремонтники, осмотрели заплатки, выставили счет на семьдесят пять тысяч кридов. Я покряхтел, но заплатил. Мне еще реактор ремонтировать требуется. Хорошо, что горючим считаются термоядерные стержни. Но стоят они по десять тысяч кридов за штуку, а в ректор моего шахтёра их входит аж триста штук. Взял пять стержней, и деньги кончились.
Варили корпус ремонтники три дня. Работа, я посмотрел, у них тяжелая. Двое ремонтников обваривали заплатки моего корабля, и у каждого по дроиду-сварщику. Ремонтники сидят в креслах, а дроиды-сварщики на присосках перемещаются по корпусу шахтёра и проваривают каждую заплатку. Ремонтники сидят, но пот с них льется градом. И не знаю, что легче: самому сварщиком быть или через нейросеть дроидом управлять.
Но и эти справились, загрузились во флаер и умотали.
Заинтересовала меня нейросеть. Нейрокомпьютер не предусмотрен для управления дроидом-сварщиком.
Посмотрел в галонете о нейросети. Операции по установке делают во всех лечебных заведениях. Цены за операцию десять тысяч кридов. Главное – нужную нейросеть выбрать. Они отличаются по цене.
Это как поменять телефон на новую модель. Но могут поставить человеку нейросеть, которая уже у кого-то стояла, – это обычная операция во Фронтире. Устанавливая кристалл с новой нейросетью, старую нейросеть сдают в лечебных учреждениях. Люди привыкли к удобству управления через нейросеть. Знания закачивают через галонет в мозг.
Учиться ничему не надо: полежал в капсуле несколько часов и стал профессионалом в любой области. Все нейросети делятся на поколения. Чем выше поколение нейросети, тем больше информации можно через нее скачать.
Я и без нейросети нормально живу. Непростая она штука, явно СБ в ней закладки наставит и будет за тобой подслушивать и подглядывать.
Так, с ремонтом я закончил, осталось контейнер закрепить на шахтёрском корабле и отправиться на работу. Мне Натан Ксеонтович подогнал корабль без контейнера.
Всё, завтра вылетаю за рудой в астероидное поле.
Вот уж второй год, как меня с Земли вывезли. И солнца я не видел столько же время. Тяжело без солнца.
