И. Воронина
Первый практикум. Напиток бессмертия
– Не шевелись, – сквозь зубы проговорил Саша.
– Врач! Здесь есть врач? – ни на что не надеясь панически закричал Виктор.
– Что у вас там? – неожиданно раздался очень звучный уверенный голос.
К ним твёрдой походкой шёл Черепаха. Мужчина подошёл, быстро осмотрел Андрея, бросил взгляд на схваченную им змею, и глаза его сузились. Он уверенно положил руку на рану и запел:
– Ом эти ми туда соха…
Черепаха ритмично и монотонно напевал эти слова, не отпуская руки с раненой лодыжки Сорокина. Из-под его ладони, казалось, струился свет. Ребята сгрудились вокруг сидящих на палубе и завороженно смотрели на священнодействие. Вскоре Черепаха поднял глаза и указал Кривову на ремень. Саша напряжённо остановил его:
– Яд нейтрализован? Он будет в порядке?
– Жгут больше не нужен, чужеземец. Снимай. Я не могу прикоснуться к изделию из кожи священной коровы, – тяжело проговорил Черепаха.
Саша посмотрел на мужчину и рывком сдёрнул кожаную полосу с бедра Сорокина, тот облегчённо выдохнул, но тотчас же скривился и пробормотал:
– Нога как будто ледяная…
Черепаха нахмурился ещё сильнее и разорвал штанину Андрея, обнажая жуткое зрелище. Ранки, оставленные зубами змеи, были чёрными. Настолько чёрными, что вообще не отражали свет, как два миниатюрных отверстия в пустоту. Вокруг них фиолетовой болезненной пульсирующей паутиной проступили вены, кожа от пятки до середины голени приобрела серо-синий мертвецкий оттенок.
– Ч-ч-чё за фигня?! – взвизгнул Андрей.
Парень уставился на свою ногу так, будто она ему не принадлежала. Черепаха медлил с ответом.
– Мои умения опираются на силу высоких познаний, чужеземец, – медленно говорил Черепаха. – Я весьма искусен во врачевании и могу исцелить укус любой змеи. Я могу изгнать из тела яд даже лучшего из змей, Такшаки. Но то, что ты держишь в руке, чужеземец, – это не змея.
– А чё это? – спросил Сорокин, растерянно глядя на чёрную змею.
– Это воплощённый Хаос, – ответил Черепаха. – Посланец самой Смерти. Существо не нашего мира. Теперь в твоих венах течёт Халахала. Никому не под силу излечить тебя.
Сорокин побледнел ещё больше и сглотнул.
– И что теперь делать? – дрожащим голосом спросила Маша.
– Я замедлил распространение Хаоса по его телу, но изгнать яд из тела я не могу, – покачал головой Черепаха.
– Он что, теперь умрёт? – пискнул Ян.
– Это вполне вероятно.
– Но не неизбежно? – уцепился за соломинку Виктор.
– Можно попытаться… – протянул Черепаха и едва заметно бросил одобрительный взгляд на Виктора.
– Что нужно делать?! – почти хором выпалили ребята.
Черепаха помедлил, пожевал губами и поднялся. Он подошёл к борту гарбхары и посмотрел вдаль.
– Правьте к гхатам, – звучно скомандовал он.
Матросы пытались вставить весла в уключины. Ребята бросились им помогать. Девушки заливали пламя. Настя осталась с Андреем.
– Куда мы? – спросил Виктор.
– В храм.
– Молиться? Сейчас?! – вскричал Виктор.
– Вы попали к нам в начале месяца Ашвина. Светлая половина этого месяца посвящена Дурге. Сегодня начинается Дурга-пуджа, которая продлится четыре дня. Мы примем участие в обряде Ягран. Всенощном Бдении.
Ребята непонимающе уставились на Черепаху.
– Дурга – супруга Шивы, который уже имел дело с Халахалой. Мы обратимся за помощью к богине.
– Напрямую? – скептически спросил Кривов.
– Не ёрничай, чужеземец, – осадил его Черепаха. – Вы всё увидите. Если нам повезёт, богиня ответит нам.
– Я считаю, надо искать врача, – упорствовал Саша.
– Я сделал больше, чем смог бы любой из лекарей. Но это не смогло очистить тело твоего друга. Я предлагаю вам обратиться к настолько высокой помощи, насколько это возможно. Дитя, ты можешь встать, – обратился Черепаха к Андрею.
Сорокин смог встать сам, аккуратно наступил на раненную ногу, потом попрыгал на ней и с удивлением проговорил:
– Странные ощущения… Но не больно.
Гарбхара, повинуясь слаженным усилиям матросов и ребят, тяжело пошла под углом к течению. Корабль умирал и нёс людей к спасительной суше из последних сил. На палубе было тихо и мрачно. Команда потеряла нескольких матросов. Весь товар был уничтожен. Ужас пережитой битвы ещё не отпустил людей. Скорбь по погибшим осязаемо витала в воздухе.
Виктор наконец поднял голову и огляделся по сторонам. Перед ними во всём своём величии предстал ночной Каши. Спускающиеся ступенями к воде гхаты были освещены огнями. Огромные костры в три человеческих роста плевались в небо алыми искрами, на ступенях сияли костры поменьше. Огни пылали на блюдах в руках людей, в увитых цветами плошках, пущенных на воду. Город сиял тревожным оранжево-красным светом. Густой дым поднимался над набережной, застилая ярко мерцавшие звёзды.
Подпаленная гарбхара подошла к берегу. Песнопения стали громче. Матросы спрыгнули в реку и троекратно окунулись с головой, смывая с себя копоть и кровь, судно за верёвки подтащили к причалу и пришвартовали. Когда на берег сошёл Черепаха, за ним потянулись и остальные. Его на почтительном расстоянии окружила толпа и начала благоговейно кланяться.
– Идите за мной, – скомандовал Черепаха и устремился вперёд по гхатам вниз по Ганге.
Ребята переглянулись, но всё-таки последовали за капитаном. Андрей, чуть прихрамывая, шёл сам. Настя держалась рядом с ним. Кривов недовольно бормотал себе под нос.
Всю набережную запрудил народ. Люди совершали омовение, люди возносили молитвы, люди рыдали и радовались. На гхатах были устроены площадки, на которых полыхали огромные костры. Вокруг этих костров стояли облачённые в белое. Погребальные плачи и славословия смешались в одну какофонию. За гхатами возвышались еле различимые в благовонном дыму резные каменные и деревянные здания, сверкающие позолотой.
Черепаха вскоре свернул от реки и углубился в город, где, казалось, храмов едва ли не больше, чем домов. Невероятно кривые узкие улицы были полны паломников, обнажённых садху, проповедующих гуру, у ног которых сидели ученики. Под стенами спали бродячие собаки. На верёвках сушилось выстиранное бельё. Здесь же продавались вязанки дров для костров, цветочные гирлянды и благовония для обрядов. На улице было шумно даже ночью.
К ребятам присоединялись местные жители. Вскоре собралась огромная поющая процессия. Люди скандировали «Ом Дум Дургайей Намаха». По-видимому, шествие и служило началом богослужения. Вскоре ребята увидели впереди ярко-красное здание храма на берегу пруда. Люди слаженно обходили святилище с огнями в руках, как в крестном ходу.
Черепаха придержал ребят у входа.
– Обувь нужно снять, – сказал он и осмотрел босые ноги школьников. – Хорошо. Не мешайте, не высовывайтесь. Вообще, иноверцам вход в храм воспрещён. Постарайтесь не привлекать внимания. Старайтесь выкинуть из головы дурные мысли – Дурга всевидяща. Она не потерпит зла в своей обители.
– А что, если?.. – начал было Ян.
– Не проверяйте! – отрезал Черепаха.
– Нам бы не благовония жечь, а врача нормального! – взорвался Саша.
– А они все здесь! – настаивал Черепаха. – Весь город здесь!
Кривов фыркнул, отвернулся и заметался по крошечному клочку земли, свободному от людей. Экзальтированная толпа танцевала и кружилась вокруг храма. Найти в ней кого-то конкретного было совершенно невозможно. Взгляд Саши перескакивал с лица на лицо и становился всё отчаяннее.
– Я помочь пытаюсь, – мягче сказал Черепаха.
– Да не вышла бы боком эта помощь… – еле слышно пробормотал Саша.
– Я испрошу помощи у богини. И если нам повезёт, она снизойдёт к нам.
Все поплелись за Черепахой в забитый народом храм.
Убранство храма было очень красочным: на стенах изображались сцены из бытия богини. От сочных и ярких красок рябило в глазах. Ребят толкали и пихали, люди вокруг пели мантры. Всё бурлило в напряжённом ожидании.
Черепаха оставил ребят и начал пробираться к алтарю, толпа перед ним благоговейно расступалась. У одной из стен над алтарём стояла статуя многорукой богини. Ребята могли видеть только её голову, в облике которой не было ничего умиротворяющего: черноволосая, с вытаращенными глазами и нахмуренными бровями. Она с яростным выражением на белом лице взирала на волнующихся у её ног людей.
– Грозная дама, – прошептал Асатиани.
– Да уж… – отозвалась Маша. – Как бы не зашибла вместо помощи…
– Не надо, Маш! Черепаха сказал думать о хорошем, – напутствовал Слава. – Иначе быть беде.
– Ой, мне кажется, я что-то такое чувствую… – сдавленно прошептала Даша.
– Что? – так же сдавленно спросил её Ян.
– А-а-апчхи! – выдала Даша и застыла, прислушавшись к себе. – Нет, всё. Всё прошло.
Сорокин цокнул языком и закатил глаза. Берг хохотнул.
– Не хворай, – сквозь зубы проговорила Ольга.
Священнодействие началось. Пуджу проводил Черепаха. Звучала музыка, били барабаны, Черепаха пел гимны, окроплял статую чем-то и украшал её цветами. Толпа бурлила и перемешивалась в зале, люди подходили к богине с поклонами и складывали к её ногам подношения.
Под звук барабанов в зал вошли разодетые в красное с золотом танцовщицы. При виде них у Кривова дёрнулся глаз. Девушки начали двигаться в такт музыке, скорее изображая пантомиму, чем танцуя. К ним выбежал мужчина, наряженный в замысловатый костюм. Ребята поняли – у ног статуи Дурги разворачивалось представление о битве богини с каким-то демоном. Дурга хохотала в неистовстве боя и поражала своего врага копьём. Когда демон был побеждён, к танцовщицам вышел ещё один мужчина, одетый львом, и солистка закинула на него ногу в финальной позе. Остальные танцовщицы забежали ей за спину, раскинув руки так, словно над поверженным демоном на льве восседает сама многорукая грозная Дурга.
По залу пронёсся порыв ветра, поколебав язычки пламени. Музыканты сбились с ритма и затихли. Песнопения прекратились, люди в страхе ахнули. В зале повисла тишина. Только огонь на алтаре разгорелся ярче. Он отбрасывал на статую тени, делая облик богини ещё более устрашающим.
Одна из танцовщиц, стоявшая в заднем ряду, неловко дёрнулась и издала сдавленный вопль. Тело ее выгнулось дугой, казалось, что сейчас затрещат её кости. И вдруг девушка встала, сгорбившись. Тень за спиной статуи выросла до исполинских размеров, накрывая собой стены и потолок. Люди упали на колени. Причёска танцовщицы распалась, и чёрные кудри поплыли по воздуху, как по воде. Одежды ее трепетали безо всякого ветра, как будто она стояла над жарким пламенем. Кожа на глазах побелела. Девушка медленно распрямилась и открыла глаза. Виктор мог поклясться, что в глазах её полыхал огонь. Ноздри танцовщицы гневно раздувались, брови были нахмурены. Весь её облик странно подрагивал и плыл.
Дурга, а это без сомнения, была она, огляделась на павших ниц паломников и громогласно расхохоталась. Изо рта её вырвалось пламя. Богиня опустила голову и тяжело посмотрела на школьников. Она пошла к ним, при каждом её шаге по храму пробегала дрожь. Дурга приблизилась и заглянула в глаза Виктору. «Слаб-слаб-слаб-слаб», – пронеслось у него в голове затихающим шёпотом. Богиня презрительно усмехнулась. Виктор отвёл глаза. Дурга перевела взгляд на других школьников. Ребята съёжились. На щеках Кривова заиграли желваки, Настя стыдливо опустила голову, Берг отвернулся. Прямого взгляда богини не выдержал никто.
– В мой храм принято приходить с чистым сердцем, дасы!
Ребята замерли, не смея пошевелиться. Дурга наконец, подошла к Сорокину.
– Хм… – усмехнулась она. – Недолго тебе осталось.
Она наклонилась к плечу Андрея, раздула ноздри, шумно втянула воздух и продолжила:
– Я чую на тебе смертный смрад.
Богиня обошла вокруг Андрея и снова встала перед ним. Непонятно как, миниатюрная, она тем не менее смотрела на него сверху вниз.
– Хочешь жить, дас?
– Хочу, – просипел Андрей, сглотнув.
Дурга снова расхохоталась, запрокинув голову. Отсмеявшись, она с ироничной улыбкой посмотрела на Сорокина и сказала:
– Конечно, хочешь! Хм… – богиня хмыкнула, оглядев Андрея с ног до головы. – Можешь попытаться добыть сокровище. Пить его вам нельзя, но вытравить яд из раны оно поможет. Сокровище исцеляет!
Ребята непонимающе переглянулись и уставились на Дургу во все глаза.
– Но только одного из вас! – крикнула вдруг богиня.
Ребята подскочили, как и все в храме. Вдруг Дурга в упор посмотрела на Ольгу, улыбнулась и ткнула её в нос:
– Пунь! Можете попытаться. А теперь… Вон из моей обители!!!
Дрожь от этого вопля пронеслась по храму и задула последние огоньки. Тело богини засветилось рыжим пламенным светом, ослепив всех присутствующих. Ребята вылетели из храма и пришли в себя только в его дворе. Саша держал Настю за воротник. Из храма доносился нечеловеческий хохот. В открытых дверях было видно, что Дурга пустилась танцевать, позвякивая браслетами на руках и лодыжках. Из окон храма струился алый свет. Богомольцы вокруг святилища попадали ниц и запели. Ребята отбежали от храма на безопасное расстояние и только там позволили себе обернуться и перевести дух.
– Кто-нибудь чё-нибудь понял? – спросил Сорокин.
– Не-а, – хором отозвались ребята.
Из храма сквозь толпу быстрой походкой вышел Черепаха. Глаза его блестели, на лице был написан азарт.
– Вы невероятные счастливцы! Дурга вас не убила!
– А могла?! – вскричала Ольга.
– Конечно!
– И Вы говорите об этом только сейчас?! – разозлился Виктор.
– Это был единственный способ спросить совета. А что? Вы бы отказались? – вкрадчиво спросил Черепаха.
– Я пошёл бы один! – рыкнул Сорокин.
Черепаха устало нахмурился.
– И я бы с ним пошёл! – крикнули хором Виктор и Саша.
– И я бы пошёл, а остальных бы оставили! – встрял Дима.
– И я, – тихо прошептала Настя.
– Всё позади. И вы получили совет. – Черепаха окинул всех задумчивым взглядом из-под кустистых бровей.
– Какой совет? Белиберда какая-то! – возмутился Асатиани. – Только поседел зря!
– Что за сокровище? – силилась понять Даша. – Это что-то потустороннее, да?
– Ах, ну да… Вы не знаете, – пробормотал Черепаха.
– Чего не знаем? – хором спросили ребята.
Черепаха поманил их уйти с оживлённой улицы. После явления Дурги толпа просто сошла с ума, на площади перед храмом образовалось настоящее столпотворение. Ребятам приходилось кричать, чтобы услышать друг друга в этом гвалте. Они спешно отошли с улицы и забились в какой-то крохотный двор. Черепаха уселся на каменный парапет, а ребята и Виктор уселись перед ним прямо на землю. Мужчина начал рассказ:
– Есть легенда, шрути. То есть, услышанная нашими предками от богов.
– Прямо от богов? – благоговейно перебила Даша.
– Да. Сегодня вы видели, что это вполне возможно. Так вот. Когда-то на заре времён, немногим после очередного создания нашего мира в теле Вишну, дэвы и асуры, решили получить напиток бессмертия.
Лица ребят непонимающе вытянулись. Черепаха тут же пояснил:
– Называйте их богами и демонами, если хотите. Напиток бессмертия мы называем «Амрита». Вишну просветил дэвов и асуров, что Амрита покоится на дне Молочного Океана, и чтобы добыть её, Океан необходимо взболтать.
– Как коктейль? – удивился Сорокин.
Черепаха посмотрел на него укоризненно.
– Как любую жидкость, Сорокин! Не позорь Родину! – буркнул Виктор.
– Для этого дэвы и асуры взяли гору Мандара, верхушку горы Меру, центра мироздания. Дэвы и асуры водрузили её в центр Молочного океана, после чего обернули вокруг неё змея Васуки, как верёвку. Проделав это, они начали по очереди тянуть змея то за хвост, то за голову. Мандара стала вращаться, как мутовка, взбивая воды Океана, отчего они превратились в гхи, топлёное масло. В начале из вод показался самый страшный во вселенной яд – Халахала. Его эссенцию забрали себе все змеи и другие ядовитые твари и растения.
Сорокин взглянул на свою ногу.
– Да, дитя! Похоже, что укусившая тебя тварь была источником Халахалы! Господь Шива спас наш мир, проглотив ужасный яд. После этого дэвы и асуры бросали в Океан различные травы, и из Океана появлялись сокровища. Последним сокровищем была чаша, полная Амриты.
Черепаха замолчал, ребята не смели прервать его.
– Возможно, вы могли бы попытаться повторить этот опыт… – Черепаха окинул их цепким взглядом и пробормотал скорее себе, чем им. – Не с Мандарой, конечно, но хотя бы с подножия Меру вы камень донесёте. Не Васуки, но чудесный змей у вас есть…
– То есть, – осторожно вставил Кривов, – нам нужно взять валун, бросить в море, обвязать его змеёй и попытаться таким образом его раскрутить, пока на поверхность не всплывёт чудесный исцеляющий эликсир?
Услышав эти слова из Сашиных уст, ребята ужаснулись. Виктор внимательно посмотрел на Черепаху и решил, что у того в глазах отчётливо светится безумие.
– Именно! – веско ответил Черепаха. – Только не простой камень, не просто в море и не просто змея.
Повисло молчание. Ребята переглянулись.
– Может, лучше врача поищем? – тихо проговорил Берг. – Хануман что-то упоминал про Кашьяпу, ну, что тот может быть в этом Каши.
– Точно! – подхватила Маша. – А тот король, он что-то говорил, что Кашьяпа может лечить от яда…
– Вы все феерически бронелобые! – прошептала Ольга.
– Это почему ещё? – не понял Асатиани.
– Да потому, что это он и есть! – рыкнула Ольга на него.
– С чего ты взяла? – удивился Виктор.
– Ну… Сначала вдруг ученик в ашраме читает нам лекции, как мудрец, но мудреца на месте нет. И имя странное, – сконфуженно пролепетала Настя.
– Вот! Даже мелочь сообразила! – проворчала Ольга. – А потом нас передали с рук на руки другому случайно оказавшемуся рядом совсем не мудрецу с опять-таки странным именем. И плыл он тоже случайно в Каши, где обретается тот самый Кашьяпа. И этот совсем не мудрец тоже читает нам лекции. А потом движением брови он выкидывает за борт разъярённого демона, наложением рук лечит Андрея и призывает богиню. До этого такие финты только мифический обезьян нам выдавал!
– Вы хотите сказать, что это вот, – Агеев моргнул глазом и дёрнул головой в сторону Черепахи, – тот самый риши, который ровесник вселенной, и всё вот это вот?
– Я хочу сказать, что тут что-то очень нечисто, и я подозреваю, что да, это именно он. Но почему-то он не хочет раскрывать инкогнито, – кивнула Ольга.
– А по-моему, у вас всех троих вместе с риши поехали крыши! – сказал Вельский. – Удивительно только, что в одну сторону.
– Может, и правда поищем какого лекаря? – прошептал Ян. – Должны же они здесь натренироваться лечить ядовитые укусы… Может, ну его, эту мистику?
– А ты давно на кораблях по небу без мистики летал? – спросил его сидевший рядом Слава. – У меня ощущение, что мы сейчас там, где это всё – не мистика, а самое, что ни на есть, нормальное времяпрепровождение.
– И ты предлагаешь поверить мужику, который советует нам болтать камень в море вместо того, чтобы искать противоядие? – съязвила Маша.
– Решайте, но решайте быстрее, время ваше не бесконечно! – подал голос Черепаха.
Ребята опустили глаза на ногу Андрея и заметили, что пугающая синева немного разрослась по ноге. Еле заметно, но всё же заметно.
– Чёрт! – вскричал Андрей. – Давайте чё-нить сделаем!
– Если решитесь, то пути назад уже не будет. Пойдёте к лекарям – потеряете драгоценное время. Другу вашему они не помогут, – сказал Черепаха, покачав головой. – Решитесь последовать совету Ма Дурги – покинете этот мир, ибо ушедшие туда более в этот мир уже не приходят.
– И что с нами будет, – спросил Виктор.
– Что-то, – ответил Черепаха.
Ребята потрясённо замолчали.
– Мне кажется, у Андрея право первого голоса, – первым заговорил Саша.
– Переложить всю ответственность на плечи того, кто не может убежать от последствий – это очень удобно! – вскрикнул Виктор.
– Мы все не можем от них убежать! – рявкнул в ответ Кривов.
– Ты готов поставить такой вопрос на голосование? – изумился Виктор.
– Вы считаете себя правомочным единолично решать, что нам делать со своими жизнями? – парировал Берг.
– Вы несовершеннолетние!
– Но не несовершенноумные! – отрезала Маша.
Виктор не нашёлся, что ответить. Он оглядел своих учеников, они мрачно, но неотрывно посмотрели ему в глаза, готовые стоять на своём до конца.
– Я за то, чтобы последовать совету Черепахи, – проговорил Андрей. – Поможет или нет – это пятьдесят на пятьдесят, либо да, либо нет. Так же, как и с лекарем. А вот в плане дембеля из этого квеста – это серьёзная подвижка. В другую реальность перейти нам ещё не предлагали. Это – шанс.
– А я против! – сказала Маша. – Это всё звучит, как бред сумасшедшего!
– Согласен, – добавил Вельский. – Мы должны башкой думать, это не кино.
– Серьёзно? – встрял Слава. – Ты же сам нам рассказывал, с какими спецэффектами вы дрались с факиром. Вдруг всё потому, что вы были за хороших, и теперь это снова прокатит? Я готов поверить.
– Слав, если бы речь шла о какой-нибудь фигне, то и ладно! – воскликнула Маша. – А сейчас мы рискуем угробить Сорокина и застрять неизвестно где! Нет, остаться безопаснее!
– Ага. До следующего раза! – мрачно ответил Георгий. – Нас ловили, кормили всякой отравой, хотели сжечь, потом макнули в реку, а потом вообще чуть не сожрали! Что дальше?! Метеорит прямой наводкой? Я бы попытался сделать что-то невероятное. Например, взболтать океан.
– Поддерживаю! – добавил Руслан. – У нас не было ни одного спокойного дня! И улучшения не предвидится. Надо что-то менять.
Даша смотрела на сестру и кивала.
– Он и правда риши, – тихо сказала Настя. – Мы должны довериться ему. Может, поэтому мы здесь? Для этого?
– Оставь ты свои сказки, – воскликнул Ян. – Противоядие надёжнее!
– Если оно есть! – проговорила Ольга. – Не знаю, как вы, а я последние дни провела в какой-то параллельной реальности. Здесь бывают обезьяноголовые люди, здесь есть демоны и змеелюды, здесь можно летать по небу, и здесь заклинания работают. Я считаю, мы должны попробовать решить проблему по законам этого мира!
– Не согласен, – пробасил Берг. – У нас тоже маги всякие были, всё туфта. Я верю в науку!
– Андрей, будь благоразумен, – тихо просил Саша. – Ты сейчас лезешь в петлю… Я считаю, нужно искать врача. Так хоть будет шанс… Плевать, если мы и правда тут застрянем. Я не готов выбраться такой ценой.
Андрей упрямо поджал губы.
– Я здесь не один. Подыхать мне не хочется, но выжить и угробить всех вас, а потом до конца жизни вам в глаза смотреть…
Повисло долгое молчание. Виктор чувствовал, как утекает драгоценное время. Школьники напряжённо переглядывались.
– Виктор Петрович, мнения разделились, – разбил тишину Берг. – Вы творите историю.
Богданов малодушно надеялся, что вопрос решится сам собой, без его участия. Не вышло. Напряжение, повисшее над группой, было осязаемым. Учитель посмотрел в упрямые глаза Сорокина. Тот готов был пожертвовать собой, чтобы у его товарищей появился призрачный шанс на спасение. Готов ли он рискнуть двенадцатью людьми? Неизвестность или относительная безопасность?
– Мы пойдём, – тихо объявил Виктор. – Потому что, если мы этого не сделаем, ни один из вас этого мне не простит. И ты тоже, Саша!
Ребята с мрачной решимостью перевели взгляд на Черепаху.
– Что нужно делать? – спросил Виктор.
Черепаха кивнул, ухмыльнулся в усы и огладил бороду.
Пахтание океана.
– Когда попадёте на Меру – не медлите. Этот мир не для праздных прогулок.
– Там опасно? – сразу насторожился Берг.
– Нет. Как раз наоборот. Это – райское место, вы можете забыть, зачем вы пришли. Идите вдоль подножия горы, найдите какой-нибудь большой камень. Дальше вы слышали. Камень в море, змею – обернуть вокруг…
– Как мы сможем раскрутить огромный валун, лежащий на мелководье? – иронично спросил Кривов.
– Очень и очень трудно! – отозвался Черепаха. – Но это возможно! Главное – чтобы взятый вами камень принадлежал именно горе, а не побережью. Тогда условия будут выполнены.
– И что потом?
– Потом, когда Океан вспенится, вам нужно будет собрать всплывшую Амриту. Ма Дурга запретила её пить, так что просто капните каплю ему на рану.
Черепаха ладошкой указал на Сорокина.
– И это поможет? – с сомнением проговорил Ян.
– Всенепременно, – с абсолютной уверенностью в голосе ответил Черепаха.
– Последняя проблема: как мы туда попадём? – спросил Берг. – У Андрея дела уже плохи. Как мы успеем попасть туда, не знаю – куда?
Ребята заволновались. И правда, если эта сказочная Меру – часть потустороннего мира, то как вообще туда попасть? Куда идти? Богданов собрался было что-то сказать, но осёкся, увидев заговорщическую улыбку на лице Черепахи.
– Надеюсь, вы не боитесь высоты, – сказал индиец.
Все непонимающе уставились на него. А Черепаха поднял лицо к небу и о чём-то задумался. На какое-то время повисла тишина, но вдруг ребята заметили в небе какую-то тень на фоне мерцающих звёзд. Тень увеличивалась в размерах, кружась в звёздном небе. К городу бесшумно приближалось что-то огромное.
– Пойдёмте, здесь мало места!
Черепаха первым поднялся и поспешил из тесного дворика. Ребята вышли на ближайшую площадь и напряжённо уставились в небо. Вскоре послышалось тяжёлое хлопанье крыльев. В толпе кто-то закричал, люди побежали, некоторые попадали на колени, валились ниц. Отблески огней выхватили из тьмы приближающуюся фигуру. Когти, огромные пернатые крылья, кривой клюв… Над крышами домов и храмов хлопал крыльями исполинский орёл. Поднялся крик:
– Гаруда! Гаруда!
Подняв тучу пыли, орёл приземлился рядом с Черепахой и обратил пронзительный, полный мысли взгляд на толпу вокруг. Птица была огромной, головой она достала бы до третьего этажа. Черепаха подошёл к ней и дружески погладил по коричневым перьям, и что-то зашептал. Птица вежливо опустила огромную голову и смотрела на Черепаху умными немигающими глазами. Договорившись о чём-то, мужчина обернулся к школьникам.
– Садитесь, – проговорил он. – Это – птица Гаруда. Только он сможет доставить вас на гору Меру.
– Сейчас?! – вскричал Виктор.
– Сейчас, – веско ответил Черепаха. – Пока ваша решимость не иссякла. И пока ваш друг ещё может быть спасён. Времени у вас очень мало.
Птица перевела взгляд на ребят и простёрла крыло, предлагая по нему взобраться к себе на спину.
– Во что, чёрт побери, мы ввязались? – тихо пробормотал Виктор.
– Спокойно, Виктор Петрович! Всё идёт по плану! – приободрила его Ольга.
– А каков план?
– Не знаю! Я надеялась, что вы не спросите, – буркнула Ольга.
Школьники переминались в нерешительности. Всё-таки не каждый день им предлагали забраться на гигантского орла, чтобы полететь на гору, с которой не возвращаются. Первой решилась Настя. Девочка взбежала по крылу Гаруды с таким выражением лица, с каким ныряют в холодную воду. Гаруда натурально хмыкнул, глядя на неё. За девочкой неотступно следовал Кривов. За ними потянулись все остальные. Подниматься по живому крылу было страшно. Ребята на четвереньках заползли на орла и ухватились за перья. Последним к Гаруде подошёл Черепаха.
– Вы с нами? – с облегчением спросила Настя.
– Нет. С вами я не пойду. Я ещё не готов уйти из этого мира. Это случится несколько позже. Держитесь. Вы полетите в сторону Кошалы, чужеземец!
– Что такое Кошала? – уточнил Берг.
– Это царство. Как Куру и Каши. Со столицей в Айдохье.
– Тут есть ещё царства? – удивился Эрик.
– Для того, чтобы попасть из Куру в Каши, чужеземец, вы по реке пересекли два царства: Шурасена и Ватса. Вы этого не заметили? Держитесь!
С этими словами Черепаха похлопал Гаруду по шее. Птица только этого и ждала. Она поднялась, огласила округу громогласным криком, взмахнула огромными крыльями и под изумлённые и напуганные вопли толпы оторвалась от земли. Близняшки взвизгнули, кто-то взвыл, Настя уткнулась лицом в перья. Орёл поднимался всё выше, взмывая над Каши. Под ними кружился неспящий священный город на левом берегу великой матери-Ганги.
Птица несла их дальше, и пылающие огнями гхаты превратились в далёкий костёр, а потом накренились и канули куда-то в темноту. Гаруда тяжело взмахивал крыльями, ребят болтало вверх и вниз, ветер выбивал слёзы из глаз. Но, вопреки ожиданиям, холодно не было. Птица неслась над землёй, под её брюхом проплывали пушистые джунгли, подсвеченные по берегам реки огнями деревень и городов.
– Где мы? – перекрикивая ветер спросил Берг.
– А чёрт его знает! – так же криком отозвался Виктор.
Ребята во все глаза смотрели вниз, разглядывая проплывающие под ними города. Празднества шли по всей земле, и поселения с высоты птичьего полёта напоминали светящиеся паутинки. По берегам огни сияли ярче всего. Даже реки были подсвечены плывущими по ним бесчисленными плошками с огоньками. Словно почувствовав интерес пассажиров, орёл опустился чуть ниже, и земля предстала перед ними во всей красе. Они летели над обработанными полями, руинами городов, густыми лесами, окружёнными толпой храмами. Гаруда едва заметно отклонялся от прямого курса, чтобы подлететь поближе к тому или иному городу.
Скоро земля внизу сморщилась, джунгли отступили, и в предрассветных лучах нежно зарозовели заснеженные верхушки гор. Гаруда летел над Гималаями, направляясь на север. Орёл набирал скорость и высоту. Запахло снегом. Школьники высунулись так далеко, как могли, чтобы разглядеть невиданное зрелище. Птица начала активно взмахивать крыльями, горы внизу стали уменьшаться и превратились в неясную рябь.
Гаруда нырнул в облака, ребят окружила розовато-белая дымка. Виктор испугался, что они задохнутся на такой немыслимой высоте. Но страхи его оказались напрасны. Дышать, вопреки ожиданиям, было легко. А птица летела всё выше и выше. Вскоре Богданов вообще перестал ориентироваться в пространстве. Казалось, Гаруда уже несколько раз сменил направление полёта. Учителю оставалось только надеяться, что огромная птица не заблудится в этом молочном мареве.
Внезапно пелена облаков спала, и перед путниками показалась гора. Не просто гора, а Гора! Мать всех гор. Белая вершина сверкала в ярком солнечном свете, её склоны были покрыты густыми сочно-зелёными лесами. Кое-где со скал обрушивались водопады, над деревьями парили райские птицы, за верхушку Горы цеплялись облака, а ее подножие белесыми водами омывал бескрайний Океан. Между Горой и Океаном виднелась крохотная полоска суши.
Гаруда, наконец, тяжело приземлился на бесконечном пляже с кипенно-белым песком. Ребята не сразу смогли разжать руки, намертво вцепившиеся в перья исполинской птицы. Гаруда бесстрастно дождался, пока его спину покинет последний пассажир, бросил на ребят прощальный взгляд и, подняв песок в воздух, штопором взвился в небо.
– И что теперь? – сказал Асатиани, почесав голову.
Пляж был очень узким, сразу за песком начиналась густая растительность, круто поднимающаяся по склонам горы за облака. Лёгкий бриз едва шевелил волосы, седая вода еле-еле волновалась. Мелкие волны лениво выползали на сверкающий песок и так же лениво откатывались обратно. Океан был гладким, как зеркало, и в нём отражался среди дня видимый в небе Млечный Путь. Джунгли шелестели кронами.