Грегори Цукерман
Человек, который разгадал рынок. Как математик Джим Саймонс заработал на фондовом рынке 23 млрд долларов

Даже в свои 80 Баум любил проходить по 3,2 км от своего дома до Witherspoon Street, недалеко от кампуса Принстонского университета, по дороге делая остановки, чтобы насладиться запахом распускающихся цветов. Водители, проезжающие мимо, иногда останавливались, чтобы предложить помощь медлительному, прилично одетому пожилому джентльмену, но он всегда отказывался. Баум часами мог сидеть в кофейне, наслаждаясь солнечной погодой и заводя разговоры с незнакомцами. Иногда родственники видели, как Баум успокаивал студентов, которые скучали по дому. Летом 2017 года, спустя несколько недель после написания последней статьи по математике, в возрасте 86 лет Баум скончался. Его дети опубликовали эту работу посмертно.

Потери Баума во время краха фондового рынка 1984 года оставили неизгладимый след в жизни Саймонса. Он приостановил торговую деятельность своей фирмы и держал на расстоянии недовольных инвесторов. Когда-то сотрудники радовались частым звонкам друзей Джеймса, которые интересовались, как идут дела у компании. Теперь, когда фонд ежедневно терял миллионы долларов, Саймонс установил новое правило в отношении клиентов – все результаты работы предоставляются исключительно в конце месяца.

Потери фонда настолько огорчали Саймонса, что он собирался прекратить заниматься торговлей и вместо этого сосредоточиться на расширении своих технологических бизнесов. Он предоставил возможность клиентам фирмы забрать свои деньги. Большинство из них не теряли надежду на то, что Саймонс сможет найти способ улучшить показатели, но самого Джеймса одолевала неуверенность в себе.

От этого спада «все буквально скручивается изнутри, – рассказывал он своему другу, – без всякой причины».

Саймонс был вынужден найти другой подход.

Глава четвертая

Истина настолько сложна, что можно рассчитывать лишь на приблизительные значения.

Джон фон Нейман

Джим Саймонс чувствовал себя несчастным.

Он отказался от успешной академической карьеры не для того, чтобы разбираться с непредвиденными потерями и ворчливыми инвесторами. Саймонсу пришлось искать другой метод спекуляции на финансовом рынке; подход Ленни Баума, основанный на интеллекте и интуиции, не сработал. Саймонс полностью потерял душевное равновесие.

«Когда зарабатываешь деньги, чувствуешь себя настоящим гением, – рассказывал он другу. – А когда их теряешь – форменным идиотом».

Чтобы разделить с кем-то свое разочарование, Саймонс звонил Чарли Фрайфельду, инвестору, который сделал его миллионером, благодаря спекуляциям с контрактами на сахар.

«Невероятно сложно сделать это таким способом, – сердито сказал Джеймс. – Я должен использовать математический метод».

Саймонса интересовало, появилась ли технология, позволяющая вести торговлю при помощи математических моделей и заданных алгоритмов, благодаря чему удастся избежать резких перепадов настроения, которые присутствуют, если, делая ставки на рынке, руководствоваться исключительно интеллектом и интуицией.

Джеймс Акс, математик, который по-прежнему работал в компании Саймонса, казался идеальной кандидатурой для разработки новаторской автоматизированной торговой системы.

Джеймс принял решение предоставить ему всю необходимую поддержку и ресурсы в надежде, что в результате будет создано нечто особенное.

Какое-то время казалось, что в мире инвестиций назревает настоящая революция.

Никто не понимал, почему Джеймс Акс постоянно злится. Однажды на работе он проломил ногой стену, в другой раз устроил кулачный бой с коллегой-математиком и периодически отпускал оскорбительные высказывания в адрес других сотрудников. Он устраивал ссоры из-за заслуг, закипал от ярости, когда кто-то его подводил, и орал, если не получал желаемого.

Такая ярость была безосновательна. Акс был известным математиком, обладал привлекательной внешностью и едким чувством юмора. Он добился карьерного успеха и пользовался признанием среди коллег. Тем не менее по большей части любое расхождение во мнениях могло привести к ужасающей вспышке гнева или возмущения с его стороны.

Его необычные способности проявились уже в детстве. Акс родился в Бронксе и учился в средней школе имени Стайвесант, расположенной на Нижнем Манхэттене, самой престижной государственной школе Нью-Йорка. Позднее он с отличием окончил Бруклинский политехнический институт, учебное заведение, которое внесло заметный вклад в развитие физики микроволн, радиолокации и космической программы США.

Глубоко внутри Акс скрывал страдания, которые терялись на фоне его академических достижений. Отец ушел из семьи, когда мальчику было 7 лет, оставив того в безутешной печали. В детстве Акс постоянно страдал от болей в животе и усталости. Врачи диагностировали у него болезнь Крона и назначали курс лечения, который помог стабилизировать состояние юноши, когда тот уже достиг подросткового возраста.

В 1961 году Акс получил степень PhD по математике в Калифорнийском университете, Беркли, в стенах которого он подружился с Саймонсом, студентом магистратуры. Акс был первым, кто навестил в больнице Саймонса и Барбару после рождения их первенца. Будучи преподавателем математики в Корнеллском университете, Акс активно работал над таким разделом теоретической математики, как теория чисел. В своей деятельности он тесно сотрудничал со старшим штатным академиком по имени Саймон Кохен, специалистом по математической логике. Совместными усилиями профессора пытались доказать известную гипотезу, которую 50 лет назад выдвинул знаменитый австрийский математик Эмиль Артин, в результате чего они сталкивались с постоянным недовольством. Чтобы выпустить пар, Акс и Кохен начали еженедельно проводить время за играми в покер со своими коллегами и другими жителями Итаки, штат Нью-Йорк. То, что начиналось как дружеская встреча, с выигрышами, редко превышающими 15 долларов, перерастало во все более азартную игру, во время которой мужчины делали ставки, доходящие до сотен долларов.

Несмотря на то что Акс хорошо играл в покер, он не мог найти способ, чтобы победить Кохена. С каждым поражением его ярость усиливалась, и Акс пришел к выводу, что решающее преимущество его соперника заключается в том, что тот считывает выражения его лица. Он пришел к выводу, что должен скрывать свои эмоции.

Однажды в жаркий летний вечер, когда игроки собрались, чтобы сыграть партию, Акс пришел в плотной шерстяной лыжной маске, чтобы скрыть лицо.

Обливаясь потом и едва в состоянии увидеть хоть что-то сквозь ее узкие отверстия, Акс каким-то образом вновь проиграл Кохену. Вне себя от ярости, он закончил игру, считая, что никогда не раскроет его секрет.

«Дело было не в выражении лица, – говорит Кохен. – Джим, как правило, выпрямлял спину, сидя в кресле, когда ему выпадали хорошие карты».

В 1970-е годы Акс искал новых соперников для игры в покер и способы их победить. Кроме покера, он занимался гольфом и боулингом, а также стал одним из лучших в стране игроков в нарды.

«Джим был беспокойным человеком с беспокойным умом», – вспоминает Кохен.

Акс сосредоточил свои усилия на математике, области, в которой царит более жестокая конкуренция, чем многие считают. Математики, как правило, занимаются своей работой из любви к числам, геометрическим фигурам или моделям, но истинное наслаждение получают, когда им удается первыми совершить какое-то открытие или прорыв. Эндрю Уайлс, математик Принстонского университета, известный тем, что доказал Великую теорему Ферма, описывает математику как хождение по «мрачному и неизведанному дворцу», по которому можно плутать, «постоянно спотыкаясь», месяцами и даже годами. На этом пути то тут, то там возникают проблемы. Считается, что математика – игра для молодых: тот, кто не достиг значительных успехов до 30 лет, упустил свой шанс. (1)

Несмотря на успешную карьеру, тревога и раздражение Акса нарастали. Как-то раз, горько жалуясь Кохену на то, что его кабинет находится слишком близко к уборной и звуки, издающиеся оттуда, мешают ему сконцентрироваться на работе, он запустил ботинок в стену, разделяющую его кабинет с туалетом, оставив в ней зияющую дыру. Ему удалось доказать, насколько тонкой была стена, но теперь он еще отчетливее слышал каждый слив воды в унитаз. Чтобы уколоть Акса, профессора не стали убирать это отверстие, что вызывало у него еще большее раздражение.

Когда Кохен узнал о страданиях, которые выпали на детство Акса, он начал терпимее относиться к своему коллеге. Ярость Акса проистекала из чувства внутренней незащищенности. Кохен же спорил с окружающими не то, чтобы очень жестко, его недовольство зачастую быстро рассеивалось. Кохен и Акс, а также их жены, стали близкими друзьями.

Впоследствии математики представили элегантное решение своей давней математической задачи, сделав прорыв, который станет известен как теорема Акса-Кохена.

В каком-то смысле подход, который они применили, оказался даже более поразительным, чем непосредственный результат их работы: до того момента никто не использовал методы математической логики для решения задач теории чисел.

«Мы использовали неожиданные методы», – отмечает Кохен.

В 1967 году за теорему, описанную в трех передовых статьях, Кохен и Акс удостоились премии Фрэнка Нельсона Коула по теории чисел, одной из главных наград в этой области, которая присуждается раз в 5 лет. Акс получил широкое признание, и в 1969 году университет повысил его до звания профессора. В возрасте 29 лет Акс стал самым молодым из тех, кто получал этот титул в Корнеллском университете.

В этом же году Саймонс позвонил Аксу с предложением присоединиться к расширяющейся кафедре математики в Университете Стоуни-Брук. Акс родился и вырос в Нью-Йорке, но, возможно, из-за тяжелых потрясений, пережитых в детстве, его тянуло к спокойной жизни на океанском побережье. В то же время его жена Барбара уже устала от суровых зим Итаки.

После того как Акс уехал в Стоуни-Брук, руководство Корнеллского университета пригрозило отправить официальный протест губернатору Рокфеллеру, если Саймонс продолжит переманивать преподавателей из вуза. Это говорило о том, какую обеспокоенность испытывало руководство Университета Лиги плюща по поводу ухода своего именитого математика.

Вскоре после прибытия в Стоуни-Брук Акс рассказал своему коллеге, что самые значительные достижения математики совершают к 30 годам, что, вероятно, свидетельствовало о том, какое давление он испытывает, чтобы добиться раннего успеха. Коллеги чувствовали, что Акс был разочарован тем, что получил недостаточно похвалы за свою работу с Кохеном. Количество его публикаций сократилось, и он с головой погрузился в покер, шахматы и даже рыбалку, пытаясь отвлечься от математики.

Пытаясь преодолеть явные симптомы депрессии, он часто спорил со своей женой Барбарой. Как и другие сотрудники, работающие в его отделе, Акс женился в юном возрасте за 10 лет до начала периода сексуального раскрепощения и экспериментов. Когда Акс отрастил длинные волосы и стал носить обтягивающие джинсы, появились слухи о том, что он изменяет жене. Другие на его месте, имея на руках двух маленьких детей, возможно, попытались бы ради них спасти брак, однако отцовство давалось Аксу непросто.

«Я люблю детей, – заметил он с явным акцентом Бронкса, – когда они начинают изучать алгебру».

После тяжелого развода Акс потерял опеку над сыновьями, Кевином и Брайаном, и почти не общался с мальчиками. Казалось, что Акс постоянно пребывал в мрачном настроении.

Во время собраний он так часто перебивал своих коллег, что Леонард Чарлап стал приносить с собой колокольчик, чтобы звонить в него каждый раз, когда Акс прерывает чью-то речь.

«Что, черт возьми, ты делаешь?» – однажды выкрикнул Акс.

Когда Чарлап объяснил ему значение этого сигнала, Акс в гневе хлопнул дверью, лишь рассмешив этим своих коллег.

В другой раз Акс устроил драку с доцентом, в результате чего сотрудникам пришлось силой оттаскивать его от коллеги званием ниже. Младший профессор считал, что бесконечные язвительные высказывания в его адрес со стороны препятствуют его продвижению по службе, что спровоцировало конфликт.

«Ты мог меня убить!» – кричал тот Аксу.

Несмотря на непростые межличностные отношения, Акс не потерял репутацию в своей профессиональной области, а молодой профессор Майкл Фрид, чтобы работать вместе с Аксом в Стоуни-Брук, даже отказался от занимаемой им должности в Чикагском университете. Акс с уважением относился к способностям Фрида и, похоже, был покорен природным магнетизмом этого математика.

Майкл был спортивного склада мужчиной с развитой мускулатурой, ростом 1 м 82 см, у него были волнистые каштановые волосы и тонкие усики. Его образ – как раз то, что было ожидаемо встретить в мире математики, когда в начале 1970-х годов мода на образ настоящего мачо охватила всю страну. Как только на кафедре устраивали вечеринки, женщины падали в обморок; Фрид вспоминает, что недавно разведенный Акс, похоже, принял это во внимание.

«Складывалось впечатление, будто Акс приглашал меня туда, чтобы привлекать внимание женщин», – говорит он.

Однако их отношения дали трещину, так как Фрид подозревал, что Акс относится к его работе без доверия. Акс, со своей стороны, считал, что Фрид не проявляет к нему должного уважения по сравнению с другими преподавателями. Во время собрания, где открыто рассматривались жалобы и претензии, с Фридом, Саймонсом и администратором Университета Стоуни-Брук, Акс, глядя в лицо Майкла, произнес зловещую клятву:

«Я сделаю все возможное, чтобы сломать твою карьеру, любой ценой», – в бешенстве заявил он.

Ошеломленный, Фрид не смог собраться, чтоб дать отпор.

«К черту все это», – ответил Фрид.

Он вышел и впредь больше не разговаривал с Аксом.

Когда в 1978 году Саймонс впервые завел речь о том, чтобы Акс присоединился к его трейдинговой фирме, торговля на финансовых рынках казалась тому скучным занятием. Акс изменил мнение лишь после того, как приехал в офис Саймонса, и увидел ранние версии торговых моделей Баума. Саймонс описывал инвестирование как очень сложную задачу, обещая поддержать Акса и открыть ему собственный счет, если он уйдет из университета и займется трейдингом.

В стремлении обрести новое поле для конкуренции и отдохнуть от академической работы Аксу стало интересно, сможет ли он обыграть рынок.

В 1979 году он начал работать в офисе Саймонса, который находился в торговом центре возле пиццерии и магазина женской одежды. Сначала он сосредоточился на изучении основных рыночных показателей: будет ли расти спрос на соевые бобы или неблагоприятные погодные условия пагубно скажутся на поставках пшеницы. Он не получал выдающейся прибыли и поэтому начал разрабатывать торговую систему, применив свои математические знания. Акс раздобыл различные данные, собранные Саймонсом и его командой, и разработал алгоритмы, позволяющие прогнозировать движение валютных курсов и цен на сырьевые товары.

Его ранние исследования не отличались оригинальностью. Акс выявлял незначительные тенденции к росту по многим инструментам и проверял, могла ли средняя стоимость за предыдущие 10, 15, 20 или 50 дней спрогнозировать движение рынка. Такой подход имел много общего с работой других трейдеров, часто называемых трендерами, которые изучают скользящие средние и хватаются за рыночные тренды, не выпуская их, пока те не сходят на нет^[47].

Разработанные Аксом модели прогнозирования имели потенциал, но по-прежнему содержали много недоработок. Информация, собранная Саймонсом и его коллегами, оказалась бесполезной, главным образом из-за большего числа ошибок и неверно указанных цен. Кроме того, его торговая система не была автоматизирована – все сделки совершались по телефону, дважды в день, утром и в конце торгового дня.

Для того чтобы получить преимущество над конкурентами, Акс стал прибегать к помощи бывшего профессора, неочевидный талант которого вскоре будет раскрыт.

В 1972 году уроженец Филадельфии Сандор Штраус получил степень PhD по математике в Калифорнийском университете в Беркли и переехал на Лонг-Айленд, чтобы заниматься преподавательской деятельностью на кафедре математики в Стоуни-Брук. Общительный и дружелюбный, Штраус получал положительные отзывы как преподаватель и преуспевал среди коллег, которые разделяли его страсть к математике и компьютерам. Более того, он выглядел как успешный ученый своего времени. Беззастенчивый либерал, познакомился со своей женой Фэй на антивоенном митинге во время президентской кампании Юджина Маккарти в 1968 году. Так же как и многие мужчины студенческого городка, он носил круглые очки в стиле Джона Леннона и собирал свои длинные каштановые волосы в хвост.

Однако со временем Штраус начал переживать по поводу своего будущего. Он чувствовал, что является посредственным математиком, и знал, что не сможет придерживаться политики кафедры. Будучи не готовым к конкуренции с коллегами-математиками за финансирование интересующих его проектов, Штраус понимал: у него мало шансов заполучить должность в Стоуни-Брук или любом другом университете с приличным математическим факультетом.

В 1976 году Штраус приступил к работе в вычислительном центре Стоуни-Брук, где помогал Аксу и другим преподавателям разрабатывать компьютерные симуляции. Он зарабатывал менее 20 000 долларов в год, имел мало шансов для продвижения по карьерной лестнице и не был уверен в завтрашнем дне.

«Я не был особенно счастлив», – вспоминает он.

Весной 1980 года, когда Халлендер собирался уйти из Monemetrics, Акс порекомендовал фирме нанять Штрауса в качестве нового программиста.

Саймонса настолько впечатлило его резюме, и он так отчаянно хотел закрыть вакансию после ухода Халлендера, что предложил удвоить его зарплату.

Штрауса одолевали сомнения: ему было 35 лет, а зарплаты в вычислительном центре едва хватало, чтобы содержать жену и годовалого ребенка. Однако ему казалось, что если он продержится еще пару лет, то сможет получить похожую должность в университете. Его отец и друзья давали один и тот же совет: даже не думай бросать постоянную работу ради того, чтобы присоединиться к неизвестной торговой фирме, которая в любой момент может закрыться.

Штраус проигнорировал этот совет и принял предложение Саймонса. Однако он решил подстраховаться и взять на один год академический отпуск в Стоуни-Брук вместо того, чтобы сразу уволиться. Акс попросил нового сотрудника помочь в разработке его компьютерных моделей. Он рассказал, что хочет торговать фьючерсами на сырьевые товары, валюту и облигации, основываясь на техническом анализе, старинном ремесле, цель которого заключается в создании прогнозов с помощью закономерностей, выявленных на основе прошлой информации. Акс дал поручение Штраусу поднять всевозможные исторические данные, которые помогут усовершенствовать его прогностические модели.

В процессе поиска ценовых данных Штраус столкнулся с проблемами. В то время электронные системы Telerate, доминирующие на торговых площадках, не располагали интерфейсом, который позволял бы инвесторам собирать и анализировать информацию. (Спустя несколько лет лишившийся работы предприниматель по имени Майкл Блумберг представит конкурентоспособную компьютерную систему, которая не только предложит аналогичные функции, но и предоставит многие другие возможности.^[48])

Собрав воедино созданную по поручению Акса базу данных, Штраус приобрел исторические данные о ценах на магнитных лентах у фирмы под названием Dunn & Hargitt, располагавшейся в штате Индиана, а затем объединил эту информацию с уже имеющимися историческими сведениями. Для относительно недавних периодов Штраус получил информацию не только о ценах открытия и закрытия торгов, но и о дневных минимумах и максимумах. В итоге он обнаружил источник информации, который содержал тиковые данные^[49], дневные колебания цен на различные сырьевые товары и прочие фьючерсные контракты. При помощи компьютера Apple II, Штраус и его коллеги написали программу для сбора и хранения все возрастающего объема данных.

Никто не просил Штрауса отслеживать такое количество информации. Саймонс и Акс считали, что данных о ценах открытия и закрытия вполне достаточно. У них даже не было возможности использовать все собранные Штраусом сведения, поскольку вычислительная мощность компьютеров по-прежнему была ограничена, и, казалось, что эта ситуация изменится еще не скоро. Однако Штраус принял решение продолжить собирать данные на случай, если они пригодятся в будущем. Он одержимо стремился отыскать информацию о ценах до того, как другие осознают их потенциальную ценность. Он даже собирал сведения о сделках с акциями на случай, если они понадобятся команде Саймонса в будущем. Сбор данных стал для него предметом личной гордости.

Просматривая массивы собранной информации, Штраус обеспокоился. На протяжении долгого времени цены на некоторые сырьевые товары, казалось, оставались на одном и том же уровне. На первый взгляд это бессмысленно: ни одной сделки за 20 минут? Несколько лет назад был даже странный пробел, когда пару дней в Чикаго не торговались фьючерсы, хотя активность на других рынках в это время сохранялась. (Оказалось, что торговля в Чикаго была приостановлена из-за крупного наводнения.)

Эти несоответствия озадачили Штрауса. Он нанял студента для написания компьютерных программ, направленных на обнаружение необычных скачков, провалов или пробелов в собранных им данных о ценах. Работая в небольшом офисе без окон рядом с Аксом и Саймонсом, от которого его отделяла винтовая лестница, Штраус начал кропотливо сверять имеющуюся информацию о ценах с ежегодниками, публикуемыми товарными биржами, с данными из фьючерсных таблиц^[50], архивами Wall Street Journal и других газет, а также из иных источников. Никто не заставлял его столь сильно переживать по поводу цен, однако он превратился в настоящего информационного пуриста, который собирает и проверяет данные, не представляющие значительного интереса для большинства окружающих его людей.

У некоторых уходят годы на то, чтобы определиться с подходящей для них профессией; другим и вовсе не удается этого понять. Штраус обладал определенными способностями, которые начали раскрываться только в этот момент. Еще несколько лет назад в любой другой трейдинговой компании его зацикленность на получении предельно точной информации о ценах считалась бы неуместной, возможно, даже чудаковатой. Но Штраус видел себя первооткрывателем, который почти в одиночку идет по тропе неисчислимых богатств.

Некоторые трейдеры тоже собирали и очищали данные, но никто не накопил их столько, сколько удалось это сделать Штраусу, который стал своего рода информационным гуру.

Воодушевленный новой сложной задачей и возможностями, он пришел к очевидному решению, касающемуся его карьеры.

Я не вернусь в вычислительный центр.

Данные, собранные Штраусом, помогли Аксу улучшить результаты торгов и, что происходило нечасто, изменили его настрой, так как он начал питать все больше оптимизма в отношении применяемых методов. Акс по-прежнему увлекался азартными играми, участвовал в матчах по ракетболу и играл в боулинг. Он также ездил в Лас-Вегас, где занял третье место на чемпионате мира по нардам среди любителей, о чем даже написали заметку в New York Times.

«Он должен был соревноваться и должен был побеждать», – говорит другой программист, Реджи Дюгард.

Акс понял, что торговля на бирже – такое же увлекательное и стимулирующее умственную деятельность занятие, как и любая другая сложная задача, с которой он сталкивался. Вместе со Штраусом они внесли данные о предыдущих движениях цен в свою торговую модель и надеялись получить прогноз на будущее.

«В этом что-то есть», – сказал Саймонс Аксу, одобряя их новый подход.

За дополнительной поддержкой Саймонс обратился к Генри Лауферу, уважаемому математику из Университета Стоуни-Брук, чтобы один день в неделю он помогал им в решении этой задачи. Лауфер и Акс обладали взаимодополняющими математическими способностями – Акс занимался теорией чисел, а Лауфер исследовал функции комплексных чисел. Предполагалось, что такое сотрудничество пойдет на пользу, несмотря на различия в их характерах. Лауфер обосновался в старом кабинете Ленни Баума. Иногда он приходил в офис со своим ребенком, который сидел в автокресле, на что Акс смотрел с неодобрением.

Лауфер разработал компьютерные симуляции, чтобы проверить, стоит ли добавлять определенного рода стратегии в их торговую модель. В основе этих стратегий часто лежала идея о том, что уровень цен, после первоначального скачка вверх или падения, нередко возвращается к прежним значениям. Лауфер покупал бы фьючерсные контракты, если на момент открытия торгов они продавались по необычно низким ценам по сравнению с их предыдущей ценой закрытия, и продавал, если в начале торговой сессии цены были намного выше, чем прежние цены закрытия.

Саймонс не только привносил собственные усовершенствования в развивающуюся систему, но и настаивал на том, чтобы члены его команды работали сплоченно и признавали заслуги друг друга.

Иногда Акс испытывал сложности с тем, чтобы попросить о помощи, переживая за признание собственных заслуг и поощрение.

«Генри преувеличивает свою роль», – однажды пожаловался Акс Саймонсу.

«Не беспокойся об этом. Я отношусь к вам обоим одинаково».

Ответ Саймонса едва ли его утешил. В течение полугода он отказывался разговаривать с Лауфером, хотя тот был настолько увлечен работой, что вряд ли это заметил.

В стенах офиса Акс рассказывал про теории заговора, особенно те, которые были связаны с убийством Кеннеди. Кроме того, он требовал, чтобы сотрудники обращались к нему «доктор Акс», отдавая должное его докторской степени. (Они отказались.) Однажды Акс попросил Пенни Альбергини сказать водителю на соседней парковке, чтобы тот встал на другое место, поскольку ему мешали солнечные блики. (Альбергини сделала вид, что не смогла найти владельца автомобиля.)

«Он был не уверен в себе и всегда ошибочно понимал происходящее вокруг, – утверждает Альбергини. – Я молилась о том, чтобы лишний раз не расстроить или не разозлить его».

Акс и его команда зарабатывали деньги, но все же намеков на то, что их усилия окупятся сверх меры, было мало. К тому же было неясно, продолжит ли Саймонс в принципе заниматься торговлей. Когда один из сотрудников получил предложение о работе от Grumman Aircraft Engineering Corporation, Штраус поддержал его решение уйти. Подрядчик военно-промышленного комплекса – стабильная компания, которая предлагала своим сотрудникам бонус в виде бесплатной индейки. Казалось, решение очевидно.

В 1985 году Акс ошеломил Саймонса новостью о переезде. Он хотел жить в более теплом климате, чтобы круглый год иметь возможность плавать, заниматься серфингом и играть в ракетбол. Штрауса также не покидало желание уехать подальше от холодов северо-востока. Саймонсу не оставалось ничего другого, как согласиться на то, чтобы передислоцировать бизнес на Западное побережье.

Переехав в Хантингтон-Бич, Калифорния, в 60 км от Лос-Анджелеса, Акс и Штраус основали новую компанию под названием Axcom Limited. Саймонс получал 25 % от прибыли организации, помогая при этом в торговле и общении с клиентами новой фирмы. Акс и Штраус, в свою очередь, станут управлять инвестициями и разделят оставшиеся 75 % акций. Лауфер, отказавшись от переезда на Запад, возобновил преподавательскую деятельность в Стоуни-Брук, хотя в свободное время по-прежнему торговал в компании Саймонса.

У Акса была еще одна причина для переезда, которой он не поделился с Джеймсом: после развода, в котором он по-прежнему винил свою бывшую жену, Акс испытывал непреходящую тоску. Уехав из Нью-Йорка, он бросил своих детей, подобно тому, как когда-то поступил его собственный отец. Акс прекратит общение с сыновьями более чем на 15 лет.

Офис Хантингтон-Бич находился на верхнем этаже двухэтажного здания, которое принадлежало дочернему предприятию нефтяного гиганта Chevron. Не самое популярное месторасположение для передовой трейдинговой компании. На стоянке работали нефтяные скважины, и запах сырой нефти пронизывал всю округу. В здании не было лифта, поэтому чтобы доставить в офис громадный компьютер VAX-11/750 с дисковым хранилищем на 300 мегабайт, Штраус и бригада рабочих использовали гусеничный подъемник. Гигантский супер-мини-компьютер Gould, который вмещал до 900 мегабайт данных, размером больше, чем огромный холодильник, сначала переносили с грузовика на вилочный погрузчик, а затем заносили в офис через балкон второго этажа.

К 1986 году Axcom работала с 21 фьючерсным контрактом, в том числе на британский фунт, швейцарский франк, немецкую марку, евродоллары и сырьевые товары: такие, как пшеница, кукуруза и сахар.

Большинство решений компании были основаны на математических формулах, которые разработали Акс и Штраус, хотя некоторые из них принимались, исходя из субъективных суждений Акса.

Ежедневно перед началом торгов и незадолго до закрытия биржи компьютерная программа отправляла электронное сообщение с распоряжением и некоторыми простыми условиями Грегу Олсену, брокеру сторонней фирмы. Пример: «Если в момент открытия торгов цена на пшеницу превысит $ 4,25, то продайте 36 контрактов».

Олсен покупал и продавал фьючерсные контракты старомодным способом: при помощи звонков брокерам торгового зала, которые работали на различных товарных и валютных биржах. Иногда результаты такой частично автоматизированной системы были впечатляющими, но зачастую оставляли желать лучшего. Главная проблема заключалась в том, что ни Саймонс, ни команда, работающая в офисе на Хантингтон-Бич, не нашли новых способов заработать деньги или усовершенствовать имеющиеся стратегии, некоторые из которых конкуренты уже раскусили.

Саймонс изучал влияние на торговлю солнечной активности и фаз Луны, но в результате обнаружил лишь несколько достоверных закономерностей. У Штрауса был двоюродный брат, который работал в компании по прогнозированию погоды AccuWeather, поэтому он договорился о том, чтобы ему позволили проанализировать историю прогнозов погоды в Бразилии, с целью узнать, поможет ли эта информация предсказывать цены на кофе. В итоге, эта попытка оказалась пустой тратой времени. Данные об общественном настроении и позициях фьючерсных трейдеров, которые продают аналогичные контракты, также помогли выявить слишком мало надежных закономерностей.

Акс занимался не только поиском новых алгоритмов, но и много времени проводил за игрой в ракетбол, учился виндсерфингу и всячески пытался преодолеть кризис среднего возраста. Его широкие плечи, мускулистое тело и волнистые каштановые волосы, создавали образ расслабленного серфингиста, однако он находился в постоянном напряжении, даже в Калифорнии.