Геннадий Владимирович Ищенко
Мой новый мир. Книга 1
Глава 7
Решив с Ольтом вопрос охраны, я подумал, что пора заняться своим новым имиджем пугала для заговорщиков. Но для этого нужно было поговорить с наследником. Вызывать его мысленно не хотелось, а идти с этим к Ларгу хотелось ещё меньше, поэтому я решил перенести часть своих проблем на хрупкие плечи принцессы. Я липовый брат и такой же принц, а она своя. Если попадёт под горячую руку родичам, ничего они ей не сделают. Лара отозвалась сразу и очень обрадовалась моей новой способности.
«Слава Солнцу! – с облегчением сказала она. – Теперь буду с тобой болтать, если Адель даст такую возможность. Не скажешь, что с ней сделал? С утра ходит с улыбкой на лице и не сразу реагирует на обращения. Я спросила, но она не хочет со мной говорить о ваших отношениях».
«Давай обсудим это как-нибудь потом? – ушёл я от ответа. – У меня к тебе просьба. Мне нужно поговорить с Гертом, а я боюсь к нему соваться. Он вчера потерял любимую, а тут я со своими расспросами. А расспросить нужно, потому что потом в этих расспросах не будет смысла».
«И ты хочешь, чтобы сунулась я?» – спросила Лара.
«Можешь справиться у отца, – ответил я. – Родную сестру и дочь они не убьют, а меня могут».
«А когда будем стрелять?» – задала она встречный вопрос.
«Если ничего не случится, то постреляем сегодня, – пообещал я, – но оружие сразу не дам. Сначала нужно поговорить с Верховным жрецом, а до этого – научиться ставить защиту и освоиться с вашей религией».
«Это из-за прослушки?» – догадалась она.
«Не только. Лара, не знаю, от кого ты узнала, кто нас слушал, но постарайся об этом не распространяться. У меня и так возникли сложности с храмом, поэтому не нужно ещё больше усложнять мне жизнь».
«Я не болтушка, – обиделась девушка. – Кирен, Адель знает о твоей способности мысленно общаться?»
«Пока не знает, – ответил я, – и ты не говори. Когда закончу дела, свяжусь с ней сам. Так ты не ответила, поможешь мне или нет?»
«А куда я денусь? – мысленно улыбнулась она. – Жди. Когда что-нибудь узнаю, сообщу».
Ждать пришлось недолго. Прошло минут пять, прежде чем Лара меня вызвала.
«Ты сейчас где? – спросила она. – У себя? Тогда быстро иди к отцу: он хочет тебя видеть. Заодно обсудишь с ним всё, что тебе нужно».
Слуги в это время встречались редко, поэтому я пробежался до апартаментов Повелителя, перейдя на шаг перед поворотом коридора, закрывавшим меня от гвардейцев. Несолидно принцу бегать трусцой, но я был не в том положении, чтобы заставлять ждать самого Ларга. При моём появлении старший караула отдал честь, а его подчинённые отступили в стороны, освобождая мне проход. «Отец» сидел в гостиной и встал, приказав жестом руки следовать за ним. Он открыл одну из дверей и вошёл в помещение, которое было чем-то средним между кабинетом и маленькой библиотекой. Главной его особенностью, сразу же бросившейся мне в глаза, было наличие чего-то вроде небольшого зимнего сада. Это была первая зелень, которую я видел в здешних помещениях.
– Садись и докладывай, – сказал Ларг, усевшись в одно из трёх стоявших среди зелени кресел. – В первую очередь объясни, зачем тебе нужны во дворце наемные головорезы, когда здесь достаточно стражи и гвардейцев. Ну а потом скажешь, зачем нужен брат и что думаешь делать в отношении храма.
Я послушно сел в кресло напротив него и стал отчитываться.
– Я уже говорил, что хочу привлечь внимание заговорщиков к своей персоне, а это может оказаться не самым безопасным занятием. Так как мы скрыли наличие заговора, я не могу ставить возле своих дверей караул вроде вашего. Это не вызовет ничего, кроме удивления и насмешек в мой адрес. Кроме того, стражи не так много и все стражники при деле. Брать себе тех немногих, кого капитан держит для эскорта, значит, оставить его без резервов. А гвардейцы всем хороши, но для моих целей не подходят: им можно доверить свою жизнь, но не секреты.
– Ты быстро осваиваешься, – заметил Ларг. – Узнал о своих магических способностях?
– Мне обещали, что освою за шесть дней, – ответил я, – а с Зантором осталось заниматься дней десять. К разговору с Верховным жрецом буду готов через три-четыре дня. Мне нужно лучше освоиться с магией и разобраться в священных текстах.
– Когда будешь готов к разговору с Гордоем, зайди ко мне, – приказал он. – Зачем тебе Герт?
– Мне нужно выстраивать свою роль, а заодно, может быть, раскопаю, кто убил его возлюбленную. Но для этого нужно знать, когда и с кем он вёл разговоры о цирюльнике.
– Я так и думал, – кивнул он, – поэтому узнал сам. Был только один разговор с самой графиней в её спальне. Разговаривали около десяти утра, а тело сын обнаружил за два часа до вашего приезда с побережья.
– И что она сказала?
– Выглядела смущённой и сказала, что не помнит, почему ей пришла в голову мысль о цирюльнике. Обещала подумать, но…
– Спальню не проверяли магически? При отсутствии охраны нетрудно поставить закладку.
– Нам пришла в голову та же мысль, – согласился Ларг. – Я направил Бродера проверить, но он ничего не нашёл.
– Где тело графини? – поспешил я спросить Ларга, чувствуя, что ещё немного, и он меня выгонит.
– Сегодня утром по просьбе графа Артора тело его дочери было отправлено в их имение. У тебя всё?
– Последний вопрос, – набравшись нахальства, сказал я. – Мне можно осмотреть её комнаты?
– Смотри, – мотнул он головой, – но учти, что личные вещи увезли домой вместе с телом. Иди и занимайся делом. Если будет что-то важное, не тяни и не присылай ко мне Лару. Я разрешил обращаться ко мне напрямую.
Я поблагодарил и вышел в коридор. Бродер, значит… Ну что же, его всё равно нужно было проверять. Немного подумав, соединился с Зантаром:
«Ваша мудрость…»
«Сегодня на обед давали грибы?» – раздался в моей голове ехидный голос старика.
«А при чём здесь обед? – не понял я. – И разве у вас кормят грибами? Я не видел их на своём столе».
«Если не ядовитые грибы, то что? – рассмеялся он. – Откуда в тебе взялось уважительное обращение?»
«Это виноват Герат, – начал оправдываться я. – Когда в нашем разговоре упоминали о вас, а делали это часто, он каждый раз добавлял к вашему имени слово «уважаемый». Поневоле проникнешься…»
«Ладно, говори по существу, – разрешил он. – Знаю, что ты не побеспокоил бы просто так. Что случилось?»
«Не то чтобы случилось, – начал я, – просто мне нужно хоть за что-то зацепиться, поэтому была мысль поговорить с наследником о его вчерашних действиях. С Гертом я не встретился, но имел честь говорить с отцом. Он сообщил, что у Герта был только один разговор с графиней Артор в её спальне, а посланный туда для проверки Бродер ничего не нашёл. Или он плохо искал, или после разговора с Гертом графиня что-то вспомнила и на свою голову помчалась к кому-то выяснять отношения. И я хотел…»
«Ещё раз потревожить старика, чтобы он проверил спальню после Бродера? – закончил за меня фразу Зантор. – Не смущайся. Я уже отдохнул, и на такую проверку сил хватит. Ты знаешь, где были покои графини? А раз не знаешь, то жди у себя, я сейчас приду. Это на втором этаже, недалеко от тебя, в боковой пристройке. Там же живут все другие знатные дамы, кроме принцессы».
Зантор действительно успел отдохнуть, потому что имел бодрый вид.
– Пошли, – сказал он, приоткрыв дверь в гостиную. – Проверку я сделаю, но уверен, что мы не найдём никаких закладок. Чем бы ни руководствовался Бродер, он не дурак и прекрасно понимал, что его могут проверить.
– Магия позволяет чувствовать ложь, – сказал я. – Вы проверяли с её помощью барона Ольта. Могу я этому научиться?
– Почему нет? – мотнул он головой. – Только зачем эта спешка? Завтра Герат научит тебя ставить защиту, а потом…
– А если научиться сегодня? – спросил я. – Если мы ничего не найдём в спальне, нужно провести опрос слуг. И для моих целей важно, чтобы их опрашивал я сам, а не вы. Но если это для вас тяжело, попрошу завтра Герата. Время уходит, и что-то зацепить с каждым днём будет всё тяжелей.
– Это не для меня тяжело, – вздохнул старик. – Тяжело перепрыгивать через этапы будет тебе. Точнее, не тяжело, а больно. Ладно, давай сначала проверим спальню. Вот дверь в её комнаты.
Когда мы вошли в гостиную, в ней занимались уборкой две девушки. При виде нас они прервали работу и низко поклонились.
– Как тебя зовут? – спросил я одну из них, дотронувшись рукой до плеча. – И кто из прислуги работал в комнатах покойной графини?
– Даля, милорд! – ответила девушка, не поднимая глаз. – Мы обе работали в этих комнатах, но у госпожи графини была и личная служанка, а подавальщики обслуживают всех господ.
– Пока никуда не уходите, – предупредил я их. – Скоро можете понадобиться.
Мы зашли в спальню, очень похожую на мою, но в два раза меньшую и с одним окном, но сколько Зантор ни ходил кругами по комнате, он не уловил никаких следов магии.
– Ничего нет и не было, – ответил он на мой вопросительный взгляд. – Если бы Бродер разрушил закладку, я это почувствовал бы. Правда, если она была наложена на какую-нибудь отдельно стоявшую вещицу, которую потом отсюда вынесли, сегодня могу и не найти. Вот вчера нашёл бы. Ну что, готов терпеть боль?
– И долго? – спросил я, вспомнив, как пришлось мучиться пять дней.
– Не долго, но сильно, – успокоил он меня. – Нужно прочистить каналы, по которым струится магия, а у меня сейчас нет сил и времени, чтобы сделать это нормально. Вечно ты торопишься. Ложись на кровать и уткни лицо в подушку, а то напугаешь служанок.
– Мне нужно будет всех здесь пугать, – проворчал я, забираясь на кровать несчастной графини. – Пока вы напугали меня. Давайте, Зантор, делайте быстрее, пока я не удрал.
Ударившая по нервам боль, скрутила тело и заставила меня так зарычать, что одна из работавших в гостиной служанок от страха перевернула ведро с водой.
– Закончил, – сказал обнявший меня за плечи маг. – Сходи в ванную и умойся: ты весь мокрый. Потом я покажу, как пользоваться тем, что тебе нужно.
Я вышел в гостиную и, не глядя на вытаращившихся на меня с ужасом служанок, прошлепал босиком по разлитой ими воде в ванную, где с трудом стянул с себя мокрую от пота тунику и обмылся холодной водой. Слава богу, что здесь я мог не беспокоиться о такой мелочи, как простуда. Хорошо, что не успели убрать полотенце графини. Я обтёрся и использовал его вместо одежды, намотав вокруг бёдер. Выйдя из ванной комнаты, я с удивлением посмотрел на двух девушек, сидевших в луже воды с половыми тряпками в руках. Обе были бледные как мел и тряслись мелкой дрожью, а в их широко открытых глазах плескался такой ужас, что мне самому стало не по себе.
– Что это с ними? – спросил я приоткрывшего дверь мага. – Чего они так испугались?
– А что ты о них беспокоишься? – хмыкнул он. – Хотел напугать, вот и напугал. Правда, самую малость перестарался: та, что слева, уже пустила воду, а правая… и правая тоже. Девушки – натуры впечатлительные и суеверные, а ты напугал их своим воплем… Нет, не поймёшь, пока не прочитаешь легенду о проклятом принце. Вот чего я в тебя не впихивал и не собираюсь, так это наши сказки и легенды. Такое будешь читать сам. Но с сегодняшнего дня вся дворцовая прислуга будет обслуживать тебя с дрожью в коленках.
– Какая-то глупость, – сказал я, садясь на кровать. – Ну закричал от дикой боли, ну одет не по правилам – что из того?
– Мне трудно объяснить, – сказал Зантор. – Прочитаешь легенду, может быть, поймёшь сам. Семья Ольмингов для прислуги – это высшие существа, а ты заорал так, что даже я испугался, что уже говорить о них. В их представлении ты просто не можешь себя так вести, а если повёл, значит, поменялся душой с демоном. И ведь почти так и есть. И душа другая, и Кирен никогда не стал бы так себя истязать. Посиди здесь, а я приведу их в порядок и прикажу принести свежую тунику, а то ты в этом полотенце напоминаешь персонажа ещё одной не самой доброй сказки. У нас ни один мужчина не станет так использовать полотенце, а если нет одежды, пойдёт голый. В наготе нет позора, а в этом не позор, но чуждость.
– Вы уже достали меня своей приверженностью к обычаям, – мрачно сказал я. – Надеюсь, что хоть дворяне не будут повторять за слугами всякий бред.
– Повторять будут, только вряд ли поверят, – успокоил меня маг. – А ты, прежде чем что-то сделать, подумай, нормально это будет смотреться в глазах саев или нет. Я не зря собираюсь учить тебя обычаям и вере. В глазах многих саев чужой праведник гораздо хуже своего мерзавца. Мерзавец им понятен, а чужак – нет, и тем всегда будет подозрителен. Кое-кто может терпеть чужака, но верховодить ему не дадут. Я думаю, что у вас должно быть то же самое, может, только чуждость не так бросается в глаза.
Маг вышел и отсутствовал минут десять. Вернулся он с новой туникой в руках.
– Надевай вместо этого позорища, – протянул он мне одежду. – И запоминай то, что я сейчас передам, потом освоишь сам. Попросишь кого-нибудь соврать и запомни, что при этом почувствуешь. И давай на этом закончим, потому что я опять устал. Если есть желание, допрашивай слуг, а я пошёл к себе.
Надо было заняться слугами или пойти вдвоём с Сигаром в зал потренировать мышцы, но на меня вдруг накатило такое безразличие, что послал к чёрту все дела и мысленно вызвал Адель.
«Кирен, это точно ты? – не сразу поверила девушка. – Здорово! Ты сейчас у себя?»
«Знаешь, где покои бывшей любовницы брата? – спросил я. – Я сейчас в её спальне».
«Это совсем рядом со мной! – обрадовалась она. – Бегу к тебе!»
Мне почему-то не хотелось, чтобы она сюда заходила, поэтому быстро надел сандалии и сам пошёл к выходу. Встретились в коридоре. Оглянувшись и никого не увидев, Адель повисла у меня на шее.
– Мне мало поцелуев! – отдышавшись, сказала она. – Мои комнаты через три от этих. Пойдём, там никто не помешает!
– Отложим это на вечер, – отказался я. – У меня ограниченные возможности, а сейчас к тому же нет настроения. Я просто хотел погулять с тобой в парке. Можем сходить в наш зверинец.
– Давай, – без энтузиазма согласилась она. – Я давно знаю зверей и выпустила бы всех, кроме демона.
– А почему такая нелюбовь к демонам? – поинтересовался я. – Неужели и они насолили северянам?
– Нет, не насолили, – ответила девушка. – У нас их никогда не было. Просто это единственная по-настоящему разумная тварь в зверинце. Он там сидит уже с полсотни лет и не хочет ни с кем общаться. Есть поверье, что если он кому-нибудь предскажет судьбу, то это предсказание обязательно сбудется. Я приехала сюда девчонкой, наслушалась от других местных сказок и побежала к нему ночью попытать судьбу.
– А почему ночью? – улыбнулся я.
– Потому что днём к нему многие ходят, а он сидит и молчит. Вот я и подумала, что, может, он разговорится ночью. Знаешь, как было страшно? Ночные хищники провожают светящимися глазами, птицы жутко орут, а клетки видно плохо. Я тогда сослепу ткнулась прямо в прутья решётки демона, а он, зараза, хвать меня своей лапищей! Думала, что сделает мне своими зубами самое верное предсказание! А он посмотрел, вздохнул и отпустил. И в голове у меня прозвучал его голос! Беги, говорит, отсюда, щенок! Здесь опасно и не место для таких, как ты.
– Правильно он сказал, – высказал я своё отношение к демону. – Его нужно не ругать, а благодарить за то, что не оторвал голову.
– Ты не думай, мне самой его жалко, – сказала Адель, – только нельзя отпускать. Перед тем как уйти, он всё здесь разнесёт. Сейчас его силу сдерживает железо, а если его не будет? Его посадил в клетку твой дед, поэтому в первую очередь расквитается с вашей семьёй.
Разговаривая, мы шли по одной из аллей парка. Я не знал, где зверинец, поэтому чуть отстал, предоставив девушке выбирать дорогу. Идти пришлось минут десять. Зверинец охраняли два стражника, которые при виде меня отдали честь и освободили проход. Мы шли по такой же дорожке, рассматривая зверей и птиц, живущих в больших и просторных вольерах. Здесь были собраны с полсотни видов, и почти все относились к хищникам. Некоторые звери были точной копией земных животных, другие довольно сильно от них отличались. Демон сидел в самом конце, в отдалении от остальных клеток. Других посетителей не было, поэтому он наблюдал за нами, а мы в свою очередь разглядывали его. Да, такие бойцы могли принести немало неприятностей даже динозаврам! Рост у него был примерно три с половиной метра, а ширина плеч – больше двух. Наверное, когда-то тело демона бугрилось мышцами, но за долгие годы заключения он обленился и заплыл жиром. Места для движения было много, но стал бы я чем-нибудь заниматься, если бы вот так посадили в клетку до смерти на потеху людям? Вряд ли. Я подошёл почти вплотную к клетке и посмотрел ему прямо в глаза. Почти обычное лицо человека моего мира, совсем непохожее на обезьянье, а тело покрыто редкой коричневатой шерстью. На лице и ладонях она истончалась и почти исчезала. По мере того, как продолжались наши гляделки, выражение его глаз стало меняться. Безразличие перешло в недоумение, которое сменилось интересом.
«Ты не сай, – возник в моём сознании его голос. – Только тело одного из проклятой семьи, а сознание совсем другого существа! Интересно, как такое могло случиться?»
«Происки врагов семьи, – мысленно ответил я. – Сознание принца погибло вместе с моим телом, а мне осталось это. Только ты зря ненавидишь семью Повелителя. Мне сообщили, что все дела с вами вели жрецы. Они же решали и твою судьбу».
«Для меня это что-то меняет? – спросил он. – В тебе нет ненависти, только сочувствие. И что, сможешь отпустить?»
«Не знаю, – откровенно сказал я. – Я отпустил бы, но сам здесь чужак и на ножах с храмом. Нужно больше узнать и укрепиться, тогда будет видно. Не могу я тебе пока ничего обещать. Ты долго ждал, подожди ещё немного».
«Я подожду, – согласился он. – Не хочется своими руками лишать себя жизни».
«Что сделаешь, если отпущу? Будешь мстить?»
«У вас есть мои сородичи?» – не отвечая на вопрос, спросил демон.
«Мне сказали, что ты последний».
«Если захочешь, отомщу и уйду. Не твоей новой семье, а только жрецам. Это они заманивали нас сюда, лишая мужской силы. После работы многим возвращали силу и позволяли уйти, а со мной поступили бесчестно. Вернули силу и посадили в клетку! Зачем здесь сила? Лучше бы я погиб в бою!»
«А если совсем без мести? – спросил я. – Или отомстить настоящему виновнику? Я ничего о тебе не знаю, но можно попытаться узнать».
«Могу уйти и так, – вздохнул он, – и даже оставлю тебе немного силы. Совсем немного, но тебе хватит, если попробуют убить или, как меня, посадить в клетку. Хотя в этом теле тебя не посадят».
«Из твоих слов можно сделать вывод, что силы в тебе немерено, – сказал я. – Как же тебя сюда посадили?»
«С другими соблюдали договор, почему со мной должно было случиться иначе? – возразил демон. – Мне просто не повезло. Опоили какой-то гадостью, и очнулся уже здесь. А эти прутья не поддаются ни моей силе, ни магии».
«Мы пойдём, – сказал я ему. – Если выживу и стану сильным, постараюсь вернуться и помочь. Только с условием, что моя семья…»
«Если не боишься, протяни руку, – сказал он, просунув между прутьев решётки свою лапу. – Дам силу, чтобы у тебя было больше шансов выжить. Я больше не заключаю договоров с саями, я с ними даже не разговариваю, а ты, может быть, не обманешь».
– Что ты делаешь, сумасшедший! – закричала схватившая меня за руку Адель. – Можешь сколько угодно с ним болтать, но как можно ему верить? Кирен, он тебя убьёт!
– Он мне поверил, – возразил я. – Почему не верить ему? Я действительно хочу ему помочь, хотя пока не знаю, получится или нет. Он понял, что я не вру, и хочет…
Девушка вцепилась в мою руку мёртвой хваткой и ничего не хотела слушать, поэтому я протянул демону свободную руку, которую он слегка сжал, подержал несколько мгновений и отпустил.
«У тебя прибавилось сил, – сказал он мне в спину. – Осталось научиться их использовать. Надеюсь, что ты обо мне не забудешь».
– У меня просто нет слов! – выговаривала Адель, когда со всей возможной скоростью тащила меня прочь от зверинца. – Как ты на такое решился? Ольминги для демона смертельные враги, а ты лезешь к нему обниматься!
– Послушай, милая… – попробовал я её успокоить, но безуспешно.
– И слушать ничего не хочу! – она всхлипнула. – Влюбил в себя, а сам…
– Маленькая! – я обнял девушку и прижал к себе. – Прости, я больше не буду так собой рисковать.
– Обещаешь? – Она с надеждой заглянула мне в глаза. – Ладно, прощу, но Ларе скажу, что у неё брат… В общем, я найду, что ей сказать!
– Об этом лучше никому не распространяться, – сказал я. – Обо мне и так сейчас пойдут слухи, будет лишним добавлять ещё один о братании с демоном.
– Другим говорить не буду, а ей скажу, – упёрлась Адель. – Она твоя сестра! Уже сказала. Она зашла в твои комнаты за сумкой с оружием и будет ждать нас у входа в подвалы. Да, Учителю она передала, и он тоже должен подойти. А мне можно присутствовать при вашей стрельбе?
– Конечно, можно, – разрешил я и подумал, что оружие нужно куда-нибудь спрятать.
Сейчас его взяла Лара, а может взять вообще любой, у кого хватит наглости забраться в мои комнаты. Охрана появится в лучшем случае завтра, да и не будут наёмники стоять в моих дверях и проверять слуг. Сегодня же этим займусь.
Когда мы подошли к одной из двух дверей, ведущих в подвал дворца, там с моей сумкой в руках стояла только принцесса.
– Сигар сейчас подойдёт, – сказала она, – а ты пока расскажи, что задумал. Я помню, что ты хотел всех напугать, и, надо сказать, это получилось. Я успела наслушаться о твоих выходках, помимо объятий с демоном. Учти, если узнают о последнем, тебе придётся есть на дворцовой кухне, потому что в твои покои слуг нужно будет загонять силой.
– А что он ещё натворил? – вцепилась в подругу Адель.
– А ты разве не знаешь? – удивилась Лара. – Это же было в ваших комнатах.
– Не знает она, – вмешался я. – Мы сразу оттуда ушли. Ты-то откуда знаешь? Времени прошло всего ничего!
– О тебе и так в последнее время много говорят, – сказала сестра. – Если ты об этом не знал, то теперь знаешь. Раньше ты был… никаким. И сам ни к кому не лез, и другим был неинтересен. А сейчас вдруг изменился. Не знаю, откуда, но все сразу узнали, что ты накачал тело через боль, а на это мало кого хватает. Знают и то, что ты продолжаешь заниматься с учителем. И твои походы к магам не оставили без внимания. Пойми, что, если сай меняется резко, тем более такой, как ты, у этого должны быть существенные причины. Поскольку никто ничего не знает, в ход пошли слухи и домыслы. А тут ты приходишь с самым сильным магом Ольмингии в комнату, где убили невесту брата, и воешь диким зверем так, что у служанок переворачивается ведро!
– И все поверили этим двум дурам? – спросил я.
– Когда они прибежали в комнаты для слуг, им пришлось менять трусы, – ехидно сказала Лара, – а у одной на виске появилась седая прядь. Кроме того, вас с магом видели у дверей в комнаты графини, а один из садовников слышал твой вопль и чуть не отхватил себе палец садовыми ножницами! Какие ещё нужны доказательства? Ах да, там упоминалось полотенце бедной графини Артор, которое ты для чего-то намотал на своё мужское достоинство! Теперь и об этом судачат. Мне тоже интересно, для чего ты это сделал. Я пока слышала только одну версию, мол, полотенце покойницы хранило её любовные эманации, и ты хотел напитать ими свою плоть. Хорошо, говорят, способствует!
– Какой идиотизм! – высказался я об услышанном. – Надо же было такое придумать и так быстро разнести по дворцу!
– Сейчас разнесли по дворцу, – сказала Лара, – а вечером об этом будет судачить вся столица. Забыл о гвардейцах? Может быть, это и идиотизм, но мы бы хотели услышать всё от тебя.
– Да, объясни, – попросила Адель, – а то мне опять страшно!
Угораздило же меня попасть в дикий мир! Когда беседуешь с теми, кто им правит или является по местным понятиям учёным человеком, разделяющая нас пропасть становится незаметной. Вроде умные и много знающие люди. И как-то забываешь, что на одного такого приходятся сотни тех, кто не просто безграмотен, а ещё суеверен и по-настоящему невежествен.
– Я попросил Зантора проверить, не было ли прослушивания в спальне графини, – начал я свои объяснения. – Он ничего такого не обнаружил, поэтому я решил допросить слуг, чтобы узнать, к кому побежала возлюбленная брата после их разговора. Чтобы мне никто из них не соврал, попросил старика научить распознавать ложь, а когда этому учат быстро, чувствуешь очень сильную боль. Он предупредил, но я уже привык здесь терпеть боль и решил, что стерплю её и сейчас. А она была хоть и кратковременной, но невыносимой, вот я и заорал так, что старик сам перепугался. Меня прошиб пот, поэтому пришлось идти в ванную мыться, вот я и воспользовался полотенцем графини. Вытерся, а потом намотал его себе на бёдра, а не на то, о чём говорят. Откуда мне знать, что здесь так не принято? Вокруг ерунды накрутили кучу слухов и сплетен! Это примерно то, что мне нужно, но делалось-то совсем для другого! Ну что, уже не так страшно?
– Ещё страшнее! – сказала отпрянувшая от меня Адель. – Ты не Кирен! Ты не знаешь самых простых вещей и ведешь себя так, как никогда не стал бы вести себя принц! Принцесса, кто он? Неужели в самом деле демон?
– Ну какой он демон? – обняла её Лара. – Кирен, нужно рассказать! Не видишь, как её трясёт? Если не скажешь, ты её потеряешь.
– Куда я денусь, – отозвался я, – конечно, скажу. И так думал сделать это сегодня вечером.
Я довольно подробно пересказал Адели всю свою эпопею. На середине рассказа к нам присоединился Сигар.
– Зачем ты ей рассказал? – спросил он, когда я закончил. – Обошлась бы и без этого знания. Она и так подвергает себя опасности, находясь рядом с тобой, а сейчас эта опасность только возрастёт.
– А почему тебя не разорвал демон? – спросила Адель. Она то ли не слышала слов учителя, то ли не обратила на них внимания.
– Он почувствовал, что в теле сая находится другая личность, – объяснил я, – и понял, что я не желаю ему зла, а, наоборот, сочувствую, поэтому и помог.
– Что у вас было с демоном? – спросил Сигар. – Быстро рассказывай, а потом пойдём стрелять. Сегодня надо будет позаниматься в зале, а то пропустили вчерашний день.
Пришлось рассказать о происшествии в зверинце.
– Ты сильно рисковал, – заметил он, – но если демон действительно помог, это большая удача. Не вздумай только на самом деле освободить, жрецы этого не простят. Нельзя верить словам демона, никто не знает, что он сделает перед уходом.
– Посмотрим, – ответил я. – Надо больше о них узнать и поговорить с Зантором. Если помогу, это будет не скоро, я так ему и сказал. Спускаемся в подвал. Там очень темно?
– Там много продухов, через которые попадает и свет, – сказала Адель. – А в той части подвала, которая нам нужна, есть несколько окон. Пыльные, но света должно хватить. Заходите, эту дверь никогда не запирают.
Мы спустились по ступенькам к массивной железной двери, которую я с трудом открыл, вызвав жуткий скрип.
– Как ты только сюда забиралась, – проворчал я, обнимая, прижавшуюся ко мне Адель.
– А я проходила через дверь возле кухни, – объяснила она. – Там в петли постоянно льют масло. Но отсюда меньше идти. Видите свет? Нам туда. Вот обломки арбалетов, о которых я тебе говорила, а эти щиты для мишеней. На них до сих пор сохранилась краска.
– Это хорошо, – одобрил я. – Сигар, берём один щит и несём к окнам. Он нам тоже послужит мишенью. Круги ещё видны.
