Геннадий Солодов
Жизни радужные блики и крови пятна

Разбудила его головная боль. Кто-то размеренно и настойчиво вколачивал острый гвоздь в череп с левой стороны. Бутылка с водой была поставлена на пол так, чтобы до нее можно было дотянуться не вставая. Он схватил ее, и она наполовину опустела. Это не ослабило жажду, но добавилась тошнота. Он открыл бумажник, лежащий рядом на стуле, и достал оттуда несколько таблеток. Разорвал упаковки, бросил в рот, разжевал, запил глотком воды. Сейчас это не принесет облегчения, но сделает сегодняшние страдания короче. А пока лучшее лекарство – это работа.

Он взял телефон, открыл непрочитанное сообщение от Вовы. Три фото. На первом – женское лицо в зимней шапке анфас. Еще одно – голова той же девушки, непокрытая, лицо анфас. Третье – та же девушка, голова повернута на три четверти, глаза закрыты, на лице то ли боль, то ли экстаз. Ничего необычного. Основной темой работы частного сыщика были незаконные любовные похождения. Ну, все, пора. Через окно уже был виден тусклый зимний день. Теперь только бы завести свое корыто, детище российского автопрома, и он будет выводить всех на чистую воду, открывать глаза и лишать иллюзий.

***

Слава припарковал свою «Приору» напротив входа в третий корпус. Двор был пуст. Те, кто начинает работу утром, уже уехали, а большинство оставшихся предпочитали поспать подольше. Нужно было действовать. Опрашивать людей частному детективу сложно. Мало желающих отдать бесплатно информацию человеку, который потом получит за нее деньги. Нужно искать другие подходы. Одна из присланных фотографий подбросила Славе идею. Нужно только состроить трагическое и печальное лицо. Это в состоянии тяжелого похмелья было проще простого. Он дождался, пока из парадного вышла пожилая женщина, явно местная жительница, и поспешил к ней.

– Добрый день. Полиция. Не могли бы вы ответить на несколько вопросов.

Женщина остановилась и молча повернулась к Славе. На лице отразилось осторожное ожидание.

– Капитан Крапивин. Мы тут неподалеку в лесочке нашли труп. Скажите, вы никогда не встречали эту женщину? – Слава открыл фото, выражение лица на котором могло сойти за страдание, и протянул телефон к дежурной.

– Господи, да это же Настя из восемьдесят четвертой квартиры, – вскрикнула женщина в ужасе.

– Так, хорошо, а как ее полное имя? – Слава достал блокнот и, уперев его в грудь, приготовился записывать.

Черный «Лендкрузер» припарковался рядом со Славиной машиной. Из нее вышел высокий черноусый мужчина в элегантном черном пальто.

– Да вот ее… – начала женщина, указывая на вошедшего, и вдруг осеклась. Мужчина быстро, не останавливаясь, прошел к двери парадного, бросив женщине: «Здрасьте». Он не заметил жеста в его сторону, Слава заслонял своего информатора. Оба молча проводили пришедшего глазами. Когда дверь парадного закрылась за ним, женщина зло прошипела:

– Документ покажи!

Слава молча спрятал блокнот.

– Спасибо, вы очень помогли, – пробормотал он, поворачиваясь и уходя быстрым шагом.

– Проваливай, ханыга! Еще раз увижу – полицию вызову! – неслось вслед ему.

Славе не нужно было выяснять, чья это машина припарковалась рядом с ним. Он знал, кто такой Рашид Мамедов. Оказывается, эта девица его любовница. Он еще раз посмотрел на фото: личико так себе, ничего особенного. Что он в ней нашел? «Настя, подари мне счастья». Он вернулся в машину, и сразу зазвонил телефон. Это был Вова.

– Привет. Ты на объекте?

– Да, наблюдаю.

– Слушай, к этой даме приехал посетитель. Я тебе сейчас скину фотку. Запечатлей его, пожалуйста, на фоне таблички с номером дома или просто у подъезда.

– Не надо фотки. Рашида я знаю.

– Откуда?

– Работа такая.

– Куда он зашел, проследил?

– Корпус три, квартира восемьдесят четыре. Настя.

– Ах, класс! Приятно работать с настоящим профессионалом! Сделай пару ее снимков, и досье готово.

– Вов, по доброте душевной, скинь мне что-то из компромата на нее. Я ее придавлю чуток, доходом поделюсь.

– Кончай, Славка! Ты нам всю операцию испортишь. Я, по доброте душевной, так и быть, Виктору ничего не скажу. А ты в ответ на мою доброту про это и думать забудь.

– Ну да, я сделаю всю грязную работу, а вы отхватите от Рашидова бабла сочный кусок на двоих. А потом я обглодаю кости и пойду спать, как всегда, голодным. А тут бабки вот, прописаны в восемьдесят четвертой квартире. Мои бабки!

– Слава, самые большие глупости люди делают, борясь за справедливость. Стоит только начать, и остановиться уже будет трудно. И еще, справедливость – это антагонист доброты. Подумай об этом на досуге. Все, жду фотки. – Вова отключился.

Слава вернулся в его противное сегодня, где оставалось только ждать. Если Рашид пришел за тем, за чем мужчины приходят к любовницам, ждать еще столько же, как минимум. Он представил, как нужно разговаривать с Настей, чтобы заставить ее платить. Тут главное – быстро убедить ее, что он решительный и сильный, а не доказывать, что у него есть хороший материал. Доказывание и размазывание только испортят все дело. У него же есть картинка с «кончающим» лицом. Она сама небось знает, откуда это взялось. А предъявлять первоисточник… Славина кисть сжалась в кулак, и рука резко согнулась в локте, образовав с плечом прямой угол. Слава героям!

Из двери парадного вышел Рашид. Визит его оказался коротким, и он не выглядел как мужчина после хорошего секса: раздраженный, движения резкие. Он сел за руль и рванул с места. Шесть снимков были сделаны и тотчас отправлены Вове. Для Славы начался следующий период ожидания неизвестной продолжительности. Может, у нее сегодня вообще не будет необходимости покинуть квартиру.

Клиентка появилась всего через двадцать минут. Слава поначалу замешкался, девушка с таким лицом должна была выглядеть по-другому. Сделал семь кадров, отправил по месту требования, выбрался из машины и зашагал вслед за ней. Ее фигура впечатляла. Хорошо развитое тело носило следы серьезного увлечения спортом. Очевидно, гимнастика спортивная или художественная. Походка красивая, прямое туловище, эталонная осанка. Очертания ног как элегантная ваза для одного цветка: есть кривизна, но она поставит цветок в идеальное положение. Залюбуешься! Хорошо подобранные джинсы обрисовывают привлекательный таз, с какой стороны ни посмотри. И лицо, маленькое для этого тела, как будто детское, неяркое, кроткое, скорее обаятельное, чем красивое. Да, она была достойна Рашидовых денег. Решимость Славы окончательно окрепла.

***

Виктор позвонил Нине.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, Виктор. Довольно неожиданно.

– Простите, Нина, ради бога. Надеюсь, я не оторвал вас ни от чего серьезного.

– Не угадали, Виктор. Я очень серьезно отношусь к моим детям, – слова звучали кокетливо.

– У меня есть очень важные новости. Я хотел бы встретиться с вами как можно скорее.

– Сегодня это очень трудно. Я занимаюсь с мальчиками. А в чем, собственно, дело?

– Помните, я говорил вам, что неплохо бы побольше знать о силе, которой придется противостоять. У меня есть важная информация, и я думаю, что это требует срочных мер.

– Хорошо, – ее голос стал холодным, игривость пропала, – дайте мне минут сорок-пятьдесят. Я буду в вашем офисе.

***

Слава шел за девушкой до супермаркета. Образовавшийся за ночь гололед на тротуарах счистили и посыпали песком. У входа в магазин плиты были гладкими настолько, что песок на них был бесполезен. Ноги покупателей быстро разбросали его по сторонам, и проходить здесь нужно было очень осторожно. Слава быстро проскользил на подошвах до двери и убедился, что охранника около входа нет. План знакомства был готов.

Девушка выбирала необходимые покупки: хлеб, понемногу разной гастрономии, конфеты и бутылка «Хеннесси». Вот она с пакетом вышла из дверей магазина, и Слава решительно устремился наперерез. Когда расстояние между ними было меньше метра, его опорная нога выскользнула в сторону и врезалась ей в щиколотку. Поскользнулся, с кем не бывает в такую погоду? Она сдавленно вскрикнула. Вскрикнул и упавший набок Слава. Изображая на лице страдания, он сначала перевернулся на четвереньки, потом встал. Прихрамывая, подошел к Насте. Она лежала с перекошенным болью ртом, хватая воздух, не в силах издать ни звука. Обеими руками держалась за лодыжку. Сохраняя страдальческую мину, он спросил: «Вы как?» Она беззвучно помотала головой. Он опять спросил: «Встать сможете?» Она повторила жест. Скорее всего, это значило: «Отстань!», но он взял ее руку и потянул. Она повиновалась, начала подниматься. Ей было все равно, кто оказывает ей помощь. «Я помогу вам дойти домой». Она молча схватила его руку, и они побрели обратно к подъезду третьего корпуса.

Шагов пятьдесят они двигались молча. Потом он спросил:

– Как тебя зовут?

– Настя.

Ее голос был мягкий, с легкой хрипотцой.

– Я – Слава, – представился он. – Давай передохнем.

Она послушно остановилась, он опустил ее пакет из супермаркета на асфальт.

– Не видел, какой козел меня так съездил?

Он не торопился отвечать, полез в карман, достал телефон.

– Это я подкосил тебя, Настя. Я раньше в хоккей играл, кое-какие навыки остались.

Она непонимающе посмотрела на него. Сверху над ней нависали яркие голубые глаза и большой кривой рот.

– Вот посмотри на картинку. Ты помнишь, откуда это? – Он поднес телефон к ее глазам.

Лицо ее перекосилось от злобы. Она вдохнула и заговорила:

– С-сука…

Коротким, незаметным движением Слава воткнул свой кулак ей под ребра. Настя согнулась, но устояла. Наблюдающие со стороны могли подумать, что девушку тошнит. Слава придержал ее за руку и наклонился к уху.

– А теперь слушай. Если сегодня же не выложишь тридцать тысяч, я все эти художества отправлю Рашиду, и конец твоей красивой жизни. Будешь хорошей – я забуду про это. На месяц. Будешь платить – проблем не будет. Побежишь жаловаться – покалечу. Уйдешь из этого спорта по состоянию здоровья.

Он отпустил ее, нагнулся над пакетом, нацарапал ручкой номер на коньячной коробке.

– Будешь готова – звони. Сегодня! Коньяк не разбей.

Он оставил девушку и быстрым шагом пошел к машине.

***

Нина вошла в приемную и сразу направилась в кабинет Виктора, не ответив на Валечкино «Здравствуйте, госпожа Мамедова». Звонок застал ее в домашней одежде, и она приехала в чем была.

– Здравствуйте, Нина, – Виктор поднялся ей навстречу.

Она проигнорировала возможность дружеского рукопожатия, прошла прямиком к дивану и села.

– Здравствуйте. Ну, так что за пожар?

Виктор попытался замедлить течение событий.

– Может, чаю?

– Чай я буду пить дома. Говорите, что стряслось.

– Мы знаем, кто любовница вашего мужа.

– Вы шпионили за ним? – ее голос был резким, а сидящее тело не могло остановиться, совершая ненужные мелкие движения.

– Нет, у моего друга есть доступ к полицейскому оборудованию. Все получено из интернета.

– Теперь полиция занимается такими вещами?

– Нет, но у них есть возможности. На случай необходимости.

– Я не хочу это знать. Я готова бороться за него и семью, а не давить каких-то проституток.

– Нина, дайте мне, пожалуйста, возможность все объяснить. У вашего мужа действительно серьезные проблемы. Он влюблен, и им пытаются манипулировать. Ему нужна помощь.

Такое описание ситуации подействовало на Нину. Тело застыло, взгляд уперся в столик перед ней.

– Ну, рассказывайте.

– Это Анастасия Диденко, двадцати одного года. – Он протянул Нине листок с фотографиями. – Проживает на Дмитровском, 196, корпус 3, квартира 84. У нее близкие отношения с Рашидом около двух месяцев. Девушка, как видите, фактурная, но, кроме этого, умная и стервозная. Извините за ненаучную терминологию. Судя по переписке, она смогла влюбить в себя вашего мужа и теперь добивается чего-то большего. Похоже, что сегодня у них произошел резкий разговор. Ваш муж выглядел взвинченным, когда выходил от нее.

– И что вы предлагаете?

– Видите ли, мы нашли в интернете несколько порнофильмов с ее участием и предполагаем, что ваш муж не в курсе ее прошлых увлечений. Я предлагаю анонимно отправить несколько фрагментов ему. Если вы правильно понимаете характер вашего мужа, то он порвет с ней. Я думаю, это неизбежно. И это будет хорошая возможность вернуть его. Если же он знал об этом и его это устраивало, – тогда вам решать, нужна ли такая семья вообще.

Наступила пауза. Она продолжалась долго, и Виктор уже стал беспокоиться. Наконец Нина заговорила:

– Да, наверное, в этом есть смысл. Когда вы собираетесь сделать это?

– Сегодня, как можно скорее. Не хотите посмотреть, что мы отправим?

– Виктор, я бы с удовольствием посмотрела порно с вами, но не сегодня, пожалуйста, – в ее голосе не было ни капли кокетства.

– Нет, я в том смысле, что вы знаете привычки и предпочтения мужа, вы могли бы посоветовать с подбором эпизодов.

– На ваш вкус. Я полностью на вас полагаюсь.

– Тогда еще один момент, Нина. В этих поисках были задействованы еще люди, они действовали на грани нарушения закона. Я хочу сказать, что стоимость услуг возрастет. И эффективность тоже, как вы понимаете.

– Сколько?

Он написал цифру на странице блокнота и повернул его Нине.

– Не вопрос. Разумеется, по окончании курса.

– Хорошо. – Виктор улыбался, хотя разговор сложился не так, как он ожидал. – Давайте так: мы отправим материал вашему мужу, а вы опять отправите ему доброе видео о себе и детях. В качестве альтернативы, так сказать.

– Ладно, сделаю ему видео детей. Сегодня лучше без меня. – Она поднялась и направилась к двери. В дверях обернулась и почти приветливо сказала: «До свидания».

Виктор вышел вслед за ней и остановился у стола Валечки. Когда входная дверь закрылась и звуки шагов за ней затихли, он взял телефон и набрал Вову: «Привет. Продолжаем. Возьми начало первого фильма, где они изображают сюжет, и одну-две сцены из него, чтоб лицо было видно. Из второго фильма оральный секс, но не весь, кусочками. Чтобы всего было около трех минут. Давай, как сделаешь – пришли, я посмотрю». Он опустил телефон и повернулся к Валечке. Она напряженно смотрела снизу ему в глаза. Личико симпатичного грызуна. Диснеевская Гаечка. Когда безмолвный взгляд начал чуть затягиваться, он легонько щелкнул ее пальцем по подбородку. Она сразу ожила. Он подумал, что это уже не первая сцена с затянутой паузой за сегодня. Люди не всегда согласны с его сценарием.

***

Отпустив Валечку домой, Виктор сел за стол, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Дело было сделано, практически закончено. Наверное, этот случай самый удачный за последние годы. Результат работы психолога во многом зависит от материала, с которым приходится иметь дело. Успех не гарантирован. Иногда все усилия выглядят как попытки уговорить акулу хоть иногда разнообразить свой рацион овощами. Но работа с Ниной вдохновляла. «Я не хочу давить каких-то проституток!» Благородство и рационализм. Жаль, нельзя с ней познакомиться поближе по окончании курса. Какая пропасть между ее благосклонной интонацией, ласковым голосом, готовым подпустить на расстояние тихого дыхания, и ее решительностью, готовностью отстаивать свои интересы. Он представил, как они в санях медленно съезжают на пугающе крутой склон, плавно ускоряются и несутся вниз, в восторг и жар. Так бы и катался по несколько раз в день. До полного изнеможения. И все же интересно, как выглядит ее грудь? Ну не может же быть у такой блестящей женщины банальных возрастных недостатков.

Размышления прервал звонок от Вовы.

– Привет. Действие перешло в завершающую фазу. Рашид направляется на Дмитровское.

– Прекрасно. Выстрел удачный, цель поражена. Теперь решительный разговор и возвращение в семью как наибольшая из вероятностей. Попробуй записать этот разговор через его мобильник. Сможешь?

– Думаю, получится.

– Я попрошу Славу побыть неподалеку.

– Слушай, что-то со Славиком не то. По его местоположению, он уже час торчит на стоянке у зоны отдыха. Я звонил ему – не отвечает.

– Может, пиво?

– До сих пор он за рулем не пил. Там метро рядом нет. Не пешком же он туда пришел.

– Ладно, позвоню, может, он с тобой разговаривать не хочет.

– Еще моментик такой: он со мной утром говорил, что хочет на эту Рашидовскую подругу надавить, чтоб она ему деньжат немного отсыпала. Если он и тебе не ответит, попробуй его найти. Приставать к чужим бабам – опасное занятие, легко можно здоровье потерять.

– Ладно, скинь его локейшн. Давай, – разговор был окончен.

Виктор набрал телефон Славы. Соединение есть, никто не отвечает.

Новости были не из приятных. Слава и раньше был не подарок – не зря его выперли из внутренних органов. Но до сих пор он не лез куда не надо. Теперь могла пострадать главная игра. Если информация о компромате попала к Насте раньше времени, она могла упредить события, и ожидаемого эффекта может и не получиться. Он опять набрал Вову:

– Слушай, не было ли Рашиду каких-либо сообщений от Мышонка за это время?

– Нет, все спокойно.

– Точно знаешь?

– Ну, разве что у них прямой провод для связи вдруг появился.

– В квартире есть стационарный телефон?

– Нет, я как адрес узнал, сразу проверил. Ладно, извини, Рашид прибыл на Дмитровское. Давай, пока.

– Хорошо. Пришли мне запись, когда разговор закончится.

– Окей, отключаюсь.

***

Место, где находился сейчас Слава, было недалеко от Настиного дома, а от офиса Виктора езды было не меньше часа. Торжество сменилось досадой. Впереди была встреча с жадным компаньоном. Мало приятного. Но досадовать нужно прежде всего на самого себя. Не умеешь ты, Виктор, работать с людьми!

Конечно, желание Славы положить в карман несколько тысяч, рискуя завалить все дело, не лезет ни в какие ворота. Этот как разбить стекло у «Бентли», чтобы украсть лежащую внутри пачку сигарет. Варварство. Но хуже всего, что от Славы нельзя легко избавиться. Лишить его дохода – значит, обозлить его. А иметь мотивированного врага, похожего на Славу, Виктор не хотел. Придется и дальше иметь с ним дело, но с оглядкой на его новые «таланты».

Пошел снег. На языке синоптиков такая погода именовалась «гололед со снегопадом». Наверное, наихудшее словосочетание для водителя. Со стороны же было очень красиво. Сумерки сгущались, и на некоторых улицах уже включили освещение. Желтые лампы горели на высоких столбах, подсвечивая стайки снежинок, кружащихся вокруг. Снег садился на ветки, тротуары, окрашивая все белым.

***

Виктор заметил машину Славы издалека. Она стояла у бордюра, боком к лесу, поперек линий заснеженной парковочной разметки. Виктор остановился метрах в пяти. На крыше и капоте уже лежал слой снега толщиной с сантиметр, но боковые стекла были чистые. Виктор подошел к двери водителя. За рулем был виден силуэт человека. Голова свешивалась вперед, нависая над рулем. «Спит, что ли?» – Виктор постучал по стеклу. Человек не пошевелился. Смутная тревога, поселившаяся в душе Виктора после разговора с Вовой, сейчас превратилась в конкретный дискомфорт. Он рванул ручку водительской двери. Там сидел Слава, но он не повернул головы и не пошевелился. Виктор схватил его за воротник и потянул из машины. Тело легко поддалось и вывалилось на снег. Это было только лишь тело. Обтянутое кожей лицо с обострившимся носом, приоткрытые глаза и безжизненный, отвисший рот. Пульс можно не искать. У Виктора подкосились ноги, и он опустился на снег. Его сильно мутило. «Только бы не стошнило, только не на труп»! Он выпрямил туловище, закрыл глаза и заставил себя глубоко дышать. Холодный воздух прошел по легким, стало легче. Сначала в сознание вернулись звуки автомобилей на шоссе, потом он почувствовал влагу промокших на коленях штанов. Жизнь продолжалась. Он встал, подхватил труп под мышки, затолкал его обратно на сиденье, пристроил на колени левую Славину руку, захлопнул дверь. Все. Быстро вернулся к своей машине. Не пристегиваясь, завел двигатель и поехал в сторону шоссе. Проехав по нему несколько километров, свернул на обочину и достал телефон. Нужно позвонить Вове. Экран зажегся, и Виктор уставился на него. Что он ему скажет? Что Славе можно больше не звонить? Что нельзя соваться к чужим бабам с неосторожными предложениями? Экран телефона вдруг ожил. Звонила Нина. Он принял звонок.

– Да, Нина, добрый вечер.

– Здравствуйте, Виктор. Надеюсь, у вас все в порядке.

– Да, работа на сегодня закончена, я собираюсь отдохнуть после напряженного дня.

– Виктор, нам нужно срочно встретиться. Вы еще в своем офисе?

– Нина, а нельзя отложить это на завтра? Я уже уехал и нахожусь довольно далеко.

– Это срочно. Есть дело, в котором вы просто обязаны нам помочь. Это большая неприятность, и вы ее главный виновник.

– Хорошо, не могли бы вы объяснить, что такого могло произойти, что не может подождать до утра? Мне ассистентку придется просить вернуться.

– Ассистентка не нужна, только вы. Послушайте, когда вы повышаете цену, вам не приходит в голову, что ответственность ваша растет вместе с ценой? Если вы нам поможете, – гонорар увеличится, а если нет, – никакой оплаты не будет. Я не хочу обсуждать это по телефону. Когда вы можете подъехать в офис?

– Думаю, минут через сорок—пятьдесят. Зависит от трафика.

– Ладно. Буду ждать. – Она отключилась.

Гнев захлестнул Виктора. Он стиснул зубы и с силой ударил рукой по подлокотнику: «Черт! Черт!!!»

Обычно после таких срывов он заставлял себя несколько раз мысленно проговаривать фразу: «Светлой радостью наполняется мое могучее, доброе сердце», старательно представляя образы, вложенные в эти слова. Но сейчас, на мокрой, холодной дороге, с трупом в полукилометре позади него и с бешеной клиенткой, ультимативно требующей встречи, воскресить образ светлой радости было невозможно. Да и толку никакого: светлая радость никак не могла помочь ему выпутаться из всего этого. Он набрал телефон Вали. Она ответила сразу.

– Алло!

– Валечка, извини, что отрываю, нужно вернуться в офис. Прямо сейчас.

– Без проблем, Виктор Валерьянович. Я еще не дошла домой, решила прошвырнуться по магазинам. А что случилось?

– Мамедова придет с какой-то проблемой. Не хочу беседовать с ней в пустом офисе.

– Хорошо, приду. Только я далеко от машины ушла. Приеду через час примерно.

– Ну и я примерно так же.

– До встречи.

– Пока.

***

Из-за гололеда вереницы автомобилей двигались вяло. На середине пути авария остановила одну из трех полос движения, и это вылилось в пятнадцать минут сверх расчетного времени. Виктор припарковался у офиса и вышел из машины. Тут же из припаркованного неподалеку «вагон-стейшн» появилась Нина и пошла ко входу в подъезд. Моментально из машины появились две крупные фигуры и двинулись следом. Охрана, ничего удивительного. Они могли сопровождать ее и раньше, оставаясь у входа, пока Нина беседовала с ним. Статус ее мужа допускал передвижение с таким эскортом. При его приближении она широко улыбнулась и протянула руку для рукопожатия. Это озадачило Виктора: что ж это за неприятность такая, которая позволяет ей так мило улыбаться? Вместе с тем его напряжение спало.

– Проходите, Нина, – он открыл дверь парадного.

– Нет, вы с ключом, идите вперед.

Виктор улыбнулся и проследовал в «предбанник». Вторая дверь открывалась «на себя», и ему пришлось на несколько мгновений остановиться. Резкая боль хлестнула его по затылку, и все происходящее съехало в темную, глубокую яму.

***

Валечка въехала во двор дома, в котором располагался офис. От того, что она увидела там, сердце бешено заколотилось. Два рослых человека тащили бесчувственного Виктора от подъезда к стоянке. Лицо его невозможно было различить: на голову, склонившуюся вперед, была нахлобучена ушанка с болтающимися по бокам пушистыми ушами. Со стороны это выглядело так, будто два друга собираются увезти сильно подвыпившего товарища. Но пьяный был одет в куртку и брюки Виктора, а у стоящего неподалеку большого «универсала» их поджидала госпожа Мамедова, которая назначила ему встречу. Похоже, Виктор попал в нехорошую переделку. Валечка как могла вжалась в сиденье и, проехав мимо них дальше, припарковалась на выезде из двора. Теперь нужно дождаться, когда покажется машина с ее несчастным боссом, а потом придумать, как ему помочь.

***

Сознание возвращалось к Виктору медленно и мучительно. Сначала появилась сильная головная боль. Потом он почувствовал подступающую к горлу тошноту. Она лишала сил. Все его тело было вялым и непослушным, хотелось расслабиться и ускользнуть обратно в небытие, но боль удерживала его на этом свете. Он приоткрыл глаза и увидел за автомобильным окном ядовито-желтые фонари и фары встречных машин. Он понял, что страдания ему причиняет именно этот желтый цвет. Если он станет белым или голубым, его муки тотчас прекратятся. Он опустил голову и увидел свои руки на коленях. Запястья были перемотаны широкой лентой скотча. Это не удивило его и не взволновало. Боль в затылке была единственным, что имело значение в данный момент. Он попытался сменить положение тела, сесть немного боком, но это вызвало такой всплеск боли, что он зажмурился и застонал.

– Кажется, господин психолог приходит в себя, – раздался справа знакомый женский голос.

– Только бы не отдал концы по дороге, – послышался другой голос, грубый мужской.

Виктор хотел что-то сказать, спросить, но почувствовал, что не может открыть рот, он был заклеен. Чья-то рука легла на его затылок и спустилась вниз на шею. Прикосновение к коже вызвало жгучую боль, и он инстинктивно подался вперед, чтобы прекратить это.

– Что, Витя, больно? – Он узнал Нину. Ощутил сильный запах ее духов. – Вы же не будете возражать, если я буду вас так называть? Не отвечайте, просто кивните.

Виктор кивнул, хотя мгновение назад не собирался этого делать.

– Вот, прекрасно. Я была очень рада нашему знакомству. Вы действительно выдающийся терапевт. Я уже была знакома с некоторыми вашими коллегами по цеху. Смешной народ, ей-богу! Если пожаловаться, что с некоторых пор лето пролетает слишком быстро, они, скорее всего, посоветуют опять пойти во второй или третий класс средней школы. «Ведь вы же помните, как долго тянулось тогда лето». Но вы совсем не такой. Вы человек дела. Психофизиолог или, я бы даже сказала, психохирург. В перерывах между разговорами стараетесь удалить причину всех неприятностей. Но это требует тонкого умения, а вы, к сожалению, для этого еще не созрели. Научиться было негде. И не было никого, кто предупредил бы вас об ответственности. Ведь бывают же у людей ситуации, когда никто, даже он сам, не знает, как поступит. И что до такого лучше не доводить. Но вы раскрутили эту тему ради большого гонорара, и вот результат – человек убит. Рашид убил свою любовницу. Слышите? Убил! А виноваты в этом прежде всего вы!

Слова, лившиеся до этого момента потоком, почти лишенным смысла, вдруг приняли для Виктора конкретное, пугающее значение.

– И, несмотря на это, – продолжала Нина, – сидеть за убийство должен будет он. – Она прервалась, как бы переводя дыхание, и заговорила дальше более низким, грудным голосом. – Так вот, то, что мы делаем сейчас, это попытка восстановить справедливость. Мы заставим вас помочь ему не сесть. Воспринимайте это так – восстановление справедливости. И наказание за ошибку в работе.

– Не надо, Нина. Он сейчас волноваться начнет.

– Ничего, Эльдар. Я же должна с другом попрощаться. Пусть поймет, в чем виноват, и не упирается.

Разговор на короткое время прервался, потом Нина продолжила:

– И непонятно, почему вы так упорно держались от меня на расстоянии? Я же видела, как вы на меня пялились. У консультанта по вопросам семьи проблемы с женщинами? Не верю. Мы могли бы стать друзьями. Сейчас сидели бы вместе, обнявшись, и радовались, что я так удачно избавляюсь от неверного мужа. Или это жадность? С друзей таких денег не дерут?

Тембр ее голоса опять стал такой нежный и воркующий, что только смысл сказанного и особенно скотч на теле Виктора указывали на то, что это лукавство.

– Вот ведь вы какой. А поначалу я и не подумала бы. Но вы нам теперь необходимы именно из-за вашей жадности. Из-за нее вы третий, у кого мог появиться мотив для конфликта с Настей. После меня и моего мужа, конечно.

Она уставилась вперед, будто ждала чего-то. Неожиданно сказала:

– Останови здесь, я пройдусь. Дальше вы без меня справитесь.

Машина плавно остановилась, дверь открылась и захлопнулась. Человек, сидящий справа от водителя, Эльдар, повернулся так, чтобы не упускать Виктора из виду, и они продолжили движение.

***

Валечка ехала за бандитским «универсалом». Она старалась не приближаться, чтобы не быть замеченной, но и не отпускать их далеко. Ей хотелось увидеть, что происходит внутри, но густой снег и плохое освещение не позволяли ничего рассмотреть. Она отчетливо различила головы трех человек, но Виктора не было видно. Из-за неловких перестроений количество машин между нею и похитителями росло. Когда их собралось уже четыре, «универсал» показал правый поворот и съехал к краю дороги. Валя повторила их маневр. Дверь открылась, и из нее вышла Нина. Внутри у Вали похолодело. Хозяйка ушла, оставив беззащитную добычу на съедение своим волкодавам. Похоже, для Виктора дела катились в направлении «хуже некуда». «Универсал» тронулся, и Вале удалось встать сразу за ними. Примерно через километр улица упиралась в перекресток. Зажегся красный свет, и «универсал» начал тормозить, останавливаясь. В голове у Вали вертелась одна мысль: как привлечь внимание людей к похищенному человеку в передней машине. Увидев яркие фонари стоп-сигналов и приближающийся зад «универсала», она решилась и вдавила газ до пола. От удара «универсал» выскочил на поперечную трассу. Ему удалось счастливо проскочить полосы для автомобилей, движущихся слева, но на первой же полосе движения справа он получил удар. Большой «Джи-Эм-Си Юкон» влетел в его правое переднее колесо. «Универсал» закрутился и отлетел по ходу движения «Юкона», где получил еще один удар в лоб, уже не такой сильный, от встречной легковушки. Завыли сирены. Валечка, завороженная превращением «Юкона» из блестящего, стремительного хозяина жизни в искореженный металл с тряпками подушек безопасности в окнах, на несколько мгновений застыла за рулем. Потом, убедившись, что все движение замерло, выскочила из машины и бросилась к «универсалу». Как могла громко, она закричала: «Помогите!», стараясь перекричать надрывающуюся автомобильную сирену.

***

После двух столкновений Виктор оказался на полу, между сиденьями. Он увидел, как левая дверь распахнулась, и Валечка, подняв голову повыше, громко прокричала: «Помогите!» Потом нагнулась и, нащупав его руку, потянула к двери: «Вылезай!» Он сел, поджав колени, и она увидела его заклеенный рот и перемотанные скотчем ноги. Сообразив, что вылезти он не сможет, она пустилась на колени в дорожный снег и стала зубами рвать край скотча. Водитель и его сосед не подавали признаков жизни. Когда ноги были свободны, она помогла ему выбраться и быстро, почти бегом, потащила к своей машине, держа за ленту, стягивающую его руки. Через несколько секунд ее машина уже сворачивала от светофора направо.