Геннадий Солодов
Жизни радужные блики и крови пятна

Пролог

Любая живая тварь может обитать лишь в тех местах, где возможно найти пропитание. Деньги, основной человеческий корм наших дней, растеклись по миру неравномерно. Как утверждает статистика, две трети их осело у людей, составляющих одну сотую часть человечества. Жизнь бурлит вокруг них. Но где больше жизни – там больше смерти. Это закон, от которого не уйти.

Меня зовут Виктор. Я – скромный любитель благ, возомнивший себя драматургом и постановщиком спектаклей для людей имущих. Волею случая в моей пьесе появилось нежелательное действующее лицо – смерть. Я не хотел видеть ее на сцене, но скоро она придет ко мне, и мы будем играть финал.

Сейчас я сижу у себя на кухне и жду. Не смерти, а заключительного акта. Когда придет незваный гость, я открою ему дверь. Он не будет убивать меня сразу – ему нужен прах, прах кремированного человека. У меня будет время разыграть с ним сцену, и я постараюсь, чтобы она получилась интересной.

1

Звонкий Валечкин голос донесся из приоткрытой двери:

– Госпожа Мамедова здесь.

– Пусть заходит.

Дверь распахнулась мягко, но энергично, как занавес в театре. Вошла Нина Мамедова, среднего роста блондинка где-то в середине своего четвертого десятка лет. Неполная, стройная, спортивная.

– Здравствуйте, Нина, очень рад.

– Здравствуйте, Виктор.

Хозяин кабинета, мужчина лет на пять моложе ее, вышел навстречу и протянул руку, – прямую в локте, энергичную. Ладонь сухая и теплая. Рукопожатие некрепкое, но кисть твердая. Рука, на которую можно опереться.

– Вы прекрасно выглядите, Нина. Совершенно не похожи на человека, отягощенного семейными проблемами. Уверен, у вас не может быть ничего неразрешимого.

– Надеюсь, Виктор, это в вас говорит профессионал, уверенный в успехе, а не пустослов, рассыпающий любезности при первом знакомстве, – ответила она улыбаясь.

Виктор засмеялся.

– Впервые вижу человека, отвергающего комплименты таким радостным голосом.

– Иногда нужно подправить собеседника, чтобы не уйти далеко от темы. И совсем не хочется при этом портить себе настроение.

– Разговаривая с психологом, нельзя уйти далеко от темы. Для нас слова – источник информации и инструмент. Мы – полнословы.

Виктор Пригожин, психолог, консультирующий по вопросам семейных отношений, собирался беседовать с посетительницей. Одной, без супруга. Тот то ли был слишком занят, то ли не проявлял к этому интереса.

Природа одарила Виктора обаянием с большой щедростью. Есть люди, при встрече с которыми чувствуешь, что для них существует презумпция совершенства. Все в них создано по единому, великолепному плану. Даже если их речи или поступки не совпадают с общепризнанными нормами правильного, это скорее повод пересмотреть нормы, а не сомневаться в их правоте. Он имел все качества, чтобы красиво нарисоваться. Имя Виктор – победитель. Изящная темная статуэтка на серванте, на которую пыль почему-то не садится. Никогда.

– Проходите, Нина, садитесь. Устраивайтесь поудобнее.

Нина села, куда было предложено, приняв скромную позу, подобающую не освоившейся еще гостье. Диванная подушка, однако, подхватила ее ягодицы и талию, мягко, но уверенно предлагая сесть посвободнее. Мебель добросовестно работала на хозяина.

– У вас здесь очень уютно.

– Хотите кофе?

– Нет, лучше чаю.

– Валечка, принесите нам чай, пожалуйста, – обратился Виктор к ассистентке. – Спасибо.

Виктор исподтишка рассматривал посетительницу. О ней нельзя было сказать, как о большинстве женщин ее возраста, что она была красавицей лет десять назад. Она цвела сейчас, в свои тридцать пять. Хорошо одета, с мягкими, но уверенными движениями. Она явно не относилась к категории отработанного женского материала, которым остается только покорно принять новую реальность покалеченной семьи. Такая не отдаст своих достижений без боя.

– Сначала, Нина, расскажите о цели вашего визита. Что вы хотели бы решить с моей помощью?

– Я пришла за советом. Мои отношения с мужем, наверно, никогда не были идеальными, но сейчас они ухудшаются настолько быстро, что вскоре могут стать обузой. Я стараюсь этому сопротивляться, но у меня плохо получается. Хочется поговорить со специалистом. Видимо, я что-то делаю не так.

– Понимаете, Нина, в семейной жизни очень важно уметь находить взаимоприемлемые компромиссы. То есть в чем-то нужно уступать. Вы согласны со мной?

– Разумеется. У нас двое детей. Это хороший стимул для поиска компромиссов.

– И как далеко вам приходилось отступать в поиске решений?

– Мне кажется, достаточно далеко. Я не знаю, в какой шкале я должна мерить свое отступление, но отметки «доверять», «не замечать» и «прощать» я уже прошла.

Появилась Валечка с чаем. Она поставила поднос на столик, стоящий между ними:

– Прошу вас.

– Благодарю, Валя, – ответил Виктор и продолжил, обращаясь к собеседнице: – Расскажите, пожалуйста, о себе, Нина.

– И с чего начать?

– А вы припомните, когда у вас начали намечаться первые семейные неурядицы, отступите в прошлое лет на пять и начинайте.

– Вы отправили меня во время моего первого брака. Вам действительно нужно знать все так глубоко?

– Да, это все может быть важно. И эффективность моей помощи напрямую зависит от вашей искренности. Расскажите, что было причиной расторжения вашего первого брака?

– Муж погиб. Трагически. Это формальная причина.

– Ох, простите за бестактность.

– Ничего. Я пережила эту потерю еще до его смерти. Мы можем говорить об этом.

– И что же привело к разрыву?

– Он нашел увлечение поинтереснее. – Она улыбнулась, поняв, что фраза может быть понята неправильно. – Нет, не женщину. Один незначительный аспект нашего бизнеса стал значить для него больше, чем общий успех. Он стал обузой. Мне пришлось насильно оторвать его от себя и уйти. Ради себя самой.

– Да, понимаю. В моей жизни тоже было что-то похожее. Скажите, Нина, а между первым и вторым мужем у вас были попытки выйти замуж? Или, может, у вас были длительные неоформленные отношения?

– Если вас интересует количество моих половых партнеров за этот период, то их было немного. Я, конечно, не знаю, сколько будет «много», но я была увлечена делом, и мне было не до личной жизни.

– А чем ваш нынешний муж выделялся среди остальных? Почему вы вышли замуж именно за него?

– Он хотел меня именно такой, какой я была в то время: активной и сильной. Я ведь непоседа и осознаю, что тихое семейное счастье не для меня. Он не собирался меня переделывать, как большинство других. Я никогда не была для него секс-игрушкой или бесплатной преданной прислужницей. Несмотря на мусульманское звучание моей нынешней фамилии, наши отношения далеки от ислама.

– Но все же сильная и активная непоседа готова уступить в чем-то ради спасения семьи. Расскажите, как много вы готовы отдать за это?

– Тут, как говорят, лучше возьмите деньгами.

Виктор рассмеялся.

– И все же, если не деньгами, то сколько уступите?

– Наши отношения рвутся, а я пытаюсь с усилием свести концы с концами. Я не могу сказать, на сколько меня хватит.

– Знаете, Нина, когда я слышу выражение «сводить концы с концами», в сознании сразу возникает образ змеи, проглатывающей свой хвост. Отчаянная попытка подогнать потребности под рамки возможностей. Сомнительный план прокормиться, переваривая собственную сущность. Боль раненого хвоста сейчас и перспектива жить калекой впоследствии. Я надеюсь, вам еще далеко до этого?

Нина посмотрела на него удивленно.

– Конечно, Виктор. Я все еще чувствую себя хозяйкой самой себе. Но звучит достаточно странно. Как же должна выглядеть моя борьба за семью?

– Борьба за семью не должна вас покалечить. Сражаться нужно с выдержкой и достоинством, любовью к себе и без жадности.

– Сражаться с выдержкой и достоинством – и не ущемлять своих потребностей при этом? Такое возможно?

– Да, конечно. Давайте разберемся поподробнее…

Разговор длился еще около получаса. К концу его Нина выглядела удовлетворенной.

– Хорошо, Виктор. Наверное, в том, что вы говорите, есть здравый смысл.

– Спасибо на добром слове. Я рад, что разговор получился таким откровенным. Я подготовлю план нашей работы и пришлю его вам. Самое позднее – завтра.

– Хорошо, буду ждать.

– Я прошу прощения за одно небольшое неудобство – мы не принимаем наличные, оплата только картой. Если у вас ее сейчас с собой нет, – не проблема, заплатите в следующий раз.

– Нет, все в порядке. Карта со мной.

Виктор встал, открыл дверь и сказал, не глядя в открытый проем:

– Валечка, примите оплату, пожалуйста.

Нина вышла и, подойдя к столу ассистентки, увидела приготовленный аппарат. Когда она вставила карту в прорезь устройства, несколько вмонтированных туда камер засняли обе стороны карты, а сам аппарат, помимо прямой своей функции, скопировал содержание магнитной полоски. Сближение психолога и клиента проходило очень быстрыми темпами.

***

Человека, который произвел эти усовершенствования карточного терминала в офисе Виктора, звали Вова Костенко, он был Валечкиным женихом. С Виктором они познакомились по какому-то незначительному поводу, касающемуся компьютерного обеспечения. В ходе беседы Вова похвастал своими умениями, а Виктор поведал о своих потребностях. Дальнейшее знакомство никого из них не разочаровало: Вова квалифицированно добывал закрытую информацию, а Виктор достойно за это платил. Вот и перед приходом Нины Виктор имел возможность просмотреть содержание ее электронной почты по нескольким адресам. С карты же, скопированной Вовой, не будет ничего украдено, но банковский отчет, полученный с помощью копии этой карты, сможет кое-что рассказать о клиентке и ее семье.

Была еще одна причина, делающая их с Вовой людьми близкими, почти родственниками: Вова очень любил Валечку и хотел, чтобы она всегда была под присмотром. Он был типичный очкастый «ботан» с крупной, нескладной фигурой. Как и большинство молодых людей этой категории, он не был избалован женским вниманием. Любовь соседской худышки Валечки, которой он помогал с гаджетами и играми, Вова расценивал как подарок судьбы. Он был счастлив видеть ее рядом и хотел, чтобы она видела, как он счастлив. При ее появлении любой собеседник или процесс игнорировался на какое-то время – Вова должен выразить свой восторг. Спустя несколько секунд он продолжал как ни в чем не бывало. Эта ненормальная влюбленность была неприятна Виктору. И также неприятна была ему Валечка, которую такой жених устраивал. Как-то во время пьяного застолья Вова поведал, что он очень боится, как бы его Валечку не увел какой-нибудь козел, с которым она может познакомиться на стороне. Виктор тут же дал клятву в благородстве и предложил ей должность своей ассистентки. Ему нужна была смышленая помощница. Нарушать клятву у него не было никакого желания. То, что Валя была в курсе происходящего и все необходимые детали узнавала от близкого ей человека, облегчало их отношения. Он не присматривал за ней буквально. Она поддерживала порядок в офисе, просматривала почту, сообщения на веб-сайте. Но Вова всегда знал, где ее искать.

***

Через несколько дней Нина пришла на следующую беседу. В этот раз он вышел к ней в приемную. После рукопожатия и теплых приветствий он попросил выключить звук телефона, чтобы тот не мешал, и пригласил ее в кабинет.

– Спасибо, Нина, за визит. Я рад, что вы готовы к продолжению наших встреч. Главное, что я выяснил в прошлый раз, – вы хорошо мотивированы и обладаете необходимыми качествами, чтобы изменить обстановку в семье к лучшему. Давайте сегодня поговорим о вашем муже. Конечно, нехорошо обсуждать третье лицо в его отсутствие, но мы сразу договоримся, что ничего недостойного в нашей беседе не будет. Я сегодня буду защищать его интересы.

Он подчеркнул «его». Нина не отвечала, увлеченно гнездясь на диване.

– Вы говорили, что вас с мужем свел бизнес. Расскажите, как это было.

– Рашид занимался тогда розничной торговлей, а я поставляла ему свой товар оптом. Со временем его рынок перестал справляться, и какие-то товары нужно было убирать. Я убедила его открыть несколько узкоспециализированных магазинов в другом месте. Мы вместе с ним это проделали, и все неплохо получилось. Теперь это обширный торговый центр.

– Это были его магазины или ваши?

– Они были мои до рождения первого ребенка. Потом Рашид выкупил их у меня, так как я уже не могла серьезно работать. Сейчас я не у дел, но материально достаточно независима.

Ее речь была слишком хороша для оптового поставщика. Виктор уже выяснил, что предметом ее бизнеса была компьютерная электроника.

– То есть Рашид воспринимал вас как равноправного партнера до брака и после, до рождения детей. Скажите, а вы не рассматривали серьезно возможность возобновления подобных отношений? Ведь в любом бизнесе всегда нужны люди, на которых можно положиться.

– Ну что вы, Виктор. Я все еще сильно связана детьми. Не так, как раньше, конечно, но они на мне.

– Но ради улучшения отношений возможно ли это в недалеком будущем?

– Ну, может, года через два, не раньше.

– Нина, при таком развитии есть опасность потери общих интересов у супругов. То, что вас связывало до брака, теперь практически не существует. Более того, технологии и рынок идут вперед, а если вы стоите на месте, то скоро вам будет трудно даже поддержать разговор на эту тему. Вы поддерживаете свои знания?

– Да, компьютерные технологии меня все еще интересуют. Не скажу, что я это делаю для того, чтобы вернуться в бизнес когда-нибудь. Просто мне интереснее читать эту литературу, чем женские романы или детективы.

– А ваш муж работает в какой области?

– Его больше заботят насущные потребности людей: супермаркеты и аптеки. Он утверждает, что это вечный бизнес: народ всегда будет болеть и нуждаться в еде.

– А узнать что-то из этой области у вас нет желания?

– Время, Виктор, время. Где же его взять?

– А вы не пробовали переложить на кого-нибудь заботы о детях?

– Да, я как раз собиралась активно заняться поиском воспитательницы для мальчиков. Я раньше уже пыталась найти им няню, но не нашла никого, кому я могла бы доверить своих детей. Да и мальчики никого не хотели. Доходило до истерик.

– Они растут. Вы не можете быть для них всегда всем на свете. Это должно когда-нибудь кончиться.

– Еще, сказать по правде, я не вижу особого смысла в изучении бизнеса мужа. Думаю, что Рашид будет против моего возвращения к делам.

– А возобновить свой бизнес самостоятельно вы не в состоянии?

– Нет, на это у меня просто не хватит средств.

Виктор знал, что Нина лукавила. В банке, обслуживающем ее карту, средств хватило бы на начало совсем не мелкого дела.

– Если вы берете на себя всю работу по воспитанию, помните, что существует опасность отделения вас с детьми в самодостаточный коллектив, где ваш муж будет не нужен. В этом случае его чувства к семье останутся невостребованными… – Виктору не впервые приходилось говорить о малозначительных вещах, не имеющих прямого отношения к его делу, но необходимых по процедуре. – …тем более что дети у вас – два мальчика. При охлаждении отношений с женой он может подсознательно начать их воспринимать как соперников. Знаете, как соперничество самцов в стае.

– Да, Виктор, я сама это чувствовала. Но вы же понимаете, как это – возиться с двумя сорванцами. Я иногда не понимала, где верх, а где низ, а помощь он предлагал только в виде денег.

– Нина, пожалуйста, вы же должны это понимать: он мужчина, добытчик… Люди склонны рассматривать то, чем они занимаются, как самое важное дело на свете. Очень трудно бывает переубедить.

– Да, вы правы.

– Гораздо разумнее дать ему понять, что ваша работа приносит прекрасные результаты, и в этом есть и его заслуга. Это мотивирует гораздо лучше. И поможет открыть эмоциональный доступ к семье. Ведь у него есть потребность любить. Ласковые слова он хочет не только слышать, но и произносить. А вы лишили его возможности израсходовать этот потенциал, и, возможно, ему пришлось искать возможность компенсации где-то «на стороне».

Разговор еще какое-то время вертелся внутри треугольника взаимоотношений мужа, жены и детей. Стороны треугольника то удлинялись, то сокращались. Когда все подводные камни были обозначены и подробно рассмотрены, Виктор перешел к более интересной для него теме:

– Вот вы, Нина, очень хорошо чувствуете своего супруга. Скажите, допускали ли вы когда-либо, что у него есть женщина, кроме вас?

– Виктор, мне эти мысли начали приходить в голову пару лет назад, а сейчас я в этом почти уверена.

– А почему «почти»?

– Пока что я не ловила его на лжи. Когда он проколется, то «почти» можно будет убрать.

– А какие тогда основания у ваших подозрений?

– Самые элементарные. Я ведь хорошо знаю, сколько он может прожить нормально без женщины, когда его начинает колбасить, и как он выглядит, когда получил свое. Ну, конечно, с возрастом это все меняется, но не пропадает. А он меня игнорировал месяцами.

Виктор исподтишка посмотрел на Нину. Она сбросила туфли и сидела на диване, подобрав одну ногу под себя, а вторую спустив на пол. Милое лицо, густые светлые волосы чуть-чуть не доставали до плеч. На ней был тоненький велюровый свитерок с бурым рисунком на груди и брюки цвета хаки, обтягивающие бедра и таз. Разведенные бедра и звездочка сошедшихся швов штанин смотрели прямо на него. Разум Виктора никогда не воспринимал хаки как реальный цвет, как красный или синий. Это отсылка к характеру или образу жизни человека. Лесной житель. Боец. Повод проигнорировать костюм и представить тело. «Наверное, не стоит снимать верх: за тридцать и дети – враги хороших сисек. Снять брюки, а ласковый свитерок оставить. Только площадка нужна пошире, чем этот диван. Дурак, Рашид, как такое можно игнорировать?»

Он глубоко вздохнул. Если отправить Валечку домой и достать вино, – его услуги станут на порядок дешевле. Нет, нельзя.

– А может, мастурбация?

Она тихонько засмеялась. Он почувствовал, что она засекла его взгляд.

– Ну, вы еще тот защитник! Никогда! Он скорее себе руку отрежет.

Повисла неловкая пауза. Ее прервала Нина.

– Мужчины почему-то считают, что роман на стороне легко скрыть. Это не так, это всегда очевидно. Он не притрагивался ко мне по нескольку недель, а ходил довольный, как во время нашего медового месяца. Знаете, сидит за столом, ест, и вдруг ни с того ни с сего начинает улыбаться. А если я начинаю расспрашивать, – нет, ничего, все везде как обычно. А потом начинается хандра, ходит грустный и начинает иногда вспоминать, что я тоже женщина. Я понимаю, что такое его жизнь, что он обязательно когда-нибудь сходит «налево». Никогда не устраивала ему сцен. Так, бросала иногда замечания, чтоб он все же чувствовал, что в той стороне горячо. Но сейчас все совсем по-другому. Сплошная фальшь. Никаких искренних отношений.

– А вы не в курсе, кто бы это мог быть или хотя бы в какой части его окружения?

– Я еще не опускалась до шпионства за собственным мужем. А откуда такой странный вопрос? Какое отношение это имеет к психологии?

Виктор понял, что вопрос вышел за рамки. Нужно было срочно исправлять курс:

– Всегда полезно узнать, какой силе придется противостоять. Я ведь могу помочь только выбрать правильное направление, а это еще далеко не гарантия успеха. Как в сказке о трех поросятах: очень важно, на что будем дуть. И еще есть возможность, что его увлечения не вполне традиционны, и тогда нужно искать не противодействие, а возможности ужиться рядом с этим.

– Своеобразно вы его защищаете. – Нина улыбнулась, ответ ее устроил. – Нет, ничего нетрадиционного за ним не замечалось.

– Мне кажется, я не сказал ничего недостойного. В жизни всякое бывает, как мы знаем, и любой человек имеет право быть понятым. Ну да ладно, давайте вернемся немного назад. Вот вы сказали, что Рашид возражал бы против вашего возвращения в бизнес. А почему?

– Я не гожусь в исполнители, Виктор. Я имею свое мнение, и его можно изменить только убеждением, но не приказом. А в его сфере убеждать каждого сотрудника слишком хлопотно, это оборачивается большой потерей времени и в конечном счете денег. Он не такой человек, и его стиль – простота и эффективность. Раньше у нас получалось делать что-то вместе, но в постоянных спорах. Я больше него понимала в электронике и требованиях этого рынка. Он допускал, через силу, чтобы что-то было так, как я сказала, но это стоило много нервов. Это вряд ли удастся повторить.

– Понимаю, нельзя войти в ту же реку дважды. Давайте выпьем чаю, – неожиданно предложил Виктор.

Он встал, открыл дверь в приемную и произнес:

– Валечка, будь добра, чаю нам.

– Чайник готов, Виктор Валерьянович. Давно готов.

Виктор удовлетворенно кивнул. Эта фраза означала, что небольшое дополнение к плану бесед, посланное Нине, сделало свое дело, и «джейлбрейк» успешно установлен на ее телефон. Теперь все его содержание будет доступно Вове.

***

– Вы очень гармоничный и здравомыслящий человек, Нина, – сказал Виктор, вынимая чайный пакетик из своей чашки. – У вас нет тупиков, из которых я вас должен был бы выводить. Вы все понимаете сами. Обычная проблема при возобновлении прерванных отношений в том, что возвращающийся не понимает, что время бежит, и тот человек, к которому он хотел бы вернуться, изменился. Он уже не такой, каким был когда-то при расставании. У вас же с этим все в порядке. Вы видите, как изменился Рашид и как изменилась ваша ситуация в целом. Вы понимаете, что невозможно все просто вернуть как было. Собственно, вам нужно планировать новое строительство семейного очага, не похожего на старый.

– Да, я сама все прекрасно вижу, но спасибо за беседу. Сегодня вы позволили мне взглянуть на себя со стороны. Я теперь лучше понимаю, как себя вести.

– И все же давайте не будем торопиться. Встретимся через пару дней и обсудим дальнейшее. А пока начнем с чего-нибудь простенького. Завтра сделайте несколько фотографий детей или снимите короткое забавное видео и отправьте мужу во время работы. Справитесь?

– Разумеется. Хорошая идея, спасибо.

На следующий день мессенджер отнес Рашиду короткий видеосюжет о завтраке его семьи, к которому было прикреплено небольшое дополнение от Вовы. Рашид долго его не открывал, чем заставил друзей немного поволноваться. Все же в пять часов вечера видео было открыто, что сделало и этот телефон доступным. Теперь Виктору предстояло ночевать у Вовы. «Ночевать» означало провести бессонную ночь за просмотром множества сообщений в поиске зацепок и следов.

***

Дверь открыла Валечка. Увидев Виктора на пороге, она повернулась и ни слова не говоря пошла в сторону кухни. Приглашать войти не нужно – сам зайдет, гость не к ней.

– Пельмени будете? – раздался ее голос из кухни.

Она не хотела называть гостя у себя дома по имени и отчеству, как в офисе, а называть только по имени не осмеливалась.

– Нет, спасибо, я сыт.

– Тогда я салатика положу.

Она обожала сооружать салаты по найденным в интернете рецептам. Обычно с майонезом. Это было не просто хобби, Валечка гордилась своими кулинарными достижениями и не упускала возможности похвастать ими перед окружающими.

Виктор снял куртку, сбросил туфли и прошел в комнату к Вове. Тот ощутил движение позади себя и бросил, не оборачиваясь:

– Не разувайся.

– Мне так лучше, – возразил Виктор.

Предложение было резонным: пол был не особенно чистым. Он пододвинул стул, стоявший неподалеку от Вовиного кресла, и сел к монитору. Вова в это время принимал пищу, не отрывая взгляд от экрана. Он держал тарелку с пельменями в руке, оперев ее о край стола около клавиатуры. Вилка и мышь соперничали за оставшуюся руку. Работа шла медленно, но пельменей в тарелке оставалось уже мало.

– Вот, держите, чуть-чуть осталось.

Валечка сунула Виктору в руки «глубокую» тарелку из детского столового прибора. Белая тарелка была с коричневой щербиной и тусклым неопределенным узором по краям. Советский антиквариат. В тарелке лежала кучка салата и вилка. Виктор проводил уходящую обратно в кухню Валечку глазами. На ней были пушистые комнатные тапочки и короткий халатик, светлый, слегка пострадавший от стирки с цветными вещами. Фигура ее была изящная, но миниатюрная и еще не сложившаяся окончательно.

– Я уже тут покопал. Вариантов не много: один, строго говоря. Размер сердца у мужика меньше среднего. Сообщения в мессенджере короткие и малоинформативные. Посмотри.

Он открыл ленту мессенджера:

Прислано в 10:31 – «Очень скучаю»;

Отослано в 11:02 – «Буду в 3»;

Прислано в 18:12 – «Спасибо тебе за то, что ты есть»…

Диалог в мессенджере удалялся, но не регулярно. Сохранилось около недели. Четыре встречи.

– Еще есть пара интересных имейлов, так что, думаю, это она.

Он щелкнул мышкой – открылось письмо и ответ на него.

Письмо:

«Привет! Мне очень тяжело без тебя. Кажется, что сердце треснуло, и из него сочится горячая кровь. Я постоянно чувствую огонь внизу, под грудиной. Очень трудно приходится в выходные. Хорошо, что ты научил меня пить коньяк. Он лечит. Даже в похмелье телу плохо, но сердцу легче. Я поняла, что хочу жить с тобой. Это было бы такое счастье! Я же действительно тебя люблю. Почему я должна воровать тебя?»

Ответ:

«Мышонок, если действительно любишь, то это не воровство. Потерпи. Я что-нибудь придумаю».

– Ого! – Виктор даже присвистнул. – Болезнь прогрессирует, нужно поторопиться, а то клиентка потеряет все, и мы вместе с ней. Как значится этот «Мышонок» в паспорте, не узнал?

– С вероятностью девяносто пять процентов она Анастасия Диденко, украинка двадцати одного года. Судя по записи перемещений, снятых с телефона Рашида, сейчас проживает в новом жилом комплексе на Дмитровском шоссе. Точнее сказать не могу.

– Чем занимается?

– Профессионально любит Рашида. Судя по переписке, больше никаких серьезных дел у нее нет. Ну, или у нее есть еще один адрес почты, которого мы не знаем.

– Как далеко ты смог залезть?

– Только до ее почтового ящика, где она общалась с Рашидом Мамедовым. Чтобы попасть куда-то дальше, нужны оперативные меры. Ну, ладно, давай сначала ее почту просмотрим, надо же с чего-то начинать, так сказать. Как глубоко в прошлое копать будем?

– Если ей сейчас двадцать один, то три года. Не думаю, что будет иметь ценность то, что этот Мышонок делал до восемнадцати лет.

Вова доел пельмени и поставил пустую тарелку на пол. Поиск пошел быстрее. Он открывал письмо, быстро просматривал содержание и переходил на следующее. Виктор наблюдал. Содержание вопросов не вызывало. Обычный треп юной девицы. Уже нужно было думать, что делать, если просмотр почты ничего не даст. Пока ничего ценного не обнаружено. Часа через полтора просмотр стал утомлять Виктора. Он перебрался в кресло, стоящее у стены, и устроился там, протянув ноги на стул.

– Разбуди, если что-то интересное найдешь.

– Разбужу, отдыхай.

Проснулся Виктор от того, что больше не мог лежать в таком положении. Ныла шея. Можно было бы поспать еще, но для этого нужно перевернуться на бок. Маневр невыполнимый в кресле. Он сел повыше, и шее стало лучше. Ему было тепло и хорошо, вставать не хотелось. Ноги и живот были укрыты тонким пледом, спасибо Вале. Он взглянул на часы. Почти пять. Вова так же сидел у монитора, неизменный, как мебель.

– Ну, чего там?

– Тут клад, Витя. Я нашел клад на берегу Днепра.

– А поподробнее?

– Во входящих ничего интересного не было. Пошел в исходящие и сразу нашел. На этой неделе ей писал друган с родины. Она ответила, удалила письмо из входящих, а ответ не удалила. Ступила или не особенно парилась. Так вот, этот пацан пишет, что весь Запор по ней скучает…

– Какой запор?

– Ну, Запорожье, блин, город такой на Днепре… Так вот, все по ней скучают, и он просит поделиться счастьем, а то он типа московскому хахалю про нее много интересного может рассказать. Она ему хамит в ответ, сообщает, что она теперь важная птица, и обещает его клуб прикрыть, если он что-то вякнет, где не надо. Посмотрел я местные клубы и нашел вот это.

Вова открыл страницу браузера с эффектно изогнувшейся девицей в бикини. Одна рука ее держалась за шест, другая была призывно вскинута вверх.

– Это на клад не тянет.

– Согласен. Но я потом решил пошерстить по порнухе местного производства, и, оказывается, там эта девица неплохо засветилась. Вот, глянь, что я оттуда смог нарезать.

Он открыл картинку: двое молодых людей без одежды собирались попользоваться девицей, которая была изображена на странице мужского клуба. Сюжет еще не начался, но по расстановке и позам действующих лиц было ясно, что произойдет дальше. Еще один кадр из того же сюжета: лица девушки не видно, но это, несомненно, она, действие в разгаре. Следующий кадр: лысый и с брюшком мужик припал ртом к междуножию девушки, сидящей на диване. Она опустила одну ногу на пол так, чтобы камера могла показать лицо мужчины. Следующий кадр: она на коленях, и пенис лысого у нее во рту, его отвисший живот и дряблый зад контрастируют с ее молодым телом. Еще кадр. Еще.

– Так вот почему ты меня не разбудил. Картинки, значит, собирал. Тут на половине кадров лица не видно.

– Так по ходу понятно, что это она. Смотри всю подборку подряд. Я работаю на клиента. Откуда я знаю, как Рашиду нравится иметь этого Мышонка. Старался, чтоб его любимая поза была в наборе обязательно. – Вова беззвучно заржал.

– Думаешь, он получит от просмотра удовольствие, как ты? А ты уверен, что это она?

– С ее аватаркой лицо совпадает. Она, если только у нее нет сестры-близнеца.

– Ну, хорошо, будем надеяться. Нужны свежие фото этого Мышонка здесь, в Москве. Позвоню сегодня Славе. И точный адрес ее узнать надо. Когда у них следующая встреча?

– Сегодня будет третий день после последнего свидания. Пора бы.

– Ладно, когда со Славой договорюсь, – позвоню тебе. Я пошел. Передай Валечке, что салат восхитительный.

Виктор надел куртку и открыл входную дверь торчащим из замка ключом.

***

Телефон разбудил Владислава Крапивина в половине шестого утра. Звонил Виктор:

– Привет, Слава.

– Привет. У тебя часы есть? Знаешь, который час?

– Извини, думал, рабочий день частного сыщика начинается с первыми петухами. Пока толпа следы не затоптала.

– Мой рабочий день начинается со звонка такого петуха, как ты. Говори.

– Сегодня сильно занят? Не поможешь с одним делом?

– Витя, ты у меня постоянный клиент, ценю. Подвину очередь.

– Нужно фото одной девицы и ее точный адрес. Это близко к тебе – новый жилой комплекс на Дмитровском. Корпус 3 или 4. Владимир тебе сейчас скинет фотки.

– Как срочно?

– Лучше не тянуть. Сейчас все тлеет, но в любой момент может вспыхнуть.

– Хорошо, займусь прямо сейчас.

– Спасибо, жду.

Слава соврал Виктору. Очереди из клиентов не было. Клиентов вообще не было. День был свободен. Но начинать сейчас он не мог. Последнюю дозу водки он принял часа четыре назад. Стадия «после вчерашнего» еще ждала его впереди. Нужно было лечь, и мозг легко нашел лазейку. Ведь фотографии он еще не получил, а их обязательно нужно дождаться. И какая разница, что он делает, пока ждет? Слава опустил голову на подушку и закрыл глаза.