Галина Павловна Константинова
НеШекспир
Глава 10
«Правда с юной красотой,
С прелестью, такой простой,
Спят во прахе под плитой.»
(Вильям Шекспир, «Двенадцатая ночь», надгробный плач)
Алексей приехал к Варваре разбитый. Молча протянул флэшку.
– На, посмотри. Всё равно уже для тебя тайны следствия не существует. Если что, всё равно будет служебное расследование.
– Ага.
Пока он ел на кухне, Варвара смотрела допрос на ноутбуке.
– Ты как? Что делала? – крикнул он с кухни, потом всё-таки пошёл в гостиную.
– Рылась в интернете. Смотрела, где эта деревня Ольховка. Несколько домов, в основном охотники. Ну, наш Гасанов тоже охотник.
– Да. Ещё и ревнивец, как ты и предполагала.
– Это кто сказал?
– Да наша подопечная.
– Ваше дело уже зашло в топ новостей.
– Неужели? И что пишут?
– А вот, смотри.
Непонятное громкое убийство в элитном доме произошло в нашем тихом губернском городе. Убита молодая женщина М., 29 лет, жена бизнесмена средней руки, владельца нескольких продуктовых магазинов. Буквально через несколько часов по подозрению в убийстве была арестована некая К., которую видели выходящей из дома буквально через несколько минут после смерти М. Следствием занимается капитан Алексей Шашерин, в прошлом году эта фамилия была у всех на слуху в связи с раскрытием коррупционной группировки в нашем городе.
– Безобразие какое!
– Что тебе не нравится?
– Кто им эту информацию предоставил?
– Да мало ли в Бразилии донов Педро.
– Я сегодня сам засомневался в вынесении обвинения. Потом как раз вышел, эта Жанна стоит, курит там у нас с оперативниками…
– Это адвокат?
– Да, прислали из коллегии. Обычно присылают желторотиков, тут такую матёрую тигрицу прислали, я остолбенел просто. В общем, постояли мы с ней, поболтали. Конечно, не сильно хорошо, ведь она – лицо заинтересованное. Мысль такую сказала, что, мол, девчонка-то бедна. Тут мне Костян вспомнился, что, мол, бедная девчонка, деньги зарабатывала. Вот как ты думаешь, богатая избалованная тридцатилетняя тетка без детей, почему она этой Ксюшей заинтересовалась?
– А что Жанна говорит?
– На жалость давит. Мол, не могла она убить, ну просто из практических соображений. Это ж дойная корова, извини, – он взглянул на Варвару, которая перевязывала себе грудь, чтобы не вырабатывалось грудное молоко. – Прости, пожалуйста…
– Да ничего, продолжай. Ясно, что тут материальный интерес. Или душевно так привязались, ты веришь в это, что люди из разных сословий, да что там, практически, разных планет, вдруг душевно привязались друг к другу?
– Что ты увидела из допроса?
– Я увидела, что Ксюша любит дочь, это естественно. К Маше относилась хорошо. Но мне кажется, потребительски. Да и сначала она хотела скрыть, что та употребляла наркотики. Может, Жанна права, она не убивала? Дойная корова…
– Ну хорошо. Я могу потянуть с обвинением и передачей в суд, но кто тогда? Кстати, интересная штука, с курьером, он ходил в этот день, причем других клиентов обзванивали, что придут с подарком, а вот звонка Гасановой не зафиксировано. Но он пришёл и ушёл. Хотя… вышел из дому он позже Солнцевой, я совсем забыл. Она вышла в три часа, а он почти в половине четвертого, когда и был звонок от самого Гасанова.
– Слушай, это уже паранойя. Смотри, тут полчаса. Этот Гасанов приходит во сколько? – Алексей стал рыться в телефоне.
– Ладно, давай прямо схему нарисуем. Кружочки – люди, время входа-выхода…. Тут вообще десять минут остается, если предположить, что курьер есть убийца.
– Смотри, тут может быть подстава. Как у Макбета. Макбет сам короля убивает, а потом всё сваливает на другого. Да и вообще у Шекспира это постоянно происходит. Да и не только у Шекспира.
– Так, например, нужно всю вину свалить на Солнцеву. Убивает курьер, но тут всё рассчитано по минутам.
– Кстати, вы этого курьера – то нашли?
– Тут тоже закавыка, этого курьера Солнцева не видела.
– Сплошные ребусы. Хорошо, откуда взялся фенобарбитал?
– Вот именно. Его нужно заранее было добавить куда-то, например, в мартини или кокаин… Интересно, можно ли его вдохнуть? Не забывай, мы ведь в спальне тайничок со следами кокаина обнаружили, и в крови тоже. Так что это факт. А что, если Ксюша и курьер как-то связаны? Ксюша доводит клиентку до кондиции, курьер завершает дело, она его впустить-то запросто могла.
– Смешно, конечно. А что это за лекарство?
– Это противоэпилептический препарат. Но побочно может вызвать летаргический сон, остановку дыхания.
– То есть, теоретически убить?
– Ну да.
– Но, видимо, на взгляд убийцы этого оказалось мало. То есть, придушил для верности. Отелло тоже придушил, потом кинжалом проколол. Но, скорее всего, не для верности, а просто приступ гнева всё не проходил.
– Ты всё шутишь про это.
– Так ты посмотри, реально фарс какой-то. Зачем травить, если потом душить? Зачем душить, если уже могла и сама сдохнуть?
– Ты согласна, что мог быть сообщник?
– А что говорит экспертиза по поводу силы удушения?
– К сожалению, не понятно. Но ты не забывай, Ксюша массажистка, значит, руки у нее крепкие.
– Да, согласна. А что с проверкой показаний так называемого мужа?
– Похоже, ты к нему неравнодушна, смотри, я тоже могу заревновать, – засмеялся Алексей.
– Да я не могу успокоиться, сегодня опять Алёна звонила, рыдает, просит всё разузнать про дочку. Поедем туда?
– В Ольховку?
– Да. Я посмотрела, ну, на машине быстрее, можно добраться до Спешково на автобусе, там взять машину. Заодно и в Спешково что-нибудь услышим. Надо на месте искать их следы пребывания. Поедем, а?
– Да, конечно. Надо вызвать этого Гасанова, как-то очень вовремя он оказался в квартире. Нужно позвонить Дубовому, отпроситься на завтра, и поедем в Ольховку. Давай спать, я уже снова падаю с ног.
– Хорошо, – Варвара поцеловала его в щёку.
– Так приятно, – он потянулся к ней губами, но она похлопала его по плечу, – Спокойной ночи!
Глава 11
«Спроси: зачем в пороках он живет?
Чтобы служить бесчестью оправданьем?
Чтобы грехам приобрести почет
И ложь прикрыть своим очарованьем?»
(Вильям Шекспир, «Сонеты»)
До Спешково Алексей с Варварой добрались на автобусе, выехав рано утром. Во дворах зацветала сирень, воздух был пропитан весной. После пыльного города с редкими передвигающимися фигурами людей в медицинских масках, Спешково казалось какой-то другой планетой. Во дворах кудахтали куры, которые выискивали червяков в майской траве, лаяли собаки, когда они проходили по дороге к участку полиции. Алексей договорился, что их подвезёт местный полицейский, как раз он и подыскивал данные об обнаруженных трупах.
У полицейского в распоряжении оказалась только старая «жучка», потрёпанная на сельских дорогах. Парень он был молодой, энергичный, одет по-городскому, в джинсы и футболку.
– Тут десять километров, – вскочил он на свою «лошадку», резко заводя мотор. Через двадцать минут по ухабам уже подсохшей дороги, они были на месте.
Иван, так звали участкового, обещал подскочить, как позвонят, и быстро развернулся в обратном направлении.
Перед ними открылась картинка с десятью или даже меньше нарисованными лубочными домишками. В конце улицы стоял домик, на крыльце которого угадывалось движение. Будто стояло две фигуры, потом одна куда-то побежала.
– С какого домика начнём? – спросил Алексей. – Кажется, вот там движение.
– Ага, вижу какую-то тётку на крыльце, может с неё?
Они подошли к довольно приличному домику с конюшнями и немного заброшенным огородом. На крыльце стояла полногрудая хозяйка, женщина лет пятидесяти. С полными губами, в брюках, обтягивающий довольно плоский зад. Она глядела на них прозрачными глазами изумлённо, сморщив высокий лоб с зализанными назад длинными волосами, громоздившимися сзади старомодной култышкой.
– Какими судьбами? – нараспев спросила она, натягивая улыбку на веснушчатое лицо.
– Мы из областного центра, ищем вот этих детей, они пропали зимой. Вас как зовут? Я Алексей, это Варвара. – Алексей показал удостоверение Следственного комитета.
– Меня Лариса Ивановна зовут, – всё так же растягивая слова, произнесла женщина, разглядывая фотографии.
– В дом не пригласите, мы с дороги, вот девушке немного помыть руки нужно. – Алексей приглядывался к хозяйке.
– Заходите, – слегка недовольно сказала Лариса, – умывальник есть на кухне, тут проходите.
Дом оказался не таким большим, как виделся с дороги. То, что хозяйка называла кухней, был просто закуток, в который можно было зайти через большую комнату. Комната выглядела довольно бедно – полати, старый диван, ламповый телевизор в углу, правда, пластиковые окна. На кухне была газовая плита, на которой стояли две кастрюли, как будто хозяйка готовила человек на десять. В доме было тихо, только кошки бросились под ноги вошедшим.
– Кыш, – шикнула на них Лариса.
«Напряжена почему-то, и что это за фигура отсюда побежала, вроде мужик», – думал Алексей, разглядывая старые обои зеленоватого цвета и несколько фотографий на стенах с видами природы.
– Так Вы видели этих детей когда-либо? – начал беседу Алексей.
– Да. Это дети моего соседа, Марата. Вон там его домик. – Лариса подошла к окну и махнула в сторону, откуда они пришли.
– Вы общаетесь с ним? Эти дети здесь жили?
– Да, приезжали иногда. Я с ним не то, чтобы общаюсь, иногда прошу что-нибудь, тут домов немного, охотники в основном.
– А Вы чем занимаетесь?
– У меня хозяйство, лошади. Так, помаленьку.
– А Вы знакомы с его женой?
– Видела пару раз, – нахмурилась Лариса. – Приезжала… королева. Но это так, случайно. Тут Марат приезжает с охотой, это у него как отдушина.
– А что, Вам кажется, что они плохо живут?
– Да хорошо, или плохо, неважно. У мужика должно быть хобби, свобода, у него деньги есть, он может себе позволить.
– Скажите, а какой у Марата характер? – вставила Варвара.
– Погодите, мы вроде сначала про детей говорили, при чем тут характер? Или это допрос? – нервно переспросила Лариса.
– Пока не допрос, просто беседа. Итак, дети здесь были, но нечасто. А в феврале этого года вы их здесь видели? – продолжил Алексей, взяв Варвару за руку, как бы говоря, что допрос ведет он.
– Точно не помню, они приезжали-уезжали, – неуверенно произнесла Лариса.
– Дело в том, что сейчас ведётся следствие по убийству жены Марата, Марии Гасановой. Если что-то имеете сообщить следствию, то прошу. Пока на добровольных началах, дальше посмотрим. Мы поэтому и собираем информацию вообще об этой семье. Согласитесь, семья интересная, зимой дети пропадают, весной жену убивают. Странно, не так ли?
Лариса закивала головой, одергивая рубашку, которая ей была маловата и обтягивала грудь.
– Я понимаю. Если что-то вспомню, сообщу, – Алексей протягивал ей визитку.
Они отошли от домика.
– Как думаешь, она ему сейчас позвонит? Я как раз видел мужика, огородами от неё побежал. И как раз в сторону дома Гасанова, – нетерпеливо спросил Алексей.
– Ты спрашиваешь, настолько ли они близки, чтобы предупреждать о следаке, который что-то вынюхивает?
– Грубо, Варя, грубо. Ладно.
Они шли обратно по дороге к дому Марата. Ворота раздвинулись, и со двора дома вылетел ландкрузер чёрного цвета, показав им хвост.
– Ну, вот видишь, они как-то связаны. Надо вызвать этого любителя гонок к себе в кабинет. Тебе не кажется, что как-то много событий закручивается вокруг этой семьи? – резюмировал Алексей.
Они стояли напротив дома Марата, ворота автоматически закрылись.
– Давай ещё пройдем тут, может, кого увидим.
Они пошли обратно и свернули немного вправо. Из трубы одного покосившегося домика тянулась тонкая струйка дымка. Возле дома сидел дедок и раскуривал трубку.
– Здравствуйте, – поздоровались Алексей и Варвара.
– Привет, коли не шутите. Чего это у нас городские сюда приехали, что за событие?
– Следственный комитет, – заученным движением Алексей показал раскрытые корочки.
– У-у-у, – присвистнул дедок.
– Интересуемся пребыванием вот этих двух подростков, может, видели. Особенно интересует февраль этого года.
– А что с ними, – дедок будто не спрашивал, а говорил утвердительно, разглядывая фотографии.
– Пропали в феврале этого года. Есть предположение, что они здесь, в вашей деревне, жили. Их тела обнаружены в Спешково, – продолжил Алексей.
– Понятно. В Спешково ещё мужик пропал какой-то вроде.
– Да, сейчас опознание идёт, возможно, и его тело обнаружено тоже, – кивнул Алексей.
– Да, дела… Видел я их. Тёрлись тут, гуляли за ручку.
– Тут у вас сосед есть, Марат Гасанов, они в его доме жили?
– Да знаю я соседа ентого. У него жили, потом их Лариска на машине куда-то увозила.
– Лариса? Это вот дом, на краю деревни который? – уточнила Варвара.
– Да, она. Зажиточная баба, у неё тут неподалеку есть с десяток гектаров, там у неё ферма.
– Ферма? – переспросил Алексей, – покажете?
– Да вы проезжали её, когда из Спешково ехали.
– Да, какие-то поля были…– протянул Алексей.
– Чьи это поля, маркиза Карабаса… Маркизы, короче, – со смешком констатировала Варвара.
– У неё там кто-то живет, мигранты, похоже, поля-то нужно кому-то обрабатывать, возит еду им, дети ездили, не знаю, на лошадях катались, может.
– Вы их в последний раз когда видели здесь, в деревне? – спросила Варвара.
– Так после нового года здесь всё и были. Да и этот, торгаш наш…Тут часто был.
– А учёба? – подключился Алексей.
– А вот тут не знаю, мил браток. Только пил этот их отец не по-детски. Гулевал. И январь, и февраль, и гости ездили табунами. Ну, и не знаю… вроде как и сплетня… Но мой глаз говорит, что с Лариской-то у них сладилось последнее время, понимаешь, – и дед показал немного неприличный жест, означающий совокупление.
– Спасибо, что-то вспомните, мне позвоните.
– Да у меня и телефона-то нет.
– А как вы тут живете? – изумилась Варвара.
– Да один и живу.
Они поблагодарили деда, и снова вышли на центральную улицу.
– Звони Ивану, пусть нас отсюда забирает, – попросила Варвара.
– Ладно… А ты не хочешь на ферму проехать? Посмотреть, что и как. Что думаешь, они любовники?
Алексей позвонил Ивану и попросил приехать.
– Ну, тогда она его что-то быстро сдала. У нас версия какая была – дети жили в Ручьях, а тут получается, что жили всю дорогу в этой глуши. Кстати… А ты там бумаги брал в опеке, что у них там насчет проверок?
– Так там эта Оксана все проверки делала. Ты ж сама говорила, что она, похоже, в доле. Тут явно детей взяли неизвестно для чего. Получается, отец гуляет, бухает, зажигает с фермершей. Мать зависает в городе, балуется коксом, её интересуют наряды, развлечения, благо есть подружка, которая ей вместо ребёнка, по сути, судя по затратам. Да уже, семейка Адамс.
– Погоди, это всё со слов. Ну, наркомания дело подтверждённое, но не совсем. В крови, говоришь, обнаружено, это могло быть что-то разовое, а эта Ксюша просто наговаривает, представляешь, она бросила подругу, когда та подозрительно быстро потеряла сознание, ещё не факт, что она не услышала, что дыхание было затрудненное. То есть, если сказать, что она видела это в первый раз, получается, что она реально бросила человека умирать. Даже если не убивала – то убила. А если сказать, что она употребляла кокс и часто была невменяемая – то, вроде как, и ничего, ну, подумаешь, раньше блевала, сейчас спит. Нормально для наркоманки. И вообще… Когда кого-то отравляешь, то вряд ли будешь оказывать помощь. Даже сёстры могут травить друг друга, а на людях показывать, что не имеют к отравлению отношения…
Старая жигули остановилась около них.
– Иван, тут где-то фермерские поля, надо заехать.
– А, знаю. Кто интересует?
– Да тут женщина, Лариса.
– Ястребова? Знаю такую. Сейчас покажу.
Они подъехали к высокому забору, свернул влево от дороги.
– Вот её хозяйство, – показал рукой Иван.
– А что у неё там, – поинтересовалась Варвара.
– Свиньи, коровы, лошади, куры. Да всё. А что не так с Ястребовой?
– Видишь, у нас предположение, что тут используется нелегальный труд, – усмехнулся Алексей.
– Хм… надо проверить. Но у меня так-то нет оснований тут её обыскивать… Давай я подумаю, может, сама покажет своё хозяйство, в конце концов, мигранты тут точно у фермеров есть, насчёт нелегалов не знаю, нынче же многие уезжают, из-за всех этих карантинов. Так что…
Они вышли из машины и постояли около забора. Ворота были тоже глухими. «Хоть вертолеты запускай, так нынче фермеры укрепились, просто как спецслужбы какие-то», – усмехнулся Алексей про себя.
Глава 12
«Не знает юность совести упреков,
Как и любовь, хоть совесть – дочь любви.
И ты не обличай моих пороков
Или себя к ответу призови.
Тобою предан, я себя всецело
Страстям простым и грубым предаю.
Мой дух лукаво соблазняет тело,
И плоть победу празднует свою.»
(Вильям Шекспир, «Сонеты»)
Иван подбросил их до вокзала, потом была долгая дорога обратно, Варвара прижалась к его плечу и задремала. Алексей нежно погладил её по голове и подумал, что этот роман с невысказанностью уже затягивается. Ей нужно, чтобы он как паж ходил за ней? Ждал, вздыхал. Делал подвиги. Господи, он же не рыцарь какой-нибудь. А нормальный мужчина, который хочет прижаться к родному плечу и получить свою порцию женской ласки. Он понял, что постоянно убегал от этого пресловутого интимного вопроса. Просто убегал. Видимо, боялся отказа. Или всё время входил в положение – то страшная история, когда Варя была заложницей. То она была перед самыми родами, и даже мысли не возникало, что можно предположить, что близость возможна. То ей нужна помощь с маленьким ребёнком, и он, да, готов помочь. А сейчас, конечно, ребёнка, по сути, украла опека. И как он может с такими предложениями? Так он и не предлагает, просто иногда заводится, хорошо, что устаёт на работе. Но сейчас, по сути, нет никаких препятствий. Да, есть горькая правда, что с ребёнком, нужно что-то делать. И он делает. Написал прокурору, уточнил у заместителя. Опека уже бегает как ошпаренная, даже начальница там тон сбавила, ведь запахло жареным. Он просто не говорит всего Варе, чтобы лишний раз не травмировать. А так всё полным ходом. И что?
Он снял очки и осторожно, чтобы не разбудить Варю, начал их протирать. Теперь он ясно понял, что ему мало просто удовлетворения вожделения. Ему хочется получить доказательство любви с её стороны. «Хватит трусить», – продолжил он внутренний монолог, будто уговаривая себя. – «Нужно решаться, и просто проявить себя мужчиной, потому что она привыкла, что мужчиной можно вертеть». Что значит «проявить себя мужчиной», он до конца не решил, по-прежнему пытаясь избавиться от рыцарских стереотипов.
В квартире было пустынно. За окном началась майская гроза. Окна были распахнуты, комната озарялась вспышками молний.
– Не боишься грозы? – Он взял Варю за подбородок, привлекая свободной рукой.
– Лёша, может, не нужно…
– Ну почему, я вот боюсь грозы и боюсь спать один.
– Ну да, ну да, ты же маленький мальчик, правда, а не защитник, как говорит твое имя?
Алексей потянулся к ней губами, она сняла его очки, чтобы не мешали поцелую. Окно хлопнуло, Варя ойкнула и побежала его закрывать. Алексей остался в коридоре, потом медленно пошел в гостиную.
– Я сейчас расправлю.
– Ты останешься?
– Я приду, приду… Мне нужно умыться с дороги… А ты есть хочешь?
– Пока я хочу только тебя. Я тебя жду.
В ванной зашумела вода. Прошло несколько минут, Варя вышла в длинной тунике. Алексей лежал на расправленном диване и ждал, укрывшись одеялом.
– Может, музыку включим? – робко спросила Варя, что было даже не похоже на неё.
– Конечно. Давай.
– Баха?
Зазвучала хоральная музыка, Алексей почувствовал себя на какой-то проповеди. Впрочем, ему это не мешало. Ведь это было в первый раз. Варвара лежала молча, покусывая губы.
– Как ты? – немного взволнованно спросил Алексей.
– Я… нормально, – прошептала она, но плечи её стали вздрагивать.
– Ну что ты, маленькая моя… Успокойся, что с тобой, я тебя обидел?
– Нет, нет, я просто вспомнила про Василису, как она там, где она… Когда, когда я её увижу?
– Все нормально идёт. Там всем уже задали пинка, сейчас прокурорская проверка, все документы проверяют, носятся, как угорелые. С Василисой все будет хорошо. Я тебе слово даю, милая, – он непроизвольно зевнул, потом встрепенулся, – давай спать, пожалуйста, – повернулся набок, лицом к Варваре, обнимая сверху рукой.
Варвара покрутилась под тяжестью руки и развернулась спиной, услышав мерное дыхание. «Как быстро засыпает мужчина, и как непривычно спать под одним одеялом». Впрочем, ей стало тепло и уютно, что рядом был человек. Нет, которого она ещё не любила. Просто была благодарна за заботу. «Любовь», – этой мысли она усмехнулась. Любовь пока что дала ей только страдания. Сначала любовь, хотя сейчас она в этом сомневалась, к зрелому мужчине, который использовал её неопытность, а потом под страхом разоблачения перед своей женой быстро ретировался. Не захотел скандала. Конечно, он ей уже и не нужен был в тот момент, ведь она встретила Влада. Просто он все время клялся в своей любви, но очень быстро предпочел удобство, репутацию, вкусный пирог от своего, как он там ей называет, «хомячка», да. Вот счастье-то, называет любимую жену «хомячком». «Нет, я не хочу быть хомячком», – резюмировала она, как будто закончила главу о своей первом любовнике.
Утро было обыкновенным, будто жили уже несколько лет. Алексей проснулся бодрым и счастливым. Варвара суетилась на кухне и, кажется, что-то напевала. Он оделся и прошлепал босиком, улавливая запах кофе.
– Милая, доброе утро. Что я тут подумал. Эта Лариса, фермерша, она что-то знает.
– Да, точно, – Варя нагнулась к нему и чмокнула в щёку, – Как хорошо сегодня!
– Она, мне кажется, точно знала, что дети исчезли. И этот дедуля, он сказал, что, похоже, у них там все схвачено, типа, дети и на ферме были. Я Ивану дал задание, чтобы разузнал, что там творится.
– Я уже порылась, в ЕГРЮЛ она оформлена как ИП, сельскохозяйственная деятельность.
– Значит, всё чисто…
В комнате задребезжал телефон Алексея. Он подскочил и помчался в комнату.
– Да, Юрий Михайлович, – серьезным тоном ответил он. – Да, я понял. Сегодня. Во сколько? Понял.
– Что-то случилось? – встревожилась Варя.
– Рабочие моменты, звонил Дубовой. Сегодня похороны Гасановой, я там буду, заодно вызову его на беседу. Несколько вопросов уже накопилось. Ты не скучай, я вернусь, – он на ходу зажевал бутерброд и стал быстро собираться.
