Федор Галич
Тагильские гномы
Акинфий, тяжело вздохнув, смирился с конспиративным условием его транспортировки, перестал подглядывать и, набравшись терпения, начал морально готовить себя к предстоящему технологическому потрясению.
Глава четвёртая «ЗНАКОМСТВО С ПОДЗЕМНЫМ МИРОМ»
Минут через десять молчаливого скольжения по реке, Демидов неожиданно почувствовал неприятный холодок и запах сырости. Всплески воды от вёсел стали звонко отражаться эхом над головой, а шелест листвы, наоборот, заметно стихать.
– Подплываем! – подумал Демидов, и его сердце бешено заколотилось.
К сожалению, сладкое предвкушение встречи с чудом длилось недолго, не позволив гостю вдоволь насладиться томительным ожиданием.
Глухо ударившись о скалистую поверхность, лодка резко остановилась, отчего Демидов, потеряв равновесие, шлёпнулся на спину, «рассыпав» все свои праздничные ощущения по дну лодки.
– Ну, что ж ты, такой неусидчивый-то! Не терпится увидеть вулканические пушки или укачало из-за слабого «вестибулярного аппарата»? – с иронией поинтересовалась Эя, обратив внимание на суматоху, образовавшуюся в «носу» шлюпки, вызванную падением неловкого «пассажира».
– Какой аппарат? – переспросил Демидов, повернув обвязанную платком голову в направлении звучащего голоса королевы.
– БИОЛОГИЧЕСКИЙ. РАСПОЛОЖЕННЫЙ ВО ВНУТРЕННЕМ УХЕ И РЕАГИРУЮЩИЙ НА ИЗМЕНЕНИЯ ПОЛОЖЕНИЯ ТЕЛА В ПРОСТРАНСТВЕ, – хотела сначала расшифровать значение слова «вестибулярный» королева, но потом, махнув рукой, оставила эту пустую затею и громко скомандовала. – «Свистать» всех вниз!
Подскочившие с мест гребцы, в ту же секунду, подхватили ничего невидящего гостя, вытащили его из лодки, а также помогли сойти на землю и королеве, подставив ей, вместо ступенек, свои спины.
Тем временем, старый седой гном, нажав на какой-то скрытый рычажок, привёл в движение фрагмент скалы. Два огромных камня со страшным треском раздвинулись в разные стороны, образовав между собой небольшой проход.
Войдя внутрь скалы, гномы вернули входные камни в исходное положение и, «проконвоировав» Демидова к лифту, плавно начали спускаться на нём вниз.
– Я думаю, что с гостя уже можно снять повязку, – поделилась своими соображениями с Тильдом, королева, глядя на трясущееся от напряжения тело «туриста», шарящего в пространстве руками. – Пусть привыкает потихонечку к новой реальности. А то, чего доброго, обосрётся от непривычных ощущений прямо в лифте, а у нас, в этой точке, другого спускового механизма нет.
– Вы абсолютно правы, Ваше Величество, – согласился с мнением своей королевы седой гном и, подтянув к себе Демидова за кафтан, сорвал со склонившегося над ним гостя платок.
Демидов, щурясь, стал озираться по сторонам, стараясь сохранять спокойствие, а седой гном, аккуратно расправив платок, с почтением вернул его хозяйке.
Поочерёдно загорающиеся лампочки с изображёнными на них цифрами подействовали на Акинфия гипнотическим образом. Позабыв о гномах, он опустился на колени и, «перепрыгивая» взглядом с одной загорающейся кнопки на другую, пищал от восторга. Плавно опускающееся вниз тело усиливало визуальный эффект последовательно вспыхивающих и гаснущих огоньков, отчего у Демидова, у самого, начало светиться от счастья лицо, как у ребёнка, бесплатно катающегося на волшебном аттракционе или как у реального персонажа, попавшего в сказку по-настоящему.
Блаженно улыбаясь, Акинфий с азартом следил за кнопочной «эстафетой», рассчитывая на то, что она никогда не закончится и «передаваемый» огонёк не достигнет финиша. Ему уже были не нужны ни вулканические пушки, ни телефон Эи, ни королевский трон, трансформирующийся в лодку. Он готов был остаться в этой опускающейся таинственной «комнате» навсегда и провести в ней остаток своей жизни, но открывшиеся двери внезапно остановившегося лифта мгновенно «спутали ему все карты». Изменившийся в лице «хамелеон», отвернув голову от кнопок, уже полз, как дрессированная змея на звуки дудочки факира, в направлении, манящей его в светлую даль, волшебной дорожки.
Осторожно переступив из лифта на «плывущие» под ногами ступеньки эскалатора, Демидов, вперёд всех, спустился в огромный малахитовый зал, освещённый миллионами искусственных свечей, торчащих из хрустальных люстр, и, открыв рот, стал кружиться вокруг своей оси, чтобы рассмотреть весь зал.
– А за тобой не угнаться! – тяжело дыша, укоризненным тоном произнесла запыхавшаяся королева, наконец, нагнав отбившегося от группы «туриста». – Ишь, как быстро адаптировался к незнакомой среде! Как будто прожил здесь не один десяток лет.
– Как вы смогли зажечь такое количество свечей? – спросил у подбежавшей к нему королевы Акинфий, пропустив её стенания мимо ушей.
– Элементарно. Это может сделать любой гном, включив в щитке рубильник, – объяснила королева и подала знак седому гному, чтобы тот наглядно это продемонстрировал.
Старый гном, прихрамывая, подошёл к стене и, отворив маленькую дверцу, всунул туда руку. Раздался еле слышный щелчок и в зале воцарилась полная темнота.
Через секунду свет снова вспыхнул, озарив бледное лицо Демидова. Тот ахнул и, начав энергично креститься, запричитал, указывая пальцем на старого гнома.
– Демон! Старый колдун! Сгинь, нечистая сила!
– Да не колдовство это, а обыкновенное ЭЛЕКТРИЧЕСТВО. Успокойся, – раскрыла королева тайну «магических способностей» Тильда, дёргая Демидова за кафтан. – Ты тоже так сможешь. Хочешь, Тильд тебе покажет, на что нужно нажать, чтобы свет вновь погас?
– Не-е-е-т! – безумно замотал головой Акинфий и, отмахиваясь руками от старого гнома, отпрял в сторону.
– Ну, не хочешь, как хочешь. Только не дёргайся и не веди себя как дикая обезьяна, только что слезшая с пальмы. Иначе вместо вулканических пушек ты увидишь «шиш с маслом», – пригрозила королева, повысив на Демидова голос, как на непослушного ученика.
Услышав о том, что его могут не взять с собой на оружейный завод, Акинфий обиженно отвернулся и надул щёки, словно маленький мальчик, у которого хотят отобрать любимую игрушку.
– Ты сможешь адекватно, без истерик, воспринимать наш развитый мир, или нам лучше прекратить эту, опасную для твоего психоэмоционального состояния, «экскурсию»? – немного смягчив голос, но по-прежнему строго, спросила Эя, заглядывая в неспособные скрывать ложь органы зрения, стоявшего перед ней, человека.
– Я постараюсь, – буркнул Демидов, осознавая где-то в глубине души, что вёл себя не совсем корректно и неподобающим образом для вельможи такого высокого уровня.
– Вот и славно, – хлопнула в ладоши королева и, позвонив кому-то по телефону, потребовала немедленно подать поезд.
Все гномы выстроились за спиной королевы в ряд и молча уставились в тёмный тоннель.
– Что они там высматривают? – шёпотом поинтересовался Демидов, присев на корточки возле королевы.
– Они ждут прибытия поезда, на котором мы поедем в нижнюю Тулу.
– О! «Поезд», это, наверное, разновидность очень быстроходной кареты, способной трансформироваться в королевский трон? – начал вслух рассуждать Демидов, пытаясь представить очередное творение инженерной мысли подземных гениев, но нарастающий гул и появившийся в конце тоннеля свет заставили его замолчать.
По мере приближения поезда к станции глаза у Демидова становились всё больше, а дыхание глубже. Помня о своём обещании: спокойно реагировать на происходящее вокруг него, Демидов крепко зажмурил глаза и, чтобы его не услышала королева, стал молить небо о помощи, торопливо бубня себе под нос: «мамочки мои», «святая богородица», «спаси и сохрани».
Королева, глядя на съёжившегося от страха Демидова, изо всех сил пытающегося скрыть нарастающий в нём ужас, давилась от смеха и, толкая в плечо рядом стоявшего Тильда, указывала пальцем на дрожащего пожилого «йога», умудрившегося свернуться в такой маленький «клубок».
Когда электропоезд подъехал к перрону и, скрипя тормозами, остановился напротив ожидающих его пассажиров, Демидов был практически без сознания. Ощущая возле себя «дыхание» этого огромного железного «зверя» и слыша его механическое «рычание», Акинфий, чувствуя себя беспомощной «принцессой», которую вот-вот должен похитить страшный дракон и утащить в тёмный тоннель, категорически отказывался открывать глаза.
Промокший насквозь парик паклей свисал из-под «съехавшей» набок треуголки, а проступившее сквозь кафтан тёмное пятно на спине красноречиво говорило о его серьёзном потрясении.
– Акинфий Никитич, не бойся. Поезд тебя не укусит. Он не собака, болеющая «бешенством», а, всего лишь, безопасное средство передвижения, мчащееся с бешеной скоростью, – перестав смеяться, кинулась успокаивать напуганного гостя, королева, нежно поглаживая его по мокрой спине. – Мне, дуре, следовало бы, перед тем, как подвергать тебя такому испытанию, «накачать» тебя успокоительным наркотиком, чтобы ты не воспринимал всё так близко к сердцу, а смотрел на подземный мир сквозь «розовые очки». Ну, ничего. Мы эту ошибку сейчас исправим, – решительно заявила королева и, достав из своей висящей через плечо сумочки маленький пузырёк, поднесла его к сухим губам Демидова. – Сделай один маленький глоточек, и ты почувствуешь себя самым храбрым великаном, которому любое море будет по колено.
Акинфий, не открывая глаз, послушно отклонил голову назад и отпил из пузырька.
Приняв три капли горькой и прозрачной панацеи,
Демидов вмиг перевернул внутри себя унылый, мутный и привычный мир,
Ведь этот славный, чудный, крепкий эликсир,
(Напоминающий, по свойствам, «сыворотку правды»),
Бесследно растворив в его крови
Густые «тромбы», с детства пестуемых фобий,
(«Закупоривших» путь к нирване, счастью и любви),
«Прочистил» глупостью забитые мозги,
И, «отбелив» запятнанную ложью душу,
Впустил его в не страшный и правдивый, совершенный мир…
Сделав глубокий вдох и выдох, Акинфий наконец-то осмелился раскрыть «залитые» волшебной микстурой прозревшие и осмелевшие глаза, чтобы продолжить самую экстремальную в его жизни «экскурсию».
Будто пробудившись от увиденного во сне кошмара, Демидов увидел перед собой доброе и ещё более прекрасное, чем прежде, лицо своей спутницы, а вместо жуткого чудища – великолепной красоты вагон бирюзового цвета, с мягкими комфортабельными креслами и большими стеклянными окнами.
Войдя внутрь вагона, Акинфий предусмотрительно занял место напротив дверей, чтобы через окно можно было наблюдать за проплывающими мимо сказочными подземными «пейзажами». Однако монотонное мелькание тёмного тоннеля за окном слегка подпортило яркое впечатление об этом виде транспорта и, потеряв интерес к заоконной тьме, Демидов решил коротать время в пути непринуждённой беседой с сидящей рядом королевой.
– Мы доберёмся на этом поезде до Тулы так же быстро, как и Тильд? – спросил Акинфий, слегка склонив голову к Эе.
– Нет, немножечко дольше, – усмехнулась королева. – Тильд воспользовался сверхскоростным средством передвижения, а мы, чтобы не показывать тебе плоды нашей современной науки, решили доставить тебя в нижнюю Тулу на МЕТРО, на этом забытом и устаревшем виде подземного транспорта.
– Устаревшем? – воскликнул Демидов, и его веко задёргалось. – Да если бы вы, Ваше Величество, разрешили нам пользоваться этим устаревшим для вас и ненужным транспортом, то люди вам при жизни поставили бы памятник! Я в родных краях бываю один раз за несколько лет, а на МЕТРО мог бы навещать тульских родственников хоть каждый день! Вы не поверите, но у меня есть работник, по имени Митрофан, так он своих родителей в последний раз видел, будучи, ещё подростком, а сейчас ему сорок семь лет. Представляете, как могли бы обрадоваться старики, если бы имели возможность ещё хоть разок увидать своё родное чадо перед смертью?
– Ладно, так и быть, – расчувствовалась королева, поставив себя на место несчастного Митрофана. – Поспособствуем, чтобы и у вас тоже со временем появилось своё метро, но не сразу, – предупредила Эя, выставив перед Демидовым торчащий вверх указательный палец. – Сначала, лет через сто, мы подбросим каким-нибудь толковым местным умельцам идейку создания ПАРОВОЗА, а дальше вы уж своим умом дойдёте, или «доедете», до нашего сегодняшнего железнодорожного уровня. А разрешить пользоваться нашим МЕТРО я не могу. Сам понимаешь, как далеко вы можете на нём заехать и пересечь черту наших подземных интересов.
– Как это «подбросите» идейку создания ПАРОВОЗА местным толковым умельцам? – процитировал королеву, Демидов, энергично хлопая глазами от удивления.
– Как обычно, – улыбаясь, ответила королева гномов, пожимая плечами. – Мы всю жизнь «подталкиваем» человечество в нужном направлении и периодически «подкидываем» людям разные идейки, которые лежат на поверхности до тех пор, пока какой-нибудь смышлёный представитель человечества на них не «наткнётся» и не воплотит их в наземную жизнь. Ты думаешь, яблоко случайно упало на голову Ньютона, а в доме Архимеда была установлена ванна? Как ты считаешь? Стоял бы сейчас в этих местах хоть один твой завод, если бы мы не подбросили Мишке Бибикову под ноги руду, о которую он споткнулся? Единственный наш просчёт оказался в том, что не нужно было подкидывать руду вблизи от нашего подземного города. Вот и приходится теперь исправлять эту оплошность. Кстати, твоя реакция на прибывший на станцию поезд меня поразила не меньше, чем твои жалостливые «песни» о Митрофане. Я чуть не обоссалась от смеха! Надо будет обязательно надоумить кого-нибудь организовать нечто подобное для людей на земле. Вот будет умора, если к сидящим в тёмном кинозале людям, вдруг, неожиданно, через экран, прибудет поезд…
– Сжальтесь, Ваше Величество, – заныл Демидов, сложив ладошки обеих рук «домиком». – Через сто лет не будет ни меня, ни моих детей. А МЕТРО хочется уже сейчас.
– Не капризничай, Акинфий Никитич. Сказала: через сто лет, значит, через СТО, – твёрдо заявила королева и грозно стукнула кулачком по мягкому креслу.
– Ну, и ладно, – фыркнул Демидов, обиженно отвернувшись от королевы к окну. – Я и без вас попробую совершить техническую революцию на земле и обеспечить людям свободу передвижения. А вы продолжайте ронять яблоки на головы аглицким учёным. Они, ведь, в отличие от русских умельцев, ждать СТО лет не могут, – язвительно «бросил камень в огород» предвзятых гномов, Акинфий, нервно постукивая ногой об пол.
– А ты не боишься, что я передумаю, и мы, согласившись тебе помочь прямо сейчас, не станем «бросать» в тебя яблоком, как в Ньютона, а дадим тебе его «надкусить»? После чего ты, как Белоснежка, уснёшь беспробудным сном и будешь вечно спать в хрустальном гробу на площади нашей подземной столицы, став отравленным символом «несостоявшейся наземной технической революции»? – достойно парировала Эя на «бросок» Демидова, намекая на то, что гномов лучше не злить и не шантажировать. – Ты, пойми. Техническое развитие и транспортная эволюция должны быть постепенными и последовательными. Сначала ПАРОВОЗ, потом ЭЛЕКТРОВОЗ, а уж затем и МЕТРО. А если у людей сразу появится МЕТРО, то они сойдут с ума или умрут от разрыва сердца. Ты хочешь, чтобы железные дороги сделали твоих соотечественников ДУРАКАМИ или бессердечными ЗОМБИ?
– Разумеется, не хочу, – раздражённо отреагировал на глупый вопрос королевы, Демидов, понимая, к чему она клонит.
– Тогда расслабься и, пользуясь случаем, получай удовольствие от поездки, которое не светит испытать твоим землякам, ещё, как минимум, сто лет, – посоветовала королева, сопевшему от обиды Демидову. – Ты ведёшь себя, как маленький ребёнок. Сперва, телефончик у меня выпрашивал, потом «железную дорогу», а когда приедем на оружейный завод, начнёшь клянчить пушечку? Давай, по-хорошему договоримся о том, что отныне ты будешь вести себя, как в музее: глазками – смотреть, ручками – не трогать. И ни о каких памятных «сувенирах» больше не «заикайся». Последний раз тебя прошу.
– Тогда дайте мне какую-нибудь пилюлю от зависти, – официально потребовал Демидов от организаторов «экскурсии» допинговую «страховку», позволяющую сдерживать его внутренние порывы посягать на «плоды» чужой интеллектуальной собственности. – Ну, или какой-нибудь волшебный эликсир, наподобие того, которым вы меня, недавно, потчевали. Но, только такой, чтобы моя алчная душа стала щедрой, и мне захотелось бы «снять с себя последнюю рубашку», а не с вас.
– Я думаю, что у меня есть такой «эликсир», – заинтригованно произнесла королева и, подозвав к себе Тильда, что-то шепнула ему на ухо.
Седой гном лениво вздохнул и, кряхтя, поковылял в другой конец вагона к королевскому сундучку, висевшему на крепких руках двух нехилых гномов, охраняющих и таскающих его повсюду за королевой. Подойдя к сундучку, Тильд вынул из него бутыль с прозрачной жидкостью, наполнил ею серебряный стаканчик, убрал бутыль на прежнее место и, прихватив пучок каких-то кореньев, поднёс это всё к Демидову.
– Пей. Это то, о чём ты просил, – пояснила королева и, показывая пример, опрокинула в свой рот воображаемую рюмку.
Акинфий понюхал содержимое и, сморщив нос, маленькими глотками опустошил стакан.
Горькая, противная жидкость обожгла питоку полость рта, перехватила его дыхание и, проскочив внутрь, стала расправлять скрученную «трубочкой» широкую душу Демидова. Выпучив глаза, Акинфий побагровел, как свёкла, и, пытаясь «хватать» ртом воздух, закашлялся.
– Корешками скорее занюхивай, а потом зажуй один, – вовремя подсказала королева, похлопывая Демидова по спине.
Акинфий тут же прислонил пучок с кореньями к носу и, втянув душистый запах неизвестного растения полной грудью, откусил от пучка «хвостик» жирненького корешка и принялся энергично его разжёвывать.
– О! Да этот «эликсир» гораздо забористее предыдущего! Вона как душу выворачивает наизнанку, аж искры из глаз «посыпались»! – смачно чавкая сочным корешком, поделился новыми впечатлениями Демидов, вальяжно разваливаясь в кресле. – А у этого чудесного напитка есть название? Я не удивлюсь, если вы называете его «огненная вода» или «жидкий дракон», – сымпровизировал проснувшийся в нём копирайтер, блеснув своими незаурядными творческими способностями.
– Ты мыслишь слишком поэтично, – развеяла королева, витающие в воздухе над Демидовым креативные парЫ, смешавшиеся со спиртным перегаром. – Для нас это просто ВОДКА. На протяжении многих лет она является самым популярным и любимым напитком уральских гномов. Она делает пьющих – честными, красивыми, весёлыми и откровенными, а сложный мир – прозрачным, простым и понятным.
– Поделитесь рецептом? – игриво толкнув плечом обалдевшую от такого панибратства королеву, нахально спросил осмелевший Демидов и, громко икнув, добавил: – Или предпочтёте плеснуть водку на голову очередного Ньютона?
– Мы давно научили бы россиян смешивать спирт с водой, но это сильно затормозило бы ваше развитие. Сначала России нужно стать Великой, а уж потом немного расслабиться. Русские не умеют пить. У вас генетически отсутствует чувство меры. А с такими наследственными изъянами вы рискуете превратиться обратно в обезьян. Поэтому, вам необходимо подальше отойти от приматов в своём развитии на безопасное расстояние, а уж потом и знакомиться с ВОДКОЙ, – брезгливо отряхивая плечо в месте соприкосновения, назвала объективную причину отказа королева, не понимая, как взрослого человека могло развести от одного стаканчика водки.
– Интересно, а после того, как Россия станет Великой, каким образом вы подбросите людям эту идею? Незаметно подольёте водку в чарку Мишки Бибикова? – схохмил Демидов, обнаружив в себе ещё и безграничные запасы чувства юмора.
– Я думаю, мы внушим рецепт водки какому-нибудь учёному русскому алхимику, – на секунду задумавшись, смоделировала королева будущую передачу химических знаний человечеству, – Но прежде, этому алхимику должна будет, якобы, присниться «периодическая таблица элементов», которую ему, на самом деле, продемонстрирует наша очаровательная гномиха, точно так же как и я тебе, в своё время, показала ТЕЛЕФОН.
– УмнО, – уважительно изогнул губы Акинфий и, помахав в воздухе пучком кореньев, спросил: – А эту хрень вы тоже по рецепту выращиваете?
– Вообще-то, это не хрень, а корни растения под названием «свекровь». Наши селекционеры, чтобы получить этот гибрид, скрестили белую свеклу и морковь, – гордо похвасталась королева достижениями своего подземного сельского хозяйства.
– О вкусах, конечно, не спорят, но я в этих «крысиных хвостиках» ничего особенного не распробовал. Вот водка у вас замечательная! А закуска – хреновая. Вы, уж, простите меня за грубость, – с трудом выразил своё субъективное мнение Демидов заплетающимся языком и издал ртом неприличный звук сожаления.
– А вот и не прощу, – обиженно заявила Эя и, задрав кверху нос, громко озвучила королевский Указ: велю подземным селекционерам сделать так, чтобы корни этой «хреновины» повсюду прорастали из земли наружу и торчали посреди людских огородов!
– Ну, вы, и стерва, Ваше Величество, – разочарованно покивал головой Демидов. – Из-за высказанного пьяным мужиком мнения вы готовы срывать злость на невиновных людях? А, может, у вас пресловутое ПМС? Тогда, тем более, не стоит горячиться и отложить свою «кровную месть» на несколько дней.
– Твой заплетающийся язык тебя точно до добра не доведёт, а толкнёт тебя под колёса этого поезда, – предсказала королева гостю такую же скорую, как и метрополитен, смерть, гневно сверкая глазами.
– Поддерживаю вас, Ваше Величество, – подключился к диалогу сидевший напротив седой гном, терпеливо ожидающий, когда гость вернёт ему серебряный стаканчик. – Только я бы не стал пачкать евонной кровью колёса нашего, благоухающего чистотой, поезда, а зарядил бы его в вулканическую пушку, чтобы он побывал в самом сердце интересующего его объекта и посмотрел на разрушающую мощь нашего оружия изнутри, так сказать, из самого эпицентра взрыва.
