Федор Федорович Никольников
Басни дедушки Феди
Голова и ведро
«Всякая въра не по разуму есть суевърiе»
Апостолъ Павелъ къ рим 10-2
«Откуда ты на голову взялось?
Опять пустопорожнее, небось?
Гремишь, как бочка поутру!
С тобою встреча не к добру!-
Не поздоровавшись, обидные слова
Ведру пустому просипела Голова. –
Вернусь ка лучше я назад:
Недаром все тебя хулят!»
Ведро лишь улыбнулось мило,
Оно мутить водичку не любило.
Ведро с холодной родниковою водой
По тропке топало домой.
«Теперь совсем другое дело:
Став полным, ты помолодело!
Ты к счастью полное гласит молва,
Откуда ни возьмись, – пропела Голова.-
Бываешь ты и полным, и пустым,
Не сразу разберешь, какое ты».
Чуть со смеху не покатившись по траве,
Ведро с ухмылкой объяснило Голове:
«Бываю я и полным, и пустым.
С тобой при встрече не кладу кресты,
Хотя, на предрассудки уповая,
Ты, суеверная, всегда пустая!
Опята и поганки
На трибунах молотят день и ночь,
а в закромах пусто
Прошли дожди грибные. Благодать!
Старик – грибник пошел в лес по грибы.
Но, как на грех, ни груздя не видать,
Как будто никогда он здесь не был.
Куда старик не кинет цепкий взор,
Везде поганки, ложные опята;
Не сатанинский гриб, так мухомор.
Куда девались жирные маслята?
Места грибные! Только нет опят!
Исчезли рыжики и сыроежки.
Нет ни сморчков, ни щупленьких мышат…
Пуст кузовок у старенькой тележки.
Сегодня партий, как поганок развелось!
Неовожди возле кормушек ходят кругом,
Грызутся меж собой, как псы за кость,
И явно не спешат ходить за плугом
Горе-строитель
От избытка и старец келью строит
пословица
Отгрохал Бобр не домик, а дворец,
Женил трех сыновей, дочь выдал под венец.
Соседей зависть чуть не задавила.
Обидно бедноте: у богачей вся сила.
Дом начал строить Муравей.
Да вот беда! Не все, как у людей:
То сдох саврасый конь,
То доски и бруски унес огонь;
То дождь цемент залил,
То кто-то рамы утащил…
Строитель вечный ты! Затеял долгострой
С пустым карманом да еще с семьей!-
Бобриха подкусила Муравья.-
Эх! Ты, мужик! Жена твоя не я!
Всю жизнь дом строит Муравей,
Стал притчей во языцех у друзей.
«Откуда только деньги он берет?» –
Дается диву мудрый наш народ.
Оленьи рога
На новогодний бал Олень был приглашен.
Бал, знамо, слабость не мужей, а жен.
Олень рогами Львицу покорил
И в ту же ночь с царицей согрешил.
Лиса шепнула Льву про грех олений,
И вот уж гость с повинной на коленях.
О землю бейся головою, хоть рогами,
Хоть двор залей горючими слезами!
За око-око, за рога-рога,
Конечно, с головой – коль жизнь не дорога.
Итог – с рогами голова оленья
В хоромах царских вместо украшенья.
Красавец – сердцеед! Коварен высший свет,
А потому послушай мой совет:
Чтоб не пришлося, как Оленю падать ниц, -
Держись подальше от распутных львиц
Народная молва
Пей за столом, а не за столбом
пословица
Да – а! Петр Кузьмич стал лихо «поддавать»,
Так, что Свинью порою чуть не лижет:
То под курятником гнездится ночевать,
То норовит под тын – к Свинье поближе.
Бог шельму метит. Ночью как-то Вор
Нес кур мешок. И, видно, для забавы
Петра обсыпал пухом … Срам – позор!
Где видано такое? Боже правый!..
С тех пор минул и год, и два,
А кличка «Хорь», как грязь, к нему пристала.
Пить перестал Кузьмич, да вот молва
Ходить, за ним не перестала.
Чтобы не жить с таким укором,
Спи дома, а не под забором
Дойная корова
Вор и взяточник – молочные
братья
Бык упрекал Корову за надои
И неустойчивую жирность молока.
Но та в ответ: «Ругать меня не стоит,
Тем паче, оно белое пока…
Была я знаменитой рекордисткой,
Что ни отел, то – сразу два телка.
Мне люди в ноги кланялися низко,
Быки чуть не носили на руках!
А нынче? Глянь! От фермы до прилавка
Рать ревизоров на дрожжах растет:
С администрации, с налоговой – с удавкой,
С санэпидем-рвачей невпроворот!
На молзаводе контролеров многовато.
Что и куда течет? Никто не разберет».
Но Бык свое: «Ты, Зорька, виновата!
При чем здесь заводской водопровод?»
Уйдет с водой мораль времен Иова,
Что государство – дойная Корова.
Уйдет, конечно. А пока
Пьем что-то вроде молока…
Осел и Соловей
Не желай невозможного
Хилон
В который раз в тщеславии своем
Осел придворный был освистан Соловьем!
Пав на колени перед Львом,
О землю стал он биться лбом:
«Молю! Так сделай, чтоб не слышал я
Ослов(!) порочащее пенье Соловья!»
Чтоб ублажить мольбу Осла,
Орлу депешу Лев послал:
«Прошу, как сказом пораженный скот,
Перевести весь соловьиный род!»
Но встал Орел за Соловья горой,
И тотчас Льву ответ направил свой:
«Земля без Соловья, что свадьба без цветов!
Не проще ли перевести ослов?
Ростовщик и Хирург
Убей врача, а плату за леченье
отдай болезни
В.Шекспир
В больнице Ростовщик поднял скандал
/На что Хирург и тот сплошал/:
«Врач, давший клятву Гиппократа,
Дерет семь шкур с родного брата!
За деньги кровные «бесплатное» леченье?!
Неужто мало нам телесного мученья?
Плати за шприц, за бинт и вату…
Пришел каюк трудяге – брату.
Когда ж доходит дело до ножа,
Не скажешь – жизнь не стоит ни гроша!»
Хирург, с трудом смущенье поборов,
Собрался с духом и с запасом слов:
«Мой нож – кормилец и спаситель для больных,
Для тех, в ком еще теплится душа.
Я оперирую и мертвых, и живых.
Ты ж, Ростовщик, всех режешь без ножа!»
Ай да дворняжки
Средь бела дня Вор мясо выносил:
Открыто, как своё, при всем честном народе.
Он бы директора с собою прихватил,
Да тот ему не нужен, вроде.
И надо же! Почти на полпути
Вор встретил захудалую Дворняжку.
«Вор-р-р!» – зарычала та. «Ах! Чтоб тебя, прости…
Пшла вон!» – и пнул ногой бедняжку.
Собачка взвизгнула. Ворюга, сжав кулак,
Ногою топнул: «Цыц! Молчи, дворняга!»
Волк не боится маленьких собак,
Но для него, как нож, собачья звяга.
На визг Дворняжки прибежал Дружок,
За ним – Пират и все его подворье.
Остановился Вор. Взял из мешка кусок
И бросил набежавшей своре.
Собаки разные бывают:
Одна – схватить за руку норовит,
Другая – съест и замолчит;
Иная – съевши, снова лает.
Находка
Деньги искус любят
пословица
Два старых друга – не разлей вода
Нашли на перекрестке кошелек.
Один схватил находку без стыда,
Другой волос у друга вырвал клок.
Неведомо, чем кончился б дележ,
Коли б не появился вдруг Дьячок:
У одного с трудом забрал он нож,
А у другого- тощий кошелек.
Друзей он усмирил святым крестом,
Затем раскрыл злосчастный кошелек.
Не пачку денег он своим перстом,
А лист бумаги свернутый извлек.
Друзьям Дьячок спокойно, не спеша,
Мудреную записку прочитал:
«Где в дружбе деньги правят бал,
Там дружба ложная – не стоит ни гроша…»
Ябедный нырок
Под носом у дремавшего Нырка
Голодный Буревестник с криком
Схватил когтями с лету Окунька
И скрылся с глаз в восторге диком,
В тот день Нырок пустил слух по волнам,
Что будто вызов бросил Буревестник
Всем певчим, даже соловьям;
Мол, лучше всех поет он песни.
При сем приврал, что будто Соловей
Сказал, что не боится ссоры:
Мол, в шторм всех буревестников смелей…
И всюду разгорелись споры.
На птичий шум с гор прилетел Орел.
Прервав кудахтавшую Квочку,
Порядок среди спорящих навел,
И в споре враз поставил точку:
«Нет истины на свете проще!
Раздора не должно быть меж друзьями.
Прекрасен Соловей в цветущей роще,
А Буревестник – в бурю над волнами».
С тех пор Нырочек лик лукавый свой
От всех стыдливо прячет под водой.
Нам позаимствовать бы мудрости крупицы
У горной, поднебесной Птицы!
Радужная картина
Деньги пожирают ваятеля
Мураш на день рожденья сыну
Решил преподнести картину.
Художник-Свин потребовал аванс,
И в тот же день продулся в проферанс.
В итоге нет ни денег, ни картины.
Свин занят оформлением витрины,
То исполняет натюрморт хвостом;
В погоне за рублем забыл заказ и дом.
Ночует у любовниц бог весть где,
То в стольном граде, то на слободе.
Свин нужен Мурашу был позарез,
И он его нашел, в ноздрю ему залез.
Об землю мордой тщетно бился тот,
Но злой Мураш его то режет, то грызет.
«Мне пред тобой оправдываться нечем! -
Заговорил Свин гласом человечьим. –
Твоя картина уж закончена почти.
Мучитель мой! Молю тебя, прости!..»
«Резинщик»! Про тебя я басню написал.
Будь гением! Рисуй хоть небеса:
Хвостом ли , кисточкой или метлой,
Но только, чур, не будь свиньей!
Ученый Муравей
Полжизни прокорпел ученый Муравей
Над гениальнейшей идеей из идей:
Чтоб заменить кувалду и скотину,
Он изобрел не чудо, а машину.
Продав все драгоценности и домик,
Лишь к старости издал он многотомник.
Он не учел, что уж не та страна,
Что книжка государству не нужна:
Торговли книжной государственной уж нет.
Там тьма царит, где был когда-то свет.
Гранит науки грызть нам ни к чему,
Нам нужен детектив про сексы и тюрьму!
На производстве
Хаос встретил Муравей:
Наука воровать в почете у зверей.
«Мне хитроумную машину дай! – сказал Олень, –
Чтоб на ремонте богател я каждый день».
«Машиной вечной нас ты разоришь! » –
Сквозь зубы процедила Мышь.
Медведь всегда с клиентами был грубым:
Он молча Муравью дал прямо в зубы!..
Жизнь и наука чахнут там,
Где бьют ученых по зубам.
«Мозгов утечка» – головная рана,
Она лишь на руку медведям и баранам
Беловежская пуща
Мне понятна твоя вековая печаль,
Беловежская пуща, Беловежская пуща…
Н. Добронравов
В доверие ко Льву Осел придворный влез,
И Лев пред смертью отписал Ослу свой трон.
Какой его толкнул под локоть Бес?
Судить не нам: закон – всегда закон.
Осел, будь не дурак, сумел врагов подмять,
Всех неугодных он прижал к ногтю
И под покровом ночи, аки тать,
Навъючит золото и «за бугор» – тю-тю…
Тогда втроем Медведь, Волк и Лиса
Собрались в Пуще, чтоб совет держать:
Как разделить им горы и леса,
Как у Осла забрать трон и печать.
Раздел богатств был тайно учинен:
Тайгу Топтыгин взял /на то он и кумир/;
Горами с овцами был Серый одарен;
Лисе под крылышко попал пернатый мир!
В голодной Пуще пир идет горой.
Пирует Тройка, как в часы чумной поры.
Вдруг кто-то крикнул: – Извергов долой!
Беритесь, мужики, за топоры!
На зов слетелись Рогачи-жуки
Крот вылез из норы в зеленой гуще;
Взблеснули грозные секиры и клинки,-
И рубка разгорелась в Пуще.
Лес рубят «мужики» который год подряд,
До нас же щепки – до сих пор летят!