Евгений Петрович Горохов
Кровь алая – 4. С лица воду не пить

США хоть и является стратегическим союзником Великобритании, а Канада входит в Британское содружество наций, за ними необходимо приглядывать. Тем более что прецеденты были, когда в угоду своей выгоде, США ущемляли интересы Великобритании. Для того чтобы купировать ущербы наносимые главным союзником Великобритании, резидентура МИ-6 в Нью-Йорке завербовала Пола Гросмана, работающего помощником Мэтта Прэттиса, члена совета директоров банка «Морган кеш».

В доме №85 на набережной Принца Альберта, (именно там находится штаб-квартира МИ-6), очень хорошо знали, кто такой Мэтт Прэттис. Когда нью-йоркский резидент МИ-6 Алан Кинг сообщил в Латинский отдел, что тот вылетает в Лондон, то руководитель Региональных контролёров Арчибальд Максвелл, дал указание первому отделу взять под плотный контроль Мэтта Прэттиса. Первый отдел в Директорате региональных контролёров, единственное подразделение, работающее на территории Великобритании. Оперативники этого отдела занимаются вербовкой иностранцев живущих в Великобритании, наружным наблюдением и установкой прослушивающей аппаратуры.

Директорат региональных контролёров самый большой в МИ-6, однако, он всего лишь глаза и уши внешней разведки. Её мозг, Директорат постановки заданий и подготовки разведывательной информации. Именно этот директорат получает указания от министерства иностранных дел и министерства обороны, обрабатывает и систематизирует их, а потом отправляет в Директорат региональных контролёров, а получая информацию оттуда, анализирует её. Алан Блэуоттер, руководитель Директората постановки заданий и подготовки разведывательной информации, разработку Мэтта Прэттиса поручил начальнику аналитического отдела Джоэлю Форману. Тот куратором операции поставил сотрудника своего отдела Вильяма Гаррета.

В городке Стаут Бакс, который находится недалеко от Лондона, Мэтту Прэттису принадлежала вилла, где он проводил деловые встречи, когда посещал Европу. Сотрудники первого отдела Директората региональных контролёров установили там подслушивающую аппаратуру, и Вильям Гаррет был в курсе всех разговоров Мэтта Прэттиса с гостями на вилле. В отчете, составленном службой наружного наблюдения первого отдела, сообщалось, что гостями Прэттиса были: Аксель Алеман, недавно назначенный заместителем директора Национальной тайной службы ЦРУ США, беглый банкир из России Борис Березовский и гражданин Турции Буххан Йылмаз. Обсуждалась помощь чеченским сепаратистам на Кавказе, также беседа касалась Каспийского региона, в аспекте усиления борьбы против России. Прослушав записи разговора, и перечитав отчёты службы наружного наблюдения, Гаррет решил пока ничего не докладывать Форману.

«Конец рабочего дня»,– взглянул Гаррет на часы.

Он отправился в американский бар в отеле «Савой», заказал коктейль под названием «Место сбора», и попросил разрешение у бармена позвонить по телефону. Вильям назначил встречу своему приятелю Заку Данафу. Их познакомил Гевин Мак Фрай, однокурсник Гаррета по Бристольскому университету. В Европе несколько программистов и журналистов, недовольных политикой своих правительств, организовали сайт «Wikileaks»¹⁶, на котором выкладывали секретную информацию работы правительств многих стран, полученную из анонимных источников. Гевин Мак Фрай входил в группу «Wikiliks», но Вильям Гаррет не стал передавать ему секретную информацию из МИ-6, зато давал её Заку Данафу, который за неё хорошо платил. Гаррет передал Данафу флешку с записью беседы Мэтта Прэттиса и его гостей на вилле в Стаут Бакс. Выслушав устные пояснения Гаррета, Зак Данаф спросил:

– Есть ли возможность, собрать более подробную информацию об этом турке?

– Попробую, – кивнул Вильям Гаррет. Они договорились о следующей встрече, и Зак Данаф оставил своего друга допивать очередную порцию «Место сбора». Зак отправился домой, а жил он в районе Мейфер, совсем рядом со знаменитым Гайд-парком. Дома он уселся за компьютер. Зак частенько сидел в сайтах знакомств. В последнее время его собеседником в виртуальном мире был некто, скрывающийся под ником «Марта». Стоило Заку Данафу выйти в сайт, как Марта тут же отозвалась.

«Когда же мы сможем увидеться воочию?» – набрал на клавиатуре Зак Данаф, и тут же получил ответ от Марты: «Но не заменит жизнь моя, нектар тебя сполна».

Зак Данаф взял с книжной полки сборник стихов британского средневекового поэта Бена Джонса, и нашёл нужное стихотворение. Он пересчитал буквы в строке этого двустишья, потом сделал какие-то вычисления на листке бумаги, который тут же сжёг в пепельнице. Смысл всех этих манипуляций в том, что в двустишиях Бена Джонсона, Марта зашифровала электронный адрес, по которому Зак Данаф должен переслать свою информацию.

Зак Данаф вставил в компьютер флешку полученную от Гаррета Вильяма, и перекачал с неё всю информацию. Затем достал с полки коробку, в которой у него лежало множество флешек, и взял оттуда одну. На ней записана программа, которая зашифровала полученную информацию. Этот файл он прикрепил к другому, с пустяковым сообщением, и отправил его по электронному адресу, полученному от Марты, роль которой играл дежурный офицер подразделения «Р» в СВР России. Адрес электронной почты, куда Зак Данаф пересылал информацию, каждый раз был новый. Ответ, который он получал из СВР, Зак Данаф расшифровывал с помощью другой флешки.

Штаб-квартира СВР в Москве находится в микрорайоне Ясенево. Когда-то, комплекс зданий принадлежал ПГУ КГБ СССР. В Ясенево их для ПГУ построили в начале семидесятых годов, в то время это были дачные места в пригороде Москвы. В служебной переписке КГБ, комплекс ПГУ в Ясенево значился: «лес». Когда спустя четверть века в этих зданиях разместилась Служба внешней разведки России, наименование «лес» в служебной переписке так и осталось. Настоящее имя Зака Данафа – Юрий Сумин, он был полковником СВР, агентурный псевдоним «Учитель».

После передачи или получения сообщений, Зак Данаф обязательно «чистил» жёсткий диск своего компьютера, таким образом, ни один специалист не сможет определить, какая информация передавалась с него. Оставались ещё две флешки с ключами шифровки и дешифровки записей, однако на них всего лишь компьютерные программы, которые сами по себе ничего не значат, с помощью их невозможно доказать факта шпионажа. Конечно, нельзя исключать предательства, но от этого не застрахован даже самый осторожный разведчик.

На следующий день Вильям Гаррет подал служебную записку Джоэлю Форману, о том, что у себя на вилле Мэтт Прэттис обсуждал возможность проникновения США через Азербайджан в регион Каспийского моря. Гаррет хорошо знал, на какую кнопку нажать, чтобы получить нужный результат. Каспийское море – сфера интересов британской финансовой группы Голдсмита, которая вкладывается в строительства нефтепроводов в Закавказье. Теперь выясняется, что этот регион интересует США, которые не раз рушили планы британцев. В аналитической записке Гаррет писал, что все контакты Мэтта Прэттиса в Лондоне, требуют скрупулёзного анализа, а для этого нужно больше информации. Прежде всего, необходимо установить: кто такой Буххан Йылмаз из Турции, какую роль он играет в комбинации Мэтта Прэттиса?

На основании этой аналитической записки Джоэль Форман отправил заявку в первый отдел Директората региональных контролёров: проследить за Бухханом Йылмазом. Оперативники Британского отдела, (так в служебной переписке МИ-6 именовался первый отдел Директората региональных контролёров), доложили своему шефу Майклу Шихану, что у Буххана Йылмаза на руках билет авиакомпании «Турецкие авиалинии» до Стамбула.

По служебной инструкции полагалось резиденту МИ-6 в Анкаре собрать всю информацию о Буххане Йылмазе. Однако Шихан до недавнего времени возглавлял резидентуру в Анкаре, и знал, как болезненно турецкие спецслужбы реагируют на интерес МИ-6 к гражданам их страны.

«Пойдём в обход», – решил Шихан, и отправил указание в пятый отдел Директората региональных контролёров: собрать всю информацию о Буххане Йылмазе. Пятый отдел именовался «Ближневосточный». Он координировал работу резидентур в Израиле, Ливии, Сирии, Иордании. Арабских Эмиратах и Иране – в странах Ближнего Востока. Для слаженной работы резидентур, на Ближнем Востоке, в ливанском городке Шемлане, под «крышей» Центра арабистики МИД Великобритании, работает Центр координации информации МИ-6, под руководством Эрнста Дастанвиля, который и получил запрос от Майкла Шихана: собрать всю информацию на турка Буххана Йылмаза.

Шихан знал, кому поручить это дело. Эрнста Дастанвиля в МИ-6 именовали «сэр Коммуникабельность». В Ливане он был на своём месте. Эту ближневосточную страну можно назвать базаром для разведок всего мира. Здесь покупались и продавались секреты многих государств, нужно только знать место, где их можно купить. Эрнст Дастанвиль все эти места прекрасно знал, и направился в ресторан «Коукли» – заведение с прекрасной французской кухней. Её поклонником был Оздемир Акгюль – кадровый сотрудник турецкой спецслужбы МИТ¹⁷, работающий в Ливане под прикрытием должности журналиста стамбульской газеты «Национальные новости». Акгюль выслушав просьбу сэра Коммуникабельность, отправил запрос на улицу Чанкая¹⁸. Ответ пришёл быстро, причём за подписью Эмре Тенера¹⁹, точнее это был вопрос: «Чем вызван ваш интерес к Буххану Йылмазу?»

Акгюль ответил: «Им интересовался Честный».²⁰

Из штаб-квартиры МТИ пришло сообщение, что Буххан Йылмаз находится под программой защиты политических беженцев. Акгюлю рекомендовалось передать Достанвилю фотокопию учётной карточки Буххана Йылмаза из турецкой паспортно-визовой службы, которая прилагалась. Там были лишь фотография Буххана Йылмаза, номер и серия его паспорта. Всё это спустя неделю попало в руки Вильяму Гаррету, а он передал эту информацию Заку Данафу, который в свою очередь отправил её в «лес».

Информационный центр СВР в Ясенево без труда установил, что под именем Буххана Йылмаза скрывается бывший начальник службы внешней разведки Ичкерии²¹ Хож-Али Нугаев, который, в криминальных кругах России известен под кличкой «Хоза». Пока заместитель управления «С» СВР полковник Пантелеев отправлял информацию о Хозе в ФСБ, тот в отличном настроении летел из Лондона в Стамбул. Было от чего радоваться, американцы начинают большую игру, и Хоза в ней ключевая фигура.

Глава 3

Сентябрь в Стамбуле золотое время: жара спала, но ещё достаточно тепло и можно купаться в море. После знойного лета, кажется, что город стал шумным и крикливым. Впрочем, с наступлением сумерек Стамбул затихает, однако всё сказанное не относится к улице Истикляль, находящейся в районе Бейоглу, там шумят круглосуточно. Потому, как здесь множество ночных клубов. Хоза купил себе квартиру на этой улице, но оформлена она была на Эдика Эдигова, бывшего телохранителя Шамиля Басаева. В феврале 2000 года, при выходе из блокированного федералами Грозного, Эдик подорвался на мине. Попал в плен, и в фильтрационном лагере для пленных боевиков ему ампутировали ногу. Врачи посчитали, что он не выживет, и отдали его умирать родителям. Мать выходила Эдика, а потом ему удалось перебраться в Турцию.

Чеченец, поселившийся на чужбине, обязательно станет искать других чеченцев, и возникнет диаспора. Хоза хоть и не жил в Стамбуле постоянно, но стамбульских чеченцев знал почти всех, однако не всем доверял. Эдигову он верил. Хоть и не сомневался Хоза в надёжности Эдика, но видеть его сегодняшних гостей тому не следовало. Хож-Али Нугаев сказал Эдигову, чтобы пару дней у него не появлялся.

Первым к Хозе пожаловал его старый друг и бывший подельник, Мовлади Атгериев по кличке Руслан. У чеченцев принято давать детям два имени, в паспорте записано одно, а зовут человека другим именем. Отцу Мовлади Атгериева понравилось имя Руслан. Так его и звали все. В восьмидесятых годах Хоза и Руслан возглавляли чеченскую бандитскую группировку в Москве. Их банда собиралась в ресторане «Лазань», потому их звали «лазанские». Когда в Чечне к власти пришёл Джохар Дудаев, и республику стали именовать Ичкерия, почти все «лазанские» перебрались в Чечню, где стали «бригадными генералами», то есть каждый обзавёлся своим отрядом боевиков. Хоза тоже уехал в Чечню, и Джохар Дудаев назначил его начальником Службы внешней разведки Ичкерии. Бурное время второй чеченской войны не пожалело лазанских, теперь, «иных уж нет, а те далече», то есть в местах лишения свободы. Руслан единственный из лазанских, кто остался жить в Москве.

В честь встречи старых друзей, Хоза выставил на стол бутылку коньяка «Шато де Монтифо».

– В Лондоне меня и Берёзу²² пригласил на виллу один важный американец, – Хоза разливал коньяк, – они начинают большую игру против Путина. В России тебе нужно организовать каналы поставки денег моджахедам на Кавказе.

– Большая игра, крупные деньги, – улыбнулся Руслан и залпом выпил свой коньяк. Поморщившись, добавил: – Такие деньги и в руках держать приятно.

Сказанное Хозе не понравилось, он хотел жёстко осадить Руслана, но не успел, раздался звонок в дверь.

– Это Доку Умаров, – Хоза посмотрел на экран монитора. Он взял с журнального столика бутылку коньяка и фужеры, убрал в бар. Обернувшись, усмехнулся: – Став Абу Усманом, Доку Умаров превратился в ретивого мусульманина. Не будем оскорблять коньяком взор правоверного.

Доку Умаров после гибели влиятельных чеченских полевых командиров: Шамиля Басаева, Руслана Гелаева и Вахи Арсанова, считался самым уважаемым. Когда в марте 2005 года в Чечне был убит президент Ичкерии Аслан Масхадов, его место занял Абдул-Халим Садулаев. Президенты Ичкерии в Чечне долго не живут, и в июне 2006 года, в ходе спецоперации ФСБ Садулаев был убит. Настала очередь Доку Умарова становиться президентом Ичкерии. Понимая, что эта должность, ступень для перехода в мир иной, Умаров перебрался в Грузию. Когда президент этой страны Михаил Саакашвили, желая замириться с Россией, принялся вытеснять боевиков из Панкийского ущелья, Доку Умаров уехал в Турцию. Здесь он жил практически постоянно, изредка нелегально выбираясь в Ингушетию для встречи с полевыми командирами. При этом в Чечне Доку Умаров не показывался, ибо воздух этой республики для него опасен.

Сразу после Умарова, пришёл Мовлади Удугов. В Ичкерии он занимал должность министра печати и информации. Осенью 1999 года, когда после нападения ваххабитов на Дагестан, Россия вновь ввела армию на территорию мятежной Чечни, Мовлади Удугов уехал в Турцию. Там он основал сайт «Кавказ-центр», жил на пожертвование благотворительных мусульманских организации, немного зарабатывал тем, что раздавал интервью западным журналистам, так и добывал свой хлеб насущный, но был он чёрств и не всегда с маслом. Потому, Мовлади Удугов очень обрадовался, когда Хож-Али Нугаев пригласил его на встречу, ибо знал, Хоза всегда крутится возле больших денег, а раз так, может и ему, что перепадёт.

Четвёртым гостем был араб Хамид аль Махмуд. В Стамбул он приехал из Парижа, имея на руках французский паспорт на имя Франсуа Локара. В Ираке при президенте Саддаме Хусейне он руководил VI отделом «Запад» спецслужбы Аль-Истихбарат Аль-Аскериа²³. Именно ему и его заместителю по отделу «Запад», полковнику Хафизу Абд – Саллеху, пришла идея объединить ячейки исламистов в оккупированном американцами Ираке. По их планам следовало превратить подполье исламистов в партизанские отряды, которые захватят нефтяные районы Ирака. В этом коммерческом предприятии Хамида аль-Махмуда и Хафиза Абд – Саллеха, исламисты играли роль военной силы, к деньгам ушлая парочка подпускать их не собиралась. Хафиз Абд – Саллех предложил поставить американцев в курс дела, для чего он направился в Нью-Йорк, и встретился с отставным сотрудником ЦРУ Фрэнком Контэ. Тот выслушал его и сказал, что ему нужно посоветоваться. Через несколько дней, он явился к Хафизу Абд – Саллеху в номер отеля «Вашингтон», и заявил, что идея хорошая, но не следует замыкаться на одном Ираке. Хафиз Абд – Саллех был умным человеком и всё понял. Он вылетел в Париж к Хамиду аль – Махмуду и рассказал, что хотят американцы. После чего Хафиз Абд – Саллех отправился в Швейцарию, где в деревеньке Гиммевальд он выращивал розы.

Хамид аль – Махмуд поехал в Ирак, там с помощью бывших офицеров иракской армии стал создавать исламистское подполье. Во главе организации поставили иорданца Абу Мухаб аз – Заркави. На тот момент среди иракцев не было человека, пользовавшегося авторитетом среди арабских исламистов. В декабре 2005 года в Тикрите²⁴, на совещании руководителей исламистского подполья Абу Мухаб аз – Заркави зачитал программу действий для создания Халифата – государства мусульман. Территорией этого государства должны стать земли, где живёт хотя бы один мусульманин. По планам Абу Мухаб аз – Заркави вначале нужно захватить Ирак. Оттуда уже вести экспансию дальше. На первоначальном этапе государство должно зваться ИГИЛ²⁵ – Исламское государства Ирака и Леванта. В Османской империи, провинция, в которую входили территории современных государств Сирии, Израиля, Ливана, Иордании и Палестины именовалась Леванта. Следовательно, в Халифат, на начальном этапе должны войти эти государства.

Через Фрэнка Контэ Мэтт Прэттис был осведомлён о плане Абу Мухаб аз – Заркави, и считал, что нужно к Халифату присоединить Кавказ. По этой причине, в августе 2007 года, Хафиза Абд – Саллеха в деревушке Гиммевальд посетил американец назвавшийся Акселем Алеманом. Он прекрасно говорил по-арабски, и сообщил, что Фрэнк Контэ скоропостижно скончался. Теперь Хафизу Абд – Саллеху следовало вести дела с ним. Они беседовали в розарии, Алеман разглядывал цветы, излагая Хасану Абд – Саллеху план действия, а тот, слушая, мучительно вспоминал: где он видел этого американца? Только после ухода Амстуца он вспомнил.

В 1984 году 40-я армия вооружённых сил СССР, которая дислоцировалась в Афганистане, для пресечения поставок афганским моджахедам оружия, начинает операцию «Заслон». Все горные тропы на границах с Пакистаном и Ираном минировались. По агентурной информации на перехват караванов выходили разведгруппы, они уничтожали моджахедов, а караваны захватывали. Моджахеды стали нести значительные потери. В 1986 году агент Хафиза Абд – Саллеха в окружении Усамы Бен Ладена, воевавшего против советской армии в Афганистане, при переходе из Пакистана в афганскую провинцию Логар, подорвался на советской мине. Агента отправили в Пакистан, в тренировочный лагерь моджахедов в Читрале²⁶. Имя этого агента: Абу Айюб аль – Масри. Узнав о ранении своего агента, Хафиз Абд – Саллех переправил его на лечение в военный госпиталь Багдада. Там его навестил этот парень, который сейчас разглядывал его розы в Гиммевальде. В Багдад он прилетел из Исламабада²⁷, в Багдадском аэропорту имени Саддама Хусейна предъявил пакистанский паспорт на имя Римшана Булледи.

Хафиз Абд – Саллех поинтересовался у Абу Айюб аль – Масри: кто это? Тот сказал, что с этим парнем он познакомился в Джаваре²⁸.

« Все зовут его Аль Рукман»²⁹, – сообщил Абу Айюб аль – Масри.

Хафиз Абд – Саллех сообразил, что это разведчик и решил: британец из МИ-6. Теперь выяснил, что ошибался, это американец. Сразу после встречи с Акселем Алеманом, Хафиз Абд – Саллех выехал в Париж к Хамиду аль – Махмуду. Тот спустя две недели организовал в Стамбуле встречу в квартире Хозы.

Хамид аль – Махмуд хорошо говорил по-русски, и разговор в квартире вёлся на «великом и могучем».

– Друзья, настало время объединиться всем моджахедам ведущим борьбу с неверными, – провозгласил Хамид аль – Махмуд. У него запершило в горле, и он отпил кофе из маленькой чашечки: – Моджахеды в Ираке организовались и ведут борьбу за создание Халифата. Вам на Кавказе следует присоединиться к ним и создать «Кавказский эмират».

– Тебе Абу Усман, – Хоза посмотрел на Умарова, – следует собрать амиров³⁰ и объявить им о создании «Имарат Кавказ».

Доку Умарову очень не хотелось менять чистые простыни уютной виллы в Картале³¹ на жёсткий топчан сырого схрона в горах Ингушетии, потому он возразил:

– Близится зима, а моджахеды вынуждены провести её в горах. У нас плохо с провизией и одеждой. Время ли сейчас объявлять о создании Имарат Кавказ?

– Самое время, – кивнул Хамид аль – Махмуд, – это воодушевит моджахедов Кавказа, они поймут, что не одни ведут джихад.

– Вопросы снабжения, возьмёт на себя Руслан, – Хоза указал рукой на Мовлади Атгериева. Тот кивнул, а Хож-Али Нугаев продолжил: – Мы обеспечим моджахедов всем необходимым. Ты Доку…

Хоза улыбнулся:

– Я хотел сказать Абу Усман, объявишь амирам о создании Имарат Кавказ, а Мовлади Удугов сделает это на своём сайте. Само собой, главой Имарат Кавказ будет Абу Усман.

Мовлади Удугов ушёл со встречи в приподнятом настроении, его назначили представителем Имарат Кавказ за рубежом, а это постоянное денежное содержание. По крайней мере, теперь не будет болеть голова, когда нужно вносить арендную плату за квартиру. Доку Умаров напротив, был удручён, ему предстояло вернуться на Северный Кавказ, и активизировать действия моджахедов. Угроза для жизни возрастает в десятки раз, а деньги опять проплывают мимо, они в руках у Руслана.

Мовлади Атгериев, наконец, мог расслабиться и насладиться «Шато де Монтифо». Когда коньяк приятно ударил в голову, он спросил:

– Берёза тебе не подсказал банкира, который поможет перегонять деньги из-за бугра в Россию?

– На Берёзу рассчитывать нельзя, – Хоза смаковал коньяк с закрытыми глазами, – все его связи в России засвечены. Служба финансового мониторинга свой хлеб не зря ест. Тебе придётся пораскинуть мозгами, чтобы обеспечить безопасную проводку денег в Россию.

«Поручу это дело Эми Самикову, – Мовлади налил себе коньяк, – он парень оборотистый».

Эмиль Самиков, или как его все звали Эми, работал оперуполномоченным уголовного розыска в Гудермесском ОВД. Он не лез в политику, и был равнодушен к религии. Эми прекрасно видел всё беззаконие, которое творили в Чечне ваххабиты и боевики, среди которых было много уголовников, вмиг перекрасившись, они стали фанатичными мусульманами. Казалось Самикову с ними не по пути, однако когда в ноябре 1999 года бывший начальник Гудермесского РОВД Султан Гайсаханов и руководитель службы шариатской безопасности Ичкерии Айдамир Аблаев, предложили ему возглавить подполье боевиков Гудермесского района, он согласился. Потому, что считал, что Россия не должна силой захватывать Чечню. Став эмиром, Эми работая в милиции, воевал против своих товарищей, ловивших боевиков. Он не стрелял в своих друзей, но руководил действиями боевиков. Правда, стрелять ему всё же пришлось. Его близкий друг – начальник уголовного розыска Гудермесского ОВД Руслан Алтаев вышел на его след, и чтобы избежать разоблачения, Самикову пришлось убить друга, но это его не спасло, он был арестован.

За руководство подпольем боевиков и убийство трёх человек он получил на удивление мягкий срок – девять лет лишения свободы. Всё объяснялось просто: Национальный антитеррористический комитет (НАК) ФСБ взял его в свою разработку. Самиков отбывал наказание в городе Бор Нижегородской области. Там находится колония для бывших сотрудников силовых ведомств. С ним работал оперативник ФСБ Евгений Абердин.

Эми Самиков на сотрудничество согласился, но поставил условие: из колонии с ним вместе должен освободиться его друг Андрей Мамонтов, бывший боец армавирского отряда специального назначения. Андрей прошёл обе чеченские войны, был осуждён за драку в кафе.

НАК ФСБ устроил так, что Самиков и Мамонтов были переведены в колонию – поселение. Там они якобы отбывали срок, а на самом деле, жили в уральском городке Куса, и проходили агентурную подготовку. Султан Гайсаханов, уговоривший Эми Самикова стать эмиром моджахедов, с 2005 года оборвав все связи с боевиками, прятался в подвале у родственников. Оперативники ФСБ вышли на его след, и в обмен на помилование, ему было предложено поработать на благо Родины.

Гайсаханов поехал в Москву и попросил Мовлади Атгериева помочь в освобождении по УДО Самикову и Мамонтову. Требовалось нанять хорошего адвоката. Руслан Атгериев нашёл адвоката, даже оплатил его услуги. Вот таким образом Национальный антитеррористический комитет ФСБ подвел Самикова и Мамонтова к Мовлади Атгериеву. Именно с их помощью был уничтожен Шамиль Басаев. Причём операция проведена столь филигранно, что боевики были в полной уверенности: Басаев погиб из-за собственной неосторожности при обращении с оружием. Среди боевиков Самиков и Мамонтов были известны как Аль Садик и Аль Кабир, причём Доку Умаров полностью им доверял.

Вернувшись в Москву, Мовлади Атгериев объявил Самикову и Мамонтову, что необходимо организовать финансовый канал проводки денег из-за границы в Россию. Деньги пойдут на ведения джихада.

Глава 4

Сентябрь в Москве выдался тёплым. Погода стояла почти летняя, в начале октября, листва на деревьях начала желтеть. Евгений Абердин выйдя из машины на Керамическом проезде, взглянув на золотую листву, вспомнил у Пушкина:

«Приятна мне твоя прощальная краса,

Люблю я пышное природы увяданье».

Наступив на упавший под ноги кленовый лист, он направился в подъезд дома. Первая служба ФСБ здесь имела конспиративную квартиру. В 2006 году Евгений Абердин был переведён в Оперативное управление Первой службы ФСБ. Он оставил за собой некоторые операции, которые вёл в Национальном антитеррористическом комитете. Став руководителем УКАРД, контакты со своими агентами не прервал. В маленькой двухкомнатной квартире на Керамическом проезде, ему предстояла встреча с Мамонтовым и Самиковым.

– Кофе или чай? – как радушный хозяин поинтересовался Абердин.

– Можно кофе с коньяком, – улыбнулся Мамонтов.

– Будет и коньяк, – кивнул Абердин, достав из серванта бутылку.

– Я за рулём, – покачал головой Самиков.

– Ну а я нет, и к тому же человек свободной профессии, – улыбнулся Мамонтов. Он поднял палец кверху: – Как говорила героиня из одного фильма: «Не путать с древней».

– Я тоже за рулём, – кивнул Абердин. Он посмотрел на Мамонтова: – Следовательно, Андрей будет пить в одиночестве.

– Коньяк не водка, компании не требует, – пожал мощными плечами Мамонтов.

– Есть данные, что ЦРУ пытается заставить боевиков на Кавказе активизировать свои действия, – Абердин налил коньяк в фужер Мамонтова, – недавнее заявление об образования Имарат Кавказ, вероятно из той же оперы.

– Значит, указание Руслана Атгериева организовать финансовые каналы по перекачке денег в Россию, тоже с этим связано, – кивнул Самиков.

– Скорее всего, – согласился Абердин, – если учитывать, что деньги в Россию будут поступать через Хозу, а он друг и подельник Мовлади Атгериева.

– Вероятно, – поморщился Мамонтов. Он выпил свой кофе: – Вы бы ещё на кофейной гуще предложили погадать.

Андрей улыбнулся:

– Да у нас и гущи нет, кофе-то растворимый.

– Ты это просто хохмишь или предложение имеешь? – посмотрел на друга Эми.

– Нужно отодвинуть Руслана от кассы и занять его место, – развёл руками Мамонтов.

Генерал Абердин задумался.

– Андрей, вы заслужили ещё одну порцию, – улыбнулся он, наливая коньяк в фужер. Поставил бутылку на журнальный столик: – Учитывая, что возможности Руслана в Москве ограничены, а Доку Умаров доверяет вам, то вы сможете занять место Атгериева.

– Тогда какая пойдёт информация! – улыбнулся Самиков.

– Информация без её реализации, это схоластические знания, – вздохнул Абердин.

– А кто вам помешает реализовывать её?! – развёл руками Мамонтов.

– Когда вы находитесь около Мовлади Атгериева, у вас люфт для маневра, – генерал отпил кофе из своей чашки, – но как только вы его отодвинете, боевики в своих провалах заподозрят вас.

– Если играть в шахматы, а не в нарды, и просчитывать наперёд несколько ходов, а не ждать, сколько очков выкинут кубики, то партия может быть долгой, – улыбнулся Самиков. Он пожал плечами: – В конце концов, любая игра заканчивается, и тогда победа или поражение.

– Выпьем за победу, – поднял фужер Мамонтов.

После ухода гостей, генерал Абердин мыл чашки на кухне. Одна из чашек стояла на самом краю мойки.

«Неустойчивое равновесие», – всплыла в его мозгу фраза. Он переставил чашку на кухонный стол, и сообразил, что произнёс её банкир Алексей Войтенко.

«Евгений Петрович, сейчас я нахожусь в состоянии неустойчивого равновесия, – рассуждал банкир, – при любом вашем толчке, опрокинусь и понесу уголовное наказание. Безусловно, вы совершите полезную работу, отправив меня под суд. Но будет ли от неё толк? Стране ущерб я не нанёс и готов сотрудничать с властями».

«Как я вас понял Алексей Мефодьевич, вы предлагаете мне не делать свою работу?» – улыбнулся Абердин.

«Эффект от неё будет небольшой, а я вам могу ещё пригодиться», – Войтенко поправил очки на носу.

«Лично мне?»

«Ну, зачем же так утрировать Евгений Петрович?! – усмехнулся Войтенко. Он сложил пухленькие ручки на своём массивном животе: – Я имел в виду, вашу службу».

История с банкиром Войтенко началась, когда из управления экономической безопасности МВД в Первую службу ФСБ поступило сообщение о разработке начальника отдела Главгосэкспертизы. Имелась информация, что за взятки чиновник даёт нужное заключение экспертизы. Оперативники МВД выяснили, что он выдал банку «Замоскворечье» разрешение на приобретение месторождения каменных солей в Калининградской области. Директор банка «Замоскворечье» Войтенко пояснил, что месторождение приобрёл для голландской компании «Ван Браун». Оперативники службы экономической безопасности МВД установили, что в калининградском месторождении можно добывать обогащённые магниевые соли, которые идут для получения чистого металлизированного магния, а он уже идёт для производства титаномагниевых сплавов, применяемых в авиации. Следовательно, шахты являлись стратегическим объектом, не подлежащим продаже иностранцам. Чиновник Главэкспертизы за взятку выдал заключение, что каменные соли, добываемые на калининградском месторождении, идут на производство удобрений. Руководство ФСБ посчитало, что здесь нечто большее, чем экономическое преступление, потому дело передали не в Четвёртое управление³², а в Службу контрразведки.

Занимаясь этим делом, Абердин выяснил, что фирма «Ван Браун» являлась «прокладкой», а конечным бенефициаром сделки была американская корпорация «Боинг». Можно поднапрячься и доказать посредничество Войтенко во взятке, однако Абердин этого делать не стал. Теперь он решил позвонить ему.

***

– Алексей Мефодьевич, прежде чем я начну вам излагать свою просьбу, хочу вас сразу предупредить, дело может оказаться для вас опасным, и вы вправе отказаться, – заявил Абердин.