Евгений Ильин
Охота на уток
Мы расчистили себе угол стола, поставили ружья к дереву, сели и я достал большой термос с кофе. Нужно ведь как-то сконцентрироваться перед охотой. Я, как закоренелый 'кофеман', пью любой кофе, но завариваю самый лучший. Несколько чашек были наполнены и чудесный аромат утренней Вены заполнил эпицентр недавней вакханалии. Cтруясь по волнам влажного воздуха, чудесный напиток начал пробуждать бездыханные тела и зомби стекались к столу. Не считая Князя тьмы, здесь было еще 4 охотника. Все они оказались местными веселыми мужиками с немного опитыми рожами. Чтобы не переводить кофе в пустую, нам предложили добавить в него конька, благо у этих практиков его было достаточно. Исключительно дабы не обидеть хозяев этого места, мы согласились.
Настало время вставать на засидку. Мы вытащили нашу небольшую железную лодку из кузова, поставили на воду и начали обсуждать, кто к каким кустам встанет. Это важно. Нужно встать подальше друг от друга и обязательно знать, где твой сосед, чтобы случайно не перестрелять друг друга. И еще есть важное правило – не стрелять поверх камышей или кустов. Пучок дроби, вылетевший из ствола, расходится сферическим облаком все шире по мере пролета все большего расстояния. Есть вероятность, что если стрелять поверх кустов, то пролетев кусты, нижняя часть облака заденет охотника, стоящего за кустами.
У берега ютилось еще несколько утлых деревянных лодочек. Это были общие лодки. Попользовавшись ими, народ их здесь и оставлял. Странно, что никто их не украл. Время, наверное, сейчас сытое.
Пока я любовался последними оранжевыми цветами заката, вдыхал полной грудью влажный озерный воздух и выискивал полярную звезду на начинавшем пробиваться звездном небе, все хорошие лодки разобрали и мне досталось маленькое мокрое корыто с обломанным левым передним бортом и куском фанеры вместо весла. Это, конечно, была лодка, но то ли на одного человека, то ли на полчеловека. Как оказалось, скамейки в ней не было и сидеть приходилось либо попой на днище, залитом водой, вытянув ноги вперед, либо на коленях. Делать нечего, надо плыть. Друзья мои, гонимые охотничьим азартом, на нашей железной лодке уже укатили в темноту озера, чтобы побыстрее занять хорошее место и осмотреться. Нелепо дергая всем телом, чтобы не перевернуться, я влез в это корыто и встал на колени, благо дело, закрытые верхней частью длинных сапог-'забродов'. Зрелище это было подобно тому, когда, например, здоровенный даун на детской площадке влез на пружинную лошадку и энергично дергается на ней, делая вид, что он скачет. Звуки, которые я издавал, пытаясь удержать равновесие, очень походили на те, что издает такой человек с отклонениями.
Кое-как я уложил в нос лодки рюкзак и ружье и приготовился оттолкнуть себя куском фанеры в темнеющую водную гладь. Как в этот момент я услышал странный чавкающий звук со стороны берега позади себя. В следующую секунду корма лодки просела и на меня навалилось что-то тяжелое, вонючее и теплое. Я успел упереться руками впереди себя в свой рюкзак, чтобы не быть раздавленным. Я не испугался, но был совершенно ошарашен, пытаясь понять, что происходит. Медведь?!!! Не может быть! Господи, медведь?!!! Подкараулил меня, когда все уплыли! Какой же он тяжелый! Где нож?! Дыхание перехватило, я не мог кричать, а только упирался руками, чтобы не рухнуть вперед. В это время медведь выдохнул мне в ухо горячую волну, и атмосфера наполнилась дичайшим перегаром.
Медведь произнес: – Де йдьбята?
Я повернул голову и увидел чернеющую полость с остатками трех гнилых зубов, на которых должна была держаться вставная челюсть. Полость шамкала и смердела мне в лицо горячим горчичным газом Саддама Хусейна. Я подумал, что, наверное, в аду есть такие пытки.
– Дядя Митя, твою мать, куда ты влез, потонем сейчас к херам! Тут у берега 2 метра и тина, хрен выберешься.
Но дядя Митя крепко обхватив меня обоими руками за тело не собирался покидать наше корыто. Как я его не уговаривал, как я ему не угрожал, он не отцеплялся от моей спины. И когда я уже наконец решил применить силу и оторвал его руку от своей талии, он произнес фразу, которая заставила меня задуматься:
– Я ебе мефто покау. Фтанех. Там мноо уфки.
Я прикинул, что скорее всего я последний приплыву на засидку, и все явно удобные места будут заняты, так как озеро относительно небольшое, сильно поросшее камышом и кустарником, и мест, до которых можно тихо добраться в сумерках, не так много. А если долго искать идеальное место, то всю утку проворонишь, ведь летает она всего один час в течение сумерек. А тут, как-никак, местный охотник (хоть и пьяный), который бывал тут ни раз и точно лучше меня знает, где лучше встать.
– Хорошо, дядь Мить, куда плыть?
– Во! – махнула рыба-прилипала в темноту и мы тронулись.
Грести было ужасно неудобно. Мало того, что почти вся поверхность озера была покрыта тиной и при каждом гребке мое убогое весло цепляло на все свои зазубрины и заусенцы огромные горсти тягучей растительности, так еще и вросший в меня брат-близнец повисал у меня на спине или раскачивал лодку так, что мне приходилось, как гироскопу, в противофазе уравновешивать телом наш плавучий таз, чтобы не перевернуться. Дядя Митя периодически привставал и осматривался по сторонам, и чтобы не упасть в этот момент, он клал мне руку на голову, как на опорный столб. В эти моменты я приходил в ярость от понимания, что он закрывает мою теменную чакру своей грязной лапищей и шипел на него матерные проклятья. Но это не помогало и он, то и дело, брался за мою голову или дергал меня за воротник сзади.
Я взмок от пота, было ужасно жарко и хотелось пить. Я зачерпывал себе на лицо и голову воду из озера, чтобы не получить тепловой удар. Дядя Митя время от времени произносил какие-то чавкающие слова своим беззубым ртом и удушал меня перегарной вонью.
Так мы плыли минут десять. Вдруг справа в сумеречной мгле рядом с начинавшейся стеной из камышей я услышал негромкий комментарий:
– Смотри, дядя Митя Женька сзади трахает, аха-ха-ха.
Меня также зовут, Женя, как и моего друга.
– Женя, ты зачем его тащишь, он сейчас всю утку распугает. – через смех спросил Серега.
– Очень смешно! – злобно ответил я.
– Мы не знали, что ты так проникся чувствами к дяде Мите. Постеснялся бы, у тебя жена и дети. – продолжал Сергей.
– Не, Серег, просто Женя не знал, как нас подготовить к своему 'coming out', а тут идеальный момент подвернулся.
– Не, не, на самом деле у них медовый месяц!
– Дядь, Мить, куда плыть – огрызнулся я, окончательно разозленный репликами моих друзей. Мой названный любовник замахал куда-то прямо, пытаясь на своем жующем диалекте что-то дополнительно пояснить.
Мы проплыли еще метров пятьдесят вдоль длинного ряда камышей и в прогалине между ними я увидел очертания лодки. В ней как раз сидели двое из тех охотников, с которыми мы повстречались на берегу.
– Ты зачем, на, притащил его, на ?! – проговорил один из друзей Дяди Мити.