Евгений Черносвитов
Озорные записки из мертвого века. Книга 1
Часть 4. Отдельная
…Это случилось в последний ноябрь моего пребывания в Николаевске-на-Амуре, вообще на ДВ. Я вообще я дорабатывал судебно-медицинским экспертом. После отработки без отпуска три года мне полагался отпуск полгода. За время отпуска я собрал вещи, уволился, отказался от должности члена горкома (не будучи партийным – sic, я был постоянным лектором горкома КПСС) и горисполкома. Отдал государству по шикарную по тем временам для Крайнего Севера квартиру и улетел в Москву, поступил в заочную аспирантуру философского факультета, на кафедру прекрасного человека, глубокого мыслителя, якута Арчжила Ильина и на должность психиатра, зав. острого мужского отделения в ПБ №3, Покровское-Шереметьево, что под Рузой… Ну, а пока я в волшебной стране ОЗ как судебно-медицинский эксперт Николаевска-на-Амуре и пяти, прилегающих к нему районов. И вот, ледяной и ветряный ноябрь 1971 года. Татарский пролив, протоки Амура и мое любимое «море» Орель-Чля еще судоходны. Заканчивается путина. Заканчивается лафа браконьеров. Много работы рыбнадзору, с капитаном и командой одного катера я дружил. И был любовником (не первым и, наверняка, не единственным) его премилой и пре-сексапильной жены…
…Трагедия случилась на озере Орель, совсем не далеко от реки Подгорная (подгорная – sic! Для тех, кто не поверил, что на море Орелья-Чля были цунами и в мое объяснение их – взрывы на золотых приисках, горы которых, вероятно на 90% соединялись единым горным массивом с озерами, который образует их дно, засыпанное песком и природным «гравием»). Катер моего друга-капитана рыб-инспекции, гнался за катером браконьеров и сел на мель. Повторяю: в это время штормило и шел град… Команда, во главе с моим другом Мишей, рискуя жизнью, пытались баграми столкнуть катер, который завяз в песке. Багры – два с половиной метров, деревянные с кованными наконечниками. Катер на мели кидало из стороны в сторону. Только штурман стоял у штурвала, остальные работали баграми. И, как бывает, когда сатана берется погубить праведников, заглох мотор… Кончилось тем, что катер перевернулся и вся команда погибла… Их нашли всех спасатели военно-морской амурской флотилии. Дело возбудила наша прокуратура, следователя был, как всегда в сложных случаях, Олег Савчук. Трупы своих друзей вскрывал я…
…Работал безвыездно из Николаевска-на-Амуре и не покидая морг ровно роковых четверо суток… Перерыва на отдых не было. В тайге, недалеко от поселка Чля застрелили вольного охотника. Савчук, участковый милиционер (рыжий детина Боря – о нем в следующих записках) и я, погрузились на точно такой же катер, какой погиб, рыбнадзора и отправились в Чля. Погода наладилась так резко, что температура поднялась до 20 градусов тепла, ярко светли солнце. Ни ветерка! Дальний Восток – место контрастов. Климат – резко континентальный. В весенние и осенние месяцы морозы сменяются жарой и обратно. Протоки могут покрыться льдом, а через несколько дней прогреваются до 18 градусов… НЕ поверите: на том же самом месте, где погиб корабль со всей командой моего друга, капитана Михаила, наш катер сел на мель! Не на ту же самую, но в ста метрах от нее. И… погода началась портится. Солнце исчезло, а жара стала сползать под покровом откуда-то появившихся черных туч, груженных тоннами маленьких льдинок, которые вскоре обрушились на наше судно. Савчук скомандовал участковом и мне, чтобы по двое брались за багры и сталкивали корабль с насыпи. Дальше, как по писаному. Стало штормить, пошел дождь со снегом и… заглох мотор! Капитан Егор спустился к механику и принялся в раскачивающимся судне налаживать мотор, из люка было слышно, как он матюгал механика. Боцман, два матроса, Олег, участковый Боря и я работали баграми. Мы с Олегом – одним багром, а гигант Боря один, казалось легко, управлялся с громадным и тяжелым багром. Все молчали. Все были на похоронах своих товарищей (ребята с рыбнадзора были нашими друзьями с работниками прокуратуры и УВД). И… мы столкнули катер! Капитан что-то сказал Савчуку и корабль повернул на 180 градусов к берегу. В поселок Чля мы не пошли. Олег у меня в морге, потягивая спирт и закусывая черной икрой, густо намазанной на белый, горячий хлеб (который выпекала ЦРБ, при которой и была судебно-медицинская экспертиза), когда моя мед. Сестра Люся дозвонилась до поселка Чля, взял трубку и распорядился о проведении экспертизы застреленным охотникам глав. врачу Коле. Когда разговор с Колей прекратился, Олег, закрывая ладонью трубку, подмигнув мне единственным глазом (я же говорил, что он – копия Коломбо) и спросил, буду ли я разговаривать с докторшей (то бишь, с Валерией), она вырывает трубку у своего мужа. Ни Валерия, Ни Коля не знали, что я рядом со старшим следователем прокуратуры. Я отрицательно махнул головой, предвкушая встречу с моей бывшей студенткой «черной розой» – неописуемой Ольгой Ковригиной. Сейчас бы она победила на всех мировых конкурсах красоты и, если бы захотела, блистала бы на всех «глянцах»… Когда мы, там, в морге, изрядно разогрелись медицинским спиртом, начали «базар», Олег, икая, спросил, а кто бы нас вскрывал, если бы потопли с тобой вместе? «Как кто? – Невозмутимо ответил я —Коля, а ассистировала бы ему его жена Валерия…» Больше вопросов не было.
Чумикан
Quod licet Iovi (Jovi), non licet bovi1
Но, к этим запискам, вернее, будет так:
Quod licet bovi, non licet Jovi2
Преамбула:
(Взято из Сети)
Справка из Википедии (далеко не полная и несущественная)
«Чумикан – село, административный центр Тугуро-Чумиканского района Хабаровского края, порт на Удской губе Охотского моря. Основано в 1880 году… Село расположено у устья реки Уда, в 480 км к северо-западу от железнодорожной станции Комсомольск-на-Амуре, в 1547 км от краевого центра, в 526 км от железнодорожной станции Постышево, в 721 км морем от г. Николаевска-на-Амуре».
…Из недостоверных источников: Иосифа Александровича Бродского в 1972 году собирались этапировать в Чумикан, как тунеядца. Но… судьба развернула самолет, и будущий нобелевский лауреат прилетел в Вену…
…Так вот из сведений личных, очевидца, не раз бывшего в 70-х в Чумикане. Это поселение, закрытое от свободного мира с трех сторон тайгой с болотами, а с четвертой – Тихим Океаном, было местом ссылки: 1) отбывших срок наказание по тяжелым статьям на постоянное поселение; 2) приговоренных районным судом на высылку на определенные годы – а) алкоголиков (после лечения), б) проституток (без лечения), в) гомосексуалистов-рецидивистов, исключительно мужчин, отбывших срок по статье 121 УК РСФСР и союзных республик и «не исправившихся», г) тунеядцев и бродяг, отбывших срок по статье 209 УК РСФСР или прямо этапированных в Чумикан. В начале восьмидесятых, когда я бывал в Чумикане исключительно, как судебно-медицинский эксперт, и прокурор и участковый милиционер были из осужденных по статье 121. Здесь они отбывали свои сроки, работая по специальности. Первый раз я был в этом, удивительно по природным качествам, прекрасном уголке за убийство тунеядца проституткой, которую он собирался изнасиловать. Ни чего особенного в деле не было. Ну, а вот этот случай, о котором сейчас напишу – из ряда подобных вон выходящий. Подчеркну, что все поселенцы регулярно проходили уголовно-медицинские (я потом написал пенитенциарную медицину, имя в виду и чумиканцев) освидетельствования. И вот, при осмотре одного педераста врач (из алкоголиков-рецидивистов) обнаружил у него свежие «следы» анального секса. Но, такое часто встречалось в Чумикане и особо за это там не наказывали. Но, в данном случае, гомосексуалист, находясь в здравом уме и ясной памяти, заявил, что… его изнасиловал медведь! Да, не образно «изнасиловал медведь», а, в натуре медведь. Врач взял анализ из прямой кишки и переслал в прокуратуру Николаевска-на-Амуре, Олег (ему все изюминки такого рода попадали), естественно отправил вместе скопией акта возбуждения уголовного дела по статье 121 УК РСФСР, направил ко мне в морг постановление о судебно-медицинской экспертизе и пробирку со спермой медведя. И, действительно, в прямой кишке педераста была не сперма человека, но, несомненно сперма какого-то животного. Я должен был лететь в Чумикан, чтобы освидетельствовать «потерпевшего». В обязанности судебно-медицинского эксперта входит не только «вскрытие трупов по Шору», но и освидетельствования живых людей, со следами насилия или даже без таковых, и прежде всего – сексуального насилия. Так, если за четыре года (вместе со специализацией в Биробиджане и районах ЕАО) я вскрыл чуть больше трех тысяч трупов, то за это же время освидетельствовал около десяти тысяч живых людей). Сперму неизвестного животного (мы исключили собак сами) я отправил на экспертизу в краевой Центр судебной медицины в Хабаровск, а они, не разобравшись со спермой, как и мы, в Республиканский Центр, в Москву. Оттуда ответ не пришел… НЕ удивительно, если, даже сейчас, в 2018 году можно прочитать такое, прямо по моей теме (из Сети):
«Пермские ученые опровергли кировчан: медведь сдал сперму успешно
«Ученым успешно удалось взять сперму у самца бурого медведя из пермского зоопарка. Об этом 59.ru рассказала зоолог хищных животных Екатерина Мельникова. Неудача постигла московских специалистов при попытке извлечь оплодотворенные яйцеклетки у медведиц».
«Все нормально у них получилось», – прокомментировала г-жа Мельникова эксперимент специалистов Московского зоопарка, добавив, что сперму медведя брали около года назад. По ее словам, в ходе последнего визита в Пермь зоологи работали с двумя покрытыми самками бурого медведя. «Они хотели извлечь у медведиц яйцеклетки, чтобы пересадить их другим самкам. Конечная цель ученых – добиться того, чтобы бурые медведицы вынашивали белых медвежат».
Как объяснила собеседница, взять оплодотворенную яйцеклетку не удалось, поскольку эта технология на медведях пока не отработана.
Напомним, российские ученые проводят эксперимент по выведению потомства у медведей путем искусственного осеменения. Его цель – разработать технологию, которая позволит восстанавливать популяцию белых медведей, чья численность резко сокращается. На минувшей неделе завотделом экологии животных НИИ охотничьего хозяйства и звероводства в Кирове Александр Савельев заявил, что работы над экспериментом остановлены, поскольку ученым не удалось взять сперму у медведей пермского зоопарка».
(Дамир НурмухаметовОригинал материала: http://59.ru/text/gorod/821342.html)
И вот я в Чумикане. К моему приезду медведя-мужеложца отследили и застрелили. Так, что мне предстояло и вскрытие его «трупа» для взятия на анализ спермы. Забегая вперед, скажу, что посланная с реальной спермой пробирка в Хабаровск, а, оттуда в Москву – пользы также не принесла: заключение ни я, ни Хабаровск, из Москвы не получили.
…Вот, что рассказал потерпевший. Работал он в сарае, который, после того, как я первый раз вскрыл труп в Чумикане (что делали с трупами до меня в Чумикане, врать не буду, не знаю), мне выделили для морга сарай, подальше от чумиканской больнице, где морга вообще не было. Сарай не известно для чего, когда-то использовался и очень давно. Ему было лет пятьдесят, не меньше. Огромная комната, единственная после небольшой прихожей. Сарай был из бревен, изрядно высохших, мох, что был между бревен, осыпался. Кстати, таких, почти однотипных сараев, в районах, прилегающих к Николаевску-на-Амуре в тайге и рыбацких поселках я видел много. Один даже был напротив Николаевска-на-Амуре, на правой стороне Татарского пролива (в нем произошел самый, пожалуй, драматический случай из моей практики судебно-медицинского эксперта – читай ниже).
…Так вот, вернемся в Чумикан. Потерпевший оборудовал сарай под постоянный морг по моему распоряжению. Вокруг сарая – густой стеной стояла малина, кусты алели, и клонились к земле под тяжестью ягод. Был июль, макушка лета. Вокруг поселка было много ягодных «плантаций». Кроме малины – смородина, красная, черная и белая, дикий крыжовник, трех цветов морошка, брусника, клюквы, шыкша («зассыха»), облепиха, киш-миш и много его какой съедобной ягоды, плюс орешник, кедры с орехами, много грибов, куропаток можно ловить было голыми руками, ну, а о рыбе – длинный разговор, скажу лишь о форели, «царской рыбе», которая ловилась в протоках и озерах «голыми руками», а лосось, идя на нерест, выбрасывался сотнями на берег… И все это было позволено в свободное время без всяких надзирателей, собирать и добывать поселенцам. Ну, а служивые (прокурор, милиционер, охотники) имели ружья, охота разрешалась – зайцы, дикие свиньи, козы, олени – их мясо в общий котел. Не жизнь, а благодать. Вот только свободы нет. Никто не охраняет, а убежать – куда? Поселок в тайге, которая начинается непроходимыми болотами. А, Океан впритык к вертикальной трехсот метровой скале, с пиком «Дунькин пуп» – прозвище 19-го века. Легенды говорят, что Дунька была реальная первая, сосланная в Чумикан, знаменитая проститутка Петербурга… Что-то меня все в сторону заносит. Еще, ведь, нужно рассказать. Как я ночью, в потемках, поднимался со стороны тайги на Дунькин пуп… Мужика, объевшегося малиной, прохватил средь бело дня понос. Он, не долго думая, пошел за сарай, в ту же саму малину, опорожняться. Опорожнясь, только начал надевать трусы, как чьи-то крепкие руки легли ему на плечи и через мгновение… через мгновение он почувствовал через мимолетную резкую боль, неописуемое, хорошо ему известное блаженство – «бабочки в прямой кишке до пупа» (вот, читатель, пуп дважды и рядом повторяется, не случайно это!) «Ты что, родной, – начал, преодолевая наслаждение, шептать мужик, которого кто-то имел и круто, а вдруг увидят?» Но, «мужик останавливаться не собирался и скоро взревел не человеческим голосом! Тяжелые «руки», упали с плеч «петушка»! Мужик, повернул голову, что бы увидеть «родного» и лишился сознания…
…Придя в себя, он, в три погибели рванул… прямо к участковому и рассказал, что «не виновен», медведь «силой взял». Участковый выслушал, н не моргнув ни одним глазом, тут же послал помощника за доктором. Врач осмотрел мужика и взял анализ. Потом сообщил прокурору. А тот позвонил в прокуратуру Николаевска-на-Амуре. Так я оказался второй раз в Чумикане. Был еще и третий, но о нем ниже, если надумаю…
…А, сейчас скептикам, не поверившим этим моим запискам о Чумикане, короткая медико-биологическая справка. Как-то от одного московского интеллигента я услышал припев песенки: «Один раз не педераст…» Кажется в этой песенке есть и такие слова: «Лучше нет влагалища, чем очко товарища… ух ты, ах ты, все мы «космонавты». Смею опровергнуть слова первого куплета: достаточно мужчине пассивно совершить хотя бы один половой акт в прямую кишку, как это – на всю жизнь не только видимые для профессионала следы, но и «следы» для биохимика. Невооруженным глазом медицинские эксперты (и проктологи) увидят, хоть через пятьдесят лет, сразу и на всегда после полового сношения в прямую, появляющуюся «воронку», характерное «вдавление» вокруг ануса. Даже махровый геморрой эту «воронку» не скрывает. Кстати, именно по этому «знаку судьбы», в советские времена гонимые педерасты искали друг друга в местах общего пользования: туалетах, банях. В Москве, доподлинно знаю, что «местом встречи, которое изменить для педераста, нельзя» был туалет в Политехническом музее, уличный туалет. И знаменитые Сандуны…
…Но, не только так реагирует прямая кишка на первое и даже единственное половое влечение (вибраторами и прочими «членами» мастурбаторы никогда не приобретут такой «воронки»). Серьезнее то, что все мужские, рядом находящиеся гормональные железки реагирую и на всегда на единственное «внедрение» в прямую кишку живого мужского (в отношении медвежьего – точно не знаю, экспертиза у меня была, описываемая здесь, единственной) – изменением качества выделяемых гормонов: простата и пара уретральные железы. Прямая кишка педераста начинает выделять гормоны, способствующие обильной слизи с характерным запахом, который, кстати, улавливают только «братья по сношению». Медведь в запахе кала педераста учуял специфический запах, вероятно сам был «педераст» (по мнению моего умного друга, академика Игоря Семеновича Кона, нет ни одного вида животных и даже птиц, которые не занимались бы педерастией), мгновенно возбудился и «трахнул». И еще. Когда пишут о зоофилии, то подразумевают, что зоофил – это человек (как мужчина, так и женщина). Но, содомией занимаются и животные, что знали древние греки, отобразив эти широкие знания в мифах. В народных сказках и былинах всех народов, есть сообщения о активной зоофилии, инициаторами и насильниками которой являлись животные. Много таких сказаний в австралийском эпосе. Прежде всего о радужном змее, который пользовал мужчин-аборигенов3. В одном из фильмов-боевиков с великолепным Жан-Полем Бельмондо есть сцена с догом, который неправильно «понял» крутого героя и собрался его «трахнуть»…
…Ну, да ладно науко-подобия. Пора закругляться.
…Шкуру медведя-педераста я увез с собой в Москву и повесил в вестибюле. Скоро ее начала жрать моль. Я увез ее на дачу в Завидово, повесил на наружную стену дома, который подарил мне Леонид Ильич (о моей дружбе с генсеком КПСС я расскажу во второй книге ОЗ). С годами шкура вылезла и я ее перевесил на стену, остаток сарая и часть забора от соседей. Потом, совсем недавно, в 2017 году, сжег
P.S. Хочу еще рассказать о незабываемом на всю жизнь моем ночном путешествии на «Дунькин пуп» (подробно о «Дунькином пупе» с небольшим фантазированием, читай в моем романе «Сага о Белом Свете»).
…Было это во время экспертизы «опушенного» медведем мужеложца. То есть, когда лето было, в своей, повторюсь, макушке. В полнотравие. В дурманящую запахами тайги и Океана, звездную ночь при ясной луне. Я не пошел тропой, протоптанной поселенцами. На «Дунькин пуп» хаживали часто из чисто эстетических и философских побуждений. Никакой эротики, несмотря на название цели посещения – забраться ночью в одиночестве на «Дунькин пуп». Режим смотрел на это сквозь пальцы. Только с благими намерениями полезут туда и гомосексуалисты, и тунеядцы и бывшие проститутки, и хронические алкоголики… Все они, идущие туда, карабкающиеся по заросшей со страшными шипами аралии маньчжурской, которая испокон веков растет и в районах, приравненных к крайнему Северу. И вот, пробираюсь я через кустарник, ориентируясь по звездам. «Дунькин пуп» как раз под «Большой медведицей» (sic!). Совсем не обращаю внимания на глубокие и множественные царапины и уколы иглами аралии. Я не чувствую ни боли, ни какого-либо физического дискомфорта, потому, что нахожусь в состоянии блаженства от запахов тайги и Океана!…
…И вот я, где-то к 2 часам утра (и ли ночи), какая разница, на месте. Это совершенно гладкая, словно отшлифованная каменная поверхность, диаметром метров сто, почти круглая, только со стороны Океана словно изъедена каким-то гигантским зверем. Я встаю в центр и поднимаю глаза на небо. Голова кружится и от опьянения воздухом, и от картины, которая открывается мне! Звезды так близко, что хочется пройти по Млечному пути. Мысли приходя, вернее, впрыгивают в сознание скачками. Состояние настоящей фуги идей. Да еще каких возвышенных! О жизни и смерти без страхов и упреков, только с глубинной радостью, что я ЖИВУ! О Вечности и Бесконечности звездного неба. О любви, которую уже пережил и которую еще переживать (ликуя!) буду! О родных с щемящей в сердце прозрачной тоске, что они не рядом и не видят этой первозданной и неиссякаемой красоты и чистоты… В какое-то мгновение начинаю чувствовать, что реальность куда-то уплывает от меня, словно я растворяюсь, как ребенок в своих снах безмятежных и прекрасных, как я растворялся в объятьях самых красивых и ласковых женщин. Что-то в душе срабатывает. Я говорю себе «стоп», впереди еще панорама Океана! Начинаю смотреть в его сторону и медленно подхожу к обрыву. Сажусь на камень: Океан передо мной. Волны без всякой угрозы и тревоги бьются о берег морской. Они сейчас не холодные, как в песне и нет криков мятущихся чаек… Дышу полной грудью, глаза в бесконечности океанской дали. Я счастлив! И – чудо. Словно откуда-то незаметно и сразу появляется освещенный огнями корабль. НЕ японский лесовоз, наш грузопассажирский, идущий во Владивосток – здесь фарватер. Корабль далеко. Но я слышу музыку, чудную, прекрасную музыку на этом маленьком с красивой жизнью корабле, залитом огнями. Может музыка не на корабле, а у меня в голове? Да, какая разница…
…Не помню, как вернулся в больницу, где в ординаторской меня поселили. Стол накрыт. Горячая вареная кета. Тарелка красной икры. К холодной закуске – замороженный огромный кусок белуги для строганины и бутылка Suntory Hakushu – хорошего японского виски… Что еще надо? И это дорогому другу «отверженных» не возбраняется – горячее, влажное. Огромное полотенце в душевую вносит Кира, юная медицинская сестра из коренных жителей, нанайка, очень похожая на красивую японочку – те же самые будоражащие почти замолкнувшую на Дунькином пупе, плоть, быстрые пальчики: я принял релаксирующий душ, Кира, промокая меня горячим и влажным мягким полотенцем, коснулась моего пупа… Потом приняла в рот сперму, которую я извергнул сразу, как только она взяла мой каменный, пульсирующий член в рот.
…Я ел и пил в ее компании. Потом мы легли вместе на широкий докторский, приготовленный для меня, диван. Проснулся я свежий и бодрый. В таком состоянии улетел из Чумикана, минуя Николаевск-на-Амуре, на вертолете геолого-разведки, в Озерпах.
