Евгения Чацкая
Певецка
Так вот, тип стоял. Пять дней в неделю отправляясь на работу, можно было видеть, что тип стоит у стены и прибывает сам в себе.
Но вот однажды тип запел. Что он там, решался или останавливало что-то другое, может быть просто стыдно было просить денег просто так. В общем, стал тип петь. По пению тоже было не определить, женщина поёт или мужчина. Деланно высокий голос, тусклый старый романс, выводимый из отголоска умения попадать в ноты. Нет, пение типа не было неприятным. Просто оно было бесцветным. Обычно уличные музыканты привлекают внимание, у большинства красивые голоса, хорошая подача. Инструменты доделывают всё остальное. Соло типа было просто громким.
Кто-то прозвал типа певецкой. Ну потому что никто не мог определить пол типа.
Как ни странно, никто не раздражался на певецку. Ну поёт себе человек в переходе, пусть поёт. Давали деньги, клали в протянутую руку. Милиция не трогала тоже, может жалели. С певецкой было явно что-то не в порядке. Однажды случился даже конфуз. С певецкой заговорила женщина, громко, во весь голос. Женщина хотела узнать имя, покормить. Певецка сначала бледнел, потом краснел, а потом обмочился. Женщина перепугалась и быстро ушла. На певецку больно было смотреть, он плакал. Видно то ли от стыда, то ли от испуга. Постоял, озираясь. Проходящие мимо люди нарочито прятали глаза или отворачивались, чтобы не смущать певецку ещё сильнее. Он ушёл, конечно. Как-то медленно, вытирая лицо рукавом коричнево-серого какого-то пиджака. Он не был одет плохо, но он был одет очень просто, очень неприметно.
