Ева Север
Трасса Ноль

Глава 2
На границе Карелии

18:07, Чупа, Карелия

1017 км до Санкт-Петербурга

– Я не пойму, ты совсем идиот?! А ну посмотри на меня! – Яна даже не старалась говорить спокойно.

Косые солнечные лучи пробивались сквозь кроны сосен, бросая ажурную тень на спины гранитных скал. Прогретый воздух сладко пах хвоей, к дыму костра примешивался запах ганджи. Вдалеке смутно поблескивали ледяные волны залива.

Яна стояла под чужими взглядами, прямо-таки физически ощущая свою неуместность на этом празднике безмятежности. Она сглотнула и покрепче зажала в руке две скомканные бледно-рыжие бумажки.

«Забудь об этих неудачниках! Пусть себе пялятся!»

Она с вызовом оглядела чужую компанию, стараясь не смотреть только вправо, в сторону лениво колышущегося пестрого гамака.

У ее ног на цветастом покрывале сидел парень с дредами и скорбным лицом аскета. Зажав в зубах варган, он покачивался из стороны в сторону и тянул один и тот же медитативный мотив.

Чуть поодаль расположились двое, похожие как близнецы. Парень сидел по-турецки, с непроницаемым лицом перелистывая страницы потрепанной книги. Яна почти не сомневалась: это был томик Керуака. Загорелая девушка подле брата безмолвно колдовала над костром, звеня браслетами на тонких запястьях. В углях шипела закопченная медная джезва.

– Кофе? – смуглая ведьма вопросительно изогнула бровь.

– Спасибо, не стоит! – Яна отбросила с глаз выгоревшую прядь волос и нехотя перевела взгляд вправо. – Эй, ты меня вообще слушаешь?!

– Бэби, не нервничай! – Сид лениво потянулся. – Хочешь, иди к нам?

Он снял руку с плеча рыжей миниатюрной девчонки и неуклюже завозился, выбираясь из гамака.

– Ай, ты мне волосы прижал! – пискнула рыжеволосая, но тут же зашлась хрипловатым счастливым смехом.

Яна почувствовала, как краснеет. Она зло сощурилась и закусила губу.

– Так что ты мне хотела сказать? – Сид встал перед Яной, заслоняя собой девушку в гамаке.

Яна вскинула голову и в бешенстве уставилась на приятеля: драные джинсы, рыжая щетина на узком лице, сигарета за ухом. Тощий, голый по пояс, татуировка на ребрах – и почти никогда не бывает трезвым.

«Этот никогда не повзрослеет… Но до чего же здорово целуется!»

Выдохнув, она вкрадчиво проговорила:

– Сид! Ты же говорил, у нас поезд в 7:52 вечера?

– Есть такое. – Сид глотнул вина из картонной коробки, едва не поперхнулся и с усмешкой заглянул Яне в глаза. – И?

– А вот тут, – девушка расправила плацкартный билет и остервенело чиркнула ногтем по бумаге, – черным по белому написано: «Отправление – в 17:52»!

– Да ладно?

Сфокусировав взгляд на рыжей бумажке, Сид расхохотался своим до невозможности заразительным смехом.

– Да-а, что тут скажешь! Shit happens, не уследил…

– Идиот! – прошипела Яна.

– Понеслась, – Сид закатил глаза. – Яныч, ну ушел наш поезд. Ничего! Сейчас вот с ребятами покурим, барахло сложим – и айда на трассу. Автостопом домой доберемся быстрее поезда, отвечаю.

– Нет уж! – Яна снова почти кричала. – Никаких ребят и никаких «покурим». Хватит! Живо собирайся!

От костра послышались негромкие смешки.

Яне до смерти захотелось согнать с их лиц эти нагловатые безразличные ухмылки. Вздохнув, она сделала над собой усилие и заговорила раздельно, по слогам:

– Слушай сюда. Завтра в 16:00 мне надо быть в городе. Это не обсуждается.

– Угу, как скажешь. – Сид зевнул, почесал бритый затылок и подмигнул Яне. – Да ты не кипятись так. Ну опоздаешь на свой самолет, делов-то! Подождет твой Ки-Уэст…

– Ки-Уэ-э-эст? – парень-музыкант наконец оборвал заунывный мотив и с интересом взглянул на Яну. – Губа не дура у твоей подружки!

– Ага, – Сид хохотнул. – Будет у нас Яночка как Хемингуэй. Под пальмами жить, котов кормить… Не, ну в самом деле. Полетишь послезавтра, никуда твоя Флорида не денется!

Яна почувствовала, как к глазам подступают злые слезы. Она собралась с силами и выпалила:

– Ни хрена, билеты невозвратные! Гульнула напоследок – и хватит, я уезжаю.

Яна удовлетворенно отметила, что голос почти не дрожит, и перевела дух. Обвела присутствующих чуточку высокомерным взглядом и бросила Сиду в лицо:

– Такие вот дела, приятель. Собирайся, фестиваль окончен.

Дернув плечом, она пошла прочь.

День клонился к вечеру. Люди кругом сворачивали палатки, снимали с деревьев гамаки и пестрые флаги. Музыка больше не играла, сцена без аппаратуры опустела. Фестиваль действительно был окончен.

И плевать, что там, за ее спиной, он сейчас обнимает ту рыжую. Домой он уедет с Яной.

20:41, трасса Р-21

1007 км до Санкт-Петербурга

Сид шагал по обочине, насвистывая веселый мотивчик. Видавшие виды кеды на каждом шагу поднимали облачка пыли, рюкзак неприятно давил на обгоревшие плечи.

«Блин, вот тебе и Север – почище Флориды будет!»

Пустынная трасса петляла среди светлого соснового бора, в закатных лучах роились стаи мошкары.

Впереди, шагах в десяти, смешно косолапила Янка. Штанины метут пыльную обочину, клетчатая рубашка повязана на поясе. В выгоревших соломенных волосах застряла пара сосновых игл, большой палец вытянутой руки смотрит в небо. Совсем еще девчонка!

Сид вдруг с удивлением отметил, как в груди его шевельнулась непрошеная щемящая нежность.

Захотелось догнать подругу, провести ладонью по ее волосам, бережно снять иголки. Коснуться губами худенького веснушчатого плеча, а под ключицей у нее смешная родинка…

Вообще-то Сид едва знал эту девчонку, но почти все в ней бесило. Ее неумение ладить с людьми, взбалмошность и настырность довели бы любого. И все же, все же…

Перед глазами снова встал тот дождливый вечер три недели назад. Сид за барной стойкой полирует бокалы.

«Я нашел себя – буду на старости лет мешать коктейли» – так он смеялся, рассказывая о своей новой работе друзьям.

Друзья тоже смеялись. Уж они-то отлично знали, что еще ни на одном месте он не продержался дольше месяца. Сид Перекати-Поле – так они его звали.

Тем вечером шел футбольный матч: играл «Манчестер». Сам Сид никогда не понимал футбол. Подавив зевок, он поудобнее перехватил полотенце и потянулся за следующим бокалом.

– Бармен, виски! – звонкий вызывающий голос прозвучал так неожиданно, что резанул ухо.

Сид поднял глаза. Говорила взъерошенная белоголовая девчушка лет двадцати.

– Пожалуйста, – добавила она, чуть съежившись под его взглядом.

– Девушка, у вас тушь потекла, – сказал он и плеснул в стакан на два пальца золотистой жидкости.

Подумал и чуть разбавил водой.

– Так дождь же… – пожала плечами гостья, но тут же будто опомнилась и повысила голос. – Тебя спросить забыли!

Сид покосился на девчонку. Вроде не пьяная – просто оборзевшая. Он с пристуком поставил стакан перед нахалкой и повернулся к ней спиной.

Девчонка просидела за стойкой весь вечер. Цедила свой виски и неотрывно пялилась в телефон.

Сиду она даже не понравилась. Но когда она попросила счет, он зачем-то второпях нацарапал на салфетке номер телефона. Положил перед ней на стойку и подмигнул:

– Позвони, как хорошим манерам научишься.

Перед самым закрытием бара девчонка ушла, оставив под пустым стаканом чаевые. Рядом валялась скомканная салфетка. Сид досадливо поморщился: он почувствовал себя униженным.

Через два дня она позвонила. И вот, три недели спустя, они бредут по трассе в Карелии, и вечернее солнце немилосердно жжет им плечи.

– Эй, не отставай! – Яна оглянулась на ходу.

Их взгляды встретились, Сид улыбнулся девушке. Секунду помедлив, Яна усмехнулась в ответ, глаза ее неожиданно потеплели.

– Янка, ты красивая, – проговорил Сид негромко, продолжая улыбаться.

Мимо с грохотом пронеслась фура.

– Что? – Яна потрясла головой, явно не разобрав.

Сид махнул рукой: неважно! Шагать по пыльной трассе вдруг показалось легко и светло.

На обочине притормозила помятая девятка с местными номерами.

– Берут, Сид, берут!

Яна вприпрыжку припустила к машине. Сид ускорил шаг и оттер подругу от двери с опущенным стеклом.

– Садитесь, километров пять подброшу! – Водитель гостеприимно сверкнул золотым зубом.

– Нет, спасибо! Нам дальше. – Сид махнул рукой, отступая обратно к обочине.

Водитель буркнул что-то неразборчивое и дал по газам. Ребят обдало облаком пыли и бензиновой вонью.

– Ты что творишь? – зло зашипела Яна. – Совсем дебил?! Ты это нарочно?!

Сид вздохнул, сдерживаясь.

– Яночка, – он постарался улыбнуться ей ласково, как маленькому ребенку. – Ты на часы смотрела? Между прочим…

– Да, смотрела! И знаешь что?!

Сид поморщился: Яна снова на него почти орала.

– Через двадцать два часа закрывается регистрация на самый важный в моей жизни рейс! Так как ты думаешь, – она театрально развела руками, – я хочу быть здесь или в той машине?

Сид выдержал паузу и продолжил ровным голосом – так, словно его и не перебивали.

– Стемнеет скоро, по темноте никто подбирать не станет. Машины надо длинные ловить, чтобы на всю ночь. Поняла теперь?

Яна сузила холодные, отливающие серым металлом глаза, приблизилась к Сиду и уперла палец ему в грудь.

– Мы из-за тебя вообще никуда не уедем! Следующая же машина наша, без никаких!

Сид покосился на палец с обкусанным ногтем: покрасневшая на солнце грудь саднила от прикосновения.

– О’кей, маленький босс. Как скажешь…

Яна удовлетворенно хмыкнула. Спор был окончен: она развернулась и победно зашлепала по обочине. Даже не обернулась проверить, идет ли Сид.

Он сокрушенно потянул из-за уха сигарету.

«Вот устроила головняк. В следующий раз надо с хиппушкой мутить…»

21:50, поворот на Лоухи

980 км до Санкт-Петербурга

– Сид! Что делать-то будем?

Яна стояла, зябко обхватив себя за плечи, и вглядывалась в сумерки. Дорога была удручающе пуста.

Сначала все шло хорошо. Сид больше не спорил насчет машин, и Яна молча шагала впереди, наслаждаясь победой. Солнце весело выглядывало из-за верхушек сосен, и душу заполняла глубинная уверенность: они все успеют.

Скоро трасса сделала очередной виток, и они оказались в зоне дорожных работ. Пахло мазутом и горячим асфальтом, шумела техника. Почему-то Яну рассмешила вся эта городская суета посреди леса, в девять вечера.

Когда на обочине затормозил автобус, девушка и вовсе воспряла духом. Автобус выглядел совсем допотопным, но зато словно светился розоватым светом в закатных лучах.

– Вот это hippie-bus, как по заказу, – присвистнул Сид.

Дверь открылась, и Яна шустро заскочила внутрь. За рулем приветливо улыбался кряжистый седой мужик, на сиденьях сзади были накиданы какие-то тросы и гора оранжевых спецовок.

– Здрасьте, – Яна робко улыбнулась. – А вы далеко?

– Да не стой в дверях, заходи, – водитель махнул рукой. – Километров двадцать подбросим.

Благодарно кивнув, Яна шмыгнула внутрь салона. За водительским креслом восседала, царственно потрясая тройным подбородком, матрона в синем столовском переднике. У ее ног утвердились два бидона внушительных размеров.

– Ой, детишки, – изумилась матрона. – А вы чего тут?

– Тетенька, здравствуйте! – смешно прогнусавил Сид. – А мы тут путешествуем, прямо как Чук и Гек…

Яна недоуменно оглянулась и почувствовала, как у нее краснеют уши. Сид стоял навытяжку, сложив губы трубочкой и сделав умильное выражение лица.

«Дебил великовозрастный! Того и гляди слюни пустит».

Ощутимо наступив приятелю на ногу, Яна злобно прошипела в его сторону:

– Идиот! Не юродствуй!

– Ай-ай, ты мне ногу отдавила! – тут же принялся блажить Сид, запрыгав на одной ноге.

Как ему удавалось при этом сохранять равновесие в движущемся автобусе, да еще и с рюкзаком на спине, для Яны оставалось загадкой.

Чувствуя, как теряет остатки самообладания, она протиснулась на одно из задних сидений и демонстративно отвернулась к окну.

Сид между тем, завершив представление, с невинным видом покосился в сторону бидонов:

– Как же вкусно тут у вас пахнет… Прям по-домашнему!

– А я смотрю, ты парень не промах, умеешь нос по ветру держать! – повариха разразилась басовитым смехом. – Угадал, мы обеды рабочим ночной смены развозили.

Смерив Сида добродушным взглядом, тетка расплылась в покровительственной улыбке:

– Давай миску, пока не совсем остыло! Хоть подкормить тебя, а то тощий такой…

«И за что, спрашивается, его все бабы так любят?!» – свирепо подумала Яна, сползая пониже и наблюдая за приятелем из-за спинок сидений.

– Спасибо, вовек не забуду вашей доброты! – Сид прижал руку к сердцу и изобразил сомнительное па, в тряске автобуса сошедшее за расшаркивание.

«Вот за то и любят, видимо…»

Уже через минуту Сид опустошал миску, на все лады нахваливая стряпню. Автобус наполнился дивным ароматом борща. Яна сглотнула.

«Спорю, про меня и не вспомнит! Лишь бы самому пожрать…» – злые мысли помогали отвлечься от сосущего чувства голода.

– Я-а-аныч, а ты чего там?! Давай подгребай, пока угощают!

Секунду помедлив, Яна выбралась из-за сидений. Она испытывала смесь облегчения с досадой.

Все хорошее быстро кончается – кончились и те двадцать километров в солнечном автобусе. Теперь они уже битых полчаса торчали на обочине, и притихшая в сумерках трасса выглядела пугающе. Яна передернула плечами.

– Ау, ты там уснул?

Оглянувшись, она сжала кулаки в бессильной злости. Сид растянулся на рюкзаке и потягивал вино из коробки, флегматично глядя в небо.

– Янка, не суетись. Будет как будет.

– Ты серьезно?!

Резким движением Яна вырвала коробку и запустила ее по кривой дуге в кусты.

– Алкаш конченый. Достал!

– Девочка, мы знакомы без году неделю, – недобро сощурился Сид. – Не много ли на себя берешь?

– Повзрослей, наконец, придурок! – презрительно фыркнула Яна.

Сид сел. Теперь он смотрел на нее в упор, и в его глазах зажглись зловещие огоньки. Яна попятилась. Она почувствовала себя не в своей тарелке.

Сид негромко заговорил, делая паузы между фразами:

– Значит так. Я предупреждал, что так будет? Предупреждал.

– Да я же… – начала было Яна.

– Закрой рот. Я не закончил.

Яна послушно умолкла. Она еще не слышала, чтобы дурашливый безобидный фрик Сид говорил вот таким голосом.

– Я сказал, что так будет. Тебе было насрать. Теперь мы застряли, и я крайний? Прикалываешься?

Склонив голову набок, Сид криво усмехнулся и закончил:

– Вообще, ты забавная. Но вот лечить меня не смей. Поняла?

Яна закусила губу. Ситуация была паршивая сама по себе, а теперь все вообще покатилось к чертям.

– Зачем ты меня вообще позвал на этот фестиваль?! Если я тебя так бешу!

Сид закурил и откинулся обратно на рюкзак. Выдохнув в небо колечко дыма, он безмятежно протянул:

– Да по пьяни позвал. Я ж не думал, что ты правда поедешь.

Яна почувствовала, как из глаз брызнули горячие злые слезы. Она резко отвернулась, пряча лицо.

«Я думала, что кое-что значу для тебя!»

Конечно, она промолчала.

Из-за поворота показалась, натужно гудя, груженая «газель».

Яна подалась на проезжую часть, нетерпеливо тряся вытянутой рукой. Машина притормозила. Девушка проворно распахнула дверь:

– Здравствуйте! Мы в Питер…

– Садитесь, – рыхлый темноволосый парень махнул рукой. – Я до Петрозаводска.

Забравшись на заднее сиденье, Сид надвинул на лицо капюшон толстовки и буркнул:

– Я спать. Разбуди, как устанешь.

Яна досадливо дернула плечом и протянула руку водителю:

– Яна, будем знакомы!

Парень кивнул, трогаясь:

– Артем. Ну развлекай, что ли – нам до утра ехать.

Яна безнадежно вздохнула. Кажется, ночь предстояла долгая.

23:50, 14 км дороги Кемь-Калевала

830 км до Санкт-Петербурга

Яна подавила зевок. В кабине уже минут десять царило тягостное молчание.

Артем оказался не лучшим собеседником. Грузный и весь какой-то напряженный, он то и дело посматривал на Яну странным взглядом. Нервничая и злясь, она старательно улыбалась и выдавала заученные реплики про погоду, дорогу и политику. Однако постепенно фразы начали повисать в воздухе, и теперь тишину кабины оживлял только монотонный гул двигателя.

Яна скосила глаза на часы на приборной доске. Нужно было говорить, но говорить было уже не о чем. Кашлянув, она подала голос:

– А сколько до Петрика осталось, Тём?

Неуклюжая попытка возобновить беседу: вопрос остался без ответа.

Но через пару минут машина плавно съехала на обочину. Под колесами заскрипел гравий. Сзади завозился, но не проснулся Сид.

«Дрыхнешь, халявщик! Кто бы сомневался…» – раздраженно подумала Яна.

Артем открыл дверь и потянулся:

– Тормознем. Размяться надо.

Снаружи царила прозрачная белая ночь, на дороге было пусто. Яна выпрыгнула наружу и зябко поежилась. Воздух был совсем холодный. Она принялась бесцельно бродить по обочине, пиная камушки. Вдалеке запел соловей.

– Куришь?

Не оборачиваясь, Яна мотнула головой и начала было отвечать:

– Нет, не курю, я…

– Эй!.. – настойчиво окликнул Артем.

Она оглянулась. Парень стоял в паре шагов, задумчиво крутя в пальцах крошечный сверток фольги.

Яна занервничала.

– Это то, о чем я думаю? – она едва заметно поморщилась, услышав собственный напряженный голос.

– Гашиш, просто улетный, – осклабился Артем. – Так куришь?

– Вообще-то я против наркотиков.

Яна переступила с ноги на ногу и слегка воинственно подалась вперед, готовясь к спору.

Сид бы сейчас сказал: «Дура ты – дура и есть! За фига ссориться с драйвером на пустой трассе, где никто потом не подберет?»

Яна мысленно отогнала от себя голос Сида. Хотя, конечно, он был прав.

Артем выжидательно смотрел на нее. Сделав над собой усилие, Яна улыбнулась и смягчила голос:

– Я никогда не пробовала…

– Гонишь? – Артем прыснул. – Что, вся из себя правильная?

Яна замялась. Секунду поколебавшись, она оглянулась на кабину «газели». Сид посапывал, прислонившись к стеклу. Изо рта свесилась тоненькая ниточка слюны.

«Какого черта?! Знаю я, что бы сейчас сделал Сид. Устроил бы балаган, сам напрашиваясь курнуть с водилой!»

Яну так и обожгло желание отомстить Сиду за все прошедшие три дня. Те три дня, что она была предоставлена сама себе и вынуждена еще и приглядывать за приятелем, как бы не натворил дел.

В памяти всплыл унизительный эпизод: Яна с Сидом грелись у костра, тесно прижавшись друг к другу и укутавшись одним на двоих пледом.

С момента приезда на фестиваль это был первый раз, когда Сид предпочел Яну соседской компании с рыжей девчонкой.

Задумчиво глядя в пламя, Яна улыбнулась и промурлыкала:

– Хорошо-то как…

Сид повернул голову, лукаво уставившись на подругу в упор. Его губы оказались совсем близко от ее щеки. Яна ощутила тепло внизу живота.

– Бэби? Хочешь, потрипуем?

– Что?! – Яна резко повернулась к Сиду и распахнула глаза. – Что ты?..

Сид усмехнулся. Его дыхание буквально обожгло щеку Яне.

– Да я из Питера с собой привез. На двоих захватил.

Внутренне ощетинившись, Яна отодвинулась подальше и твердо сказала:

– Нет, лично мне и так хорошо.

– Ага. Ну как знаешь. – Сид зевнул.

Помедлив пару секунд, он легко поднялся и бросил:

– Ладно, я пойду тогда. Ложись, меня не жди.

Яна молча слушала, как у нее за спиной стихал звук шагов. Через полминуты от соседнего костра раздался восторженный взвизг:

– А-а-а, Сид! Иди сюда, чувак, обниматься будем!

«Не уходи. Пожалуйста…»

Яна прикусила задрожавшую губу.

Яна решилась.

«Да пропади оно все пропадом! Сегодня моя очередь оттянуться!»

Она наигранно улыбнулась и махнула рукой:

– Ну давай, уговорил.

Артем ухмыльнулся, шагнул обратно к машине и скрылся в салоне.

Вскоре он вернулся, сжимая в мясистой пятерне закопченную пластиковую бутылку.

– Вот, смотри, как это делается…

Через пять минут Яна стояла, напряженно вглядываясь в глаза водителю. Тот явно начал расслабляться: лицо выглядело значительно добрее.

Или ей это только кажется?

– А ты рисковая, – хохотнул Артем.

– В смысле? – все еще слегка воинственно переспросила Яна.

– Забей. Поехали уже.

Вздохнув с облегчением, она забралась в салон. Нутро «газели» встретило ее ласковым теплом. На заднем сиденье тихо посапывал Сид. Яну накрыло чувство уюта. Машина плавно тронулась.

Они покатили вперед, постепенно набирая скорость. За лобовым стеклом монотонно вилась дорога, вдоль нее застыли призрачные стражи-сосны. Колдовская белая ночь была прозрачна, из открытого окна тянуло чем-то волнующим и несбыточным.

Яна мечтательно улыбнулась. Еще раз обернувшись, она с нежностью взглянула на своего приятеля. Во сне его худое лицо расслабилось, губы чуть тронула усмешка. Морщины разгладились, и Сид стал похож на мальчишку.

– Питер Пэн… – Яна удивилась, услышав, как тепло прозвучал ее голос.

– Что говоришь? – переспросил Артем.

– Как он тебе? – она кивнула в сторону задних сидений.

– Кто – этот? Да додик какой-то… – фыркнул парень.

Яна посуровела. Подавшись вперед, она заглянула водиле в лицо.

– Артем. Тема. Вот скажи, ты в гадания веришь?

– В смысле. – Парень нахмурил ершистые темные брови.

– Ну, вот смотри, – проникновенно начала Яна, – люди на картах гадают. На судьбу, на желания, на суженого…

– Ты прям как моя бабка, – хохотнул Артем.

– Не отвлекайся! – Яна шутливо хлопнула его по плечу.

– Лучше зацени. Мне вот его, – Яна вновь мотнула головой в сторону заднего сиденья, – еще в детстве подружка обещала!

– Не понял.

– Ну она мне на картах гадала. На любовь, значит… – Яна снова мечтательно улыбнулась. – Сказала, выйду замуж за рыжего! Представляешь?!

– Так он же лысый – при чем тут рыжий? – Артем поморщился. – Не грузи, а?

– Да пожалуйста…

Она обиделась и умолкла. Несколько минут прошло в молчании. Машина постепенно набирала ход.

– Слушай, – невпопад хихикнула Яна. – А мы не слишком разогнались? Шоссе петляет, а ты прямо по центру едешь…

Артем повернул голову и несколько секунд внимательно смотрел на Яну. Потом, пожав плечами, все же медленно сбросил скорость.

Яна успокоилась и откинулась на спинку кресла. Постепенно ее стало клонить в сон.

– Я немного посижу с закрытыми глазами, ты не против?

– Валяй, – судя по голосу, Артем ухмыльнулся.

Уже проваливаясь в мутную тяжелую дремоту, она ощутила на своем колене чужую руку.

– Сид?.. – сонно пробормотала Яна.

00:10. Заправка ЛУКОЙЛ

760 км до Санкт-Петербурга

Сид проснулся от того, что машина остановилась.

Выныривать из теплого уюта забытья не хотелось: во сне он вразвалочку шагал по солнечной набережной Ки-Уэста. К вечеру немилосердная жара отступила, закат горел неприлично ярко, а в ближайшем баре его ждала Янка. Это для нее Сид нес на плече гитару: сегодня вечером он будет играть регги, а Яна – наворачивать свое любимое клубничное мороженое.

Не открывая глаз, Сид потянул носом воздух. Пахло застарелым табачным дымом, соляркой и, кажется, поражением.

«Да уж, старушка-реальность умеет быть жестокой. Спасибо хоть похмелья нет!»

Поежившись, он разлепил глаза. Стянув капюшон, выглянул в окно: заправка, кафе «24/7», небольшая стоянка грузовиков.

– Что там у нас, перекур?

Сид поморщился. Голос со сна был хриплый и все еще отдавал обреченностью.

Водила что-то неразборчиво буркнул под нос и обернулся. Сиду показалось, что выглядел парень не слишком приветливо.

«Вымотался бедолага – весь вечер с Янкой один на один!»

Отводя глаза, Сид досадливо дернул щекой. Даже в мыслях он не мог не зубоскалить – старая привычка.

– Браток, не в падлу будет, за кофе сгоняй? – водитель перегнулся через сиденья, протягивая сложенные купюры.

– Да не вопрос. – Сид потянулся и зевнул. – Яныч, ты как там?

– Шоколадку еще хочу! – капризно протянула девушка.

«Докопалась на ровном месте, устроила скандал, а потом… На тебе – „Шоколадку хочу!“ Женщины…»

Покачав головой, Сид выпрыгнул из машины.

Зайдя на заправку, он окинул взглядом безликий торговый зал, залитый дежурно-ярким светом ламп. Мельком глянул на часы на стене, прикинул, сколько должно было остаться позади километров. Получалось неплохо.

Зацепив по пути сникерс со стойки, Сид подошел к прилавку и окликнул кассиршу, клевавшую носом над журналом:

– Девушка, у вас почему профиль такой аристократичный?

Девица заторможенно подняла голову и остановила на нем взгляд глаз, наводивших на мысли о рыбьем брюхе.

Скосившись на бейджик, Сид приветственно подмигнул:

– Что читаем, Алена?

Голова кассирши качнулась в подобии милостивого кивка:

– Какой у вас будет заказ?

– Три кофе и сникерс, вот, – Сид выложил на прилавок свернутые купюры и шоколадку. – Так что читали?

Возясь с кофемашиной, девушка бросила на него уже чуть более осмысленный взгляд.

– А вам, собственно, зачем?

Сид сунул руки в карманы и потряс головой, силясь отогнать невесть откуда поднявшееся раздражение. Улыбнулся своей чуть дурашливой улыбкой, которую всегда так любили женщины:

– А мне, знаете ли, по долгу службы положено все о красивых девушках знать!

– Надо же. – Алена смотрела серьезно, без тени кокетства. – И кем вы работаете?

– Гинекологом, – резковато бросил Сид.

Девушка поджала губы:

– Вот ваш кофе.

Сид поморщился.

«Что это я? На пустом месте завелся. Хватку, что ли, теряю?»

– Спасибо, Аленушка! Сдачи не надо…

Сид кинул прощальный взгляд на кассиршу и устремился к выходу. Хотелось курить.

«Блин, стаканчика три – как нести буду?»

Натянув на ладони рукава толстовки, Сид кое-как подхватил все три бумажных стаканчика и понес, обжигаясь. Толкнул коленом дверь, вышел наружу, торопливо устремился к машине.

И встал столбом, не дойдя пары метров.

За стеклом, в кабине, творилось невероятное. Водитель целовал Яну в шею, а девушка застыла, морщась и закрыв глаза.

Буквально за долю секунды откуда-то изнутри взметнулась глубинная животная ярость. Наружу рвалось обжигающее желание выволочь этого хмыря из кабины, одним махом вышибить ему зубы, повалить на асфальт и бить – бить, пока тот не перестанет дышать.

Видят боги, Сид никогда не нарывался без повода. Но только не здесь.

«Убью сукина сына!»

Стаканчики полетели вниз, кофе выплеснулся на асфальт. Сид не помнил, как бросился к машине, не помнил, как до боли сжал кулаки. Преодолев оставшиеся метры одним прыжком, рванул на себя дверь:

– А ну отвали от нее, мудак!

– Сид! – Яна вяло подалась навстречу. – А я тут…

Схватить ублюдка за грудки, сгрести его мятую вонючую футболку в кулак, вторым кулаком вышибить из паршивца дух…

И тут Янке стало плохо. Поднеся ладонь ко рту, она завалилась вбок. В считаные секунды взгляд остекленел, девушка часто-часто задышала носом. Ее начало крупно трясти от рвотных позывов.

Сид с нарастающим ужасом смотрел на стремительно сереющую кожу подруги и крупные капли пота на лбу.

– Урод, ты что ей дал? – прорычал он, с ненавистью впившись взглядом в лицо водилы.

«Какой же я идиот! Чем она перекрылась?! Амфетамин, кислота, колеса? Все что угодно…»

Водитель явно запаниковал. Глаза забегали, он судорожно сглотнул.

– Ничего я ей не давал! Шел бы ты… – голос нервный, блеющий.

– Пиздец тебе, мразь, – процедил Сид.

Скрючившись на сиденье, Яна уткнулась носом между колен. Ее начало рвать.

– Да ёшки-матрёшки! Съебла отсюда! – неожиданно взвизгнул водитель, выталкивая девушку из кабины.

Сид вовремя подставил руки. Выкатившись наружу, Яна, кажется, отключилась и безвольно обмякла в его объятиях.

Вся ненависть в Сиде погасла. Теперь важным было только это ощущение тяжести в руках, тепло девичьего тела.

– Яныч, держись! Я здесь.

Прижимая девушку, Сид убрал от ее лица спутанные потные пряди, похлопал по щекам.

Резко газанув, грузовик проехал пару метров, на секунду притормозил – из открытой двери полетели пожитки ребят – и с ревом умчался.

Сид всего этого уже не видел. Он панически тряс Яну.

– Давай, малыш, не спать! Ну же…

00:20. Заправка ЛУКОЙЛ

760 км до Санкт-Петербурга

Яну мучительно рвало. Казалось, желудок сейчас вывернется наизнанку, с губ капала тягучая горькая желчь.

Хуже всего было то, что все это время ее придерживали за плечи, не давая упасть. Заботливые руки отводили назад волосы и гладили по голове, над ухом звучал знакомый ласковый голос:

– Лады, теперь водички глотни. Ну ты, глупыш, напугала меня!

Она хотела оттолкнуть Сида, но сил едва хватало на то, чтобы держаться на ногах. В голове мутилось, тело била дрожь.

– Полегчало? Давай за мной тогда.

Всхлипнув, она доверчиво вложила ладошку в такую теплую надежную руку и послушно заковыляла следом. Впрочем, идти пришлось недалеко – у входа на заправку обнаружились скамейка со столом.

– Садись, подыши-ка! И никуда не уходи, я скоро!

Опустившись на скамью, Яна тупо уставилась перед собой. В ушах шумело, клонило в сон. Следом за дурнотой накатило тяжелое забытье.

Перед глазами мелькают воспоминания. Снова подходит к концу первый день фестиваля, Яна с Сидом стоят возле главной сцены. В прохладном воздухе растворяются звуки теплого регги, в такт которого танцуют люди. Ближе всех одна девчонка: изгибаясь плавно и дико, как камыш на ветру, она движется, словно забыв обо всем на свете. Медные волосы горячо светятся в вечерних лучах, очки с зеркальными стеклами скрывают половину лица.

Вскидывая руки, она тянется к небу и зазывно откидывает голову.

– Да, пожалуй, мне тут нравится. – Сид закуривает, пряча довольную улыбку.

– Ну да, мне тоже! – бросает Яна с легким вызовом.

Откинув волосы, она посылает Сиду чуточку озорной взгляд:

– Может, потанцуем?

– Давай потом, – Сид отвечает краешком губ, не поворачиваясь к Яне.

Между тем музыка со сцены стихает, мелодия замирает на тревожном аккорде.

Эффектно завершив танец, девчонка встряхивает своей огненной шевелюрой. Замерев на секунду, рыжеволосая расслабляется и лениво шагает вперед. Взгляда под очками не поймать, но она направляется прямо к Сиду.

– Угостишь сигареткой?

Яна вздрагивает при звуках этого грудного, чуть хрипловатого голоса.

Молча улыбаясь, Сид достает из пачки сигарету. Прикуривает ее, глядя на рыжую поверх огонька зажигалки.

– Держи, сестренка, – он вкладывает раскуренную сигарету ей в губы каким-то особенно бережным и даже нежным жестом.

– Меня Кармой зовут. Заходи к нам вечером в лагерь, найдешь меня.

Затянувшись, девчонка снимает очки и смотрит на Сида внимательным ищущим взглядом.

Яна неосознанно подается вперед и заглядывает рыжей в глаза. Зрачки девчонки расширены, цвета глаз даже не разобрать. Яне становится не по себе.

Чуть дернув плечом, Карма уходит, быстро растворяясь в прозрачных заполярных сумерках.

– Блин, прямо вылитая моя бывшая! – выдыхает Сид.

– Ненавижу, – тихо цедит Яна.

– Что говоришь? – Сид вновь не поворачивает к ней головы.

– Да вот такой неадекват ненавижу! – бросает Яна чуть громче, чем следовало.

Сид с секунду стоит молча, а потом хохочет. Его смеющиеся глаза направлены поверх Яны, на солнце, плавно уходящее в волны залива.

– Ничего ты не понимаешь! Учись расслабляться. И людей любить тоже учись.

Яна молчит.

Словно где-то вдалеке раздался настойчивый голос Сида:

– Малыш, подъем! Давай, тут недалеко.

С усилием разлепив глаза, Яна потрясла головой.

Метрах в пятнадцати стоял заведенный «КамАЗ» с гостеприимно распахнутой дверью.

– Это что, за нами? – обалдело охнув, девушка поднялась на ноги.

В кабине фуры было тепло и накурено, приборная доска уставлена иконами и образками. Седой дальнобойщик в тельняшке гостеприимно улыбнулся Яне: