Елена Васильевна Гордеева
Костёр гномов
Нас было совсем немного – мама Яны, Ирина Александровна, Зина, Гриша, Яна и я. Это был первый просмотр… Новой сказки. Рождение сказки. Мне казалось тогда, что все действие разворачивается только для меня, и я даже не видела никого рядом, я полностью погрузилась в волшебство.
Сказочница легонько стукнула палочкой по пустой сухой тыкве – третий звонок, Григорий Соломонович выключил свет в комнате, и… Пространство поменялось. На Ёлке засветился сначала один мир, затем потух, потом загорелся другой. Так, Григорий Соломонович ловко переключал тумблер, и на Ёлке возникали разного цвета огни в каждом из своих миров. Появились Белый Заяц, Помпончик, Гномы, Старая Девочка, Том, Снежная Королева, Кот и Леший. И Крокодилиссимус, а как же без него? Гриша был и осветителем, и звукорежиссером, при этом его совершенно не было видно. И Зину не было видно. Зато её было слышно. Её голос менялся в зависимости от исполняемой роли, и это был уже не голос Зины, а совершенно другой, пришедший к зрителям голос из сказочного мира. Комнаты не стало. Всё заполнило собой Пространство, которое возникало на Ёлке.
Когда вновь появился в комнате свет, Пространство никуда не исчезло. Оно так и осталось в сознании и глубоко поселилось в душе. Это была вторая точка сборки. По окончании сказки Зина увидела меня, стоящей на коленях. Она подняла меня и сказала: «Девочка моя, … (далее лично)». Слезы очищения еще долго непроизвольно текли по моему лицу.
Эти ёлочные представления нашли свое воплощение в праздниках для детей учеников Шри Чинмоя. Сюжеты сказок Зинаиды Александровны показывали на сцене во время встреч на мероприятиях московские ученики, режиссером постановки была ваша покорная слуга.
После первого знакомства с Зинаидой Александровной я стала бывать в их доме регулярно. Я знакомилась с новой орбитой для своей души – с поэзией Зины. При этом это не были возвышенные чтения с громкими аплодисментами. Иногда это было на их маленькой уютной кухне во время доброго чаепития. Зина читала новые стихи. Предлагала послушать. Ей хотелось увидеть отклик в душе слушателя и искринку от костра, который поддерживал в её душе Всевышний. Так в меня попала искорка.
Однажды, во время такого чаепития, Зина показала рукопись в переплете и сказала: «Это новая книга. Я решила дать ей название – «Мои затишья»». И спросила: «Как тебе такое название?» – Меня? Спрашивать о названии? Да кто я такая в храме Твоём? Как я могу решать? И решаю ли я? Но Зина ждала мой ответ. Смотрела в мои глаза. И я спросила свою душу, раз мне дан вопрос, значит, я должна на него ответить. Я сказала, что мне очень нравится название новой книги. Даже предложила какой-то свой близкий вариант в качестве диалога. Но я почувствовала, какая это ответственность, когда от тебя ждут ответ. Теперь эта книга для меня – драгоценный дар, духовная скрижаль. Так создаются духовные скрепы.
Летом вся семья Зинаиды Александровны выезжала на дачу в Подмосковье. Яна мне предложила поехать к ним в гости. Так начались наши встречи и беседы о Боге. И тут, конечно, надо сказать о Григории Соломоновиче. Главная роль в этих беседах принадлежит ему. При этом он никогда не брал эту первую роль. Наоборот, с интересом и вниманием давал слово собеседнику, при этом задавая вопросы необычайной глубины. Он всегда спрашивал: «Как Вы считаете,…?» Сам он любил приводить примеры и цитаты из дзен-буддизма, чем покорял и погружал меня в безмерные просторы своего духовного ви´дения. А как я могла считать? Какими знаниями и мудростью могла обладать тогда московская студентка? Только теми, которые прошла и которым верила сама.
В то время Г.С.Померанц и З.А.Миркина работали над книгой «Великие религии мира». Они очень внимательно слушали мои рассказы о моем учителе Шри Чинмое, бережно, шаг за шагом, проникаясь в мою веру и небольшой на тот момент духовный опыт. В наших беседах на закрытой веранде их гостеприимного уютного дома в «Отдыхе» (ж/д платформа возле г.Жуковский) мне открывались простые истины. В них мы приходили к тому, что созерцание в дзен-буддизме и медитации у Шри Чинмоя имеют много общего. По своему внутреннему содержанию это суть одно. Одна из главных мыслей дзен «Я не знаю» представляется Шри Чинмоем следующими словами:
«В твоем уме поток вопросов.
Но есть лишь один учитель,
Который может ответить на них.
Кто этот учитель?
Твое сердце, любящее безмолвие».
В книге «Великие религии мира» Григорий Соломонович так описывает дзен: «Дзен – по словам самих дзенцев – это откровение по ту сторону слов и знаков; опыт, передаваемый от сердца к сердцу и ведущий к просветлению» (Глава 9, «Набирать снег серебряным кувшином»).
В книге Шри Чинмоя «Образование» мы читаем такие слова:
«Высочайшее послание Шри Кришны своему другу и ученику Арджуне гласило: «Nimitta matram…: О, Арджуна, будь просто инструментом». Ибо Шри Кришна знал, что, только если мы станем инструментами Высочайшего, мы сможем обрести постоянный внутренний покой и удовлетворение.
Господь Будда говорил своему самому дорогому ученику Ананде: «Ананда, верь в Дхарму и следуй Дхарме – внутреннему закону жизни», ибо он знал, что, только следуя закону внутренней жизни одухотворенно, неизменно и не ставя никаких условий, мы сможем достичь вечного блаженства Нирваны.
Спаситель Христос вознес самую значительную молитву своему Небесному Отцу от имени человечества. Этот несравненный учитель молил своего Небесного Отца с божественной простотой: «Отче, да будет Воля Твоя», потому что он знал, что для взывающего и устремляющегося человечества единство с Волей Бога – это единственный способ достичь безграничной радости и удовлетворения. Все эти учителя знали, что, становясь сознательными и постоянными инструментами высшей Воли, мы обретем неизменное удовлетворение, а двигаясь по дороге внутренней жизни с преданностью, открыто и одухотворенно, мы получим безграничный Покой и Блаженство» (Глава 2, «Внутренне и внешнее образование»).
В результате наших скромных бесед, сопровождаемых ароматом разогретой солнцем сосновой хвои, которая густо разрослась на больших деревьях на территории их дачи, возникало какое-то умиротворение и расширение собственного сознания. Возвращаясь в Москву, я вдруг понимала, что учитель всегда со мной, и это – моё собственное сердце.
Для себя я определила этих великих людей – Г.С.Померанца, З.А.Миркину, Шри Чинмоя – как духовных миссионеров XX века, не требующих ничего от цивилизации, но преображающих и трансформирующих сознание многих ищущих.
Это потом, к моему глубокому изумлению, Григорий Соломонович напишет в 10-й главе книги «Великие религии мира» («XX век») о Шри Чинмое:
«Его графические импровизации не уступают графике дзен. Он … совершает забеги на десятки километров. … Его приверженцы бегут вместе с учителем. Они не пьют даже чая, – только воду, – не едят мяса и рыбы, – но не умерщвляют плоть и не сторонятся красоты мира».
Теперь, читая эту страницу книги, я говорю Всевышнему «Спасибо» за то, что сделал меня божественным инструментом, оказавшимся в то время участником тех сокровенных бесед на даче.
Здесь хочется привести ещё одну цитату Шри Чинмоя из 7-й главы книги «Образование» («Философия, религия и духовность»):
«Человеческая религия – это возвеличивание себя безо всякого на то основания. … Божественная религия – это постоянное провозвестие Бога из самых глубин сердца ищущего. Именно в сокровенных глубинах своего сердца ищущий провозглашает Реальность Бога, Божественность Бога и Бессмертие Бога».