Екатерина Катрин
Мой любимый кот
Часть 7. Новое знакомство
Дом вновь погрузился в тишину. Лишь приглушённое тикание старинных настенных часов нарушало идиллию.
«Было так мило смотреть, как Рыжик свернулся в комочек и уснул за твоей спиной… его присутствие рядом помогло мне нормально выспаться…» – Мысли о поступке питомца пробудили во мне новую волну благодарности к нему.
– Пожалуй, ты почти перестал меня раздражать. – Произнесла я вслух, наблюдая, как кот лакомится молоком из своей миски.
«И всё же, осталась доля беспричинной злости, которая взывает, если не погубить, то хоть причинить немного боли этому беззащитному существу…».
Вдруг раздался звонок телефона, отрезав мои тёмные мысли.
– Ося, я забыла сказать, что после танцев пойду к подружке в гости. С ночевкой. Родители разрешили. Их тоже не будет до утра.
– Хорошо, ладно… – Растерянно произнесла я.
Разговор прервался короткими гудками, без добрых слов прощания.
Повесив трубку, я обернулась и, как ожидалось, увидела кота, довольно слизывающего с усов остатки сладкого напитка.
– Что ж… Выходит, мы с тобой остались вдвоём.
Рыжик и усом не повёл на мои слова.
«Нет, всё-таки мне приснилось, что он разговаривал», – усмехнулась я над своими галлюцинациями и направилась на второй этаж.
В отличие от сестрёнки, я любила время в уединении. Уверена, немало людей назвали бы это тоскливым, отчаянным словом – одиночество, но я смотрела на ситуацию совершенно иным взглядом…
Наслаждение уединением я решила начать с уборки в своей комнате. Обновив постельное бельё, я укрыла пушистые одеяла плотным, коричневым пледом.
«Теперь проверю ванную…».
– Ой… Боже! – У порога комнаты я наткнулась на любопытного наглеца. – Ты специально меня пугаешь?!
Обойдя питомца, я успела сделать не более двух шагов.
– Прошу меня простить, если напугал – и в мыслях не было. – Новый ответ приковал меня, словно статую.
– Так, ты разговариваешь?!!
– Я не в силах объяснить сея явление.
Только сейчас я обратила внимание на диковинность произносимых рыжим джентльменом слов.
Я грубовато схватила кота и усадила его на кровать.
Прикоснувшись к мягкой шёрстке питомца, я почувствовала, как во мне вновь пробуждаются страшные намерения. Однако чистая сторона души не позволила тёмной взять власть над сознанием.
– Ладно. Чего ты от меня хочешь? Зачем преследуешь по пятам?!
Я наклонилась к его мордочке, и моя челка выбилась из общей пряди волос. Рыжик сразу же заметил её и поднял лапку, чтобы поиграть, словно с красочным бантиком на верёвке.
Не ожидая подобного от говорящего питомца, я чуть отпрянула. Котик смущенно опустил глаза, а за ними – и пушистую лапу:
– Прошу меня простить – порой не в силах совладать с кошачьими повадками…
В тот момент я впервые искренне ему улыбнулась.
Разумеется, часть меня всё ещё не верила в происходящее.
«Может, я ещё сплю? Или кто-то решил подшутить надо мной?».
Чувствуя, что диалог продлится дольше минуты, я взяла для себя стул и устроилась напротив усатика.
– Поделишься, как же тебя зовут, таинственный незнакомец в теле зверушки? – Чуть насмешливо процедила я, всё ещё ощущая нелепость происходящего.
– Рафаил.
– Как? – Удивилась я.
Кот утомительно вздохнул и повторил уже медленнее:
– Ра-фа-ил.
– Хм… Не слышала прежде подобного имени. Буду называть тебя Раф.
– Раф?! – Встрепенулся кот.
– Да, Раф. Как кофе. – Ехидно улыбнулась я.
Кот сверкнул проницательными глазами, будто в мыслях уже представил план изощрённой мести.
– Что? Обиделся?
– Не в моих правилах таить обиду на юных леди.
– Почему ты так странно выражаешься?
– А ты?
– Что я? Я нормально разговариваю, как и все современные люди.
– И я… изъясняюсь, как все несовременные люди.
Вдруг лёгкая ухмылка с моего лица сошла:
– Сколько тебе лет?
Глаза Рыжика будто наполнились ещё пока неведомой мне тяжёлой болью. Он опустил взгляд и с трудом произнёс:
– Я уж сбился со счёта, стоило летам превзойти первый век моего существования…
Мои губы разомкнулись, застыв в унисон с удивлением на лице:
– И сколько… таких веков для тебя уже прошло?
– Свыше четырёх…
На миг я замерла.
«Возможно, мне послышалось?».
– Тебе больше четырёхсот лет?? Быть того не может! – Возразила я.
– Будь сие истиной, я бы, наконец, обрёл успокоение…
– Что ты имеешь ввиду?
Кот принялся переминаться на месте, словно сотворивший шалость ребёнок.
– Я бы предпочёл об этом умолчать. – Отрезал он вскоре.
Я не стала настаивать на разговоре.
«Расскажет, когда сможет довериться мне. После всех моих, к счастью, неудавшихся, попыток вытрясти из него душу, я и не надеялась, что он сразу же начнёт мне охотно открываться…».
Впрочем, и я отчасти чувствовала себя неуютно, возможно, всё ещё отрицая, что питомец разговаривает со мной.
– А другие тоже тебя слышат? – Уточнила я.
«Может, мне не придётся скрывать от близких признаки психического расстройства».
К сожалению, кот в ответ отрицательно покачал головой.
– И даже Рада?
– И даже Рада.
«Жаль, что я не могу поделиться невероятной новостью хотя бы с ней…».
Дальнейшее общение не ладилось, а потому каждый из нас вернулся к своим обыденным делам. Я продолжила довольствоваться свободой, Рыжик – добирать свою норму сна.
Вечером, за ужином, мы перебросились лишь парой незамысловатых фраз.
Ночью Рыжик остался в моей комнате, доблестно стеречь мой сон.
Часть 8. В потёмках души
Прошло несколько спокойных дней.
С котом я больше не беседовала. Он молчал. Впрочем, и я не настаивала на общении – при каждой новой возможности сказать Рыжику хотя бы незатейливое «добрый день» рядом появлялся кто-либо из близких.
Я вновь начала склоняться к мысли, что беседа с питомцем – лишь мой очередной странный сон или же глумливые игры уставшего разума.
Однако позже сестрёнка рассказала о том, что каждую ночь питомец покидал её комнату и укладывался в шерстяной клубочек у моих ног.
Порой я чувствовала сквозь сон его присутствие.
С каждым его посещением кошмары из снов становились бледнее и будто слабее.
Вскоре Рыжику больше не приходилось оставаться со мной. Он словно развеял все кошмары из моих грёз, подарив взаимен бесценный отдых и душевный покой.
Я вновь могла наслаждаться полноценным, здоровым сном, за что была безмерно благодарна Рыжику.
Несколько недель спустя наступили холодные, пасмурные дни.
В такое время года я любила проводить вечера у окна, укрывшись уютным, нежным пледом, с чашкой тёплого молока и любимой книгой в руках.
Одним из таких вечеров Рафаил пришёл составить мне компанию.
Я закрыла дверь, чтобы мой голос не доносился до соседних комнат или проходящих мимо родителей и сестры.
– Ну, здравствуй, Раф! – Прошептала я.
– Вечер добрый. Что читаешь?
– Фантастику. Хочешь, прочту вслух?
Кот кивнул головой и расположился у моих ног, уложив мордочку мне на колени.
Я принялась озвучивать первые строки рассказа с эмоциональным окрасом. Раф слушал, не смыкая кошачьих глаз, однако несколько минут спустя прервал чтение:
– Прежде ты обратилась с вопросом: «Что я имел ввиду, когда ответил об обретении успокоения, ежели бы мне не пришлось прожить четыре сотни лет?»…
Я молчала, ожидая продолжения.
– В далёкие века я был молод… я был в теле человека. Мою семью уважали и почитали. Однако я выбрал не самый достойный жизненный путь, осознав сей факт значительно позже… Я разыскивал и казнил опасных ведьм.
– Не столь безнравственное дело – спасать людей от тех, кто опасен…
– Нет!
– Что «нет»?
– Были ли те женщины в действительности опасны – никто не ведал, ровно, как не было известно, являлись ли они таковыми. И существовали ли ведьмы.
Я вздохнула… то ли понимающе, то ли сочувствующе, то ли разочарованно…
Раф продолжил:
– Однажды, в одном из странствий, я встретил прекрасную девушку. Она была слишком красива для простого человека. Я ощутил невероятное притяжение. Незнакомка отвергла мои чувства. Тогда я решил, что она околдовала меня, и приказал сжечь красавицу, провозгласив её на весь город опасной колдуньей, однако… истинной ведьмой оказалась её мать…
Меня вдруг словно что-то кольнуло. «Сжечь» – это слово вернуло мои воспоминания к тем страшным снам, от которых совсем недавно избавил меня Раф. На миг я испугалась, что они могут вновь вернуться, чтобы продолжить истощать мою душу каждую ночь.
– … Она узнала, кто стал причиной смерти её единственного дитя и наслала на меня проклятье. На следующий день после казни меня убил неизвестный грабитель. Он подошёл ко мне во мраке и вонзил нож прямо в сердце. Я упал наземь и видел его удаляющийся силуэт, однако в голове слышал смех… ядовитый, пронзительный смех проклятой ведьмы. В дальнейшем она являлась в моих снах, изводя меня упрёками и угрозами… Я закрыл глаза и принял свой последний вздох. Однако я ошибался. Если бы я тогда знал, насколько же я был не прав… На утро следующего дня я очутился на улице. Не припомню, город. Лишь помню, что чувствовал себя неважно и отчего-то не мог подняться на ноги… Затем я увидел своё отражение в витрине прилавка и на добрую долю времени оцепенел в неверии. Я стал котом. Худым, вонючим, блохастым животным. Меня разрывало от ужаса. Хотелось верить, что я вижу лишь сон. Но нет… Чуть позже дворовые дети заставили меня поверить, что я пребываю в настоящей, самой жуткой для меня реальности. Я бы так и остался сидеть, прикованный к своему новому образу, однако меня схватили дети, лет десяти. Они принесли меня в безлюдный переулок. Я не успел опомниться, как они подняли острый осколок стекла и начали отрезать мне части тела – хвост и уши, затем и слабые, никчёмные кошачьи лапы. Я и не ведал, что в столь юном возрасте возможно быть столь жестокими… Так и завершилась моя первая жизнь в нечеловеческом теле. Следующим утром я переродился вновь. С цельными конечностями, но повторно… не человеком. Я снова принял облик глупого животного. И я возрождался сотни… тысячи раз, с каждой погибелью истязаясь в мучениях и невыносимых болях! В шкуре любого кота я попадал к хозяевам, что не просто меня презирали или ненавидели! Я попадал в руки тех, кто жаждал самого страшного для меня конца…
Я вспомнила, как испытала к нему злость в первый день нашей встречи.
– … И вот однажды, спустя длительные века страдательных смертей, когда я уже смирился со своей тяжёлой, безжалостной судьбой, я увидел маленькую, солнечную леди… И её старшую сестру, что так похожа на ту девушку, что я сжёг последней…
Сперва я не придала значения его последним словам.
– Как она выглядела?
– Последняя жертва?
– Да…
– Она обладала прекрасными очами цвета морской волны и ярко-огненными длинными прядями…
– Ты шутишь? – Усмехнулась я. – Ты ведь просто меня описал.
Я уже думала отмахнуться от его шутки, но позже он убедил меня в отсутствии лжи в его истории.
– … Порой мне так больно и совестно смотреть в твои глаза. Каждый раз я будто вижу в тебе её укор. Я помню её последний взгляд – полный непонимания и отчаяния… Она молила о пощаде, а я не сделал ничего, чтобы остановить сие безумие…
Я застыла в оцепенении, пытаясь найти в отражении его глаз хоть малую долю намёка на глупую шутку, неудачный розыгрыш. Раф стыдливо опустил взгляд. Я поняла, что он говорил всерьёз.
Не сыскав лучших слов, я проронила лишь:
– Это ужасно…
– Теперь я понимаю, что не должен был так жестоко поступать… – В глазах собеседника заблестели поступающие капли слёз.
Я поспешила остановить провокацию печальных эмоций:
– Нет, я о твоих муках в кошачьей шкуре… – Однако подумав о том, что натворил сам Раф, с моих губ сорвалось. – Но и сжигать людей заживо было чудовищно…
В тот момент меня терзали противоречивые чувства. Узнав о тайне прошлого Рафа, я вспомнила тот сон, что изводил меня ночами, где я вновь и вновь переживала мучения тех жертв, что погибли давным-давно от его рук…
«Я бы не простила такого своему линчевателю…».
… но в то же время я сочувствовала его многовековым страданиям.
«Я бы не выдержала подобного…».
Тогда я всё же решила поддержать нового друга:
– Рафаил, послушай. Я не могу отрицать того, что ты творил в своей человеческой жизни – это было действительно неправильно и ужасно, но… теперь важно лишь твоё искренне раскаяние… Ты вдоволь отплатил за свои ошибки – не стоит больше винить себя в том, что произошло сотни лет назад…
На краткий миг я уловила удивление в его взгляде, будто он что-то осознал… Я надеялась, что ему стало хоть на малую долю легче.
Рыжий кот неуклюже вытер пушистыми лапками слёзы, что неумолимо стекали с его глаз. Я неторопливо погладила его по мохнатой округлой спине.
Он, не поднимая на меня взгляд, произнёс едва слышно:
– Благодарю.
Я бережно подхватила Рафа на руки и прижала к себе, поглаживая мягкую шёрстку питомца.
Хоть в глубине души я ещё ощущала малую долю злобы от первородной неприязни к коту, но в то мгновение это было неважно…
