Екатерина Алимп-Даниленко
Небесный рейс
Глава 31
– Жан, я должна тебе кое-что рассказать. Я не знаю, с чего начать, чтобы ты не принял меня за сумасшедшую, – Камилла говорила с Жаном по видеосвязи. – Дело в том, что я могу общаться с духами. Вернее, с духом. Я его вижу, и он говорит со мной.
Глаза Жана выражали спокойствие, к тому же на его лице появилась легкая улыбка. Он внимательно слушал.
«Все-таки принял за душевнобольную», – подумала Камилла. Но что теперь делать, раз уж начала этот разговор, надо рассказать до конца. Она набрала побольше воздуха в легкие и продолжила:
– Это старая история. Она напрямую связана с моим камнем. С тем самым, из-за которого у нас были проблемы в Египте. Я сейчас провела собственное небольшое расследование и выяснила, при каких обстоятельствах погиб человек, дух которого приходит ко мне.
– Так, – Жан оживился и придвинулся ближе к монитору, будто желая лучше услышать то, что говорила Камилла.
– Это была девушка по имени Мира. Вот ее дневник, – Камилла с чуть дрожащими от волнения руками приблизила блокнот к камере ноутбука, чтобы Жан смог рассмотреть обложку. – Только я одна вижу Миру, мы разговариваем. Но она сама не помнит, кто она и откуда, не понимает, зачем здесь. Самое интересное, она всегда находится там, где этот камень, – Камилла подняла артефакт. – Почти всегда. В Египте ее не было. Я не говорила тебе, что нашла эти камень и блокнот на озере, недалеко от аэропорта. А сейчас, поискав информацию в интернете, я обнаружила, что именно на этом месте произошла авиакатастрофа.
Жан нахмурил брови и поднял глаза куда-то вверх и вправо, зависнув в долгой паузе, иногда покачивая головой. Было ощущение, что он ведет с кем-то внутренний диалог. Затем он посмотрел прямо в глазок камеры и попросил Камиллу открыть блокнот и прочитать вслух содержимое.
Камилла аккуратно перелистнула страницы блокнота.
– Тут почти ничего не разобрать, – она поднесла к камере один из разворотов блокнота. Постаревшие страницы цвета охры содержали полупрозрачные нечитабельные записи.
– Я думаю, будет верным посмотреть списки погибших в той авиакатастрофе. Воспользуйся поиском либо сходи в архив, чтобы добыть информацию, – предложил Жан.
– Жан, а у тебя есть знакомые, которые смогут расшифровать текст блокнота? Я уверена, там что-то важное. Нам нужно выяснить фамилию Миры и ее примерный возраст.
Глава 32
– Камилла, собирайся, я позвонил своему другу, профессору из университета имени Назарбаева, он может расшифровать что угодно.
– Подожди, Жан, этот университет находится в Астане9. У меня нет сейчас лишних денег на перелет.
– Я одолжу тебе. Кто знает, может, в твоих руках сейчас находится великая загадка Земли.
После задумчивой паузы Камилла обратилась к Жану:
– Но как же быть, Мира боится летать со мной, помнишь, я говорила тебе? Еще одного такого полета она не выдержит. Говорят ведь, что двум смертям не бывать. А она их пережила. Вторую по крайней мере по ощущениям.
– Тогда мы поедем на поезде!
– Можно попробовать скоростной. Мы быстро доберемся до Астаны. Но это не гарантирует нам того, что Мира останется с нами. Видишь ли, она привязана к городу территориально.
Мира во время видеоразговора Камиллы и Жана озабоченно летала по комнате. Затем она приблизилась к Камилле и уверенным тоном сказала:
– Знаешь, а не так-то и страшно было отрываться от моего камня. Просто для меня это было неожиданно. Но я не страдала, пока тебя не было. Напротив, было время побыть в поле, увидеть нечто большее, подумать. Когда ты улетела, меня притянуло туда. С точно такой же силой, как притягивает камень. Что-то в этом есть. Знаешь, в день вашей поездки я могу сразу полететь к этому полю.
– Ты ощущаешь уверенность, что второе отлучение от камня пройдет менее болезненно?
– Конечно, да! К тому же эта поездка необходима для моего блага. Ты помогаешь моей неприкаянной душе отгадать мою собственную загадку. Буду ждать тебя здесь с новостями. В Астане обязательно многое прояснится.
Камилла улыбнулась Мире самой теплой улыбкой.
– Жан, с Мирой я поговорила. Она продержалась без своего камня две недели, а два дня для нее пролетят незаметно.
– Отлично! Заказывай два билета на выходные. Я прилечу в Алматы в пятницу.
Вечерний поезд. Камилла ходила по пустому перрону вокзала Алматы-2. Она катила за собой небольшой чемоданчик с необходимыми вещами. Маленькие пластиковые колесики гремели и неуклюже проваливались в неровности вокзального асфальта.
Жан задерживался. У Камиллы было время на раздумья. Рядом летала Мира и тоже думала о чем-то своем. Можно было проследить характер ее размышлений по цвету свечения, исходящего от нее. Лучи светящегося шара менялись от темного малахитового до светлого фисташкового. Прошло несколько минут перед тем, как Мира робко спросила:
– Как ты думаешь, почему я здесь? И почему мне так страшно думать о том, что может быть написано в моем дневнике?
– Я думаю, что твоя земная жизнь прервалась не вовремя, и ты не успела сделать что-то важное. Возможно, раньше ты помнила об этом, приходя ко мне во снах и давая знаки. А сейчас по какой-то причине забыла. В любом случае мы скоро все выясним. Положись на меня. Все будет хорошо.
Мира засияла радостным ярко-салатовым светом глубокого доверия и надежды. В это время подошел Жан с рюкзаком на плече.
– Прости, я опоздал. Пришлось долго ждать такси. Я смотрю, ты собралась в Астану на месяц? – Жан кивнул на чемодан, что стоял у ног Камиллы.
– Говорят, что в Астане очень ветрено и прохладно в это время года. Я взяла запасную одежду и две пары обуви.
Жан нежно улыбнулся, подойдя ближе к Камилле. Взял ее руку обоими руками и приблизил к своей груди.
– Когда ты рядом, чувствую себя юношей, которому необходимо защитить тебя от любого врага, даже от астанинского ветра.
Он поцеловал ее руку, глядя в глаза. Лицо Камиллы покрыл легкий румянец. Она неотрывно смотрела в его глубокие угольно-черные глаза и не могла ничего ответить. Лишь почувствовала себя очень уютно и тепло рядом с ним в этот момент. Прежде она могла испытывать столь бесконечные, как космос, доверие и нежность только к Артему.
– Спасибо, что ты едешь со мной, Жан. Я ценю твою поддержку и помощь. Не знаю как, но ты придаешь мне решительности.
– Я не могу быть в стороне, поверь. Да и потом, ты сама по себе решительная девушка. Помнишь наши приключения в Египте?
Наконец они сошли с поезда на перрон в Астане. Камилла, после тринадцатичасовой поездки, слегка пошатывалась. Она вдохнула полную грудь прохладного астанинского воздуха. В рассветном небе парили стаи перелетных птиц. «Как же хорошо весной, – подумала Камилла. – И у меня скоро все прояснится, все наладится. Весной всегда случается все самое хорошее». Жан ловко подхватил ее чемодан, посмотрел на нее долгим, теплым взглядом и подал свою руку. Камилла мягко взяла ее, почувствовав тепло ладони, и они двинулись к стоянке такси.
– Я заказал два номера в гостинице неподалеку от университета. Профессор почти целыми днями читает лекции студентам. Его сложно застать свободным, но мы все же попробуем.
Заселившись в свой номер гостиницы, Камилла приняла душ и переоделась к встрече с профессором. В дверь постучали. Это был Жан.
– Нам сегодня можно погулять по городу, у профессора полностью забитый график. Он сказал мне, что следует режиму дня. Представляешь, он ложится спать ежедневно в девять вечера, а просыпается в пять утра.
– Придется ловить окошки в графике профессора?
– Да. А можно поступить еще лучше. Мы подговорим студентов, чтобы те сбежали с лекции. В этот момент мы как бы невзначай будем проходить мимо дверей его аудитории, – Жан хитро подмигнул Камилле и под смех своей заговорщицы, улыбаясь, раскрыл карту города. Они принялись смотреть возможные маршруты по Астане.
– Есть торговый центр Хан Шатыр, Байтерек10, Астана опера…
– Байтерек! Я всегда мечтала туда подняться и загадать желание. Там, высоко над землей, под облаками все желания будут услышаны.
– Ты веришь в исполнение желаний в таких местах? – Жан с огоньками нежности в глазах посмотрел на нее.
– Конечно, верю! Они исполнялись и не один раз. В Алматы есть стела на площади, у ее подножия лежит открытая книга с отпечатком руки. Я туда попала впервые в раннем детстве. Я тогда сильно-сильно поверила в то, что мое желание может сбыться именно благодаря прикосновению к этой книге. И знаешь, оно ведь сбылось почти сразу. В юности я тоже загадывала несколько раз желания на этом месте. Они все сбылись.
– А на Новый год, я слышал, ваши люди сжигают и съедают бумагу, на которой записаны их желания. Ты это тоже пробовала? Работает? – Жан дружески одной рукой обхватил Камиллу за плечи.
– Жан, ну что ты смеешься? Это все работает. Надо только очень-очень захотеть, и твое желание обязательно сбудется.
– Тогда пойдем скорее сразу к Байтереку! У меня тоже есть желание, которому просто необходимо сбыться в ближайшее время! – Жан оживился и потянул Камиллу за собой к выходу.
В приподнятом настроении они вышли из гостиницы, сели в такси и поехали к Байтереку – самой главной и узнаваемой достопримечательности Казахстана.
Утреннее солнце отражалось в стеклах высоких домов. Их причудливые формы волновали воображение. Камилла видела сотни раз все эти строения центра Астаны по телевизору. Прохладный воздух попадал в салон машины через слегка открытое окно со стороны Камиллы. Она закрыла глаза и улыбнулась. Она едет с удивительным мужчиной, который говорит на ее любимом языке, по городу, в который давно хотела попасть.
Мысли Камиллы улетели далеко за пределы достопримечательностей Астаны. Она представила, как открывает глаза и оказывается на просторах Прованса с Жаном. Они едут в кабриолете, ее волосы развевает теплый воздух с лавандовых полей. А на задних сиденьях весело смеются их дети. За этими прекрасными мыслями она не заметила, как поездка на такси подошла к концу и они приехали к назначенному месту.
– Вот ты какой, Байтерек! – Жан выпрямился во весь рост, немного потянулся, слегка выгнув спину и подняв голову вверх, устремил взгляд на красивый стеклянный шар высоко вверху.
Поднявшись, они приятно удивились тому, что оказались в обзорном зале почти одни. Только одна семейная пара с маленьким ребенком не спеша ходила вдоль окон и смотрела на город. Малыш прильнул к стеклу и внимательно рассматривал разнообразную, местами причудливую архитектуру строений внизу.
– Ну что, Камилла, мечты сбываются! Исполнилась и твоя мечта – попасть сюда, чтобы загадать новое желание.
– Да, Жан, давай сначала пройдем по кругу. Так интересно на Астану посмотреть с высоты! – Камилла облокотилась на поручень возле панорамного стекла. Захватывающий вид на город восхитил ее. Она медленно прошла по кругу, останавливаясь, чтобы рассмотреть отдельные дома. Жан шел за ней и тоже внимательно всматривался в интересные объекты.
Затем они поднялись по винтовой лестнице вверх на открытый этаж, где увидели интересную композицию, напоминающую оттиск почтовой печати на сургуче. В центре был размещен большой деревянный глобус, от которого исходило 17 лучей с автографами представителей религий мира. Композиция символизировала единство всех религий.
На расстоянии около трех метров от глобуса гордо стоял постамент Аялы алакан с оттиском руки Президента.
Камилла медленно подошла к композиции с оттиском. Она почувствовала жар в груди. О чем она мечтала уже несколько лет? Ее горячим желанием и, как она считала, единственной миссией на этой земле было лишь одно – вывести устойчивый сорт пшеницы, чтобы накормить весь мир. Они стремились к этому с Артемом.
Камилла тихо приложила руку, закрыла глаза и тут же увидела огонь. Большой, испепеляющий адский огонь! Громкий крик Миры и ее зеленый свет, потухающий в этом ужасном огне. Камилла не смогла открыть глаза, ее сердце громко стучало. Она не могла отнять руку от золотого оттиска. Все тело окаменело. Она не могла пошевелиться, даже произнести что-то было невозможно. Вокруг нее пылал огонь. Падающие балки ее дома, красные языки пламени, обжигающие легкие. Она почувствовала, что они наполняются едким дымом. Камилла не могла сделать вдох.
Вдруг появилась Мира. Она умоляла о помощи. Камилла ощутила резкий холод в правой руке, но обрела подвижность. Она протянула руку к Мире, а в момент прикосновения почувствовала резкую обжигающую боль. Все померкло.
Открыв глаза, она сделала наконец глубокий вдох чистого воздуха. Осмотрелась: она лежала на полу, голова на коленях у Жана, который гладил ее лоб. Сильная, жгущая боль в ладони. Камилла подняла руку, чтобы посмотреть на нее. Та была вся красная, обожженная. Два работника смотровой площадки рассматривали постамент, возле которого она получила ожог. Один вызывал скорую помощь, второй озадаченно чесал затылок, оглядывая со всех сторон все еще дымящийся золотой оттиск руки.
Врачи скорой помощи привезли Камиллу и Жана в ожоговый центр, предварительно взяв все контакты и адрес гостиницы, где они остановились. Обработали ожог на руке, сделали перевязку и отпустили.
– Ничего себе, погуляли. Камилла, мне так жаль, что наш первый день в Астане выдался таким травматичным. Что это было? Я ни слова не понял из того, что они говорили.
– Никто не знает. Кто-то сказал о проводке, но это совершенно смешное предположение. Мне было видение, Жан. Что-то плохое может случиться в ближайшее время, и я должна понять, как это предотвратить.
Глава 33
Утром раздался звонок. Камилла спросонья потянулась перевязанной рукой к трубке, но ее тут же пронзила сильная боль. Она посмотрела на забинтованную ладонь и увидела пятно проступающей крови. Поморщившись от боли, она ответила на настойчивый звонок. Это был Жан. Камилла, услышав его приятный голос, улыбнулась и поздоровалась.
– Доброе утро, красавица! Как твоя рука? Как спалось?
– Все хорошо.
– Отлично! Звонил профессор, сказал, что у него есть свободное время с 10 до 12 утра! Скорее умывайся, одевайся, через 20 минут тебе принесут завтрак.
Сложно умываться одной рукой. Но Камилла ухитрилась даже принять душ, не намочив бинты. Почистила зубы, умыла лицо. Подняла голову, увидела отражение в зеркале и ахнула: на лицо свисала прядь седых волос. Она начала рассматривать всю голову и нашла несколько пучков седины.
«Да, я вчера пережила энергетически сильное видение, которое отразилось на моем физическом теле».
В дверь постучали.
«Наверное, принесли завтрак».
В номер занесли ароматный завтрак из омлета с грибами и печеными помидорами, разрезанными на половинки, овсяной каши с тремя ягодками черники в центре, хрустящих тостов с беконом, двух небольших румяных круассанов, йогурта и хлопьев с молоком, стакана апельсинового сока, черного и зеленого чая и кувшина с водой. И все это многообразие возглавляла ваза с изящными фрезиями. Среди цветов Камилла обнаружила сверток. В нем было написано: «Я просто не знал, что ты предпочитаешь на завтрак. Научи быть к тебе ближе».
Сердце Камиллы приятно и учащенно забилось. Она улыбнулась, посмотрев на часы. Выходить через 10 минут. Быстро съев два круассана и запив зеленым чаем, она поспешила одеться и сделать легкий макияж.
– Достаточно было и двух круассанов с чаем, Жан. Мне немного неловко получать от тебя завтрак и цветы. За мной никто так не ухаживал раньше. Я не знаю, как реагировать на такое внимание. Хочется ответить тем же, но я не знаю, как, – Камилла начала их диалог, сидя на заднем сиденье такси.
– Камилла, ты прекрасна, как летняя ромашка, такая же чистая и невинная, но внутри ты вся горишь неизведанным, удивительным светом. Ты как солнце. Притягиваешь меня настолько сильно, что я забываю о своих настоящих делах. Мне хочется быть с тобой рядом долго. Хочется говорить с тобой. У тебя удивительный дар – ты умеешь слушать и слышать. Ты мудрая и знающая. С тобой интересно. Расскажи, где ты так хорошо выучила французский язык?
– Мой отец работал в одной французской компании. Он был моим первым учителем. Его любовь к культуре вашей страны была безграничной и заразительной. Я мечтала попасть во Францию, подышать воздухом Прованса, подняться на Монмартр, к Собору Святого сердца. Отдохнуть в роскошном отеле в Ницце. Но… – Камилла запнулась. – Но мои мечты так и остались мечтами. Отца не стало, когда я была подростком. Это было сильным ударом для всей семьи.
– Камилла, мне очень жаль, что твой отец так рано ушел из жизни. Это большая утрата для любого человека, но для тинейджера это тяжелее в разы. Мы остаемся детьми, пока наши родители живы. Береги свою маму.
– Я очень ее люблю и оберегаю от любых переживаний.
– Расскажи, неужели отец так помог тебе освоить непростой французский язык, что ты помнишь его до сих пор?
– Французский язык всегда занимал особое место в моем сердце в память о папе. Я продолжила обучение через книги и фильмы. Читала Дюма, Жюля Верна и других классиков в оригинале. Слушала и учила песни Джо Дассена, Милен Фармер, Мирей Матьо. Потом у меня появились маленькие воспитанники-близнецы – я подрабатывала няней у детей папиного начальника, когда его не стало. Я училась у них, а они у меня.
– Ты, должно быть, была прекрасной няней.
– Я очень люблю этих детей. Они уже давно выросли. Сейчас ходят в шестой класс. Сами подростки, как я когда-то была. Мы до сих пор тепло общаемся.
Машина остановилась у прекрасного здания с величественными колоннами и широкими дверьми.
Возле центрального входа стоял статный седовласый человек в черном пальто. На его носу сидели изящные очки в тонкой оправе, он смотрел прямо на Жана и Камиллу и улыбался.
– Здравствуйте, Жан, я решил лично встретить вас. Такой редкий гость в нашей стране и абсолютно инкогнито. Как же так вышло, дорогой друг? Нужно было созвать конференцию. Вы могли бы прочитать лекцию.
– Не в этот раз, дорогой профессор. У меня ограниченное время этой поездки. Камилла, хочу представить вам профессора Тимура Муратовича. Один из немногих в Казахстане историков-египтологов, дешифролог, который учился с моим отцом. У него множество прекрасных работ по египетским царствам. Также он ездил в Египет в одну очень знаковую экспедицию на раскопки.
– Здравствуйте, Камилла. С нетерпением ждал встречи. Пройдемте же ко мне на кафедру. Там сейчас никого нет. У меня есть два часа. Очень немного для таких долгожданных гостей, но мы постараемся успеть решить ваши вопросы.
В кабинете у профессора висело несколько карт современного Египта и древних царств. В шкафу лежали камни разных размеров и пород, множество египетских сувениров и папирусов. Рядом стоял стол со стеклянной столешницей. Камилла подошла к нему и увидела, что в стеклянных ящиках лежат фотографии с экспедиций. Возле каждой фотографии лежала записка с пояснением и колбочки с крупицами песка, щебня и мелкими камнями.
– Египетское правительство ввело запрет на вывоз находок из экспедиций. Все, что обнаруживается на той земле, принадлежит государству и сразу привозится в Каирский музей для исследования. Но никто не помешал мне вывезти частички земли из этих мест.
Глава 34
– Приступим? – Тимур Муратович надел другие очки, белые медицинские перчатки и включил яркую настольную лампу. Камилла достала из сумки старый, обгоревший по краям блокнот.
– Ну что же вы его просто так носите? – возмутился Тимур Муратович. – С каждым днем такие раритетные вещи изнашиваются с неминуемой скоростью.
Он взял в руки блокнот так аккуратно, будто держал древнюю священную книгу. Долго смотрел на незатейливую обложку, затем открыл первую страницу и прочитал вслух: «Этот дневник принадлежит Мире». А тут неразборчиво.
Он взял лупу и некоторое время изучал титульный лист.
– Ануаровне. Здесь написано ее отчество без фамилии.
Профессор аккуратно перелистнул страницу, внимательно вглядываясь в слова. Бумага была тонкой и даже крошилась.
– Тут уже почти ничего не разобрать. Сейчас вернусь.
Профессор медленно встал и подошел к закрытому шкафу. Взял две баночки и вернулся к столу. Что-то присыпал на все страницы и включил сканер. Аккуратно все отсканировал и вернул блокнот Камилле.
– Сейчас я запущу программу по распознаванию письменного текста и надеюсь, мы быстро прочитаем все, что написано в этом дневнике госпожой Мирой Ануаровной.
Сканер зашумел и один за другим распечатал листы. На них был виден текст записей.
Втроем они склонились над текстом. Камилла начала читать и произносить перевод слов на французский для Жана.
«Дорогой дневник! У меня замечательные новости! Я еду с папой в экспедицию на раскопки в Луксор! Это невероятная поездка обязательно принесет мне много новых знаний. Еду за новыми эмоциями и впечатлениями. Я уверена, что моя жизнь круто изменится после этой поездки».
Следующая запись:
«Дорогой дневник, не было времени писать обо всех событиях, которые происходили в экспедиции, но кое-что невероятное я привезла из этих загадочных земель. Когда после раскопок мы приехали на море, отдохнуть у местных жителей, я сидела на берегу. Берег там совсем не песчаный. В основном он весь усыпан камнями и острыми кораллами. В этом вся его притягательность. Я с интересом разглядывала цветные камни, ракушки и причудливой формы кораллы. Волны окатывали мои ноги. Я сидела на небольшом плоском нагретом солнцем камне. Маленькие крабики смешно ходили, подняв свои прозрачные клешни. Я радовалась солнышку, опустив одну руку в воду, как вдруг мои пальцы нащупали твердый предмет. Я опустила глаза, чтобы разобрать, что там такое. И увидела этот камень! На нем выгравированы древнеегипетские символы. Я сидела как завороженная, разглядывая таинственный камень.
Я вспомнила, что по закону все предметы, найденные на египетской земле, принадлежат этой стране. Так что я не имела права забирать камень. Переборов себя, я опустила его обратно в воду. Вряд ли он имеет какую-либо историческую ценность. Но волна снова подтолкнула его к моей руке. И я услышала голос. Это похоже на сумасшествие, но я ясно слышала тихий голос где-то глубоко в голове. Он мне сказал: “Возьми его и не отпускай”.
Я, советская школьница, пионерка, и слышу голоса? Не могла поверить в происходящее и тем более не могла никому об этом рассказать. Я не хотела попасть в психиатрическую лечебницу.
Мне пришлось пойти на хитрость, чтобы пронести этот камень в самолет. Я приклеила его к моему дневнику, обрисовав его контуры. Он стал одним целым с блокнотом, как будто так и продавался. Никто даже не досматривал меня. Могла бы и не приклеивать.
После прибытия в Алма-Ату и по сей день я слышу его голос. Будто зов из древности веков. Слабый, чуть слышный и совсем неразборчивый. Что же ты хочешь мне сказать, камень?»
Следующая запись:
«Два дня подряд мне снилось, как мой камень сиял зеленым цветом изнутри. Как будто внутри есть что-то важное, а наружная поверхность – всего лишь оболочка, скрывающая ценное содержимое. Но я ничего не обнаружила, когда проснулась. Думаю, все же камень цельный. Если хорошо приглядеться, на нем гравировка из еле заметных мелких египетских символов». Ниже записи Мира перенесла символы на бумагу.
Следующая запись:
«Дорогой дневник, я решилась рассказать о находке папе. Он разозлился, как страшное чудовище. Еще не видела его таким и уж точно не ожидала, что он настолько законопослушный. Но вот когда он взял в руки камень, то почувствовал, что тот необычный. Как передал свои ощущения сам папа, камень в его руке сначала был горячим, а через несколько секунд он резко стал холодным, будто кусочек арктического льда.
Папа помчался со всех ног к телефону и созвонился со своим давним товарищем из Ростова. Игорь Иванов тайно занимается паранормальными явлениями. Это, кстати, не мешает ему быть членом партии и знаменитым профессором в Ростовском институте. Так вот, после их разговора мне сразу купили билет на самолет. Я скоро полечу в Ростов и повезу камень на экспертизу!»
Следующая запись:
«Дорогой дневник, мне вчера и сегодня снились кошмарные сны. Крушение самолета, пожар, резкая боль во всем теле. Я просыпалась с криками в холодном поту. Стало страшно ложиться спать. Папа говорит, что я переживаю перед поездкой. Да, летать страшно, но ведь я не беспокоилась перед экспедицией. И кошмары такие мне не снились никогда прежде. Камень потемнел. И голос в голове не утихает. Вот только не разберу ничего – речь какая-то не наша».
Следующая запись:
«Дорогой дневник, сегодня был прекрасный солнечный день, мы замечательно провели его с семьей, а вечером они все вместе поехали провожать меня на аэровокзал. Мне хорошо и светло на душе сейчас. Так люблю папу с братом! Вот только Яра все настроение испортила, как всегда. Что за несносная женщина! Везде нос засунет. Сегодня отговаривала папу от моего полета. Говорила, что камень можно продать за границу и получить большие деньги. А на наш общий отказ устроила истерику с проклятиями. Как обычно.
Я хочу принести пользу миру. Чувствую, что этот камень мне поможет. Или это я ему помогаю? Пока не знаю. Скоро состоится долгожданная встреча с профессором Ивановым, который сможет приоткрыть завесу тайны этого камня. Сейчас я уютно сижу в салоне самолета у иллюминатора. Уже ночь, а я чувствую подъем сил и много энергии. Кажется, что все прекрасное ждет меня впереди. Папа уже назвал меня самым молодым научным сотрудником».
– Все готово. – произнес Тимур Муратович. – Вам осталось найти египтолога, который расшифрует вам все эти многочисленные зарисовки символов. – Он немного подумал и вспомнил: – А искать никого и не надо. В Алматы есть гениальный профессор, который посвятил жизнь египтологии. Я по сравнению с ним – обычный турист в археологических экспедициях.
Тимур Муратович нашел в ящике стола нужную визитку и протянул Камилле. Она взглянула на фамилию профессора и сразу его узнала:
– Это профессор из института моей подруги.