Дмитрий Сергеевич Борисов
Осквернённые мечтой

В отличие от других народов, керохийцы жили в более суровых условиях. Тень Северного леса ложилась на эти земли, одаривая их своим своевольным, неповторимым характером, но уже в более мягкой форме. Лето было коротким. Земли неплодородными. Лишнего продовольствия у северян не было, а отношения с другими королевствами были натянутыми. Соответственно и торговля была слабой, несмотря на наличие обильных природных ресурсов. Но их добыча велась лениво, что сильно било по экономике государства.

– Путь был долгим, – с облегчением выдохнул Витус, когда корабль покинул границы злосчастного леса.

– Таким же будет и обратный, – подхватил его слова Альтаир.

Они стояли у борта и смотрели на берег.

– Почему мне кажется, что этот путь был напрасным? Они хотели отослать нас подальше, но зачем? – Витус озвучил мысли Альтаира, не покидающие того уже давно.

– Всё имеет свой смысл. Не стоит сильно задумываться над этим, таково решение Совета.

– Но ты ведь задумывался, – продолжал Витус. – Или я не знаю истиной причины?

– Никаких тайн нет. Ты знаешь об этом столько же, сколько и я, – Альтаир непоколебимо смотрел вперёд.

– Иногда мне кажется, что я не знаю ничего.

– Не только тебе.

– Это тяготит, – разочарованная улыбка блеснула на лице Витуса.

– Почему же? – Альтаир взглянул на товарища. – Это хороший признак, указывающий на наличие в твоей голове мозгов.

Глава 2
Зов сердца

На корабле началась суета, экипаж готовился к причаливанию. Часть груза заранее подготавливали к выгрузке, но основная его масса оставалась на нижней палубе.

Река Ионеси теряла своё могущество, разветвляясь на три рукава. На берегу одного из таких делений стояла крепость Копус, преграждающая дальнейший путь. Река в том месте была значительно уже, что облегчало северянам контролировать передвижения кораблей. Неприятелю было сложно проскочить этот участок реки без серьёзных потерь.

Сама крепость была старой, но величественной. Большие стены, пускай и древние, предоставляли хорошую защиту от недругов. Её расположение давало одни преимущества, не позволяя захватчикам забраться на стены ни с воды, ни с земли.

Над рекой возвышался огромный арочный мост, соединяющий крепость с башней, стоявшей на противоположном берегу, вход в которую, с земли, был невозможен. Строители всё предусмотрели, не оставив врагам никакой тактики, кроме лобовой атаки.

– Раньше строили на совесть, – Араданте подошёл к Альтаиру, развалившемуся на мешках. В руках у него был кубок. – Каждый медяк готовы урвать себе в закрома, хотя стены возводят вокруг своих же домов. Потом удивляются, почему головы родных оказались на пиках, а оборона рухнула.

– Странно слышать такое от пирата, – подметил тот.

– Бартоломейского пирата! – засмеялся капитан. – Для меня пиратство – это свобода. Образ жизни, если хочешь. Злато я люблю, не отрицаю, но мать за него не продам.

Араданте сел на бочку, пролив себе на колени пару капель вина.

– Где твой напарник?

Альтаир указал на соратника, сидевшего в хвостовой части судна. Из-за груза пират его не заметил.

– Подумали над предложением? – спросил капитан.

– Да.

– И?

– Мне интересно, что скажет король, но я должен завершить другие дела, – пояснил Альтаир, прищурившись от солнечных лучей.

– Понимаю. Ваш выбор, – Араданте был недоволен ответом. – Позволишь дать совет?

– Конечно.

– Лучше встретиться сейчас.

Капитан настораживающе заглянул в глаза Альтаиру. Взгляд говорил, что отказ от встречи может принести большие неприятности.

– Если согласитесь, то вас доставят к королевскому двору, – продолжил пират. – Если нет и если нам по пути, то милости прошу на мой корабль.

– Сам к королю не направишься?

– Нет. Меня ждут в другом месте. Ваш ответ я передам послу в крепости.

– Куда направляетесь? – полюбопытствовал Альтаир.

Капитан испил вина. Его разум слегка затуманился алкоголем.

– На юг, – промолвил он. – А вы?

– Нам не по пути, – отверг его предложение Альтаир, хотя путь лежал в те же края.

– Ваш орден на юге, если мне не изменяет память, – засомневался в искренности его слов Араданте.

– Память вам не изменяет.

– Ну что ж. Моё дело предложить. Видимо, здесь наши пути разойдутся, – пират смотрел на крепость, к которой подплывало судно.

Корабли сбросили якоря. Приближаться к причалу не стали, хотя река и была глубока. Несколько лодок спустили на воду. Течение было не сильным и сидевшие в них матросы без труда удерживали посудины на месте, держась за канатную сетку.

Капитан, двое членов его команды сели в одно из таких судёнышек, а вместе с ними и члены Братства.

Навстречу им плыли две лодки с доблестными мужами. Упасть в реку в тяжёлых латах никто не хотел, такая смерть бессмысленна для солдата, поэтому доспехов они не носили. Это плыли люди проверяющие корабли на предмет наличия контрабанды, беглецов, врагов. Корабль бартоломейского пирата они не тронули. Их интересовало второе судно.

Причал был сделан из камня, как и сама крепость. Кое-где виднелись разрушения, которые были устранены, но уже не так умело. В некоторых местах это выглядело совсем коряво. Первые строители сбросились бы со стен, увидев работу своих потомков.

На берегу заранее столпились ожидавшие прихода кораблей люди.

– С прибытием! – радостно выкрикнул человек из толпы, судя по одёжке торговец.

Араданте поприветствовал этого человека, помахав рукой, пока лодка подплывала к причалу.

– Ну как? Проблем не было? – торговец радостно похлопал по плечу капитана.

Альтаир выпрыгнул из лодки, поправил плащ и быстрым шагом направился прочь, к крепостным воротам, встречая неодобрительные взгляды людей. Ему было некомфортно в таком обществе – оно было ему противно. Впрочем, эти чувства были взаимны.

На стенах крепости колыхались серые знамёна с чёрной окантовкой и гербом королевства Керохии, в виде двух перекрещенных секир. С лезвия одной стекала кровь, а с лезвия другой слёзы, прозрачно-голубого цвета. Герб прекрасно олицетворял жизнь на севере.

Твердыня хоть и казалась заброшенной, но она никогда не пустовала. Со стен за происходящим вокруг наблюдали здешние хранители земель – около сотни стражников.

Вокруг Копуса был заполненный водой ров. Хотя и без него забраться на стены было проблематично. Один вход – ворота, к которым можно было подойти лишь через мост, поднимающийся при любой угрозе.

– Такую крепость только длительной осадой взять можно. Изматывая противника, – озвучил свои мысли Витус.

Собратья уже были здесь ранее. Именно из Копуса они направились в Прислон.

– Или хитростью, – произнёс Альтаир под грохот цепей, опускающих мост.

За воротами, во дворе, стоял комендант крепости. Звали его Сарказ. Суровый, высокий, раскрепощённый пятидесятилетний мужик с орлиным носом и строгим взглядом. Он был резким в высказываниях, прямолинейным. Этим он нравился Альтаиру и раздражал Витуса.

– Знал, что не сдохните! – выкрикнул керохиец, осматривая собратьев.

Альтаир улыбнулся. Он не чувствовал в его словах ненависти.

– Капюшоны снимите, а то непонятно какие рожи корчите под ними, – сказал Сарказ.

– Как скажешь командующий, – наиграно произнёс Альтаир и исполнил просьбу, прозвучавшую, как приказ.

Витус неохотно, недовольно повторил действия старшего.

– А этот что? В штаны наложил? – обратился комендант к Альтаиру, намекая ему на негодующего товарища.

– Он всегда такой, – Альтаир посмотрел на Витуса и взглядом посоветовал тому не обращать внимания на грубые слова коменданта.

– Ладно. Пойдемте, посидим на дорожку. Вы, надеюсь, не задержитесь здесь?

– Не планировали.

– Хорошо, – кивнул Сарказ.

Крепость была немаленькой, неплохо сохранившейся. Внутри было прохладно, заброшено. Многие помещения пустовали. Использовали только часть твердыни, какую, можно было понять сразу – она выглядела опрятнее, с меньшим количеством паучьих сетей и пыли.

– Проклятые ступеньки. Каждый раз карабкаюсь по ним и проклинаю всё на свете, вплоть до предков, – пробубнил комендант, бренча кольчугой, которую непонятно для чего напялил на своё немолодое тело. – Но когда просыпаюсь, вид из окна отбивает желание перенести всё на нижние этажи.

– Стареешь воевода, – подшутил Витус, обратив внимание на его тяжёлое дыхание и жуткий запах пота.

– Хочешь вниз спуститься кубарем? – пригрозил Сарказ.

Альтаир рассмеялся, но и этого было достаточно, чтобы эхо разошлось по винтовой лестнице.

Пройдя немного по широкому коридору, комендант достал ключи и отворил двери своего просторного, богатого жилища. Дорогие ковры, мебель, посуда украшали его комнату. Все эти драгоценные вещицы редко украшали жилища керохийцев и нередко служили признаком того, что человек использует своё служебное положение для собственного обогащения.

– Милости прошу в мои королевские хоромы! – развёл руки Сарказ, ступая по шикарному ковру, привезённому с восточных земель.

– Не бедно живёшь, – оценил его имущество Альтаир.

– Спасибо торговым крысам. Но от меня они этого слова никогда не услышат.

Комендант уселся за единственный в комнате письменный стол, о котором богачи могли только мечтать.

– Присаживайтесь, – предложил он.

Сарказ стрельнул глазами по собратьям и расслаблено откинулся на спинку стула, похожего на трон.

– А ты, – обратился он к Витусу. – Будешь умничать – выйдешь отсюда.

Он указал на окно, но Витус нечего не ответил, вспомнив наставление Альтаира.

– Ты его воспитывай, – посоветовал комендант старшому. – Дурь надо сразу выбивать из башки, пока корни не пустила.

– Само собой, – Альтаир понимал, что северянин провоцирует его товарища и получает от этого удовольствие. – Не жарко в кольчуге?

– Нормально, – пробубнил тот, вытирая платком пот со лба. – Надо чаще надевать, а то совсем отвыкну.

– Мудро мыслишь.

– А как же! – встрепенулся Сарказ. – Я не молокосос, как ты. Боевого мастерства у тебя больше моего, но вот житейского опыта маловато. А это самое важное!

– Не буду спорить.

Старый воевода начал перебирать письма на столе, ища королевскую печать.

– Вот оно. От короля Кромунга. Пришло за несколько дней до вашего нежеланного возвращения.

– Надеюсь, не по наши души, – сказал Альтаир, не замечая колкостей северянина.

– По ваши, чьи же ещё, – комендант, прищурившись, освежал память, позабыв содержимое послания.

– Склеротик, – шёпотом произнёс Витус и тут же получил тычок по ноге от соратника.

– Король желает, чтобы я относился к вам с уважением, – Сарказ прочитал первые строки письма и отложил его. – Но это не значит, что я должен пред вами кланяться.

– Конечно.

– А ты? Что-то не услышу твоего ответа.

– Конечно, – брякнул Витус.

– Хороший мальчик, – Сарказ ехидно улыбнулся.

Комендант вновь окунулся в письмо, пытаясь найти что-то важное, что-то некогда прочитанное, но забытое.

В дверь громко постучали. Собратья вздрогнули от неожиданности, а Сарказ даже не шелохнулся, он привык к подобным стукам и научился не отвлекаться на них.

– Войди! – крикнул командующий.

Вошёл мужчина с неотёсанной щетиной. Было видно, что он бывал в передрягах. У таких солдат всё на лице написано: два больших шрама украшали его физиономию, а глаза испускали бесстрашие к кровавым поворотам судьбы.

– Вас лизоблюды желают видеть, – голос у него был хрипловатый.

– Пусть пока тебе лижут сапоги, мои ещё чистые, – Сарказ продолжал читать и выдёргивать из головы притаившиеся воспоминания.

Перед уходом посланник внимательно осмотрел новоприбывших, словно запоминая их приметы и запах.

– Король хотел бы видеть вас, – неожиданно начал комендант. – И готов принять в любое время.

– Нам уже передали подобное предложение, – известил его Альтаир.

– Кто?

– Араданте.

– Понятно, – брезгливо произнёс командующий. – Эта скользкая змея везде подмажет двери, чтобы не скрипели.

– Плохого мнения о капитане?

– Я знаю такую породу людей. Трусливая тварь, питающаяся падалью, вот он кто! Раньше таких псов вывешивали на стене с петлёй на шее, а теперь им позволяют нашу землю топтать.

– Кромунг другого мнения, раз встречает такого при дворе.

Альтаиру было интересно выслушать мнение Сарказа о короле, поэтому он повёл разговор в интересный ему лесочек.

– Я не знаю, какие любезности у Кромунга с этой каракатицей, но до добра они не доведут. С такими гадинами дел иметь нельзя!

– Король не дурак, знает, что делает.

– Знал бы, не лез. Не нужна нам бартоломейская шваль и вся эта позолоченная посудина! Оглянись! Вот она их жизнь, весь их смысл бытия, – комендант плавно рассёк рукой воздух перед собой, намекая на принесённые ему дары. – Они привыкли так жить.

Альтаир вёл себя непринуждённо, внимательно выслушивал керохийца.

– Они думают, что могут купить всё. Даже моё слово и честь за горсть золотых и пару паршивых ковров! – комендант начал высказываться более пылко. – Но только честь не продаётся! Если кто-то говорит, что у такого-то человека её купили, знай, у него её никогда не было. Ни у того кто продал, ни у того кто купил. Они не знают что это, поэтому дают цену. Цену!

Он ударил кулаком по столу. Все предметы, стоявшие на нём, загремели и подпрыгнули.

– Я не питаю любви к таким, – высказал Альтаир.

– Не поверишь, – брезгливо оскалился вояка. – Они говорят тоже самое. Это самый чудовищный самообман.

– Зачем же тогда принимаешь их дары? – вмешался Витус, ради любопытства или провокации, было не ясно.

– В этом-то вся и соль, – промолвил Сарказ, явно ожидавший подобного вопроса. – И не просто думают, они верят! Если я прикажу палачу их вздёрнуть, эта вера их не покинет. Где-то там, в глубине чёрной души, у них будет гореть огонёк надежды. Надежды на то, что это спектакль, что они купили меня и скоро их страдания прекратятся. Они неисправимы. Кто заразился этой болезнью, никогда не излечится от неё. Никогда! Даже праведный отшельник, одиноко живущий в лесу с милыми зайчиками. Он просто прячется, зная, что с такой болезнью не совладает. Она в мозгах!

– Я знаю людей, которые смогли совладать, – не согласился Альтаир.

– Нет, не совладали – уверенно произнёс комендант.

– Тогда мы все больны, – скрестил руки Витус.

– Моя болезнь носит название любовь. Любовь к этой промёрзшей земле, к чёрствому хлебу и не менее чёрствому народу, – гордо высказал Сарказ. – А чем вы больны господа?

Витус задумался. Альтаир же ничего не ответил, он просто смотрел на старого вояку.

– Вот, вот, – обрадовался комендант их молчанию. – Вы и сами не знаете ради чего живёте. А мы, керохийцы, знаем. Поэтому все ваши трюки ничтожны против нашей веры в свою страну, которую вы все считаете второсортной.

– Может ты и прав, – Альтаир не стал спорить. – Но мы не оцениваем силу так, как это делают ненавистные вами южане.

– Не только южане, – подчеркнул Сарказ.

– Я знаю.

– Да. Вы многое знаете. Но когда знаний слишком много и они скапливаются в одном месте, то это приводит к печальным последствиям. Ваши закрома, рано или поздно, лопнут от избытка. И никакой замочек вам не поможет.

– Боюсь представить количество стервятников ждущих этого момента, – улыбнулся Альтаир.

– Не сомневаюсь, что вам доподлинно известно их число и имена. Вы всё прекрасно понимаете, но и другие не дураки. Не забывайте это, играясь в богов.

– В богов играют другие, мы лишь забираем у детей игрушки, – Альтаира начал раздражать язык коменданта. – Не стоит делать поспешных выводов, о них можно споткнуться и не встать.

– Угрожаешь? – набычился Сарказ.

– Вы испугались?

– Не играй со мной. Мне наплевать, кто ты и откуда, – побагровел комендант.

Довольная гримаса образовалась на лице Витуса. Возникший конфликт был ему по нраву.

– Тебе да. Но твоему королю нет, – Альтаир взглянул на королевское письмо. – Или пускай идёт к чёрту?

Комендант предсказуемо охладил свой пыл. Однако злоба не вышла из него, а притаилась. Керохийцы были преданы своему вождю, но пылкость часто вытесняла терпение.

– Умно, – сказал он.

– По-другому не умеем, не учили, – ответил Альтаир.

– Будь я королём, недолго вы бы плясали передо мной.

– Последствия тебе бы не понравились, – бросил угрозу Витус.

– Не спорю. Трусливый кинжал в спину мне был бы гарантирован, – вояка попытался принизить Братство.

– Ну что вы, – ухмылка блеснула на лице Альтаира. – Такая смерть и вправду недостойна вас. Смелый кинжал в грудь, думаю, будет в самый раз.

– Не совсем достойная погибель. Предпочитаю честную битву, – Сарказ гордо выпятил грудь.

– Один на один ты не справишься.

Комендант нахмурил брови. Ответить было нечего, а выглядеть пустословом ему не хотелось.

– Ладно. Прекратим пересуды, – он принял наглый, самодовольный вид.– Что ещё могу для вас сделать?

– Позволите идти? – Альтаиру не хотелось задерживаться в крепости, в которой его терпят и угощают словесным ядом.

– Идите, – противно прошипел вояка. – Лошади, как я и обещал, ждут вас в конюшни.

– Благодарю.

Собратья не торопясь направились к двери, под бдительным присмотром керохийца, не доверяющего иноземцам. Ненавистное дыхание коменданта доносилось до них сзади.

– Наконец-то понял, что это за существо? – спросил Витус, спускаясь по лестнице.

– Не умничай. Есть люди куда хуже, – ответил Альтаир.

Витус был недоволен его снисходительным отношением к коменданту, которого, как он считал, необходимо было поставить на место и желательно силой.

Они вышли во внутренний двор, в котором уже находились люди, встречавшие корабли на берегу. И вновь косые взгляды были направлены в их сторону. Это нервировало Альтаира. Он пожелал скрыться от ненавистных ему взглядов и не слышать их раздражающий гогот.

Седовласый старик подвёл к собратьям двух лошадей. По два небольших мешка с овсом свисали с каждой кобылы.

– Накормлены и обихожены, – произнёс он, подавая им поводья.

Альтаир протянул ему золотой, но старик презрительно посмотрел на монету, словно ему протягивали кусок грязи. Его взгляд говорил, что в оплате нет необходимости. Причина такой бескорыстности была неведома собратьям.

Араданте хотел что-то сказать покидающим крепость соратникам, но они не соизволили посмотреть в его сторону и спешно покинули крепость.

Деревень, городов в округе было мало. Опасная местность, жёсткий климат, чудовища отбивали у северян желание заселять эти края.

Собратья шли по старому маршруту. Никаких безопасных путей не существовало. Торговцы перемещались по реке, не рискуя проходить через леса и степи, которые предстояло преодолеть членам Братства, двигающимся по открытой местности.

Трава набрала силу и покрыла своим зелёным ковром холодную землю. Леса, разбросанные по степи, вышли из спячки и впитали корнями растаявший снег. Короткое лето приближалось.

– Вороны, – Витус указал на птиц, кружащих в небе.

– Нас это не касается, – сказал Альтаир, который уже давно заметил любителей полакомиться свежими трупами.

Голоса у обоих были уставшие. Три нудных дня в пути тянулись долго. Никаких селений, людей на пути им не попалось.

– Может глянуть? – настаивал Витус.

Он хотел удовлетворить любопытство и внести в утомительный путь что-то новое.

– Над мертвечиной они кружат, нечего там высматривать, – высказал Альтаир, стараясь не смотреть в сторону птиц.

– Человека или животного? – Витус подогревал интерес товарища, догадываясь, что тому, всё-таки, не безразлично, что там.

Альтаир цыкнул языком и остановил лошадь.

– О нашей цели не забыл? – он постучал рукой по сумке, в которой лежала шкатулка.

– Нет, – улыбнулся Витус, понимая, что тот поддался искушению.

– Любопытство тебя когда-нибудь погубит.

– Желание знать вреда не приносит, – Витус развернул лошадь и устремился к воронам, устроившим пляску в воздухе.

– Зависит от того, что ты хочешь знать, – Альтаир смирился с выбором соратника и направился следом за ним.

Знакомый запах встретил собратьев. Он не вызвал у них тошнотворного чувства. Для них аромат смерти был также привычен, что и восход солнца.

Несколько воронов поднялись в небо при приближении всадников, остальные же продолжили трапезничать. Две мёртвые лошади, запряжённые в опрокинутую телегу, лежали с выпущенными наружу внутренностями. Выглядели они так, словно их терзали мечами, долго и беспощадно. Рядом с ними находилось человеческое тело. Это была женщина с разорванной глоткой. Её лицо прикрывали окровавленные волосы, прилипшие к коже лица. Совершить подобное зверство люди не могли, но, ни потому что являлись добрячками, а потому что раны были нанесены когтями какого-то здоровенного животного, осёдланного слепой яростью.

Повсюду была разбросана деревянная посуда, овощи, вывалившиеся из мешков. Будь причастным к нападению отряд разбойников ничего бы ценного и съестного не осталось.

Альтаир насторожился. Его рука была готова применить меч по назначению. Любой лесной околок мог таить опасность, укрывать чудовище, позабавившееся в степи.

Витус увидел оторванную руку, принадлежавшую, судя по размерам, ребёнку и ощутил дрожь.

– Кто мог сделать такое? – у него было множество предположений на этот счёт, но все они казались ему сомнительными.

Альтаира смолчал. Он был в поисках другого тела.

– Что ты ищешь? – возбуждённо спросил Витус.

– Главу семейства, – наставник понимал, что женщина не собралась бы в путь одна, особенно с дитём.

– Ребёнка тоже нет.

Внимание Альтаира привлёк ворон, прыгающий поодаль от перевёрнутой телеги. Спрыгнув с лошади, он направился к радостной птице, утолившей голод. В том месте, в траве, лежал мужчина с торчащими наружу рёбрами, а рядом с ним топор. Что бы это ни было, оно просто убило. Признаков поедания не было, за исключением работы чёрных стервятников. Но и те прилетели недавно: печальное событие, судя по разложению тел, произошло полдня назад.

– Удовлетворил любопытство? – Альтаир держал рукой поводья и оглядывался по сторонам.

Тоска, напавшая на Витуса, ответила за него.

Найти тело ребёнка им не удалось, хотя они и не пытались.

– Что ты делаешь? – Витус, не слезая с кобылы, наблюдал за наставником, бродящим вокруг повозки.

– Мародёрствую, – отшутился Альтаир суровым голосом.

– Нам вещи усопших не нужны.

– Им тоже.

Ничего полезного ему найти не удалось. Денег у мертвецов не было, только пища, которую он сложил в серый мешок и подал Витусу.

– А если отравлено? – Витус брезговал принимать пропитание, украденное у мертвецов.

– Ты первый отведаешь, – сказал Альтаир. – Вино же пригубил. Так что не корчи из себя святошу и бери. Ничего постыдного здесь нет.

– Я не пил, – обидчиво промямлил тот, принимая мешок. – И ты это знаешь.

Наставник встал напротив тела женщины и замер, закрыв при этом глаза. Он прикоснулся двумя пальцами, указательным и средним, ко лбу, а затем к сердцу. Витус поступил точно также.

Задерживаться не было необходимости. Они покинули злосчастное место с необычайной бдительностью и хладнокровием.

Вечерело. Передвигаться в потёмках было крайне опасно. Собратья заночевали возле маленького лесного околка, предварительно напоив четвероногих друзей из родника, попавшегося им на пути. Устраивать возле него привал они не стали: кто-то мог знать о нём и, стремясь утолить жажду, наткнуться на спящих путников. Чтобы исключить такую вероятность, ими было принято решение отдохнуть в другом местечке.

Разводить костёр не стали: его могли заметить издалека. Перекусили соратники всухомятку тем, что выпало с повозки.

– Утром ещё раз напоим, – Альтаир высыпал на траву овса. – Своей кобыле насыпь.

Витус лежал, подложив под голову мешок с кормом. Собрата он не услышал, так как размышлял о смерти и жизни после неё.

– Оглох? – наставника раздражала беспечность ученика.

После повторного обращения, тело Витуса начало лениво приподниматься. Альтаир, с ярко выраженным недовольством, глянул на него. Поймав осуждающий взгляд, тот прибавил резвости своим вялым движениям.

– Ещё раз такое увижу, сделаю вывод, понял?

– Да, – досадливо промычал Витус.

Его недовольство было вызвано не словами старшего собрата, а призрением к собственной слабости. Последние события глубоко проникли ему в голову. Оторванная конечность ребёнка стояла перед глазами, словно он и не покидал того места.

– Прости, – голос Витуса стал более живым.

Альтаир, снимающий с лошади лишний груз, взглянул на товарища.

– Если ты от такого треснул, то тебе не место в наших рядах.

– Я видел вещи и похуже, – сказал Витус. – Просто… не знаю, что на меня нашло.

– Избавься от этих мыслей, они уничтожают тебя. Проку от них никакого.

– В этом то и проблема. Их невозможно прогнать.

– Я знаю, – согласился Альтаир. – Измени их. Посмотри на это с другой стороны. Сделай так, чтобы они вызывали в тебе не слёзы с соплями, а нечто иное.

– Это ли не самообман?

– Тут не может идти речи об обмане самого себя. Это сложно объяснить. Мы всегда смотрим на события криво. И где обман или реальность не всегда ясно.

– Жаль, когда погибают дети. Особенно из-за глупости родителей, – Витус развязал мешок и подошёл к лошади, которая, увидев любимое лакомство, замотала головой.

– Дети всегда платят за грехи отцов и матерей.

Альтаир прилёг на мягкую, как перина, траву. Возле лесочка она была крупнее и сочнее. Обнажённый меч лежал рядом с ним, около правой руки.

– Это ли справедливо? – рассердился Витус на жизнь.

– Она дарована нам Богом. Не твоему уму его оспаривать.

– Мне сложно принять такой аргумент.

Витус насыпал овса кобыле и присел рядом с наставником.

– Ты её понять не хочешь, – Альтаир лежал, но намёка на сон не подавал.

– Точнее не могу.

– Можешь. Было бы желание.

– Дитя рождается невинным, он или она не должны платить за ошибки, которые ими не совершались.

Альтаир демонстративно вздохнул и промолвил:

– На нём всегда будет тень родителей.

– И где же тут справедливость?

– Ты мыслишь узко. Смотришь на это лишь со стороны младенца.

– А с чьей стороны мне смотреть? – Витус повысил голос. – Дитя – это отдельно взятый человек. Как можно нести ответственность за поступки другого? Если твой любимый комендант совершит безумие, почему я должен отвечать за него?

Улыбка покорёжила лицо Альтаира.

– В этом то и проблема, все забывают об ответственности. А некоторые и вовсе пытаются снять её с себя. Из-за этого много бед. Если бы родители помнили, что за совершённый ими грех будет расплачиваться их ребёнок, они бы совершали меньше глупостей. Это относится и к королям, ко мне и тебе. Если женщина убьёт своего ребёнка в утробе, то расплачиваться за него будёт её другие дети – болезнями и несчастными случаями. Этот закон действует всегда, независимо от веры в него. Только покаяние способно разрушить проклятие, а не наглая уверенность в собственной правоте, которая падёт прахом, когда явится расплата.

Витус умолк. Его разум не принимал сказанного, но и отвергнуть не мог. Во всяком случае, тут было о чём подумать.

– Какой чёрт их в степь потянул?

– На тебя хотели посмотреть, – Альтаир прикрыл глаза.

Настроение у Витуса приподнялось, как и смелость, граничащая с глупостью. Два месяца тому назад, он бы не посмел задавать каких-либо вопросов Альтаиру, тем более вступать с ним в споры. Это было неуважительно по отношению к более опытному воину. Сейчас же он привык к холодному взгляду собрата и его поучениям. Некогда суровый и чем-то пугающий наставник стал ближе к сердцу. Так, по крайне мере, Витус считал.

– Интересно, что их убило? – он произнёс это так, словно задал вопрос самому себе, хотя, на самом деле, желал получить ответ от Альтаира.

Тот безмолвно лежал, оставив любопытство собрата без внимания.

– Ты так и не сказал, какая тварь способна на такое? – приставал с вопросами Витус.

– Больше болтай, а лучше громче и загадка явится к тебе сама, – хрипловато ответил наставник.

– К чему готовиться в случае нападения?

– Ко всему.

Ночь была спокойной. Альтаир находился в полусонном состоянии. Его сердцебиение изредка учащалось, когда навострённый слух улавливал настораживающие звуки. Явным сигналом об опасности являлись лошади, он бы понял это по их поведению. Животное всегда чувствует надвигающуюся угрозу. В такие моменты главное успеть среагировать.

Громкое дыхание и выползающий из-под головы мешочек разбудили Витуса. Его кобыла стремилась добраться до овса. Он едва не крикнул, вернувшись в реальный мир из сна. К такому повороту событий его жизнь не готовила.

– Дай сюда, – Витус отобрал добычу у животного, но часть корма высыпалась на землю.

Узел, лишивший животное воли, оказался некачественным, поэтому лошадь без труда получила свободу. Привязывать её обратно к свивающему сучку Витус не торопился. Ожидал, когда четвероногая подруга сожрёт просыпанный овёс. Посмотрев на собрата, он с облегчением выдохнул, понадеявшись, что тот ничего не слышал. Ему не хотелось опозориться, услышать очередной упрёк.

«Хорошо, что спит», – подумал Витус, не заметив в темноте ухмылки наставника.

Солнце начало подниматься. Полностью погрузиться в объятия сна Альтаир позволил своему телу и духу в момент, когда услышал пробуждение напарника, ведь спать стало безопаснее. Пускай на ненадолго, но всё-таки нормальный сон.

– Как тебе удаётся не заснуть? – Витус успел снарядить лошадь в путь и решил поторопить наставника. Он прекрасно понимал, что тот всегда сохраняет бдительность.

– У меня есть то, чего нет у тебя, – чуткий сон Альтаира ушёл прочь, оставив его организм невыспавшимся, но способным к активности.

– Опыта?

– Ума.

От Витуса послышался безобидный смешок.

– Я себя полоумным не считаю, – высказал он.

– Был бы умным, не заснул.

Витус покачал головой. Стало ясно, что его позор не прошёл мимо наставника.

– Надо было сторожить по очереди.

– Лучше умереть из-за собственной оплошности, – Альтаир протёр глаза. Сон наваливал на него, создавая препятствия для полного пробуждения.

Эти слова не вызывали обиды у Витуса. Он относился к ним спокойно, как к шутке.

Как и было запланировано, они отвели лошадей к ранее найденному роднику. Было ещё не совсем светло, но внимание собратьев привлекли кое-какие изменения. Сам родник был небольшого размера. Его можно было и не заметить невнимательному путешественнику. Трава служила ему хорошей маскировкой.

Источник окружала мягкая почва, на которой, рядом со следами копыт, оставленных вечером, располагались новые отпечатки. Судя по ним, существо было немалых размеров, о чём говорили здоровенные ладони с длинными пальцами и когтями.

Витус умел распознавать звериные следы, но опыт следопыта подвёл его, оставив разум в смятении.

– Не ты ли мне предлагал заночевать тут рядышком? – спокойным голосом произнёс Альтаир, смотря на Витуса, изучающего след.

– Ночью оставлен.

– Да неужели? Как догадался? – ехидничал наставник.

Витус сурово осматривал родник, не обращая внимания на шутливые вопросы.

– Медведя или ежа? – донимал его Альтаир.

– Не смешно, – окрысился тот. – Скорее всего, оборотень.