Дмитрий Охотин
Грань человечности
Фрид, как сокращенно называли немца на станции, был очень хмур и держал в руке какую-то железяку. Второй американец, Тони угрожающе выставил большой нож на изготовку. Алексей развел руки в стороны, всем своим видом показывая мирные цели.
– Мы связаны единой судьбой, – вкрадчиво проговорил он по-английски.
– Коварство русских известно во всем мире! – сказал Тони.
– Да что вы, как дети малые! – вскипел Алексей. – Вы чешите всех под одну гребенку! В каждой нации есть свои хорошие и плохие, негодяи и меценаты, агрессоры и миротворцы. Мы медленно умираем, а вы играете в злых индейцев и доброго шерифа.
Алексей резко, насколько это можно в состоянии невесомости, выхватил железяку из руки Фрида и демонстративно положил её под ноги.
– Все! Хватит! Соберитесь! – командир экипажа решительно прошел внутрь отсека, несмотря на угрожающую позу Тони. – Где Хайдо?
– Мы его связали, – тихо ответил Фрид. – Он хотел…
Не успел немец договорить, как из соседнего модуля с криком вырвался японец, держа в руке нож. Его лицо исказила гримаса ярости.
– За императора! – прошипел на японском Хайдо.
Драться в условиях невесомости больше похоже на игру в бильярд. От твоего удара отлетает не только противник, но и ты сам силой своего удара задаешь себе траекторию сложного полета. Алексей не хотел сделать больно Хайдо. Уклонившись от не очень резких, из-за невесомости, тычков противника, он оттолкнувшись ногами от стены, пролетел за спину японца, дезориентировав его. В это время Саманта выхватила нож, а Фрид скрутил агрессивного подчиненного Микадо.
– Хайдо, успокойся! – крикнула Саманта.
– И вы все купились на его пропаганду, – яростно зашипел японец. – Его страна уничтожила мир.
– Гражданин страны не несет ответственность за действия руководства этой страны, – сказал Фрид. – Если бы было так, то СССР и Союзники после окончания Второй мировой войны поголовно вырезали нас, немцев и твою нацию, Хайдо.
– Он прав, – тяжело сказал Тони, убирая нож в клапан скафандра. – Да и не известно, кто начал эту ядерную бойню. Если и начал, то какие обстоятельства вынудили сделать это?
– В первую очередь мы люди, представители человечества, и только во вторую – граждане своих стран, – задумчиво поддержала разговор Саманта.
По лицу Хайдо все еще бегали гневные гримасы, но он как то обмяк.
– Нам нужно действовать единой командой, – сказал Алексей. – Мы падаем, нет связи с Землей, отсутствует электроэнергия. Скоро мы войдем в тень планеты.
– Нужно закрыть все иллюминаторы утеплителем. – задумчиво произнес Фрид. – Так сорок минут в тени Земли пройдут более комфортно.
– А еще нам нужно законсервировать ненужные отсеки и всем держаться вместе, – сказала Саманта.
– Надо сгрузить все запасы пищи в один отсек и подсчитать их, – сказала, вплывшая в отсек, Катя. Она вместе с Владом занималась подготовкой необходимых вещей. Помощник Алексея с радостным видом произнес:
– У нас же есть динамо! Я наткнулся на него, перебирая багаж.
– И что? – пока не понимая мысль коллеги, произнес Тони.
– Если раскрутить его – будет вырабатываться ток, – сказал Влад. – Мы можем попробовать запитать разряженные аккумуляторы и запустить систему с помощью автономных источников электроэнергии.
– Это при условии, что не сгорели микросхемы, и прочее сложное устройство внутренних систем станции, – задумчиво проговорил Хайдо. Он успокоился, и объятия Фрида уже стали не нужны. Японец на станции работал техником и досконально разбирался в сложном строении приборов и оборудования.
– Все равно стоит попробовать! – сказала Саманта.
Семь человек сидели и наперебой обсуждали планы спасения. Затем, распределив обязанности, они расплылись в разные отсеки. Часть экипажа заделывала иллюминаторы утеплителем. Последний источник света исчез, но зато активировали ручные химические пластиковые колбы. Слегка надломив похожий на свечку предмет, люди получали достаточное количество света.
Влад и Хайдо отправились в тренажерный отсек. Не секрет, что космонавты обязаны каждый день заниматься спортом, чтобы избежать костно-мышечной деградации в условиях низких нагрузок невесомости. Разобрав велотренажер, Хайдо подключил динамо-машину к вращающему валу спортинвентаря. Далее, с помощью проводов закрепил контакты динамо с контактами аккумуляторной батареи на 28 вольт, стандартному напряжению на станции.
– Крути педали! – сказал японец Владу.
– Пока не дали! – с улыбкой ответил тот.
– Лишь бы больше не было взрывов!
– Чтобы их больше не было никогда!
Они улыбнулись друг другу и Хайдо пошел проверять системы.
Фокус с динамо-машиной сработал. За час утомительного велопробега была заряжена первая батарея. Сменяя друг друга, сотрудники станции заряжали одна за другой имевшиеся аккомуляторы. Дело в том, что автономные источники питания должны были подключаться ко всем системам сразу, потому что сложная структура станции взаимозаменяла или взаимодополняла каждый элемент запускаемого оборудования.
Японец ковырялся в сложных узлах запускаемых систем. Тесты показывали, что оборудование в норме.
Снова собрали весь экипаж. Выяснилось что еды хватит только на полгода при обычном уровне потребления. Можно было растянуть и на год, но решили этого не делать, поскольку велика вероятность упасть на Землю гораздо раньше. С каждой минутой станция все больше сталкивалась с сопротивлением хоть и сильно разряженной, но все же атмосферы планеты.
Успели до входа МКС в тень Земли плотно термоизолировать подручным материалом окна. Вид Земли из обзорных иллюминаторов был совсем печальный: плотные тучи грязной серой массы покрывали абсолютно всю видимую атмосферу родной планеты. Где-то сквозь этот плотный слой прорывались огненные всполохи взрывов и пожаров. Наэлектролизованный могучими вихрями в верхних слоях атмосферы, этот покров то и дело выплёскивал из себя гигантские, прежде невиданные, разряды молний. От этого зрелища слезы наворачивались на глаза. Но команда держалась как могла.
