Дмитрий Красавин
Василиада
Интеграция клизмой
На днях мне случилось присутствовать на праздновании 30-летнего юбилея небольшого сельского хора. На сцену клуба, вперемежку с певцами, плясунами и танцорами, выходили представители органов местной власти, культурных обществ, спонсоры, журналисты и восхищались юбиляром. Руководитель хора с мрачным видом благодарил за проявленное к его детищу внимание, а когда гости отдали все подарки и отплясали, объявил перерыв. После перерыва, согласно программе, хор-юбиляр намеревался ласкать слух собравшихся своим пением.
Воспользовавшись антрактом, я нашел за кулисами солиста хора, Мишку Савельева, моего приятеля еще по студенческим годам, вручил ему пару гвоздик и предложил пройти в буфет – побеседовать о музыке.
Мишка гвоздики принял, от коньячка тоже отказываться не стал, но когда я завел разговор о благотворном влиянии хоровой музыки на духовный рост наших сограждан, он неожиданно заявил:
– Не будем мы больше петь.
– ???
– Юбилей совпал с поминками – хор приказал долго жить, – пояснил Миша.
– Как так? – удивился я. – Вы же на взлете творческих сил. У меня еще с Певческого праздника, как глаза закрою: "Ве-чер-ний зво-он. Бом-м… Бом-м…". Красота – как будто на Иване Великом колокола заговорили!
– Некому больше «бом-бом» петь, потому как не вписывается эта песня в русло интеграционных процессов.
– Ты что, Миша, серьезно?
– Куда серьезней.
Он в задумчивости помолчал, согревая в ладонях рюмку с коньяком, потом тяжело вздохнул и начал свой рассказ:
– Видишь ли, для партийных людей идеи всегда были главнее песен. У нас в хоре группа «бом-бом», три человека, – исамаалийтовцы.[22] А как ты знаешь, стержневая идея их партии – повсеместно в Эстонии искоренить из обращения русский язык. Для этого, по мнению их вождей, необходимо создавать специальные стимулы. Конечно, кое-что в этом направлении они и раньше предпринимали – срывали с домов таблички с названиями улиц на русском языке; выворачивали из земли указательные столбы, потому как на прибитых к ним стрелках под эстонским словами были русские; владельца продовольственного магазина заставили вывеску «Магазин» закрасить черной краской; владельца парикмахерской – соскоблить с витринных стекол русские надписи «Маникюр», "Педикюр"… В общем, много что в плане «интеграции» полезного сделали. Все перечислить сложно. Но, когда они перешли к созданию специальных стимулов, все сделанное ранее стало выглядеть невинными детскими шалостями. Посуди сам, только в нашем хоре восемь человек были уволены с мест основной работы из-за отсутствия у них требуемых законом категорий по знанию эстонского языка. Зина Гибадулина, сопрано, двадцать лет работала продавцом, не смогла рассказать комиссии, кто такой Якоб Курт – уволили. Два бухгалтера акционерного общества, обе контральто, на Мунамяги срезались – не могли высоту горы назвать. Ивана Денисовича, знаменитейшего тенора, великолепного врача, из больницы выгнали через ту же Мунамяги. В довершение ко всему, наши хоровые партийцы сказали, что отныне не будут участвовать в исполнении песен на русском языке. Теперь половина хора думает, где заработать денег на хлеб, гордость хора – группа «бом-бом» – отказывается исполнять часть репертуара, а руководитель хора грозится уехать в Швецию от такого бедлама. Вот тебе и "на вершине творческих сил!"
– Но на юбилейном-то вечере вы можете принципами поступиться! Люди со всей страны к вам в гости приехали! – возмутился я.
– "Бом-бом" принципами не торгует. Да и беда у них случилась – не то СПИД, не то какую-то неизвестную науке заразу подхватили. Причем все сразу.
– ???
– Пару часов назад медсестра из больницы в клуб прибегала, сказала, что не только наши, а еще человек десять на селе инфицированы, в их числе и новый врач. Уволенного за незнание высоты Мунамяги Иван Денисовича попросили проявить сострадание к людям и срочно приехать в больницу.
– Ба! Выходит юбиляр на юбилее одной ногой присутствует?
– Как это одной ногой? – послышался из-за Мишиной спины голос упомянутого выше Ивана Денисовича, и тотчас же он сам, вежливо отодвигая в сторону с разбега налетевшего на него пацаненка, предстал перед нашими очами.
– Все хористы уже в клубе. Прошу и вас за кулисы, – обратился он к Мишке Савельеву.
Заинтригованный услышанными новостями, я, не ожидая приглашения, пошел следом за ними.
– Расскажи-ка еще раз, как ты приправу в магазине покупал, – на ходу попросил Иван Денисович Мишу.
– А чего тут интересного? – удивился тот, торопливо семеня сзади прославленного тенора.
– Забавно рассказываешь, – пояснил Иван Денисович, – а заодно еще раз проверим твой хваленый музыкальный слух – насколько правильно можешь с налету фразы на иностранном языке запоминать.
– Ну, – начал Миша, – попросила меня жена по дороге с работы в магазин зайти, приправы для борща купить. Захожу – вместо Зины девочка-эстонка из-за прилавка улыбается.
– У Вас приправа есть? – спрашиваю.
Она мне:
– Мidа?[23]
– Типа «Подравки», – поясняю.
Она снова:
– Мidа?
Тогда я изобразил жестами, как будто борщ ем, а сам морщусь, плююсь – чтобы понятно было, какой он невкусный без приправы. Потом сложил пальцы щепоткой и как бы посыпал в кастрюлю приправу. Опять изображаю, как борщ ем, но уже не плююсь, а глотаю с жадностью и, насытившись, закатываю вверх глаза, машу ладошками – поднимаюсь от блаженства на седьмое небо. Как еще понятнее про приправу рассказать?
Она минут пять хлопала ресницами, потом спрашивает:
– Putukased?[24] – и игриво так в мою сторону пальчиками пробежалась по прилавку – мол, вкусный обед мужчин к заигрыванию располагает.
– Ага, – говорю, – приправа, – и то же в ее направлении пальчиками по прилавку застучал.
Она достала с нижней полки маленькую картонную коробочку, протягивает мне и говорит:
– Pange pulbrit putukаte kogunemise kohtadele.[25]
Я повертел коробочку в руках. С одного бока – вытащенные из бульона кости нарисованы, с другого – эльф китайский. Вокруг эльфа сплошные иероглифы, а на крышке этикетка эстонская пришлепнута, из-под которой пара русских букв выглядывает.
– Зачем же Вы, девушка, – говорю, – эстонскую этикетку поверх русского текста наклеили – кругом столько свободного места?
Она снова свое:
– Мidа? – и ресницами хлопает.
А сзади уже очередь образовалась, но по-эстонски, поскольку в поселке с прошлого века почти одни русские живут, никто толком не понимает.
– Не приставай к девушке, – заступился за продавщицу, стоявший вторым от прилавка старичок. – Сейчас по всей Эстонии, в целях нашей скорейшей интеграции русские ярлыки и надписи на товарах эстонскими заклеиваются. Правительство приказало.
– Дай-ка сюда твою приправу, – попросила из-за спины старичка женщина неопределенных лет.
Я передал женщине коробку.
Она повертела ее в руках и стала ногтем соскабливать эстонскую этикетку с русского текста. Однако клей оказался хорошим, и в результате через пару минут на коробке ничего, кроме иероглифов, разглядеть стало невозможно.
Больше, помощи ждать было неоткуда, я расплатился с девушкой и вышел из магазина – жена по вкусу разберется, как и сколько сыпать в борщ.
Ну, а дома, я уже тебе говорил, к моей жене пришла соседка Хильда. Ее муж пригласил к себе в гости друзей исамаалийтовцев. Они целый день партийные дела обсуждали, проголодались. Решила Хильда приготовить им "Мульги-капсас[26]", а приправы дома нет. Моя жена с соседкой всегда друг другу помогают. Пришлось купленную приправу соседке отдать. Через час она снова заглянула к нам, извиняется – гостей много, приправа вкусная, так что ничего не осталась. Так исамаалийтовцы, в довершении к прочим злодеяниям, мою приправу со своей капсас съели. Ну, а дальше…
– Стоп, стоп, – перебил Мишу Иван Денисович. – Вот тут уже все наши собрались. Через пять минут хор должен петь. Расскажи еще раз слово в слово всю свою историю с покупкой приправы нашей группе "бом-бом".
– Зачем? – удивился Миша. – Дело то копеечное. Я сегодня новую коробку куплю…
– Расскажи, расскажи, – потянул его к хоровым исамаалийтовцам Иван Денисович.
– Что Вы делаете, они же его убьют! – возмутился я и попытался поймать Мишку за фалды фрака. Но Иван Денисович неожиданно резко перехватил мою руку и, увлекая за собой в противоположную сторону, шепотом пояснил:
– Они пять лет поют в одном хоре, достаточно сдружились и по пустякам друг на друга уже не обижаются. К тому же наши партийцы сейчас готовы простить всех и все, потому как только что пережили два сильных потрясения.
– Это когда им товарищ по партии диагностировала не то СПИД, не то неизвестную науке заразу?
– Не только. Когда я заставил их поклясться, что оставшиеся в живых будут радостно и с воодушевлением исполнять партию «бом-бом», а затем, при помощи клизмы за один час поставил всех, включая свою коллегу по профессии, на ноги – потрясение было не менее сильным.
– Но теперь они узнают, что…
– Идите в зал, – попросил меня Иван Денисович. – Вы все же зритель, а здесь, за кулисами, могут быть только работники сцены и исполнители.
Полный сомнений я вернулся на свое место.
Погас свет. Поднялся занавес.
Хор стоял на сцене в полном составе!
Дирижер взмахнул палочкой.
– Ве-чер-ний зво-он… – затянул прославленный тенор.
– Бом-м… Бом-м… – как колокола Ивана Великого вступили баса исамаалийтцев.
– Ве-чер-ний зво-он… – подключились к тенору голоса других певцов.
– Бом-м… Бом-м…
Зал не дыша внимал хору. Такого единства, такой слаженности редко добиваются даже профессионалы.
На мои глаза навернулись слезы. Слезы радости. Радости приобщения к высокому искусству хорового пения.
Сны Василия
Приснился однажды Василию сон, будто в Эстонии между русскими и эстонцами никаких национальных различий не существует. Только по половым признакам они разные: все эстонцы – женщины, а русские, соответственно, – мужчины.
Или наоборот…
В других государствах половые различия способствуют произрастанию чувств взаимной любви. К геям и лесбиянкам там с жалостью относятся, меньшинствами сексуальными называют, потому как большинство ориентировано нормально: женщины очень даже любят мужчин, а мужчины в восторге оттого, что рядом с ними существуют женщины. Люди там друг другу улыбаются, подарки дарят. Женщины ходят в платьях декольтированных, мужчины – в смокингах, и никого несовпадения вкусов и привычек не смущают, а только радуют.
Но то в других, а в Эстонии, снится Васе, к власти будто бы амазонки прорвались. Из тех, которые, как мужика увидят, так к колчану со стрелами тянутся. Поскольку сегодня с помощью тетивы все вопросы решать не совсем удобно, то они задумали мужиков «цивилизованным» способом ликвидировать. Первым делом, дабы упредить возможную негативную реакцию со стороны общественности соседних стран, местные воительницы исторически-правовую базу под свои коварные планы придумали: не было мол тут, в Эстонии, мужиков отродясь – одни амазонки от Печор до Балтики на лошадях скакали шесть тысяч лет подряд и все как одна лесбиянками были! Так и дальше жить надо, согласно заветам прабабушек! Тут им некоторые геи на руку подпевать стали – мол женщины злейшие враги мужчин! Амазонки обрадовались. "Видите, – кричат так, чтобы за Океаном слышно было, – какие у нас зловредные мужики! Если мы их, в порядке самообороны, не изведем как класс, то они нас точно изведут – ату мужиков, ату!" Геи сразу за границу слиняли – им бабий визг голубую кровь портит, а мужикам деваться некуда – отмахиваются, как умеют, к уму бабьему взывают: " Что вы, бабоньки, давайте жить дружно. Простите, коль геи вас обидели, но нельзя же теперь обиду на всех мужиков переносить! Окститесь! Почитай, со времен Адама вместе живем, от того и не вымерли".
Упертые мужики попались. Но база под их ликвидацию уже подведена прочная. Процесс, как говорится, пошел…
Собрали как-то амазонки всех мужиков в одном большом зале. На трибуну взошла самая главная из них и давай мужикам лапшу на уши вешать о том, как сильно амазонки хотят достичь с мужиками взаимопонимания. Мужики уши развесили, головами одобрительно кивают: "Давно пора – мы сами за то, чтобы жить дружно». Главная амазонка рассказывает им о том, какую прекрасную программу правительство приняло, дабы научить мужиков понимать женскую логику. Мужики соглашаются: "Как же не зная женской логики с женщинами жить? С удовольствием изучать будем".
– Правительство вам из вашей зарплаты на эти цели уже и деньги выделило, – делится докладчица очередной новостью.
Мужикам и это по нраву. Лишь бы к взаимопониманию прийти, а там и до любви один шаг.
– Более того, – продолжает коварная баба, – на эти деньги, пока вы тут внимаете моим речам, в мужских туалетах все писсуары перепрофилированы на биде, как Высшая мужская школа в Нарве.
– Писсуары на биде, писсуары на биде. Биде, биде, биде, – эхом прокатилось по залу и тут же встревоженный голос с первого ряда поинтересовался:
– А зачем?
– Экспертная комиссия дала заключение, что женщины не могут ими пользоваться. Налицо факт дискриминации по половому признаку, что противоречит духу и букве интеграционной программы.
– А зачем мужикам биде?
– Согласно Конституции, все в стране должно быть удобно для женского пользования. Когда вы полностью интегрируетесь в наше общество, то такие глупые вопросы отпадут сами собой.
– А про школу, че она сболтнула? – поинтересовался Вася шепотом у соседа слева. – Из школы тоже биде делать будут?
– Почти, – пояснил сосед. – Нарвская высшая мужская школа из юношей пыталась мужиков вырастить, а не женщин. Туда прислали экспертов-лесбиянок. Те кофе в буфете попили и сочинили байку о том, что школа плохо готовит классных дам для женских гимназий, а значит ее тоже следует перепрофилировать, как писсуары.
– Но ведь школа для мальчиков, исходя из ее предназначения, вообще не готовила классных дам?! Как же можно готовить плохо то, что вообще не готовишь?
– Женская логика. Слушай и постигай.
– Любые вещи, любые изделия, любые учебные заведения в Эстонии, – вещала далее амазонка, не обращая внимания на шум в зале, – имеют право на существование только в том случае, если они ориентированы на женщин. Мужчинам мы предоставляем массу возможностей для интеграции в наше общество.
– А разве юношей не надо воспитывать? – попытался вернуть ее к вопросу о Нарвской школе Вася.
– Надо, – согласилась очаровательная докладчица и добавила: – Но так, чтобы каждый из них мечтал стать девушкой.
– ???
– Более того, согласно принятых законов, скоро не только Нарвская школа, а все школы, все сугубо мужские учебные заведения будут перепрофилированы в сугубо женские: мальчики научатся заплетать косички, делать книксены и пользоваться прокладками "Олби".
– Но ведь тогда…
– Мужчины должны научиться томно вздыхать, хихикать, пользоваться косметикой и макияжем, – не совсем вежливо перебила амазонка Васю. – Если самый сверхспособный преподаватель физкультуры, математики или любого другого предмета в мужской школе не сможет покрасить губы помадой хотя бы на категорию «Д», он будет уволен за несоответствие занимаемой должности. А если…
– Но кто же из пацанов мужиков растить будет?! Как и за что мы вас, женщин, любить будем, если вы нас всех на свой манер перевоспитаете? – раздались возмущенные голоса с разных концов зала.
– Неужели теперь с нашего катера боцмана уволят за то, что он даже на категорию «В» не научился макияжем пользоваться? – задумчиво прошептал Васин сосед справа.
