Дмитрий Александрович Извеков
Дом номер ноль
глава 1
Семь-Я
– Мишка, просыпайся…
Я приоткрыл глаза и зажмурился от солнечного света. Потянув на себя край скомканного пухового одеяла, я повернулся на другой бок и прижался к Алене.
– Тебе пора вставать, – настойчиво продолжала она.
– Давай поспим еще пять минут, – попросил я сквозь сладкую полудрему, обняв ее и прижавшись еще сильнее.
– Ты опоздаешь к бабушке!
– Слушай, она ждала этого дня целый год, подождет еще немного, – проворчал я, окончательно проснувшись.
Раз в год, администрация центрального района раздавала бесплатные путевки в санаторий особо отличившимся ветеранам Великой Отечественной Войны. Сказать, что моя любимая бабушка была тем самым «отличившимся» было бы не совсем корректно, так как большую часть военного времени она провела в оккупации в Белоруссии. Однако частые походы в «Пятерочку» за продуктами принесли свои плоды – именно там она познакомилась с Татьяной Сергеевной, главой местного «Собеса» от резолюции которой и зависела судьба списка счастливчиков. Несмотря на грозный вид, нелепые фиолетовые волосы в тон помаде и постоянно нахмуренный взгляд, вне работы она оказалась вполне милой теткой, и, периодически общаясь с бабушкой в очереди в кассу, за долю малую предложила устроить все «как надо». Ну а я, со своей стороны, пообещал бабуле отвезти ее в санаторий, так как находился он на берегу водохранилища в восьмидесяти километрах от города.
– Я приготовила тебе завтрак, лежебока, – сказала Алена и попыталась вытолкнуть меня с кровати.
Откинув в сторону одеяло (подарок сестры на новоселье), я потянулся и уныло побрел в душ. Стоя под сильными струями воды, я представлял, как совсем скоро огромная железная птица унесет нас с Аленой на другой край света – в загадочное местечко Кота Кинабалу на острове Борнео в Малайзии. Частые поездки в Египет набили оскомину и, несмотря на сложившуюся за почти три года совместной жизни традицию, отмечать дни рождения на дне Красного моря, на этот раз мы отдали предпочтение экстремальному покорению самой высокой горы в Южной Азии.
Именно там, на высоте 4,5 тысячи метров над уровнем моря, на скалистом утесе, мы решили отпраздновать мой тридцатый по счету день рождения. Именно там, по преданию, стоя над облаками, встречая восход солнца, ты обретаешь полную гармонию в отношениях с любимым человеком, и ничто и никогда не сможет разрушить ваш божественный союз.
– Мишутка, твой кофе остынет, поторопись! – донеслось из кухни.
– Да иду я уже, иду! – пробормотал я, выходя из мечтательного состояния.
Вытираясь огромным махровым полотенцем, я вспомнил, как мы познакомились. Впервые, я увидел Алену три года назад на вечеринке «Грязные Сучки». Само название предвещало массу интересных знакомств, а громкий пиар на ведущих танцевальных радиостанциях и имя скандально известного организатора сулили весомые «утренние дивиденды». Едва переступив порог роскошного старинного особняка, арендованного на сутки, я увидел ее – хрупкую, загорелую красотку в белой обтягивающей безупречное тело майке, с невероятно большими зелеными глазами. Она стояла, облокотившись на белый рояль, в нескольких метрах от центрального танцпола, держа в руке бокал с шампанским, и игриво отмахивалась от приглашения очередного ухажера на танец.
– Давно здесь? – уверенно начал я, подойдя сзади.
– Несколько минут, – с улыбкой ответила Алена, неторопливо обернувшись и пристально взглянув мне в глаза.
– Меня ждешь? – небрежно спросил я, доставая серебряную зажигалку в форме таксы, закуривая сигарету.
– Возможно, – засмеялась она и сделала небольшой глоток, обнажив белоснежные зубы.
– Как узнать?
– А я загадала, что сегодня мне, наконец повезет, и я встречу своего принца. И подойдет он ко мне седьмым по счету. Пока – совпало. Ты седьмой.
– Ааа, вот это да. Ты не поверишь, но семерка – мое счастливое число. Я родился седьмого июля в семьдесят седьмом году, живу в доме номер семь в седьмой квартире, даже мой домашний телефон оканчивается на пять семерок! А завтра мне исполнится двадцать семь лет! Ну, не судьба ли это?
– Возможно, – задумчиво повторила Алена, после чего, поставив бокал на крышку рояля, стремительно направилась к выходу.
– Ты куда? – удивленно закричал я.
– Завтра. Жди меня завтра. Ты знаешь, где и во сколько, – донеслось до меня уже из темноты.
Вот так просто и спонтанно начались наши отношения. А ведь мы даже не узнали имен друг друга в тот вечер. В ту ночь я не сомкнул глаз. Образ Алены, внезапно появившийся и также внезапно исчезнувший, не давал мне покоя. Стоит ли говорить, что домой я вернулся в растерянном одиночестве, оставив всех «грязных сучек» на растерзание гламурным «кобелям».
Как мы встретимся? Где мы встретимся? Эти вопросы терзали меня в течение всей ночи и последующего дня. Звонки с поздравлениями, начавшиеся с раннего утра не вызывали у меня привычной радости, а лишь раздражали, когда я слышал в трубке голос, не имеющий сходства с голосом ночной незнакомки. Я слушал пожелания «здоровья, благополучия, финансовой независимости» с унылым выражением лица и туманно отвечал на вопросы о месте и времени празднования. Разбросанные по всему полу DVD-диски с любимыми фильмами, столь трепетно собираемые мною в домашнюю фильмотеку довольно четко отражали мое внутренне состояние. Я был одержим лишь одним – увидеть ее вновь.
Ровно в семь часов вечера из домофона раздалась прерывистая трель. Прервав монолог Киры Найтли в «Гордость и предубеждение», я нажал на паузу и включил 7 канал – на нем была настроена трансляция видеокамеры, расположенной над входом в подъезд.
– Если ты промедлишь еще немного, тебе придется заняться стиркой моей курточки, так как мой подарок тебе, похоже, хочет в туалет, – искрометно улыбаясь, сказала Алена с экрана полутораметровой плазмы, подаренной мне накануне отцом.
Уже через несколько мгновений я ошарашено принимал из ее рук маленький теплый трясущийся комочек шерсти, со страхом смотрящий на меня из под лохматых бровей большими серыми глазами.
– Я поздравляю тебя с днем рождения и дарю тебе этого очаровательного малыша-таксу. Я назвала его «Семь». В честь твоего счастливого числа. Он принесет тебе удачу.
– Но, как ты нашла меня, черт подери, и как ты решилась на такой рискованный подарок? – воскликнул я, пытаясь увернуться от лизнувшего меня в нос щенка.
– Найти твой адрес не составило труда – ты рассказал его сам, а сравнив номера телефонов, оканчивающихся на пять семерок с адресами по базе, я довольно быстро определила твое, как погляжу, уютное гнездо, – довольно произнесла Алена, осматриваясь по сторонам, – А увидев твою зажигалку в виде таксы, я решила предположить, что таксы тебе по душе, но вряд ли она у тебя есть, судя по типичному поведению заядлого холостяка, ищущего очередную жертву на ночных вечеринках! – рассмеялась она.
В ту ночь Алена осталась у меня, а уже на следующий день я помогал ей перевозить вещи со съемной квартиры к себе. Именно тогда в моей жизни наступил новый этап. И поверьте, это были самые счастливые месяцы. Тогда, три года назад я и представить не мог, к чему это приведет…
глава 2
Звонок
– Господи, ну какие же у тебя красивые машины, – поправляя старые облезлые очки, бабушка, суетясь, вскочила со скамейки в сквере перед домом и, торопливо семеня, направилась в мою сторону.
– Не машины, а машина, – ответил я, широко улыбаясь и одновременно открывая крышку багажника своего белоснежного Nissan 350Z, – Просто мы редко видимся, как правило раз в полгода, а это для меня критический срок и время менять автомобиль. Привет, бабуль!
Мы обнялись и поцеловались. Признаю, внук из меня никудышный. Несмотря на относительную (в рамках мегаполиса) близость наших домов, я, не то чтобы приезжал к ней редко, а звонил лишь тогда, когда родители сообщали мне об очередном вызове «скорой» в связи с повышением давления и последующей госпитализации. Тем не менее, бабушка любила меня всем сердцем и даже столь редкие проявления внимания с моей стороны воспринимала, как своеобразное ограничение моей свободы, а я, в свою очередь, не смел разрушать образ «работящего» внука, у которого и времени-то «на перекусить» нет.
– Ну как ты? Все работаешь? – спросила бабушка, удобно устроившись в цепком кожаном спортивном сиденье.
– А как же, тружусь аки «пчела», – подыграл я, помогая ей застегнуть ремень безопасности, – Сколько у нас времени?
– Еще целых два часа, так что мы можем ехать медленно, – бабушка сняла очки и заботливо завернула их в носовой платок.
– Ну вот, стоило вставать в такую рань, – я попытался изобразить недовольство на своем лице, – Ладно, тогда прокатимся по городу, хоть посмотришь на него, а то сидишь все время дома, – снисходительно добавил я.
Достав из обшитого в серую алькантару бардачка диск с Фрэнком Синатрой, я поставил любимую «Strangers in the night», и мы неторопливо тронулись под пристальными взглядами бабушкиных соседок.
– Сережа, как продвигается твой ремонт дома?
Да-да, мое настоящее имя – Сережа, а Мишкой меня звала только Алена, из-за моей походки вразвалочку и постоянно взъерошенным волосам по утрам.
– Да как обычно, – рассмеялся я, – в стадии начала!
– Ну как же так? Ведь ты уже три года не можешь его закончить, а вот машины меняешь постоянно! Может, стоит перестать тратить деньги на автомобили и, наконец, завершить начатое? Ведь дом – это так важно, – укоризненно заметила папина мама.
– Не, бабуль, ты не понимаешь – ведь у меня весь бизнес завязан на спортивных машинах. Я не могу иначе, пока все не разовьется так, как я планирую.
– Ох, никогда я наверное не пойму, что это за бизнес такой – интернет, какие-то заказы через компьютер, – вздохнула бабушка.
– Так, а что тут понимать, все просто! У меня интернет-магазин тюнинга, все мои машины – мое, так называемое, «лицо». Я на них тестирую весь свой товар, потом о них пишут в журналах, показывают в передачах, люди смотрят на них на улице и, видя такую своеобразную рекламу на колесах, идут ко мне на сайт и заказывают себе понравившийся товар! – попытался объяснить я.
– Все равно не понимаю, как заказывают, как платят, где ты все это берешь, как им отправляешь, – продолжала сетовать бабушка.
– Не забивай себе голову, все путем! – подмигнул я ей, сворачивая на пригородную трассу.
Оставшуюся часть дороги мы посвятили обсуждению роста цен на бензин, дороговизны продуктов, размера пенсии, эквивалента которой мне с трудом хватало на недельную дозу бензина. Вспомнили о поздравительной открытке, полученной в преддверии 9 мая, с подписью САМОГО президента (при этом бабушка категорически отказывалась верить в то, что это размноженная копия и, возможно, сам президент вовсе не в курсе подобной инициативы со стороны своей администрации, ведь «подпись-то синяя, как настоящая»). Погрустили на тему простуды моей таксы и непрофессионализма мальчика ветеринара, не способного поставить укол с первого раза, краснеющего при этом, словно школьная выпускница на первом свиданье. Вспоминали, как мои родители, ежегодно привозили меня к ней на рязанщину, а сами отправлялись в тридцати дневное путешествие в Геленджик, на подаренной моему отцу на тридцатилетие «копейке». Как я воровал папиросы у деда, убегая в лес, прячась в кроне могучего столетнего дуба с белобрысой Наташкой, внучкой бабушкиной соседки и пытался курить, подражая пастуху Петьке. Как по вечерам, сидя за столом, при включенной настольной лампе с зеленым абажуром она учила меня вышивать крестиком, а я, нетерпеливый, постоянно прерывал ее, говоря: «Да понял я, понял» и в очередной раз прокалывал себе палец иголкой, регулярно соскальзывающей со слишком большого для моих детских ладошек наперстка. Как плакал потом, а она гладила меня по вьющимся волосам и вкрадчиво приговаривала: «У кошки заболи, у собачки заболи, у Сереженьки перестань», а я начинал плакать еще сильнее, так как не мог пережить страданий ни в чем не повинных животных.
Оставшиеся сорок минут пролетели незаметно. Сквозь тонированные окна моего купе, окрашенного по спецзаказу в снежный перламутр в придворном тюнинг ателье Nissan в Японии, мимо проносились изумительные по красоте пейзажи с величественными соснами и не менее величественными трехметровыми кирпичными заборами, сквозь стыки которых изредка виднелись пафосные замки «сильных мира сего».
– С прибытием! – на удивление доброжелательно произнес седовласый охранник и поднял шлагбаум.
Мы въехали на территорию санатория, и чем ближе становился основной корпус здания, тем больше волновалась бабуля.
– Смотри, какой фонтан, а вот там – танцплощадка! – сжимая мою руку, она словно помолодела лет на двадцать, – Сережа, останься со мной здесь до вечера, давай погуляем вместе вдоль берега.
– Ну конечно! – ответил я, паркуясь у входа.
Пройдя регистрацию и оставив вещи в номере, мы не спеша отправились в сторону водохранилища, ориентируясь по крику чаек и свежему ветру, закручивающем в своем танце тысячи сосновых иголок с аккуратно выложенной брусчаткой аллеи. Милые парочки пенсионеров, держащие друг друга за руки, радушно приветствовали нас и спешили напомнить, что скоро обед и, по слухам, подавать будут корюшку.
– Господи, дай мне еще немного времени, два-три года, так хочется вернуться сюда вновь на следующее лето, – бабушка облокотилась на резную скамейку и сняла сандалии.
– Да куда он денется, – уверил я, а сам подумал, что неплохо бы мне дожить до ее лет и при этом оставаться в такой же форме.
Мы ступили на раскаленный песок, и я зажмурился от солнечных бликов.
– Пойдем, посидим на бревнышке, – сказала бабуля, доставая из плетеной сумки свернутый плед.
В этот момент, в заднем кармане моих рваных джинс потертая Nokia запела голосом Джастина Тимберлейка.
– Олё, – ответил я в привычной манере.
– Добрый день, Сергей. Меня зовут Маргарита, я помощник Платона Ефимовича. Мы ознакомились с вашим резюме. Оно показалось ему интересным. Мы готовы пообщаться с вами через час. Приезжайте в автосалон. Опоздание будет расценено, как проявления неуважения.
– Какое к черту резюме, – возмутился я, – милая барышня, вы, видимо, ошиблись номером, – тактично добавил я и прервал связь.
глава 3
Платон
– Кто звонил? – спросила бабуля, разворачивая очки из платка, чтобы прочитать анонс мероприятий на ближайшие две недели (девушка на стойке регистрации предусмотрительно вручила программу событий, отпечатанную на желтом листе бумаги формата А4).
– Номером ошиблись, какая-то Маргарита требовательно звала на собеседование с каким-то Платоном Ефимовичем, – рассмеялся я.
Телефон запел вновь. Но на этот раз, вместо «номер засекречен», на экране возникла фотография Алены, прижимающая к себе Семь.
– Мишутка, привет! Довез бабушку?
– Привет, мой хороший! Добрались, заселились, все в порядке, загораем на пляже. Пожалуй, побуду здесь еще немного.
– Тебе никто не звонил? – с надеждой в голосе продолжала спрашивать Алена.
– Да в общем – нет… Хотя, погоди, только что был странный звонок, приглашали работать.
– Ура! – воскликнула Алена, – я знала, я была уверена, что они тебе позвонят!
– Ничего не понимаю, – растерянно произнес я, – Кто они? При чем здесь ты?
– Мишка, я сегодня ночью отправила твое резюме в автосалон «SUPERCARS», они опубликовали вакансию начальника отдела продаж с какими-то невероятно заманчивыми условиями! Я и подумала – почему бы тебе не попробовать. Времени свободного много, всеми заказами, отправками и общением с клиентами магазина занимаюсь я, а ты давно хотел заняться чем-нибудь еще!
– Оригинально, – ответил я, – даже не знаю, что и сказать.
– А не надо ничего говорить, съезди, пообщайся, ведь тебе это ничего не стоит, – довольно резюмировала Алена.
– Ладно, интриган мой любимый, я подумаю, целу! – ворчливо сказал я и повесил трубку.
Теперь все встало на свои места. Пожалуй, не было ни одного человека в нашей стране, увлеченного суперкарами, кто хоть раз не слышал бы о салоне «SUPERCARS» и его одиозном владельце – Платоне Берсергере. Выходец из семьи советских биологов, эмигрировавших в Италию в разгар перестройки, он являлся притчей во языцех у средств массовой информацией, и только ленивый не писал о его бизнесе и многомиллионном долларовом состоянии, сделанном буквально за пару лет.
Какие только предположения не выдвигала пресса – кто-то называл его представителем силовых структур, кто-то – главой преступного синдиката. Светские репортеры жадно фотографировали его во время проведения известных церемоний награждения звезд эстрады и кино, наперебой обсуждая безупречные наряды меняющихся спутниц Платона.
За 20 лет карьеры в автобизнесе он не дал ни одного интервью. Вечеринки и презентации новейших спортивных автомобилей, с завидной регулярностью проводимые в его тринадцати этажном автосалоне, были закрыты для акул пера, а суровые секьюрити тщательно фильтровали список приглашенных, исключая возможность проникновения журналистов.
Сорокаоднолетний бизнесмен, построивший свою империю в двадцать семь лет, начинал карьеру на обыкновенном городском авторынке, неожиданно бросив аспирантуру биологического факультета университета. И в дождь и в снег он носился по территории рынка в безупречно отглаженном пиджаке, забавляя коллег по цеху своим, казалось бы, нелепым внешним видом. Коротко стриженные барыги в спортивных костюмах щелкали семечки и смеялись над ним, называя ботаником.
А потом он пропал. Целый год торговцы новых и подержанных иномарок авторынка «Вокзальный» искренне недоумевали, куда делся забавный персонаж. Спустя двенадцать месяцев он объявился вновь, но уже для того, чтобы заложить фундамент одного из самых дорогих современных зданий в городе прямо на въезде, напротив федерального поста ГИБДД. Строительство шло колоссальными темпами и совсем скоро состоялась грандиозная и одновременно закрытая для прессы вечеринка, посвященная официальному открытию салона “SUPERCARS”. Говорят, что приглашенных развлекали сам сэр Элтон Джон и Мадонна, а среди гостей было замечено немало членов правительства.
На какие средства было построено здание, кто финансировал покупку сотни новейших суперкаров и автомобилей класса luxury стоимостью от трехсот тысяч долларов за каждый – загадка и по сей день. Одно было ясно для всех – Платон Берсергер – человек легенда. И именно его помощница позвонила мне несколько минут назад.
Nokia снова запела, прервав ход моих мыслей.
– Сергей, это вновь Маргарита. Хотела напомнить, что у вас осталось 40 минут до встречи с Платоном Ефимовичем. Надеюсь, мне не стоит объяснять, что подобный шанс выпадает раз в жизни. Рассчитываю на ваше благоразумие, до скорой встречи.
Да. Сказать, что я был обескуражен – не сказать ничего. Выйдя из кратковременного замешательства, я попытался посмотреть на себя со стороны – рваные джинсы, любимые кеды Конверс, футболка с принтом «Fucking Freak». Мой дресскод явно отличался от требуемого случаю.
«Да и черт с ним», – подумал я и вскочил с насиженного санаторными пенсионерами бревна.
– Бабуля, прости, но мне нужно срочно уехать, – выпалил я, не давая ей шанса опомниться, – я наберу тебя через пару часов, отдыхай! – последние слова вылетели из моих уст уже на аллее.