Джон Мак-Артур
Толкование книг Нового Завета. 2 Коринфянам
Живя благочестивой жизнью и неся служение, верующие неизбежно терпят скорбь. Павел предупреждал Тимофея о том, что «все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2 Тим. 3:12). Но по Божьему провидению даже страдания апостола обернулись утешением и спасением для коринфян. Павел, возможно, говорил здесь о времени их спасения, когда он много пострадал, чтобы привести их к Благой Вести (Деян. 18:1-17). Но вероятнее всего, апостол имел здесь в виду не их оправдание, а непрерывный процесс освящения. Наверное, ни одна другая церковь не причинила Павлу столько боли и горя, как собрание верующих в Коринфе. Даже после того, как апостол провел в Коринфе по меньшей мере восемнадцать драгоценных месяцев своего служения, церковь там оставалась разделенной, мирской и непослушной. Но Бог утешал Павла в его скорби, после чего апостол продолжал утешать тех самых людей, которые отчасти являлись причиной его страданий.
Конечно, не все коринфяне страдали за свои грехи. Некоторые, подобно Павлу, страдали за праведность. И апостол нес им утешение, которое получал сам, перенося те же страдания, что и Тимофей. Те же верующие, которые тоже несли служение в теле Христа, в свою очередь могли утешать Павла. Верующие постоянно взаимодействуют друг с другом, поэтому им нет смысла рассматривать свои страдания в отрыве от страданий всей церкви. Когда они страдают за Христа, Бог утешает их и готовит к тому, чтобы они утешали других.
Поскольку праведное страдание за Христа является отличительной чертой истинных верующих (2 Тим. 3:12), Павел мог с уверенностью сказать истинным верующим в Коринфе: И надежда наша о вас тверда. Утешаемся ли, утешаемся для вашего утешения и спасения, зная, что вы участвуете как в страданиях наших, так и в утешении. Истинность своей веры они доказали готовностью ради Благой Вести разделить страдания Павла и Тимофея. По своей готовности все претерпеть они участвовали в том же утешении, которым Бог утешал Павла и Тимофея.
ПАРАМЕТРЫ УТЕШЕНИЯ
Ибо по мере, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше (1:5)
Несмотря на то, что Бог есть Бог утешения для Своих детей, тем не менее существуют определенные условия, чтобы это утешение получить. Бог не обещает утешения тем, кто страдает за свои нераскаянные грехи, но обещает его только тем, кто страдает за Христа. Люди, которые испытывают страдания Христовы, увидят, что Божье утешение умножается Христом. Поэтому обещанные Богом утешения предназначены только для верующих, страдающих за Христа.
Петр говорил о тех условиях, которые необходимо выполнить для получения Божьего утешения:
Возлюбленные! огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного, но как вы участвуете в Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и восторжествуете. Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух славы, Дух Божий почивает на вас: теми Он хулится, а вами прославляется. Только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое; а если как Христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую участь (1 Пет. 4:12–16).
Верующие люди получат утешение в этой жизни и награду в вечности в той степени, «как [они участвуют] в Христовых страданиях». Если же их «злословят… за имя Христово, [они] блаженны, ибо Дух славы, Дух Божий» укрепит и утешит их. Но дальше Петр предостерегает: «только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое», поскольку божественное утешение не для таких людей. Грешащие христиане могут ждать только Божьего обличения, а не Божьего утешения (см. Евр. 12:5-11).
Павел считал за честь разделять страдания Христовы. Дальше в этом послании он написал, что
мы отвсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем; всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем. Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтоб и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь в вас (2 Кор. 4:8-12).
Галатам он напомнил: «Я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем» (Гал. 6:17). Колоссянам он писал: «Ныне радуюсь в страданиях моих за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь» (Кол. 1:24). В стихе Флп. 3:10 он говорил о своем стремлении «познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его» (см. Рим. 8:17). Страдание верующих за Христа является постоянной темой Нового Завета (см. Мф. 10:22; Лк. 14:27; Ин. 15:18–20; Деян. 5:41).
СИЛА УТЕШЕНИЯ
Ибо мы не хотим оставить вас, братия, в неведении о скорби нашей, бывшей с нами в Асии, потому что мы отягчены были чрезмерно и сверх силы, так что не надеялись остаться в живых. Но сами в себе имели приговор к смерти, для того, чтобы надеяться не на самих себя, но на Бога, воскрешающего мертвых, Который и избавил нас от столь близкой смерти (1:8-10а)
Чтобы показать коринфянам силу Божьего утешения, Павел напомнил им о серьезной и опасной для жизни ситуации, от которой Бог его избавил. Апостол написал фразу Ибо мы не хотим оставить вас, братия, в неведении, в разных вариациях в посланиях шесть раз (см. Рим. 1:13; 11:25; 1 Кор. 10:1; 12:1; 1 Фес. 4:13). Это обстоятельство наводит на мысль, что он был обеспокоен отсутствием у читателей его посланий достаточной информации.
Что именно случилось с Павлом в Асии, сегодня неизвестно. Возможно, апостол был там побит (см. 2 Кор. 11:23–25), заключен под стражу (см. 2 Кор. 11:23) или с ним произошло то и другое. Поскольку он не вдавался в подробности, верующие Коринфа, вероятно, знали, о чем именно он пишет. Но даже если они и знали эту ситуацию, они не представляли, насколько она была важной, или как в ней трудился Бог. Скорее всего, событие это имело место незадолго до написания послания, после того, как Павел написал 1 Коринфянам, в котором ни слова не сказал о случившемся. Поскольку это произошло в Асии, до того, как он прибыл в Македонию (2 Кор. 2:13), вероятно, действие разворачивалось в Ефесе, главном городе Асии. В 1 Кор. 16:8–9 Павел писал верующим Коринфа, что планирует остаться в Ефесе, «ибо для меня отверста великая и широкая дверь, и противников много». Вероятно, кто-то из этих врагов был не прочь лишить апостола жизни.
Испытания оказались настолько серьезными, что Павел написал: мы отягчены были чрезмерно. Он был сокрушен, порой испытывал подавленность от чего-то такого, что было сверх силы даже для него. Ситуация, видимо, была настолько серьезной, что, по словам Павла, они не надеялись остаться в живых. Греческое слово, которое переведено фразой не надеялись, буквально означает «нет пути», «нет прохода», «нет выхода». Павел не видел выхода из той отчаянной ситуации, которая угрожала его жизни. Но, – добавляет он, – сами в себе имели приговор к смерти. Слово apokrima (приговор) в Новом Завете встречается только в этом месте. Оно относится к официальному осуждению, юридическому решению. В своем сознании Павел уже вынес себе приговор к смерти; он был убежден, что умрет за распространение Благой Вести. Незадолго до своей казни он написал Тимофею: «Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало» (2 Тим. 4:6). Но в отличие от той ситуации, которую он описывал в послании коринфянам, понимание, что его ждет, не вызывало у Павла никакого отчаяния, потому что он знал, что исполнил свой труд (2 Тим. 4:7–8).
Бог допускал страдания Павла с определенной целью: научить его не надеяться на самого себя. Бог поставил его в экстремальную ситуацию, из которой никакие человеческие силы не могли его освободить. Как далее пишет апостол в этом послании, Господь сказал ему: «Довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи» (2 Кор. 12:9). Только у Бога, воскрешающего мертвых, была власть избавить Павла от его тягот; то, что не под силу человеку, возможно Богу. Таким образом, только Бог по Своей власти утешил Павла и избавил его от столь близкой смерти.
ВЕЧНОСТЬ УТЕШЕНИЯ
и избавляет, и на Которого надеемся, что и еще избавит (1:10б)
Павел был уверен, что Бог избавлял не только его в прошлом, но избавит и в будущем. Поскольку Бог верен, Он всегда готов утешить и избавить Своих детей. В Пл. И. 3:21–23 Иеремия писал: «Вот, что я отвечаю сердцу моему и потому уповаю: по милости Господа мы не исчезли, ибо милосердие Его не истощилось; оно обновляется каждое утро; велика верность Твоя!». Когда жизнь Павла подходила к концу, он спокойно и уверенно говорил о Божьем утешении в своей жизни:
При первом моем ответе никого не было со мною, но все меня оставили. Да не вменится им! Господь же предстал мне и укрепил меня, дабы чрез меня утвердилось благовестие, и услышали все язычники; и я избавился от львиных челюстей. И избавит меня Господь от всякого злого дела и сохранит для Своего Небесного Царства. Ему слава во веки веков. Аминь (2 Тим. 4:16–18).
Павел знал, что Бог благополучно проведет его через все жизненные обстоятельства, пока не наступит ему время предстать перед Ним. О том же самом писал и Петр во 2 Пет. 2:9: «Знает Господь, как избавлять благочестивых от искушения, а беззаконников соблюдать ко дню суда, для наказания». Неизменность Божьего утешения побудила Павла написать о Боге как о Том, на Которого надеемся (см. Пс. 70:5; Рим. 15:13; 1 Тим. 1:1). Чем больше верующие люди страдают и испытывают Божье утешение, тем сильнее в них надежда на Него (Рим. 5:3–5).
ДЕЙСТВЕННОСТЬ УТЕШЕНИЯ
При содействии и вашей молитвы за нас, дабы за дарованное нам, по ходатайству многих, многие возблагодарили за нас (1:11)
Как мы уже отмечали, апостол был уверен в том, что Бог будет и дальше утешать его в будущем. Вместе с тем он призывал и коринфян участвовать в этом удивительном Божьем труде при содействии ему и силой их молитвы. Павел так же, как и Иаков, понимал, что «много может усиленная молитва праведного» (Иак. 5:16). Поэтому он считал молитвы святых очень важным элементом своего служения. Верующих в Риме он умолял: «Между тем умоляю вас, братия, Господом нашим Иисусом Христом и любовью Духа, подвизаться со мною в молитвах за меня к Богу» (Рим. 15:30). Ефесянам он писал: «Всякою молитвою и прошением моли́тесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых и о мне, дабы мне дано было слово – устами моими открыто с дерзновением возвещать тайну благовествования» (Еф. 6:18–19; см. Кол. 4:3; 2 Фес. 3:1). Филиппийцам он уверенно писал: «Ибо знаю, что это послужит мне во спасение по вашей молитве и содействием Духа Иисуса Христа» (Флп. 1:19; см. Флм. 22). В 1 Фес. 5:25 он просто сказал: «Братия! моли́тесь о нас». Павел понимал, что помимо Божьего всемогущества существует и определенная ответственность, которую в той или иной степени несут все верующие.
В молитве бессилие человека ложится к ногам божественного всесилия. Когда верующие люди ходатайствуют друг за друга, в них реализуется Его власть и всемогущество. Таким образом, предназначение молитвы не в том, чтобы манипулировать Богом, а в том, чтобы возвеличить Его власть и подчиниться Его воле. Когда Бог ответил на молитвы коринфян за Павла, многие возблагодарили Бога за апостола и за дарованное ему по ходатайству многих. Молитва, как и все остальное в христианской жизни, предназначена для того, чтобы славить Бога (см. 1 Кор. 10:31).
Удивительный гимн «Утешь меня, Боже» прекрасно отражает непоколебимую надежду каждого верующего на Божье утешение:
Утешь меня, Боже, любовью согрей,
К груди я приблизился ныне Твоей,
И верю я слову, что Ты говорил,
От юности ранней меня Ты любил.
Теченье мирское меня увлекло,
В отравленном сердце покоилось зло,
Но искра любви Твоей пламень зажгла,
И радость спасенья душа обрела.
Храни в искушеньях, Спаситель, меня,
Как мать охраняет родное дитя.
Я плачу и тихо Тебе говорю:
Умножь во мне веру, Тебя я люблю.
2. Система безопасности души (2 Кор. 1:12–14)
Ибо похвала наша сия есть свидетельство совести нашей, что мы в простоте и богоугодной искренности, не по плотской мудрости, но по благодати Божией жили в мире, особенно же у вас. И мы пишем вам не иное, как то, что́ вы читаете или разумеете, и что́, как надеюсь, до конца уразумеете, так как вы отчасти и уразумели уже, что мы будем вашею похвалою, равно и вы нашею, в день Господа нашего Иисуса Христа (1:12–14)
В ночь на 27 ноября 1983 г. самолет компании «Авианса», следовавший рейсом 011 из Парижа в Боготу, подлетал к мадридскому аэропорту Барахас. Погода была хорошей, никаких технических проблем у Боинга-747 не было. Экипаж самолета был опытный, командир к тому моменту уже налетал 20 000 часов, а по этому маршруту он уже вел самолет двадцать пять раз. И, тем не менее, когда закрылки и шасси были уже выпущены, самолет на всей скорости врезался в несколько небольших холмов, не долетев до посадочной полосы около семи миль. Самолет перевернулся и разлетелся на куски. В результате этой трагедии из 192 человек, находившихся на борту, 181 погиб. Расследование показало, что причиной катастрофы стал ряд грубых ошибок пилотов. Экипаж ошибся в определении местоположения самолета. Летчики думали, что знают, где находится самолет, но на самом деле это было не так. Всех шокировал факт, что самая последняя фатальная ошибка произошла в тот момент, когда пилот был настолько уверен в том, где находится, что проигнорировал сигнал компьютера системы безопасности приземления самолета, который постоянно повторял: «Наберите высоту! Наберите высоту! Наберите высоту!» Запись «черного ящика» выявила весьма странный ответ пилота на это предупреждение. Он сказал «Заткнись, гринго» и вообще выключил компьютер. И в следующий момент его, как и десятки других людей на борту, постигла смерть.
Эта трагическая история прекрасно иллюстрирует, как часто люди игнорируют правду, показывающую, в каком направлении движется их жизнь, не прислушиваются к предупреждениям, которые подсказывает им их совесть. Совесть – это и есть система безопасности, которую Бог помещает в душу человека. Подобно физической боли, которая предупреждает, что тело повреждено, совесть предупреждает о повреждении души. Она предупреждает о приближении греха, говорит душе «Набери высоту!» еще до того, как та начнет страдать от ужасных последствий греха.
Но сегодняшняя культура агрессивно и систематически пытается заставить совесть замолчать. Людей учат игнорировать всякое чувство вины, которое порождает совесть. Им говорят, будто оно вредно для их самоутверждения, что их проблемы возникают не от совершенных грехов, а от внешних факторов, людям неподвластных. Грех и вина рассматриваются как психологические факторы, а не нравственные и духовные. В результате люди начинают думать, что чувство вины – это ошибочная и вредная атака на их чувство самоуважения. Но голос совести невозможно отвергнуть без печальных последствий; те, кто это делает, сталкиваются с духовной катастрофой (см. 1 Тим. 1:19; 4:2; Тит. 1:15).
Совесть – это отражение душой своей сути; и греческое слово suneidēsis (совесть), и наше современное слово «совесть» несут в себе идею познания человеком самого себя. Согласно стиху Рим. 2:14, даже те люди, которые не имеют ни малейшего представления о Божьем законе, обладают внутренним нравственным ощущением, что такое хорошо и что такое плохо: «Ибо, когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон». Совесть либо подтверждает правильное поведение, либо осуждает поведение греховное.
Совесть, однако, отнюдь не безошибочна. Она не является ни голосом Божьим, ни Его нравственным законом, как это хорошо отмечает Колин Круз:
Совесть нельзя сравнивать с голосом Бога и даже с нравственным законом – скорее, это некая способность человека рассуждать о своих поступках в свете принятых им наивысших стандартов.
Если вся человеческая природа подвержена влиянию греха, то и принятые человеком определенные стандарты, и сама совесть (как неотъемлемая часть человеческой природы) также подвержены влиянию греха. По этой причине совесть никогда не сможет выполнить роль высшего судьи в поведении человека. Совесть может найти человеку оправдание за такой поступок, за который Бог его никогда не простит, равно как и осудить человека за то, за что не осудит Бог. Поэтому роль главного судьи принадлежит только Богу (см. 1 Кор. 4:2–5). Тем не менее отвергнуть голос совести значит стать на путь духовной катастрофы (см. 1 Тим. 1:19). Мы не можем безнаказанно его отвергнуть, но можем изменить высшие стандарты, по которым она живет в нас, чтобы лучше понимать истину (The Second Epistle of Paul to the Corinthians, The Tyndale New Testament Commentaries [Grand Rapids: Eerdmans, 1995], 70–71).
Поскольку совесть заставляет людей держаться своих высших стандартов, верующим необходимо определять собственные, следуя Божьему Слову. Постигая истины Писания, верующие постигают совершенный Божий закон, и совесть, таким образом, заставляет их жить в соответствии с этим законом.
Совесть подобна отраженному свету, а не светильнику; она не производит свет, а просто поддерживает свет нравственности. Поэтому Библия и говорит нам, как важно хранить ясную совесть. «Цель же увещания, – писал Павел Тимофею, – есть любовь от чистого сердца и доброй совести и нелицемерной веры» (1 Тим. 1:5). Далее, в этом же послании, Павел подчеркивал, как важно иметь «веру и добрую совесть, которую некоторые отвергнув, потерпели кораблекрушение в вере» (1 Тим. 1:19). Одно из обязательных качеств дьяконов состоит в том, чтобы они хранили «таинство веры в чистой совести» (1 Тим. 3:9). Петр призывал верующих иметь «добрую совесть, дабы тем, за что́ злословят вас, как злодеев, были постыжены порицающие ваше доброе житие во Христе» (1 Пет. 3:16). И Павел (Деян. 23:1; 2 Тим. 1:3), и автор Послания к евреям (Евр. 13:18) свидетельствовали о том, что имеют добрую совесть.
В процессе спасения Бог очищает совесть от чувства вины, стыда и презрительного отношения к самому себе, которые накапливаются в человеке всю жизнь. Автор Послания к евреям писал, что «Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному!» (Евр. 9:14). В результате верующие очищаются «от порочной совести» (Евр. 10:22). Очищенная совесть уже не обличает человека за прошлые грехи, потому что они уже прощены (Пс. 31:5; 102:12; Пр. 28:13; Мих. 7:18–19; Кол. 1:14; 2:13–14; 1 Ин. 1:9) кровью Христа (Еф. 1:7; 1 Ин. 1:7; Отк. 1:5).
Верующие должны хранить свою очищенную совесть, всячески борясь за святость внутреннего мира, в котором совесть и трудится. Павел успешно вел такую борьбу, поэтому и заявил Синедриону: «Я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня» (Деян. 23:1) и римскому правителю Феликсу: «Посему и сам подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми» (Деян. 24:16). Тимофею он писал: «Благодарю Бога, Которому служу от прародителей с чистой совестью» (2 Тим. 1:3). Он напомнил своему молодому подопечному, что «цель же увещания есть любовь от чистого сердца и доброй совести и нелицемерной веры» (1 Тим. 1:5), поэтому призвал его хранить «веру и добрую совесть, которую некоторые отвергнув, потерпели кораблекрушение в вере» (1 Тим. 1:19). Как мы уже отмечали выше, Павел утверждал, что дьяконы должны хранить «таинство веры в чистой совести» (1 Тим. 3:9). Христиане должны также делать все, чтобы не подстрекать других верующих идти наперекор своей совести (1 Кор. 8:7-13; 10:24–29).
Павел писал 2 Коринфянам, чтобы защитить себя от нападок лжеапостолов Коринфа (2 Кор. 11:13). Эти обманщики стремились дискредитировать его, подорвать его авторитет, после чего подменить Божью истину ложью сатаны. Они обвиняли Павла в непоследовательности, лживо утверждая, будто он нечестен и неискренен с коринфскими верующими. Эти лжеапостолы говорили также, будто Павел манипулирует ими, используя в своих корыстных целях. Короче говоря, согласно этим лжеапостолам, мотивы Павла были продажными, слова лживыми, а действия лукавыми.
Отвечая на эту наглую ложь, Павел в первую очередь стремился защищать от лжецов не себя, а верующих. Он понимал: чтобы навязать свои демонические учения коринфянам, эти лжеапостолы должны сначала уничтожить в верующих веру в Павла. Таким образом, их нападки на Павла были всего лишь прелюдией ко всеобщей атаке на божественную истину.
Защищаясь, Павел не прибегал к помощи друзей, которые могли бы подтвердить его духовную последовательность; вместо этого он апеллировал к высшему человеческому суду: собственной совести. Похвала апостола была свидетельством его совести. Павел часто использовал греческое слово kauchēsis (похвала), которому соответствуют существительное kauchēma и глагол kauchaomai – пятьдесят девять раз мы встречаем эти слова в Новом Завете, из них двадцать девять раз – во 2 Коринфянам. В негативном смысле слово kauchēsis относится к незаслуженному хвастовству чьими-то достижениями или достоинствами (см. Рим. 3:27; Иак. 4:16). Но этим словом можно выразить и вполне обоснованную уверенность человека в том, что Бог делает в его жизни (см. 2 Кор. 7:4,14; 8:24; 11:10; Рим. 15:17; 1 Кор. 15:31), как в данном конкретном случае. Хвалиться в Господе и в том, что Он делает в жизни Своего народа, – вполне пристойное дело; более того, хвалясь таким образом, человек прославляет Самого Бога.
Так говорит Господь: да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я – Господь, творящий милость, суд и правду на земле; ибо только это благоугодно Мне, говорит Господь (Иер. 9:23–24; см. 1 Кор. 1:31; 2 Кор. 10:17).
Доказывая свою честность и последовательность, Павел прибегал к своей совести как к источнику мира, утешения и радости, которые живут в нем. Другие могли клеветать на него, обвиняя в гнусных грехах, но совесть Павла его не обвиняла. Она оправдывала его, снимая всякие пустые обвинения, защищала от клеветы.
Лжеапостолы задумали мощную атаку, стараясь представить Павла как человека ненадежного. С нравственной точки зрения они хотели обвинить его в том, что втайне он остается ужасным грешником, который просто страдает и боится Божьей кары. С точки зрения отношений с другими людьми, они обвиняли его в неискренности, в стремлении обманывать верующих, манипулировать ими. Они утверждали, что он не тот, за кого пытается себя выдавать; что на самом деле он просто использует коринфян для достижения своих корыстных целей. С богословской точки зрения они утверждали, что Павел искажает учение Слова Божьего, что он лжец и лжеучитель. Но самым болезненным для Павла – гораздо болезненнее, чем вся эта необоснованная и клеветническая ложь, – было то, что многие из верующих Коринфа поверили им.
Чтобы опровергнуть все эти лживые нападки посланников сатаны, Павел обратился в самый высокий человеческий суд, к своей ясной совести. И его совесть сняла с него и нравственные, и общественные, и богословские обвинения.
СОВЕСТЬ ПАВЛА СНЯЛА С НЕГО ОБВИНЕНИЯ В НРАВСТВЕННОМ ГРЕХЕ
что мы в простоте и богоугодной искренности, не по плотской мудрости, но по благодати Божией жили в мире, особенно же у вас (1:12б)
Первое ложное обвинение состояло в том, что страдание Павла было Божьей карой за его грех. Но совесть Павла подтвердила, что он действовал в простоте и богоугодной искренности. Дальше в этом послании Павел подробно рассказал своим клеветникам о собственном характере, особо отметив при этом:
Мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение, но во всем являем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах, в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицемерной любви, в слове истины, в силе Божией, с оружием правды в правой и левой руке, в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах: нас почитают обманщиками, но мы верны; мы неизвестны, но нас узнают; нас почитают умершими, но вот, мы живы; нас наказывают, но мы не умираем; нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем (6:3-10).
Жизнь Павла оказалась выше всяких обвинений. И заявления лжеапостолов оказались не чем иным, как обыкновенной ложью, и свидетельством тому была совесть Павла.
На месте слова, которое переведено здесь как простота, в греческом тексте стоит слово hagiotēs; в греческом языке это слово относится к нравственной чистоте или чистым мотивам. Автор послания к евреям использовал слово hagiotēs в стихе Евр. 12:10, когда говорил о Божьей святости. Простота же Павла, как это сказано здесь, ярко контрастирует с безнравственностью и нечистоплотностью тех, кто пытался его оклеветать.
На месте слова, которое переведено как искренность, в греческом тексте стоит слово eilikrineia, которое состоит из двух слов – eilē (солнечный свет) и krinō (судить). Это слово обозначает что-то выносимое для проверки на солнечный свет. Во времена Павла недобросовестные гончары, прежде чем продавать свою посуду, заполняли трещины в них воском. Внимательные покупатели рассматривали товар на солнце, на свету которого все трещины, заполненные воском, становились сразу видны.
Искренность Павла происходила от простоты и чистоты его жизни. Он называл ее богоугодной, потому что Бог был и целью, и источником этой жизни. В 1 Кор. 15:10 Павел признавал, что источником его духовной жизни была Божья благодать: «Но благодатию Божиею есмь то, что́ есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился; не я впрочем, а благодать Божия, которая со мною». Колоссянам он писал: «Для чего я и тружусь и подвизаюсь силою Его, действующею во мне могущественно» (Кол. 1:29; см. Еф. 1:19; Флп. 1:6; 2:12–13). Павел был искренним человеком, честным; никаких скелетов у него в шкафу не было.
Чтобы никто не подумал, что простоты и богоугодной искренности он добился собственными силами, он сказал, что они пришли к нему не по плотской мудрости, но по благодати Божией. Эти качества не стали результатом превращения мудрости или проницательности Павла в его веру и духовность. Плотская мудрость не может породить простоту и богоугодную искренность, потому что такая мудрость – не что иное, как проявление непослушания греховного человека Богу. Она порождает только искаженные представления затемненного грехами сердца, лишенного возможности принимать Божье откровение в Иисусе Христе и в Писании. В 1 Кор. 3:19 Павел говорил, что такая мудрость «есть безумие пред Богом, как написано: “уловляет мудрых в лукавстве их”» (см. 1 Кор. 1:20–21; 2:5–8). Такой гуманистический рационализм не может способствовать духовному росту, который приходит к нам только по благодати Божией.
В качестве дальнейшего доказательства своей честности Павел заявил, что он жил должным образом в мире. Не было в его служении таких мест, на основании которых ему можно было бы выдвинуть обоснованные юридические обвинения. В любом месте и в любое время он жил безупречной жизнью.
Честность и богоугодность Павла должны были стать очевидными особенно для коринфян. Они были непосредственными свидетелями его жизни и служения в течение восемнадцати месяцев его пребывания в Коринфе (Деян. 18:11). Сияющая чистота его жизни разительно контрастировала с темной и ужасной безнравственностью Коринфа. Даже по языческим меркам Коринф в те времена был развратным городом, как отмечает Р. Ленски:
Коринф был греховным городом даже по меркам наиболее крупных городов империи того периода. Само слово «коринфянин» означало «развратник». Korinthiazomai, «коринфировать» – «заниматься распутством»; korinthiastēs означало «блудник»; korinthia korē (девушка) – «куртизанка» (The Interpretation of the Acts of the Apostles [Minneapolis: Augsburg, 1961], 744).
Ничто в жизни и поведении Павла не могло дать повода для обличения его.
Совесть Павла сняла с него все лживые обвинения, которые выдвигались против его личной жизни. И в то же время факт, что его совесть была чиста, вовсе не означает, что он был без греха. В 1 Кор. 4:4 Павел писал: «Ибо, хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь». Несмотря на то, что совесть является высшим человеческим судьей, она не безупречна. Порой грех бывает настолько коварным, что верующие грешат, даже не осознавая этого. Именно потому они должны постоянно проверять себя в свете Писания, давая Богу возможность быть наивысшим судьей. Подобно Давиду, они должны постоянно молиться: «Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня, и узнай помышления мои, и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный» (Пс. 138:23–24).
СОВЕСТЬ ПАВЛА СНЯЛА С НЕГО ОБВИНЕНИЯ В ОБЩЕСТВЕННОМ ГРЕХЕ
И мы пишем вам не иное, как то, что́ вы читаете или разумеете, и что́, как надеюсь, до конца уразумеете, так как вы отчасти и уразумели уже (1:13–14а)
Это простое утверждение является сильным свидетельством того, как совесть Павла выступает против второго обвинения, выдвинутого против него. Павел был невиновен не только в нравственном грехе; он не был виновен и в грехе общественном. Он никого не обманывал, никого не использовал в своих корыстных целях, никем не манипулировал. Дальше в этом послании он умолял коринфян: «Вместите нас: мы никого не обидели, никому не повредили, ни от кого не искали корысти» (2 Кор. 7:2), а в стихе 2 Кор. 11:9 он напоминал им: «Ибо недостаток мой восполнили братия, пришедшие из Македонии; да и во всем я старался и постараюсь не быть вам в тягость».
Когда Павел писал свои послания, он не преследовал никаких скрытых целей; он писал им не что иное, как то, что они могли читать или разуметь. Никакого обмана в его посланиях не было; Павел писал то, что думал, и думал то, что писал. Его послания были прямыми, ясными, последовательными, искренними, прозрачными, лишенными всякой двусмысленности. Слова, переведенные как читать и разуметь, в греческом тексте являются сложными формами глагола ginōskō (знать), создающими в греческом языке игру слов. Филип Хьюз отмечает: «Игру слов anaginōskete… epiginōskete в английском языке точно воспроизвести невозможно. anaginōskete относится к тому, что они читали в его посланиях, а epiginōskete – к тому, что узнали в результате непосредственного общения с ним. Павел написал эти два слова так, что для коринфян они звучали в совершенной гармонии» (The Second Epistle to the Corinthians, The New International Commentary on the New Testament [Grand Rapids: Eerdmans, 1992], 27, n. 3).
