Джефф Алюлис
NOFX: ванна с гепатитом и другие истории

16
Мэлвин

Сейчас капитаном корабля NOFX является Майк, но я был тем, кто отвечал за организацию нашего первого тура. С самого первого дня моей целью было отправиться в дорогу, а теперь у меня была команда, с которой я мог сделать это. Жутко хотелось увидеть все эти захватывающие и экзотические места, о которых я читал в журнале Maximum Rocknroll. Например, такие, как г. Бойсе в штате Айдахо.

Я разослал письма и демокассеты по адресам нескольких десятков промоутеров, и один парень из Бойсе предложил нам $200, чтобы мы отыграли шоу в его гараже. Я достал карту, разработал эффективный маршрут и устроил всем «кучу-малу» в универсале моих родителей Ford Country Squire 72-го года, с отделкой боковых дверных панелей «под древесину». Примерно за неделю до тура я ехал на этой машине вместе с моим усилителем на заднем сиденье. Каким-то образом он завалился и разбил заднее окно, поэтому мы поехали из Лос-Анджелеса в Неваду с тяжелым пластмассовым листом, приклеенным вместо стекла технологическим скотчем. Это было терпимо, пока мы не стали пересекать Сьерра-Неваду и не попали в снежную бурю.

У меня в машине были цепи для снега как раз для такого случая. Но я никогда не ставил цепи на колеса машины раньше. Онемевшими пальцами я пытался их одеть, в то время как другие парни бросали снежки друг в друга, а грузовики пролетали мимо, обдавая нас мокрым снегом. Вскоре подъехал коп.

Он спросил, что мы делаем. Я объяснил, что мы ставим ебаные цепи. Он засмеялся и сказал нам, что снег идет только на вершине горы, если бы мы проехали еще десять минут, то выскочили бы из снежной зоны полностью.

Мы принимали трудности как должное, потому что все были радостно взволнованы тем, что мы вскоре доберемся до Рино на наш первый официальный ангажемент на разогреве парней из 7 Seconds. Единственная проблема была в том, что у нас не было официального букинга. Когда я позвонил промоутеру в Рино, чтобы организовать нам шоу, он сказал, что только что забронировал место для гига 7 Seconds и не хочет букировать никого в эти даты. Я спросил, сможем ли мы разогревать этих ребят, и он ответил: «Спрошу. Посмотрим», – и больше не перезванивал после этого. Выходит, что нам никто не подтверждал участие в концерте.

Промоутер не мог поверить, что мы приехали.

– Что вы здесь делаете? Я же не говорил, что вас подтвердили!

– Я знаю, но, может, мы все-таки сыграем?

Должно быть, он пожалел нас из-за того, что я был так наивен, и того, насколько далеко мы уехали от дома, поэтому он проворчал: «Вы можете играть в течение получаса сразу после открытия дверей». Таким образом мы просто нарисовались на их пороге, но Майк и Эрик всю дорогу думали, что мы забукированы. Об этом факте парни, вероятно, впервые узнают в этой книге.

17
Смэлли

В Лос-Анджелесе мы всегда играли с несколькими группами, которые играли так же плохо, как и мы. Но когда мы вернулись из тура, я почувствовал, что NOFX отделились от стаи аутсайдеров. Вдруг мы стали «гастролирующей» бандой! Может, мы до сих пор и получали пустые взгляды от нашей аудитории, но, по крайней мере, теперь мы получали их за пределами нашей зоны комфорта.

Мы также записали несколько песен для нескольких сборников: ужасную версию «Iron Man» для какой-то компиляции каверов, песню, которая была меньше минуты для компиляции Party or Go Home с огромным количеством песен продолжительностью меньше шестидесяти секунд, и песню под названием «Cops and Donuts» для компиляции Copulation. Тогда мы записали и треки для нашего первого реального семидюймового EP.

Казалось, что процесс пошел. Поэтому я выбрал именно этот момент, чтобы уйти из группы.

Я был упрямым ребенком. Когда я сказал Майку и Мэлвину, что в моей семье планируется совместный отпуск примерно в то же время, когда и наш второй тур, я почувствовал себя оскорбленным: они не были готовы уважать мой личный график. Они задавались вопросом, почему двоим приходится менять планы из-за меня одного. Это не было большой ссорой; мы просто как-то сели поговорить, и я сказал, что должен уйти.

Я был упрямым, и я поступал неумно. Зачем вообще мне было ехать в отпуск со своей семьей? Знаете, что мы делали во время таких отпусков? Мы ехали на сотни миль от дома, в то время как мои родители кричали друг на друга, ругаясь из-за направлений и карт. А в конце мы так и не посетили парк Валли Ворлд, зато мы наездились по этим ебаным стальным заводам и фабрикам, потому что вся эта техника приводила моего папу в восторг. Были, правда, некоторые приятные и спокойные моменты типа рыбной ловли или катания на байдарках и каноэ, но и там было много стрессовых моментов, когда вдруг раздавались вопли по поводу неправильно привязанной лодки, например. Закидываться кислотой под звездами и осознавать, что к тебе клеятся двадцатипятилетние телки, было значительно предпочтительнее. Но глупой гордости мне было не занимать.

Хуже всего было то, что NOFX нашли нового барабанщика довольно быстро. Парня звали Мэтт, из группы под названием Fatal Error /Фатальная Ошибка/; он был с дредами и, в общем, выглядел круто. Я все еще был в друзьях с Майком и Мэлвином, поэтому как-то я заглянул к ним на репетицию, чтобы чекнуть Мэтта (и, возможно, пометить еще раз мою территорию). Парень пиздец как мочил! Это было похоже на то, как если бы ты увидел свою бывшую подругу с более темпераментным, богатым и мужественным чуваком. Я был удручен. В особенности когда мои родители, в конечном счете, отменили наш отпуск, и оказалось, что я бросил группу ради ничего. NOFX уехали в турне, а я остался в пыли.

Однако у меня все равно сохранялись кое-какие хорошие воспоминания. Так что, когда первый 7-дюймовый винил NOFX появился на прилавках магазинов, я полагал, что, по крайней мере, теперь могу хвастаться, что я когда-то был в этой группе. В день релиза я побежал в пластиночный магазин, чтобы вырубить экземплярчик, сразу, как только закончился урок. На задней обложке были фотографии Майка, Мэлвина, а также их нового барабанщика Скотта (я предполагаю, что Мэтт бросил их перед отъездом на гастроли тоже). Все их имена были выделены большим, жирным шрифтом. Рядом же с крошечной звездочкой было нацарапано: «Все партии барабанов сыграны Эриком Сандином, нашим бывшим барабанщиком». Я пошел прямо к дому Мэлвина, чтобы надрать ему жопу.

Я демонстративно вышагивал по его улице, я сжимал кулаки, я постучал в его дверь… но когда я посмотрел в глаза моего приятеля, я не смог ничего сделать. Я пошел туда с четкой целью нокаутировать его, потому что я был злым, отверженным и оскорбленным, но я не смог ударить моего маленького друга-обезьянку. Я сказал ему прямо в лицо, что он едва избежал моих побоев. Он стал тараторить свои оправдания: «Я не делал этого! Это – Скотт! Он забирал дизайн, и он относил его для тиражирования!» Я знал, что это – хуйня: раньше Мэлвин всегда отвечал за иллюстрации и графику^[9]. Но как можно сердиться на Эрика Мэлвина? Вполне возможно, он самый сладкий парень во всей Вселенной. Я думаю, что я мог бы пойти к дому Майка и вместо этого нокаутировать его, но он жил достаточно далеко, и было уже поздно.

Я кипятился по этому поводу всю ночь. Все мои друзья, семья, все знали, что я был в этой группе. Я был в туре с ними, мы играли все эти шоу и написали каждую из этих песен, проделав вместе всю эту работу. И все, что я мог показать в результате, была звездочка. Я был унижен, хотя сам заварил эту кашу: ведь это я, тупица, а не кто-то другой, бросил группу.

Хотя до сих пор, натыкаясь на копию этой старой 7-дюймовки, я думаю: «Бля, ну и суки».

18
Мэлвин

Когда Эрик пришел ко мне домой в ту ночь, мне повезло в том, что в дверном косяке была еще одна сетчатая ширма между ним и мной. Я сделал вид, что на ширме не работает замок и я не могу его впустить. Я спалил, что он намеревается наградить меня, по крайней мере, фингалом.

Я говорил только полуправду, когда обвинил Скотта в том, что он разместил свою фотографию на обложке 7-дюймовки. Скотт работал в каком-то фотосалоне, где можно было бесплатно работать с негативами, так что имело смысл поставить его на обложку и получить прямую выгоду, сыграв в его пользу. Добавить его фото, не потратив из своего кармана ни копейки. Тогда мы были уверены, что Эрик больше никогда не вернется.

Скотт, по сути, отвечал за оформление произведения искусства, но Майк и я четко знали, что Эрик на нашем первом релизе будет просто звездочкой в уголке.

Извини, чувак, но не нужно было сваливать!

19
Майк

Я купил потрепанный фургон Dodge за 1500 баксов с тем, чтобы мы могли мгновенно отправиться в тур снова. Возле моей квартиры был цветочный магазин, где использовали такой же тип фургона для доставок, поэтому одной ночью мы с Мэлвином взяли инструменты и скрутили с их фургона тормозные лампочки и все остальные запасные части, в которых мы нуждались для того, чтобы легально ездить по улицам. Когда мы путешествовали, мы экономили деньги на бензин за счет того, что у нас был Мэлвин, который его отсасывал из других автомобилей. Я предполагаю, что это была карма, потому что мы ломались на дороге по крайней мере раз пять в туре этого лета.

Как правило, когда группа начинает гастролировать, в большинстве случаев толпа их поклонников начинает медленно разрастаться. Наши туры, казалось, имели противоположный эффект. Мы повторно отправились в Рино и Ашленд через два месяца после нашей первой поездки туда, и никто не пришел на наши выступления. С 1985 по 1989 год, каждый раз, когда мы повторно возвращались в города и играли в них, публики становилось меньше.

Семья Эрика решила провести отпуск в Мексике или Айдахо, или еще где-то, но я был полон решимости снова отправиться в путь, в надежде опять как следует потрахаться. После нескольких прослушиваний мы нашли барабанщика по имени Скотт Селлерс и отправились в тур с плохой посещаемостью наших шоу на все лето по всей территории Соединенных Штатов. В Детройте, в клубе под названием Blondie’s мы играли буквально для четырех человек. Все ушли после первой песни.

Наше первое шоу с участием Скотта. Детвора была чем-то очень заинтересована. Но только не нами. (Зацените Мюррея Боулза в правом нижнем углу… Который НЕ фотографирует нас).

Cabaret Voltaire в Хьюстоне.

Гостиная, только в Новом Орлеане.

Грин-Бей, штат Висконсин. Не, серьезно: вы когда-нибудь видели так много фотографий с людьми, сидящими на панк-шоу?

Клуб The Metroplex в Атланте, на разогреве у Articles of Faith /Догматы Веры/.

Поломка номер пять.

20
Мэлвин

Я знал, как работает сифон, и решил применить эту концепцию для откачки бензина. Однако прежде я никогда этого не делал. Если бы у нас была прозрачная трубка, возможно, я бы мог видеть, когда бензин доходит до моих губ, и избежать полного рта с 87 октанами. Мы делали это при помощи обычного садового шланга, так что я принял на грудь по меньшей мере четыре или пять больших бензиновых глотков во время этого первого масштабного тура по США.

Со всем отсутствием на наших концертах людей и фургоном, ежедневно бунтующим против нас, этот тур можно было бы считать катастрофой. Если бы мы сами не получали столько удовольствия. Когда не получалось застолбить какие-то даты в гастрольном графике, мы устанавливали наш аппарат в подвале или в местном парке и мочили импровизированные концерты. Как-то мы остановились в доме моего дяди в Кливленде на пять дней и устроили шоу на заднем дворе для моей тети и кузенов. Музицирование само по себе было наградой, и оно стоило того, чтобы хуево питаться в некоторые из вечеров.

По крайней мере, так себя ощущали мы, но, возможно, наша аудитория чувствовала другие вещи. Сохранились фотографии нашего «шоу» на заднем дворе моего дяди: мой шестилетний двоюродный брат Дэнни балагурит на камеру, гримасничает и затыкает уши пальцами.

Да… балагурит…

* * *

Будучи подростком, я вел секретную жизнь бойскаута высокого ранга и заядлого игрока в «Dungeons & Dragons» /«Драконы и подземелья»/. У меня до сих пор сохранились все мои старые D&D книги, и меня не волнует, если вы назовете меня ботаном. Я думаю, что они – крутые. Когда мне было пятнадцать, я пригласил одного из моих друзей по играм, Дейва Рида, на семейный праздник домой к моим тете и дяде. Жена брата моего отца была из огромной ирландской семьи, так что на их тусовки всегда приходило такое количество братьев, сестер, разных каких-то маленьких детей и двоюродных кузенов, что я не мог запомнить всех имен.

На вечеринке в прошлом году я не мог не заметить мягкие каштановые волосы, узкие бедра и вообще всеохватывающую сексуальность новой двадцатипятилетней серфер-хиппи-телки шурина брата моего папы. Как и любой хороший «D&D» ботаник, я читал много научной фантастики/фэнтези даже во время вечеринок. Она заметила, что я читаю Stranger in a Strange Land, и взволнованно завязала со мной об этом разговор. Я не придавал этому значения, пока не начался ужин. И когда мы сидели рядом друг с другом, она наклонилась, чтобы прошептать мне что-то, а потом тяжело задышала мне в ухо.

Дом дяди Гарри в Авроре, штат Огайо.

По моему телу прокатился озноб, так как мое пятнадцатилетнее «Я» не имело ни малейшего представления о том, как это интерпретировать. Этот озноб засел в моей памяти до вечеринки следующего года, в отличие от ее имени. По-моему, очевидно, что с «подругой-брата-тетки-не-по-крови» можно язык сломать, поэтому я буду называть ее просто Джиллиан, как звали одного из персонажей в Stranger in a Strange Land. Джиллиан пригласила меня пойти на улицу вместе с ней, за нами увязался Дейв, еще не понимающий концепции «второго пилота». Джиллиан долго ходила с бокалом вина в руке, но не допивала его, как вдруг быстро и с усилием проглотила его остатки и вежливо попросила Дейва наполнить бокал снова.

Когда дверь закрылась за Дейвом, Джиллиан схватила меня за руку и сказала: «Пойдем!», утягивая меня на задний двор дома по соседству. Она села на шезлонг и спросила: «Ты хочешь поцеловать меня?»

– Хорошо…

И вот я целуюсь и обжимаюсь с двадцатипятилетней телочкой.

Для большинства тех, кому пятнадцать, – это просто фантастика, но я должен признать, что был немного шокирован. Я не был готов к этому и я не был достаточно взрослым, чтобы врубиться в это. Если подумать о таком же зеркальном сценарии между мужчиной и женщиной, он может показаться гораздо более жутким. Но я не говорю, что я не возбудился.

Была сорвана одежда, Джиллиан схватила мой хуй и засунула его в себя. В разгаре потери девственности я услышал скрипучий голос Дейва с другой стороны забора: «Ребята?»

Я сделал все возможное, чтобы игнорировать его, но через минуту я услышал, как меня звала мама: «Эрик? Где ты?»

Я приостановился.

– Блядь, это моя мама!

– Ничего страшного, пойдем!

Джиллиан потянула меня дальше вглубь дома соседа. Она отступила к стене и раздвинула ноги. Я пытался ебать ее стоя, но я все еще мог слышать, как меня зовут мама и Дейв: «Эрик? Эрик!» Дейв Рид, если ты читаешь эти строки, я закрепляю за тобой звание Наихудшего Второго Пилота Мира.

Я натянул штаны и побежал обратно во двор моей тетушки, изображая беспечность любого пятнадцатилетнего паренька, который только что пробежал 20 ярдов после того, как он поебался с подругой его полу-дяди. Они спросили, где я был. Не помню, какую отмазку я придумал, но уверен, что ни одна из них не прокатила. Все снова вернулись на вечеринку и сделали вид, что все было нормально.

Под конец вечера Джиллиан дала мне свой номер телефона. Я прятал его в нижней части ящика в течение длительного времени, слишком напуганный для того, чтобы использовать его по делу. На следующий год, по мере приближения праздников, я более охотно, чем обычно, стремился их отметить в доме у моей тети, горячо поддерживая нашу семейную традицию.

Мои родители решили, что мы больше не будем ездить к ней в гости. Они никогда не объясняли причины. Вскоре после этого, набравшись смелости, я позвонил Джиллиан, но такого номера телефона уже не существовало. Не могу с уверенностью утверждать, что моя мама поняла весь замес, но после этого я никогда больше не встречался с моей случайной возлюбленной.

Я думал о ней в течение многих последующих лет. Если бы я знал имя, я мог бы найти ее в Интернете, но я так никогда и не смог придумать предлог, который не казался бы нелепым, чтобы выудить нужную информацию из моих тети или дяди.

* * *

Спустя одну или две подруги я был на вечеринке где-то около Лос-Анджелеса, выпивая пиво с милой крашеной блондинкой по имени Челси. Ее короткие волосы и сапоги делали ее похожей на скинхеда, а ее густой макияж мулатки выдавал в ней мексиканку из низов. В любом случае я запал на нее, а она, должно быть, запала на меня, потому что вскоре мы очутились в одной из спален.

Какое-то время мы поролись на чьей-то кровати, и она была сверху. На мгновение она остановилась, посмотрела вниз и сказала: «Извини… а как тебя зовут, повтори еще раз?»

Мы рассмеялись, и между нами зародились отношения. Но то, как они начинались, было признаком того, что они не будут здоровыми.

Отец Челси был байкером, ее мама была олд-леди – байкеровской телкой с недостающими зубами, ее брат был частью банды FFF. Они жили в получасе езды на запад от Лос-Анджелеса, вблизи города под названием Роузмид, и когда я к ним приезжал, они приглашали меня на ужин из макарон с сыром. Ее батя угощал меня пивом Coors, починяя свой драндулет. Они были приятными, дружелюбными людьми, совсем не похожими на тех, среди которых я вырос. Челси один раз показала мне фото, сделанное на «Поляроид», с изображением рта ее мамы вокруг члена отца. Я поморщился при мысли о таких зубах, находящихся близко к чьим-либо интимным частям тела, но предполагаю, что ее отец тогда наслаждался в достаточной мере, раз уж решил запечатлеть это событие.

Сколько бы ни была милой эта беспокойная семейка, они сделали малышку Челси несколько шероховатой. Она была темпераментной – и это еще мягко сказано! Моя подружка всегда устраивала драму. Обычно происходило так: «Мне не нравится, как эта краля смотрит на меня». В принципе, это могло быть каким-то другим, часто мнимым пренебрежением или неосторожностью со стороны других, что перерастало в крики и/или пощечины. Иногда она просто нарывалась сама, например когда стала приставать к Майку: «Этот твой пидорский причесон дэвил-лок тебе не идет», а затем шлепнула его, схватив за волосы, когда тот ей сказал, чтоб она заткнулась. Майк посмотрел на меня исподлобья и спросил: «Что мне прикажешь делать?»

«Делай то, что тебе нужно сделать. Она же до тебя доебывается».

Он двинул ей в живот, но Челси его не отпускала; тогда Майк вцепился ногтями в ее лицо, чтобы наконец вырваться на свободу.

Я принимал участие в немногих драках в жизни, но я думаю, что было бы справедливо сказать, что большинство из них были из-за Челси. Она вступила в какой-то глупый махач с нашим ударником Скоттом во время нашего первого тура по США. Я сидел за рулем фургона, когда услышал знакомый галдеж Челси и ее нытье с заднего сиденья, с последующим: «Пошел на хуй, Скотт!» И шлепок.

Я заорал: «Блядь, ребята! Прекратите эту хуйню!», обернулся и увидел, как Скотт отводит руку назад, готовясь к удару. Я съехал на обочину, но машина полностью не остановилась, я выпрыгнул из водительского сиденья в заднюю часть вестибюля и напал на Скотта. Мы сцепились друг с другом, в то время как наш фургон медленно поворачивал обратно к шоссе. Майк схватил руль и резко затормозил. Неестественный скрежет трансмиссии прекратил потасовку (вероятно, впоследствии это стало причиной наших многочисленных поломок).

Наше следующее турне было зимним пробегом в Техас с другим парнем по имени Скотт на барабанах и моим другом Дейвом Алленом в качестве временного вокалиста. В Далласе, в канун Нового года, мы мочили на сцене, в это время Челси отчаянно кричала и делала мне сигналы сбоку сцены. Она показывала на свое лицо, которое, казалось, все было красным, а затем – на какого-то парня, стоявшего рядом с ней. Я пытался читать ее по губам: «Он ударил меня!»

Я инстинктивно сдернул свою гитару, побежал по сцене и накинулся на того парня. Я сбил его с ног, и, обмениваясь ударами, мы скатились со сцены на пол. Он оказался верхом на мне, но Майк прорвался через плотную толпу и оттащил парня в сторону.

– Уебок! Ты ударил мою девушку!

– Нет, я этого не делал!

– Челси, что случилось?

Она пояснила: «Он поцеловал меня».

В итоге я был злее на Челси, чем на того парня. Мы продолжали ругаться всю оставшуюся часть ночи, я даже не помню, закончили ли мы наш сет. Хуже всего, однако, было шоу в Бейкерсфилде, когда Челси вступила в драку с какой-то девушкой, которая не так на нее посмотрела. Они начали пихать друг друга, а ее бойфренд стал прикладывать руки к Челси.

Опять же сработал инстинкт: от одного удара я сломал парню нос. Он сложил пригоршней руки к лицу, и его ладони быстро наполнились кровью. Бля, что я наделал? Мой гнев мгновенно сублимировался в раскаяние. «Ебаный в рот! Я принесу тебе льда!»

Кто-то схватил меня: «Оставь его! Ты уже достаточно причинил ему боли!»

Я все равно принес ему немного льда. Кто-то сказал мне позже, что этот парень – мудак и это был не первый раз, когда ему ломают нос на шоу, но это не имело значения. Что эта девушка делала со мной? И почему я позволял ей это делать? Пришло время, чтобы расстаться.

А потом она сказала мне, что была беременна.

У нас состоялся долгий разговор о том, что делать дальше. Мне было девятнадцать лет, а ей было семнадцать, и мы оба жили с родителями, ничего не зная о воспитании детей. Мы едва понимали, что ломать носы случайных людей – не является правильным проведением субботнего вечера.

Это было как в фильме «Беспечные времена в Ричмонд-Хай»: $200 и авто, за исключением того, что я заплатил счет за аборт и покорно ждал в клинике. Через сорок минут после начала встречи с врачом подруга вышла в слезах. Она рассказала мне о вытекшей крови и как они сказали, что нужно ожидать кровотечения еще.

Бремя этого опыта окончательно подтолкнуло отношения к точке разрыва, но оно также и сблизило нас. Мы остались друзьями после расставания и до сих пор время от времени общаемся. У нее есть теперь семья; а один из ее троих детей даже фанат NOFX.

Я не могу себе представить, как иначе бы сложились наши жизни, если бы она оставила этого ребенка. По всей вероятности, NOFX тогда бы помнили только по одной, ужасной 7-дюймовой записи (или, что более реалистично, не помнили бы вовсе), потому что мои приоритеты были бы совсем иными. Я бы получил хуевую работу и погряз в рутине постоянных драк и жизни в ебаном Роузмиде. В конце концов мы все равно бы расстались.

Я никогда не рассказывал родителям об этом. И даже моя группа будет читать эту историю впервые на этих страницах. Это еще один секрет, груз которого я взвалил на свои плечи и нес в течение многих лет.

На разогреве у Descendents (с Дейвом Алленом на вокале).