Денис Ветреный
The End
Я отказываюсь.
-Мы это оба понимаем, но ты подумай. Может как-то дозировано или не так резко? Тебя просто не поймут, сделают «врагом народа», возненавидят. В конце концов, ты потеряешь статус!
–Послушай, Лёша, я так не могу. Не могу умалчивать, да и не хочется вовсе. Я ненавидел её и до всего этого, но хотел побороться хотя бы, а теперь и бороться смысла не вижу.
–Понимаю, но и ты пойм…
–Ещё этот разговор в баре.
–Да что ты заладил про этот бар? Что вообще такого ты мог там услышать?
– Ещё с бабушкой поговорил, после разговора стало куда понятнее как всё обстоит.
–Бог с тобой! Может хотя бы расскажешь? Я не хочу участвовать в организации твоего акта самосожжения, не узнав, что же произошло.
–Это я могу! Я столько раз рассказывал это себе в голове, что и для тебя попытка найдется.
Псы. Бар. Пёс.
Затянуть свой рассказ или нет? Не могу решить. Хочется нарисовать этот день такими же красками, какими он отложился в моей голове. Кислотно кричащими тонами насыщен каждый миллиметр воспоминаний о тех событиях. В тот день будто танк врезался в мою картину мира и разнёс её на мелкие части. Про него хочется рассказывать как можно чаще, чтобы воспоминания были не такие насыщенные и было легче жить с ними. В общем расскажу как получится.
На тот день было назначено очень важное мероприятие. Собирался на него я, следуя инструкции, которая существовала уже давно. Эта инструкция была на случай чрезвычайных происшествий, которые могли с тобой произойти. Одежда скрывающая личность, документы, вода, зарядка для всех моих
устройств. Полная подготовка. Передо мной стояла задача оказать поддержку обычному человеку. Последнее время людям в моей стране очень часто нужна помощь и поддержка народа. Чаще обычного. Уже тогда зарождались подозрения о недобром начале чего-то страшного. Ситуации были похожи одна на другую. Складывалось ощущение будто кто-то пытается посмотреть свой план в действии.
–АБСУРД! Это какой-то сюр! Такого мира не может существовать! – думал я
Это был уже четвертый случай похищений за 3 месяца. Сценарий у таких ситуаций всегда один. Человека похищали без какого-либо ультиматума на освобождение. Похищали, как нам кажется, за просто так, либо из личной неприязни. Не понравились твои мысли, твоя деятельность, не понравился ты и ты похищен. Я читал о подобном в учебнике истории, подобные ситуации существовали во времена тоталитарного режима во многих странах мира. Это была частая практика для сохранения политического господства. Кажется, подобных людей называли «Инакомыслящий». Но как же прекрасно, что я не живу в подобные времена и подобных преступлений больше не существует. Такие преступления включены в книгу «Самые страшные преступления в истории человеческой цивилизации», в книге звучит оно так «Подавление воли человека путем политических репрессий». Сегодня весь мир окутан демократией и правлением народа. Народ во главе политического аппарата. Мы принимаем важные решения, мы судим, мы принимаем законы. Весь аппарат власти в руках народа или может мы просто хотим верить в это и государство прошлого всё еще здесь, лишь маскируется под новой обложкой, ведь мы всё ещё боремся с отголосками прошлого. С бандитами и их ручными псами. С ними мы и ведём войну. Войну за справедливое будущее. Люди в моей стране осознали, что нужно поставить справедливость на пьедестал. Оперировать логикой, хоть нас и пытаются вернуть к животному началу. Мы пытались найти мирный выход из ситуации и добиться своего.
Цель собрания была уже как никогда знакома – свобода для ни в чем неповинного человека. Собралось нас меньше, чем в предыдущие собрания. Многие усомнились, многие сдались, но остались и те, кто готов стоять на своём. Вообще явка так называемого народного суда почему-то уменьшается с каждым разом, если верить новостям. А с чего бы мне им не верить?!
В этот нам было оказано мощнейшее сопротивление. В разы сильнее обычного. Эти бандиты, к тому же, оказались ещё и жалкими трусами. Единственное на что у них хватило смелости, это спустить своих ручных псов с цепи и дать команду. Показать своё лицо они по-прежнему не решались. Мы бились с полтергейстом. Псы были отлично обучены боевым навыкам. Воевать и повиноваться выполняя приказы – смысл жизни любого пса. Жестокие бездушные избиения продолжались целый день. Нас избивали лишь за то, что мы есть. Неважно с какой целью важно, что есть приказ, а его нужно выполнить любой ценой. Даже если придётся избить женщину, которая будет молить о пощаде. Псу неведомо чувство морали, справедливости. Если ты раскрывал рот, то получал палкой из лап пса и был похищен. Я был окутан истерией. Такую жестокость я видел лишь в документальных фильмах про первобытное общество. Слёзы появлялись на моих глазах… Творился полный хаос, которого мы не могли предотвратить. Нас притесняли и показывали своё господство. Мы были унижены и обижены. Многие усомнились во власти народа, а кто-то и вовсе сдался, примкнув в лагерь псиных хозяев. После всего этого ужаса мы пошли в бар, топить воспоминания о произошедшем в алкоголе. После такого было невозможно оправиться просто так.
Мы вошли в наш любимый бар на грязных ручьях. Почему же он так приглянулся? Наверное оттого, что люди там были подобные нам. В баре чувствовался комфорт и никаких чужеродных мыслей не витало в воздухе. Скорее всего именно за это он стал нами любим, иначе просто не за что, алкоголь был посредственный, голова после него болела хуже, чем после деревенского самогона, стены обшарпаны, где-то дырки. Это всё придавало ему шарма. Мы чувствовали себя участниками преступной группировки. Чувствовали себя теми самыми, уже давно не существовавшими, «инакомыслящими».
–Два ерша, пожалуйста.
–Пойдем поищем столик.
По вечерам здесь большая удача, чтобы найти столик, за которым можно посидеть, зачастую приходилось пить стоя, либо на подоконнике. Удача улыбнулась нам, и мы нашли куда сесть. Бар был заполнен людьми, которые тоже вернулись с мероприятия и пытались оправиться от увиденного.
–Катастрофа, полная катастрофа! – кричал я.
–Согласен, – прозвучало слегка холодное звучание голоса.
– Ты хотя бы понимаешь, что происходит? – я был вне себя от ситуации.
–Конечно поним..
–Эти суки пытаются забрать у нас власть, угрожая нам физической расправой если мы не спрячемся в свои жалкие дома и не заткнём язык в жопу!
Моя речь становилась жарче и более раскатистой с каждым выпитым глотком паршивого ерша.
–Ты чего кричишь? Успокойся.
– Я не могу! “Успокойся!”. Все вы кричите, чтобы я успокоился, я не могу успокоиться, боже. Пока эти суки избивают наших детей, нас, наших родителей, мы сидим и смотрим на это! Они забирают наш голос, нашу свободу! Каждый раз всё меньше людей, почему?! Почему всем похуй? Никто не будет сидеть и смотреть с окна как насилуют его дочь у подъезда. Зато многие будут смотреть как ебут его страну и его народ! Если нас станет больше, мы их одолеем, почему это не очевидно?!
–Воу, чувак, тебе видимо пора перестать пить
–Блять, снова ты за своё. Это мои мысли, они со мной даже когда я трезв, понимаешь?
–Понимаю.
–Тогда ответь мне, почему с каждым разом явка всё меньше и меньше?
–Может оттого, что нужно не воевать, а строить?
–Нужно воевать и строить!
– Ну тогда давай я буду строить, а ты будешь воевать?
В тот момент меня будто ударили обухом по голове. Мир стал окутан еще более серыми красками. Я не находил слов. Меня убили эти слова.
–Мне очень плохо, я,наверное, поеду домой…
После этого диалога, я вышел из бара и поймал машину, которая отвезла меня в мою серую квартиру. И нет, это был не пьяный порыв агрессии которую ощутил на себе мой приятель. Нет, это была та информация которую я предполагал, но не ожидал услышать прямо в лицо. Это был шок, интеллектуальный шок.
***
–Эммм, и из-за этого ты решил утопить себя? Сжечь всё что имеешь? Из-за одного человека, который сказал тебе бред в баре? Да может он был в говно и не знал, что говорит.
–Да не в нём дело, на него мне уже всё равно, пройденный этап. Дело в другом.
–Тогда в чём, попробуй объяснить.
–Хорошо, понимаешь, когда он говорил, я увидел оправдание каждого, кто сидит дома. Оправдание каждого недовольного жителя нашей с тобой страны. Они сидят дома и смотрят. Кто-то смотрит и поддерживает, говоря: «Да, так их молодцы». Кто-то сидит и говорит: «Вы не сможете, зря стараетесь». Но суть одна, все они сидят дома. Единицы готовы выйти на улицу и начать биться за людей и за себя, за свободу черт возьми! Они хотят, чтобы было хорошо, хотят и продолжают сидеть. Ждут чтобы мы отвоевали, а они уже построили на наших телах новый мир. И скажи мне, почему я должен биться и идти до последнего за людей, которым это нахуй не нужно? Смотри, если ты сидишь на лавке и хочешь строить конструктор, а на тебя орёт пьяное быдло, у тебя есть три варианта. Развязать драку, сидеть спокойно и через крики пытаться строить свой конструктор, а можно поискать себе другую лавочку. Понимаешь к чему я это говорю?
–Понимаю… – удрученно прозвучал голос Лёши.
– Вот, что во мне.
– А бабушка тебе что поведала?
–Сейчас, успокоюсь и расскажу
–Может чаю?
–Давай, черный.
Армия бабок и откуда они.
Я часто езжу навестить свою бабушку. Люблю ездить к ней из чувства благодарности, за её желание скрасить моё паршивое детство, которое даровали мне мои родители. Все моральные принципы, которые живут во мне заложила именно она. В её доме было принято часто пить чай, любой прием пищи заканчивался чашечкой чая. Именно за чаем мы вели наши разговоры. По мере моего взросления я осмеливался задавать всё более серьезные вопросы. Я видел в бабушке отличного слушателя и не менее замечательного собеседника. Наверное, поэтому интерес задавать ей вопросы и слушать её не покидает меня даже в достаточно зрелом возрасте.
В день, когда случился разговор, о котором идёт речь мы были на даче. Летом мы очень часто туда ездим. Для бабушки огород, а для меня природа и возможность удалиться от назойливого социума и отдохнуть эмоционально. От города до дачного домика всего минут 15 на велосипеде. Вечером вымотанные от своих дел, мы по традиции сели за летний столик чтобы выпить горячий чай, отдохнуть и поговорить, а после отправиться домой. Уже не совсем помню, как речь зашла про нынешнюю власть и про моё желание бороться с ней. Такие темы часто поднимались в наших разговорах, ведь бабушка попросту боялась за меня, осознавая их могущество и возможности. В диалогах с бабушкой я был очень сдержан и старался не разжигать конфликта даже если считал, что она сильно заблуждается. Старался мягко объяснить. Старый мозг не так пластичен…
–Почему ты ничего не делаешь если тебе так не нравится нынешнее положение? Всё ведь в наших руках.
–Потому что я не хочу, чтобы было как раньше. Революция ни к чему хорошему не приводит.
– Но ведь хотелось бы лучше? Зачем сравнивать с тем, что было раньше, может всё-таки стоит думать о том, как хорошо могло было бы быть?
–Ты ведь не знаешь, как было раньше, мой хороший.
–Знаю.
–Нет, знают лишь те, кто жил тогда. Я на работе чтобы получить трусы себе тянула жребий. Вытянешь, а они большие, приходилось меняться. Бедно жили, очень бедно. Ничего не купишь, ничего нет. Ботинок не найти было. Я не хочу, чтобы было как раньше.