De Ron
Нам всем дорога в АД

В красно-белых тонах, качественная плитка, шторы, кожаные диваны – все со вкусом, пусть и не за баснословную цену.

– Где у тебя ванная? – скинув на ходу туфли, сумочку, она пропала за дверью.

– Неплохо вечерок прошел, и встреча, и погоня, и драка! Все, что требуется для полноценной насыщенной жизни! – сыронизировал он над собой. – Но как можно пореже этих ярких приключений! Сегодня несколько раз пошел на преступление. Был бы тренер рядом, не дошло бы до этого. Не пить! – много раз он это себе твердил, – но в жизни бывает всякое.

Раздевшись по пояс, он включил релаксирующую музыку, какой-то образовательный канал.

– Где у тебя холодильник? Сок есть? – голос Ксении на низких тонах заставил прийти в себя. Перед его глазами стояла прикрытая всего лишь полотенцем белотелая принцесса с золотыми распущенными волосами.

– Конечно! Где же ему быть, как не на кухне, – сострил он, быстро скользнул мимо, поцеловав бархатную кожу плеча, в душ.

– Вот это кайф! Наконец-то подставил он свое тело под контрастные струйки воды. Дыхание перехватывало от вожделения. Он знал, что ждет его, кто, какая. Представляя ее в своих объятиях, он торопился, торопился хотеть Ксюшу.

Быстро дыша, он тихо открыл дверь. Свет горит только ночной, розоватого цвета, как в сказке, освещая совершенный изгиб молодого упругого тела. Вызывающе, дерзко торчащие груди томно колыхались от каждого легкого ее движения пальцев, переключающих на пульте кнопки каналов телевидения. Ксения предстала в лучшем виде: сладко потянулась, откинув золотые локоны, лежа на правом боку, сексуально провела левой рукой себе по бедрам, опустив пальцы к маленькому аккуратному животику.

– Иди ко мне! Ну что рот разинул, – вновь вывела она Руслана из оцепенения, протянула обе руки, присев на колени, груди глубоко вздыхали, приглашая вслед желанного мужчину.

Он взял ее за руки, скинул с себя полотенце, присел напротив. Дрожащие тела коснулись друг друга. Ксюша чуть придерживала напирающего самца.

– Тише, тише, не торопись, – тихо шептала она ему в ухо, целуя в шею, ниже в грудь, в его твердые мускулы. Она резко, но нежно откинула его на спину, ее горячие губы заставляли извиваться. Ниже, все ниже, зубы покусывали его бедра, низ живота, помогая рукам стянуть плавки. Он утонул в вечное блаженство. Руслан перевернулся, жадно, как первобытный зверь, сжал ее за упругие ягодицы и кинулся с необузданной страстью, с нерастраченной энергией на нежное, ласковое, вкусное, разгоряченное тело любимой девушки.

* * *

Утренние солнечные лучи долго грели спящего Руслана, пока щеку не зажгло. Он открыл глаза. Яркий свет ударил в лицо. Кто-то не по его раздвинул шторы. Подняв голову, огляделся, в постели один, шелковое бежевое постельное белье помято от ночной интимной борьбы, приятно пахнет подушка.

– Ксения, ты где, милая? – непривычные слова слетели с его уст. В ответ тишина. Встал, прошел до двери, обуви, вещей нет, только приятные воспоминания от приятной незнакомки. Уходя, она открыла окно, свежий воздух наполнил комнату ароматом лета. Звонок телефона.

– Алло, – промямлил он, снова упав на кровать, неприятное похмельное чувство отмело желание стоять на ногах, голова кружилась, в висках стучало.

– Ты где, Бро? Газуй к нам! – бодро кричал в трубку Сергей Авилов, будто вчера он и не был пьянее всех.

– Я в постели, а ты где? Что-то шумит, на пляже? – с трудом пересохшим горлом проговорил Руслан.

–Не я, а мы! Ты один где-то вдали. Сейчас Ксения с Мадиной и девчонками подъедут. Одевайся, здесь в чувство вода приведет!

На автомате Руслан принял душ, разгладил как можно припухшее лицо, накинул майку рогатку, трико, в тапки и через минут сорок тонул босыми ногами в нагретом речном песке. Жаркое начало лета, полный пляж зеленой зоны.

– Приветик! – кинулась на шею Руслана Ксения, в прекрасном настроении, в откровенном светло-розовом бикини.

Девчонки лежали на шезлонгах под полосатым зонтиком, подставляя части тела солнечным лучам, поздоровались, помахали рукой, попивая холодный сок. Идеальные формы Ксении на этом пляже могла оспорить только восточная красавица Мадина, как точеная кукла, в ярко-красном сплошном купальнике, она весело направилась навстречу Сергею, подтанцовывая под музыку, льющуюся из динамиков соседнего кафе. Сергей, по пояс голый, в желто-синих шортах, подплясывал в такт ее движениям. Волосатая грудь скрывала следы вчерашней драки. В каждой руке он держал по бокалу пенящегося холодного пива.

– Здорово, брат! Держи! – сходу вручил он Руслану один бокал. Обняв Мадину, направился вперед к креслам.

Несколько освежающих глотков наконец-то привели его в чувство. Глубоко вздохнув, он вытянул ноги на песке, закинув свой мощный торс на спинку пластикового стула, поднял руки вверх.

Мимо туда – сюда сновали молодые, знающие себе цену девушки, бросая кокетливые неоднозначные взоры на Руслана. Сергей был не менее красив, но тонкие и правильные черты жгучего брюнета не имели столько харизмы, и интеллигентная внешность подчеркивала некрепкую фигуру, в которой прослеживалась интеллигентная рыхлость. Все выдавало отсутствие физической нагрузки. Каждое же движение Макарова выделяло его сухие мышцы, как только он снял майку. Даже друзья с завистью поглядывали на него. Ксюша будто пыталась прикрыть его от взглядов женского пола, коих на пляже хоть отбавляй. Она ревновала, горящие глаза выдавали ее ревность, а он по наивности не понимал.

– Машину забрал? – спросил он у Сергея.

– Угу, отцу сказал, он мальца поурчал на меня. Оказывается, мусора ее нашли, на штрафстоянку увезли. Вот они офигели, когда чекист в лампасах приехал, сами до дома довезли, – захохотал Авилов. – Я же говорю тебе, что мой старик крут в этом городе, в стране! – Пивная пена усами застыла на верхней губе Важного.

– Не говори! – бесцеремонно отрыгнул громкий Володя.

А улыбающийся и молчаливый Ринат все не отходил от возлюбленной Светланы, за ними удивленно наблюдали друзья, подхихикивая.

От дальнейшего перегрева решили спастись, прорвавшись до ближайшего кафе. Уже на дорогом черном заграничном джипе Авилов довез компанию. В одно заведение их не пустили, в следующем опять фиаско, в шортах нет входа, оказывается. Важный кричал громкие угрозы, козырял фамилией, махал пятитысячными, но увы. Это очень понравилось Руслану, не привыкшему к такой скорости отдыха, он в душе благодарил шорты Авилова.

– Ребята, времени уже много, давайте по домам!

– Да, поехали! – жалась к нему кошечкой Ксения в легкой почти прозрачной футболке до колен.

– Поехали, милый, в отель – целовала в засос рулящего Важного полураздетая Мадина, в одной блузке и бикини.

– В номера! – заревел Важный, разворачивая джип, кряхтел, как зажиточный разгульный барин в былые столетия.

– Не меняется люд российский! – провел аналогию Руслан, глядя на своего товарища, – денег много, чуть алкоголя и пафосу нет предела.

– В точь, как говорила мне Мадина, не видящий берега тип, – охарактеризовала Важного Ксения, когда они остались дома, наконец-то в объятиях друг друга, одни. – Ты зато у меня рыцарь, ты другой, я кайфую от тебя, – горячо шептала она, не переставая ласкать молодое мускулистое тело. А он, возбуждаемый раз за разом, окунал ее и себя в любовную блажь. Они не могли насытиться друг другом. Ее бархатная кожа в мускулистых руках дрожала, покрываясь в приятных мурашках. В неге, тяжело дыша, они делали короткие передышки, вновь и вновь наслаждаясь друг другом. И только к утру без сил упали на спины, долго болтали, держась за руки, глядя куда-то в потолок.

– Куда ты, Рус, после учебы?

– Не знаю, Ксюш, хотелось бы в ГРУ или в ФСБ, мечта с детства.

– А я в юстицию, блюдить за справедливостью, чтобы ты там применял законы. – ее руки нежно гладили его грудь, голова лежала на плече.

– Вряд ли я туда попаду, надо сначала в армии отслужить, – с нотками разочарования говорил Руслан.

– В армию? А что, я бы подождала! – поцеловала она его в ухо.

– Еще год учиться, там видно будет. К тому же мои старики против того, чтобы я связывал свое будущее с силовыми структурами, говорят, над людьми нечего стоять, живи с ними наравне.

– Во-во, Русик, они правы однозначно. Мы совершенно не знаем друг о друге ничего. Я слышала, ты с Оренбуржья? Это далеко?

– Где-то одна тысяча сто до Самары, оттуда к границе с Казахстаном еще двести двадцать километров в края безасфальтные, в глушь, – он гладил ее по шелковистым волосам, улыбаясь, что в его жизнь пришла она.

– Как зовут твоих родителей? Как называется деревня? – она, извиваясь, жалась к нему, внимательно слушала каждое слово.

– Деревня Малый Зайкин.

– Как? Малая Зайка? – засмеялась она.

– Ну почти. А родителей у меня нет, мама давно умерла от болезни, а отца я своего не помню, воспитан бабушкой и дедушкой.

– Извини, что затронула этот вопрос, я и не знала, что ты сирота.

– Я не сирота, – как-то с обидой резко ответил Руслан. – Деду девяносто два, он еще как сталь, Сталинград прошел, Берлин брал. Бабушка немного младше, в тылу работала. В общем, они многое прошли, поэтому не очень любят людей в погонах, кроме военных. Они мне и есть родители! Четыре года назад они отправили меня сюда, купили квартиру, помогают во всем. Дороже их никого нет для меня! Они закон мне. Дед сказал, продолжи фамилию, не дай погибнуть роду, продли и увеличь. Вот моя цель: родить и воспитать людьми троих сыновей и дочь.

– Сколько? Так много? Я не осилю, – накинулась она на него.

– Ты мне родишь наследников? – прижал он ее к себе крепко, целуя в горячие губы.

– Рожу, если хочешь, – дрожала она от его прикосновений.

– Конечно, хочу! Еще как! – перевернул он ее на спину, целуя сверху в нос, губы, глаза, – Знаешь…

И замолчал, глядя своими карими глазами в ее огромные любящие голубые глаза.

– Что знаешь? Что замолчал? – стала трясти его, – Что знаешь? Говори, обижусь!

– Я…Я… наверное тебя люблю, – шепнул он ей в ушко.

– Наверное? – чуть не оттолкнула она его от себя.

– Я просто не знаю, как это чувство проявляется, мне неведома любовь. Просто ты не выходишь у меня из головы, сердце вылетает при встрече с тобой. Я люблю тебя! – крикнул он, нежно покусывая зубами взбухшие от желания соски ее грудей, губы ласкали нежное тело, вынуждая ее в приятных судорогах извиваться.

– Я тоже тебя люблю! Только чуточку больше, – ответила она на поцелуи ласками.

– Нет, я больше!

– Нет, я!

* * *

Лето в разгаре, каждый день слегка в угаре, такой жизненный ритм надорвал организм Руслана, но любовь взяла верх над прагматизмом. Не успев протереть глаза, он мчался на встречу к Ксюше. Словно назло, каждый день находились поводы повеселиться до утра, а потом, отдавшись любви с ненасытной супердевушкой, спать до обеда. Ксюша всегда в форме, ее будто и не выматывает.

Сегодня Володя с Катей приглашают. Рыжий-то с удовольствием лопал алкоголь. Ринат со Светланой завтра, даже она начала улыбаться и менять платья как на подиуме, она цвела. Руслан один что ли терялся в этом жарком кроссе по легкой жизни? Вроде и денег не дают тратить, то Авилов кидается, как фантиками, рублями, то другой, то третий… Только знакомство с Ксенией, желание быть с ней затащило Макарова в ночную жизнь столицы, ведь ей хотелось быть на виду и на балу. Руслан запустил тренировки. Осень не за горами, снова учеба, а он не готов. Не раз уже обманул близких и родных людей. Дедушке с бабушкой обещал приехать на неделю, не получилось, сослался на соревнования. Сергей Владимирович неоднократно звонил, на сборы тянул, объяснился, что в деревне. Что происходит?

– Я что-то заврался, – похлопывая себя по ввалившимся щекам, глядя на синяки под глазами, бреясь перед очередной вылазкой в ночной клуб, корил себя Руслан. Володя будет делать предложение Кате. Снова все в сборе, снова керогаз до упаду, как говорится.

– Надо остановиться! Не это же взрослая жизнь, что я смотрю на Авилова, на Ксюшу, они имеют фундамент, родители обеспеченные, связи, карьера. Куда я деревенский свою голову сую, – терзает себя Руслан. Его не покидает беспокойство, душевная неудовлетворенность. Кто-то назвал бы это состояние синдромом пустоты души. Но любовь жгла сердце, хотелось всегда быть рядом с ней, осязать ее аромат, ощущать прикосновение ее кожи, видеть ее бездонные глаза.

– Брат, вот я сделал предложение Кате, поедем к моим родителям в Рязань знакомиться. Классно мы познакомились в ресторане «Москва», – с рюмкой водки Володя Акимов, в деловом костюме, обняв Руслана, пытался перекричать барную музыку, радовался. – А вы что с Ксюшей? Предложи ей руку и сердце, ты же давно мечтал найти свою единственную, вот же она.

– Вов, я хоть завтра готов в ГАГС, но она из другого общества, видишь они, москвичи, зажиточные, любят кайфовать, уже третий месяц бесперестанно в гонке за отдыхом, боюсь, она не готова. Не хочу разочароваться в ней, жена раз и навсегда.

В хорошо скроенном черном костюме, как топ-модель, Руслан выглядел ярче жениха, стараясь меньше пить, рассуждал осторожно.

– Конфетно-букетный период у всех заканчивается, реальность сурова, посмотри на нее с другой стороны, перестань носиться по клубам, – посоветовал всегда серьезный Ринат.

– Не гони! Ты что, два раза живешь? Кайфуй, пока то да се есть все, что надо-то! – Важный рубил сплеча, не соглашался с друзьями.

Было ясно, что решение принимать по-любому придется только самому. Никогда не лгущий, надежный Руслан заметил, что эта самая реальность извращает человека.

– Всегда будь человеком! – говорил дед Саша, под «человеком» он понимал только одно слово – дело, совесть, скромность.

И эта реальность стала испытывать его на прочность.

Как выжатый лимон, с похмельным осадком в душе, Руслан впервые можно сказать сорвался из клуба, распрощавшись с друзьями, с Ксенией. Тяжело было видеть ее обиженные губы.

– Огорчится, так огорчится, – решил он твердо. Первый раз он не поддался ее уговорам, ласкам, поцелуям. Запах алкоголя впервые оттолкнул его изнутри. Как никогда, он чуял этот запах отовсюду.

Как добрался до дома, неизвестно, но сны пришли ужасные, пот, стоны. С трудом закутавшись в плед, он провалился в небытие.

* * *

– Макаров, ты что застыл? Вперед! Вперед! – гнал его по кругу спортзала Сергей Владимирович. Его глаза разочарованно смотрели на своего лучшего ученика. он был проницателен, молча, без разговоров, ушел к себе. Два часа тренировки отняли последние силы, он еле дополз до душа, сполоснулся и ни живой ни мертвый, избегая бесед с товарищами по спорту, накинул куртку и побрел по осенней столице до метро. Так было стыдно перед тренером, но тот даже не дал шанса извиниться.

– Огорчился, понял, что я заврался, – корил он себя. Хорошо, бабушка Лиза и дед Саша поговорили по видео. Увидев внука, приняли его извинения и простили.

– Нельзя так! Нельзя! – пинал он сухие листья, бредя по аллее. В течение всей жизни человек испытывает трудности, переживания в каждом возрастном этапе меняют сознание, кто-то с достоинством из переносит, совершенствуется, какими бы не были эти испытания; кто-то поддается обстоятельствам, не сопротивляется, становится хуже. А уж значение этого «хуже» необъятно, к сожалению. И сейчас Руслан терзал себя, взрываясь, протестуя, себя ругал, того Макарова, толкающего на нечто противное, мерзкое.

– Ведь совсем недавно мои мысли были совершенно чисты, безобидны, – пытался он понять причину этого самого душевного трепета – знакомство с Ксенией? Более близкое знакомство с друзьями? Или просто приходит следующий этап жизни взрослой, без фантазий?

– Странно! – удивился он, стоя у двери своей квартиры. Она не открывалась ключом. Сиюминутное замешательство нарушил щелчок открывания изнутри.

– Привет, любимый! – в шелковом цветастом халате намного выше стройных колен, с убранными волосами, с полотенцем в руках, совсем по-свойски улыбалась Ксения. – Ты забыл, как дал мне второй ключ?

Ее белые ровные зубы, огромные глаза сверкали радостью. Без макияжа она была совсем домашняя, какая-то очень родная. В нос Руслана ударил вкусный запах чего-то шипящего на плите.

– Ты мне не рад? – ее глаза сузились.

– Перестань говорить глупости, – обнял он стройное тело, – что-то на тренировке с непривычки вымотался в хлам.

Скинув курточку, он шагнул в свою холостяцкую холупу. Все так чисто, вроде бы на своем месте, но как-то уютно, тепло. Что надо в осенний прохладный вечер? Прийти домой, там семья, все вкусно, все свое.

– Раздевайся, мой руки и за стол! – скомандовала она. – Я тебе вкусняшку приготовила.

Душевный трепет сменился на объемную защищенность. Накинув махровый халат, он расположился за накрытым столом. Все источало аппетитные запахи.

– Не знаю, с чего и начать, – потер он ладони и принялся за мясное.

– Почему столько дней не звонил? – Ксения наливала чай и искоса следила за эмоциями Руслана.

– Извини, лапуль, не привык я к такому ритму, раньше алкоголь раз в год видел, пока пришел в себя, в универ, на тренировку. Ты не поверишь, хотел набрать тебя сегодня, а ты тут, – с полной серьезностью ответил он.

– Успокоил, а то я подумала, что у тебя есть другая!

– Неа! Я честно и не помню другой девушки, – с наивностью посмотрел на Ксению и продолжал жевать салат, видимо, проголодался или так вкусно, что все залетало в него как никогда.

– Хорошо, ты не такой, как твой Сережа, – серьезно сказала она, подкладывая еще салат.

– А что он? – не понял Руслан.

– Бабник конченный! Как Мадина терпит его! Наглый и разнузданный типок!

– Нормальный он, это его жизнь, он избалованный мажор.

– Странная у вас компания, – засмеялась она. – В тот день так удачно познакомились. Володя с Катей женятся зимой, Ринат от Светы не отходит. Вот они мне нравятся, скромные, не выскочки.

– Ксюш, они мои друзья, я их не по нужде принимаю, какие есть, такие есть. Не мне судить о людях.

– Честный ты мой!

Она подошла, поцеловала его в жующую щеку, стала убирать со стола, радуя хозяина жилища.

– Что ты, как хитренькая лисичка, поглядываешь, ты мне что-то порываешься сказать? – уже с пультом в руке он упал с размаху на диван, с теплом наблюдая за копошащейся на кухне Ксенией.

– Мм… – сжала она губы, – от тебя не скроешь, – улыбнулась она. – Русик любимый, ты же не знаешь меня совсем и не спрашиваешь ни о чем.

– И? – старался он предугадать ее мысли.

– Что и? что и? вот слушай, – вытерев руки и отбросив полотенце, села ему на колени, обняла обеими руками шею. – Так вот, мои родаки прознали, что в моей жизни появился ты.

– Это как? – его рука поплыла по фигуре, чувствуя горячую кожу.

– Не бойся! По моей счастливой физиономии!

– Ааа, – вздохнул он, – не томи, к чему такая загадочность.

– Так вот, они настаивают на встрече с тобой. Что скажешь? – Ксюша повернула пальцами его за подбородок и с замиранием сердца ожидала ответ, глядя ему прямо в глаза. Конечно, она боялась напугать его своим напором. Влюблен ли он в нее, какие у него планы на нее?

– Хорошо, – немного подумав, ответил он, не отводя взгляда.

– Уррааа! – она стала обцеловывать его лоб, лицо, гладить волосы.

– Только одно НО, – поразмышляв, добавил Руслан.

– Какое? – остановилась она, отодвинулась, настороженно прищурила взгляд.

– Дай немного времени, дай созреть. Не шутка же свидание с родителями любимой.

– Конечно! – облегченно выдохнула она, закинув ноги, села на него, руки шаловливо полезли под халат, горячие губы слились в поцелуе. Тонкий халат, поддерживаемый одним поясом, распахнулся, она совершенно голая. Упругие груди прильнули к его грудным мышцам. Его руки, приводя ее в истому, плавно придавливали изгиб ее спины.

– Крошечка моя! Любимая! – возбужденный Руслан поднял ее за упругие ягодицы, она обвила его ногами за талию. Обвив друг друга, они упали на кровать, проваливаясь в сладострастные ощущения. Молодость взяла верх над уставшим организмом, как переродившийся Феникс, полный сил Руслан, не переставая, любил ее, она отвечала нежностью и лаской.

* * *

– Макаров, вы на каком курсе? – потряхивался методично короткой амплитудой по сторонам Николай Филиппович, ректор университета, лет шестидесяти пяти, крепкий, с небольшим, но крупным животом.

– Молчишь? – накатывал слегка трясущейся в легком неврозе головой. – Вы вообще изучаете свой основной предмет? – грозил толстым пальцем.

– А что? – перебил его Руслан, внимательно наблюдая, как огромный, картошкой, нос, в глубоких порах которого на кончике торчали несколько длинных волосинок, почти касались его лица.

Умнейший преподаватель, признанный юрист отчитывал одного из любимых учеников, ревностно реагируя, что профильный предмет ему безразличен. Он без злости бурно распылялся в эпитетах, потрясываясь в дрожи. Если бы кто не знал ректора, подумал – конченый алкаш.

– Что а? что? – в тон иронично передразнил Николай Филиппович, поправляя слегка засаленный костюм, еле сходящийся на средней пуговице. – Юриспруденция – это тебе не алгебра, не химия, а бери выше! Наиточнейший предмет! Филигранная наука! Каждая статья Уголовного Кодекса или Свод любых законов – это судьбы человека минимум, максимум нации в целом. Незнание закона не снимает ответственности обывателю, а незнание закона юристу – это само по себе преступление особой тяжести. Понятно? – опять замаячил палец Николая Филипповича перед лицом студента. Волосинка на носу, подрагивая, указывала на Макарова, как антенна. Тот на грани рассмеяться все-таки совладал собой, глубоко уважая преподавателя, процедил:

– Понял. Виноват. Исправлю.

– Исправляй, Макаров! Последний курс! – захлопнул журнал и добавил: – И не спать у меня на лекциях!

Маленькие умные глаза засверкали грозно.

– Ок!

– То-то! Иди!

Хорошо, что Ксения тоже проходила обучение на юриста. Чередуя с любовными занятиями, она выправила огрехи Руслана в отставании по предмету.

Потихоньку все вставало на свои места. Душевное равновесие вернулось к Руслану. Даже Сергей Авилов перестал прожигать родительские деньги и свое время и время своих друзей. Могущий отец устроил его на службу в ФСБ по Подмосковью. К важности прибавился всесильный документ, удостоверение, и новый джип Премиум класса. Моментально высокородная стать утяжелилась животиком и грозными бровями.

– Авторитет! – громко хлопал он по нему.

Володя уже работал в центральном офисе в одной из самой раскрученной нефтедобывающей госкомпании. Любящий выпить в свободное время, любил и работать. С Катей они готовились к свадьбе, уже рассылали приглашения на середину зимы.

Спокойный и уравновешенный Ринат немного стал дерганным, но что-то скрывал, что-то сдерживал в себе.

– Бро, что с тобой? – доставал его Руслан, уважая его больше всех за надежность.

– Все ровно, Русик! – улыбался тот. – Параллельно работаю в совместной компании по программированию, компьютерному обеспечению. Закончу универ, в Нью-Йорк отправляют. Не хочу Свету оставлять здесь, вместе пока никак.

– Ааа… Я –то думал, что-то ты такой, то не такой. Оказывается, дела амурные! – похлопывая друга по руке, засмеялся с облегчением Руслан.

– Ну а ты? Что ты? Куда идешь в отношениях с Ксюшей?

Каждый из товарищей пытался задать этот вопрос, на который Руслан не знал ответа.

– Я ее люблю, это точно! При одном упоминании о ней перехватывает дух, но честно не решил точно. Она из другого общества, она из богатой семьи, привыкла к другой жизни, а я не готов обеспечить ей такой уровень. Хочется от нее детей, но как я смогу смириться с тем, что буду независим. Она точно в деревню ехать откажется.

Последний разговор состоялся накоротке, в пиццерии. Все, кроме Руслана, подъехали на своих автомобилях, пусть и разного ценового уровня. Впервые он на это обратил внимание.

– Мне родители тоже запрещают отношения с Мадиной, отец стукнул кулаком – только на русской! – с пониманием поддержал Руслана Авилов. – А ее отец только за казаха отдаст, – закурил он сигарету, нервно покусывая.

– Мы не в Средневековье! Сейчас сами решаем! – возмутился громкоголосый Володя, шмыгая большим носом с горбинкой на красном от напряжения лице.

– Мясорубка жизни потихоньку нас затягивает, пожалеет ли в будущем, – как бы пророчески выдохнул Ринат.

Вернувшись домой, Руслан долго витал в облаках, думая о жизни. Ведь на само деле двадцать два только будет, а словно четыре ступени за раз одним махом приходится переступить. Вызовы судьбы постоянно появляются, как будто за углом поджидают, как закончится беззаботное время. Придется решать, как дальше жить, принимать важные решения. Словно читая его мысли, Ксюша прыгнула рядом на диван.

– Милый, ты что тянешь со встречей с моими родителями? – ее поцелуи отвлекли его от мыслей, он обнял ее, закинув на спину, посмотрел в глаза, пытаясь разглядеть где-то внутри, она это?

* * *

Этот Новый год предстоял волнительный, очень значимый. Самый любимый праздник превращался в свидание с Ксенией в ее доме в окружении родителей, с которыми он давно обещал встретиться, познакомиться. Душевный подъем скрашивался подготовкой, покупкой подарков, путешествием по магазинам, торговым центрам. Настроение горожан радовало глаза, запах хвои с тонким шлейфом цитрусовых, сверкающие огни, повсеместная знакомая с детства музыка – все было по душе. Этот год был насыщенным, выдался испытанием, принес и разочарования, и радость. Адреналин зашкаливал в теле, звонки друзьям, поздравления.

– Дедушка Саша, бабушка Лиза – все живы и здоровы, по учебе вопросы закрыты. В общем, все как надо, – говорил Руслан себе, заваливаясь с пакетами в квартиру. Букеты в воду, принять душ и переодеться в представительный костюм… и пора к Бестужевым!

Фамилия у Ксюши какая-то прям громкая, то ли реально корни древней дворянской крови, то ли просто. Руслан имел опасения, что не поймут его, не примут. Сказать честно, даже побаивался.

Выше ста восьмидесяти сантиметров, темно-русый красавец, стройный, спортивный, в костюме под цвет черных бровей и глаз, в белоснежной рубахе с двумя расстегнутыми верхними пуговицами выглядел строго красивым и одновременно раскованным. Волнистые волосы прикрывали уши, чуть впалые щеки, мужественный подбородок с ямочкой, прямой нос. Иногда при концентрации своего взгляда в точку он казался даже суровым, но легкая улыбка и сердца девичьи разбиты. Такие мужчины смотрели с рекламных страниц журналов.

Нагруженный подарочными пакетами и двумя необъятными букетами цокал каблуками новых лакированных туфель по коридору. Дойдя до двери с указательной надписью «Бестужевы», остановился, огляделся. Высокие потолки, искусная гипсовая лепка, позолоченные узоры, мраморный пол, ковровая дорожка, молчаливый охранник у парадного входа.

– Словно в средневековый замок или музей пришел! – подумал он, оценивая хоромы девятнадцатого века, видимо, когда-то бывшего дворцом знатного рода, теперь жилого дома богатой комплектации в историческом районе рядом с Кремлем.

– Руслан! – радостно закричала и бросилась ему на шею Ксения Бестужева. Открытые плечи, разрез на спине очень четко подчеркивали изящную стать, бархатное платье из дорогой ткани обтягивало узкую талию. Ничего лишнего, только золотые волосы, завитые в локоны свисали, как украшения прекрасной принцессы. Они даже чем-то схожи с Русланом: те же прямые черты лица, только подбородок без ямочки. Ее улыбка, сапфировые зубы, она полностью ювелирное изделие, голубые топазы хлопали длинными ресницами.

– Ксения, ты у меня такая красивая! – поцеловал он, вдыхая ее аромат.

– Спасибо! – поцеловала она в ответ, сняла с него заснеженное пальто, быстро взяла букет в руки, Руслана под руку и гордо повела куда-то по бесчисленным комнатам. У Руслана задрожали все части тела. Как плохо выучивший уроки ученик перед строгим учителем, он неуверенно вступил в зал.

– Макаров Руслан, – улыбаясь, слегка пригнул в знак уважения он голову.

В шикарной комнате размером в несколько его квартир за длинным столом сидели на высоких с элегантно изогнутыми спинками стульях семейные пары и одиночки разных возрастов. Женщины с ухоженными волосами, прямыми спинами, мужчины в основном в костюмах, будто не развеселый праздник собрал их всех тут, а званый деловой раут.

Нависла тишина. Несколько десятков любознательно оценивающих глаз исследовали парня. Руслан смутился, стоя в арке входной двери. Тишина сковала и хозяев, и гостей.

– Папа, мама! – весело засмеялась Ксения, вынырнув из-за спины Руслана, – это всего лишь мой парень! Не пугайтесь! – шутила она. – Он не строгий! Да, милый? – поцеловала она его, взяла за руки и повела к дальнему краю стола, там по-барски развалился мужчина лет шестидесяти, почти коротко стриженные волосы, тонкие щетинистые брови, лоснящиеся до блеска щеки, чем-то напоминающие Ксению. Он из всех присутствующих особо внимательно разглядывал кавалера любимой дочери.

Переливами хрусталя зазвенели лепестки большой позолоченной люстры, свисающей в центр стола, следом бокалы, вилки, тарелки. Гости ожили, вновь загудели, но искоса не переставали наблюдать за пришедшим Русланом.

– Владимир Петрович Бестужев! – привстал со стула отец Ксении. Чуть ниже ростом Руслана, он был по-возрастному крупнее, но все еще статен, ухоженная женственная ладонь тепло легла в сухие жилистые руки гостя.

– Екатерина Дмитриевна! – следом встала, обойдя сзади мужа , женщиня лет пятидесяти с копейками, достаточно стройная. Крашеные черные длинные волосы дополняли черное платье с разрезом декольте, бриллианты на шее, руках, тонкий нос, чуть выдающие скулы, пухлые губы, глаза лукаво сжигали парня дочери.

– В кого такие голубые глаза у Ксении? У обоих родителей карие, – про себя изучал Руслан их, – этот капризный работник умственного труда, такой интеллигент по натуре, мадам хорошая стервочка. Богатый набор генов у дочери, – ухмыльнулся про себя он.

– Спасибо! – расплылась в улыбке Екатерина Дмитриевна, принимая букет бархатных, почти черных, под цвет ее платья, роз, – Вы так любезны!

– Софья Владимировна! – озорной подростковый голос отвлек его от родителей, откуда-то появилась девочка лет семнадцати – восемнадцати, очень похожая на мать, в почти прозрачной блузке, вульгарно оголявшей набирающие формы тела, в обтягивающих под цвет грез всетло-голубых джинсах. Она одна была одета не по-парадному, больше по –клубному. Красотой не уступала старшей сестре, ее руки крепко сжали ладонь Руслана, а глаза искрили флиртом.

– Софи! – строго, с нотками ревности одернула ее сестра.

Пригласила своего любимого к столу ближе к отцу, сама села рядом, напоказ гордо поставив вазу с цветами на центр стола, где от яств и так места было мало. Но Ксении хотелось похвастаться своим мужчиной, а ведь было кем. Макаров Руслан хоть по происхождению крестьянин, статью превосходил всех присутствующих, привлекая внимание всего женского пола.