Даррис
Эловин. Магия карт
5
Полушут и полупринц
«Леди каменное сердце» – это прозвище стало моим вторым именем, с помощью которого ко мне обращались местные жители Фермерских Угодий.
Я росла сама по себе: посещала занятия Лорны, понимая своим детским умом, что эти знания пригодятся мне в будущем; гуляла в гордом одиночестве, угождая в охотничьи ловушки и коллекционируя мелкие шрамы по всему телу; ходила по старым деревянным причалам поздней весной и падала в ледяную морскую воду, захлебываясь страхом и слезами от мыслей, что утону.
Бины жестоки и, пожалуй, эта черта объединяет всех детей Сапфо.
Нас часто наказывали за непослушание, плохое поведение или за любую другую провинность. Однажды, мальчика из соседнего дома посадили в глубокую червивую яму, только за то, что он попросил еще одну порцию завтрака. Он кричал так громко, плакал и выл, молил Отца о прощении и помощи, но никто не пришел.
Никто, кроме меня.
Я смотрела на него сверху, видела грязное мальчишеское лицо и кишащих червей на дне ямы, но не испытывала ровным счетом ничего.
– Почему ты ноешь? – спросила я его тогда.
Он еще раз всхлипнул, втянув сопли.
– Мне страшно, – ответил мальчик. – Ты поможешь мне выбраться отсюда?
Лорна учила не сдаваться и не просить помощи даже в самых сложных ситуациях, поэтому я усмехнулась и сказала:
– Во дворце тебе никто не поможет, – я присела на корточки и взглянула в заплаканные глаза перепуганного Бина, а затем равнодушно прошептала: – Каждый сам за себя.
Мальчик взревел, а я отправилась обратно домой, наивно полагая, что поступила правильно, преподав соседу урок.
А на следующее утро выяснилось, что мальчик так и не смог вылезти из ямы, оторопев от ужаса и паники. Вдова, воспитывавшая его, видела меня рядом с мальчиком и вскоре поблагодарила за то, что я не помогла ему и избавила ее от «лишнего рта».
Все вокруг были в восторге от моего безразличия, которое и должно быть в крови у идеального слуги. В честь этого меня и наградили каменным сердцем.
Опробовав на своей шкуре магию карт и почувствовав удушающий страх от собственного бессилия, я наконец поняла, что чувствовал тот мальчик и осознала, как сильно нуждалась в ком-то, кто мог бы спасти и защитить меня.
«Принять чью-то помощь не так уж и сложно. Даже приятно в какой-то степени, – теплой ночью сказала мне Габриэль. – Одна против всего мира не попрешь, какой бы сильной духом ты не была».
Я сидела на краю своей кровати, в сотый раз перебирая в руках цепочку медного кулона и обдумывая крайне неразумное поведение на ужине королевской семьи. Почему я не отказалась от протянутой руки принца Эдиона? Зачем вынудила королеву использовать магию?
Вероятно, Его Высочество придумает для меня наказание или отправит на кухню. Я шумно выдохнула и прислонилась спиной к ледяной стене. Рана на ладони все еще неприятно саднила, но кровь, слава Отцу, остановилась.
Оставались считанные минуты до того момента, как мне придется покинуть свою коморку и предстать перед комнатой кронпринца, ожидая его выхода и дальнейших указаний.
Отчего-то на душе было неспокойно, и когда я услышала перестук сапог в коридоре башни, мне стало совсем худо.
Я вскочила с места, отдернула чистое платье и завела руки за спину, чтобы в очередной раз не показывать забинтованную руку. Сердце колотилось в груди, заставляя меня переминаться с ноги на ногу и выдыхать каждую секунду.
Дверь со скрипом открылась и перед моими глазами появился принц Эдион во всей красе. Я ожидала увидеть кого угодно, вплоть до королевы Виктории и ее супруга, но только не человека, который дважды хотел мне помочь. Он одел на себя белоснежный приталенный костюм с золотой вышивкой и нацепил несколько блестящих медалей, на обнаженной груди красовалась увесистая цепь, а на лице с утра пораньше сияла улыбка.
Оторопев от вида раннего гостя, я замешкалась, но все же учтиво поклонилась ему и продолжила стоять как истукан.
– Хорошо спалось, миледи? – он сделал несколько шагов ко мне навстречу.
Эдион, продолжая доброжелательно улыбаться, осматривал мои скромные покои. Он выпрямился и мне показалось, что костюм слегка маловат для его крепкого телосложения. Принц прошелся по всему периметру комнаты, пару раз чихнул от пыли, зевнул, полистал книги на столе, взглянул на себя в зеркало и растрепал белокурые волосы.
Развернувшись ко мне, он провел по своей нижней губе пальцем и усмехнулся.
– Так бы и смотрел на тебя целый день, – сказал Эдион.
Заметив мое недоумение, принц поспешил добавить:
– Простите меня за грубость! Мы даже не представились друг другу, а я посмел обратиться к вам на «ты».
Юноша подошел совсем близко, наклонился ко мне и внимательно посмотрел в глаза.
– Меня зовут Эдион, – он мелодично произносит свое имя, а затем, аккуратно оборачивает руку вокруг моей талии. – Давайте мы с вами ненадолго присядем.
Если я задержусь, то наверняка еще сильнее рассержу и без того злого господина, поэтому принимаю решение проигнорировать принца и спешу покинуть комнату. Эдион, успевший сесть на каменный выступ, удерживает меня за запястье и тянет на себя.
– Уверяю вас, миледи, сегодня нет нужды торопиться.
Он похлопал по месту рядом с собой, и я поддалась, обещая, что потрачу на принца не больше пяти минут и сразу же отправлюсь к Роуну. Эдион придвинулся ко мне вплотную, настолько близко, что наши бедра и плечи соприкасались.
– Могу ли и я узнать ваше имя?
Я отрицательно мотаю головой. Он должен знать, что мне нельзя говорить с другими Триумфами без разрешения хозяина.
Будто прочитав мои мысли, Эдион прошептал мне на ухо:
– Это будет нашим маленьким секретом, миледи, – он обаятельно улыбнулся, прикрыв глаза.
Я не могла отрицать того, что мне довольно приятно слышать столь лестное обращение к себе от Триумфа, но что-то все равно было не так.
– Да ладно вам. Роун уже давно просиживает штаны в трактире и ему абсолютно нет дела с кем в его отсутствие общается слуга.
Что там говорили старшие слуги? Если кронпринц отсутствует, то я свободна, но могу понадобиться другим. А что, если этот «другой» – принц Эдион? Тогда я обязана ему помочь.
– Вин, – коротко отвечаю я.
– Нет, миледи, так не пойдет. Хочу знать ваше полное имя.
Я позволила себе взглянуть на него и тут же столкнулась с глазами цвета бирюзы. В них одновременно отражалось и бескрайнее небо, и драгоценный камень, и водная гладь, которая всегда манила меня и вселяла ужас.
– Эловин, Ваше Высочество.
– Эловин, – принц призадумался. – У нас даже имена начинаются с одной буквы… Это ничто иное как судьба, миледи.
Я ничего не ответила и Эдион продолжил:
– У меня к вам деловое предложение, Эловин.
Мои брови вопросительно изогнулись.
– Мне нужно отнести кое-какие вещи в кузницу, а для этого необходим помощник. Не окажете ли мне услугу? Я отплачу вам сполна.
– Почему спрашиваете? Можете просто приказать, и я не смогу отказаться.
– Не могу приказывать вам, миледи, – говорит он. – Вы поможете мне?
И я согласилась.
* * *
Когда мы вышли из дворца, я попыталась взять несколько мешков, но Эдион опередил меня, забрав все в свои сильные руки.
– Следуйте за мной, – он подмигнул мне, обернувшись через плечо. – Если боитесь потеряться, можете держаться за меня.
Я даже не успела открыть рот, чтобы вставить свое слово, как принц смело шагнул в толпу и мне пришлось немедленно нырнуть за ним.
Один шаг Эдиона приравнивался к трем моим, что без сомнений, доставляло нам обоим кучу неудобств. Принц выбирал менее людные дороги, но в Знатном городе даже плюнуть было некуда – люди спешили, настырно толкались, одновременно проклиная встречных незнакомцев по нескольку раз. Самые внимательные особы узнавали симпатичное лицо принца и почти падали ему в ноги, выражая свою преданность и уважение. Эдион постоянно улыбался, показывая каждому прохожему свои милые ямочки на щеках. Он тащил на себе с десяток мешков, но не выглядел обремененным тяжестью или сильно уставшим от летней жары. Принц представлял собой сплошную гору мышц и из-за этого казался выше своего старшего брата, хотя рост у них был примерно одинаковый.
– Расскажите о себе, миледи.
– Зачем вы взяли меня с собой? – спросила я, не желая делиться своей скучной жизнью с обаятельным принцем.
Меня швыряло из стороны в сторону, и я чудом успевала сгруппироваться так, чтобы не упасть на землю и не быть затоптанной насмерть. Весь этот лучезарный образ принца не внушал доверия, и я сто раз пожалела, что покинула дворец в его компании. Вдруг он обманул меня? Подставил, желая избавиться от еще одного Бина при дворе? Но почему именно меня?
– Я хотел услышать от вас нечто другое, – парировал Эдион. – Тогда я поделюсь своей историей.
Пока мы добирались до моста, принц в деталях рассказывал о себе и у меня создалось ощущение, что данную сказку он придумал давно и теперь делится ей со всеми при любом удобном случае. Эдион хвалил себя каждые пять минут своего рассказа, описывал, каким прекрасным и образованным ребенком он был, насколько талантливым воином и привлекательным мужчиной стал.
Порой я не слушала его, заглядываясь на красивые дома и на дворец, оставшийся далеко позади.
– Помимо всех остальных моих достоинств, я – Шут, – с невероятной гордостью и блеском в глазах сказал Эдион, останавливаясь у деревянного прилавка и скидывая мешки на землю.
Я смотрю на его самодовольное лицо и молча моргаю.
«Оно и видно, – невольно подумала я, подавив смех внутри себя».
– Неужели вы ничего не смыслите в арканах? – принц опешил. – Шут – главный аркан карточного мира.
Я топчусь на месте, раздраженно выдыхая от невыносимой жары. Эдион выглядел идеально, его лоб не тронул пот, в то время как я покрылась им с головы до ног и, наверное, блестела ярче, чем мраморные плитки во дворце.
Из дома, что стоял позади лавки, вышел огромный мужчина. Он вытер мозолистые ладони о перепачканный фартук, прежде чем пожал благородную королевскую руку.
– Мое снаряжение износилось, сделай с ним что-нибудь, – небрежно бросил Эдион, указывая взглядом на мешки.
– Будет сделано в наилучшем виде, Ваше Высочество.
Кузнец сгребает мешки в охапку и плетется обратно в дом. Эдион с широкой улыбкой смотрит на меня.
– А теперь можно и в Арум, – объявляет принц.
– Но зачем…
Я не успеваю договорить, ведь Эдион хватает меня за руку и тянет за собой дальше по улице, в конце которой показывается мост. Его мягкая ладонь не отпускает меня, и я испытываю острое желание отстраниться от принца как можно скорее. Я растопыриваю пальцы, пытаясь выдернуть свою руку и сразу же слышу звонкий смех Эдиона.
– Миледи, только так я могу обеспечить вам безопасность в Аруме, – говорит он.
У меня начинает кружиться голова от всего происходящего. Может быть это последствия бессонной ночи? И сейчас я сплю под дверью кронпринца?
Мы наконец-то достигаем конечной точки путешествия. Эдион отпускает меня, и я выдыхаю.
В этой части Арума намного прохладнее и свободнее. Местность напоминала мне закоулки Фермерских Угодий, где частенько ошивалась Габриэль и воровала еду у богатых землевладельцев. Перед нами двухэтажный домик, слегка накренившийся в сторону и заросший травой. На обшарпанной двери весит табличка: «Гнусавый Лэни». Дверь распахнута настежь, а из заведения веет дешевым алкоголем вперемешку с потом. Я морщусь, Эдион подталкивает меня поближе ко входу, но не пускает внутрь.
– А теперь моя любимая часть истории, в которой появляется твой хозяин.
Я вглядываюсь в темное помещение и мои глаза сами находят кронпринца. Он сидел за круглым столом в окружении бокалов и глиняных кувшинов, как-то болезненно держался за голову и что-то бормотал самому себе.
– Мой старший брат еще в детстве ставил себя выше всех остальных, миледи. Роун постоянно унижал меня и принцессу Сеаль, открыто насмехался над нашей разделенной силой. А когда король Арктос объявил его своим преемником6… Он совсем зазнался.
Обстановка в трактире накалялась: Роун пытался бесшумно выйти из-за стола, но его правая нога задрожала, и он рухнул обратно на стул. Губы кронпринца изогнулись в неестественной, почти безумной усмешке. Его красивое лицо исказилось, превратившись в гримасу боли и отчаяния. Однако, несмотря на неудачу, Его Высочество поднялся и неуверенно зашагал в сторону стойки, за которой, по всей видимости, находился владелец данного заведения.
– Налей чего-нибудь еще, – потребовал Роун. Язык принца заплетался, он практически не шевелил пересохшими губами.
Он хотел сесть на высокий стул, но внезапно согнулся от резкой боли. Если бы трактирщик не успел схватить кронпринца за ворот, тот бы упал и здорово приложился об пол.
– Будет лучше, если вы вернетесь домой, – осторожно посоветовал хозяин трактира.
– Наливай! Сейчас же! – кронпринц со всей силы стукнул кулаком по столу. Мужчина устало покачал головой, но поставил перед Роуном чистый бокал и налил немного вина.
– Полупринц, забавно, не правда ли? Искалечил себя полагая, что сможет справиться с главным арканом, – говорил Эдион.
«Если он полупринц только потому, что хромает, тогда ты – полушут, потому что разделил силу с близнецом».
Я посмотрела на кронпринца. Что-то внутри меня болезненно сжалось.
«Никто не заслуживает подобных терзаний из-за полученных травм».
Роун пристально вглядывался в прозрачный бокал. Я зажмурила глаза, когда гладкая стеклянная поверхность отразила свет прямо на меня. Через мгновение кронпринц бросил бокал в стену, разбив его вдребезги. Я вздрогнула и тут же отвернулась. Эдион довольно улыбнулся.
– Возвращаемся, – я не жду ответа и самовольно отправляюсь обратно.
Оказавшись в своей коморке и захлопнув за собой дверь, я сорвала с себя всю одежду и бросила ее в темный угол, надеясь, что завтра мне выпадет шанс выстирать не только испорченные вещи кронпринца, но и платье, которое впитало в себя скользкие взгляды Эдиона и его красноречивые слова. Распустив свои волосы, я облегченно выдохнула. В отличии от Габриэль, я не любила носить прически.
– Интересно, как она?
Габриэль не попадалась мне на глаза с того момента, как советник вытолкал меня из комнаты и отвел к старшим слугам.
Успокоившись, я натянула на себя запасное платье и обработала рану. Наблюдая из узкой бойницы, как садится солнце, я вспомнила про одно местечко, которое я нашла на прошлой неделе, заблудившись в коридорах дворца.
Выйдя из комнаты и поднявшись чуть выше по лестнице, я оказалась на небольшом балкончике, с которого открывался потрясающий вид на дворцовую площадь. Каменный пол зарос травой и в щелях проросли одуванчики. Я присела на замшелую скамью.
Огненный шар плавно уходил за горизонт, отбрасывая тусклые лучи на лабиринт. Внизу толпились Триумфы, которые выглядели совсем крошечными, с высоты западной башни. На душе стало чуть спокойнее, и я прикрыла глаза, вдыхая свежий воздух. Теплый ветерок ласково играл с моими волосами и подолом юбки.
Я размышляла над магией подвластной лишь Триумфам и дотронулась до плеча. То, что скрывалось под тканью, могло бы наделить меня властью и силой, родись я во дворце. Какой бы тогда была моя жизнь? Стала бы я такой же безжалостной, как королева Виктория? Или, быть может, сохранила бы в себе каплю человечности и замечала боль тех, кто слабее? А может погубила бы целое королевство, будь я столь могущественна?
Перед глазами возник утренний образ кронпринца. Сгорбленный и болезненный, слабый и уязвимый, совершенно не похожий на того, кто расхаживает по богатым залам и зовется наследником кленовой короны. В его руках – власть и магия, но он так несчастен…
Когда солнце скрылось за горизонтом, я, с чувством выполненного долга, собиралась вернуться к себе, но вдруг обнаружила, что у выхода стоял Эдион.
«Опять ты, – невольно пронеслось в голове».
Хочу пройти мимо, но мужчина преграждает мне путь.
– Вы так быстро убежали и даже не дали мне шанса поблагодарить за помощь.
Он выглядит недовольным.
– Как я и говорил, я отплачу вам сполна, – принц достал из кармана монетку и подбросил ее в воздух.
Когда она прилетела обратно в его ладонь, он посмотрел на меня.
– Станьте моей слугой, и я обещаю, что вы получите нечто более ценное, чем свобода.
Звезды на небе загорались одна за другой, словно по щелчку чьих-то пальцев.
Предложение слишком заманчивое. Триумфы крайне хитрые, не стоит доверять им, если не знаешь всех деталей сделки.
Перевожу свой взгляд на Эдиона.
– Благодарю вас, Ваше Высочество, – ответила я.
– И как мне понимать ваш ответ?
Я молча пожала плечами.
– Подумай над моим предложением, Эловин. Кронпринц непостоянный человек, от него вряд ли дождешься свободы, а если и дождешься, то заплатишь за нее высокую цену.
Я ничего не отвечаю, и принц растворяется в темном коридоре, оставляя меня наедине с еще большим количеством запутанных мыслей.
6
Семья
Позади раздался грохот – кронпринц заявлялся в столовую только под музыкальное сопровождение падающих тарелок и кастрюль. Опешившие слуги поднялись из-за столов, торопливо кланялись, разглаживая мятую одежду.
– Где тебя носит? – я спокойно проглатываю кусочек тушеного мяса, практически полностью покрытого жиром.
Вокруг шелестят женские юбочки, оттеняющие удивленные вздохи и перешептывания.
Возмущенный и разгоряченный кронпринц, вернувшийся после очередной гулянки в городе, в который раз прервал мою трапезу. В последнее время, Роун напивался до беспамятства, а после – находил меня повсюду. Куда бы я не ушла, где бы не решила осесть, каким бы хорошим не было мое укрытие – кронпринц будто бы чувствовал меня и поэтому постоянно ловил за руку.
Я доедаю порцию невкусной еды, запивая противный комок в горле такой же противной водой, и встаю, направляясь прямиком к Его Высочеству, который распластался вдоль деревянной лавочки, явно ожидая, пока я подойду ближе и подниму его.
Возможно, он специально приходил ко мне в таком состоянии, отыгрываясь за семейный ужин в прошлом месяце, на котором мне посвятили столько же внимания, сколько и ему. Роун был крайне недоволен моим поведением и с тех пор, загружал меня сильнее.
– Почему ты не у моих покоев? – заплетающимся языком, спросил принц.
– Вы должны спать в это время, а я имею право поесть, – оглядываюсь по сторонам и замечаю двух стражников – Теберпа и Цемузе, тех, что ходили везде вместе и веселились с принцем. Один из них прильнул головой к прохладной стене, другой – жадно осушил кувшин с ледяной водой. – Где ваша трость?
Он нахмурился, не желая говорить о ней. После слов Эдиона о трости и власти, Роун ходил без нее, показывая всем свою уверенную и твердую походку, после чего, корчился от боли в своих покоях.
– Вам нравится испытывать боль? – спросила я, потянув неподъемное тело на себя.
Как нарочно, он надел на себя самые тяжелые вещи: муслиновую рубашку со складками и высоким воротом, угольный жилет с золотыми лацканами и маленькими пуговичками, а поверх всего этого увесистое пальто с меховой отделкой и эполетами. Под верхней одеждой через плечо перекинута бордовая лента, закрепленная брошкой, а с ноги слетел дорогой королевский сапог. На пальцах принца сверкали разноцветные перстни и по моим наблюдениям, одного все-таки не хватало.
– Не нужно отказываться от чего-то только потому, что кто-то так сказал, – прокряхтела я, пытаясь удержать шатающегося Роуна на месте.
Он с презрением взглянул на меня и раздраженно буркнул:
– Ты ничего не знаешь.
– Помогите отвести Его Высочество в комнату, – обратилась я к стражникам, которые вели себя не лучше кронпринца. Они молча взяли под руки своего королевского друга, который снабжал их бесплатной выпивкой и приятными знакомствами, а затем осторожно вывели его из столовой.
Я последовала за ними, прихватив слетевший сапог принца, но остановилась у выхода, когда услышала неприятные выражения, летящие в мою спину:
– Выполняй свои обязанности, а не воспитывай Его Высочество.
– Не суй нос не в свое дело.
– Думаешь, что умнее остальных, раз кронпринц разрешил тебе свободно разговаривать с ним? – шикнул на меня мужчина, каждое утро подававший еду.
Я покинула столовую под недовольные возгласы, но они не имели значения.
Попав в комнату кронпринца и выпроводив стражников за дверь, я предложила своему хозяину присесть в уютное кресло перед камином. Найдя чистую тряпку и смочив ткань в воде, я приложила ее к горячему лбу Триумфа. Он был не в состоянии даже снять с себя пальто. Подавляя нежелание раздевать принца, я все же расстегнула верхнюю одежду и аккуратно сложила ее на комод.
Сквозь окна проливался свет, отбрасывая солнечных зайчиков на стены и на уставшее лицо кронпринца. Его непослушные волосы растрепались и белые пряди смешались с основной массой, открывая лоб и расслабленные брови.
«Интересно, он родился с белыми прядями или здесь замешана магия?»
Принц прикрыл глаза и протянул руку в мою сторону:
– Пить, – я подала ему стакан с водой, и он сделал пару глотков, после которых оживился. – Расскажи мне что-нибудь о себе.
Я потупила взгляд, всерьез задумавшись над тем, что именно он хочет услышать от меня. Роун смотрел на меня в ожидании ответа.
– Как тебе живется с такими жуткими глазами?
Роун улыбнулся, а я нахмурилась.
«Так же, как и тебе с белыми волосами, – подумала я про себя и уголки моих губ взметнулись вверх». Кронпринц удивленно взглянул на меня, будто услышал ответную колкость.
– Хорошо, примитивные истории разноглазых девушек меня не интересуют, – ехидничает Роун. – Я бы хотел послушать, о чем с тобой воркует мой младший брат.
Губы принца изгибаются в насмешливой улыбке. Он отводит взгляд в сторону камина и сползает чуть ниже в кресле. Юноша снимает с себя рубашку, и я вижу его старший аркан.
Дьявол.
«Ничего другого я и не ожидала от человека, чье отношение ко мне меняется по пятнадцать раз на дню».
Внутри карточного ободка скрывался крылатый Дьявол с бараньими рогами. Он восседал на кубе, к которому на цепях прикованы мужчина и женщина. Правая его рука поднята вверх, а в левой он держал факел, излучающий ложный свет.
Вернув свое внимание к кронпринцу, я заметила, что он с любопытством наблюдал, как я разглядывала его аркан.
– Ни о чем, – отвечаю я.
Он приподнял бровь, выражая свое негодование.
– Вот как?
– Да.
– Птенчик, – он поднялся и зашагал в сторону постели. – Я не люблю, когда мне врут. Если тебе нужна свобода – не лги мне.
Роун шлепнулся на кровать так, что под ним прогнулся матрас. Я подошла к нему, чтобы укрыть одеялом и подложить под голову подушку, но он остановил меня, подняв руку вверх. Моя рука коснулась его кожи, и я увидела, как замерцал Дьявол и растворился, ничего не оставив после себя.
– Отправляйся к себе и будь готова к тому, что на этот раз устроит моя неугомонная мать… – кронпринц быстро исправляет себя: – Вернее, королева Виктория. Скорее всего, сегодня мне придется поездить верхом.
– Уверены, что на это хватит сил?
– Сон все исправит, – беспечно отмахнулся он. – Иди уже.
Я зашториваю окна и задуваю свечи, зажженные с ночи. Убеждаюсь, что кронпринц не свалился с кровати и ухожу, но не в свою комнату, а в конюшню. Там меня должна ждать Лу.
Лу оказалась дочерью Бинов, которые всю свою жизнь присматривали за лошадьми и параллельно занимались воспитанием детей. У нее большая и дружная семья, разбежавшаяся по всем уголкам Этонери. Девочке тринадцать лет, ей очень нравятся животные и красивые обложки книг. Свободное от работы время, она проводила в западной башне, помогая мне стирать, готовить пузырьки с лекарствами, сушить травы и иногда убиралась вместе со мной в комнате кронпринца.
Мы заключили с ней своеобразную сделку, по которой я обязалась научить ее читать, а она раскрывала мне тайны этого дворца и помогала справиться с капризным принцем.
Преодолев знакомые ступеньки и обойдя флигель, я вышла к конюшне. Изнутри слышалось фырканье лошадей, перестук копыт и забавное чавканье милых созданий. Всю картину портил лишь запах навоза, но и к нему, спустя время можно привыкнуть.
На деревянном бочонке сидела Лу, поджав под себя ноги. Она задумчиво глядела в книгу, где буквы сливались в предложения, все еще для нее непонятные. Лу сильно морщила лоб и бесилась про себя. Я усмехнулась, тем самым привлекая к себе ее внимание. Девочка кинула книжку на сено, подскочила на ноги и крепко обняла меня. Ее присутствие в моей жизни напоминало о Фермерских Угодьях, где остались мои братья и сестры, похожие на Лу.
– Что читаешь? – спрашиваю я, выпутываясь из объятий и присаживаясь на сено. Вытаскиваю из-под себя книгу и читаю ее название: – «Зеленый боб и росинка». Звучит многообещающе.
Лу заливисто смеется, ее голубые, слишком большие и круглые глазки поблескивают на солнышке.
– Маме очень нравится эта книга, – рассказывает девочка. – Когда она ее читает – постоянно улыбается.
Я открываю потрепанную книгу и быстро пробегаюсь глазами по строчкам, написанным мелким почерком.
Лорд Тенеси, 25 трофи
Конюх, 11 трофи
Белые и серые слуги, 19 трофи
Леди Энн, 184 трофи
Придворный маг, 6 трофи
КОНЮХ, 3 трофи
Король Арктос, 10 трофи
Итого: 247 трофи, третья неделя, год Лепестков Магнолии.
– Видимо, твоя мама вела здесь учет заработанных денег, – передаю книгу обратно в руки Лу.
– Вот как, – Лу явно расстроилась, что прихватила из дома не сказку или любовный роман.
– Твой папа конюх, а мама?
– Швея, – девочка говорит это с гордостью. – У нее самые красивые и элегантные платья. Мама старается продавать все по небольшой цене. Правда, девушки в положении часто жалуются на ценники.
– На их вещи уходит больше ткани, соответственно и время работы увеличивается. Вероятно, из-за всего этого цена справедливо выше.
Лу соглашается со мной, а затем спрашивает:
– В какой год 7ты родилась?
– В год Лепестков Магнолии, – с улыбкой, отвечаю я. – Твоя мама как раз начала вести дневник в это время.
– И тут тебе повезло! – возмущенно вскрикнула Лу и недовольно надула губки. – Я родилась в год Рыбьей Чешуи.
Я не могу удержаться и прыскаю со смеху. Лу недолго злится, а после присоединяется ко мне, и мы смеемся вместе.
– Чем сегодня занимается наш кронпринц? – интересуется моя маленькая подруга.
– Собирается поездить верхом после нескольких бутылок вина. В сопровождении королевы и головной боли.
– Вин, будь осторожна сегодня, – девочка взглянула на меня с сочувствием. – Держись рядом с остальными слугами, хорошо?
Я киваю головой в знак согласия, хоть и не понимаю причины внезапной перемены настроения Лу.
– А теперь вспомним на каких буквах мы остановились вчера.
* * *
После плотного и на удивление горячего обеда в компании Лу, я ожидала кронпринца около его комнаты вместе со стражниками. В отличии от Роуна, у этих двоих не было возможности оставить пост и хорошенько отоспаться, поэтому они оба засыпали стоя и сталкивались друг с другом лбами, тем самым ненадолго приходя в себя.
Дверь распахнулась и глухо стукнулась о стену, чудом не слетев с петель. Роун выглядел помятым и сбитым с толку. А еще, он умудрился надеть разные сапоги.
– Вам стоит переобуться.
Роун смотрит на сапоги, громко цокает языком, но решает последовать моему совету. Через пару минут он целиком и полностью соответствует образу всадника.
– Мне взять с собой вашу трость?
– Нет.
Кронпринц проходит мимо меня, и я морщусь, чувствуя знакомый аромат трактира «Гнусавый Лэни». Возможно, Роуну все же не стоило сегодня появляться на людях.
Кронпринц спускался с лестницы порядка тридцати минут и в его мутных глазах читалось сомнение в том, что он сможет и дальше притворяться, что хромота внезапно покинула его. Я шла позади него и дергалась всякий раз, когда он оступался, но слава Отцу, Роун не разу не упал.
Стражники открыли перед нами двухстворчатую дверь, и мы выбрались на улицу. В нос ударил запах травы и сладковато-горьких роз. Данная часть дворца оставалась для меня неизведанной до этого момента. Спускаясь по лестнице и глядя по сторонам, я и не заметила, как перед нами возник Эдион, тянущий ко мне свою руку.
Роун вскидывает брови, глядя на жест своего брата.
– Как благородно с твоей стороны, – язвит кронпринц, отталкивая протянутую ладонь Эдиона. – Исчезни.
Мы проходим мимо вспыхнувшего от возмущения принца и оказываемся на большом ухоженном поле, где по всей видимости, Роун и другие влиятельные особы катаются на лошадях в специальном обмундировании.
Роун прошел мимо брата словно туча, что еще раз напомнило мне об их не самых хороших отношениях.
Эдион продолжал говорить со мной в закоулках дворца. Этот принц был удивительно настойчивым для Триумфа, снизошедшего до общения с Бином. Принц больше не упоминал в наших разговорах о предложении, ожидая, пока я сама не напомню ему об этом. Я относилась к Эдиону с нескрываемым недоверием и не позволяла себе взболтнуть лишнего, но он либо упорно не замечал этого, либо для него это не столь важно.
Принцесса Сеаль вышла из дворца, явно недовольная своим внешним видом и отсутствием платья на стройном теле. Она подходит к Роуну и целует его в щеку, вместо официального приветствия. Девушка отстраняется от брата, начиная кашлять.
– Завязывай с этим! – возмущенно щебечет принцесса, своим тоненьким голоском. – Нет, правда, сколько можно?
– Сеаль, пожалуйста, помолчи, – просит Роун и отправляет меня к остальным слугам.
Бины оглядывают меня и высоко задирают головы.
– Сколько женщин побывало в твоих объятиях на этот раз? – не унималась Сеаль, даже тогда, когда слуга подвела к ней белоснежную кобылу и протянула поводья принцессе. – Из-за ваших похождений, матушка запретила нанимать молоденьких слуг, боясь, что внуки появятся на свет раньше времени.
«Ваших похождений?»
Слуги посмотрели в мою сторону – я была единственной юной девушкой среди них. Мне стало неуютно, и я перевела свое внимание на королеву Викторию в сопровождении Эдиона. Женщина выглядела великолепно, сидя верхом на иссиня-черном жеребце, чье седло с золотыми стременами, украшено рубинами. Животное выглядело грациознее всех присутствующих здесь знатных особ и внушало слугам страх своим размером.
– Я закончила работу над тремя лошадьми и решила дать каждому из вас попробовать поездить верхом, – Роун помогает матери слезть с лошади и берет поводья в свои руки. – Ифир самый лучший из тех, кем я занималась. Он такой строптивый и упрямый. Подстать моему старшему сыну.
Виктория с особой нежностью обняла кронпринца. Я долго наблюдаю за этой женщиной и могу совершенно точно сказать, что она любит старшего ребенка чуть сильнее остальных. Роун мягко улыбнулся и отошел с Ифиром в сторону, успокаивая его поглаживаниями и разговорами.
– Все еще не могу разобраться, как именно работают сочетания карт на животных, – признается Виктория своей дочери, которая уже успела оседлать лошадь. – Они стали более выносливыми и умными, но вместе с этим в них что-то изменилось. Кажется, мне удалось сделать их более человечными.