Danil Bulanov
Deus Machina. Эпоха Тревог
– Коль так решила Божественная Машина, то надо смириться. Идёмте же братья. Воссияем как новая звезда! – произнёс Пилот, но я его оборвал.
– Нет. Ты не идёшь с нами. Я даю тебе более ответственную задачу, чем просто помочь нам уничтожить всё это. Ты должен в течение часа покинуть завод и выбраться отсюда как можно дальше, а в идеале выбраться из карантинной зоны. При возможности – установи контакт с цивилизацией. После того, как сюда прибудут Deus Venandi, попытайся вернуться или дождись снятия карантина и подай сигнал SOS. Рейнар будет прикрывать меня, а ты – лучше нас обращаешься с техникой. Мы не можем сопроводить тебя, поэтому я укажу место, где находится наземный транспорт.
Я коснулся рукой его головы и передал в его разум подробный план того, как надо добираться до транспортного отдела. Всё ещё оставалась надежда, что там могли остаться какие-нибудь грузовые машины.
– И ещё. Возьми мой револьвер. Со знаменем и автоматом много не навоюешь, так что мой любимчик будет тебе полезен. Когда мы вновь встретимся – вернёшь. Удачи.
Я передал своё оружие и патроны брату, после чего, собравшись с духом, мы спустились вниз. Путь пилота лежал в совершенно другие места. Отпустив брата, мы с Рейнаром переглянулись и пошли по направлению лифта в шахту реактора.
День Девятый
Зря я рассчитывал на то, что мы сможем спокойно добраться до шахты. Нашему продвижению активно препятствовали Метастрические твари. Хоть они и нападали небольшими группами, но практически за каждым углом завода нас поджидала угроза. Но мощное оружие в совокупности с благословленной бронёй, созданной самыми лучшими инженерами Machina Secrotum, надежно защищали нас от любых угроз. А экзоскелет брони помогал там, где нам приходилось сталкиваться с близким контактом. До определённого момента.
Из-за угла, подобно слону, медленно вышло огромное существо. Даже сгорбленной, тварь была выше нас в доспехах на три головы. Козлиные ноги, две огромные лапы и наросты на плечах, царапающие потолок. Обгорелая чёрная кожа.
Форма Айра – это одновременно самая сильная, но в то же время достаточно редкая форма тварей Метастрической угрозы. Будучи порождением гнева, эта тварь является настоящим ходячим танком. Но, что удивительно, Айры на редкость мало встречаются. Наши учёные давно пытаются понять, в чем причина этого. В конце концов, ненависти, злости и гнева в наше время более чем достаточно.
Вскинув оружие, мы дали длинную очередь по уроду, но он даже не обратил внимания на эти мелкокалиберные пульки. За пару громадных шагов оказавшись около меня, Форма Айра с легкостью смёл меня в сторону единственным движением. Доспех принял на себя большую часть удара, но датчики в теле зафиксировали образование трещины в кости.
– Не время отдыхать! Закинься Про-нергией! – словно с издёвкой гласил плакат, возле которого я оказался.
Рейнар поступил мудрее меня. Воспользовавшись преимуществом в скорости и манёвренности, он кружил вокруг твари, отвлекая её на себя. Но, мы оба понимали, что нашей огневой мощи слишком мало, чтобы быстро убить, а времени и амуниции у нас в обрез.
– Уходим в коридоры! – крикнул мне мой напарник.
Меня долго уговаривать не пришлось, ведь в этом решении было рациональное зерно – коридоры имеют более низкий потолок, нежели зал, в котором нас сейчас застали. Активировав дополнительное усиление мышц, я буквально в три шага, больше похожих на прыжки, оказался в узком ответвлении. Как только Рейнар оказался здесь, он кулаком ударил по аварийной задвижке, после чего двери намертво захлопнулись прямо перед носом Формы Айра.
Тут же по двери раздался удар, и на ней оказалась приличных размеров вмятина. Мы, недолго думая, ушли вперёд по тоннелю, надеясь успеть уйти подальше от этого места. Но, как это бывает, у жизни на нас другие планы.
Первым, что мы услышали – это был топот гигантских ног. А затем толстенная стальная дверь вылетела вместе с креплениями, чудом не влетев ни в одного из нас. Колоссальная тварь, подобно поезду, на огромной скорости прошла ещё несколько шагов прежде, чем рухнула на пол, неспособная подняться во весь рост.
Метастрические твари – это крайне непредсказуемые существа. Они могут быть хитрее самых хитрых людей и буквально играть со своими жертвами, подобно хищникам. А могут быть непроходимо тупы и бросаться на голограмму или не додуматься опуститься на четвереньки. К последним относилась Форма Айра в данный момент.
– Рейнар! Уходи отсюда! Я с ней разберусь.
Брат быстро принял мой приказ и, не возражая, ускорил темп. Я же активировал модуль бронирования кожи. Электрические импульсы приятно прошлись по моему телу, вызывая мурашки. Тварь уже была практически передо мною. Я занёс левую руку для удара, перед этим включив боевой модуль и максимальное усиление протеза. В одну секунду мой внутренний аккумулятор практически полностью опустел, но другого шанса у меня не было.
И вот я наношу удар прямо в пасть твари. Разогнанный до невероятной скорости протез с легкостью пробил прочнейшие зубы твари и застрял в её челюсти. Казалось бы, это конец. Но, нет.
В один момент я перегрузил все системы протеза и вызвал замыкание. Из моей руки с характерным ударила реактивная струя детонирующих аккумуляторов, что в секунду прожгла череп твари. А затем раздался огненный взрыв, откинувший меня на пару метров. Но главное – детонация превратила всю голову уродца в одно сплошное месиво.
Я кое-как приподнялся, опершись на стену. Броня сигнализировала о неприятных повреждениях и почти мгновенно ввела обезболивающие и кровоостанавливающие средства.
– Ритер! Ты в порядке? Ранения есть? – тут же спросил подскочивший ко мне Рейнар.
– А ты очень наблюдательный. Я-то в порядке. А вот мои кости нет. Да и без руки теперь не особо постреляешь. – С болезненным стоном произнёс я, смотря обширный отчёт о повреждениях.
В результате взрыва образовалось ещё целая куча трещин в костях, своевременно остановленное кровоизлияние в мозгу, разбилась защита кибернетического протеза, заменяющего мне правый глаз, повреждение усилителя слуха, а также другие разнообразные повреждения менее серьезного характера. Но больше всего меня расстраивала вторая потеря левой руки, хоть это и был протез. Однако нельзя было закрыть глаза и на тот факт, что я буквально лишился почти всей энергии без возможности восстановления. Осталось буквально два аккумулятора в спине. Но, они имеют весьма скромную емкость…
– Не время рассиживаться! До реакторного лифта буквально рукой махнуть. Вставай и пошли отсюда. – Произнёс Рейнар, поднимая меня.
Двигаться стало неимоверно тяжело. Сервоприводы лишились подзарядки, и поэтому их мощность упала до минимума. Поэтому большую часть веса держал я сам. Конечно, можно было просто бросить доспех здесь, но в такой опасной ситуации защитой пренебрегать глупо.
И вот, мы оказались в «проходной» реакторного зала. Огромнейших размеров круглое помещение, по бокам которого находилось четыре столь же огромных коридора. Площади этого места с лихвой бы хватило, чтобы вместить маленькую орбитальную станцию. Под потолком висели отключенные турели, а в разных частях зала лежали люди с огнестрельными ранениями. В центре находилась лифтовая площадка, на которой были взгромождено куча ящиков. В некоторых находились урановые блоки, в других – графитовые стержни, в-третьих защитные оболочки или реагенты. Однажды один из сотрудников энергетического подразделения проболтался, что полностью новый, заряженный реактор «садится» менее чем за год. Уж больно много энергии потребляет завод, используя её вообще не эффективно.
Я подошёл к панели управления и уже собрался отправить лифт вниз, как Рейнар перехватил мою руку, не дав нажать большую зелёную кнопку со стрелочкой.
– Не нажимай. Вниз отправится только один. И это будешь ты. Сразу после запуска опустится защитная решетка, и шахта лифта будет опечатана воротами. Кто-то должен остаться здесь и запустить лифт.
– Тогда давай останусь я. У тебя целы обе руки, а все, на что способен я – это одной рукой нажать кнопку.
– Ритер! Времени нет. Возможно, ты не слышишь, но сюда бежит толпа Метастрических тварей. А что касается меня, то…батареи практически на нуле. Когда всё это началось, системы генерации и хранения были повреждены, и я теряю энергию быстрее, чем она восстанавливается. Так что, даже если я спущусь – мои протезы скорее разрядятся, и я стану беспомощным, нежели успею отключить систему. Сам видишь, что моё тело – в первую очередь стальная оболочка. Оболочка, бесполезная без энергии.
В ответ я лишь молча кивнул, положил автомат рядом с консолью, а затем встал на погрузочную платформу. Рейнар встал за пульт и запустил лифт. Тут же загудели электродвигатели, и на площадку опустилась прочная металлическая решетка. Медленно уходя под землю, я уже начинал слышать и видеть тот рой уродцев, что просочились в помещение. Мой брат взял свой автомат в одну руку и мой в другую, после чего повернулся к приближающейся волне и открыл огонь.
– Ad laudem Deus Machina! – Раздалось в динамике шлема, после чего связь наполнилось звуком выстрелов, рычанием тварей и скрежетом когтей по металлическому полу. А спустя секунду лишь один сдавленный крик – и полная тишина. Соединение прервалось.
Тихо жужжали двигатели грузового лифта. Был слышен жалобный скрип тросов. И больше никакого звука. Даже моё дыхание и стук кибернетического сердца стало неслышным. И так, наверняка, по всему заводу. Очень сомневаюсь, что хоть кто-то выжил. Вполне вероятно, что я последний. Если не считать множество тварей, но и они живые лишь условно.
И, хоть меня совершенно не радовала новость о том, что мне грозит скорая смерть, я не чувствовал ничего, кроме надежды на будущее. Люди идут в Machina Secrotum по самым разным причинам. Кто-то спасается от прошлой жизни, кто-то ищет смысл в служении, кто-то родился здесь. Среди нас находят пристанище даже бывшие бандиты и убийцы, в поисках исправления и искупления.
А я? А я живу лишь мыслью о том, что это может сделать мир лучше. После Чёрной Эпохи человечество пришло в упадок. Страх перед иными расами, страх перед Метастрической угрозой, страх за свою жизнь, страх перед войной. Но ведь так было не всегда. Когда-то человечество было единой силой. Настоящей семьей, устремившейся к лучшему будущему. Силой, способной дать отпор любым проблемам. А сейчас что?
Лифт коснулся пола. Реакторный этаж. Хотя, на самом деле это тяжело назвать этажом. Скорее данное помещение – настоящая пещера, вырытая во многих километрах под поверхностью завода. Видимо, они планировали расширить эту зону: всюду виднелись свежие тоннели, строительная техника и заготовки очередного реакторного зала. Счётчик Айзеля напряжённо трещал – уровень радиационного излучения серьезно превышал норму. А снизу, почти у самой земли, стелился еле заметный туман, вызванный радиационным излучением.
От остального завода это место в первую очередь отличалось тем, что здесь не было тел. Ни единого пятна крови, ни кусочка оторванной плоти. Можно сказать, что на реакторном уровне будто бы и не было разрушений. Но, интуиция мне подсказывала, что весь персонал при первой же тревоге просто сбежал из этого места.
Я спустился на пропитанную радиацией землю. Стрелка Айзеля на интерфейсе шлема оживленно подскочила. Излучение превышало две сотни микрозивертов в час. Но кальцитовый детектор практически молчал – уровень Метастрической силы был практически нулевой и это меня радовало.
Я направился вперёд, к единственному освещенному месту в этой утробе завода – залу управления реактором. Все остальные источники света были отключены. Или произошёл скачок напряжения, или проводка сгорела. Но лампы явно были целы.
Земля была мокрой, а кое-где и вовсе были настоящие лужи. Облученная вода капала с потолка. Чуть ли не вековые трубы давно потеряли герметичность, проржавели, но до ремонта никому нет дела. Работает и ладно. Коль сломается – легче поменять трубу, чем ремонтировать старую.
И тут я насторожился, но не от протечек и прочих мелких проблем завода. Химические сенсоры уловили высокую концентрацию паров множества кислот, начиная от соляной, заканчивая такими сложными, что их названия даже не нашлось в базе данных.
Сзади меня раздался шорох. Кальцитовый детектор начал слабо искриться радужными частицами. Я успел только развернуться, как меня на землю повалила тварь.
– Сам виноват. Это же Мета… – промелькнуло у меня в голове в падении.
Общими чертами уродец походил на очень толстого человека с огромными складками жира, но вместо лица у него была огромнейшая пасть с множеством мельчайших зубов вплоть до живота.
Своими когтищами она стала царапать защитные пластины, но броня с легкостью выдерживала это. Из огромной пасти капала кислота, которая с шипением растворялась на доспехе, оставляя пятна. Форма Гуло – всеядная, жирная и невероятно живучая тварь, способная за один укус сожрать целую конечность. Но, слава Божественной Машине, она непроходимо тупа и слаба, за счёт чего одолеть ее один на один было легко.
– Отвали от меня! – выкрикнул я и со всего размаха ударил латной перчаткой в голову твари. Она повалилась на землю, захлёбываясь своими выделениями.
Пока Метастрический уродец приходил в себя, я сел на него, придавив немалым весом доспехов к земле.
– Сдохни! Сдохни! Сдохни!
Я молотил единственной рукой по черепушке твари. Уже после второго удара она лопнула как гнилой фрукт, разбрызгивая кровь и мозги, но я продолжать вбивать окровавленную плоть в землю. А затем, встав, со всей силы ударил ногой в грудь бездыханной твари. Сабатон брони с легкостью сломал хлипкую грудную клетку. Хрустнули кости, и латный ботинок погрузился в мягкую плоть монстра, оставив в центре туловища огромное отверстие.
Даже сквозь шлем я чувствовал отвратительный гнилой смрад, исходящий от тела формы Гуло, которое почти сразу же начало разлагаться. Пнув ещё раз окровавленное тело монстра, я убедился, что тут никого больше нет, и направился к залу управления реактором.
В зале управления реактором радиационный фон был ещё выше. Времени медлить не было. Я сел за пульт управления. Множество датчиков, счетчиков и переключателей горели ярко-красным огнём, но всё это мне ничего не говорило. Где-то десять минут мне пришлось искать датчик температуры и давления. Он оказался на совершенно другой консоли. Но, отключить систему охлаждения было не так-то просто. Всё механизмы был удалённо заблокированы. Не сомневаюсь, что это обеспечила система NERV, дабы защитить себя.
Я собрался с духом. Подошёл к воротам зоны контроля реактора и разбил предохранительную щеколду. Тут же опустилось освинцованное стекло, а после заперлись защитные ворота. Включилась пронзительная сирена и освещение сменилось на тревожно-красное. Раздалось громкое шипение и пневматические двери, разделяющие зону реактора с центром управления, опустились. В ту же секунду счётчик Айзеля затрещал ещё тревожнее. Теперь я отрезал себе последний путь к отступлению. Выбор сделан.
– Великая Божественная Машина, защити мой дух и даруй мне возможность дальше служить тебе. – Прошептал я, входя в зону реактора.
За мной опечатались еще одни двери. Я остался один на один с всесокрушающей мощью атома. Воздух здесь был невероятно сухой и тяжёлый. Даже несмотря на доспех, во рту тут же появился отвратительный привкус металла.
Ядерный реактор представлял собой больший размеров цилиндр, по периметру которого находилась тонкий просвет из кварцевого стекла. Через него можно было наблюдать приятное нежно-голубое свечение реактора. А ниже стекла находились клапаны для экстренного сброса давления и рукоятки многочисленных графитовых стержней, часть из которых уже была извлечена.
Однако, извлечь их было делом не простым. Ручной механизм предназначается исключительно для экстренного ввода стержней, но никак не для их вывода из активной зоны. Для спасения от взрыва, а не для его провоцирования.
Я взялся за рукоятку блока и перенаправил всю оставшуюся энергию в приводы. Извлечение шло с трудом, зубчатые зацепления со скрипом прокручивались в обратном направлении. Струя пара ударила из образовавшегося отверстия, но в тот же миг специальная заслонка закрыла просвет.
Как только графитовый стержень оказался извлечён, в ту же секунду система оповещения произнесла:
– Внимание! Был потерян контакт с графитовым стержнем. Количество действующих стержней в данном реакторе – 39. Уровень давления в пределах нормы. Рекомендуется произвести проверку стержней.
Прошло не меньше часа, как я извлёк следующие девять стержней. И каждый раз эта надоедливая система оповещала меня об опасности. Когда я уже мог повторить сообщение вплоть до интонации, сообщение поменялось:
– Внимание! Количество действующих графитовых стержней меньше минимально допустимого. Контакт отсутствует с половиной из стержней. Зарегистрировано превышение безопасного уровня давления. Рекомендуется осуществить сброс пара и снизить нагрузку генератора. В случае невозможности осуществления данных действий требуется немедленно вывести урановые блоки из активной зоны и заглушить реактор.
Но я продолжил извлечение. Где-то надо мной раздался сперва раздался пронзительный вой, а затем взрыв и лязг металла. По заводу прошла дрожь, и освещение резко потускнело. Судя по всему, генератор не выдержал давления и его разорвало. Кварцевое стекло покрылось микротрещинами. Температура в помещении уже давно превысила полсотни градусов. Энергии почти не осталось.
Кое-как достав тридцатый графитовый стержень, я облокотился на короб реактора и понял, что больше у меня нет сил. Батареи разрядились и из-за окружающей обстановки зарядиться они не смогут. Я чувствовал, что из носа обильно течёт кровь. Системы брони с тревогой сигнализировали о моём состоянии, но энергии на поддержание жизнеобеспечения не было. Её едва хватало для того, чтобы пошевелить конечностью. Я отключил интерфейс брони. Бирюзовая матрица погасла. Почти полная тьма окружила меня, разгоняемая лишь сиянием реактора и кровавым аварийным сигналом.
Ещё в то время, как я только присоединился Deus Auris, уже можно было догадывался, что вполне могу закончить так. Все-таки, когда со всех сторон человечеству угрожает Метастрическая сила, готовая свести с ума любого, выжившие люди воюют между собой за территории и остатки ресурсов, в воздухе висит страх возвращения инопланетян – Чёрных сущностей или, чего хуже, Radum Distant, человеку нужна поддержка и опора. Именно этим стала для меня Machina Secrotum.
Реактор начал опасно вибрировать. Понятия не имею, сколько ещё времени до взрыва, но, надеюсь, что я погибну до него. Моё тело жутко болело и уже, скорее всего, представляло собой неслабый такой источник радиации.
И какой-то момент, и слух, и зрение мне отказали. Моё сознание оказалось в полной тишине и пустоте. Даже боль – и та словно бы удалялась от меня, позволяя побыть наедине перед гибелью.
– Божественная Машина. Славься ты во веки веков и сохрани в себе память обо мне. Пусть твой всезнающий свет осветит путь моей души в это темнейшее время, ибо я служил тебе верой от начала до конца и приношу себя в жертву во имя твоих идей и планов. Ad laudem Deus Machina!
День Одиннадцатый
– Держать оборону! Не дать этим тварям прорвать периметр! Не жалеть боеприпасов и оружия! Мы несём слово Божественной Машины! Мы – Воля, Мы – Смерть! – Закричал командир отряда, стоя позади нас.
Я вновь вдавил гашетку пулемёта. Мое оружие с огромной скоростью выплёвывало стальные иглы, которые с лёгкостью кромсали туши Метастрических порождений. Все три ствола раскалились докрасна. Не было времени даже самостоятельно прицелиться. Пусть это сделает благословленная программа.
– Расступитесь братья! Сюда идёт Первый Палач!
Первый Палач. Один из самых многоуважаемых и прославленных братьев среди всего подразделения Deus Carnifice. О нём ходит не меньше легенд, чем о Ментере, Риманархе, Валентайне и многих других знаменитых личностях. Но, в отличие от них, он намного чаще появляется перед остальными братьями и куда охотнее берет новичков собой. Хотя, порой, слухи о нём до того абсурдны, что ему приписывают победу над шагающим танком в одной лишь броне.
И вот, он поравнялся с нами. Его броня, устаревшая Mark III, серебряными чешуйками играла под светом прожекторов. Из шлема исходило зеленое сияние матрицы. Сервоприводы тихо жужжали, оттачивая каждое движение легенды до совершенства. В руках он держал огромный боевой молот-топор. В темноте завода он искрился голубыми нитями.
И тут из недр завода выбралось очередное Метастрическое чудище. Форма Айра. Завидев его, все браться, стоящие на оборонительном рубеже отступили к посадочной полосе за более серьезным оружием. Я же остался прикрывать их. А вот Даниель даже не сдвинулся с места. Казалось, что он даже не заметил эту смертельную угрозу.
Тварь быстрыми прыжками оказалась около него и уже замахнулась своими ручищами, но, как оказалось, всё было уже решено. Я только успел навести ствол пулемёта, как Даниель взмахнул объятым молниями молотом, а затем со всей силы опустил его на форму Айра. Лезвие топора практически разрезало тварь на две половины, но это было мало. Даниель поменял сторону и вновь нанёс удар. Раздался гром, и монстр рухнул головой вниз, после чего брызнул высокий фонтан крови. Молот буквально впечатал его в пол посадочной зоны, создав небольшой кратер. Обезглавленное тело обмякло.
Даниель молча извлёк молот из воронки и снова встал как ни в чём небывало. Затем осмотрев меня с головы до ног, махнул мне:
– Идём. Позаботимся о безопасности.
Его голос звучал на удивление сухо, ровно и безэмоционально. Примерно так разговаривают личные дроны, оснащённые искусственным интеллектом, но не имеющие характера или персональной матрицы. Мне совершенно не хотелось ему сопротивляться, и я безмолвно следовал за ним.
Следом за нами выдвинулось ещё два человека. Судя по рисунку на наплечнике брони – они принадлежали подразделению Deus Artefactum. В руках они несли резной короб черно-золотого цвета. Судя по его навершию – внутри покоился некий артефакт.
Даниель молча нас вёл по коридорам завода, словно его вела сама Божественная Машина. Ни на одном повороте он не задумывался, ни на одном перекрёстке не останавливался. Удивительно, но ни одна тварь или монстр не появился у нас на пути.
Где-то через десяток минут мы оказались в каком-то управляющем комплексе, наполненном трупами. Здесь находилось девять огромных контейнеров и тускло горело аварийное освещение. Даниель поставил свой молот-топор, который тут же перестал искриться.
Даниель подошёл к носителям артефакта. Они тут же поставили ящик на пол, сняли замки и отворили крышку. Легендарный воин взял в руки и извлёк из нутра контейнера сияющий золотым цветом артефакт. Увидев его, по моему телу прошла приятная дрожь.
Описать реликвию было просто. Половина золотого круга, снаружи которого находится четыре длинных и четыре коротких иглы. Эта вещь буквально испускала золотистое сияние и ощущалось как нечто легкое, словно воздух. Осколок Нимба Небес. Один из самых драгоценных артефактов Machina Secrotum. Говорят, что Метастрическая сила буквально боится этой вещи, стараясь даже не приближаться к носителю.
Даниель снял свой шлем. Покрытое многочисленными шрамами лицо расплылось в лёгкой и искренней улыбке, нетипичной для столь страшного внешнего вида. Лазурные, словно светящиеся глаза с восхищением смотрели на артефакт. Вскинув руки с артефактом к потолку, Первый Палач произнёс:
– Величайшая Божественная Машина. Пробуди мощь этого артефакта, дабы избавить царство твоё от порождений порока, греха и злобы. Да очистятся смиренные души именем твоим! – С удивительной радостью произнёс Даниель.
И тут артефакт засверкал, словно ракета в ночном небе, после чего золотое сияние буквально наполнило всё вокруг. Раздался тончайший звон. Система доспеха на секунду отключилась, но затем всё стало как обычно.
– Благодарю тебя. – Неизвестно кому именно сказал Даниель и положил артефакт обратно в короб.
– Убери оружие и поставь на предохранитель. Нам больше тут ничто не грозит. На этом миссия вашего отделения заканчивается. Примите мою благодарность. – Тем же самым сухим и скучным голосом произнёс Первый Палач, обращаясь ко мне.
Казалось бы, что на этом моя миссия как бойца оканчивается, но нет. Меня удостоили настоящей чести сопровождать и охранять Первого Палача. Как будто ему нужна защита. Тем более, что теперь его работа заключалась лишь в том, что сидеть в командирском аппарате и управлять операцией. На посадочной площадке мы развернули временный штаб, где находились средства глушения связи и спутников, а также ожидали погрузки несколько транспортных ионолётов-иксов.
– Deus Artefactum. По данным одного из шпионов, погибших во время операции «Темнейшие Дни» на территории завода была обнаружена Мурамаса, легендарный клинок Риманарха. Божественная Машина требует найти его. Прошу вас, позаботьтесь об этом. – Произнёс по связи Даниель.
Прошло буквально пара секунд, после едва заметного движения руки Первый Палач вновь заговорил:
– Deus Doctorum, найдите выживших. Не важно, в каком они будут состоянии. Окажите им первую помощь и поместите в криогенный сон. Возможно, что мы потом сумеем их забрать. В случае оказания сопротивления – использовать только не смертельные способы. Божественная Машина не хочет лишних жертв. Они могут владеть важной информацией.
Легендарный воин вытянулся и осмотрел помещение, словно он пытался за что-нибудь зацепиться или найти некий секрет. Но ему это быстро наскучило. Было ещё много разговоров. И приказы техникам, и приказы охране. Но, все эти приказы были сухие, прямые и лишены эмоций. Отвлекло его лишь сообщение по громкой связи:
– На связи Эрика. Подразделение Deus Doctorum запрашивает количество пострадавших в результате операции. Необходимо приготовить Космического Скитальца к прибытию.
– Приветствую сестра. Готовьтесь к стандартному Метастрическому происшествию средних масштабов. Где-то, на четыре порядка меньше Нового Эдема. Выживших не так много, но они есть. Многие повреждены и рассудком, и телом. Есть пара любопытных экземпляров, на которых Метастрическая сила не оказала никакого воздействия.
– Что насчет боевых потерь? Сколько наших друзей нуждаются в помощи Deus Doctorum? Насколько все серьезно?
– Не беспокойся сестра. Пара братьев пострадало при захвате плацдарма, но нет ничего, где могла бы понадобиться помощь людей со скитальца.
– Первый Палач, я не об этом. Мне известно, что на заводе была наша делегация и ещё несколько наших агентов. Меня они беспокоят. – произнесла сестра Эрика.
– Как понимаю, это ваш личный интерес. В таком случае, боюсь, что можно не рассчитывать на выживших. По крайней мере, на данный момент такая информация отсутствует.
– Понятно. Не буду вас более отвлекать. – В голове сестры была слышна непонятная горечь.
Так прошёл остаток дня. Мои братья бегали по всему заводу, собирали информацию, вели записи. Мне даже удалось застать группу спятивших выживших. Их приходилось нести на руках, так как сами они не могли даже стоять и могли лишь натужно ныть, завывать и издавать другие звуки, едва ли похожие на человеческую речь.
К концу дня мы уже выполнили поставленные задачи и начали сворачивать операцию. Всё-таки, не все наши действия были бы одобрены Vinduko и нам стоило покинуть это место прежде, чем сюда являться кто-либо. Ибо не думаю, что они одобрили бы наше присваивание некоторых артефактных технологий.
Я уже садился на летательный аппарат. В грузовой отсек поместили огромный саркофаг, на котором красовалась надпись “NERV номер 3”. И буквально перед взлётом к Даниелю, что улетал вместе со мной, прибежал какой-то из братьев и доложил:
– Брат Даниель! Мы обнаружили кого-то из наших воинов с маркировкой XX. Установить принадлежность невозможно. Броня оплавлена, номер практически стёрт, анализ ДНК не находит в базе данных соответствий. Однако, он имеет метку Machina Secrotum, так что нет сомнений в том, что он наш брат.
– Он жив? – сухо, словно бы без интереса спросил Даниель.
– Нет. Сердце от давления разорвалось буквально в груди, кости переломаны, а тело обескровлено. Но, думаю, что его кибернетический мозг может быть цел.
– Поместите тело в криогенную камеру, после чего доставьте её в Deus Doctorum. Скажите им, что Божественная Машина должна понять, кто это из её слуг и тогда скажет, что делать с ним. Возможно, что это тело ещё сможет послужить нам для будущих братьев или же поделится бесценными знаниями. – всё так же безразлично спросил Первый Палач.
Брат несколько замялся от того, насколько равнодушным выглядел Даниель, но, собравшись, продолжил:
– Кроме того, тут было найдено ещё четыре тела наших братьев. Боюсь, что они не подлежат восстановлению. Один был найден на реакторном уровне. Его тело заражено радиацией и есть следы обширных внутренних кровотечений перед смертью. Другой был обнаружен около шахты лифта, растерзанным Метастрическими тварями. Ещё двое – члены делегации, что прибыли сюда незадолго до Метастричсекого вырождения.
– Всего четыре тела? По данным, которые были мне, предоставлены, здесь находилось не менее пятнадцати братьев. Ты уверен, что больше тел нет? Вы использовали все, что могли?
– Абсолютно. Мы проверили каждый уголок, согласно карте. Каждую шахту, каждую комнату и системные тоннели. Использовали все методы отслеживания, начиная от визуального, заканчивая индивидуальными маячками. Больше никого.
– Тогда грузи все тела в аппарат. Когда мы прибудем домой – слуги Божественной Машины наверняка захотят проститься с ними. Тела должны упокоиться среди наших братьев.
Двигатели загудели, грузовой люк закрылся и запечатался. Моя броня соединилась с корпусом, фиксируя меня на месте. Через окошко я видел, как мы поднимаемся всё выше и выше над колоссальным заводом. Лицо Даниеля выражало безмятежность и спокойствие, однако, в нём была едва видная нотка любопытства? Что же пробудило это чувство у вечно спокойного и холодного воина, что прошёл не одну сотню битв и убил не одну тысячу врагов во имя великой цели?