Бруно Арендт
Интеграл Пьявица

Глава 3—1

Si gravis brevis, si longus levis. ¹²

Год 2090. Примум. Воздушный порт

Сигаретный окурок пролетел метров тридцать, прежде чем скрыться в густых чёрных облаках «завесы», поднимающейся к нижним этажам Примума. Сареф вдохнул приятный, новый для него аромат вечернего города и на минуту погрузился в размышления.

«Встречу ли я их ещё раз… смогу ли вспомнить их лица… да и узнают ли они меня?» – эти вопросы вот уже пять лет как не давали ему покоя. Разбирая витиеватые и запутанные дела на фермерских поселениях, он до недавнего времени не чувствовал решимости посетить какой-либо из Центральных городов Новой Цивилизации.

Его размышления прервались, не успев развиться, чем-то мягким, упавшим к его ногам.

Из дверей воздушного парома раздался грубый мужской голос:

– Убирайся отсюда, и чтобы мы тебя больше не видели!

Сареф опустил задумчивый взгляд.

– Простите, сэр, – мальчуган лет пятнадцати в шляпе-цилиндре, из-под которой выбивалась длинная чёрная чёлка, сноровисто закопошился, поднимаясь с колен. Поправляя и оттряхивая бежевые шерстяные брюки, приходившиеся ему явно не размеру, мальчик встал в полный рост и вычурно представился:

– Квенсер Ли Шон, к Вашим услугам, сэр!

Несмотря на бледный цвет кожи, подчёркиваемый съехавшими на его длинную шею ветрозащитными тонированными очками, копоть и сажу от чего-то технического на его скуластом лице, голос звучал уверенно и самодовольно.

– А мне-то что с того? – не впечатлился Сареф.

– Ну как же, я вижу, Вы приезжий, – взялся объяснять малой, – такой статный и представительный джентльмен везде будет, как дома, если ему показать, что тут и как. Я могу показать. Я всё здесь знаю. Но таким, как я, в городах в одиночку опасно. А Вам, такому уверенному в себе, по всему видно, не трудно будет взять меня за мои скромные услуги с собой в качестве протеже.

– Ха. Нашёл дурака, – Сареф перевёл взгляд на бескрайний вечерний горизонт, окрашиваемый в розоватые тона. Один за другим по цепочке стали зажигаться электрические фонари, наполняя воздушный порт города Примум тёплым жёлто-зелёным светом.

Квенсер, оценив обстановку, тем временем переместился к зеркальным полированным поручням, ограждающим проход в зону для транспортных большегрузных судов, класса четыре и пять.

– Малой, я бы не стал этого делать на твоём месте, – не сводя взгляда с горизонта, уронил Сареф.

– А тебе то что? – огрызнулся Квенсер, принявшийся наблюдать за нескончаемыми потоками людей, растекавшимися по разным направлениям порта.

– Действительно… какое моё дело, – самому себе ответил Сареф.

Он ещё раз вдохнул полной грудью свежий воздух, слегка перевалился за ограждающие поручни и посмотрел вниз, туда, куда уходили гигантские опоры города, скрываясь в чёрной дымовой «завесе» облаков. Затем он развернулся, приспустил замок на своей коричневой замшевой куртке и направился к выходу, набрасывая в уме чёткий, последовательный план действий на вечер. Года три уже Сареф прекрасно осознавал то, что в этом мире таким, как он, нужно тщательно продумывать и планировать каждый свой шаг. Бросив мимолётный взгляд на застывшего у поручней Квенсера, он в который раз напомнил себе, что лишние проблемы ему не нужны. Что держаться от непредсказуемых людей следует подальше. И тем более, от непредсказуемых детей.

Между тем, рабочий день на торговой аллее, как впрочем, и во всём городе Примум, подходил к концу. Многочисленные продавцы как-то безучастно сворачивали свои «развалы», закрывая витрины и убирая стеллажи с продукцией. Сареф брёл сквозь вечерний городской пейзаж мимо роскошных некогда архитектурных построек, расположенных на центральной улице, невольно обращая внимание на облуплившиеся местами фасады карнизов. Он старался не думать о рутинности и монотонности наблюдаемой им картины. То, как структурировалась жизнь обитателей покинутых им недавно фермерских угодий, калькой ложилось на унылую возню этих людей, весь смысл жизни которых, казалось, сводится к тому, чтобы раскладывать свой товар утром и убирать вечером. День за днём производить одни и те же действия, чтобы обеспечить себе проживание под «заботливым крылом» Нового Правительства… У него другой путь. У его существования иной смысл. Имея чёткую цель, он пересёк центральную городскую площадь и направился в самый конец жилого района.

«Хостел города Примум»

Сареф потянул на себя массивную дубовую ручку матовой тёмно-зелёной стеклянной двери и зашёл внутрь.

– Здравствуйте! Желаете у нас остановиться? – встретил его в холле приятный женский голос.

Он бегло осмотрелся. Два красно-зелёных тряпичных дивана. Тёплый тусклый свет в четырёх осветительных потолочных лампах. Три прохода, перегороженных межкомнатными дверьми. Лестница, ведущая на второй этаж. Стойка ресепшена, метр двадцать высотой из дуба и клёна. За ней девушка с русыми волосами, собранными в пучок: коричневый строгий гильдейский брючный костюм поверх кремовой блузки с маленькими отворотами, шильдик на воротнике с одной жёлтой полоской, явно означающий принадлежность к Гильдии Успеха.

– Здравствуйте. Меня интересует одноместный номер, как можно проще, – сказал он, подходя к стойке.

– Секундочку, – ответила девушка, и, деловито произведя ряд быстрых действий, известила:

– Сареф Джонс, могу предложить вам два номера. Один поближе к туалетной комнате, другой, наоборот, подальше. Какой записать за вами?

– Ближе к выходу, будьте так любезны. Во что мне это обойдётся?

– С Вас двадцать пять МНП¹³, – она положила ключ на стойку. – Ваш номер двадцать один. Извините, но это самый ближний к выходу из тех, что сейчас свободен.

– Ничего страшного, подойдёт, – ответил он, забирая ключ и выкладывая три монеты соответствующих размеров.

Он уже поставил ногу на первую ступень лестничного пролёта, как девушка снова обратилась к нему:

– Напомню, что через меня вы можете заранее записаться на аудиенцию в администрацию или любую Гильдию города. А также, в принципе, обращайтесь по любому интересующему Вас вопросу. Меня, если что, зовут Кора, – мило произнесла она, указывая на именной бейдж.

– Да, хорошо, конечно, – в пол-оборота ответил Сареф и стал подниматься на второй этаж.

Скрип предпоследней деревянной ступеньки вырвал его из провала секундной задумчивости. Длинный коридор, с расположившимися по обе стороны дверьми, был застелен красным ковром с высоким ворсом, идеально вписывающимся в интерьер всего помещения. Дойдя до таблички с номером двадцать один, Сареф вставил в замочную скважину выданный на ресепшене ключ. «Щелчок, раз, два, три оборота и снова щелчок» – запомнил он. На семи квадратных метрах комнаты, с деревянными панелями стен, компактно расположились одноместная кровать, застеленная бежевым шерстяным пледом, стул с мягкой обивкой и прикроватная тумбочка из морёного клёна. Закрывая за собой дверь, он вставил в проём обрывок бечёвки, хранившейся у него в кармане на этот случай. Осмотрелся. Проверил содержимое тумбочки, заглянул под матрас и кровать. Руками прошёлся по плинтусу, и лёгким постукиванием оценил плотность стен и потолка, на предмет обнаружения скрытых пустот. Ничего, что могло бы вызвать интерес, не обнаружив, он снял с себя кожаную куртку и повесил её на спинку стула. Выглянув в зашторенное глухое окно, в темноту ночного города, местами подсвеченного жёлто-зелёными фонарями, он сосредоточенно попытался запомнить эту картину как можно детальнее. Весь перелёт, новые знакомства, новые места и полученная за сегодня и вчера информация почти никак не продвинули Сарефа Джонса, как он именовал себя в последнее время, к его цели. С этими мыслями он, не снимая обуви, лёг на не расстеленную кровать и попытался заснуть.

… – Направьте прожектора вниз! – скомандовал человек в кресле пилота.

– Там ничего, не могли же они под «завесу» уйти, судно не крытое было, – сообщил хриплый голос сзади.

– Кто знает, давайте не терять бдительности, и что «это» за чертовщина на горизонте? – продолжал тот.

– Это… про «это» все слухи? – спросил Сареф. – Что делаем?

– Полный вперёд, подойдём ближе.

Звук от оборотов дублированного «МАГ-1¹⁴» стал нарастать, судно уверенно набирало ход. И буквально через три минуты прогулочный катер первого класса заполнился жутким потрескиванием.

– С кораблём что-то не то, – сказал хриплый голос сзади.

– Приборы с ума сходят, – поддержал человек слева.

– Вы лучше туда смотрите, – указывая на лобовое стекло, сообщил Сареф.

Ночная темнота горизонта нарушалась непрерывными всполохами вертикальных фиолетовых молний. Всё пространство впереди, с запада на восток, заполнялось всполохами. Непрерывные удары с необозримой высоты пробивали густые чёрные облака «завесы», оставляя еле заметные отсветы…

– Мистер Джонс, с Вами всё в порядке? – его слуха достигает настойчивый женский голос, перемежающийся требовательным стуком в дверь.

Растерев лицо и убедившись, что это уже не сон, Сареф вскочил на ноги:

– Да, да! Что случилось?

– Мне сообщили, что кто-то кричал из Вашего номера.

Он быстро открыл дверь, придерживая пальцем обрывок бечёвки, прикреплённый вчерашним вечером. Перед ним стояла растревоженная управляющая с ресепшена. Взгляд её голубых глаз упёрся в Сарефа и тут же пытливо заскользил по номеру за его спиной.

– Видите? – он постарался, чтобы вопрос прозвучал как можно спокойнее. – Всё в порядке. Видимо, дурной сон.

– Ох, ну вы меня напугали, – нервно перебирая пальцами пурпурный медальон на своей шее, выдохнула Кора. – Я не люблю, когда моим постояльцам нездоровится. Может, вызовем доктора? Это несложно, правда.

– Это лишнее. Не нужно. Простите за беспокойство, – мягко произнёс Сареф. – Просто дурной сон. Видимо, последствия длительного переезда.

– Хорошо, как скажете, – Кора заметно успокоилась. – И, да, внизу уже работает столовая. У нас очень хорошая и вкусная кухня, может быть, это Вас заинтересует.

– А вот это, наверное, будет как раз кстати. Спасибо, – улыбнувшись, ответил он.

– Что ж, раз всё хорошо, тогда всего доброго! – сказала она и, изящно развернувшись, направилась к лестнице. Уже сделав пару шагов, приветливо добавила:

– Если что, любой вопрос, не стесняйтесь.

– Да, конечно, спасибо за беспокойство, – ответил он, закрывая дверь.

«Интересно, насколько сильно я кричал… Это было впервые?.. Почему?..». Он в задумчивости опустился на кровать, вытащив из внутреннего кармана записную книжку. Для постороннего наблюдателя эти записи не представляли абсолютно никакого интереса, по причине их полной неинформативности. Визуально содержимое блокнота выглядело, как ряд каких-то каракулей, выстроенных совершенно нелогичным для обычного восприятия образом. Сареф полностью отдавал себе отчёт в том, что произойдёт, попади эти записи в чужие руки. Поэтому символы, очередность страниц и букв по шифру были продуманы им с особым тщаяньем. Полистав книжку, он взялся вспоминать, не приснилось ли ему в этот раз что-то большее, чем записано у него на сейчас. Сделав пару правок и сносок, бросил взгляд в окно. На улице уже рассвело. Хоть он и знал, что на востоке светает рано, всё равно удивился тому, как быстро пролетела ночь.

Впереди ждал насыщенный день и с целью хоть как-нибудь освежиться, Сареф, взяв ключ, направился в уборную. Преодолев путь от номера до поворота, он в конце коридора обнаружил, что здесь собралась уже целая толпа народа. «Действительно, одна раковина на полгорода», – усмехнулся он, присоединяясь к очереди, которую замыкала молодая пара, коротавшая время в беседе с пожилым постояльцем.

– Будете за нами, – любезно улыбнулся он Сарефу.

Высокий, добрых метра два, с седой утренней небритостью, одетый в тёмно-пурпурный махровый халат и коричневые тапочки, он быстро оценил Сарефа с головы до ног. Мистер Джонс прекрасно это понял по его бегающим, ясным, ярко-голубым глазам, скрывающимися за элегантными круглыми очками в золотой оправе. Только сейчас Сареф понял, что все его попытки не вызывать никакого подозрения вызывают ещё больше вопросов в его адрес.

– А что, только одна уборная? – спросил он с глуповатой интонацией.

– Ну почему же, две – одна для джентльменов, другая для дам, – продолжая улыбаться, сказал старик.

Люди входили и выходили, очередь потихоньку продвигалась, а за Сарефом уже образовался «хвост» из новых желающих.

– А я ему и говорю: «Да ты хоть понимаешь, откуда я прилетел, чтобы здесь выпить?» – громче других раздался голос сзади.

– Ведите себя потише, уважаемые, – сказал старик в адрес самых громогласных.

– Как скажите, мистер Смэалз, – ответили ему.

К удивлению Сарефа, после прозвучавшей просьбы вся очередь дружно смолкла, перейдя на шёпот. Он прислушался к наступившей тишине и, сконцентрировавшись, стал различать обрывки: «Есть заведение, куда пускают по приглашениям, в городе наступает комендантский час с одиннадцати вечера, не стоять на рельсах, не нарываться на неприятности». Хоть ничего нового он для себя и не узнал, зато утвердился в том, что слышал от людей, уставших от всего этого и выбравших жизнь на ферме, —слухи не врут, и общая напряженность в городах продолжает нарастать.

Дождавшись своей очереди, Сареф зашёл в уборную. Маленькая комната совмещала санузел и душевую, довольно чистую, если принимать во внимание то количество людей, что она пропускает через себя ежедневно. Быстро закончив все утренние процедуры, он уже через семь с половиной минут вышел в коридор.

– Пожалуйста, проходите, – вежливо уступил он место маленькому мужчине, с повязанным на голове полотенцем.

– Благодарю, – прохрипел в ответ знакомый голос.

Сареф оцепенел.

«Что это было? Это именно тот голос, который я слышу во сне… Да, несомненно, это он… Но я не помню, как он выглядел… Может, и он забыл меня…» – он пришёл в себя от того, что некая пожилая дама ненароком зацепила его сумкой.

– Прошу прощения, – проскрипела она, тут же получив вежливый ответ:

– Ничего, ничего… это я что-то встал у всех на пути.

«Нужно обязательно взглянуть на него, когда он выйдет» – и Сареф Джонс старательно обратил всё своё внимание на стены коридора, украшенные фресками. Его особо привлекла одна из них, расположенная метрах в восьми от входа в уборную. Заняв далеко не самую удобную позицию для наблюдения, он понимал, что слишком долгое имитирование чудака-эстета в таких условиях невозможно. Но его опасения оказались напрасными: дверь санузла открылась через десять минут, выпуская маленького человека, энергично растирающего голову полотенцем. Бежевый халат явно не подходил ему по размеру, волочась сзади по ворсистому красному ковру. Шаркающими шажками человек приближался. Проходя мимо, мельком взглянул на Сарефа, после чего на долю секунды задержал взгляд на фреске.

«Нет. Не помню… Я бы запомнил это лицо. Видимо, и он меня не знает. Нужно быть осторожнее». С этими мыслями Сареф вернулся в свой номер.

Итак, примерный план действий на сегодня готов. Он взял куртку и, привычно оставив обрывок бечёвки в двери, закрыл замок на ключ. «Ступенька не скрипит… Починили? Когда? Я не слышал ремонтных работ… Настолько крепко я спал?».

– Кора, – позвал он девушку, спустившись на первый этаж, – там вчера ступенька скрипела, её починили?

– Да, ещё вчера ночью, – улыбнулась она ему из-за стойки ресепшена, – спасибо за беспокойство.

– Хорошо, я, было, хотел сообщить о ней, но, вижу, что и без меня управились, – Сареф вернул улыбку девушке.

– У нас большинство мелких работ проводится вечерними часами, – объяснила она ему, – чтобы не мешать постояльцам.

– Буду знать.

Тут его нос уловил приятный аромат свежесваренного кофе. Осмотревшись в поисках источника, он сразу обнаружил двойные деревянные двери, ведущие, по всей видимости, в столовую. Оттуда, к тому же, вдобавок доносился ещё и дразнящий запах ванильной выпечки.

Пройдя через холл, Сареф вошёл внутрь. Его встретило большое светлое помещение, щедро залитое утренним солнцем через выходящие на улицу витражные окна. Многочисленные постояльцы выбирали блюда для своего завтрака у витрины, ограждающей обеденную зону от кухонной, и степенно рассаживались за сервированные, накрытые коричневой скатертью с треугольной символикой, столы. Выбрав себе омлет и чашку эспрессо, Сареф подошёл к кассе.

– Доброе утро, в Гильдии состоите? – спросил белокурый парнишка лет семнадцати в замасленной белой рубашке, стоящий за механическим кассовым аппаратом.

– Нет-нет, ещё не состою, – признался Сареф.

– Тогда с Вас пять МНП.

Сареф выложил из кармана монету соответствующего размера с изображением арабской цифры пять, после чего занял один из пустующих столиков. Разместившись лицом к улице, он стал с жадностью поглощать завтрак.

«Как же сильно я проголодался, так и в обморок можно упасть, если не есть по несколько суток», – с чувством упрекнул он сам себя. Наблюдая в окно за потоками людей, снующих по своим мирским делам, Сареф прикинул: «День двадцать пять, завтрак пять, наверное, обед и ужин ещё десять, итого сорок, ну даже если и пятьдесят. С такими расходами я смогу здесь прожить около полугода, а в действительности я здесь настолько не задержусь».

– Разрешите к Вам сесть? – спросила его девушка лет восемнадцати, поправляя странно повязанные разноцветные шарфы – а то везде занято.

– Да, конечно, тем более, я уже сейчас ухожу, – ответил Сареф.

– Что Вы, не торопитесь, вы мне нисколько не мешаете, – её щёки слегка покраснели.

Сареф не стал тратить время, доказывая, что он действительно уже позавтракал и именно поэтому собирается уходить. Вместо этого он бросил взгляд на свои наручные часы и встал из-за стола. Прихватив свою использованную посуду, он направился к выходу, по пути аккуратно оставив её в специально отведённом для этого месте.

Стрелки часов показывали ровно девять часов одиннадцать минут, когда в дверях хостела его окликнула Кора:

– Мистер Джонс!

– Да? – оглянулся он, уже сделав шаг на улицу.

– Вы сегодня ещё остаетесь? Если нет, будьте добры, сдайте ключ.

– Я побуду здесь ещё какое-то время. Как решу уехать, непременно Вас об этом оповещу. И, разумеется, верну ключ.

– Благодарю за понимание, – и она сосредоточилась на чём-то важном у себя за стойкой.

Выйдя на улицу, Сареф ещё раз с удовлетворением отметил про себя, насколько в этом городе теплее, чем на многочисленных угодьях, где он бывал. Августовское солнце припекало, изрядно нагревая гранитную брусчатку узких улочек и бордовые черепичные крыши многочисленных домов. Ветер практически не чувствовался, сдерживаемый стенами зданий жилого района, и Сареф, закинув на плечо свою куртку, двинулся вперед. Он сразу затерялся в общем потоке людей, направлявшихся в сторону площади, ничем из него не выделяясь. За пару метров до входной арки стал слышен громкий мужской голос, доносившийся со стороны центральной площади Примума:

– Всё про Гильдии, я расскажу и подскажу!

Поднявшись по ступенькам от главной улицы жилого района, Сареф увидел зазывалу, высокого худощавого мужчину лет сорока в кожаном костюме гильдейского типа. Вокруг него уже собралась кучка заинтересованных. Кто-то из толпы спрашивал:

– И что, совсем нет никаких нюансов, одни привилегии?

– Всё верно. Выполняя работу, вы будете получать денежные вознаграждения и льготные пособия по всем аспектам городской жизни, – терпеливо вещал глашатай звучным голосом.

Сареф не стал тратить на него время. Слишком многие его знакомые рассказывали об этом способе завлечения людей в городские Гильдии Новой Цивилизации. Тот факт, что всё услышанное ранее сбывалось, для него значил лишь одно – неуклонно придерживаться своего плана.

Направившись в восточную часть площади, он прошёл под очередной гранитной аркой и вступил на Аллею Гильдий. Бегло пробежавшись взглядом по массивным табличкам, расположенным на столбах по обе стороны улицы, он отыскал нужную:

«Гильдия Силы»

Он уверенно вошёл в каменное здание из жёлтого обожжённого кирпича, не выделяющееся из классического стиля города Примум, толкнув двойные деревянные двери красного оттенка. Оказавшись в холле, который как брат- близнец походил на покинутый им недавно в хостеле, он огляделся. Стойка ресепшена. За ней две двери. Пара мягких диванов. Бордовый ковер. За стойкой никого нет. Более того, кроме Сарефа, в помещении вообще никого нет. Рядом со входом расположена «Доска заказов». Он подошёл поближе, разглядев на ней, прикреплённые зажимами, объявления о поиске исполнителей.

«Требуется пять человек для сопровождения по маршруту Примум-Тертиус-Примум» – прочёл он первую попавшуюся на глаза запись.

Обнаружив на верхней панели стойки звоночек, он нажал на него один раз. Пространство холла наполнилось звонким «Дзынь», и из-за одной из дверей донёсся мужской голос:

– Сейчас выйду. Минуту.

Секунд через тридцать из левой двери появился щуплый парень лет двадцати пяти с чёрными волосами, одетый в уже привычный кожаный гильдейский фрак. Сареф тут же обратил внимание на воротничковый значок с двумя тонкими красными полосками. «Уже выше лейтенанта, я так полагаю…» – отметил он про себя.

– Чем могу быть полезен? – неохотно спросил служащий силы. Окинув гостя взглядом, продолжил: – Вы по поводу вступления в Гильдию?

– Да, собственно, для этого я и здесь, – ответил Сареф.

– Секунду, – парень произвёл ряд движений у себя за стойкой, раздалось механическое жужжание, и уже через минуту он выложил перед посетителем листок с пламбом. – Вот, стандартная форма, ознакомьтесь и подпишите.

Пробежавшись взглядом по анкете, заполненной частично на английском языке, Сареф заметил, что графы роста, веса, имени и других характеристик уже были заполнены его данными. Он был готов и к этому. Не вникая в подробности контракта, так как копии его видел не раз за свою жизнь, он неторопливо вкрутил галочки в разделах «Согласен» и поставил свои подписи на двух оборотах документа.

– Что ж, добро пожаловать в Гильдию. Я Венедикт. Если Вас что-то интересует, спрашивайте, – всё также неохотно произнес парень. – Как вижу, Вы уже знакомы с многими моментами жизни у нас?

– Да, мне товарищи рассказывали о деталях, о ношении оружия и о контрактах, ну и так далее.

– Вот и славно, мне меньше объяснять. Но у нас появился один дополнительный критерий для тех членов организации, чей возраст перевалил за третий десяток.

– Да? И что же это за критерий? – заинтересовался Сареф.

– За Вами будет закреплён более молодой участник Гильдии, за которым Вы будете обязаны присматривать и курировать его действия.

Такой поворот вогнал Сарефа Джонса в кратковременный ступор. Все его планы сыпались и рушились, как карточный домик. Размеренный и отчётливый список действий, ведущих его к цели, никак не предусматривал наличие «балласта», который может тянуть его «вниз» или, более того, раскрыть то, кем он мог являться на самом деле. Придя в себя и стараясь, чтобы голос звучал ровно и уверенно, он спросил:

– И… это обязательное условие? А есть способ никому не быть нянькой?

– Ну да, есть, – уже откровенно зевая, произнес Венедикт, – если напишите запрос на имя главы Гильдии Примумского отделения, то его, скорее всего, рассмотрят и, скорее всего, одобрят.

– Отлично. Форму предоставить можете?

– Да, конечно… минуту, – и парень взялся производить ряд непонятных действий за стойкой. – Но имейте ввиду: и рассмотрение, и возможное одобрение займёт какое-то время. Поэтому будьте готовы к тому, что Вам всё равно придется «понянчиться», пока не придёт ответ.

– Что ж… это всё равно лучше, чем ничего, – Сареф взял в руки листок, предоставленный ему Венедиктом.

Форма не содержала ничего необычного. Большое пространство отводилось для изложения сути проблемы и объяснения причин её устранения, остальные же данные уже находились на своих местах, набранные машинным шрифтом.

– Тут своими словами опишите, что именно вызывает затруднения, – объяснил парень.

Сареф, стараясь быть убедительным, написал о патологическом отсутствии у него необходимых для соблюдения данного условия отцовских качеств, о своей клинической неприязни к подросткам вообще и критическом недостатке талантов по возможному обретению навыков педагогической направленности в частности. О том, что детей никогда не имел и иметь категорически не собирается. О том, что в связи с вышеперечисленным просит освободить его от этой обязанности, вменив ему при необходимости какую-либо другую, не связанную с воспитательной работой.

Передав заявление, он спросил:

– Мой назначенный Гильдией подопечный всё время будет находиться со мной или только в периоды заданий?

– Ему будут предоставлены Ваши контактные данные. Он сам с Вами свяжется. Вам рекомендовано, конечно же, уделять ему максимум внимания, так как по результатам его обучения Вам будут начисляться дополнительные заслуги и Ваша скорость продвижения по рангу теперь в какой-то степени зависит от этого. Но всё это носит рекомендательный характер и введено у нас недавно, поэтому толком я и сам ещё не знаю, как всё должно выглядеть. В общем, не переживайте, я не думаю, что тот, кого к Вам приставят, станет доставлять слишком уж много неудобств.

– Буду надеяться, что это так. И ещё очень буду надеяться, что обращение моё рассмотрят и одобрят в ближайшее время, – усмехнулся Сареф.