Boris Zereteli
Хелен
– Надеюсь, ничего серьезного? – участливо спросил инспектор, подвигая блокнот поближе к себе.
– Нет, спасибо. Такое у него иногда бывает.
– Очень жаль. Большая часть вопросов у меня была адресована к вашему супругу. Ну что же, тогда разрешите мне еще раз вам представиться, так сказать, более официально. Томас Штайнборн, инспектор федеральной криминальной полиции, – при этих словах полицейский достал свое служебное удостоверение и положил на стол перед Хелен. Та с интересом наклонилась над документом. Изучив его, она любезно предала удостоверение владельцу.
– Если вы позволите, я хотел бы увидеть ваш паспорт, госпожа Кронес, – продолжил Том. В томном взгляде его собеседницы на мгновение мелькнула искра, но она так же быстро погасла, как и появилась.
– Да, конечно, господин Штайнборн, – улыбнувшись, сказала Хелен, ища что-то в своей большой сумке. Поиск занял некоторое время, после чего Хелен извлекла из недр сумки удостоверение личности и положила на стол перед инспектором. Штайнборн взял его в руки и внимательно изучил предоставленный ему документ. Вновь внимательно взглянув на удостоверение и его обладательницу, он улыбнулся.
– У вас почти стопроцентное сходство с персоной на этих документах, но! В документе, у вас карие глаза и вы брюнетка. Сейчас же напротив меня сидит голубоглазая блондинка, – с улыбкой отметил Штайнборн.
– А, вы по поводу этого всего! Я совсем забыла, свыклась, знаете ли. Извините, конечно, но, по-моему, законом это не запрещено, насколько я знаю, – язвительно хихикнув, ответила Хелен, указав рукой на волосы и лицо. Том слегка кивнул в ответ. – Я люблю экспериментировать, и муж не против. Смена имиджа или легкие изменения во внешности очень помогают посмотреть на себя и на окружающих по-другому.
– Вполне с вами согласен, госпожа Кронес. Прошу меня простить!
– Ну что вы, господин Штайнборн. Все в полном порядке, ведь это ваша работа. Вы задаете вопросы, а я, в свою очередь, на них отвечаю. Вы позволите? – сказала Хелен, взглядом указывая на удостоверение.
– О да, конечно. Пожалуйста.
Взяв документ, госпожа Кронес хотела было вернуть его на место, в сумку, но остановилась в задумчивости и приложила свою тонкую кисть к подбородку. Эта деталь не ускользнула от инспектора, так как он буквально не сводил взгляда со своей собеседницы.
– Что-то не так, госпожа Кронес? Спрашивайте, пожалуйста.
– Я тут просто подумала, что, если вы не стали дожидаться нашего возвращения из отпуска и специально прилетели сюда из Германии… Значит… Значит, произошло что-то очень серьезное! – продолжала она, смотря ему прямо в глаза.
– Если вы позволите, то я, все объясню. Но для этого мне нужно задать вам несколько вопросов, – перебив ее размышления, сказал он.
– Но что самое интересное, мы ничего об этом не знаем. Нам никто ничего не сообщал, – как будто не услышав его слов, продолжила рассуждать в слух Хелен.
– Госпожа Кронес, извините пожалуйста. Если мы быстро пройдём официальную часть, то таким образом быстро приблизимся к сути. Поверьте мне, всё это интересует меня не меньше вашего. Если вы позволите, я хотел бы сверить ваши личные данные, имеющиеся у меня.
– Да, конечно, давайте начнем. Что же все-таки произошло? – согласилась Хелен.
– Итак, Хелен Кронес, 1971 года рождения. Место рождения: Советский Союз, Грузинская Республика, город Гудалахи, – отчеканил Штайнборн с отпечатанного листа, который извлек из своей папки.
– Абсолютно верно, только бывший Советский Союз и на данный момент самостоятельное государство Грузия.
– Вы из поздних переселенцев, ваша мать немка, отец грузин. Родители живут в Германии, в Берлине. Вы состоите в браке с Романом Кронес с 2009 года. Как давно вы уже в Германии? – все более интенсивно переходя на официальный тон, продолжил инспектор.
– В Германии с 2006 года. Переучивалась три года, теперь работаю флористом и имею небольшой цветочный магазин у нас в Хорнбурге, – спокойно сообщила госпожа Кронес.
Тем временем Том взял в руки другой лист, пробежав его глазами отложил в сторону.
– К вашему мужу у меня есть некоторые вопросы, как я уже и говорил, но так как его сегодня нет, нам придется отложить их на следующий раз. Мне придется задать вам пару вопросов, касающихся вашего прошлого и настоящего. Уж извините, такая работа, как вы сами только что заметили, – разведя руки и лукаво улыбаясь, продолжал Штайнборн.
– Без проблем, продолжайте, – согласилась Хелен, заглянув в сумку и поставив ее на пол рядом со своим креслом.
– Госпожа Кронес, скажите, пожалуйста, есть ли у вас какие-нибудь недоброжелатели? Может быть, серьезные конфликты с кем-то в вашей профессиональной деятельности или в частной жизни?
– Да нет, наверное. Я и мой муж – мы очень спокойные и дружелюбные, на мой взгляд, люди. По бизнесу… У меня все очень тихо и обыденно, небольшой цветочный магазин. Взлёты и падения отсутствуют, на жизнь хватает. У мужа вроде бы тоже все в порядке. А что, собственно, случилось, господин Штайнборн? – слегка заломив правую бровь, спросила Хелен.
– Еще пару вопросов, и я все объясню, – убирая листы в папку, сказал Штайнборн.
Теперь он достал небольшой конверт из грубой коричневой бумаги. Открыв его, Том извлек три фотографии и разложил их в ряд перед собеседницей. Хелен в недоумении наблюдала за его манипуляциями, а когда перед ней на столе появились три фотографии, с удивлением посмотрела на инспектора.
– Что это, господин Штайнборн? Кто эти люди и почему у них закрыты глаза? Они что, мертвы? – слегка повышая голос и чуть отстраняясь от стола, сказала Хелен.
–Все эти вопросы я хотел задать вам, но, похоже, ответов на них у вас тоже нет. Иными словами, можно предположить, что эти люди вам незнакомы? – с легкой досадой в голосе произнес Штайнборн.
– Абсолютно! Это даже странно, что может быть общего у меня с этими мужчинами? – округлив глаза возмущенно спросила Хелен.
Пожилая дама, сидевшая за соседним столиком, с интересом посмотрела на «парочку». Штайнборн обратил на это внимание и учтиво улыбнулся соседке, приложив руку к груди в знак извинения за причинённое беспокойство. Дама приветливо улыбнулась в ответ и сочувственно кивнула Хелен. Госпожа Кронес, в свою очередь, ответила дежурной, но дружелюбной улыбкой, задержав свой взгляд на участливой женщине.
– Мне эти личности незнакомы, – продолжила Хелен, возвращаясь к разговору.
– Ну что же, жаль! Теперь, видимо, моя очередь рассказать, почему я здесь, и ответить на ваши вопросы.
– Да, очень хотелось бы узнать, что же все-таки произошло. Из-за чего все это? – сказала Хелен, опять заглядывая в свою сумку и ставя ее на пол.
– Случилось следующее, если позволите. Возможно, это покажется вам странным, как, впрочем, и мне, но утром пятого августа этого года на пульт дежурного полицейского поступило сообщение от вашей соседки, госпожи Швайцер. Пожилая женщина хотела зайти к вам в квартиру и полить комнатные цветы, как вы, видимо, ее просили, но не смогла этого сделать, так как была очень сильно напугана. На полу в кухне она обнаружила два окровавленных мужских трупа. – Том сделал небольшую паузу, внимательно наблюдая за реакцией своей собеседницы. Глаза Хелен сильно округлились, интенсивно замотав головой она чуть наклонилась к столу.
– Извините меня, господин Штайнборн, но, может, вы что-то напутали?
– Так перепутать, чтобы из-за этого пролететь полсвета? Вы ставите под сомнение мой профессионализм, – с улыбкой сказал Штайнборн, складывая фотографии в конверт и убирая его в папку.
– Постойте! Подождите, вы же сказали двое. Почему вы показали мне три фотографии? – сверкнув взглядом, сказала Хелен.
– Как оказалось, их было трое. Третьего обнаружили раньше. Его нашли недалеко от вашего дома, в припаркованной машине. Он был заколот тем же ножом, что и его товарищи. Найдя его гораздо раньше, полиция ещё не знала, что он принадлежит к этим двум. Его убийство рассматривалось как отдельный случай. После звонка госпожи Швайцер, экспертизы и еще некоторых фактов следственной группе стало понятно, что все убитые знали друг друга или, во всяком случае, входили в одну группу.
– Честно сказать, я просто не могу в это поверить! Как они там оказались? Господи, а что там с нашей квартирой? Ее, наверное, всю разгромили! – сказала Хелен, кладя обе ладони себе на щеки.
– С вашей квартирой, в общем-то, все в порядке. На удивление, видимых следов кражи или поисков чего-то ценного нет. Хотя, наверное, это вам будет потом на месте виднее, – сообщил Штайнборн с сочувствующим взглядом.
– Послушайте, но кто эти люди и почему они именно в нашей квартире? Вы можете это как-то объяснить?
– В своей работе я полагаюсь только на факты, они перед вами. Большим мы пока не располагаем. Как я уже сказал, отправляясь сюда, думал, что эта встреча хоть как-то прояснит ситуацию.
– Господин Штайнборн! Я вот подумала, а что, если они действительно ошиблись квартирой? – предположила Хелен, сосредоточенно что-то прокручивая в голове.
– Может, конечно, и так, но убили-то их именно у вас на кухне. И, кстати сказать, вашим кухонным ножом. Его так и не хватает в вашем наборе, найти мы его тоже не можем, – с ироничной улыбкой сообщил Том.
– Бред какой-то… Скажите, а госпожа Швайцер, она в порядке? Бедная женщина, как она эта все пережила! – взволнованно спросила Хелен.
– Она, конечно, была в шоке, но отошла. Жаль, что на встречу не пришел ваш муж, меня очень интересовали его показания. Если вы не против, я хотел бы в этой связи задать вам еще парочку вопросов, – хитро прищурившись, сказал Штайнборн.
– Задавайте. И те, которые хотели задать ему, тоже. Я попытаюсь ответить, если, конечно же, знаю на них ответ, – участливо предложила Хелен.
– Скажите, госпожа Кронес, ваш муж – он ведь по профессии программист?
– Да, верно.
– Мы тут проверяли и выяснили, что он работает на одну очень крупную фирму, находящуюся в Швейцарии. У него также есть небольшое собственное дело. Скажите, может быть, у него есть какие-то проблемы на работе или какие-то разногласия в собственном бизнесе? – задумчиво спросил Штайнборн, опять внимательно изучая собеседницу.
– Насколько я знаю, у него все в порядке. Он работает у своего старого друга, они с ним были вместе еще в университете. У них прекрасные отношения. Мы, можно сказать, дружим семьями.
– Ах вот как! Очень интересно.
– Да нет. На мой взгляд, абсолютно неинтересно. Фирма у мужа очень маленькая, он работает в ней над своими идеями, но, мне кажется, он сам не вполне серьезно к этому относится. На основном месте работы Роман занимается программированием для автономных систем безопасности, если я не ошибаюсь, – слегка скептически пояснила Хелен.
– Я хотел бы еще раз вернуться к некоторым вопросам, касающимся вас. Вернее, вашей биографии, – достав блокнот, сказал Штайнборн.
– Вот это отпуск получился! Как я теперь буду это все мужу объяснять? – не обращая внимания на вопрос инспектора, сказала Хелен, видимо, вспомнившая о квартире и трупах.
Озадаченная женщина прикрыла лицо руками. Идеально сделанный маникюр поблескивал на солнце бесцветным лаком. Штайнборн перебрал записи в блокноте, что-то выискивая. Заметив «отсутствие» собеседницы, он прервался, с сочувствием глядя на Хелен.
– Госпожа Кронес, извините, пожалуйста, если я вас как-то расстроил или проявил бестактность, – с неподдельным сожалением сказал Том, глядя на закрытое ладонями лицо Хелен. Она вдруг вновь вернулась к разговору, опустив руки на стол.
– Как я уже сказала, я вас прекрасно понимаю господин Штайнборн. Это ваша работа, так что задавайте вопросы.
– Я просматривал ваши документы и наткнулся на одну интересную на мой взгляд деталь. Вы какое-то время служили в российской армии, это так? – внимательно смотря на собеседницу, спросил следователь.
– Ах вот оно что! А это здесь причем? – заломив свою правую бровь и возмущенно смотря прямо в глаза Штайнборну, спросила Хелен.
– Что вы имеете в виду, госпожа Кронес?
– Что касается моей так называемой службы, как вы говорите, можете быть спокойны. Я работала секретарем!
– Да, но как такое могло произойти? Если я не ошибаюсь, вы ведь филолог по образованию. Это, как говорится, сильно далеко одно от другого.
– Все верно. Вы правы, конечно. Но в те времена в стране начались перемены, с работой стало плохо, и знакомые посоветовали мне пойти в армию. Там хоть какие-то деньги платили. В школах и университетах с зарплатой было практически никак.
– Да, понимаю, слышал— сочувствующе согласился Штайнборн.
– При всем моем уважении сомневаюсь, господин Штайнборн. Так что извините, никакой я не секретный агент, и очередного шпионского скандала не получится! – теперь уже совсем обиженно заявила Хелен.
– Еще раз прошу меня простить, – с глубоким сочувствием в голосе и на лице сказал Том, кладя правую ладонь себе на грудь. Хелен молча кивнула и махнула рукой чуть улыбнувшись.
– Это вы меня простите, сорвалась. Сильно много информации, и не очень приятной, – ответила она, опустив глаза вниз и опять сосредоточенно ища что-то в сумке.
– Еще пару вопросов по поводу вашего мужа, и мы закончим, – произнес Штайнборн, с надеждой пытаясь заглянуть в глаза своей собеседнице.
– Да, хорошо. Что-то я сильно перенервничала. Извините, но можно мне вас ненадолго покинуть? Мне нужно, – сказала Хелен, вставая из-за стола и указывая взглядом на ресторан. Подняв свою пляжную сумку с пола, она поставила ее на своё кресло.
– Да, конечно, госпожа Кронес, конечно я подожду, – согласился Томас. Хелен в знак благодарности приветливо улыбнулась Штайнборну и легкой походкой, слегка виляя бедрами, направилась в помещение Grand Café. Томас проводил ее взглядом и в задумчивости вновь откинулся на спинку своего кресла.
3. Хищная птица
Хоть синоптики и прогнозировали очень знойное и засушливое лето, но это не мешало дождю лить по два раза в неделю. Такие сеансы влаги слегка сдерживали температурный рост, принося с собой свежесть и прохладу. Вот и прошлой ночью дождь тихими шагами опять пробрался сюда, умывая мостовые и играя свою убаюкивающую музыку городским жителям. Мягко шурша по крышам домов и тихо постукивая в спящие окна, он смешивал городские запахи с красками ночных огней, придавая всему этому легкий романтический оттенок. Но этот ночной любовник не остался здесь до утра. Он покинул свою подругу чуть раньше. Оставленная своим непостоянным и ветренным другом, она встречала рассвет уже в одиночестве.
Как только забрезжил первые солнечные лучи, умытый и готовый к новому дню город начал постепенно просыпался. Крыши домов, высотные стеклянные здания и мостовые – все призывно поблескивало в лучах восходящего солнца. Небольшие лужицы, разбросанные по улицам, встречались повсюду, являя собой доказательство недавнего присутствия дождя. Увы, их время было не вечно! Автомобильные шины и летнее солнце уже приступили к уничтожению видимых следов ночного гостя.
Старый, мудрый и красивый город, потягиваясь, медленно раскручивал маховики своего движения. Не сразу, но постепенно все вокруг поддавалось его ритму, хотя кое-где утренняя леность продолжала удерживать сонное настроение, равно как и остатки ночной влаги.
В одном из таких, пока еще хорошо сохранившемся отпечатке дождя небольшая группа пернатых шумно приступила к принятию водных процедур. Стараясь не упустить такой редкой возможности, участники этой в буквальном смысле разноперой группы активно плескались, пили и чистили свои перья. Окружающее пока еще не сильно беспокоило их, да и они не очень-то обращали на что-либо внимание. В эти минуты все были равны и относились друг к другу с уважением, будь то молодое воробьиное семейство или несколько крупных городских голубей.
Прохожие, уже начинающие появляться на улице, с пониманием и улыбкой обходили этот оазис, стараясь не беспокоить пернатых. Некоторое время люди и птицы, привыкнув к присутствию друг друга, поддерживали эту ситуацию в балансе, но так не могло продолжаться дальше по нескольким причинам. Первой из них являлось невыгодное расположение лужицы, находившейся недалеко от входа в довольно крупный частный швейцарский банк, коих на этой улице было немало. Второй, были все те же люди, чье количество на улице с каждой минутой заметно увеличивалось.
Столь хрупкий баланс этих странных отношений держался, пока не происходил какой-нибудь исключительные случай, в результате которого те или другие участники переходили определенные границы. Так произошло и на этот раз, когда из здания банка вышел высокий седой мужчина. Прервав своим появлением довольно плотный поток пешеходов, но не обращая на это никакого внимания, мужчина становился неподалеку от лужицы, целиком и полностью находясь в своих мыслях. Он был подтянут, худ и в свои неполные шестьдесят очень неплохо выглядел. Если бы не седина, глубокие мимические и лобные морщины, ему можно было дать гораздо меньше. Всем своим видом он напоминал определенный тип людей, которые похожи или ассоциируются у нас с каким-нибудь животными. Нередко, когда мы смотрим на таких типов, то невольно отождествляем их с животным, на которых они похожи, причем зачастую как внешне, так и по повадкам.
Острый, слегка прищуренный взгляд его серых глаз цепко хватался за все, что было ему интересно. Гладко выбритое лицо, седые коротко подстриженные волосы и хищный блеск в глазах. Дорогой и, скорее всего, сшитый на заказ темно-синий костюм был прикрыт летним плащом цвета слоновой кости, который он просто накинул себе на плечи. Уверенная и неторопливая походка, которой он вышел из дверей банка, в сочетании с гордой осанкой делала его фигуру узнаваемой и заметной в толпе.
Внешний вид выдавал в нем скорее очень важного клиента, чем работника или даже владельца банка. Тяжелый для оппонента, но в то же время быстрый взгляд, слегка крючковатый нос и правильная осанка придавали ему схожесть с орлом, бесстрашным воздушным хищником.
Остановившись в непосредственной близости от идиллической лужицы, мужчина взглянул на наручные часы и неторопливо осмотрелся по сторонам. Бросая свой взгляд поверх вереницы пешеходов, он искал свою машину. Просканировав таким образом улицу, «орёл» обнаружил то, что искал. Серебристый «Майбах» ожидал его в нескольких десятках метров вниз по улице.
Чуть дернув кистью правой руки, в которой он держал небольшой металлический кейс, мужчина сделал шаг по направлению к машине, не обратив никакого внимания на пернатую компанию, находящуюся у него под ногами. Это движение не оставило никаких надежд обитателям лужицы. Испуганные приближением «воздушного хищника» в человеческом обличье, они в спешном порядке тут же покинули любимое место. Края его плаща чуть поднялись от взмахов голубиных крыльев, но вся эта суета никоим образом не отразилась ни на его лице, ни в его движениях.
Медленно вышагивая среди людского потока по направлению к ожидающей его машине, мужчина с безразличным взглядом рассматривал улицу. Вдруг легкая искра промелькнула в его взгляде, и задержался глазами на противоположной стороне улицы. Приостановившись и слегка отвлекшись от курса, он вновь продолжил путь, не отводя взгляда от противоположной стороны.
Его внимание привлекла витрина ювелирного магазина под названием Löwe und Brillant. Она действительно была интересно оформлена. Никакой помпезной мишуры и золотых вензелей – строгость делового стиля этого квартала делала ее как бы своей среди всех этих банков, адвокатских контор и разнообразных финансовых институтов. Но все-таки она отличалась от всех них, как красивая женщина в большом офисе, наполненном мужчинами. Она оказалась там не случайно и просто радовала глаз, она еще и профессионально соответствовала этому месту.
Его размышления были прерваны легким столкновением с высоким молодым человеком – по-видимому, студентом. Он резко вынырнул из монотонной вереницы прохожих, собираясь, почему-то, именно здесь пресечь уже бурлящую машинами транспортную реку. Слегка ткнувшись мужчине в грудь, парень тут же отпрянул. Одной рукой откинув с лица свои длинные волосы, студент, прищурившись, попытался рассмотреть через свои маленькие оптические очки стоящего перед ним мужчину. На удивление быстро, невзирая на свою неуклюжесть, парень ладонью другой руки остановил инерционное движение кейса, направленное ему прямо в причинное место.
Все это произошло в считанные секунды. Хищник слегка опешил от столкновения и хмурым взглядом смерил неуклюжего молодого человека. Тот, в свою очередь, поправив свою заплечную сумку и оправу очков на носу, тут же принялся на все лады извиняться. Услышав несколько оправданий, мужчина тут же учтиво кивнул и улыбнулся. Инцидент был исчерпан, и его участники разошлись каждый в свою сторону. Студент шагнул в небольшой проход между припаркованными машинами, готовясь пересечь медленно текущий автомобильный поток, а хищник продолжил свой путь по направлению к ожидавшему его лимузину.
Остановившись около машины, он обернулся, ища фигуру молодого человека на другой стороне улицы, но тот уже растворился в толпе прохожих. Открыв заднюю дверь, мужчина медленно скрылся в салоне автомобиля. Машина не собиралась покидать своего места, продолжая стоять на парковке, так как водитель и пассажир разговаривали.
– Ну как, Александр Владимирович?
– Все в норме, как и должно было быть, Сережа. Теперь они абсолютно чистые, и я их уже разбросал по вашим счетам, – сказал хищник, удобнее располагаясь на заднем сиденье.
Александр Владимирович развернул лежащую рядом с ним газету, ища при этом в зеркале заднего вида глаза водителя.
– Спасибо, шеф!
– Да ладно. Как обстановка? – слегка прищурившись, спросил он.
– Ну как сказать… Как вы недавно сами заметили, нужно уже привыкать к ним. Есть одна подозрительная BMW, появилась сразу же за нами. Вернее сказать, она сменила на посту серебристый пассат. Точно смогу сказать, когда тронемся, но я на девяносто процентов уверен, что это хвост, и хвост довольно профессиональный.
Сергей ожидал других вопросов, ловя взгляд шефа в зеркале, но продолжения не последовало. Александр Владимирович стал вдруг молчалив и устремил свой взгляд куда-то в окно. Заметив это, водитель не стал переспрашивать и спокойно ждал.
Обычно Карлов, или, как его еще называли, Карл, всегда был максимально собран, лаконичен и внимателен к собеседнику. Не то чтобы Карлов не бывал задумчив, скорее наоборот. Александр Владимирович размышлял или обдумывал что-то постоянно, так как являлся мозговым центром этого довольно успешного предприятия. Во всех операциях, спланированных им с безукоризненной точностью, риск был сведен к минимуму, а прибыль была максимальной. Конечно же, так было не всегда, но с течением времени аккумулировался бесценный опыт, ровно, как и определенные навыки, которые впоследствии стали незаменимыми слагающими успеха.
Александр Владимирович Карлов был потомственным военным и опытным офицером. Иногда это можно было прочитать по его выправке и некоторым привычкам. Он не был солдафоном, скорее даже презирал таких, но некоторые вещи привнес в этот бизнес из своей бывшей профессии. Предприятие Карлова, выросшее из его прежней профессиональной деятельности, было сопряжен с риском, как, впрочем, и любое другое, но дело здесь было не в деньгах. Этот бизнес был связан с риском для жизни.
Таким образом, дисциплина, слаженность, а также четкое разделение задач, взятые из армии, очень четко вливались в механизм, созданный Карловым и доведенный практически до совершенства. Дело требовало большой концентрации, аккуратности и не терпело ошибок. Здесь их просто не должно было быть, ведь иначе они лягут шрамами на теле и это как говориться в лучшем случае. Карлов занимался этим давно, вначале по зову долга или даже по приказу, теперь просто потому, что это у него получалось лучше всего.
Все началось с сопровождения и доставки важных грузов в братские и дружественные страны, коих тогда у Советского Союза было много. География их была довольно обширной, работы было не мало. В те далекие годы для него это было нормой и являлось исполнением служебного долга без всякой личной заинтересованности. Именно тогда Карлов окреп и набрался опыта, вникая в тонкости и сложные механизмы всех операций.
В совершенстве владея несколькими языками, Карл, будучи еще молодым офицером, завел очень много полезных и важных связей как у себя на родине, так и за рубежом. В те времена он был молод, горяч, часто шел на риск и не боялся – ведь за спиной была могучая страна, чьи внешнеполитические и геополитические интересы играли главную роль. Можно было рисковать – свои в беде никогда не бросят и вытащат из любого пекла.
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и вот пришли другие времена. Великая страна стала быстро меняться, прежние идеи и цели перестали быть для людей чем-то важным. Главным в жизни граждан стали деньги, западная мишура. Все поменялось буквально в одночасье, и те, кто только что были нужны, стали вдруг не у дел. Жить стало тяжело и голодно, страна начала распадаться, все начало разваливаться на глазах. Честь и совесть для многих потеряли свою значимость.
Все, от политиков до военных, рвали и тащили на себя это большое, прочное и теплое одеяло, которое когда-то шили все вместе. Участвуя в этом грабеже, многие перессорились и забыли, что в былые времена лежали рядом друг с другом под ним, невзирая на цвет кожи, религию или расовую принадлежность. Все пошло прахом, люди озлобились, стали циничными. Для Карла с его крепкими моральными устоями наступили тяжелые времена. Что говорить о военных, когда ветераны, пенсионеры и инвалиды стали попросту не нужны своему государству и были предоставлены сами себе, прозябая в нищете и голоде.
Разгрузка вагонов или охрана автомобильных стоянок – вот весь спектр возможностей, который был доступен для бывших военных на тот момент. Время пришло, и нужно было решать, что делать дальше. Карлов решил уйти из армии, которая, судя по всему, как и остальные отрасли, уже мало интересовала государственных деятелей того времени. Организовав небольшую фирму и собрав вокруг себя несколько проверенных и преданных парней, Карл восстановил старые связи и стал постепенно раскручивать бизнес.
Все началось с двух полусписанных грузовых самолетов и одного старенького Ми-8. Перевозка коммерческих грузов, гуманитарной помощи и прочего в ближнее и дальнее зарубежье. С большими переменами в стране сменились и правила игры в этом бизнесе. Работать теперь можно было самостоятельно и действовать совершенно свободно, но за риск в сделках и опасность для жизни отвечать приходилось самому. Та могучая сила, которая всегда стояла за спиной, исчезла. Отныне каждый был сам за себя. Но Карл уже обрел прежнюю форму и вернулся в строй.
Имея нужные связи, зная многие «ямы» не только на территории бывшего Союза, но и за его пределами, он был в курсе всего, что творилось на рынке. Карлов решил вновь заняться бизнесом, потому что это у него лучше всего получалось. Он был профессионалом в своем деле, и его клиенты это ценили. Всегда тщательно подбирая информацию, Карл, как опытный брокер на бирже, знал, кому и что предложить. Бывало, клиент еще только задумывался о покупке определенной партии товара, а Карл уже обращался к нему с выгодным предложением. Как он сам любил замечать, в любом государстве есть «партия войны», которая либо нуждается в поддержке, либо хочет оказать ее кому-то, но не своими руками.
Карлов всегда знал, что и кому нужно сейчас и что может понадобиться в ближайшее время. Имея неплохой опыт в военном деле, он мог проконсультировать клиента на предмет типа вооружения, которое может понадобиться при решении той или иной задачи. Одним словом, дела быстро пошли в гору, фирма стала разрастаться, переходить на легальные схемы.
Но все не приходит само собой. Достигнутое было результатом серьезной и кропотливой работы, опыта, а также соблюдения определенных правил или законов, которые он никогда не нарушал. Среди этих правил было у Карла одно самое главное, благодаря которому его дело успешно усиливало свои позиции год от года. Он заключалось в том, чтобы интересы фирмы всегда совпадали с интересами государства, его стратегии и внешней политики. Если делать все правильно, то тогда тебе кое-где помогут или в крайнем случае подскажут, подкинув важную и нужную информацию. Такая поддержка всегда шла на пользу, в некоторых случаях помогая победить разумное чувство страха, появляющееся при заключении рискованных сделок. И опять вроде бы все становилось, как раньше, но только вытаскивать тебя уже никто не будет. Совет, куда лезть не стоит, дадут, а уж если что, то извини, брат, выбирайся сам!
Еще одним очень важным звеном на пути к успеху являлась команда Карла, которую он собирал сам. Многих из них он знал очень давно, они были проверены временем, войнами и лично им. Это была своего рода небольшая армия, состоящая в зависимости от ситуации или задачи, от пяти до десяти человек. Каждый из этих парней знал свои обязанности, имел свою спецификацию и четко следовал инструкциям.
Задумчиво смотря куда-то вдаль, Карлов почему-то вспомнил Валентина и тут же понял, почему. Сергей, сидящий сейчас за рулем, напомнил ему его. Валька, как и Сергей сейчас, был на тот момент самым молодым в его команде. Вечно веселый и озорной, он, по сути, был сопляком рядом с этими крепкими мужиками, насквозь пропитанными порохом и войной. Эти дядьки практически все годились ему в отцы, но Валька всегда вел себя с ними на равных, и они принимали это. Даже с Карлом он всегда был на «ты», не называя его шефом, как Сергей, и мог запросто подколоть на любую тему.
Хоть Валентин и был моложе всех, но зеленым он никак не являлся. Побывав в Приднестровье и Таджикистане, а также попав в жернова первой чеченской, он не лепил из себя видавшего виды, оставаясь задорным и веселым парнем, хотя ему тоже было что рассказать. Карл любил его. Своих детей у Александра Владимировича не имел, и он мог реально представить себе, что именно таким мог быть его сын. Карл мечтал именно о таком, но как-то не сложилось. За маской строгости и хладнокровия Александр Владимирович по большей части скрывал свои чувства, которые бурлили и кипели, но не вырывались наружу. Чувства, как он считал, часто мешали делу.
