Антология
Хищник. Если его можно ранить (сборник)
По пути Мак изрядно взмок. Тучи рассеивались, вокруг, даже в тени деревьев, становилось все жарче – возможно, и за плюс тридцать сегодня зайдет – и он от души жалел, что не догадался захватить бутылку с водой или фляжку.
Неподалеку протекал ручей – можно было бы напиться из него, если не боишься подцепить заразу, хлебая воду, густо настоянную на бобровом и утином дерьме. Хоть бы фильтровальную трубку из багажника прихватить догадался…
«А заодно морскую пехоту и ВВС, раз уж на то пошло».
Мак взглянул вперед. Деревья, кусты, заросли ежевики.
Он вышел из кустов на крохотную прогалину…
– Не стреляй, – шепнул Слоун. – Это помощник шерифа.
– Вижу, – откликнулась Мэри. – Не слепая.
– Давай-ка попробуем предупредить его так, чтобы не начал палить во все стороны.
Слоун тихонько засвистел тему инопланетян из «Близких контактов третьей степени».
– Слоун, ты что?
– Кто здесь?! Служба шерифа! Руки вверх и выходи!
– Господин уполномоченный, это Слоун с Мэри. Мы купили дом старого Мак-Ги. Вы встречались со мной на стрельбище.
– Оружие на землю и покажитесь!
– Господин уполномоченный, надо спешить. В лесу есть кое-кто еще, и очень опасный.
– Я видел, что стало с байкерами. Выходите!
– На нас «кикиморы». Маскировочные костюмы. Встанем – от кустов не отличишь. Оружие положили. Не стреляйте.
– Без резких движений.
Слоун с Мэри сняли капюшоны и медленно поднялись.
– О господи! Как же я вас не заметил?
– Просто мы не хотели показываться.
– Что за хрень здесь творится?
– Подойдите поближе. Ни к чему нам кричать.
– Сюда едет группа спецназа.
– Очень кстати, – сказал Слоун.
– Зачем вы свистели этот мотив?
– Чтоб вы задались этим вопросом и не начали палить из дробовика по кустам.
– А-а…
– Вы что, дурачить меня вздумали? – прорычал Мак.
– Нет. Мы сталкивались с этими тварями на Аляске, почти десять лет назад. Федеральным службам об этом известно. А после произошел мощный взрыв, уничтоживший все улики. Теперь эти существа вернулись.
– Да вы сумасшедшие!
Но Маку сразу же вспомнился тот след – больше любого человеческого…
– Вы когда-нибудь видели людей, убитых так, как эти байкеры?
– Нет. Но может, это какая-то секретная операция. Или соперничающая банда.
– А есть ли разница, если они людей убивают? – вмешалась Мэри.
Мак задумчиво взглянул на нее.
– Где вы оставили машину?
– В паре сотен ярдов от трейлера. У лесовозной дороги.
– Это хорошо. Может, нам удастся добраться до нее так, что эти твари не заметят. Можете нас арестовать, а обо всем остальном поговорим в более безопасном месте.
– Оружие придется сдать.
– Нет. Если эта тварь появится, вы ее, скорее всего, не увидите – у них какой-то электронный камуфляж, а нам нужно попасть в нее первыми. Трое стрелков лучше, чем один.
Мак призадумался.
– Господин уполномоченный, надо двигаться.
– Мак. Зовите меня Мак.
– Эта тварь может идти следом за нами, а может ждать впереди – в любом случае здесь оставаться нельзя.
Вагути вернулась к трейлеру. При быстром осмотре места обнаружилось, что кроме мертвых здесь больше никого нет.
Хорошо.
Воспользовавшись боевыми лезвиями, она привела в негодность средства транспорта – четырехколесное и три трехколесных. Шины дома на колесах тоже изрезала в клочья. Это следовало сделать с самого начала.
Затем она подыскала превосходное место, откуда могла бы следить за жилищем, но тут же решила, что это место не годится – чересчур удобно. На месте ууманов она первым делом подумала бы именно о нем.
Присмотрев другое, не столь удобное, но подходящее, она направилась туда. Они убили Наканде, несмотря на маскировку. Как? Впрочем, неважно как – главное, это произошло. Следовало учесть, что ууманы могут заметить и ее, если не укрыться целиком. Наканде совершил роковую ошибку. Она ее не повторит. Она должна сдерживать ярость. Ее супруг мертв, и любая глупость с ее стороны может привести к схожему результату. Очевидно, рассказы не преувеличивали: старый ууман и его подруга действительно смертельно опасны.
– Мы думаем, она – или они – явились к трейлеру раньше нас и сели в засаду, – сказал Слоун. – Мы сможем подойти к машине незамеченными, если они там?
– Да. Нужно зайти с востока, через овраг. Вот только идти там – сплошное мучение.
– Уж лучше помучиться.
– Это точно.
Вагути устроилась в засаде, выровняла дыхание и принялась ждать. Охотник должен быть терпеливым. Наканде был хорошим Охотником и воином, но в списке его достоинств терпение было далеко не на первом месте. Он был силен и быстр, и этого было достаточно. До сего дня.
Она пристрелит их из плазменной пушки. Пронзить лезвиями и разделать на части было бы много приятнее, но Вагути не собиралась недооценивать эту дичь. Яутжа, недооценившие ее прежде, умерли именно по этой причине – все до единого, включая Наканде. Действовать нужно быстро и наверняка – добыть череп и возвращаться домой, где еще придется объяснять потомству, почему с ней не вернулся их отец.
«Он совершил ошибку, – скажет она. – Пусть его пример будет вам наукой».
В овраге было более-менее сухо, но спуск и подъем оказались очень крутыми. Трейлер, невидимый из-за густого леса, находился метрах в ста к западу. Если повезет, они выберутся из оврага, дойдут вдоль грунтовки до машины помощника шерифа и умчатся ко всем чертям, прежде чем преследователи успеют понять, что дичь ускользнула.
До сего дня Слоун с Мэри не рассказывали о том, что случилось на Аляске, ни единой живой душе, но теперь кот был выпущен из мешка.
Кто бы там из федеральных служб ни отвечал за борьбу с инопланетной угрозой, придется им прибыть и взяться за дело, но об этом можно было подумать и позже. Вначале следовало убраться отсюда живыми.
Достигнув дна оврага, они полезли наверх по противоположному склону. Придет октябрь, пойдут дожди, и этот овраг превратится в настоящую реку, но и об этом сейчас беспокоиться не стоило.
Почти взобравшись наверх, Мак ухватился за ствол засохшего деревца, и ствол толщиной с запястье обломился прямо под его рукой.
Утреннюю тишь нарушил громкий треск.
– Твою мать! – прошипел Мак, хватаясь за лапу огромной ели, чтобы не соскользнуть вниз.
Слоун прижал палец к губам.
Все замерли, вслушиваясь в тишину. Конечно, ушам Мэри и Мака следовало доверять больше, чем собственным, но Слоун затаил дыхание, напряг слух…
Тишина.
Возможно, с такого расстояния звук не донесся до трейлера?
– Идем, – скомандовал он. – Быстро.
Вагути услышала шум в лесу. Не близко, но и не так уж далеко. Треск сломанной ветки. Знакомый звук: именно с таким треском не раз пыталась уйти от нее крупная дичь.
Они огибали жилище кругом. Собирались подойти с неожиданной стороны, подозревая, что их ждет западня. Разумно. А также свидетельствует о том, что дичь – не только дичь, но и охотник.
Вагути обдумала возможную стратегию и тактику. Она легко могла бы сменить позицию и найти новую, обеспечивающую лучший обзор нужного сектора.
Или неожиданно для них выйти им навстречу.
Возможно, неожиданность где-то и оправдалась бы, но здесь ей места нет. Рассчитывать на нее не стоит. Возможно, они и не знают точно, где она, но будут начеку. Двое, оба вооружены… На подходе они разделятся, и, атаковав одного, она превратится в легкую мишень для второго. Сама Вагути на их месте так бы и сделала.
Ей нужно, чтобы они остались вместе.
Вагути поднялась.
– Патрульная машина – там, сразу за поворотом, – сказал Мак.
Слоун кивнул.
– Может, дашь мне ключи? Я пойду и подгоню ее сюда. Не стоит всем троим подходить слишком близко.
Помощник шерифа сдвинул брови.
– Машина моя, мне и идти.
– Мы прикроем, – согласился Слоун.
Вагути почуяла это транспортное средство еще до того, как увидела: густую вонь сгоревшего нефтяного дистиллята, используемого на этой планете в качестве топлива, невозможно было спутать ни с чем иным.
Вагути нахмурилась. Когда она в первый раз осматривала эту местность, здесь не было никакого транспорта. С тех пор неподалеку появился кто-то еще.
Кто-то новый.
Значит, вот куда направлялся Снайпер. Вовсе не к убитым ууманам. Задумал сбежать.
Вагути увидела автомобиль. Опознала его. Судя по специфическому оформлению, это было транспортное средство местных органов правопорядка.
Новая вооруженная дичь. Сколько их?
Вагути осторожно двинулась ближе.
Как только Мак направился к машине, Слоун заговорил:
– Нам нужно разделиться. Оставайся здесь, а я пойду на ту сторону дороги.
– Зачем?
– Если один из них рядом, он не успеет сменить прицел, чтобы снять нас обоих. Увидишь вспышку – стреляй по ней.
Мэри кивнула.
– Осторожнее, Слоун.
– Хорошо. Не высовывайся. Оставайся в укрытии.
Вооруженный ууман подошел к транспорту.
Стрелять было нельзя – это означало бы подставиться под огонь остальных. Возможно, ей и удалось бы справиться со всеми, но это не самый разумный выбор. Их было минимум трое, а возможно, и больше.
Что, если они в самом деле намерены бежать на этом транспортном средстве? Тогда остается лишь подождать, пока все они не окажутся внутри, где им не увернуться и не выстрелить в ответ, взять автомобиль на прицел и завершить охоту.
Не так интересно, как хотелось бы, однако она получит голову уумана, убившего ее супруга. И кто, если вдуматься, сможет ее упрекнуть? Ведь она осталась одна против многих – вооруженных, да еще и настолько опасных.
Вагути слегка отодвинулась назад в поисках лучшей позиции. Автомобиль направится туда, по дороге, удаляясь от нее. Остальные, должно быть, затаились дальше – ждут его приближения. Если не знаешь, где цель, в нее не попасть. К тому же не стоит забывать: все они действуют так, как действовал бы Охотник.
Но она добывала опасную дичь на дюжине планет. Добудет и эту.
Нужна только позиция поудобнее.
Вагути огляделась…
Мак отпер дверцу автомобиля. Распахнул ее. Окинул взглядом окрестности.
Ничего.
Вставил дробовик в скобы подвески.
Скользнул на сиденье. Завел мотор. Развернул машину и медленно, осторожно, стараясь не поднимать пыли и не создавать лишнего шума, тронулся с места.
Машина помощника шерифа медленно двинулась в сторону Слоуна.
Слоун внимательно вглядывался в заросли позади нее.
Пока что все было в порядке.
Вот только опять это ощущение, что за ним следят…
Будь он инопланетным хищником, наблюдай оттуда, из леса – что сделал бы в такой ситуации? Их трое, все вооружены. Если хищник только один, стрелять опасно.
«Дождаться, когда все сядут в машину – и разнести ее на куски».
Слоун кивнул собственным мыслям.
Патрульный автомобиль затормозил.
– Полезайте, – позвал Мак.
«Линия прицела, – подумал Слоун. – Где я засел бы, чтобы попасть в машину?»
Следовало учесть, что враг должен видеть автомобиль. И любого, кто подойдет к нему, чтобы забраться в кабину.
– Мэри. Пригнись и забирайся назад. Я сделаю вид, будто сажусь вперед.
– «Сделаю вид»?
– Если я присяду пониже, открою дверцу и захлопну ее, они могут не увидеть, что я делаю. Зависит от того, под каким углом наблюдают.
– Ты что-то видишь?
– Нет. Но они рядом.
– Ты уверен?
– Да.
– Что ты делаешь? – удивленно спросил Мак.
– По-моему, за нами следят. Хлопну дверцей – дай пять секунд вернуться в укрытие и газуй. Зигзагами, да пыли побольше подыми.
Последовала короткая пауза.
– Окей.
Слоун проводил взглядом Мэри, крадущуюся к задней дверце. Распахнув дверцу, она прыгнула внутрь.
Слоун сделал глубокий вдох, присел пониже и двинулся гусиным шагом к пассажирскому месту впереди. Открыл дверцу – и тут же захлопнул.
«Либо меня видят, либо нет. Если видят, стрелять не станут. А если нет?»
Откатившись в кусты, он залег, вжавшись лицом в землю.
«Три… два… один…»
Мак ударил по газам. Колеса взвизгнули, поднимая в воздух тучу пыли. Машина порыскала из стороны в сторону, нащупала опору и рванулась вперед.
Слоун поднял голову, вглядываясь в дорогу и в заросли – вглядываясь, вглядываясь во все глаза…
Вагути взяла транспортное средство ууманов на прицел. Оно подняло за собой хвост пыли, мешая целиться, но все они были там, внутри. Пора…
Ничего. Как ни вглядывайся – никакой ряби в воздухе.
Может, ошибся?..
…шишка! Шишка, упавшая с высокой орегонской сосны по ту сторону дороги!
Слоун поднял взгляд вверх, по траектории ее падения…
«Ты был достойным противником, Снайпер. Честь тебе и хвала, но все же яутжа – лучшие Охотники. Смерть идет за тобой».
«На дереве! Он там, на дереве! Но где же?»
Должно быть, на той толстой ветке в пяти метрах от земли. Более тонким веса этой твари не выдержать.
Но Слоун ничего не видел. Воздух был неподвижен. Вот дерьмо!
У самого основания ветки, присев и опираясь спиной о ствол… Скорее всего.
Времени гадать не было. Если тварь собирается стрелять, ее нужно опередить. Слоун поднял взгляд, прицелился вверх, в пустоту, и нажал на спуск.
Вагути приготовилась к выстрелу, но вдруг бок пронзила страшная, невыносимая боль. Вагути упала вниз…
Услышав удар, почувствовав, как вздрогнула земля, Слоун выхватил револьвер.
Ничего. Никаких лучей смерти.
Выходит, только один?
Он замер, направив ствол на место падения невидимой твари.
Вагути не могла дышать: от удара о землю перехватило дух. Из ран в груди и спине струилась кровь. Ребра были сломаны, внутренности повреждены, но она еще жила.
С огромным трудом ей удалось подняться.
Поврежденное при падении маскировочное устройство отказало. Теперь стрелок мог ее видеть. Примерно представив себе, где он, она выстрелила – понизу, ведь он наверняка залег…
Земля в полуметре слева от Слоуна вздыбилась, заряд энергии пропахал в почве глубокую двухметровую борозду.
Слоуна осыпало комьями земли, в лицо дохнуло жаром.
Он поднял револьвер, прицелился в центр огромной фигуры и выстрелил.
Шестьдесят метров – не такая уж сложная дистанция для этого оружия.
Хищник упал.
Новых зарядов энергии не последовало.
Значит, один. Будь их больше – другие бы выстрелили.
Он поднялся на ноги.
– Ты достал его? – спросила Мэри за спиной.
– Да.
За Мэри стоял Мак.
– Думаешь, он не один?
– Один, иначе я был бы мертв.
Втроем они подошли к умирающему или мертвому инопланетянину, распростертому на ковре из пожелтевшей хвои.
Этот оказался не так велик, как другие. Подросток? Нет, самка!
Охотница подняла взгляд на Слоуна, сказала что-то на незнакомом, совершенно чужом языке, засмеялась – по крайней мере, звук был очень похож на смех, – закашлялась и умерла.
– Ничего себе! – выдохнул Мак. – Ты только глянь! В жизни подобного не видел!
И тут Слоун почуял неладное. Какая-то штука – часы? – на запястье охотницы… На ней заморгал огонек!
«О, дьявол!»
– В машину – быстро, быстро! – сказал Слоун.
– Что?
– У нее какое-то устройство самоликвидации! Вскоре взорвется и разнесет все вокруг. Уходим!
Все трое побежали к машине.
Они успели отъехать на полмили. Бомба взорвалась, и взрывная волна швырнула машину к обочине, точно рука невидимого исполина.
Мгновение спустя все поняли, что живы. Мак нервно рассмеялся.
– Поверить не могу. Просто поверить не могу, что сам все это видел.
Слоун оглянулся на Мэри. Та улыбнулась, и он вновь повернулся к помощнику шерифа.
– Еще пара раз – и поверить будет легче, – сказал он.
Уэстон Окс. Пусть кровью полит путь домой
Центральная Мексика, 1916 г.
Холодный свет месяца заливал долину, превращая мир в жутковатое царство призраков. Света было достаточно, чтобы скакать вперед, пока кони не начали спотыкаться. Желтовато-серая, табачного цвета земля покрылась темными бугорками – поди разбери, где креозотовый или мескитовый куст, а где человек, устроившиеся на ночлег. Лейтенант Провиденс Поуп осторожно шел среди спящих солдат. Все кости отчаянно ныли после четырнадцати часов в седле. Стоило остановиться – и все уснули там, где попадали с ног. Все, кроме него и Сандерсона. Они не могли лечь спать, не убедившись, что люди устроены как полагается, и не выставив часовых. А после Сандерсону еще вздумалось собраться на совет и развернуть карты. Проклятые карты… Как будто карта может рассказать обо всем на свете!
– Ни одна карта не скажет того, чего земля говорить не желает, – постоянно твердил Небраска Джон.
Огромный сержант говорил сущую правду. Поуп пытался убедить в этом Сандерсона, но тот и слушать не стал. Оба они, хоть и с разницей в четыре года, закончили один и тот же курс обучения, в Вест-Пойнте в обоих, класс за классом, вбивали уроки Гражданской войны. Но здесь в битве сошлись не регулярные армии. Здесь был не Геттисберг и не первое или второе сражение при Булл-Ран[8]. Хроники всех этих битв и Поуп и Сандерсон могли бы пересказать наизусть чуть ли не поминутно, изобразить их в «песочнице» и одним духом отбарабанить все ошибки с обеих сторон. Но нет, здесь все было больше похоже на свары индейских племен: одни гонятся за другими, пока те не развернутся, не примут бой и вновь не обратятся в бегство.
Едва приняв роту Б прославленных Солдат Буффало[9], гонявшихся за команчами и апачами вдоль границы, он понял: придется осваивать новую тактику. И обратился к ветеранам Солдат Буффало – вроде сержант-майора Небраски Джона, воевавшего в черной кавалерии вот уже двадцать лет, или старика Фиц-Ли, заслужившего медаль за храбрость в битве при Сан-Хуан-Хилл[10], еще в кубинскую кампанию. Каждый из этих людей знал о военных действиях много больше, чем все отставные полковники и майоры, преподававшие в Вест-Пойнте, вместе взятые. И вот, на тебе – люди, утомленные маршем, расположились на отдых в долине, со всех сторон окруженной возвышенностями, выбранной не кем-то, а Сандерсоном, которому она, видите ли, показалась местом, где можно «расположиться на отдых скрытно». Будь проклят этот Сандерсон! Этот умник с Восточного побережья доведет их всех до могилы…
– Лейтенант Поуп, сэр, – раздался грубый голос справа, – кофейку не желаете?
В импровизированном очаге из камней и земли, укрывавшем от посторонних глаз красноватые отсветы, тлели угли. Рядом с костерком сидели два солдата – оба в синих кавалерийских мундирах с желтыми кантами. Темно-синие кители с медными пуговицами – лакомым трофеем для индейцев, светло-синие штаны, стоптанные, порыжевшие кавалерийские сапоги на ногах. Пояса с флягами и патронами для карабинов Крага-Йоргенсена образца 1896 года, лежащих рядом. Мягкие фетровые шляпы – не стетсоны, как у Поупа и Сандерсона.
Поуп подошел к ним, присел рядом и протянул пыльную жестяную кружку, которую носил на поясе как раз для подобных случаев.
– Не откажусь. Спасибо.
Он взглянул на обоих, но имен вспомнить не смог.
– Я – рядовой Пайл, а вот он – рядовой Стив, – сказал тот, что предложил ему кофе.
– Стив? Это твоя фамилия? – спросил Поуп, взглянув в лицо чернокожего.
– Отца звали Стив. Мама хотела, чтобы о нем осталась память, вот я и получаюсь Стив Стив.
– Откуда ты? – спросил Поуп.
– Из Билокси, са-ар.
– Это твоя первая операция, рядовой?
– Так точно, са-ар, – ответил солдат, опустив голову и уткнув взгляд в землю.
Подобных манер Поуп успел насмотреться досыта. Пятьдесят лет, как отменили рабство, – а черные до сих пор робеют перед белыми. Поуп знал, что на свете есть места, где до сих пор все остается как в старые времена, но никогда не бывал там. Он родился и вырос в долине Гудзона, а затем был зачислен в Вест-Пойнт, Военную академию США, и общение с черными соучениками изменило его взгляды на положение черных и белых американцев. А назначение в прославленный на весь мир «черный» кавалерийский полк сформировало эти взгляды окончательно.
– Послушай-ка, рядовой. Ты – солдат гордого знаменитого полка. Выше голову! Никаких мне тут поклонов да расшаркиваний!
– Я ему говорил, эль-ти Поуп, да он не слушает. А я же так и сказал: Солдаты Буффало – самый славный полк на всем Западе.
– Вот что я тебе скажу, рядовой Стив. Черный Джек, генерал Першинг[11], говорит: чтобы видеть врага, солдат должен смотреть вперед. Ты же не увидишь врага, уставившись в землю, так?
– Так, са-ар, – ответил рядовой Стив, не отрывая глаз от земли. Впрочем, он тут же опомнился, по его губам скользнула мимолетная улыбка, и он в первый раз поднял взгляд на Поупа. – То есть так точно, са-ар!
Поуп хлопнул его по спине.
– Вот и молодец.
Поднявшись, он вынул из кармана часы, взглянул на циферблат и покачал головой.
– Нужно еще зайти кое к кому насчет этих карт, – проворчал он.
Выплеснув недопитый кофе, Поуп пристегнул кружку к поясу и направился к офицерской палатке, обдумывая на ходу последний аргумент, при помощи которого собирался убедить капитана Сандерсона прислушаться к нему. Вдруг он заметил краем глаза какое-то движение справа. Вначале Поуп решил, что это человек, но, повернувшись, не увидел никого. Однако один из кустов на его глазах дрогнул, а за ним и другой, а затем составленные в пирамиду винтовки сами собой упали на землю. Никого. Ни единого дуновения ветра. Однако все выглядело так, будто там прошел человек.
Громко закричав, лейтенант сорвал с пояса пистолет и бросился к упавшим винтовкам.
Люди повскакали с мест, схватились за оружие, заозирались вокруг. Все поднялись по тревоге и целый час обыскивали лагерь, но никого не нашли. Однако Поуп приказал удвоить караулы – на всякий случай.
– Увидели привидение, Поуп? – пренебрежительно усмехнулся капитан Сандерсон, когда со всем было покончено. Он был командиром роты А и всего разведотряда – примадонной и сущей конской задницей.
Но Поуп увидел то, что увидел. Просто не знал, что это значило.
– Береженого бог бережет, – пробормотал он, присаживаясь и глядя, как Сандерсон забавляется со своими картами.
Они уже десять дней участвовали в том, что осталось от Мексиканской экспедиции – генерал «Черный Джек» Першинг повел в Мексику больше десяти тысяч человек, чтобы рассчитаться с Панчо Вильей[12] за нападения на суверенные земли Соединенных Штатов. Дело не заладилось с самого начала. Панчо Вилья оказался прямо-таки призраком. Затем, после битвы у Карризала, к генералу прибыл гонец с сообщением, что его вместе с армией отзывают назад. Мало того, что мексиканскому правительству вовсе не понравилась мысль о десяти тысячах американских солдат, в погоне за Панчо Вильей углубившихся в территорию Мексики на пять сотен километров; президенту Вильсону требовалось, чтобы Десятый Кавалерийский полк шел на восток, грузился на корабли и отправлялся на войну в Европу.
Поуп хорошо помнил этот момент. Он как раз был в генеральской палатке и в полной мере почувствовал всю силу генеральского гнева. В тот миг он сделал то же, что и рядовой Стив – поспешил спрятать взгляд, да поближе к земле. Слова генерала были обращены к самому президенту Вудро Вильсону, и никто из присутствовавших ни за что не осмелился бы пересказать их другому или хотя бы произнести вслух – из опасений оказаться перед шеренгой из семи солдат с винтовками.
– По данным разведки Вилья движется на запад, – начал Сандерсон, указывая на карту. – Судя по всему, пошел к Гуанаджуато.
Услышав это «дж» на месте испанского «J», Поуп вздохнул.
– Никаких свидетельств тому, что Вилья находится где-либо возле Гуанахуато, – ответил он, произнеся испанское «J» верно, как «х», – нет. Знаю, знаю, данные разведки, но ведь ваши разведчики, как и… как и…
– Говорите, лейтенант, не стесняйтесь, – покровительственно, с вирджинским растягиванием слов сказал Сандерсон. – Мы оба знаем, что до этой экспедиции я успел повоевать.
– Я не об этом, сэр, – с досадой ответил Поуп. – Просто я знаю, что такое гоняться за команчами. У них особая манера двигаться по бездорожью. Не могу точно сказать, почему, но богом клянусь, сэр: мы гонимся не за Вильей, а за индейцами.
– А разведчики из мотоциклетного отделения? Их данные ничего не стоят?
В Мексиканской экспедиции армия США впервые использовала в боевых действиях мотоциклы – в основном для разведки и доставки сообщений. Двух мотоциклистов Першинг выделил их отряду.
– Я удивлен, что им вообще удалось увидеть хоть кого-то – учитывая, как грохочут их машины. Команчи услышат их за милю. И, признаем честно: опыт преследования команчей у них нулевой.
– Совсем как у меня.
– Этого я не говорил, сэр.
– Прекрасно, Поуп. Ваши аргументы я слышу уже десять дней. Позвольте спросить, как бы поступили вы, если бы командовали отрядом?
– Разделил бы наши силы надвое. Ваши люди знают о преследовании индейцев больше, чем пятьдесят выпускников Вест-Пойнта. В этом я убедился на собственном опыте, как только принял роту, – Поуп ткнул пальцем в карту. – В настоящий момент я вижу следующую проблему. Мы все собраны в кучу в этой долине. Будь я команчем – укрылся бы вот здесь и…
Полог палатки распахнулся, и внутрь заглянул Небраска Джон. Его жесткие волосы были острижены под «ирокез». Правую сторону головы сплошь покрывали страшные шрамы – когда-то с него едва не сняли скальп.
– Почему ты мешаешь нам, парень? – нахмурился Сандерсон.
Оставив замечание без ответа, Небраска Джон устремил взгляд на Поупа.
– У нас проблема, са-ар. Часовые с западной и южной стороны исчезли.
– Что значит «исчезли»? – спросил Сандерсон.
– То самое и значит, са-ар. Исчезли.
– Ребята знают? – спросил Поуп.
– Так точно, са-ар. Все оповещены. И готовы.
Сандерсон схватил Поупа за плечо.
– О чем это вы? Я не слышал сигнала тревоги!
– Здесь индейские земли, сэр. В таких случаях мы не поднимаем тревоги. То, что я сделал сегодня, – совсем другое дело. Я думал, кто-то проник в лагерь. И, вполне возможно, так оно и было. Ваши люди знают, что делать. Команчи намерены застать нас врасплох, но у них ничего не выйдет, – Поуп поднялся. – Своим людям нужно доверять.
С этими словами он вышел из палатки и направился прямо в центр расположения своей роты. Его взгляд был устремлен под ноги, однако он видел множество теней – темных пятен на склонах окрестных холмов.
– Готовь людей к бою, – шепнул он, опускаясь на землю рядом с Небраской Джоном.
Небраска Джон громко ухнул филином. Звук эхом раскатился над долиной, и, подчиняясь команде, Солдаты Буффало рот А и Б медленно перевернулись на живот и прицелились в темноту. Этот маневр они разучили давно и очень эффективно применили в прошлом году, отражая нападение команчей к югу от Агуа-Приеты.
– Огонь, – шепнул Поуп.
Небраска Джон заухал по-совиному, и сто винтовок выстрелили разом – понизу, в каком-то футе от земли. Ночь огласилась криками воинов-команчей, кравшихся к лагерю и внезапно угодивших под залп.
– Огонь! – крикнул Поуп, выхватывая пистолет. – Беглым!
Следующий залп накрыл команчей, поднявшихся, чтобы бежать. Выстрелы загремели с обеих сторон, воздух наполнился черным пороховым дымом, и разглядеть что-либо в неярком свете луны стало еще труднее.
Вдруг Поуп увидел фигуру, устремившуюся к знамени роты Б. Этот команч, самый странный из всех, которых ему доводилось видеть, возник, словно из ниоткуда. На нем была какая-то странная броня, но еще более странными оказались его волосы. Команч потянулся к знамени. Поуп поднял пистолет, прицелился вдоль восьмидюймового ствола и выстрелил индейскому воину в спину.
Воин резко развернулся, так, что его толстые косы взметнулись в воздух, будто бичи, и вскинул странный пистолет.
Поуп выстрелил снова и попал воину в грудь. Тот покачнулся, отступил на шаг, выстрелил в ответ, и…
Поуп не поверил собственным глазам. Пуля врага развернулась в воздухе, превратившись в сеть!
Лейтенант упал вправо. Сеть, слегка зацепив плечо, пролетела над ним, накрыв с головой рядового Стива. И тут Поуп с ужасом увидел, что сеть затягивается сама собой – ее нити впились в кожу жертвы так, что кровь брызнула. Но глазеть по сторонам времени не было: лейтенант вновь развернулся к странному воину и выпустил в него оставшиеся четыре пули. Поначалу ему показалось, что пули врага не берут, но воин тут же зашатался… и замерцал в воздухе, то появляясь, то исчезая.
Поуп вскочил на ноги, но прежде, чем он успел сделать хоть шаг, мимо пронесся Небраска Джон. С разбегу врезавшись в странного воина, он поднял с земли огромный камень и обеими руками обрушил его на голову противника – раз и другой.
Поуп огляделся. Солдаты вокруг – кто лежа, кто с колена – стреляли по движущимся теням. Ругаясь при виде потерь среди своих, он твердой рукой зарядил пистолет и на мгновение вспомнил собственный ужас в первом бою с индейцами. Эти воспоминания заставили взглянуть в сторону роты А. Люди Сандерсона обступили капитана – плотным строем, будто когорта римских легионеров. Да, впечатляющая огневая мощь… но и мишень – просто загляденье. И тут Поуп понял, в чем дело. Сандерсон приказал своим встать вокруг него – живым щитом! Ах, мать твою…
Трое из людей Сандерсона упали. За ними – еще трое. А еще одного – будто бы подняло в воздух и с силой швырнуло оземь. Нелепо взмахнув руками, солдат скорчился на земле и затих.
Один из мотоциклов взорвался, озарив все вокруг яркой вспышкой. Кто-то открыл огонь из единственного в отряде десятиствольного пулемета Гатлинга образца 1895 года.
Пронзительно завизжали лошади.
Поуп подполз к Небраске Джону и впервые сумел разглядеть странного команча вблизи.
Небраска Джон поднял на лейтенанта круглые от изумления глаза.
– Что же это за команч такой, са-ар?
– В жизни подобных не видел.
Команч был облачен во что-то вроде доспехов – с виду металл, но гораздо мягче на ощупь. Лицо его было скрыто под какой-то маской. Нет, не команч. По всему видно – из совершенно других индейцев.
Поуп подобрал с земли пистолет странного воина. Вопреки ожиданиям, пистолет оказался поразительно легким.
Внезапно еще один из команчей, прорвавшись сквозь строй солдат, устремился к ним.
Поуп поднял трофейный пистолет и выстрелил. Сеть, развернувшись в воздухе, накрыла голову команча, сбила его с ног и прижала к земле.
Странный воин встрепенулся.
– М-ди мар-кт, – донеслись из-под маски незнакомые, чужие слова. – М-ди мар-кт.
– Вроде не по-команчски, – заметил Небраска Джон.
– Потому что это не команч, – сказал Поуп, поднявшись во весь рост с пистолетами в обеих руках. – Я не знаю, кто это.
Невдалеке словно из воздуха возник еще один странный воин. Этот был выше ростом и держал в руках длинное копье с хищно зазубренным наконечником. Двигался он с невероятной быстротой. Уворачиваясь от пуль, он принялся выкашивать солдат роты Б, будто фермер – траву. Поуп понял, что этот воин пробивается к нему, и почувствовал мимолетный страх, видя, как легко враг режет его людей.
Поуп отступил на несколько шагов, присел над поверженным воином, убрал свой пистолет в кобуру, а оружие странного воина приставил к его голове.
– Небраска, за спину, – приказал он.
Срубив еще троих солдат, новый индеец остановился. Зазубренное острие копья блеснуло в нескольких дюймах от лица Поупа.
– Брось оружие, или я убью его, – сказал Поуп. Он не знал, поймет ли его враг, но от души надеялся на это.