Анна Щучкина
Сожженные земли. Закон дитто

В тишине, громкой, как мое дыхание, я дошел, опираясь на стену, до двери. С трудом нащупал ручку, клацнул ею и вышел. Мягкий зеленый свет высветил короткий коридор.

Вообще, когда планировался подводный город, я не хотел никаких дверей, так как не рассчитывал, что тут будет кто-то постоянно жить. Но Джен настояла на привычках сухопутных. Да и члены Сопротивления, в которое иногда вступали целыми семьями, одобрили идею, желая хоть небольшого, но уединения.

Так что теперь я тяжело дышал и страдал от своего милосердия. Хорошо хоть жилые комнаты не стали делать на верхних этажах.

В конце коридора послышались голоса. Наконец-то! Затянувшаяся тишина начинала несколько напрягать. Я, конечно, понимал, что после празднества еще сутки все будут отходить, но надеялся, что люди не станут… сильно отрываться от работы. Несмотря на приказ отдыхать.

А отдыхают таррванийцы как? Правильно, с размахом.

– Эй! Принесите что-нибудь от ядовитых трав морского народа!

Вчера меня заставили вкусить этих дурман-трав. За что я и расплачивался сегодня головокружением и чувством, будто тело превратилось в желе.

Голоса затихли, а потом с новой силой возобновили разговор. И как-то эти голоса… Казались слишком знакомыми. Резкими.

Пошатываясь, я с угрюмым упрямством пошел в сторону голосов. Шаг, еще шаг… Боль от каждого шага отдавалась во всем теле. В глазах на мгновение потемнело, а потом я добрался до конца стены и повернул за угол.

Белоснежные одеяния. Длинные черные волосы. Знак на спине…

– Ты… как…

– Предатель.

– Нет, Аниса, я не…

Она обернулась. Ее лицо, которого не было. Черная-черная дыра, воронкой затягивающая все вокруг, смазывающая реальность, трещинами рассыпающуюся подо мной. И крик, дикий крик:

– Ты предал меня! Смерть предателю!

Боль пронзила мне легкие, боль пронзила мне душу. Я судорожно схватился за древко стрелы и попытался вытащить ее из груди, захлебываясь в крови.

Боль.

Меня выдрало из кошмара. Джен стучала мне пальцем по переносице и хихикала:

– И сколько можно спать?

– Джен, – простонал я, откидывая ее руку. Блисс угрюмо стоял возле стены, сложив руки на груди. Все тело, холодное, словно мутное пятно растеклось по кровати.

Кажется, после кошмаров мне нужен еще отдых.

– Ты все повторял во сне «Аниса, Аниса», – сказала Джен, поднимаясь с кровати. – Знаешь, что раздражает больше всего?

– Что?.. – Я с трудом приподнялся на локтях. – Мои слабости?

– Что предатель с такой мольбой шепчет ее имя, – ответила Джен, втыкая в мою грудь кинжал.

Я захрипел, не в силах подняться и даже призвать силу. Что… что они со мной сделали?!

– Предателю смерть, – сказал Блисс, подходя ближе. В его руках блеснул длинный кинжал. – Смерть, – повторил он, перерезая мне горло.

Я закричал и сел. Горло, мое горло! Руки потянулись к шее, но нащупали гладкую кожу. Озноб бил меня крупной дрожью. Я подошел к окну и медленно отдернул занавески. Почти призрачный город затих, жители давно заснули.

Тихо. Спокойно. Под водой. Драконы охраняют, я жив, Анису найдет Костераль.

– Не предатель, – прошептал я. – Просто не знал… не мог знать.

– Рейн-Рейн, что же ты, лапуля, мог не знать?

По-птичьи резкий голос заставил меня стремительно обернуться и застыть: в дверях стояла она и держала нож у горла девы без лица. Руки тянулись к шее, изорванное платье и колчан, ее колчан…

Императрица расхохоталась и перерезала ей горло.

Стрелы воткнулись мне в грудь, мир осыпался, снова и снова…

Я сделал глубокий вдох, сел и начал кашлять и кашлять, помня лишь дикую, лишающую памяти боль. Извернувшись и подняв рубашку, я взглянул на бок: красное пятно и никакого символа.

Пот крупными каплями скользил по лицу, застилал глаза. Дрожь по всему телу не давала сосредоточиться и отделить мысли от реальности и нереальности.

Погрузившись в себя, я потянулся к теплу и жизни. Мои братья и сестры отозвались любовью и пониманием.

«Мы здесь. Мы тревожились. Мы защищали».

Раз за разом я тянулся к ним, пока сознание не очистилось от дурных мыслей.

Я с облегчением выдохнул. Наконец-то реальность.

Цикл кошмаров повторялся раз за разом: я догонял Анису, она оборачивалась, а лица не было. Императрица убивала меня и Анису, которую находил Костераль. Астраэль похищал Анису и убивал всю команду. Аниса, моя Аниса в конце всех снов…

Умирала из-за моего предательства.

– С возвращением, капитан.

Я осознал, что не один в комнате.

Блисс сидел в ногах, а Джен на полу, облокотившись на кровать и уставившись на меня. Ее язык выскользнул и нервно облизал уголок опухшего рта.

Словно кошка, увидевшая добычу.

Сердце забилось в груди, как перепуганный мотылек: тук-тук-тук. Мне вновь привиделось, как она заносит нож надо мной и…

– Мы слегка беспокоились, – сказала она и мягко улыбнулась. Я потряс головой, отгоняя дурные мысли.

Наваждение сна развеялось. Это снова была просто Джен, верная Джен, которая провела возле меня восемьсот лет. Мой преданный друг.

Блисс мрачно сказал:

– История, конечно, бедовая, но помолвка состоялась.

Я хрустнул пальцами. А затем улыбнулся:

– Обманывать богов непросто, да?

Джен хмыкнула и, потянувшись, встала с пола:

– Женишок, ты пролежал в отключке три дня. Пора заняться делами Сопротивления. Раз к нам вернулась шпионская сеть и господство на море.

Послышался шорох, и из угла поднялся черной тенью Киса. В его глазах плескалось беспокойство, но сейчас, когда связь между нами восстановилась, пролегла тонкой нитью жизненной энергии, даря ему спокойствие, а мне силу, он радостно подскочил к кровати и положил голову на мои колени.

– Пора-пора, – сказал я, почесывая его за шипами. – Не все же оргиями баловаться.

Блисс расхохотался, а Джен закатила глаза.

Моя команда была очень сплоченной.

Глава 6

Одними из самых таинственных существ были ликориласы. Наемники, исчезнувшие семьдесят лет назад из Таррвании. Прежде всегда преданные императору, они оборвали связь с дворцом в одностороннем порядке.

Из походных записей Эжена де Мораладье

918 год правления Астраэля Фуркаго.

Сожженные земли. Смешанные земли.

Два дня после окончания сезона дождей

Эжен

Я уныло смотрел на свои руки и не решался подойти к ковшу с водой, чтобы взглянуть в отражение. Потом похлопал себя по щекам, сделал разминку и поправил костяной амулет на шее.

По крайней мере, можно не контролировать мысли. Существенный плюс, Эжен, не так ли? Что-что, а некроманты не умеют читать мысли. Только маррдеры, и то, самые избранные из избранных.

Как капитан Вильям.

Нацепив на лицо жизнерадостную улыбку и, конечно, капюшон (как бабуля всегда велела), я откинул полог дома и спрыгнул на натянутую сеть. Та заколыхалась под моим весом, тысячи скопившихся капель ринулись вниз. Я спружинил и запрыгнул на веревочный мост, уходящий в сторону другого дерева. На нем тоже висел дом, но побольше. Эйд расположился там. Струи дождя продолжали хлестать по широкому пологу из листьев.

– Хей! – Полог дома откинулся, и некромант, выглянувший оттуда, приветственно замахал мне.

Я помахал в ответ.

Из реки, разлившейся вместо травки-муравки внизу, выпрыгнула рыбеха. Тень сорвалась с соседнего дерева и с коротким «кра-а-а» подхватила незадачливую добычу.

До отплытия корабля оставались сутки. Последнюю неделю мы провели в дружелюбной деревне некромантов. Дружелюбной потому, что нас сложно было отличить от беженцев с континентальной Таррвании.

Серая кожа, костяные амулеты, зеленые глаза. По виду – низшие некроманты без какой-либо души в запасе со слабой-слабой энергией. Еще ни разу никого из отряда не смогли вычислить. Правда, тогда, в путешествии с Александром, высшие некроманты-стражи почувствовали во мне остатки родственной энергии – потому и пригласили вместе с принцем-отступником к себе.

В той деревне я бывал два раза, когда меня отправляли из Северной крепости на разведку. Некроманты никого не пускали на свою территорию, кроме своих. Я вызвался участвовать в дорогостоящем эксперименте с сыворотками из крови перевертыша. Проект получил дополнительное финансирование после того, как я смог вернуться живым, а наш отряд допустили к заданиям рангом повыше.

Я наклонился, поправляя сумку, и замер, не отнимая руки от нее.

Из отражения в воде на меня уставились два ярких, светящихся желтых глаза. Рука медленно потянулась к мечу, висевшему на поясе. Силуэт подался вперед, из кроны листьев, длинная коса змеей скользнула по шее. Рыбка выпрыгнула, смазывая силуэт.

Я обернулся и крикнул, выхватывая меч:

– Эйд!

Она гибкой тенью спрыгнула, мелькнула сталь, и мечи со звоном скрестились.

– Эжен, милый Эжен, – промурлыкала Асира. Вертикальные зрачки ее глаз расширились. – Надел другую личину и думал, что я тебя не найду?

Мы мчались от хижины всю ночь и чуть не загнали лошадей. Дорогу все больше размывало, и сумрак становился все более непроглядным. Тени деревьев высились темными исполинами, будто подпирая собой небо.

Под утро Эйд приказал остановиться – мелколиственный лес постепенно сменялся широколиственным, и пришлось быть настороже.

Мы сделали недолгий привал под связанными ветвями, не пропускавшими дождь, и начальник поделился планом.

Асиру, конечно, наши веревки не смогут надолго сдержать. Ярость ее будет сильна, как и жажда найти нас. И разорвать на много-много кусочков. А покинуть Сожженные земли мы сможем только после сезона дождей – ни один корабль не причалит и не отчалит в это время. Арридтское море словно сходило с ума, напуская штормы и не давая уплыть незадачливым путникам. Это означало, что никто из стражей не придет нам на помощь в случае неудачи, и если нас поймают или мы попадемся на глаза тем, кто держал меня в заключении, – нам конец.

Я слишком много знал, чтобы меня оставили в живых. И не сомневался, что уже через неделю все на Сожженных землях будут в курсе, как выглядит моя физиономия и кого стоит убить за несколько таффруков. А с окончанием сезона дождей и прибытием стражей твари и существа «забудут» о рыжем человечишке, как будто никогда и не было никакого Эжена на этих землях.

Эйд развернул карту и показал нам несколько точек на Смешанных землях. Обойти стороной безумные поля, не углубляться в топи и ни за что не заходить на территории онемасов.

Красной точкой он обозначил небольшой порт фарффлов. Деревня, ну точно. И, судя по всему, там обитали фарффлы огненного дракона. Спорно, конечно, и порт дальний, но Асира в первую очередь начнет искать нас в ближайших деревнях и портах.

А никак не в этом порту, до которого несколько недель пути по грязи.

Мы перекусили скудно и в полной тишине – наступало время молчаливой сосредоточенности.

Смешанные земли по праву считались самой опасной территорией Сожженных земель. Здесь можно было встретить тварей… самых разных. В заплечном мешке остался мой блокнот, чему я был несказанно рад. Когда еще выдастся возможность запечатлеть всех этих расчудесных созданий?

Мечи Асиры я закрепил на спине, подогнав ремни под свой рост.

Эйд дал всем по очереди выпить из фляги, и тело отозвалось приливом сил. Мы вновь отправились в путь – под бесконечным серым дождем.

Три раза рядом появлялись норные гусеницы, привлеченные зовом двух лун. Шуршали кусты, ярко-красные глаза тупо пялились из темноты, хлюпали жвала. Мы успешно отпугивали их, подключая упир. Серебристые устройства были у каждого из отряда, при должной тренировке даже ребенок мог легко овладеть чудо-изобретением Северной крепости. Четверо стражей, прямоходящих путников, скорее вызывали у гусениц любопытство, чем желание напасть: они уползали в размокшую почву, скрывались в изумрудной траве. Однако гусеницы могли привлечь хищника покрупнее.

На пятый день дорогу окончательно размыло. Пришлось оставить лошадей внизу, а самим забраться на деревья, закрепить плащи и включить упир на целую ночь, совсем не экономя заряд, зависящий от солнца.

Подзарядить устройства в ближайшее время будет сложно.

Посреди ночи Каро аккуратно разбудил нас и молча указал вниз – на месте лошадей остались лишь обрывки веревок, привязанных к дереву. Ни костей, ни копыт, ни хоть чего-то.

Каро сказал, что все случилось за несколько мгновений – их утянуло под грязь размытой дороги, которая была нам уже по щиколотки. Остаток ночи прошел напряженно. Вай мрачно пересчитывал стрелы в колчане. Я, приподнявшись на широкой ветке, аккуратно указал Эйду кинжалом на гнездо – пустое. Тот кивнул, соглашаясь. Я приметил оставленный «пост» под утро, не услышав щебетания пичуг. А исчезнувшие лошади только подтвердили мои догадки – земляные змеи. Птицы покидают места охоты гигантских гадов. Эти твари очень ловко взбираются по деревьям и не брезгуют разумными расами. На охоту они выползают в сезон дождей. А потом вновь засыпают – до следующего сезона. Цикл за циклом, круг за кругом.

Нам повезло, что первыми сожрали лошадей.

До первого селения мы добрались через два дня. Оно находилось на холме. И как раз тогда и подействовала сыворотка.

Мы, уставшие и продрогшие, но все еще настороже, вошли в деревню миролюбивых фарффлов черного дракона. За небольшую плату те пустили нас на постоялый двор. Однако подозрительные взгляды продолжали преследовать нас, пока Эйд нетерпеливым жестом не сорвал капюшон – нам же заранее приказал не снимать перчатки и плащи.

Взгляды быстро рассеялись – никто не хотел связываться с некромантами.

Утром я не узнал себя в зеркале – серая кожа, заостренные уши, черные волосы. Эйд бросил каждому по костяному амулету. Каро, увидев мою реакцию, дал пять Ваю и протянул мешок с таффруками. Тот мелко захихикал, пряча деньги.

– Спасибо, что предупредили, – проворчал я.

Надо не забыть задать им трепку, когда выберемся с Сожженных земель. Каро и Вай приходились друг другу сводными братьями, от разных матерей. Вай был светловолосым и голубоглазым шутником, а Каро – смуглым темноволосым молчуном. Обоих приняли в Северную крепость на пять лет раньше меня. Их, в отличие от нашего года обучения, не привозили с Земли. Двое с Земли – из Бастарии – я и Эйд, который дослужился до старшего стража. Двое из Таррвании – Каро и Вай, из дома Эллир.

Когда мы спустились к завтраку, то никоим образом не вызвали удивления у фарффлов. Четверо некромантов скорее напрашивались на капельку недовольства и щепотку страха.

И пинок под зад: прочь из благочестивой деревни.

Два дня спокойствия, а затем Эйд велел седлать лошадей, которых мы выменяли на последние таффы. Фарффлы даже не стали нас отговаривать от поездки – только наградили знаками безумных и проклятых вслед. И украдкой сделанными плевками.

В сезон дождей путешествуют лишь поехавшие. Но я хорошо изучил Асиру за пять лет и знал, что нужно идти на опережение.

Северная крепость не поощряла убийства существ. Поэтому мы должны были как можно скорее свалить с земель.

– Что, боишься, твоя подружка подрежет нам крылышки? – ухмыльнулся Эйд, подпуская лошадь ближе ко мне. Его лицо было таким же мокрым, как и мое.

– Боюсь, что при встрече один из нас точно прикончит другого, – ответил я с такой же ухмылкой. – Несмотря на приказ.

– Она будет на моем прицеле, – хрипло отозвался Вай, понукая лошадь.

Тягловая порода, с широкими мощными копытами. Медленные, зато надежные работяги. Только на таких и можно было проехать, когда все под ногами расплывалось.

Чем дальше мы пробирались по дороге, тем реже становился лес. Струи дождя хлестали нещадно и безжалостно. Кусты, кругом кусты, и вот мы вышли к болотам. Дорога сворачивала направо – вдоль топей, между безумными полями.

Мы же свернули налево, слыша, как под копытами лошадей хлюпает грязь. Поехали по левому краю, чтобы Асира не смогла нас догнать на дороге.

Через несколько опасных ночей мы забрались на холм, поделенный рекой пополам. Темные воды с пеной уносили ветви и осыпали берега. Осталось пройти пол-оборота, зайти в редкий лес, выйти к деревне, и мы в порту.

Вот только в порту нас встретила деревня не фарффлов, а некромантов.

Фарффлы, как оказалось, перебрались незадолго до сезона дождей в местность повыше, а некроманты отстроили древесные дома на вековых деревьях и поставили храм душ. Наша карта была неверна.

Эйд ругнулся, а мы приготовились к представлению.

С пантомимами, ужимками, лизанием ног и щелканьем костей – дикие некроманты не ждали от нас обычной речи и окатили презреньем прибывших «беженцев». Но пустили в деревню – при условии, что мы будем прислуживать. Эйд радостно согласился, упросив выделить нам четыре места до того, как восстановится судоходство, – первый торговый корабль с поставкой отплывал не в империю, а за пределы Вечных пустынь, в Исметр.

Куда мы и направлялись.

Сезон дождей подошел к концу, оставались всего сутки до отплытия.

Пока моя прекрасная онемас не явилась по наши души.

– Любовь моя, ты не рада нашей встрече?

– О, Эжен, брось, я всегда подозревала, что ты как-то сладко поешь.

– Неужели? А что ж тогда сохранила мне жизнь?

– А ты?

Она зарычала и ринулась на меня. Отразив удар, я отскочил от нее, чуть не зацепившись за сетку, и потянулся свободной рукой к сумке, где лежал упир. Заряда почти не осталось, значит, поле покрытия будет ничтожно малым. Асира облизнула губы и улыбнулась, обнажая клыки.

Моя рука до сих пор дрожала от удара. Разве онемасы были когда-либо так сильны?

Не время думать об этом, Эжен.

Она бросилась на меня, метя в ноги, я парировал удар и вскинул руку с упиром – красный глаз зажегся, выхватив в сумраке искаженное болью лицо.

Она застонала и рухнула на сетку. Я подошел ближе, выставив вперед меч. Магические создания, такие как онемасы, были очень чувствительны к прерыванию тока магии. Упир ослабил онемаса, резко отрезав ее от бесконечного потока природной магии Таррвании.

Я пнул Асиру под ребра. Она захлебнулась кашлем. Наклонился, чтобы вырубить ее одним ударом, и внезапно мир накренился, а я оказался под ней – сбитый с ног и прижатый нечеловечески сильным телом. Она резко ударила меня головой в лицо, в глазах потемнело, а потом острая боль пронзила сжатое запястье. Я закричал; клинок выпал из моих рук. Она еще раз ударила меня по лицу: горячие капли крови скатились из разбитого носа.

Эйд убьет меня за такую тупую ошибку. Но, драконьи боги, как же она прекрасна.

Прекрасна и смертельно опасна.

– Упс, – прошипела Асира мне на ухо, обдавая горячим дыханием. – Как не повезло, малыш, что ночи двух лун еще не прошли, а твой упир почти сдох.

– Любимая, не слишком ли быстро мы перешли к горячим сценам?

Она безумно улыбнулась и широко разинула рот, словно желая сожрать меня, а я рванулся в безуспешной попытке вырваться.

Асира замерла и резко откатилась в сторону. В дерево дома вонзилась стрела, пролетевшая там, где только что находилась голова онемаса. Я бросил быстрый взгляд назад: Вай выглядывал из двери и накладывал новую стрелу на тетиву. Где же Эйд и Каро?

Стремительно поднявшись, я схватил клинок, обернулся – Асира высунулась из-за дерева, но в ее руке мелькнул кинжал. Я быстро наклонился, успев отсрочить свою гибель еще на пару секунд – кинжал пролетел прямо надо мной.

В доме остались мечи и собранные пожитки. Придется все бросить. Вай вновь выстрелил – Асира отскочила, я запрыгнул на веревочный мост и побежал к Ваю. Мост трясся подо мной, яростный крик Асиры преследовал меня, а стрелы свистели и свистели, не давая ей сразу броситься в погоню.

– Где? – шепнул я Ваю, добравшись до него. Хлопнула дверь – Асира спряталась в доме.

Мечи… Пора сматываться отсюда.

Вай опустил лук и мрачно ответил:

– Готовят корабль к отплытию. У капитана внезапно поменялись планы. Бежим!

Мы спрыгнули и помчались к берегу. Песчаный пляж, укрытый тонким слоем воды, обрывался на пирсе, где стоял небольшой остроносый корабль торгаша, в подчинении которого был слабый дитто черного дракона. Утром они сворачивали паруса, но сейчас отвязывали канаты, и парнишка, стоящий на носу, пыжился, призывая силы дитто.

Мы почти добежали до берега, когда сзади послышался рык. Я обернулся, Вай вытащил стрелу и выстрелил.

Прекрасная онемас с двумя обнаженными мечами мчалась прямо на нас, восседая на ферле. Одна из стрел вонзилась ему в лапу, но не остановила зверюгу, а лишь сильнее разозлила, заставив повторно рыкнуть.

– Не успеем, – крикнул Вай, стреляя. Я бежал молча, но понимал – действительно не успеем. Легкие разрывались, ноги увязали в мокром песке, а до пирса оставалось еще шагов тридцать.

– Быстрее! – орал Эйд.

Корабль начал медленно отплывать от пирса.

Вай крикнул:

– Я остаюсь. Беги!

Вай был обученным воином и опытным стражем, выдающимся брайси. Он кровью, потом и болью добился своего места в нашей команде. Как и я. Эйд лично отбирал нас из нескольких десятков претендентов. На стороне Вая были умения и несколько лет опасных вылазок.

Сможет ли он?..

Я добежал до пирса и на мгновение обернулся, чтобы увидеть, как зверюге в глаз попала стрела. Ферл заревел, резко замотал головой и остановился, заваливаясь в воду. Асира спрыгнула с него. Вай вскочил и обнажил меч.

Да беги же, просто беги!

Я отвернулся и, вложив меч в ножны, побежал по пирсу. Корма корабля уже почти поравнялась с концом, когда Эйд сбросил веревочную лестницу. Я прыгнул. И больно врезался в деревянную обшивку, руки обожгло, но зато удержался.

А затем обернулся на крик. Асира, яростная онемас, пинком ноги поставила Вая на колени – меч отброшен, он спиной ко мне.

– Невозможно, – прошептал я.

Два клинка мелькнули, снося голову. Она несколько раз подпрыгнула, расплескивая воду, и замерла, развернувшись ко мне. Голубые глаза. Светлые волосы.

– Нет! – крик Каро разорвал воздух.

Корабль относило все дальше от пирса – дитто делал свое дело. Асира обернулась на крик и бросила клинки на песок. Затем скинула платье. Я, потрясенный смертью и тем, что делала онемас, почувствовал, как лестницу резко потянуло наверх.

Наверное, я сходил с ума.

Она бежала по пирсу быстро, быстрее, чем я мог вообразить себе, быстрее, чем… у Вая не было и шанса против ее стремительных движений. И как я смог опередить ее тогда, в Бастарии?

У нее не было и шанса допрыгнуть до корабля.

Но она прыгнула.

Прыгнула, яростно сверкая глазами, вытягиваясь мордой, волчьими клыками, обрастая белой шерстью. Ее длинные-длинные конечности с острыми когтями протянулись в попытках поймать меня – я видел в ее зрачках смерть и жажду крови, – но ухватили пустоту. Корабль набрал скорость с помощью силы дитто и в считанные мгновения отплыл от берега на пару десятков шагов.

Ликарилас рухнула в воду.

Меня втащили на борт. А я не мог оторвать взгляд от белого пятна в темной воде. Каро громко рыдал рядом. Эйд похлопал меня по плечу:

– Да у твоей подружки под овчинкой-то волчьи клыки.

– Я не знал, – потрясенно ответил я. – Даже не предполагал.

– Убью суку, – прорычал рядом Каро. – Убью!

– Нельзя, – резко сказал Эйд.

– Она убила Вая!

– Он выполнил свой долг и погиб с честью!

– Су-у-ука! – завыл Каро, стукнул по борту и, развернувшись, стремительно отошел от нас.

– Стоит это обдумать, – пробормотал я. – Бабуля всегда говорила: обдумай, а потом действуй.

– Какое думать. Пошли, сегодня ему стоит налить, – мрачно сказал Эйд.

– Налей. Я пока постою здесь.

Корабль отплывал все дальше, вскоре берег затерялся вдали, а мы оказались под ослепительно-палящим солнцем. А я не мог отделаться от мысли, что «моя подружка» на полшага переиграла меня. Хотя это я ее все время переигрывал.

Стоит это обдумать.

– У нас есть три дня, прежде чем мы пристанем к берегам королевства Исметр. Эжен, докладывай.

Подгоняемый ветром и волей дитто, корабль плыл намного быстрее, чем обычные суда. Не неделя – всего четыре дня потребуется ему, чтобы пристать к берегам королевства, граничащего с Таррванией на западе. Морские твари не сильно беспокоили нас, однако ночью раздавалось хихиканье и томные песни. Слабый дитто не смог отогнать меренайтов.

Утром мы вошли в воды Серого моря, пройдя незримую границу, и перешли на обычный ход. Магия Таррвании изменялась и уступала другим землям. Другим искусствам. Вскоре корабль бросит якорь в порту столицы полупустынного королевства с порочным поклонением двум лунам.

– Они переродились.

– Оба?

– Да.

Звякнул стакан и забулькал наливаемый джин. Я посмотрел вниз – брайси Каро, сидящий у моих ног, уже почти сутки не давал себе очнуться. Сначала он разгромил нашу каюту, перевернув там все вверх дном. Эйд дал ему вечер – прожить горе. Смерть стражей была не редкостью. Ведь мы обычные люди, слегка усиленные сыворотками, а против многих существ Сожженных земель и вовсе букашки. Спасали техника, опыт и сплоченность команды. Так что и горевали мы как люди. Только намного короче.

Сутки закончатся, рубцы останутся только на душе. Таков удел стражей. Терять и ничего не просить взамен, с улыбкой отправляться на верную смерть. Ради Таррвании и равновесия. Ради чести дома. Ради несбыточных надежд и хрупких сомнений.

Ради людей, живущих на той стороне.

Я подбросил монету и поймал ее. Колодец души моего друга был чист, так что душа его отправилась в вечный цикл. Он умер без сожалений, как и полагалось стражу.

На мгновение мне вспомнились черные волосы, невозмутимые черты лица и мягкий акцент. Вспомнились – и растаяли. Иниго действовал без сомнений.

Больше вопросов вызывала Асира.

Капитан корабля выделил нам небольшую каюту за нашу же скромную плату: пять шагов в ширину и длину, две узкие двухъярусные кровати, небольшое окно и все. Да еще плата за еду. Мы вроде собирались не привлекать внимания, но представление, устроенное Асирой, заставило Эйда отвалить капитану и болтливому торгашу еще один увесистый мешочек таффов, чтобы они не высадили проблемных путников раньше времени. А внешность некромантов только усугубляла недовольство капитана. Сыворотки мы прекратили пить накануне отплытия, но другая личина сойдет только через неделю.

Терри будет очень и очень не рад, когда встретит нас.

Я отпил из стакана, протянутого мрачным Каро, и горечь обожгла, а затем взбодрила тело теплом. Разжал ладонь – профиль императора сверкнул и скрылся в моем кармане.

Эйд полулежал напротив меня, подперев щеку рукой, пока я, согнувшись, сидел на кровати. Его темные волосы, забранные в хвост, растеклись по плоской подушке.

– Это ценные сведения, Эжен. Верхушка будет рада, – тихо сказал Эйд. Каро хмыкнул и опрокинул еще один стакан.

– Лучше расскажи мне, как обстоят сейчас дела. У меня есть еще информация насчет локаций, где меня держали, но не думаю, что она окажется полезной – правителя Сожженных земель быстро оповестят о моем побеге.

– Тогда поговорим подробнее о диверсии в Исметре. Наша задача – предотвратить ее.

Он покопался в сумке и бросил мне запечатанный конверт.

Вскрыв его, я увидел два портрета: миловидный ребенок лет пяти, с темной кожей и черным полумесяцем во лбу, аккуратными и даже красивыми чертами лица, и девочка лет десяти с такими же чертами – по всей видимости, сестра.

Я достал оставшиеся листы: три таррванийца в форме имперцев.

– На первых листах младший сын короля и его старшая сестра. Одаренные из его сорока детей. В самую долгую безлунную ночь принц был выбран следующим Великим жрецом и должен обязательно присутствовать на предстоящем празднике отдания Сезона благодатных дождей. Костераль готовит его убийство, чтобы королевство развязало войну с Таррванией. Убийцы – на трех оставшихся листах.

Я задумчиво потер переносицу. Планы правителя Сожженных земель были далеко идущими. Но даже мне ясно, что убийство принца и к тому же жреца заставит давно спорящие за территорию государства перейти из холодного конфликта в открытый военный.

Но зачем он это делает?

– Сколько осталось дней до праздника?

– Неделя. У нас будет три дня на подготовку места. Каро, хватит хлестать джин.

Каро стукнул стаканом и рыгнул. Утер рукавом рот и пьяно ответил:

– Асира же шавка Костераля?

– Да, Каро.

– Убью суку.

Я поморщился и забрал у него стакан с бутылкой; брайси не сопротивлялся, а лишь с ухмылкой бормотал под нос: «Убью, убью, убью…» Эйд устало потянулся и встал, кивнув мне на дверь.

– Не один ты горюешь по Ваю. Но его не вернуть, а месть выжжет тебе сердце. Отоспись, а завтра обсудим план.

На закате мы с Эйдом развеяли пепел от конверта вместе с содержимым. Запомнить всех и локацию – улучшенная память не даст забыть. Эйд достал толстую сигару и закурил. Матросы, снующие по палубе, старались не подходить к нам, с отвращением кривя лица.

Некромантов никто не любил. Властелины душ, чьи жизнь и рождение зависели от цикла и смерти. Странная раса, как и дитто, пришедшая с другого континента.

Но Таррвания, наполненная силой, дала им возможность стать могущественными магами. Связь с драконами и магия душ за семь тысяч лет сделали их сильнее любого другого существа. Дитто боялись за пределами расширяющейся Таррвании. Маленькое королевство, владеющее силами драконов и смерти, смогло вырасти в процветающую империю.

До нас дошли крайне скудные сведения: почти все книги о дитто и некромантах были уничтожены после Кровавого утра, когда те оказались заговорщиками. Обыск прошел и в Бастарии, которая тогда была единственной крепостью стражей. Только немногочисленные участники событий, почти тысячелетние маррдеры и несколько дитто, хранили информацию о былых временах.

Но и они были смертны.

– Как-то жрать охота, – проворчал Эйд. – Погнали в столовую.

– Ага. Погнали.

Уже ночью, лежа в кровати на верхнем этаже и слыша пьяный храп Каро подо мной, я в сотый раз прокручивал одни и те же мысли, преследующие меня с отплытия.

Моя прекрасная онемас, оказывается, была ликалирасом. Обычному человеку, естественно, трудно определить, кто перед ним, если только нет явных физических признаков. Некроманты обладали серой кожей, а когда пользовались силой душ, их глаза, руки светились зеленым, отражая полученную энергию. Маррдеры быстры, клыки их остры, а непроницаемые черные глаза при виде жертвы загораются кровавым желанием. Онемасы, девы в черных одеяниях, всегда пахнут травами. Они проводили ночь с мужчиной лишь несколько раз, чтобы зачать детей. Постоянные пары, как и дети мужского пола, были редкостью среди них. Только старуха Нурт и отличилась, но у нее особая история.

А вот ликалирасы… Выглядят как обычные люди, пока не начнут проходить трансформацию. Вычислить их можно только по высвобожденной силе, клыкам и вертикальным зрачкам. Но зрачки Асиры никогда не изменялись, а ее силу я считал не врожденной, а приобретенной с годами тренировок.

Значит, ее кровь будет очень полезна стражам. Однако странно, что она за восемь лет ни разу не раскрылась нам, а тут вдруг решила сбросить личину. Неужели я так ее разозлил? Или она была уверена, что сможет убить нас? У нее есть еще один план, о котором я не знаю?