Анна Александрова
Смертный грех: 7 штук в комплекте
Глава 5. Avaritia (
Алчность)
– Мне очень … жаль. Крепитесь, голубушка. И ведь самое обидное, что совсем чуть-чуть не успели! Конечно, операция не давала стопроцентной гарантии, но …. Ах, что теперь! Крепитесь, голубушка, крепитесь.
Доктору Андрееву не впервой было говорить такие слова, но каждый раз он говорил их искренне. Ему действительно было жаль. Было жаль своего несостоявшегося пациента, жаль его несчастную жену, которая смотрела на него немигающим взглядом, не желая верить, что всё кончено, что мужа её больше нет.
– Да вы присаживайтесь, Маргарита Павловна. Может водички вам?
Женщина послушно села на больничную кушетку, но вопрос о водичке оставила без ответа.
– Сбегай-ка за успокоительным, – шепнул Андреев медсестре, а сам присел рядом с Маргаритой. – Как вы себя чувствуете?
А как она могла себя чувствовать?!! Она была в шоке. Лёнечки больше нет! И как же ей теперь быть? Она осталась одна, совсем одна….
Леонид и Маргарита Бельские прожили вместе почти двадцать лет, детей у них не было, но они как-то смирились с этим и жили в своё удовольствие, заботясь друг о друге. Маргарита работала простым бухгалтером в крупной коммерческой организации – тихий, неприметный работник. А вот Лёнечка был фигурой известной и многоуважаемой – профессор, доктор физико-математических наук, ректор Невербинского Государственного Университета.
Когда Лёнечка заболел, и на лечение понадобились деньги, очень многие откликнулись на призыв о помощи. Вообще-то на личном счету Маргариты Павловны лежала довольно крупная сумма (они с Лёнечкой копили на загородный домик), но коллеги и друзья Леонида Дмитриевича так быстро организовали сбор средств в пользу больного ректора, что Маргарита сочла возможным не трогать собственные накопления, оставив их, как говориться, на чёрный день. Лечение и уход за Лёнечкой целиком осуществлялись за деньги, перечисляемые на вновь открытый по этому случаю счёт.
И всё, казалось, шло хорошо, пока не наступил тот самый чёрный день – Лёнечке стало хуже. Врачи направили его на операцию, да вот только операция стоила без малого четыре миллиона. Таких денег даже на личном счету Маргариты не было. Но коллеги Леонида Дмитриевича и тут не оставили их в беде, обратившись к общественности, к студентам, ко всем, кто был неравнодушен. Деньги рекой потекли на специальный счёт, Маргарита лишь диву давалась, получая сообщение за сообщением о вновь поступивших средствах. И вновь появилась надежда, что мечта о загородном домике останется нетронутой.
Лёнечка был уже совсем плох, он лежал в Московской городской онкологической больнице, в ожидании операции, и Маргарита навещала его так часто, как только могла.
– Потерпи ещё немножко, родной, – говорила она мужу, если тот открывал глаза. – Потерпи. Скоро нужная сумма соберётся…. Сделаем операцию, выздоровеешь, а потом купим тот самый домик в садоводстве «Вишнёвом», будем там воздухом дышать.
Нужная сумма набралась, но как оказалось, слишком поздно – Леонид Дмитриевич Бельский скончался за два дня до назначенной операции.
– Как вы себя чувствуете? – повторил вопрос доктор Андреев. – Вы можете говорить?
– Да, – ответила Маргарита, беря эмоции под контроль.
– Маргарита Павловна, я понимаю, что вам сейчас тяжело. И этот разговор…. Леонида Дмитриевича уже не вернёшь, но вот Вы … Вы можете спасти другую жизнь. У нас в отделении лежит девушка, семнадцать лет, ребёнок ещё совсем. Диагноз тот же, что и у вашего супруга. А денег на операцию нет. А ведь операционная почти готова! Оборудование уже установили. Профессор Штольц вылетит в Москву по первому звонку! Всё, всё готово!
– Что вы от меня хотите? – спросила женщина, неприязненно поморщившись.
– Оплатите операцию!
– Что?!!
– Оплатите операцию. Часть денег вы уже перечислили за своего мужа, надо только переписать договор … на имя этой девочки, и оплатить оставшуюся сумму.
– Как вы можете говорить сейчас о деньгах! – возмутилась женщина. – У меня муж умер! А вы про деньги!
Маргарита подскочила с кушетки и вонзила в доктора взгляд полный праведного гнева.
– Оставьте меня в покое! Не смейте говорить со мной о деньгах! Не смейте!
– Простите, – смутился доктор. – Я думал ….
Он не закончил мысль, Маргарита Павловна выскочила из кабинета, громко хлопнув дверью.
Спустя полчаса Маргарита Бельская нервно курила на лестничной площадке и говорила по телефону:
– Да, я уже распорядилась …. Да, тело привезут …. Нет …. Нет, эти деньги уже не вернуть…. Я знаю …. Я подписала бумаги, на эти средства сделают операцию другому пациенту…. Я тоже думаю, что так правильно…. Да….
А ещё полчаса спустя она вновь сидела в кабинете доктора Андреева и писала заявление:
Главврачу Московской городской онкологической больницы
Иванову Александру Сергеевичу
от Бельской Маргариты Павловны
Заявление
В связи со смертью моего мужа Бельского Леонида Дмитриевича, прошу вас вернуть сумму в размере 1 200 000 (Один миллион двести тысяч) рублей, перечисленных мною на подготовку операции (копии платёжных документов прилагаю).
Бельская М.П.
– Если деньги не вернете сами, я буду обращаться в суд, – сказала Маргарита Павловна, кладя листок на стол Андрееву.
Доктор неопределенно кивнул, но не произнес ни слова.
Новоиспеченная миллионерша покинула здание больницы и отправилась на Павелецкую площадь, надо было ехать домой, готовиться к похоронам.
Всю дорогу до площади, Маргариту Павловну одолевали противоречивые чувства. При мысли, что Лёнечки больше нет, сердце сжималось от тоски и тут же заходилось радостным стуком: четыре миллиона на счету! прибавить туда два с половиной миллиона прежних накоплений – большие деньги! Её деньги! А потом неверное сердечко ёкало от страха: а что если народ узнает? Что если обратно затребуют свои денежки? Нет! Теперь это её деньги! На её имя счёт, никто не может отобрать! А потом вдруг сомнение в сердце прокрадывалось: а имеет ли она право? Ведь для Лёнечки собирали, не для неё? Но Лёнечки больше нет…. И так по кругу.
Маршрутку на Невербин Маргарита могла бы найти и с закрытыми глазами, чуть ли не каждый день туда-сюда ездила. И водителей почти всех в лицо узнавала, некоторые из них и её знали, знали, что она в Москву к больному мужу ездит. Но сегодняшнего водилу она видела впервые. И даже обрадовалась, что незнакомый. Не будет задавать вопросов лишних, не надо будет объясняться.
Маргарита молча прошествовала мимо смуглого мужичка в клетчатой рубашке, заглянула в салон, там сидели четверо пассажиров: женщина её же возраста, парень, который что-то озабоченно бормотал себе под нос, молодая девушка, и толстяк с портфелем в руках. Маргарита села напротив женщин, подальше от храпящего в портфель мужчины.
– У нас проезд триста! – заскочил в салон водитель, обращаясь к Маргарите.
– Я знаю, – устало произнесла женщина.
– И никаких скидок! Оплата вперёд, перед отправкой!
– Вам сейчас заплатить? – начала раздражаться на крикливого водителя Маргарита.
– Нет, потом, как поедем. Просто, чтоб знали, а то удивляются потом, почему так дорого, – продолжал ругаться мужичонка, но беззлобно, а больше от скуки. – Знали бы они, сколько бензин щас стоит! А запчасти! Ещё налоги платить заставили …. Попробуй тут накопи, всё под чистую уходит ….
Маргарита уже не слушала болтливого водителя. Как и остальные пассажиры маршрутки, она погрязла в своих собственных мыслях и чувствах.
Глава 6. Acedia (Праздность)
– Арсений! – с нескрываемым раздражением позвал сына Виктор Константинович.
Сеня Мишин с трудом приподнял опухшие веки. С клубной тусовки он вернулся часов в пять утра и в голове до сих пор стучал хаус музон «Кабинета». Сеня навёл фокус замутненного взгляда на часы – десять утра. Рановато. Сделав ещё одно усилие, перевёл взгляд на отца. Тот стоял посреди комнаты, сложив руки на груди, нахмурив брови и сжав не по мужски маленький рот до размера куриной попки.
– Арсений! – снова поднял голос Виктор Константинович.
– Ну чего, пап?
– Тебе не кажется, что пора вставать?
– Ты чего не на работе? Сегодня же пятница, – переворачиваясь со спины на бок, прокряхтел Сеня. Вставать ему не хотелось.
– Я то в отпуске, а вот почему ты не на работе?
– А-а-а, точно…. В отпуске, – поморщился Сеня, игнорируя вопрос отца.
– Арсений, нам надо серьёзно поговорить!
– Па, давай потом. Я сейчас … это … не в кондиции.
– Значит так, – решительно подходя к кровати и скидывая одеяло на пол, рявкнул Виктор Константинович. – Пятнадцать минут тебе, чтобы … чтобы в кондицию себя привести. Жду тебя на кухне!
Виктор Константинович вышел, оставив дверь в комнату широко открытой. Из кухни выглянула мать и тут же скрылась. «Сегодня не заступится», – тяжко вздохнул Сеня. – «Ща будут дуэтом петь».
Делать нечего, Сеня скинул с кровати длинные ноги, потянулся, почесался, поплелся в туалет. После получасового отмокания в горячем душе, мозг, кажется, принял правильную форму, а то как воздушный шарик в башке болтался.
– Привет, ма! – сотворив мученическую улыбку, заглянул на кухню Сеня. – Кофе мне сделаешь?
– Привет, – ответила мать, пряча глаза. – Сейчас. Садись пока.
– Ты так и не ответил мне на вопрос – почему ты не на работе? – насупив светлые брови, сразу перешёл к делу отец.
Сеня тяжело вздохнул, посмотрел на родителя исподлобья, взглянул на мать, ища поддержки, а не найдя её, опустил глаза вниз.
– Уволился я.
– Опять? – взвизгнул Виктор Константинович.
– Па, я же говорил, мне не нравится там. Я не для того пять лет на юридическом учился, чтобы потом за копейки ассистентом вкалывать.
– А для чего ты учился? Чтобы по клубам и тусовкам таскаться? Чтобы у меня на шее сидеть?!!
– Витя, – вступилась было женщина, но тут же умолкла.
– Что Витя?!! – продолжал наезжать отец. – Что Витя?!! Третье место за полгода! Он что думает, что его на хорошую должность просто так, за красивые глаза возьмут?!! Надо было практику здесь в Москве отрабатывать, и место было! Нет! Он к дяде Толе в Невербин поехал, всё лето с Мариком прогулял, а потом сам себе характеристику накатал. А теперь?!! А теперь нам то не то, и это не этак!
– Да найду я работу, папа!
– Если бы ты её искал, то может и нашёл бы! А то ведь палец о палец не ударил!
– Ладно, всё. Закрыли тему, – отодвинув тарелку с завтраком и порываясь встать, обиделся было Сеня.
– Сеня постой! – заговорила наконец-то мать. – Витя успокойся, ты не о том хотел….
– Хорошо, – беря себя в руки, сказал Виктор Константинович супруге и примирительным тоном обратился к сыну. – У тебя сегодня собеседование в Газпроме. Я договорился. Возьмут без вопросов, пока на должность простого юриста. Если жопой в грязь не сядешь ….
– Витя!
– Да чего там, – отмахнулся Витя. – Если нормально всё будет, то до начальника отдела протянут. Там у Саныча свой человек есть. Тебе главное сегодня в семь в головном офисе появиться, документы завезти, бумаги подписать.
– А чего так поздно?
– А того! Я думал, ты сегодня на работе будешь, договорился так, чтоб ты успел.
– А на понедельник никак? – не унимался Сеня, потирая ноющие виски.
– Никак! – психанул Виктор Константинович. – Твой толкач в понедельник в командировку улетает, чтобы за время его отсутствия никого другого туда не посадили, надо сегодня всё оформить!
– А-а-а, понятно, – протянул Сеня.
– Понятно ему! Хоть бы спасибо сказал. Такую работу ему предлагаю, он ещё думает! Смотри у меня, профукаешь место … из дома выгоню.
Виктор Константинович для большей убедительности стукнул кулаком по столу и вышел из кухни.
– Ох, сыночек, – вздохнула мать, но тут же заулыбалась. – Начальник юридического отдела в Газпроме! Наконец-то работа по тебе будет. Ну, кушай-кушай. Надо тебе ещё рубашку свежую погладить.
Сеня вернулся к себе в комнату, включил телевизор. После двух чашек кофе спать совсем не хотелось, собираться в Газпром ещё рано. Не зная чем занять себя, Сеня включил компьютер и с головой окунулся в радужный мир социальных сетей. Он так увлекся, что чуть было не прослушал звонок мобильника, истерично орущего из-под кровати голосом Ричарда Райта.
Вытащив ворох насквозь прокуренной одежды, Сеня наконец-то отыскал в одном из карманов свой новенький Nokia. На дисплее светилось «Марик Невербин».
– Алле, – заулыбался Сеня невидимому собеседнику.
– Здорово, братан! Спишь что ли?
– Поспишь тут. Привет!
– Чем занимаешься?
– Да так, ничем особым, – лениво потягиваясь ответил Сеня.
– На выходные какие планы?
– Пока никаких. Есть предложение?
– Ага! У нас тут вечеринка намечается. Тусовочка для своих. Так что заканчивай своё ничего особое и дуй к нам. Завтра к тому же день города у нас, погуляем … если после сегодняшней тусовки живые будем.
– Блин, Марк, сегодня не могу.
– Не понял.
– У меня собеседование по работе сегодня вечером.
– Какое, блин, собеседование в пятницу вечером?!! Не гони, братан! Быстро дуй на вокзал, еще успеешь на автобус, я тя тут встречу.
– Не, правда не могу, отец шею свернет, если не пойду.
– Да чё дядя Витя тебе сделает? В угол поставит? – из трубки послышался веселый, беззаботный смех двоюродного брата. – В общем, смотри сам. Будут все наши, Катюха приедет, самое интересное пропустишь.
– Прости, брат, ну никак сегодня.
Молодые люди проговорили еще минут пятнадцать. Положив телефон на стол, Сеня тяжело вздохнул и вновь обратил свой взгляд на мерцающий экран компьютера. И это надоело! Посмотрел на часы. Тоска. Сеня прошёлся по комнате взад – вперёд, повалялся чуток на кровати, снова прошёлся.
– А! Была не была! – сказал он сам себе и начал быстро собирать дорожную сумку.
