Ани Хоуп
В объективе

Глава 1.

Ах ты, тощая тварь!

Джессика сидела в кафе на Юниверсити-плейс и крутила в голове фразу, с которой началась ее карьера журналиста. Кто бы мог подумать, всего пара слов зародила желание говорить так, чтобы ее голос слышали и внимали ему.

И вот около пятнадцати лет спустя тот самый голос, ровный и окрепший, звучит по субботам со страниц «МакЭвойТок», а иногда даже с передовицы.

Но разве можно обмануть мечту?

Еженедельник Билла, владельца и по совместительству шефа Джессики, – мелкая рыбешка в сравнении с акулами вроде «Таймс» и «Нью-Йорк Пост». Прогреметь на всю страну со статьей, достойной премии Пулитцера, маловероятно и скорее невозможно. Эти мысли открыли двери меланхолии, которая прокралась глубоко в душу и бесчинно хозяйничала.

В осенние дни, когда даже солнце не смело показаться на небосводе, Джессика работала в кофейне и попутно глазела на прохожих. Она куталась в шарф и уютную дымку кофе без молока, а компанию ей составлял ноутбук и старенькая фотокамера – на случай внезапного сюжета.

Но Нью-Йорк скупился и молчал, будто вредный лавочник в ожидании того, кто предложит ему самую высокую цену.

– Мисс? – к Джессике обратился официант с виноватой улыбкой. – Могли бы вы ответить на звонок или убавить громкость?

На экране ноутбука светилась иконка с фотографией Билла.

– Конечно, – она рассеянно кивнула и приняла вызов.

Шеф выглядел недовольным.

– Паркер, ты знаешь который час?

– И тебе привет, Билл, – она ответила с ленцой, помешивая давно растаявший сахар на дне кружки, но ее отстраненность Билла не волновала.

– А я скажу! – все так же сердито продолжил он. – Половина двенадцатого! Час назад ты должна была забрать пропуск на конференцию с сенатором Экклберри и до сих пор этого не сделала.

Джессика попробовала возразить.

– Билл, это показательное выступление, где нет ничего интересного. Я же просила отправить кого-то другого.

– О! Наверное, я должен был позвонить Джиму Ричу в «Дейли Ньюс» и сказать «Одолжи-ка мне одного из своих ребят, а то мисс Паркер пьет кофе с черничным пончиком!»

– Джима уволили еще в июле. И это не пончик, а виноградный пирог, – промямлила она.

Билл стукнул ладонью по столу, и глянцевая ручка с фирменным логотипом грохнулась на пол.

– Неужели ты не можешь ничего придумать? – взмолилась Джессика, прикусив губу.

– Отчего же? Могу! Высылаю электронный пропуск на твою почту.

– Билл, я серьезно.

Он откинулся в кресле и с натянутой улыбкой отрезал:

– И я, Паркер. У тебя есть тридцать минут, опоздаешь – лишу премии. – Немного подумав, Билл добавил: – Для начала.

Дьявол!

Джессика со злостью захлопнула ноутбук и в несколько глотков допила кофе. В карманах оказалась только смятая десятка, она бросила ее на стол и поспешила на улицу.

***

Кристофер стоял на пороге и хмурил брови.

– Ты уверен, что мы пришли по нужному адресу?

Здоровяк рядом с ним крякнул и осмотрелся: темнота, хоть глаз выколи. Единственное окно спряталось за плотной панелью, оттого цвет стен было не разобрать – то ли черный, то ли темно-синий. Половину и без того крохотной комнаты сожрал уродливый диван с красными подушками, остальное пространство отвоевал компьютерный стол с кучей мониторов.

Посреди этого безобразия стоял взъерошенный, но счастливый Клайд.

– Ты не мог выбрать нормальный офис? – с неодобрением спросил Кристофер, и улыбка на лице друга померкла.

– Сразу видно, что в пиротехнике ты соображаешь больше, чем в недвижимости.

Кристофер скорчил гримасу и, наконец, вошел.

– Рон, не стой на пороге, – обратился он к здоровяку, – а то выглядишь как сутенер на смене.

– Что недалеко от истины, – хохотнул Клайд и уселся за монитор. – Выкупил офис у порно-сайта, – пояснил он на недоуменные взгляды друзей.

Кристофер прищурился.

– По дешевке?

– Само собой.

– Но до этого устроил им проверку?

Клайд развернулся на стуле, и его небритое лицо со зловещей улыбкой гремлина осветилось мониторами.

– Не хочу вам мешать, – впервые за все время заговорил Рональд, – но у меня мало времени.

Клайд кивнул. Он потер руки и, замерев на долю секунды над клавиатурой, застучал по клавишам.

Беззаботность в комнатушке испарилась, воздух сгустился. Три пары глаз уставились в главный экран, но спустя несколько минут непрерывного мелькания ссылок, фотографий и цифровых кодов Кристофер сдался.

– Странно, что встречу вдруг отменили, – пробормотал Клайд под клавишную трещотку. – Как думаете, что произошло?

Кристофер откинулся на спинку дивана и пожал плечами:

– Есть только два варианта: либо он идиот, либо…

– Кто-то его предупредил, – подтвердил Рональд. – Но сейчас это наша последняя зацепка. На остальных объектах Экклберри усилил охрану.

Кристофер спрятал лицо в ладонях и потер лоб.

– Новая попытка вызовет подозрения. Стоит признать, мы упустили возможность. В его офис нам не попасть.

Дело зашло в тупик. Столько лет поисков и усилий, и все ради чего? Правда шелковым платком коснулась пальцев, но стоило сжать кулак, как внутри осталась лишь пустота. В который раз сенатор Экклберри был на шаг впереди, от чего внутри клокотал вулкан ярости, и сдерживать его становилось все труднее.

Ладонь Рональда легла на плечо, тяжелая и теплая. Знак молчаливой поддержки, принятый у друзей. Беззвучное «Я понимаю».

– В офис, может, не попадем, а на пресс-конференцию запросто, – просиял Клайд.

Парни переглянулись. Первым в себя пришел Рональд.

– О чем ты говоришь? – спросил он.

– Скоро выборы, сенатор дает масштабное интервью для прессы. Но мероприятие закрытое и нигде не освещалось.

Кристофер нахмурился:

– Предлагаешь прорваться силой?

– Прибереги силенки для главной битвы. Я смогу тебя зарегистрировать.

– С этого нужно было начинать. Когда оно?

– Тебе лучше поспешить. До начала тридцать минут.

Кристофер в недоумении замер. Пальцев коснулся обманчивый шелк, но на сей раз он не думал сдаваться, даже если придется заставить Нью-Йорк замереть.

Кристофер вскочил с места и швырнул ключи Рональду:

– Дружище, пригони мою машину с парковки. А ты, – он обернулся к Клайду, – пришли сообщением адрес.

Не прощаясь, он выбежал из двери. Времени оставалось в обрез. Вот бы поймать такси!

***

На противоположной стороне дороги среди грузовиков и внедорожников притормозил таксист.

Промозглый ветер дунул в лицо. Махнув водителю рукой, Джессика намотала потуже шарф и уткнулась в телефон, чтобы проверить сообщение от Билла.

Краем глаза она заметила, как желтое пятно подъезжающей машины заслонила тень. Высокий мужчина открыл заднюю дверцу и забрался на сидение.

– Эй, какого черта? – закричала Джессика, выбросив руку вперед.

Но незнакомца это не остановило. Он опустил окно и, удаляясь все дальше и дальше, крикнул на прощание:

– Прости, я очень спешу!

– А мне что, по-твоему, делать? – Джессика сделала еще несколько шагов и, остановившись прямо на проезжей части, топнула ногой. Грозный призыв остался без ответа: машина мигнула поворотником и скрылась из виду.

Гнев обуял грудь, но он был слабым помощником в борьбе с несправедливостью.

– Мне нельзя опаздывать, – запричитала она, перебросив кожаный ремень сумки с фотопринадлежностями на другое плечо.

Выходка этого наглеца могла стоить статьи. Допустить такое и доставить удовольствие мелким подхалимам Билла в офисе? Ни за что!

– Хотела сложностей? Получай! – она ругала себя, позабыв, что стоит посреди дороги, когда за спиной послышался тихий шелест колес приближающегося автомобиля.

Джессика обернулась и не поверила глазам: с выключенными фарами перед ней стоял желтенький «Фольксваген». Она огляделась, как львица, готовая к прыжку. На кону была репутация и, что немаловажно, премия. А потому очередной вор пал бы жертвой собственной самонадеянности.

Из окна появилась рука. Сначала Джессике почудилось, будто ее владелец жестом требует убраться с пути, но водитель высунулся из окна и окликнул ее:

– Будем стоять или едем?

Без колебаний Джессика ринулась к такси и, забравшись в салон, выдохнула.

– Если вы не святой, то за это вам точно воздастся, – сказала она, обмахиваясь ладонью. От волнения тело бросило в жар, щеки пылали огнем.

– Я этим зарабатываю, мэм, – отозвался мужчина. – За работу еще никто не попадал в рай.

Усмехнувшись его комментарию, Джессика проверила адрес и доверилась судьбе. Вообще-то, доверять непостоянным сучкам опасно, но раз уж та сама протянула руку…

За окном пестрели витрины – в красно-желтом ансамбле кружились цветы, зонты и листья, как восточные красавицы на индийской свадьбе.

Джессика любила осень, она всегда пахла по-особенному: мокрой листвой, тыквенным пирогом. А кофе? Даже кофе, сваренный по утрам, источал неземной аромат.

Но главной любовью были дождливые вечера. В час, когда город зажигал огни, и улицы заполнялись золотистым свечением, она доставала зонт и отправлялась гулять. В слякоти, вместе с листвой, тонули заботы.

Вопреки всему Джессика чувствовала нутром, что именно осенью жизнь – как опытная вязальщица набирает первую петлю шарфа – делает новый виток. Это чувство временами давало о себе знать: в груди становилось тесно, хотелось бежать, петь, любить, действовать. Жить, наконец! Да так, как никогда не решалась прежде. И она ждала, будто какой-то день может стать подходящим. Будто…

Ничего не менялось, ожидание – разменная монета.

Вот и сейчас, вместо того, чтобы слушать себя, доверять своим желаниям, она плелась на конференцию, куда ее направил Билл.

– Мы почти приехали, мэм, – будничным голосом доложил водитель, вырвав ее из размышлений.

Джессика улыбнулась.

– Вы – мой спаситель. Я бы ущипнула вас для верности, но вы за рулем. До сих пор не верится, что по какой-то счастливой случайности вы свернули в тот проулок и выручили меня.

– Я так долго работаю, мэм, что убедился – случайностей не бывает. Это как сядет ко мне пассажир и требует ехать быстрее, мол, опаздывает. А я уже вижу, успеет он или нет. А все почему? Мы все оказываемся в нужном месте в нужное время. И если вдруг кажется, что ты опоздал, нужно просто подумать, а должен ли ты быть там, куда так спешишь?

– Но ведь мы постоянно куда-то спешим, – задумалась Джессика. – По-вашему выходит, что нужного места не существует?

Водитель хрипловато рассмеялся, как будто не делал этого сотню лет.

– Выходит, что так. Пока мы живы, наш путь продолжается.

Джессика поежилась и тихо спросила:

– Что в таком случае скажете обо мне?

Мужчина пожал плечами и встретился с ней взглядом в зеркале заднего вида.

– Только одно. Вы успели.

Он остановился у лестницы городской ратуши с величественными колоннами.

Вертя в голове слова таксиста, Джессика поднялась по крутым ступеням. У самых дверей намечалась потасовка: один журналист что-то кричал и размахивал руками перед лицом проверяющего. На шум вышел другой охранник, более суровой наружности, но даже его грозный вид не успокоил смутьяна.

– Хоть что-то интересное, – хмыкнула Джессика и замерла.

«Тот самый тип, который украл мое такси!»

Она сжала кулаки, намереваясь выйти на поле боя со свежими силами, но передумала – дела у воришки и без того шли неважно.

– Мое имя должно быть в списке. Проверьте еще раз – Кристофер Бейс! – крикнул он и заходил взад-вперед.

С гордостью задрав подбородок, Джессика предъявила пропуск и обернулась к угонщику с победоносной улыбкой.

– Мгновенная карма, дружок, – пропела она и вошла внутрь.

Глава 2.

Расчехлив камеру, Джессика настроила объектив и сделала несколько пробных снимков.

– Мисс? – окликнул ее строгий голос.

Как оказалось, он принадлежал одному из рядовых церберов, что рассредоточились по периметру как оловянные солдатики. Гладко выбритое лицо, обнажавшее шрамы – свидетельства схваток, из которых он некогда вышел победителем, – могло вселить ужас, если бы не другая деталь его образа. Костюм. Борты серого пиджака еле сходились на широкой груди и обтягивали ее, как бечевка вяленую оленину.

Сдержав смешок, Джессика приняла невозмутимый вид.

– Мисс, в регламенте встречи прописано…

– Да-да, никакой съемки до конца интервью, – она закончила фразу за него и покачала головой.

Ей никогда не нравились политические встречи: список удобных вопросов и никакой оригинальности. А там, где нет оригинальности, нет и сенсаций. Равно как и успеха.

– Идите по указателям и займите место. После начала в зал никого не пустят.

Джессика не стала спорить и последовала за табличками со словом «Пресса», пока не уперлась в огромные двери из африканской билинги. Она вошла и осмотрелась.

Белые стены контрастировали с красной бархатной обивкой на стульях. Государственные флаги стремились пиками к потолку. На центральном подиуме растянулся стол для заседаний с микрофонами.

Джессика постеснялась сесть в первом ряду и заняла место в третьем. Она рассчитывала встретить хоть одного знакомого, но десятки хмурых лиц остались чужими.

– Черт! – раздалось у входа, и все обернулись. Незнакомец из такси зацепился за дверную ручку и с такой силой дернул рукой (будто кто-то все еще пытался его остановить), что чуть не оторвал рукав.

Джессика закатила глаза и отвернулась. Какое ей дело до чужих неурядиц? Но любопытство взяло верх, и она снова покосилась назад.

– Привет! – Серые глаза смотрели с прищуром. – Мы где-то встречались?

Джессика вздрогнула от неожиданности.

– Да, точно! Это же ты, девушка из такси! – воскликнул он, будто увидел добрую знакомую, и обратился к соседу Джессики. – Простите, сэр, не могли бы вы уступить свое место?

Не успела она возразить, как Кристофер уселся рядом.

– Как думаешь, будет сегодня что-нибудь интересное? – спросил он, пытаясь ее разговорить.

Джессика надменно фыркнула.

– Для новичка ты много болтаешь, – она открыла блокнот, коим не пользовалась обычно, но теперь будто обрела в нем источник уверенности и деловитости.

Кристофер рассмеялся и потер затылок.

– Наверное, ты права.

Джессика украдкой взглянула на соседа и отметила, что он совсем не походил на репортера – ни камеры, ни диктофона. Ничего. Немного взъерошенный вид, всклокоченные черные волосы и глаза. Глаза цвета прохладного неба блуждали по ее лицу, смущая все больше.

– Значит, журналистка. – Губ Кристофера коснулась ухмылка, которая до безобразия ему шла. Она не портила его лицо, наоборот, придавала мужского шарма.

Джессика одернула себя и мотнула головой, стряхнув нелепые мысли.

– Из твоих уст звучит как оскорбление.

Он возразил:

– Напротив.

– Отчего же ты удивился?

– Не самая безопасная профессия для женщины.

Джессика закатила глаза, сочтя причину притянутой за уши.

– Ага, рискую умереть со скуки! Но есть и плюсы.

Он откинулся на спинку и спросил:

– Какие, позволь узнать?

– В дамскую комнату нет очереди, – брякнула она и пожалела.

Кристофер на мгновение замер, надул щеки, а затем расхохотался, запрокинув голову. Она испугалась, что в мгновение ока станет центром внимания, но его заливистый смех потонул в рокоте толпы.

Кто-то захлопал в ладоши. Из двери в самом дальнем углу появился худощавый мужчина среднего роста. Ссутулившись, он неуклюжим шагом добрался до стола и отодвинул стул. Тот загромыхал железными ножками. Голова мужчины вжалась в плечи, он что-то пробормотал под нос и медленно опустился. Джессика с Кристофером переглянулись.

– Странный малый, – сказал Бейс, она кивнула.

Мужчина постучал в микрофон и прокашлялся. По залу поползли шепотки.

– Дамы и господа, мы начинаем пресс-конференцию по случаю грядущих выборов в Сенат штата Нью-Йорк. Встречайте! – С этими словами из той же двери появились охранники на подобие того, что Джессика встретила на входе. Оглядев присутствующих, один из них обернулся через плечо и кивнул.

Сенатор вышел к голодной журналисткой публике, широко улыбаясь, как будто улыбкой мог ее накормить. Джессика такое блюдо сочла диетическим.

Внутри нее возились червяки злости: на Экклберри, на Билла, на систему. Она хотела встать со стула и вывалить кучу вопросов, чтобы вскрыть настоящее лицо политика. Как говорил Билл? Невинность заканчивается там, где детство продается юности? Так вот Экклберри разменял и эту монету, причем давно.

Глядя на тучного мужчину, который переваливался с ноги на ногу вместе со своим животом, Джессика поморщилась.

– Теперь ясно, почему нужно столько охраны. Одного не хватит, чтобы прикрыть его тушу, – Кристофер с брезгливостью наблюдал за действом, сложив руки на груди.

Джессика кивнула в знак согласия.

– Как будто выносят чертов Грааль.

Тем временем сенатор уселся в приготовленное для него кресло, вынул из листочки нагрудного кармана носовой платок и вытер испарину. Было видно, что конференция для него такая же пытка, как и для сутулого человечка рядом с ним. На долю секунды Джессике показалось, что несчастный горбится не от физического недуга, а оттого, что взвалил на себя непосильную ношу консильери дьявола в сенаторском обличии.

– Никогда не выходи замуж за политика, – Кристофер боднул ее плечом и кивнул вперед. – Кто знает, во что этот человек превратится с годами.

Она закрыла глаза и, покачав головой, сквозь улыбку шепнула:

– Тише, а то нас выведут раньше, чем сгорит спичка.

Сенатор взял слово. Джессика не слушала торжественную речь, которую, она была уверена, за Экклберри написали специально обученные люди. Также мимо ушей пролетали пышные клятвы, ведь опыт былых поколений служил доказательством, что обещание – необходимая прелюдия к иллюзии.

Джессика накрутила прядь волос на карандаш и ощутила пристальное внимание недавнего знакомого. Прежние мысли о том, что Кристоферу не интересна встреча, завертелись в голове. Может, он доставал ее, чтобы избежать скуки? Нет, вряд ли. Он бы не пытался так рьяно попасть на конференцию, тем более – угрожать охране. Что-то в нем не так.

Джессика бросила короткий взгляд-предупреждение, но Кристофер не отвернулся.

– Сенатор – там! – Джессика указала карандашом, но, заметив следы зубов на ластике, смутилась и быстро опустила руку.

– Не переживай, – успокоил Кристофер, – и взгляни на меня. Думаешь, я просто так не взял карандаши? А будь у меня ручка с бумагой, я бы и вовсе начал плеваться.

Сероглазый тип раздражал Джессику своей болтовней, однако регулярные попытки подняться в ее глазах все же подкупали. Бейс отвернулся, а она с благодарностью посмотрела на него.

– Приступим к вопросам, – объявил пресс-секретарь. – Мужчина с желтой тетрадью, прошу вас.

В первом ряду поднялся репортер, по залу прокатилось щелканье кнопок, десятки диктофонов начали запись.

Все пошло по знакомой схеме: Экклберри рассказал о грандиозных планах, куда же без них, вскользь упомянул достижения и закончил патриотичными призывами, скандируя лозунги и выбрасывая в воздух сжатый кулак.

«Наверное, возомнил себя рок-звездой!»

Получилось комично. То ли все устали, то ли не разделяли свежих идей. Никто не откликнулся. Может, Экклберри не понял, что журналисты не та публика, которой можно что-либо навязать.

Джессика зевала и вычеркивала вопрос за вопросом, будто минуты на циферблате часов.

– Последний вопрос. Постарайтесь нас удивить, – пресс-секретарь обвел репортеров усталым взглядом. – Да, вы, мужчина в третьем ряду.

Джессика подняла глаза и взглянула на соседа по левую руку. До этих пор он подпирал голову кулаком, о чем свидетельствовало красное пятно на щеке, и рисовал на полях тетради.

«Неужели…»

– Постараюсь развеселить, – Кристофер улыбнулся и поднялся, выпрямившись в полный рост.

Джессика приоткрыла рот, но тут же его захлопнула, интуитивно погладив камеру.

– Кристофер Бейс, издание «Политические ошибки», – голос его наполнился металлом, от прежнего дружелюбия не осталось следа. – Сенатор, у меня несколько вопросов, если позволите.

Экклберри махнул рукой, его жест был господним расположением, и Джессику передернуло. Мысленно она пожелала удачи Бейсу, ведь новички частенько тушевались перед большими шишками. Но Кристофер не выглядел парнем из робкого десятка. В его позе читалась небрежная уверенность, как если бы он прятал козырь до конца партии в рукаве и вот-вот собирался его использовать.

– Сенатор Экклберри, два года назад вы обещали бороться за права женщин на рабочих местах. Как считаете, вам удалось? Вы справились с задачей?

«Этого вопроса не было в списке!» – Джессика перевела взгляд на сенатора, тот пожал плечами и промокнул лоб платком.

– К сожалению, эта проблема не из тех, что решаются в одночасье. Но мы приложили много усилий, чтобы к женщинам относились уважительно.

– Где бы они ни трудились? – уточнил Кристофер.

– Именно так, – кивнул Экклберри.

Джессика поджала губы, сочувственно взглянув на Кристофера. Это была неплохая попытка. Но он вдруг спросил:

– Вам знакомо имя Молли Дэвис, сенатор? Думаете, с ней вы обошлись с уважением?

Лицо Экклберри перекосилось и приобрело пунцовый оттенок. По затылку Джессики разбежались мурашки предвкушения.

– Придерживайтесь списка вопросов! – вмешался пресс-секретарь, но Кристофер продолжил свое наступление.

– Вы знаете, что мисс Дэвис собирается подать на вас в суд сразу по двум статьям?

Зал ахнул. Экклберри сжал кулаки и кивнул помощнику. Тот незамедлительно двинулся в их сторону. Джессика сама не заметила, как включила камеру и навела объектив.

– Мисс Дэвис утверждает, что стала свидетелем получения взятки, и за это вы хотели ее наказать, надругавшись над честью и достоинством. Как вы это прокомментируете?

Сенатор подскочил с места и заорал во весь голос:

– Кто пустил этого ублюдка?

Щёлк! Щёлк, щёлк…

Джессика сфотографировала сенатора в порыве гнева, благодаря за такой ценный подарок небеса. И Кристофера Бейса.

Когда охранник взял ее под локоть, она испугалась. Сердце заколотилось под ребрами.

– Живо на выход! – рявкнул он, а его напарник скрутил Бейса.

– Отпустите, я сама! – Джессика освободилась из железной хватки и вышла за дверь. Потирая место, где недавно сжимались тугие тиски, она прошла к гардеробу, забрала пальто и накинула его на плечи.

Охранник следовал попятам. Джессика чувствовала затылком его дыхание. Она стиснула челюсть и сквозь зубы процедила:

– Да что вам от меня нужно? Хотите проводить до дома или… – Она перевела взгляд на Бейса. Его буквально вытолкали взашей, но он не выглядел обеспокоенным. Напротив, довольное лицо приютило ухмылку.

Кристофер тоже заметил Джессику, которую донимал навязчивый провожатый.

– Проблемы? – поинтересовался он, подойдя ближе.

Охранник свел брови на переносице и уперся руками в бок.

– Вы вели запрещенную съемку. Не создавайте проблем. Отдайте карту памяти, и я вас отпущу.

Джессика сжала камеру, как последнее сокровище, которым не хотела делиться. Завидев замешательство девушки, верзила сделал шаг и протянул руку. Толстые длинные пальцы приближались к ее старенькой «Кэннон», до необратимой потери оставались считанные дюймы. Но в следующий миг пальцы дрогнули, раздался глухой шлепок.

Бах!

Кристофер с размаху приложился к его челюсти. Охранник отшатнулся, закрыл глаза и замотал головой. Джессика оторопела. Мужчина явно нуждался в помощи, но она вросла в пол, как старый дуб, не в силах сделать и шага.

Кристофер сгреб Джессику и поволок прочь.

– Куда мы бежим? – спохватилась она, когда очутилась в темном коридоре.

– Сама знаешь, сколько охраны на главной лестнице. Это технические помещения. Нам нужен запасной выход.

Джессика моргнула в надежде хоть что-то разглядеть.

– Откуда ты знаешь, что он здесь есть?

– Запасной выход есть всегда, как и план! – Кристофер не ошибся. Петляя в темноте, он вывел ее к двери, ведущей на задний двор. – Отлично! – воскликнул он и прибавил скорости.

Джессика старалась не отставать, но запыхалась и выдернула руку. Кристофер тоже остановился.

– Что случилось?

– Что случилось? Ты только что сделал меня соучастницей, понимаешь?

– Боже! – Он закатил глаза и потер лоб. – Это ты мне говорила про опыт? Еще минуту и нас с тобой схватят. Тогда это станет наименьшей из твоих проблем.

Джессика нахмурилась, но поняла, что он прав.

– Если до тебя наконец-то дошло, то позволь мне нас вытащить. Сюда! – Кристофер пошел по мощеной дорожке и ни разу не обернулся. Как будто знал, что она последует за ним.

Миновав статую Хораса Грили, он указал на черный «Крайслер». Джессика огляделась и тихо спросила:

– Ты собираешься его угнать?

С трудом сдержав улыбку, Кристофер покачал головой.

– Хватит на сегодня преступлений. Садись, – он подошел со стороны пассажира и открыл дверцу. Джессика зажмурилась, но сигнализация не сработала.

– Машина твоя? – Она забралась на сиденье и пристегнула ремень.

– Как журналист ты задаешь неправильные вопросы, – Кристофер вжал педаль газа в пол, колеса завизжали и через несколько секунд они скрылись в клубах пыли.

Всю дорогу до Верхнего Ист-Сайда Джессика трясла ногой и кусала губы.

– Какого черта меня поманило в журналистику? – вскрикнула она, стукнув кулаком по подлокотнику.

Кристофер бросил в ее сторону беглый взгляд и дернул плечами.

– Да, из тебя получился бы неплохой повар.

– Что ты сказал? Ну-ка повтори!

– Ты пахнешь выпечкой. Вот я и предположил, что стряпуха более подходящая для тебя профессия.

Он предупреждающе погрозил пальцем, когда увидел женские кулачки.

– Ты же не кинешься на человека за рулем, правда?

Джессика вздохнула и перевела дух.

– Умница. Это правильное решение.

– Не расслабляйся, – она прищурилась и многообещающе произнесла: – Ты когда-нибудь остановишься.

Кристофер рассмеялся.

– Забавно. Я всего лишь предположил, а ты приготовилась защищать дело кулаками. Знаешь, о чем это говорит?

– О чем?

– Что ты на своем месте. – На сей раз в его словах не было издевки.

Она расслабила ладони и опустила их на колени.

– Судя по поставленному удару, ты тоже не психоаналитик.

Кристофер прыснул, прибавил газу и достал телефон. Он выбрал номер из списка, нажал вызов, и через некоторое мгновение ему ответили.

– У нас проблемы, – спокойно сообщил он кому-то. – Одна репортерша влезла в перепалку, пришлось применить силу.

Кристофер резко вывернул руль, и Джессика вжалась в дверцу.

– Нет, хвоста нет, – он продолжил разговор, проверив зеркала. – Девушка? – Он перевел взгляд на Джессику. – Кажется, еще не до конца все понимает.

– Эй, я вообще-то здесь и все слышу!

Кристофер хмыкнул.

– С характером!

Джессика захлебнулась от наглости Бейса и скрестила руки на груди. Вообще-то она и впрямь не понимала, что теперь делать. У нее оказался материал, которого не было ни у кого.

– Да, скоро буду. – Кристофер сунул телефон в карман и пожал плечами. – Извини, ничего личного.

Джессика вперилась в него взглядом и потребовала ответа.

– Кто ты такой?

– Что? – удивился он.

– Что не ясного в вопросе? Днем украл мое такси, а самого ждет припаркованный «Крайслер».

– Ты разбираешься в машинах?

– Не увиливай. Не похоже на совпадение, правда? Ты ведь знал, что все пойдет именно так?

– Я предполагал, что меня выгонят, но твое спасение в мои планы не входило.

Джессика проигнорировала его слова и подалась вперед:

– Ты ведь не журналист, верно?

Кристофер вцепился в руль. На побелевших костяшках растянулись ссадины, он поморщился и сжал губы.

– Твое молчание красноречивее ответа.

– Ты умница, – с серьезным видом заключил он и притормозил у обочины. – А теперь выходи и позвони своему шефу.

– Но…

Кристофер отстегнул ремень и наклонился так близко, что Джессика зажмурилась. Лицо обдало свежим парфюмом, напоминающим летний дождь на берегу океана. Она потянула носом и едва не коснулась его щеки.

Кристофер открыл дверь и стальным голосом приказал:

– Немедленно выходи!

Джессика опомнилась, твердый взгляд серых глаз указывал на улицу. Словно вышвырнутый щенок, она отстегнулась, схватила вещи и выбралась из машины.

– Не стой, как вкопанная. Делай то, что я сказал!

Кристофер покачал головой, натянул очки и выкрутил руль. Не понимая того сама, Джессика включила камеру и сфотографировала отъезжающий автомобиль.

ЩЁЛК!

Она нашарила в кармане телефон и послушалась совета. Хотя на совет это походило мало, Джессика понимала, почему Кристофер настаивал. Шеф наверняка знал, как поступить. Прошло больше трех гудков, прежде чем в динамике послышалось знакомое «Паркер?»

– Билл! – Джессика крикнула в трубку, обрадовавшись родному голосу так, будто провалилась в яму и только сейчас смогла хоть до кого-то дозвониться. – Билл, – повторила она слова Бейса, – кажется, у нас проблемы.

***

Стоя в центре города, Джессика оставалась легкой мишенью. Чтобы сохранить будущий репортаж, нужно двигаться, и, как сказал Билл, чем быстрее, тем лучше.

Радовало одно, Кристофер сделал крюк до Центрального парка, где роилась уйма свободных таксистов и еще больше людей. Смешавшись с толпой, она добралась до первого свободного такси и назвала адрес в Верхнем Манхэттене.

Все – от их с Бейсом встречи до побега от охраны сенатора – правильно, она чувствовала. Случайностей не бывает. Но тоненький голосок разума противно твердил, что дальше будет только хуже.

Она сжала камеру в руках.

«Я в безопасности, пока еду. Как только окажусь в офисе, ничто не сможет меня защитить. Ничто и никто».

Внезапная мысль пронзила виски острыми шпицами.

– Простите, сэр, – обратилась она к водителю. – Не могли бы вы сделать круг. Я должна кое-что завершить, до того, как мы приедем.

– Как пожелаете, мисс, – отозвался он, поглядев на счетчик.

Джессика дрожащими пальцами подняла крышку ноутбука и нажала на кнопку.

– Ну же, миленький, скорее.

Водитель взглянул на нее в зеркало заднего вида с непониманием.

– Не обращайте внимания, я сама с собой.

Когда компьютер включился и запыхтел, она вставила карту памяти в разъем, запустила браузер и отправила копии снимков на личную почту для экстренных случаев. Правда, за все время работы этот случай был первым.

Таксист притормозил у дверей «МакЭвойТок» ровно тогда, когда Джессика облегченно вздохнула. Все готово. История действий подчищена.

Она расплатилась и вышла.

Погода портилась. По небу расползлись пузатые тучи, грозящие вот-вот лопнуть и вылить свое содержимое на горожан.

– Джессика!

Билл ждал у входа. Он пританцовывал и старательно кутался в пиджак, но покрасневший нос и синеватые губы говорили Джессике о том, что шеф выскочил на улицу сразу после разговора с ней и порядком замерз.

– Идем внутрь. Я все расскажу.

«МакЭвойТок» обитала на Амстердам-авеню и занимала половину первого этажа. В небольшом вестибюле Билл устроил выставку: разместил стенды с «золотыми» номерами газеты, лучшие – по его мнению – статьи и рамки с городскими наградами. Он утверждал, что с утра каждому журналисту нужна мотивация. Ведь если ты не считаешь свою профессию нужной, то никогда в ней не состоишься. За вестибюлем, как огромная кастрюля, бурлил офис.