Англия Полак
Невинные создания

ГЛАВА 40

Так-так. А вот и мальчики. Один сидит на лавочке, с идиотским выражением лица, и с недоумением в мыслях, а второй пристроился в очереди за мороженым. Если первый, несмотря на совершеннолетие, так и остался тупым подростком, то второй является настоящим мужчиной.

Сильный, агрессивный и сексуальный Виктор Вэйланд. Семь футов мертвого, но до чего привлекательного мяса. Он не был смазлив, как Херувим, скорее обладал дикой, мужской красотой. Жесткие линии челюсти и волевой подбородок. Прямой, как стрела, нос и выразительные, изумрудные глаза. Один только его взгляд, мог вынудить человека обоссаться, чего уж говорить о голосе. Ох-ох… демон во мне ликовал, когда слышал низкие, вибрирующие нотки на его связках. Этот голос пробуждал во мне жажду вспороть его глотку и сыграть на них соло Джованни Соллима…¹¹⁸ или затрахать его досмерти. Я улыбнулась. Кроме прочего, Виктор является бойцом спецподразделения. Наемником, исполняющим правительственные приказы по устранению лиц с грифом – особо опасен или разыскивается интерполом… правда, все это в прошлом, так как он и сам приобрел статус – устранить любым способом, потому что с такой должности никто не уходит просто так. Если увольняешься, то билет становится пулей во лбу и безымянной могилой. Впрочем, Виктор почти выбрался из болота «Фемиды». Его начальство уже прошерстило информацию, с трудом веря в то, что он мертв, а это было полтора года назад и естественно, они не оставляют попыток опровергнуть фальшивую байку о внезапной кончине лучшего из лучших. Будь я на их месте, а на его – мой заклятый враг, тоже решила бы, что это ложь.

– Сеферона. – Голос Годвина прокатился по коже, как триллион ядовитых шипов, но это было приятно. Люблю, когда ангелочки начинают выказывать мне свои истинные чувства. – Ты здесь с какой-то целью или просто ошиблась дверью? – он встал передо мной, загораживая своей рожицей интересующий меня, вид.

Хм… как всегда, при параде. Не будь он модником до мозга костей, то наверняка сошел бы за двойника Бой Джорджа.¹¹⁹

– Годвин. – Я расплылась в улыбке. – Рада видеть тебя.

– Ты не ответила. – Он сжал челюсти. Ух, а ангелок-то настроен надрать мне задницу.

– Просто вышла подышать свежим воздухом.

– И поэтому пялишься на моего подопечного? – Годвин приблизился, нависнув надо мной. Пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза. Стоило надеть что-то покрупнее ростом, чтобы не чувствовать себя карликом, но мне нравилась шкурка, которую я выгуливала. Она красивая, как божество и сексуальная, как дьявол. На такую обратят внимание, а если захочу, то и свернут себе шеи, чтобы проводить взглядом мою аппетитную задницу в обтягивающем платье.

– Я не единственная, кто на него пялится. – Наблюдать за Виком в течение всей его жизни, было… сплошным удовольствием. Смотреть, как он взрослеет и становится мужчиной. Как он справляется с трудностями, как выполняет свою работу или как трахает женщин… черт, я завидовала этим сучкам, желая быть на их месте. – К тому же, я тоже куратор. – Я изучала свои длинные ногти. – Хочу знать, партию для моего бойца.

– Я знаю, что ты задумала.

– А я знаю, что ты растрезвонил Найлу наш маленький секрет. – Вернув к нему взгляд, я хищно улыбнулась. – Понравилось, когда он вынудил тебя говорить или хочешь, чтобы это сделала я? – люблю доводить до белого каления крылатых придурков. Что поделать, я демон и мы видим слабости… точнее, слабости смертных, а то, что совершил Годвин, до сих пор ярмом висит на его хрупкой шейке. Настанет день, и она сломается, а я буду хохотать от радости.

Годвин вцепился мне в глотку, сжав ее с нечеловеческой силой. Уф, сколько пыла в этом теле. Мне почти жаль этого сентиментального придурка. Не успел он разделить свою страсть с возлюбленной, а какой бы мог выйти союз! Слетевший с катушек наркоман и прогнившая до костей, шлюха…

– Сучье отродье. – Прошипел ангел. Его глаза запылали ярко-белым сиянием. – Только заикнись об этом, и я скормлю тебя, твоим же гребаным сородичам.

Я нахмурилась. Ну, почему они сразу переходят к угрозам? Неужели, нельзя относиться ко мне, как к женщине? Уважать меня? Быть обходительным и вежливым? Вот всегда они так, сначала просят, потом получают желаемое, а что коснись, так начинают махать кулаками. При чем, зря.

Обхватив Годвина за запястье, я сдавила его с той же силой, что и он мое горло.

– Убери свое куриное крылышко от моей шеи, Годвин. Я тебе не по зубам, как и эта шкурка. Между прочим, она совсем новая и я не хочу, чтобы ты изуродовал ее. – Но, придурок и не думал соглашаться, усиливая хватку, пока не раздался треск. Адово пламя, из-за его несносности, кожа лопнула. – Руку. – Прорычала я.

– Я убью тебя.

– Ты не сделаешь этого, потому что у нас сделка. Разве, ты не получил то, что так вожделел? Правда, не заметно, что ты светишься от счастья. Только и делаешь, что распускаешь сопли и коришь себя за желание. Так может мне прекратить твои страдания? Я могу рассказать Юджину правду.

– Не смей! – рявкнул он, рывком втиснув меня в дерево. Я сморщилась от раздражения. Клянусь дьяволом, если ублюдок испортить оболочку, я его голыми руками разорву. – Не смей ему рассказывать, подлая тварь!

Бедненький. Так переживает, что аж вспотел. Для ангела, это нонсенс, но у Годвина сейчас не только нервы шалят, но и давление зашкаливает от страха. Интересно, что сделает с ним Юджин, когда узнает, какую сделку Годвин со мной заключил, ради собственного счастья? Я же говорила, что смертные – глупы и эгоистичны. Годвин не исключение. Он жаждал заполучить то, что ему не принадлежало, пожертвовав тем, что было у Юджина.

– Ладно-ладно. Успокойся, Годвин. Я ничего ему не расскажу, пока ты сам этого не захочешь. Я готова унести тайну в могилу, только имей в виду, – я невинно хлопнула глазами. – Еще раз позволишь себе подобную выходку, я самолично отправлю тебя в лимб. Поверь, ты насладишься вечностью с видением того, как твоя девка подыхает.

Годвин тут же одернул руку и отступил назад.

– Ненавижу тебя. – Прорычал ангел, испепеляя меня убийственным взглядом.

– Я тоже тебя люблю, ангелок. – Я улыбнулась, припоминая, как он выкрикивал эти слова, когда увидел результат сделки. Миленькое зрелище. Хрупкий, разрушенный изнутри, человечешко, горько оплакивающий свое бесполезное существование. Если соглашаешься принять помощь от демона, будь готов к жертвам… а их было даже три. – Как думаешь, я понравлюсь Вику?

– Как и вегану сырое мясо. – Ядовито выплюнул он, на что я хихикнула.

– Ох, Годвин. Ты всегда мне нравился. – Я мечтательно закатила глаза. – Помнишь, нашу первую встречу? Я частенько ее вспоминаю. Нам было очень хорошо вместе, пусть ты и притворялся. – Крылатый сморщился в отвращении. – Хмм. Как думаешь, если бы я примерила на себя ее лицо, ты бы кончил сильнее?

– Заткнись на хуй. – Гаркнул Годвин, с раздражением вытащив самокрутку. Сделав пару глубоких затяжек, он снова ляписто выругался. – Зачем тебе, Вик?

Я с шумом вдохнула, наблюдая за бойцом. Черт, он только что спер у мужика из кармана бумажник. Красавчик, ты поразил мое черное сердце.

– Хочу трахнуть его. – Поймав на себе мрачный взгляд ангела, я пожала плечами. – Такой ответ тебя устроит?

– Нет.

– У него не было женщины полтора года. Ты реально думаешь, что Вик не захочет меня?

– Я думаю, что у него не встанет, когда он поймет, что ты такое.

– Ну-ну, Годвин, не ревнуй. Знаю, я неотразима, но нельзя же быть такой жадиной. – Я деланно причмокнула, скрестив руки на груди. Он прошептал, что-то вроде – пошла на хрен сука конченная. Ох, ну, какой Годвин, все-таки невоспитанный! – Ну, а как поживает Дядя?

– Почему бы тебе у него самого не спросить? – Годвин, также наблюдал за Виком, выпуская колечки дыма.

– Ага, чтобы стать кормом для его милых зверушек? Нет, спасибо. Подожду удобного случая.

Кто бы мог подумать, что разговоры о вражде Бога и Дьявола, окажутся детскими сказками. Нет, они враждуют, но их война больше смахивает на семейную ссору, нежели что-то катастрофическое. Только, когда кровные братья, начинают выяснять отношения, к ним лучше не соваться. Зашибет так, что мало не покажется. Но, речь не об этом.

Свежее мясо не знает истиной причины, с какой целью их воскресили. Обмолвиться тем, что их вернули для охоты на демонов? Пф! Малая доля правды. Здесь все по-взрослому, как в армии. Существует и комиссия, и жесткий отбор, и естественно, награды.

Представьте себе двух мальчиков. У каждого из них есть по набору солдатиков – их мы называем подопечными. Два мальчика выстраивают их против друг друга, разыгрывая настоящую бойню, которая происходит здесь, на Земле. Результат – самые стойкие, становятся новыми кураторами. Проще говоря, я, как старший куратор, отправляю своих новоиспеченных бойцов, чтобы понаблюдать, как справляются новобранцы, а после, выбрать лучших. То же самое, делают и ангелы. С их стороны, фаворитом является Найл. И так по кругу.

Отбор, можно назвать своеобразной игрой на выживание, с крохотной деталью – подопечные не обретут ни рая, ни ада. Они просто исчезнут.

– У Вика все показатели стать куратором. – Пробормотала я. – Вопрос в том, чью сторону он примет.

– Даже не думай перетягивать одеяло на себя. – Проворчал Годвин, сплюнув в сторону. – Он в моей команде, а значит, будет с нами.

– Ты такой самоуверенный. – Я задержала на ангеле подозрительный взгляд. – Ты хотя бы расскажи ему правду.

– Запрещено.

– Ах, да. – Фыркнула я. Ангелы такие зануды. Сплошь и рядом запреты. – Еще одно нерушимое правило. Скажи, вы по-прежнему придерживаетесь, теории не трахать своих учеников? – когда Годвин не ответил, я усмехнулась. О, да. Еще как придерживаются. И делают это, исключительно из-за своих страхов привязаться к подопечному. Если случится подобное, то куратор навеки превратиться в горе-отшельника с разбитым сердцем. Хнык-хнык. – А я называю это – мотивацией, поэтому из трех новобранцев, у меня выживают два.

– Которых ты стравливаешь между собой. – Парировал ангел.

– Должен остаться один и самый сильный. – Я минорно выдохнула, бросив взгляд на Вика. Купив три рожка, боец направлялся к задроту в мешковатой одежде. – К несчастью Найла, его девчонка быстро сдаст позиции, как и Элиот.

– Кто твои подопечные? – Годвин развернулся ко мне, состроив серьезную мину.

– Для моих подопечных нет границ. Они вольны трахаться с кем угодно, как и творить беспредел, но, – я подняла палец вверх. – Расскажу детали, и потеряется дух авантюризма. Вслепую, куда интереснее наблюдать за пешками.

– Сука. – Прошипел крылатый.

– Для тебя, ангелок, мисс Сука, учитывая мой возраст и родство.

– То, что ты племянница Арелла, не прибавляет тебе статуса.

– В отличие от тебя, я Чистый демон, а ты был человеком. – Убрав руки за спину, я шагнула к Годвину. Тот насупился, но не отступил, подозрительно всматриваясь мне в глаза. – Кто с тобой нянчился, чтобы ты стал куратором, а? Кто постарался, чтобы Юджин был рядом с тобой и ты смог вытянуть из него жалкое прощение?

Годвин с рычанием выпустил воздух, испуская волны гнева.

– Ты.

– Правильно. – Я широко улыбнулась. – Трижды, ангелок. Я сделала это трижды. – Ноздри ангела раздулись. Упс, кажется, я снова его провоцирую. У меня только заросла трещина, которую он отставил на моей шее. – Но, ты выбрал светлую сторону. Что-то изменилось? По мне – ничего. Неважно, на чьей мы стороне, то, что внутри нас всегда будет отвратительным. Удобно носить красивую упаковку, когда являешься худшим представителем своего наследия.

– Ты это о себе говоришь?

– О тебе, Годвин. Почему бы тебе не снять свою шкурку и не показать, чем ты являешься? – не только я прикидываюсь человеком и ему это известно. Внешне, мы идеальны, у нас нет изъянов, нет шероховатостей, но если сорвать личину, то под ней окажется обезображенное, изъеденное шрамами, существо. Мы мертвы, но по-прежнему жаждем жизни. Я скосила взгляд в сторону. – Оу, кажется, кое-кто нас заметил.

ГЛАВА 41

Направляясь к Элиоту, я увидел Годвина в компании прекрасной женщины. Прекрасной, не то слово. Шикарная фигура, упакованная в облегающее, короткое платье. Длинные, стройные ноги на шпильках. Роскошные, черные волосы. Черт, она либо тоже ангел, либо голливудская звезда. Я многих встречал, но у этой женщины, была до безобразия искусственная красота. И чего она делает с «Рапунцелем»? Они знакомы или ангелок успел снять девочку, пока мы, новички привыкаем к новой жизни? Отдав парню мороженое, я спросил, куда подевалась Анна. Элиот раздраженно пробормотал, что ее забрал бугай в черном костюме.

Ага. Понятно.

Видимо, поэтому у мальчика упало настроение, а на сладкий холодок он смотрит, как на отравленное яблоко.

– Сейчас, приду. – Оставив его, я шагнул к «Рапунцелю». Незнакомка тут же начала прихорашиваться, взбивая пальцами волосы и расправляя несуществующие складки на лифе платья. – Скучал по мне, Годвин? – я лизнул мороженое, удерживая взгляд на женщине. Ооооу… да, кукла Барби и рядом не стоит с ее внешностью. Проклятье. Она идеальна до безобразия. Огромные, голубые глаза с пышными ресницами. Вздернутый нос и просто… целовательные губы. Такие хочется не только целовать, но и…

– … может, прекратишь? – буркнул Годвин, на что незнакомка рассмеялась. Ее смех, напоминал перезвон колокольчиков.

– Мне нравятся твои мысли, Вик. – Она улыбнулась, сверкнув жемчужно-белыми зубками.

Неужели? Как насчет другого, помимо мыслей?

– Это, Сеферона. – Вмешался ангел. – Она тоже куратор.

Сеферона протянула мне руку: холеная кожа, маникюр, кричащий о том, что она та еще штучка с запросами. Дернув плечами, я пожал ее ладонь. Волна тепла просочилась через кожу, посылая по нервам легкую дрожь.

– Значит, куратор. Ты ангел?

Женщина расхохоталась.

– Милый комплимент, Вик. Я могу им быть, если захочешь.

Что-то я не понял. Метнув взгляд на Годвина, я ждал объяснений… и похоже, не дождусь. Физиономия у него не в том настроении, чтобы строить из себя толкователя. Видимо, придется самому додумываться. Окей. Я снова оглядел Сеферону с ног до головы.

– Чтоб меня черти…

– … не советую. – Сморщилась она. – Они абсолютные эгоисты и дерут только для своего удовольствия. А вот я…

– … ты демон. – Отшвырнув мороженое, я сделал шаг к демонице, но Годвин встрял между нами, так что мы встали нос к носу. – Какого хера, Годвин? – всматриваясь в его глаза, я выискивал в них ответ на кучу, всплывших вопросов, и как всегда, ничего не нашел. Перламутровое сияние лишь предупреждало не делать глупостей.

– Во-первых, она куратор. Во-вторых, подопечным запрещено нападать на кураторов. Хочешь просрать шанс раньше времени?

– Какой на хрен, шанс? Ты защищаешь демона! – я сдвинулся в сторону. Говнюк туда же.

– Не. Надо. – Процедил уродец, нахохлившись, как индюк.

Вот, как мы заговорили. Ну, ладно. Не хочет уступать, тогда поступим иначе.

Я с размаху впечатал лоб ему в нос, но, похоже, удар почувствовал только мой череп, взорвавшись от тупой боли. Ублюдок стоял неподвижно, с той же, напряженной, донельзя рожей.

Какого дьявола? Раньше это дерьмо прокатывало и он скулил, как сучка… что изменилось сейчас?

– Я прикидывался. – Прогудел Годвин, низко опустив брови. – Хочешь попробовать еще раз?

Ага. Я попробовал. Заехал ему с кулака в челюсть. Даже волосок не вздрогнул от инерции.

– Так ты трахаешься с ней, поэтому защищаешь? – я потер костяшки. Другого варианта, я здесь просто не вижу. На кой рожон, защищать адскую тварь, если только ты не спускаешь с ним пар в одной постели? – Не вижу логики, чтобы вставать между нами.

– Зато я вижу, что с тобой случится, если не успокоишься.

– Угрожаешь? – я с вызовом дернул подбородком. – Так может мне засунуть кулак тебе в глотку, чтобы ты отвалил? – удар в солнечное сплетение, выбил из легких весь воздух. Меня отшвырнуло назад, так что я врезался в ближайшую скамейку, расхреначив ее пополам. Парочка, сидящая на соседней, с визгами подскочила, кудахча, что началось землетрясение. Какое, мать твою, землетрясение?! Вот, с моим позвоночником и ребрами случилась неприятность, превратив кости в печенье, на которое случайно наступили. Шмякнувшись на задницу, я с трудом делал вдохи. Ох, блядь. Я хоть и мертв, но боль такая, будто по венам яд пустили.

– Хочешь еще что-то сказать? – Годвин появился передо мной, как и Сеферона. Запрокинув голову, я усмехнулся, держась за грудь.

– Ага, скажу. – Задержав дыхание, я поднялся на ноги. И не через такое проходил. – Ты бьешь, как девчонка.

– Ну, разве он не прелесть? – промурлыкала сучка. Я насупился, смерив, тварь угрюмым взглядом. – Я держу за тебя кулачки, Вик.

– На хуй, демон. – Я сплюнул в сторону. – А с тебя, Годвин, я жду объяснений. – Отпихнув «Рапунцеля», я двинулся к Элиоту. Парень и так расстроен, что забрали его подружку, а тут еще выпендреж ангела. Гребаный уродец. Я заскрипел зубами, чувствуя, как раздробленные кости шевелятся, царапая внутренности. Ничего-ничего. Я еще отыграюсь на тебе.

– Виктор? – Элиот подскочил ко мне, ошалело хлопая глазами. – Ты ранен? Тебе надо в больницу?

Я закашлялся в смехе. Ну, парень сказал тоже. Какая больница, если я мертвяк? Мне куда и следует попасть, то в морг, а там и на тот свет.

Увалившись на скамейку, я вытянул ноги.

– Черт. Чего мне надо, так это мороженое. – Свое я выбросил. Знал бы, не стал покупать.

– Я куплю.

– Погоди, – я остановил его, вытаскивая из кармана плаща украденный бумажник и протянув ему. – Два ванильных рожка.

Интересненькое дельце.

Ангелы, значит, у нас заодно с демонами, но при этом Годвин утверждал, что мы здесь ради борьбы с ними. И в чем смысл, если я не могу прикончить одного из них? Потому что она куратор? Да, хоть розой ее назови,¹²⁰ все равно не изменишь факта – та тварь из преисподнии и заслуживает смерти. И кто вообще придумал правила не трогать их? Что это значит? Я должен разобраться. Если меня вернули на гребаную землю, мочить гребаных выходцев из ада, я должен узнать, за каким хером, крылатые так яро защищают своих врагов.

– Твое суждение неверно.

Аааа, ублюдок соизволил поговорить. Я повернул голову в сторону, проследив взглядом за сучкой. Пока она шла, виляя бедрами, все мужики в парке, чуть ли не захлебнулись слюной, а женщины не лопнули от негодования.

Дерьмо. И я еще посчитал это красивым существом? Это?! Да, чтоб я стал евнухом и не трахался до скончания веков!

Почувствовав на груди тепло, я резко опустил взгляд.

– Убери на хрен свою руку! – грабля «Рапунцеля», точно приварилась к моему телу.

– Ой, да, заткнись. Я тебя исцеляю.

Я насупился. Ладно… как бы противно не было ощущать его культю на себе, но эффект получился потрясающим. Всего пару мгновений, и все косточки вернулись на место. Не удержавшись, я застонал от облегчения. Почти, как оргазм.

– Сделаю вид, что не слышал этого. – Проворчал Годвин, зыркнув на меня. Зато теперь, я мог насладиться сигаретой, а то не в кайф, вдыхать никотин, когда в легких полно битого стекла.

– Именно так ты и поступил, когда узнал, что она демон, да? – вытряхнув из пачки сигарету, я подкурил ее.

– Я давно знаю Сеферону. Она из Чистых.

– Как это понимать?

– Это значит, что она никогда не была человеком.

– То есть она, порождение дьявола. – Кивнул я. Да, я видел чистокровную демоницу, а не какую-то там заблудшую душонку, принявшую обет поклонения королю ада. Запишите мое имя в книге рекордов Гиннеса! И все равно, не понимаю, почему он не позволил мне ее убить? Потому что она сильнее? Или рогатый подвесит меня за яйца, если я рискну навредить его родственнице? Что из этого, стопорит Годвина?

– Правила, Вик.

– Кстати, об этом, – я вытянул руку вдоль спинки скамьи и пристально посмотрел на ангела. – Ты так был озабочен странным покалыванием в своей заднице, что забыл о них рассказать или придумал их только чтобы меня осадить?

– Они всегда были. – «Рапунцель» достал свой косяк, делая густую затяжку. – Их не так много, но они есть.

И одно из них – не убивать кураторов. Ага. Неважно, что она демон, враг для людей, на нее это правило не распространяется. Пиздец. Кто бы мог подумать, что у адского выблядка будет железный иммунитет, и против него не попрешь. И что теперь? Мне перед ней кланяться? В ножки падать и слюной в благодарности исходить?

Лично мне – похуй. Если тварь только дернется, я вырву ей руки и вставлю в задницу, а потом отправлю туда, где ей самое место и мне насрать – чистая она или дерьмом инкрустированная. С демонами разговор короткий – бить на поражение. Только так.

– Полегчало? – пробормотал Годвин, бросив на меня взгляд.

Ни хрена, мать твою. Полегчает, когда я доберусь до этой суки и выпотрошу ее. А вообще… даже спрашивать о других правилах не хочу. Буду смотреть на людей и точка. Фильм в реальном времени и то интереснее, чем забивать себе голову бессмысленным дерьмом. Обведя взглядом толпящийся в парке, народ, я протяжно выдохнул. Сидят себе, ничего их не тревожит. А то место, где я своим телом препарировал скамью, никто не подходит. Боятся, что оттуда вылетит птичка?

– Моя ошибка. Я должен был рассказать тебе о правилах. – Произнес ангел, устало потерев лицо.

– Жду с нетерпением. – А сам перевел внимание на Элиота. Черт, где мое мороженое? Сколько он уже будет торчать в той гребаной очереди?

– Правил всего три. Следовать приказам своего куратора.

О, началось. Как я люблю, когда псевдопридурки начинают строить из себя генералов. Я пятнадцать лет надрывал зад, и опять играю мальчика на побегушках. Сколько можно? Думал, что отвязавшись от «Фемиды», стану свободным, но нет… та же хрень, только в профиль. Как оно мне уже надоело.

Годвин выдохнул.

– Не нападать на кураторов другой стороны.

– Ааа, – я довольно улыбнулся, уставившись на косматого. – То есть, твой зад я могу надрать?

– Нет. Если только в тренировке, но это вряд ли.

Угу, я заметил, что его рожа не пробиваемая. И какой смысл сражаться с демонами, если я не могу ушатать ангела?

– Не вступать в интимные отношения с наставниками. – Я вопросительно вскинул брови, не веря, что хорошо расслышал ангела. – С этим проблем не будет?

– Я не настолько жалок. – Отшвырнув окурок, я подкурил следующую сигарету. «Рапунцель» сморщился, как сухофрукт. – И я точно не собираюсь трахаться с твоей подружкой.

– Она не моя подружка. – Проворчал он, заскрипел зубами.

– Да? А у меня такое чувство, что между вами был не только секс. – Я пожал плечами. – Ну и каково это трахать демона? Ты поэтому стал ярым евнухом?

Рожа косматого потемнела от гнева. Я хмыкнул, глянув в сторону киоска. А вот и Элиот идет. Наконец-то!

– Ответь мне, Годвин. Как твой Отец относится к трактовке «поимей врага своего»? Это же чистой воды предательство. – Затягиваясь сигаретой, я всматривался в перламутровые глаза ангела, мысленно ликуя, что уделал засранца. – Так, может ты и не создание с небес? У тебя случаем, копыта еще не выросли? – таких, как «Рапунцель», не бывает ангелов. Я всегда представлял их себе хладнокровными и высокомерными, для кого оступиться, равноценно ударить Бога в спину ножом. Измена и позор, а тут… разврат, да и только. Что хотят, то и делают.

Если ангелы ведут себя, как закоренелые бунтари, боюсь представить, что творится у демонов.