Андрей Владимирович Николаев
После того, как мир сгорел
А за городом была необъятная и непостижимая пустыня. На необъявленном конкурсе красоты её покрасневшие от заходящего солнца песчаные барханы и дюны составляли достойную конкуренцию величию города. В то время как дневные обитатели пустыни готовились ко сну, среди чахлой растительности начали появляться её ночные жители. Каким-то непонятным образом и те и другие смогли приспособиться к неприветливым условиям громадной пустоши и даже ухитрялись процветать в них. Желтоватое небо высилось полусферой над всем этим великолепным слиянием цивилизации и природы. И казалось, никогда не будет конца всему этому чуду.
Каждый в той или иной мере любит свою малую родину, у каждого есть любимые места на этой родине. Любимым местом Стима был высотный металлический лабиринт. Здесь на высоте ему легче думалось о сложных вещах. Особенно часто его посещали мысли о мире, который сгорел 200 лет назад, и о том мире, который находится сейчас на его пепелище. Даже в этом сгоревшем мире была своя красота, которой можно было любоваться до бесконечности.
Он отвлёкся на секунду от размышлений, увидев внизу громадную серую ящерицу и двух уже весьма искалеченных РЧ-91, пытающихся догнать её. Слегка взволновавшись, он стал искать взглядом Гелджера и, убедившись в том, что тот уходит от погони в противоположную сторону, успокоился.
Глава 3. Прогулка по городу ночью
Однажды, в бар, где собирались самые безотказные девицы и самые крепкие парни, зашёл чужак. Гелджеру, празднующему в это время очередную победу, он сразу бросился в глаза. Высокий и очень худой, с идеальной осанкой, волосы густые, чёрные. Чёрная кожаная одежда, явно стоящая немало золота. На нём был респиратор, закрывающий нос и рот и ещё больше выделяющий из толпы. Пришлец постоянно что-то записывал в электронный блокнот. Хотя незнакомец явно в первый раз был в подобном заведении, держался он очень уверенно, в его позе и движениях не было видно дискомфорта, а в глазах читалось любопытство. Он словно изучал весь этот бар и всех собравшихся здесь. «Наверняка какой-нибудь хлыщ из магистрата», послышалось откуда-то сбоку. Гелджеру он напомнил избалованных богатеньких деток, у которых он нередко отнимал деньги, когда учился в школе, пока его родители были ещё живы.
Один громила поднялся из-за своего столика и пошёл в направлении чужака с весьма явными намерениями, но Гелджер встал у него на пути.
– Хакиб, сядь.
– Гел, этот тощий мене не нравится, – сказал громила, так чтобы слышал весь бар, и ткнул в сторону незнакомца пальцем.
– Я и сам хочу ему врезать, – произнёс Гелджер заговорщическим тоном.
– Ну, ладно давай сам, – сказал громила со скукой и отправился за свой столик. А Гелджер пошёл прямо к черноволосому, севшему за барную стойку и опять что-то писавшему в свой электронный блокнот.
– Тебе что, запах здешний не нравиться? – спросил он, разворачивая незнакомца лицом к себе.
– Нет, просто у меня лёгкие и бронхи очень больные, даже небольшое количество пыли и водяных паров может окончательно доконать мою дыхательную систему. Поэтому приходится постоянно носить фильтрующую маску.
– Какие ещё водяные пары в городе, где двадцать лет дождя не было?
– Водяные пары в воздухе присутствуют постоянно. Человек, например, каждый день с поверхности кожи поллитра испаряет, и это если без сильных нагрузок и в нормальном тепловом режиме. А ведь есть ещё и другие источники испарения.
– Ты бред какой-то говоришь, я думаю, у тебя просто рот на овечью задницу похож, вот ты и маскируешься, – вокруг послышался одобрительный хохот.
Незнакомец встал, вышел на середину бара, глубоко вдохнул и снял респиратор. Постояв так немного, чтобы все могли как следует рассмотреть черты его скуластого лица, он вновь одел маску и, повернувшись к Гелджеру, сказал: «Видишь, лицо как лицо, ничего необычного. А ты бы поменьше смотрел на овечьи задницы, а то они тебе уже везде мерещатся. И я бы на твоём месте не афишировал такое увлечение». В зале вновь раздался хохот. «Это, конечно, дело вкуса, – продолжал незнакомец, – но…» – быстрый хук слева оборвал приготовленную остроту и отправил шутника на пол. Незнакомец, лёжа на полу, снова что-то записал в свой блокнот, достал из правого кармана пистолет и спокойно выстрелил Гелджеру в ногу. Толпа стояла ошарашенная, драки в этом месте были обычным явлением, но до пальбы дело никогда не доходило, тем более чтобы пальбу начал чужак. Незнакомец встал, отряхнулся и, посмотрев на Гелджера, громко выругался, у того кровь фонтаном текла из ноги.
– Я попал в бедренную артерию, ему срочно нужна медицинская помощь или он умрёт от потери крови, – народ безмолвствовал. – Что стоим и молчим, тупая куча, больница рядом есть?
– Ближайшая больница довольно далеко отсюда, – заговорил бармен. – Врачи будут здесь примерно через полчаса. Он их дождётся?
– Конечно, дождётся, мёртвые вообще никогда не торопятся. Эй, человек, которому не нравятся тощие, – Хакиб вопросительно ткнул себя пальцем в грудь. – Да, ты, помоги мне его до машины дотащить, а вы, уважаемый бармен, будете дорогу показывать.
Бармен в жизни не видел подобных монстров: машина хоть и выглядела как легковая, была размером с небольшой грузовик с очень большим клиренсом. У неё было шесть колёс, причём два колеса, расположенные посередине, были меньше четырёх по краям. На крыше стояла небольшая пустующая оружейная турель. Лобовое стекло было в форме полукруга и почти доходило до центральных колёс. Дверей было две, причём они находились сбоку и сзади, а не спереди. На вопрос бармена: « А как ты сядешь за руль?» незнакомец по небольшим ступенькам сбоку забрался на крышу и исчез в люке. Бармен ожидал, что внутри будет свободно, учитывая габариты машины, но не ожидал, что настолько: из салона легко можно было перебраться на место водителя, которое не имело рядом пассажирского сидения и располагалось посередине.
– Зачем… – начал было бармен.
– Для лучшего обзора – тут же получил он ответ.
Всё это время Гелджер не обращал никакого внимания на то, что происходит вокруг. Он только слегка кряхтел и стонал, держась за перемотанную ногу, и пытался хоть как-то остановить красный поток, бьющий из неё. Очухавшись уже после того, как машина выехала на узкие улицы города, Гелджер с ненавистью посмотрел на водителя.
– Ты что, совсем сумасшедший?
– Почему всем так не нравится компоновка моей машины?
– Да при чём тут твоя колымага? Ты выстрелил мне в ногу!
– Согласен, глупый поступок. Надо было стрелять в голову, проблем бы меньше было. – Ответ был обескураживающий. – А на что ты рассчитывал? Для меня драться с тобой не имело смысла, ты бы меня по стенке размазал, но и уползать, как побитая собачонка, я не собирался. И вообще, с чего ты решил, что сможешь безнаказанно меня унизить?
Гелджер был в полном смятении от происходящего и даже почувствовал небольшой укол совести. Через некоторое время он ответил:
– Знаешь, а ты молодец. Любой другой работник магистрата пошёл бы в полицию, а не стал бы меня маслиной чеканить.
– «Чеканить маслиной», – восхищённо повторил незнакомец. – Надо записать.
– Держи руль! – закричал бармен, когда чужак полез за электронным блокнотом в карман и они едва не врезались в металлический столб.
Гелджер почувствовал, что от потерянной крови у него начало мутиться сознание, но прежде чем вырубиться, нужно было задать очень важный вопрос.
– Почему ты не оставил меня истекать кровью, а повёз в больницу?
– То, что ты полный идиот, вовсе не означает, что ты плохой человек. И, кстати, я в магистрате не работаю, я их тоже терпеть не могу. Совершенно безынициативное стадо баранов. Ни одного лишнего движения не сделают без приказа.
Незнакомец продолжал свою тираду, но Гелджер его уже не слышал. Он проваливался в темноту, ещё более глубокую, чем темнота городских улиц.
Но, несмотря на темноту, а скорее благодаря ей, на улицах было полно народу. В основном жизнь в городе была ночной, но только в северо-западный район с наступлением ночи приходила настоящая тьма, ведь тёмные дела при свете не совершаются. Многочисленные попытки магистрата наладить в этом районе уличное освещение всегда терпели фиаско, прежде всего из-за противодействия со стороны людей, живущих здесь. Алкоголь и азартные игры всегда притягивают преступность, поэтому квартал развлечений был одновременно и криминальным центром города.
Вообще назвать северо-западный район «кварталом развлечений» было не совсем правильно. Просто городские кварталы формировались их жителями из практических соображений, и никаких развлекательных заведений в них не планировалось. Поэтому подобные заведения начали строиться в том районе, где жили люди по собственной воле или по каким-либо другим причинам не принадлежавшие ни к одному конгломерату. Несмотря на широкое применение биороботов и всяческой другой техники, город нуждался не только в высококлассных специалистах, но и в низко квалифицированных рабочих. Это и были основные жители этого района, а вместе с ними тут жили наёмники и всяческий городской сброд: проститутки, наркоманы, алкоголики и преступники всех мастей. Приличные заведения располагались на окраинах квартала развлечений, а его центральные улицы жители соседних кварталов посещали очень редко. И они правильно делали, ведь чем глубже посторонний человек углублялся в этот район, тем больше вырастала вероятность получить заточку под ребро и быть разобранным на органы для тех же самых биороботов.
Гелджер очнулся на мягкой кровати в самой дорогой палате клиники. Это место было очень хорошо знакомо. Однажды на арене он получил серьёзное сотрясение мозга и целую неделю провалялся в этой палате, потратив почти всё, что у него было. На соседней койке лежал этот проклятый тощий черноволосый псих, он снова что-то писал в свой электронный журнал.
– Представляешь, у нас с тобой одинаковая группа крови – начал разговор тощий псих как ни в чём не бывало. – Мне пришлось изрядно поделиться своим запасом, чтобы ты не стал набором органических запчастей. Киберхирург сказал, что операция на ноге хорошо прошла и уже через 2 часа всё заживёт и ты можешь быть свободен. Только воздержись от бега несколько дней.
– Какой же ты болтливый и надоедливый.
– Ничего себе! Я ему тут жизнь спасаю, а он меня опять оскорбляет. Надо в тебя ещё одну пулю всадить, – этот тощий был явно сдвинутый, и Гелджер решил молчать, чтобы его не провоцировать. Как назло, тощий болтал всё это время без умолку.
Когда Гелджер уже выходил из больницы, в дверях он снова повстречал этого назойливого сумасшедшего типа.
– Подожди минутку, – обратился он к Гелджеру.
– Ну что тебе ещё от меня нужно?
– Между прочем, это я оплатил твою операцию. Тебе не кажется, что ты мне должен?
– Так ты же меня в эту больницу и засунул.
– Ну, это ты сам виноват. Нечего было руки распускать. Ну да не об этом сейчас речь. У меня на тебя планы. Представляю, что сейчас творится в твоей голове после этих слов, однако мне просто нужны наёмники. Знаешь, что такое метеорит?
– Это камень, упавший на Землю из космоса.
– Так вот вчера я случайно увидел, как такой камень упал к югу от города. До него километров 400–500. Метеориты вещь дорогая и интересная. Ты думаешь, я просто так зашёл в такую забегаловку?
– Ты испугался, что поиски наёмников в местах, которые посещают подобные тебе люди, могут вызвать нежелательный интерес, а возможно, и создать конкуренцию в твоих поисках?
– Конечно.
– Я не собираюсь на тебя работать.
– Гелджер, я этого от тебя и не ожидал. Но, думаю, ты сможешь мне помочь в поисках людей, которые захотят.
– Откуда ты знаешь моё имя?
– Я видел несколько твоих боёв. Мне понравилось. Ну что скажешь?
– Ты абсолютный псих, и совершенно не знаешь, как вести себя в моём мире. И прежде чем ты найдёшь нужных тебе людей, перестреляешь половину северо-западного квартала, так что я согласен.
– Ты бы мог просто сказать «да». А ещё меня называл болтливым и надоедливым.
– В больнице ты меня пустой болтовнёй 2 часа изводил. Почему ты сразу о деле ничего не сказал?
– Чтобы нервы тебе потрепать.
– Ну, ты и псих!
– Меня Стим зовут.
Гелджер всегда считал своего лучшего друга немного спятившим, а в первый день их знакомства спятившим совершенно. И хотя действия Стима всегда ставили под вопрос его вменяемость, почти всё, за что он брался, заканчивалось очень успешно. Сама проблема его поведения вытекала не из каких-то психических отклонений, а из того, что Стим просто не знал, как общаться с людьми. С рождения очень болезненный и хилый, Стим редко играл со сверстниками на улице, проводя больше времени дома за книгами. Обычно такие дети становятся незаменимыми объектами для насмешек и издевательств со стороны одноклассников. Когда Стима в первый раз избили в школе, он не стал жаловаться старшим. Вместо этого на следующий день он принёс в школу самодельный пистолет и выстрелил обидчику в руку. И хотя врачи признали Стим психически здоровым, после этого случая люди шарахались от него как от сибирской язвы.
Обо всём этом Гелджер узнает много позже, сейчас же он вёл этого странного человека по тёмным улицам северо-западного района. По пути им постоянно попадались контрабандисты, свободно предлагавшие свой обширный ассортимент товаров, проститутки, так же свободно предлагавшие свой менее обширный ассортимент услуг, и местные гопники, которые в большинстве своём знали Гелджера и не мешались. Куда большую проблему создавали бомжи и алкоголики. Они валялись прямо посреди улиц, и Стим в темноте о них постоянно спотыкался.
– Почему мы не взяли машину? – поинтересовался Стим. – Быстрее бы добрались, да и для ноги твоей было бы лучше.
– К « Северному ветру» на машине не подъедешь, а за ногу мою не волнуйся.
Гелджер оказался прав. Дома в том месте, где был расположен этот кабак, располагались очень близко друг к другу, образуя большую сеть узких улочек, сверху похожих на паутину. Бывало, что в эту паутину попадали незадачливые граждане города и становились жертвами для местных пауков. Но ни магистрат, ни старший конгломерат практически ничего не делали для улучшения криминальной обстановки в этой части города. Причин для такого попустительства было несколько. Во-первых, всегда был идеальный козёл отпущения, на которого можно было списать всяческие убытки и растраты из казны города. Во-вторых, для того, чтобы полностью покончить с преступностью, нужно было расселить людей, живущих в этом районе, а как их расселить и куда, никто не мог придумать. В-третьих, граждане города особо и не требовали покончить с какой-либо незаконной деятельностью в квартале развлечений, ведь преступники из этого района никогда не вредили им вне этого района.
Даже самые скромные попытки какой-либо криминальной деятельности в других частях города жёстко и эффективно пресекались властями. Иногда, конечно, кто-нибудь забредал слишком глубоко в опасные места и становился жертвой уличных грабителей. Но про таких обычно говорили: «Сам виноват. Думать надо было, куда идёшь».
Ну и, наконец, многие граждане города, особенно самые богатые, часто пользовались незаконными услугами, предлагаемыми в этом районе. Причём не только ради развлечения. Часто работники магистрата и конгломерата военных использовали наёмников, чтобы из-под полы вредить враждебно настроенным городам. Иногда тем же людям, что уничтожали торговые караваны, поручалось передавать официальные соболезнования по поводу их утраты.
Многие из таких проходимцев отлично зарабатывали и предпочитали тратить свои деньги там, где полиция не появлялась. Когда Стим в первый раз увидел «Северный ветер», он был поражён роскошью этого места. Караваны прибывали и убывали в разное время, поэтому в «Северном ветре» всегда было полно народу вне зависимости от времени суток. Шикарно обставленный зал прохладой и огромным выбором спиртного притягивал гораздо сильнее, чем пыль и жара городских улиц. В центре зала на импровизированном ринге дралось 4 человека, причём так яростно, что было непонятно, то ли двое надвое, то ли каждый сам за себя.
У лакированной деревянной стойки высокий татуированный бармен подавал ледяной виски. Дерево – самый дорогой материал на планете в центре квартала, где живут в основном нищие. Золотые люстры, висевшие под потолком, выглядели как побрякушки из бижутерии по сравнению с этой стойкой.
– Как тебе мой мир? – спросил Гелджер пришельца.
– Жадный, – ответил тот.
Глава 4. Повседневность
– Стим, будь ты проклят, – это первое, что сказал Гелджер наутро следующего дня.
– За что это?
– За свою память. Надо же было ухитриться вспомнить о годовщине находки этого поганого метеорита.
Находка этого поганого метеорита принесла Стиму кучу денег, позволила съехать от родителей и начать самостоятельную жизнь.
– Не нужно было так нажираться по этому поводу.
– Только не говори мне, что я всё потратил.
– Не бойся. Мы вчера так и не нашли «натуральных» девчонок из Терасполя, но нашли других. Вчерашнюю попойку финансировали сёстры Викроу. Торговцы. Одна торгует нефтью, другая водой. Они, кстати, рядом с тобой валяются.
Две молодых девушки, одна выглядящая весьма респектабельно, другая худая и одетая очень просто, валялись на полу. Сейчас бы никто не сказал, что они входят в один из важных комитетов в «Конгломерате экономического и финансового прогресса», как называли себя торговцы.
– Ну, та, что одета почти как голодранец, понятное дело, торгует нефтью. Что ещё за глупый бизнес такой.
– Зря ты так говоришь. Нефть – товар нужный, просто её очень много в нашем городе, поэтому она такая дешёвая. Хотя водой, конечно, торговать гораздо выгоднее.
– Блин, надо вспомнить, докуда мы вчера с ними дошли. А я смотрю, ты собираешься уходить.
– Да. Ни тебя, ни их ждать не буду. У меня куча дел в конгломерате и со Стариком надо встретиться.
– Опять будете вести бесполезные споры об устройстве Вселенной?
– Ну да. Бесполезные и совершенно скучные. Хочешь с нами?
– Говорят, что те, кто с ним много общается, становится таким же, как он. Чокнутым. В твоём случае это движение в сторону нормы, так что общайся с ним больше. Финальный вопрос: мы где?
– У них дома, – кивнул Стим в сторону сестёр.
Дела конгломерата настигли Стима сразу после того, как он покинул дом сестёр-бизнесменов. На его электронный блокнот одно за другим начали поступать сообщения с вопросами «Где ты?» и «Почему ты опаздываешь?» Вскоре их сменили сообщения с обещаниями неприятностей и угрозами. Однако Стим особого внимания на эти сообщения не обращал. Отдых в компании Гелджера означал попойку, а попойка означала отсутствие машины, а отсутствие машины означало опоздание. Впрочем, если дела, по мнению Стима, были действительно важные, то он был примером пунктуальности. Первоначально систематические опоздания Стима вызывали бурю возмущения и негодования, но потом к ним привыкли и стали считать ещё одной его странностью. Хотя, конечно, каждый считал долгом поторопить своего коллегу. Но последнее сообщение, которое Стим получил, уже подходя к зданию общего собрания, не на шутку его взволновало.
«У нашего города серьёзнейшая проблема. Как можно скорее ты должен прибыть ко мне».
Прочтя это, Стим захотел наплевать на все дела конгломерата и тут же побежать к отправителю этого сообщения. Но тут он услышал мелодичный женский голос, назвавший его фамилию.
– Господин Касс?
–Что?
– Вы ведь Стим Касс, правильно?
Голос принадлежал симпатичной блондинке по имени Ами, совсем недавно принятой в конгломерат, но уже успевшей положительно зарекомендовать себя со всех сторон. К сожалению, она работала в команде Орина – извечного конкурента Стима.
– Конечно, это вы, – продолжила девушка, – вечный опаздун.
– Я предпочитаю термин опаздовальщик.
– Пойдёмте скорее, опаздовальщик, вас уже давно ждут. Между прочим, вы пропустили еженедельное собрание.
В двери кабинета главы «Конгломерата технического развития общества» раздался стук. Стучавший вошел и, не дожидаясь ответа, промямлив невнятное извинение, сел на свободный стул. Два чёрных глаза руководителя конгломерата начали со злостью сверлить опоздавшего.
– Мирга, убери от меня свои бормашины, ты же знаешь, я не специально опаздываю.
– Стим, ты самый несносный человек в моём подчинении.
В тринадцатом конгломерате Мирга была не первой женщиной, но на данный момент единственной, чем она всегда очень гордилась. Научные способности главы конгломерата инженеров были скромные, но организаторские и дипломатические выше всяких похвал.
При каждом конгломерате был исполнительный комитет, который помогал главе конгломерата. Когда Миргу назначили руководителем, она решила внести в комитет свежую кровь. В комитет были включены несколько молодых и перспективных инженеров и техников, в том числе и Стим. Надежда была на то, что молодые люди предложат новые масштабные прорывные проекты, и первоначально Стим бурно включился в его работу. Он уже давно пытался выбить средства на масштабные исследования электромагнитного поля, так как был уверен, что этот щит планеты начинает медленно, но верно восстанавливаться, а если понять механизмы этого восстановления, то есть вероятность, что их можно будет ускорить. Впрочем, он понимал, что мог и ошибаться, ведь его исследования по этому поводу ограничивались городом и городскими окрестностями. Для полной картины были необходимы исследовательские станции в других пустынях.
Но его идеи поддержки не нашли. А вскоре эффективность совещаний касательно новых масштабных проектов стала почти нулевой, так как все вносимые предложения вызывали бесконечные споры о целесообразности затрат на них. Издержки равноправия – как называл это Стим. По возможности он на эти совещания не приходил, предпочитая вместо пустой болтовни воплощать в жизнь собственные идеи. Да и по своей натуре Стим был индивидуалистом и всегда предпочитал спокойно работать в одиночку, пусть и с меньшей эффективностью, но без постоянных трений с окружающими (но если требовала работа, ломал себя полностью). Потупив глаза в пол, он сделал вид, что ему очень стыдно.
Как только всеобщее внимание покинуло опоздавшего, Стим стал писать сообщение Старику, что задержится. Встреча со Стариком была назначена гораздо позже, да и Старик никогда сам не выходил на связь, а значит, случилось что-то действительно серьёзное. Самое ужасное было то, что конференция всегда длилась 2 часа – так было предусмотрено регламентом. Время для Стима тянулось неописуемо долго. Каждая минута ожидания словно вытягивала из него жилы. После окончания регламентированного времени он первым встал из-за стола и чуть ли не бегом направился к выходу, но тут его остановил Джи – заместитель Мирги.
– Стим, подожди, и всех остальных членов конференции я прошу не расходиться. Не волнуйтесь, я не займу много вашего времени, но вопрос, который я хочу сейчас поднять, очень важный, – авторитет этого человека был очень высок, и даже измученный Стим сел на своё место.
– Я всегда трудился верой и правдой на благо нашего города и народа, живущего в нём, но боюсь, что скоро я не смогу выполнять обязанности заместителя главы конгломерата.
– Вы хотите отказаться от своего поста? – удивлённо спросила Мирга.
– Я – нет, но вот мой организм – да. Ни для кого не секрет, что я самый старый член нашего конгломерата. Во мне столько синтетики, что, наверное, меня можно было бы назвать биоробом, если бы я не умел говорить. Я уже чувствую скорое приближение смерти, поэтому хочу назвать людей, которых желал бы видеть на моём посту.
Все замерли. Потерю работоспособности медицина почти полностью исключила, а вот смерть исключать пока не научилась, и очень часто разного рода руководители оставались на своих должностях до самой своей кончины. Чаще всего на их место назначали людей, которых прежние руководители сами хотели видеть своими приемниками.
– Зам. главы всегда в большей степени занимается не административными или политическими вопросами, а научными. Поэтому я считаю, что на моё место более всего подходят Орин Бат и Стим Касс. Орин всегда отличался своим умением оптимизировать и снижать стоимость любого производства. Благодаря нему промышленные предприятия Города самые эффективные в мире. А Стим…хм… он, конечно, странный парень и смотрит на мир не так, как большинство из нас, но, наверно, именно поэтому все его изобретения, несмотря на свою нестандартность, приносят много пользы. Для того, чтобы лучше понять возможности обоих кандидатов, я предлагаю перейти от слов к делу.
– Что вы имеете в виду? – спросили собравшиеся чуть ли не в один голос.
– Орин, помнишь, ты говорил, что купил какие-то старые чертежи летающих машин у торговца из соседнего города.
– Да, я уверен, что раньше люди умели летать. Но чтобы заново создать такие машины, понадобится большая производственная и испытательная база.
– А ты, Стим, выдвинул теорию о том, что электромагнитное поле земли снова приходит в норму. И что якобы этому можно даже поспособствовать.
– Это, конечно, не касается инженерного дела, но всё же является важным научным вопросом. Хотя я могу и ошибаться, для полноты картины нужны…
– Крупномасштабные и дорогие исследования, как и в первом случае. Так вот, я предлагаю выделить средства обоим кандидатам, что бы выявить лучшего из них.
– Вы предлагаете нам потратить огромные материальные ресурсы на реализацию двух авантюрных проектов, – запротестовала Мирга, – которые, возможно, не будут иметь никакой пользы.
– Мы только и занимаемся модернизацией и обслуживанием старых производств. Когда мы в последний раз выделяли по-настоящему большие средства на новые крупные проекты? Какая польза от наших вечных споров, если они не приводят к действиям?
Вопреки словам Джи, совещание продлилось ещё 2 часа.
Когда все разошлись, Мирга решила провести совещание со своим заместителем уже наедине.
– Мы же договорились, что ты назовёшь приемником Орина, а ты вдруг выбираешь Касса. Он тебя, наверное, укусил, и ты стал таким же сумасшедшим.
– А кто сказал, что я выбрал в приемники Касса? Я просто создал Орину достойного конкурента, а то этот мальчишка начал потихоньку зарываться. Ты слишком часто его хвалила, и такое внимание на пользу не пошло.
– Ты прав. Но что будет, если большинство решит назначить моим заместителем именно Касса? Я совершенно не смогу с ним работать.
– По-твоему выходит, что он перекусал всех в нашем конгломерате?
– Джи, но если работа Касса окажется успешной…
– Я очень надеюсь, что его работа окажется успешной, но не думаю, что она приведёт к его назначению на мой пост. Во-первых, на такую крупномасштабную работу уйдёт огромное время, я могу и не дожить, а во-вторых, я сомневаюсь, что мы сможем как-то практически повлиять на процессы восстановления электромагнитного поля. Хотя если эти процессы действительно происходят, мы должны иметь о них исчерпывающую информацию. И лучше всего на сбор этой информации подойдёт именно Стим, даже после моей смерти его работа в этой области должна будет продолжаться. Этот парень действительно очень талантлив, и в будущем его талант поможет тебе держать в узде Орина. Почаще сталкивай их лбами, соревнование между ними будет очень полезным.
– Джи, как хорошо, что ты такой хитрый.
– Конечно, хорошо, а то я был бы сейчас на твоём месте.
Стим не привык смотреть на людей снизу вверх, но Орин был намного выше, и Стиму пришлось задрать голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Широкоплечий, с огромными руками и широченной грудью, этот гигант отличался не только острым умом, но и невероятной физической силой.
– Стим, – Орин не выдержал молчание первым, – тебе так же не хочется быть в руководстве конгломерата, как и мне. Но мы должны реализовать наши замыслы во что бы то ни стало, они слишком важны для Города, а если подумать, то и для всего человечества.
– Ты предлагаешь работать вместе?
– Ты лучше меня понимаешь, что это вряд ли возможно. Я предлагаю не мешать друг другу и по возможности делиться полезной информацией и ресурсами.
– Согласен.
Они ударили по рукам, и как только лифт достиг первого этажа, Стим почти бегом направился к выходу, чем очень удивил своего коллегу.
Глава 5. Миром правит дефицит
На границе кварталов, где жили инженеры и работники горного дела, был расположен одноэтажный приземистый дом, совершенно не вписывающийся в окружающую архитектуру. Простое квадратное здание из жёлтого кирпича. Два окна и дверь и никаких особых примет. Никто из окрестных жителей не помнил, когда был построен этот дом и менял ли когда-нибудь этот дом своего владельца. Никто не помнил имени этого человека, и все называли его просто Старик. Большинство местных было уверенно, что Старик жил здесь с момента основания города.
В городе учёные и учителя не имели своего квартала. Жили они в тех кварталах, производственная деятельность которых была ближе их научной специальности. Объединялись учёные и учителя в самый маленький по численности конгломерат: «Конгломерат фундаменталистов». Учителя в школе не могли полностью раскрыть потенциал мальчика, который на голову превосходил всех детей в классе, и родители стали искать ему учителя для факультативных занятий. Старик и стал этим учителем. Старик, будучи не только фундаменталистом, но и горным инженером, зарабатывал не столько уроками, сколько поисками подземных источников воды для города. Стим Старику очень понравился, и вскоре они стали работать вместе.
У двери дома изрядно запыхавшегося Стима встретил РЧ-44 – биоробот-слуга. Проводив гостя в кабинет Старика, он вручил ему бутылку холодной воды, и гости с жадностью стал опорожнять её.
– Пей побольше, – сказал хозяин дома вместо приветствия, заходя в свой кабинет. – Возможно, в скором времени нам нечем будет утолять свою жажду.
Низкий хриплый голос старика всегда звучал очень зловеще, сейчас же его слова прозвучали, словно пророчество о втором апокалипсисе.
– О чём ты говоришь? Под городом полно воды. Месяц назад было найдено несколько новых очень больших подводных озёр.
– Точнее три. И идиоты в тринадцатом конгломерате отменили почти все ограничения по эксплуатационному расходу воды, что вызвало резкое сокращение наших старых запасов. Они истощатся приблизительно через месяц.
– Согласен, это была большая глупость, но она не фатальна. Будем жить на новых и расходовать их более рационально. Старик, по-моему, ты сильно драматизируешь ситуацию.
– Драматизирую, говоришь, – Старик протянул Стиму бутылку с мутной сероватой жижей. – Попробуй выпить вот это.
– Спасибо, что-то я уже напился.
– А другой у нас больше не будет. Такая вода находится в новых источниках. Во всех трёх! Она даже для растений непригодна. Эти кретины из магистрата искали воду с помощью нового ультразвукового способа и даже не удосужились проверить её качество. Знаешь, сколько времени уйдёт на постройку очистных сооружений, которые смогут обеспечить чистой водой весь город? Если начать постройку прямо сейчас, то, по моим подсчётам, целых два месяца.