Андрей Соболев
Константа

#085

Раннее утро одного из апрельских дней выдалось по-настоящему уютным. Именно таким словом его мог описать каждый, кому посчастливилось выйти на улицу и пройти хотя бы пару районов, наслаждаясь тёплыми и ласковыми лучами солнца. Жизнь вовсю пробуждалась после зимней дремоты и дарила первые прикосновения наступающего лета. Милое щебетание птиц, яркие жёлтые мазки одуванчиков по зелёным насыпям у края дороги и невероятный запах свежей травы. Разве можно грустить, окунаясь в такой праздник жизни? Но у некоторых это получалось.

По центру широкого и гудящего проспекта невозмутимо катился вагон трамвая ярко-красного цвета, до предела заполненный утренними пташками, что спешили к своим рабочим местам и будничным заботам. Евгений Новиков сидел у окна и явно не испытывал никакого уюта из-за слепящего его утреннего солнца. Он с грустью рассматривал людей, сонно бредущих по своим делам, а также проплывающие мимо него высокие дома центра города, где на первых этажах разместилась целая россыпь цветастых магазинчиков, уже начавших принимать своих первых гостей. Но его мало заботила опостылевшая картина за окном, которую он видел каждый день вот уже десять лет подряд, скорее, такое месиво из привычных городских красок ещё глубже погружало его в тягостные раздумья.

За пару остановок до намеченной цели Евгений осмотрел вагон, оценил, как будет штурмовать толпу, чтобы добраться до выхода, а потом его взгляд зацепился за рекламу, бессовестно наклеенную прямо на стекло. Небольшой плакат приглашал всех желающих посетить местный физико-технический институт имени Тимирязева, где с бесплатной лекцией будет выступать некий доцент Алексей Максимов с очень интригующей темой: «Одни ли мы во Вселенной?» Такое важное наименование серьёзного государственного учреждения плохо гармонировало с остальным содержимым и настроем афиши. Внизу рекламы красовалась нелепая картинка, где бородатый мужчина в сером свитере пожимает руку карикатурному большеглазому пришельцу и наигранно улыбается случайному зрителю. «Совсем с ума посходили в своих институтах, им там заняться больше нечем?» – подумал Новиков и снова отвернулся к окну.

Через пару минут Евгений, ворча и ругаясь, распихивая всех на ходу, вывалился из вагона на нужной остановке. Затем отряхнулся, проверил замок своего кожаного портфеля, поправил воротник у белой рубашки, осмотрел пиджак и другие элементы делового костюма. Кроме галстука, который он никогда не надевал и терпеть не мог, хотя его наличие было «весьма желательным», по словам начальства. Потом он бросил последний ненавистный взгляд на удаляющийся трамвай, сделал успокаивающий глубокий вдох и зашагал вдоль по улице в направлении своей нелюбимой работы.

Новиков числится сотрудником небольшого юридического агентства, которое тем не менее стремится оказать все виды юридических и адвокатских услуг и помочь людям в любых жизненных неурядицах. По крайней мере, именно так гласят рекламные слоганы и задорные речовки на местном радио. Но, наблюдая каждый день за жизнью своих коллег и за внутренней кухней предприятия, он всё чаще понимал, что они не способны помочь даже самим себе. Евгению тоже не давали интересных заданий, топили в бесконечных рутинных делах, хотя он всю жизнь мечтал стать адвокатом и помогать людям, пусть и в совсем простеньких житейских проблемах. Евгений только и делал, что помогал оформлять документы разным компаниям, сопровождал сделки и прочие занудные вещи, ещё глубже вгоняющие в уныние. Но даже в надоевшую рутину нельзя было опаздывать, поэтому он спешил как мог, обгоняя множество людей на оживлённом тротуаре одной из центральных улиц города.

Методичный ритм каждого утра и фоновый шум загруженных улиц помогали отрешаться от обыденности и забываться внутри собственных мыслей. Вот и Евгений летел вперёд, как волнорез разбивая накатывающие встречные потоки людей, смотрел себе под ноги и даже не заметил, как в паре домов от его офиса в стройном и буйном течении улиц образовалась загадочная проплешина, каменная поляна среди настороженного леса. Новиков вылетел из общей толпы и чуть не столкнулся с одиноким мужчиной, стоящим в эпицентре этого вихря. По резкому тошнотворному запаху, который ударил в нос с силой таранного удара, Евгений сразу понял, почему все обходили незнакомца стороной. Похоже, это местный сумасшедший, бездомный мужчина средних лет с густой и грязной бородой, где застряли остатки не самого приятного ужина, с истрепавшейся и не по сезону накинутой одеждой, а также с искрящимся безумием в глазах. Бездомный держал картонку, на которой от руки и криво было начертано: «Выпустите меня». Он с требованием вздымал её к небу, будто где-то там, в облаках, сидел главный виновник его несчастий. Неопрятный мужчина словно для контраста выбрал место для своего перформанса прямо перед входом в дорогой свадебный салон, с красиво украшенным фасадом и стройными рядами манекенов за стеклянной витриной, одетых в изысканные белые платья. Наверняка хозяин магазина был вовсе не рад такому соседству, но пока не предпринимал каких-либо попыток прогнать незваного гостя.

Евгений сильно испугался, когда чуть не врезался в это отринутое обществом нечто, скривился от отвращения и отпрыгнул в сторону.

– Простите, – промямлил он вполголоса и в несвойственной ему манере.

Новиков уже хотел поскорее отправиться дальше, как бездомный оторвал взгляд от созерцания ясного неба и посмотрел на него с безразличием и усталостью, но потом внезапно его глаза округлились, в них появилась ясность мыслей и… Паника?

– Ты! – взревел бездомный и оскалился. – Это ты!

– Простите, – ещё раз повторил Евгений. – Вы, кажется, обознались.

Он хотел ретироваться из тревожной ситуации, но бородатый мужчина резко схватил его за рукав пиджака и сильно одёрнул.

– Это всё ты! – Агрессивный мужчина не унимался. – Выпусти меня, сволочь, слышишь? Выпусти! Я так больше не могу!

– Эй ты, руки убрал! Ты совсем охренел! – Евгений моментально вспыхнул и хотел уже ударить наглеца, но в последний момент сдержался, побрезговав касаться дурно пахнущего незнакомца. – Понятия не имею, про что ты говоришь. Я тебя в первый раз вижу. Отпусти, пока я тебе руку не сломал!

Евгений с силой отдёрнул руку и грубо отшвырнул бездомного в сторону.

– Помоги мне! – взмолился незнакомец.

– Бог поможет, – процедил сквозь зубы Новиков, поправляя пиджак и разворачиваясь на месте, а потом добавил с плохо скрываемой злобой: – Иди проспись, придурок.

– Неужели ты не видишь?! – продолжал возмущаться мужчина, потирая выкрученное запястье. – Этот город – лабиринт, откуда нет выхода. Мы все здесь пленники!

– Всё я вижу, – зло пробурчал Евгений, стараясь быстрее сбежать с места брани и от внимательных глаз прохожих.

Отойдя немного дальше, он обернулся и заметил, как к бездомному уже успели подойти несколько полицейских и заломить ему руки. Но взволнованный мужчина продолжал смотреть вслед Евгению и истошно орать всё более бессмысленные фразы:

– Открой дверь! Ты должен открыть дверь!

Но Евгений уже быстро уходил прочь, боясь, что полицейские могут заинтересоваться адресатом проклятий, что источал их задержанный. Новикову очень не хотелось омрачать утро ещё сильнее. К тому же ему было очень неуютно оттого, что он стал объектом пристального внимания со стороны прохожих, которых привлёк конфликт, осветивший, подобно солнцу, их скучный распорядок дня.

Спустя некоторое время Евгений всё же оказался на пороге компании с глупым названием «Скорая юридическая помощь», опоздав всего на десять минут. Только вот его начальник был бы против такого бессовестного определения как «всего». В представлении некоторых маленькие неурядицы могут выглядеть целой катастрофой и наглым предательством.

Компания была довольно скромной и располагалась на первом этаже жилого дома в помещении бывшего магазинчика. Центральный зал был переделан в просторное офисное помещение, где стояло несколько рабочих столов и множество шкафов, заваленных бесконечными рядами папок с документами. В глубине виднелось несколько дверей в различные рабочие комнаты, где проводили личные встречи с адвокатами, и огромный кабинет генерального директора.

Все гости, заходившие с улицы, тут же натыкались на ещё один стол, поставленный специально у самого входа, где их встречал миловидная секретарша Татьяна. Вообще, круг её обязанностей оказалось невероятно сложно сформулировать даже директору фирмы, который использовал свою секретаршу для кучи малосвязанных и мелких поручений – от закупки кофе в ближайшем магазине, до полива цветов на подоконниках. Также ей приходилось встречать всех гостей и провожать их до нужного специалиста, и, конечно, Татьяна обладала просто неиссякаемым запасом терпения и чёрным поясом по дисциплине «подай-принеси».

Когда Евгений на всех парах влетел во входную дверь, он застал Татьяну за непозволительным бездельем. Она увлечённо, но осторожно расчёсывала длинные волосы, готовясь к новому рабочему дню, и ничего не замечала вокруг. Евгений громыхнул дверью, отчего Татьяна подпрыгнула на месте и выронила расчёску.

– Ой, Женя, привет! – пропищала совсем ещё юная особа. – А Виктор Михайлович тебя уже искал.

Татьяна мило улыбнулась, а потом, придерживая волосы рукой, нырнула под стол в поисках своего пропавшего инструмента.

– Привет, – коротко и безразлично бросил ей в ответ Евгений и затем поспешил к своему столу, раздражённо ворча себе под нос: – Конечно, он меня искал, разве бывает иначе?

Не успел он дойти до своего рабочего места и усесться на стуле, как из директорского кабинета показалась серьёзная физиономия с ястребиным взглядом. Заметив свою цель, местный хищник резко выскочил наружу и стремительно направился к жертве. Сухопарый мужчина в возрасте с очень недобрым выражением лица моментально оказался рядом с Евгением и навис над ним угрожающей тенью.

– Новиков, где документы по «Конкорду»? Ты подготовил то, что я просил? – Директор явно не любил тратить время зря.

– Да я только пришёл, когда бы я… – стараясь держать себя в руках, начал тщательно проговаривать Евгений.

Но ему не дали оправдаться:

– Ты ещё вчера должен был всё закончить! Я же ясно дал понять, что документы нужны к вчерашнему вечеру! Где они?

Директор сложил руки на груди и требовательно уставился на нерадивого подчинённого.

– К обеду всё будет сделано, вчера возникли небольшие проблемы.

– Вечно у тебя одни проблемы, Новиков, зато опаздывать постоянно не забываешь.

– Да я на десять минут всего задержался…

Евгений осёкся, поняв, что произнёс запретную фразу.

– Всего?! – Грозный мужчина вмиг рассвирепел и стал раздувать ноздри, как обезумевший бык при виде тореадора. – Вчера десять, сегодня десять, завтра двадцать, к концу месяца накопится времени на пару дней, украденных у компании и у наших клиентов! Новиков, в последний раз предупреждаю…

Директор помахал указательным пальцем у лица подчинённого и хотел добавить что-то ещё, но после пары глубоких вдохов махнул рукой и направился обратно в свой кабинет.

– Жду к обеду всю пачку документов, – бросил он напоследок.

Евгений поджал губы, с которых стремились сорваться грубые слова, но самообладание всё ещё преобладало внутри его терзаемого разума. Он лишь пустил вслед начальнику пару бессловесных проклятий, а затем поставил портфель с краю стола и включил рабочий компьютер.

В это же время рядом с Евгением, будто из ниоткуда, возник его друг и коллега Роман, подкравшийся сразу после того, как с грохотом захлопнулась дверь в кабинете директора. По правде говоря, назвать его другом было бы большим допущением в сложных перипетиях их взаимоотношений. Скорее его можно описать как банный лист, прилипающий без всякого спроса и выражающий крайнюю степень назойливости в навязывании своего общества. Но Роман искренне верил, что они самые лучшие друзья. И пока Евгения терзала сильная нехватка других знакомых и непроходящее чувство одиночества, он совсем не спешил отказываться хотя бы от такого беспокойного приятеля, отвлекающего от тяжёлых и выматывающих мыслей. Этот странный симбиоз крайностей существовал уже достаточно долго и, похоже, всех устраивал.

– Женька, привет! Ты чего опять такой смурной? – с задором спросил Роман и упёрся руками в стол. – Что, наш Полкан опять житья не даёт?

– Достал, сил уже нет, – пробурчал в ответ Евгений, выуживая из портфеля толстенную записную книжку с разноцветными закладками и с хлопком бросая её на стол. – Работаешь как проклятый, а его вечно всё не устраивает. Ну не успел я вчера, бывает… не домой же брать работу?

– Это да, – задумался Роман и почесал свою уже изрядно полысевшую голову. – Он такой злющий в последнее время. Кошмар! Говорят, крупный клиент от нас ушёл, ещё и со скандалом. Уж не знаю, чего там приключилось, но, по слухам, хотят в суд на нас подавать. Ты представляешь, Жень, на нас, в суд?! Вот умора. Интересно, а адвоката наш Михалыч из своей конторы возьмёт?

Роман задорно хихикнул, но его другу было вовсе не до шуток.

– Давно пора. Может, хоть на место его поставят, – угрюмо ответил Евгений и сделал вид, что его мало интересуют проблемы фирмы. – А у тебя как на адвокатском поприще, есть что-то новенькое?

– Ой, да брось, какое новенькое? Унылость и скука, одна бытовуха день за днём, да ты и сам в курсе. Выслушивать бесконечное нытьё неудачников уже надоело. Слушай, а вдруг Михалыч меня возьмёт защищать честь и достоинство фирмы, а? Я бы так развернулся в суде, ух!

– О-о-о да. – Евгений попытался улыбнуться своему неугомонному другу. – Ты бы развернулся на полную. Но на его месте я бы не стал так рисковать.

– Эй-эй, дружище, осторожнее, адвоката обидеть может каждый! А то смотри, придёт время, закуют в кандалы, помощь потом не придёт.

Роман хотел добавить что-то ещё, по-дружески уколоть в ответ, но мимо него пронеслась Татьяна с целой кипой бумаг, чуть не сбив его с ног. Рома успел отпрыгнуть в сторону, освобождая проход, а потом поцокал языком.

– Осторожнее, Танюша, – игриво сказал он, наклонив голову. – Посмотрите на неё, и поплыла, и поплыла как лебедь.

Таня обернулась на полпути в кабинет директора и бросила суровый взгляд:

– Роман, прекрати!

– А почему сразу «Роман», почему не Рома? – обиделся он в ответ. – Вот его ты Женей называешь.

Горе-ловелас сиял широченной улыбкой и был явно доволен собой. Он наклонился поближе к другу и не слишком тихо добавил:

– Втюрилась она в тебя, приятель, точно говорю.

Евгений явно не разделял задорного настроя своего друга.

– Да брось ты, она же ещё ребёнок, я для неё слишком старый, да и вообще…

– Ха, старый, скажешь тоже. Даже я мог бы приударить за такой ласточкой!

– Приударить… – усмехнулся Евгений. – Остынь, орнитолог-любитель, тебя дома ждут жена и дети, или ты забыл уже?

– Ничего я не забыл. – Роман вдруг погрустнел и махнул рукой. – Что, даже помечтать нельзя? Я же несерьёзно.

– С такими «мечтами», мой друг, останешься один на обочине жизни, прямо как я.

– Да-а, друг… – будто с обидой протянул Роман. – Вот умеешь ты испортить настроение с утра пораньше. Я же к тебе с наилучшими пожеланиями.

– Так, а что я такого сказал? – искренне недоумевал Евгений.

– Эх, пойду-ка я лучше к себе, пока наш Полкан снова не показался из своей будки. А тебе советую уже оставить прошлое в прошлом, хватит хандрить. Ладно, ещё увидимся, бывай!

Роман демонстративно и небрежно махнул рукой на прощание, а затем поспешно ретировался в свой кабинет. Нет, он не обиделся, Евгений точно знал. Уж сколько совместных дружеских издёвок они пережили, сколько бокалов испили в близлежащих барах. Сложно поверить, что мимолётный укол в чрезмерно раздутую гордость может так громко взорваться, чтобы разрушить мост многолетних отношений. Хотя Евгению не привыкать к подобным последствиям, но это явно не тот случай. Он даже не задумался над тем, чтобы извиниться, уж слишком хорошо знал своего друга.

Есть такой удивительный тип людей: сами по себе они весьма невзрачные, невысокие, часто недалёкие, с проблемами в весе и со здоровьем, рано начавшие терять волосы на голове и растить пивной живот, но при этом неудержимо любвеобильные. У них могут быть свои семьи, куча детей и долгов, но они пышут таким самомнением и обожают быть в центре внимания, что всегда окружены кучей друзей и воздыхающих женщин. Порой можно удивиться, как у них это получается? Откуда они черпают столько душевных и жизненных сил? Причем такие люди зачастую лишь делают вид, создают иллюзию бестактного и распущенного человека, а на деле оказываются беззаветно преданы своей семье и никогда бы не смогли переступить ту самую порочную черту. Новиков был уверен, что сейчас Роман с теплотой смотрит на фотографию своих сыновей и ни за что бы не променял собственную жизнь на какую-то другую. У таких, как он, всегда есть чему поучиться, как минимум позитивному настрою к жизни.

Как бы Евгений ни старался сосредоточиться, чтобы закончить работу к обеду, как требовал начальник, но события утра всё не выходили из его головы. Безумный мужчина со странным воззванием в руках продолжал сверлить его взглядом из наплывающих воспоминаний, а в ушах звенели отголоски его последних слов: «Открой дверь!»

Евгений быстро замотал головой, пытаясь избавиться от назойливых мыслей. «Какую ещё дверь? – думал он, смотря сквозь документы на столе пустыми глазами. – Что он несёт? Я бы и рад открыть дверь, чтобы сбежать отсюда как можно скорее, да вот только… чёрт, хватит думать, нужно закончить работу!»

Время незаметно бежало вперёд, а рабочий день подходил к концу. Остальные сотрудники фирмы уже потянулись на выход, но Евгений продолжал упорно сидеть за столом, обхватив голову руками. Роман тоже вышел из кабинета, запер за собой дверь и натянул на себя серую фетровую шляпу с небольшими полями. Он снова подошёл к своему другу и с сочувствием помотал головой, а от небольшой утренней обиды не осталось и следа.

– Не получается? – вздохнув, спросил он. – Да брось ты, пойдём лучше в баре посидим, как обычно, отдохнём, рыбки сушёной к пиву закажем. М-м-м, вкуснятина! Что скажешь?

– Да нет, Ром, ты иди, а я постараюсь закончить этот проклятый договор, немного осталось. Тут столько нюансов, а голова совсем не варит.

– Как знаешь, тогда, может, завтра? – Роман не стал напирать и шутить дальше, прекрасно понимая, в каком настроении пребывает его друг.

– Да, может быть…

Роман снова вздохнул, пожелал удачи, попрощался и последовал к выходу, не преминув по пути ещё раз задеть женскую гордость Татьяны.

После череды бессмысленных попыток собрать разбегающиеся мысли Евгений удручённо потёр уставшие за день глаза, потянулся в кресле и решил, что нужно сделать хотя бы пятиминутный перерыв. Он прогулялся по залу, ненароком заглядывая в открытые документы своих коллег, покрутил болящей шеей, а потом заглянул в туалет. Там он умылся холодной водой и уже хотел отправиться обратно, как вдруг весь свет разом погас, погружая его в безмолвную тишину.

#086

Свет ударил в лицо яркой вспышкой. Евгений зажмурился на пару секунд, потёр глаза рукой, но не придал этому никакого значения. Потом вышел из туалета, поправил немного съехавший галстук и вернулся к своему рабочему месту. Там он сгрёб свои вещи обратно в портфель, аккуратно его застегнул и направился к выходу.

– Что, наконец-то домой? – послышался мягкий и вкрадчивый голос из-за стола секретаря.

Евгений остановился рядом с деловитой женщиной в очках и с задорным хвостиком на голове, явно не подходящий её возрасту. Скорее всего, ей просто хотелось выглядеть более юной и привлекательной в глазах своих коллег, но первые морщины предательски показывались даже сквозь толстый слой макияжа.

– Да, Таня, я… – Евгений осёкся, чувствуя странную тяжесть в своей голове. – Ой, прости, Маш, что-то я совсем заработался.

Он нелепо улыбнулся и стыдливо отвёл глаза.

– Ты чего, Жень, моё имя уже забыл? – спросила Маша с обидой в голосе и наигранно надула губы. – Ай-яй-яй.

– Не обижайся, Маш, видимо, день выдался тяжёлым. Сегодня столько клиентов было, в голове уже мысли путаются. Зато такую сделку закрыли, босс будет доволен.

– Он вообще бывает доволен? – усмехнулась женщина, но, испугавшись своих слов, выглянула в пустующий зал. – Ладно, иди отдыхай, до завтра! Мне скоро тоже надо закрывать офис.

Евгений пожелал ей хорошего вечера и хотел уже выйти на улицу, но тут Мария его снова окликнула:

– Куда разбежался, горе луковое? А плащ здесь оставишь? Ты чего? Там же холодно и дождь льёт целый день. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Ой, точно, плащ! – Он ударил себя по лбу. – Да всё в порядке, не волнуйся. Что-то я сегодня немного рассеянный.

– Немного? – громко хихикнула Мария и прикрыла рот рукой.

Чувствуя неловкость и сгорая от стыда, Евгений снял со стоячей вешалки кожаный плащ, быстро нацепил поверх костюма и приоткрыл дверь наружу, откуда сразу же повеяло мерзким и сырым холодом. Зима явно не торопилась отпускать вожжи из своих рук.

– Зонт! – закричала Маша с места. – Господи боже мой, Женя! Да что с тобой? Ты меня пугаешь. Зонт же ещё забыл, растяпа!

Евгений совсем растерялся, сам не понимая, что происходит в его мыслях. Он виновато улыбнулся, снял зонт с крюкообразной ручкой всё с той же вешалки и поскорее выбежал на улицу.

Ему часто приходилось задерживаться на работе, брать на себя лишние задачи, и всё ради того, чтобы убежать от собственных мыслей, забыться и не думать о том, что творится в его жизни, о тех потерях, что понесла его израненная душа. Он мало кому рассказывал о себе, даже друзьям и родным, предпочитая переносить все тяготы в одиночку. Погода будто вторила его настроению, ещё сильнее ударяя по натянутым нервам. Весна в этом году явно потерялась по пути к ним. Небо было постоянно затянуто грязно-серым месивом из облаков, а воздух разрезали колючие наплывы мелкой измороси.

Евгений достал из кармана брюк старенький кнопочный телефон-раскладушку и нервно повертел его в руках. Он никогда не доверял новомодным сенсорным телефонам, считая их чересчур хрупкими и ненадёжными, способными подвести в любой момент. Его слишком тянуло к прошлому, где всё казалось проще и понятнее, даже в таких мелочах. Он сжался от холода и поспешил вызвать такси. После чего сразу отправился домой, но, немного не доехав до пункта назначения, попросил высадить себя у ближайшего магазинчика. Там он купил очередную на текущей неделе бутылку дешёвого виски и спрятал её во внутреннем кармане плаща. Почему именно виски, Евгений не знал и терпеть не мог его отвратительную горечь, но, возможно, именно этот вкус напоминал ему о весёлых студенческих днях, когда он впервые попробовал алкоголь и познакомился с Катей.

Зонт он так и не раскрыл, оставив его болтаться на левой руке, пока другой постоянно набирал на телефоне один и тот же номер. Но из динамика в ответ доносились лишь безразличные гудки, оставляющие на его душе глубокие раны.

– Катя, возьми трубку, прошу, – причитал он вполголоса, пока быстрым шагом мчался по тротуару в направлении дома. – Ответь мне, чёрт возьми!

Но все мольбы оказались тщетны. Похоже, её решение было окончательным и бесповоротным.

Небо окончательно потемнело, а мелкий дождь постепенно перешёл в мокрый снег, облепивший весь плащ. Евгений дошёл до подъезда своего дома, скромно приютившегося в глубине дворов, пешком поднялся на третий этаж и очутился в очень тесной однокомнатной квартире, которую снял совсем недавно. Здесь он глушил своё вечернее одиночество алкоголем и стремился как можно скорее забыться сном до утра, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями.

Он устало стащил с себя промокший плащ и ботинки, достал бутылку из внутреннего кармана и прошёл на кухню. Пока брал стакан из навесного шкафа и наливал в него немного бурой жидкости, продолжал с одержимостью прокручивать список исходящих вызовов на своём телефоне и размышлять над тем, достаточно ли предпринял попыток достучаться до любимого человека. Затем залпом опрокинул в себя стакан с алкоголем, скорчился от мерзости и даже закашлялся, прикрывая рот рукой. Только страдания помогали ему хоть немного отвлечься от навязчивых мыслей.

Евгений захлопнул телефон и убрал его обратно в карман брюк, затем налил сразу половину стакана и отправился вместе с ним в крохотную комнату, где из мебели оказались только кровать в самом углу, тумбочка со стационарным телефоном, да крохотный телевизор, висящий на голой стене. Когда Новиков зашёл в комнату, шаркая ногами по холодному полу, он заметил, как на телефоне мигает небольшая оранжевая лампочка, извещая о наличии новых сообщений на встроенном автоответчике. Евгений нажал на кнопку воспроизведения, прислонился спиной к стене рядом с тумбочкой и сполз прямо на пол, не выпуская стакана из рук.

«У вас два новых сообщения», – отрывисто разделяя слова, произнёс искусственный голос.

После чего последовал продолжительный писк.

– Евгений, здравствуйте, никак не могу до вас дозвониться. Это Валерий, вы просрочили оплату за квартиру уже на пять дней. Хотелось бы узнать хоть какие-то новости, когда ждать оплату? Если у вас какие-то проблемы с деньгами или что-то случилось, дайте, пожалуйста, знать, мы всегда можем договориться. Пожалуйста, свяжитесь со мной как можно скорее, буду ждать.

Евгений хмыкнул и с отвращением посмотрел внутрь стакана, затем сделал небольшой глоток, сморщился и потряс головой. Он не испытывал никаких проблем с деньгами, более того, мог себе позволить более дорогой алкоголь и комфортную жизнь, но затянувшееся самоистязание не позволяло делать себе поблажек и выливалось в полное безразличие к окружающему миру.

Телефон издал второй длинный писк, после чего пару секунд висела гнетущая тишина, не предвещавшая ничего хорошего, а потом донёсся тяжёлый вздох, отражающий всю глубину моральных терзаний.

– Жень, – раздался знакомый женский голос. – Звоню тебе в самый последний раз и умоляю, перестань названивать и преследовать меня. Я понимаю, тебе тяжело, и мне тоже. Все эти годы не могут пройти бесследно и исчезнуть в одночасье. У нас было счастливое время, цени его и помни, но сейчас прошу отпустить и не разрывать моё сердце ещё сильнее. Прошлого не вернуть и ошибки не исправить, как и не вернуть былые чувства. Пожалуйста, не порть хорошие воспоминания о себе…

Девушка на автоответчике шмыгнула носом, явно утирая проступившие слёзы, и каждое следующее слово ей давалось всё тяжелее. Евгений сжал губы, тоже ощущая, как увлажнились его глаза, и с силой сдавил стакан в руке.

– …поверь, их было достаточно, – продолжила она, обливаясь слезами. – Но мне пора двигаться дальше. И тебе тоже. Я знаю, как невыносимо больно слышать такие слова, но тебе пора научиться быть более сдержанным и начать принимать обстоятельства жизни с достоинством. И тогда у тебя всё будет хорошо. Ты ведь знаешь, я желаю тебе только счастья, но сейчас нам нужно проститься. – Девушка перевела дыхание и добавила: – Прощай…

Автоответчик снова запищал и затих. Евгений почувствовал, как кровь прильнула к его вискам, сердце сдавили невидимые тиски, а дышать становилось всё тяжелее. Он ещё сильнее сжал стакан, что казалось, тот вот-вот лопнет, а потом из горла вырвался пронзительный крик обезумевшего животного. Повинуясь взрыву чистой ярости, он размахнулся и запустил стеклянный снаряд с недопитым виски в стену напротив, где тот со звоном разлетелся на куски, расплескав вокруг всё содержимое. Евгений вскочил на ноги, обуреваемый неудержимой энергией и эмоциями, схватил телефон на тумбочке и тоже с силой отшвырнул его в сторону, вырывая провода из стены.

– Иди к чёрту! Слышишь?!

Он вцепился в голову и закружился по комнате. Потом рухнул на кровать и почувствовал, как сквозь злость проступили банальные слёзы обиды.

– Иди к чёрту, Катя, – повторил он уже вполголоса, не до конца уверенный в своих словах.