Анастасия Король
Марина. Код силы
Глава 2
Владыка смерти
Губы Анирама Мортиса растянулись в кривой от шрамов, высокомерной, довольной улыбке. Он посмотрел на небо за окном, полное облаков и свободы. Машина повернула, следуя извилистой дороге. Лучи январского солнца мелькали сквозь кружево голых ветвей так ярко, что Анирам прищурился как довольный сытый кот.
Все шло согласно плану.
– Что улыбаешься, сволочь? – не выдержал агент АКД рядом с ним.
Анирам медленно повернул голову и посмотрел на него таким красноречивым взглядом, что краска сошла с лица агента. В этом взгляде было обещание убить и ничего более.
А Анирам Мортис всегда выполнял свои обещания.
– Я улыбаюсь тому, что скоро буду на свободе. Человеческие лидеры – трусы. Как и предполагалось.
Агент АКД скривился и отвернулся.
Чуть меньше часа понадобилось сотрудникам АКД добраться до назначенного людьми Мортиса места.
Если АКД подготовило ловушку, то жители небольшого города неподалеку почувствуют всю мощь силы Агаты. Анираму Мортису было плевать на жизни людей, а вот агентам АКД – нет.
Водитель резко вырулил на гравий, чуть не проехав поворот. На экране был выстроен маршрут. Он показывал, что до места встречи осталось несколько минут. Мортис кинул взгляд в зеркало заднего вида и напряженно посмотрел на три следовавшие за ними машины.
Недовольно прокрутив запястья в наручниках, он вцепился взглядом в несколько фигур вдалеке. Мортис прищурился, и разочарованно скривился: после пыток агентами АКД его зрение заметно упало. “Дилетанты”, – подумал он, вспоминая один из азов Мастеров боли: “Контролируй давление и работу органов”.
Обреченно вздохнув, он дождался, пока машина остановится. Агенты, схватив его за ворот комбинезона, грубо вытащили из машины.
Холод сразу же забрался под хлопковую ткань комбинезона и сковал тело.
Ботинки утонули в пушистом сугробе.
Мортис брезгливо поморщился и, звеня цепями, сделал несколько шагов вперед.
Филипп стоял чуть впереди, держа наготове два пистолета. Алые кудри Агаты ярким пятном окрашивали этот черно-белый пейзаж.
Мортис ухмыльнулся. Любил он рыжих. Он перевел взгляд на Розу, золотые волосы которой были собраны в косу.
Роза сделала шаг, но Агата выставила руку вперед, останавливая ее. За ними стояли снегоходы. А чуть дальше в лесной чаще их должен был ждать вертолет, прикрытый камуфляжем.
Мортис покосился на агентов.
– Хотел бы сказать, что наше общение было приятным, но нет… Вы освободите меня от оков?
– Сам освободишься, – пренебрежительно махнул раздражающий Мортиса агент АКД. Владыка смерти криво улыбнулся и, повернувшись к своим людям, направился вперед. Надо сказать, не без труда. Ноги утопали в сугробах.
Роза все же оттолкнула руку Агаты и побежала к Анираму навстречу и первым делом уничтожила прикосновением ошейник и кандалы.
Анирам радостно вздохнул и потер шею, на которой остался красный след.
– Все идет по плану? – спросил он, не сбавляя темп.
– Да, – приглушенно произнесла она и махнула остальным, чтобы заводили снегоходы. – По периметру, как и ожидалось, стоит оцепление. Три снайпера следят за нами. Наши люди наготове.
Мортис кивнул и поздоровался с остальными. Распределившись на двух снегоходах, они развернули их и направились в чащу леса.
Четыре машины АКД так и стояли где остановились.
– Подожди, – крикнул Мортис Агате. Она притормозила чуть впереди.
– Избавься от первой машины.
Агата перевела взгляд на машину, из которой вышел Мортис.
– Разве это входит в план?
– Это приказ, – раздраженно бросил Мортис и кивнул Филиппу, чтобы ехал дальше. Агата нахмурилась, выставила руку вперед – ей было так легче сконцентрировать силу, – щелкнула пальцами и сразу же надавила педаль газа.
Взрыв не заставил себя жать. Мортис улыбнулся: он всегда исполнял свои обещания.
Глава 3
Дом
Глаза открылись и вновь закрылись. Окруженная ароматами сирени Марина чувствовала себя невероятно отдохнувшей, счастливой и ей так хотелось продлить это мгновение, ведь она не знала был ли вчерашний день сном или явью.
Пелена перед глазами развеивалась, но Марина вновь смежила веки, пытаясь продлить блаженные мгновения. Она перевернулась, обхватила мягкую подушку руками и чуть не застонала от удовольствия: кровать, на которой она лежала, была огромна и мягка, словно облако. Свежее постельное белье пахло морозом и сиренью.
Девушка откинулась на спину и посмотрела на потолок, все еще не веря в свое счастье. Она не в камере тюрьмы.
Спальня была огромна. С двух сторон её венчали панорамные окна на огни ночного города.
Девушка поискала глазами часы: 4 утра, а Димы не было в кровати.
Она села. Требующие расчески волосы раскидались по голым плечам и спине. Марина сладко зевнула, потянулась.
Ноги утонули в пушистом ковре. Девушка встала, прошла к ванной и залезла в душ. Горячая вода била по коже, заливала рот, а Марина стояла и ловила каждое мгновение. Она так замерзла в тюрьме. Холодная камера, холодная вода в камере, холодная еда. Ей казалось, что она никогда не сможет согреться.
Медленно, наслаждаясь, что её никто не подгоняет, она в очередной раз взбила пену и терла себя, стараясь смыть тюремный дух, что впитался в кожу.
Она ступила на теплый кафель и выхватила с полки полотенце.
Слегка запотевшее зеркало напротив отразило девушку, в которой Марина с трудом узнала себя: с пожелтевших осветленных волос облепивших лицо осыпались капли. Она словно стала старше: щеки заострились, а глаза потемнели и смотрели насуплено, агрессивно. Марина вскинула руку и дотронулась до еще красного шрама от пулевого ранения в плече. Ей все еще было неприятно поднимать руку.
“Филипп”.
Марина вспомнила его вьющиеся как у неё волосы, его янтарные глаза в которых не возможно было прочитать мысли, и закусила губу.
“Сын Евы и Мортиса. Такой же как я. Мой брат”.
Марина понимала, что именно он застрелил Ла Дэвлесс Дома Белой розы. Где же он сейчас? Скорее всего, с Мортисом. Марина понимала, что могла стать такой же как Филипп. Но у неё был Дженкинс, который заботился о ней, а у Филиппа не было никого кроме жестокого Владыки.
Мороз пробежался по коже от понимания того, как Владыка его воспитывал и тренировал.
Девушка закуталась в пушистый халат.
Тут все пахло Димой.
Высушив волосы, она нашла в шкафчике расческу и, наконец, не без труда вычесала волосы. Посмотрев на расческу, наполненную осветленными ломкими волосами, Марина скривилась.
Тапок нигде не было, поэтому она босяком вышла в гостиную.
Огромное помещение вмещало в себя большой обеденный стол, над которым висела огромная люстра со второго света. Не менее внушительный диван с креслами и кухня, которой могла бы позавидовать любая хозяйка, но, конечно, не Марина.
Украшенная к Рождеству и Новому году ель переливалась огнями.
Марина запрокинула голову на второй этаж и увидела через стеклянную стену кабинет Димы. Он сидел за столом и, зажав плечом телефон, с кем-то разговаривал. Вдруг он вскочил и, швырнув телефон о стеллаж с книгами, шумно выдохнул. Девушка ошарашено остановилась. Дима сжал и разжал кулаки.
Марина сглотнула. Она никогда не видела Диму таким… – она все не могла подобрать слово – несдержанным.
Дима повернулся, словно почувствовав на себе взгляд, и встретился глазами с Мариной. Девушка смущенно взмахнула рукой.
Взгляд Димы потеплел. Он что-то сказал, но за стеклянной стеной ничего не было слышно.
Марина поднялась к нему в кабинет.
– Дима… – прошептала она. – Четыре утра… Что случилось?
– У меня была бессонница… – хмуро ответил он и, схватив Марину за руку, притянул к себе. Пояс на халате ослаб. Она улыбнулась, и тут взгляд зацепился за знакомое лицо на экране ноутбука Димы. Все внутри Марины подпрыгнуло.
– Дженкинс…? – выдохнула она резко. – Там сказано, что с ним?
Дима пожевал губу. Он знал, что к Дженкинсу Марина испытывала симпатию.
– На допросах ты говорила, что он был для тебя словно отец.
Марина кивнула. Упоминание допросов больно кольнуло ее. Она догадывалась, что Дима был за зеркалом, но его слова дали понять, что он хладнокровно смотрел, как Марину пытали.
И обида проклюнулась в ее душе. Она прищурилась, пытаясь отогнать это чувство.
– Дженкинс не плохой, – произнесла она осторожно. – Я ни разу не видела, чтобы он пользовался силой. Мне кажется, он пустой, но он заботился обо мне. В принципе, я толком ничего не знаю о нем. Когда я проваливала задания, Дженкинса тоже наказывали. Он меня выгораживал перед Мортисом. Я уверена, именно он настоял на том, чтобы я была отстранена от основных дел “Dominus Mortis”. Мне кажется, он был таким же заложником ситуации как и я. Он бы хотел уйти, но не мог…, сам знаешь, из “Dominus Mortis” можно уйти только вперед ногами. Я боялась, что после моего предательства Мортис просто убил его.
Дима опустил глаза.
– Это фотография годичной давности… Мы пытаемся выяснить кто такой Дженкинс, но данных мало… И Мортису удалось уйти. Мы пытались проследить его след, но все тщетно.
Марина резко выдохнула, нахмурилась.
– Я думаю, Мортис все продумал заранее, до того как его поймали, – медленно произнес Дима.
– Это в его духе. Он мог отдать распоряжения на случай его поимки. Роза, Филипп всегда были рядом с ним в отличие от меня. Я теперь понимаю, почему он не позволил маму определить в психиатрически клинику…
Марина осеклась. Она не хотела напоминать Диме о Еве. Она вскинула лицо на Диму и решилась спросить:
– Где ты ее похоронил? – Их лица были так близко, что можно было почувствовать дыхание друг друга. – Я бы просто хотела сходить к ней на могилу.
Лицо Димы ожесточилось. Он резко выпрямился.
– Она жива.
– Что? Я ведь видела как Владыка… – выдавила она из себя и замолчала, сглотнув образовавшийся ком.
– Я тоже это видел… Но она осталась жива. И не называй Мортиса Владыкой…
– Прости, – разом потеряла голос Марина.
В душе девушки, словно стая птиц, всколыхнулся ворох противоречивых чувств: она была рада, что мама жива и в то же время она испытала страх, ведь мама была той Евой, которую любил Дима. Марина ведь была просто заменой Евы.
Она медленно встала с его колен и на ватных ногах сделала несколько шагов к стеклу.
Она пыталась переварить эту информацию.
Первое, что она поняла: осознанно или нет, но Мортис не смог убить маму. Вторым было то, что Ева, наконец, стала свободной. И третьем было то, что Дима нашел свою жену. И вдруг Марина почувствовала себя так, словно она обманом заставила Диму быть с ней. По какой-то причине она почувствовала стыд и перед мамой и перед Димой.
– Марина, – подошел к ней со спины Дима и попытался дотронуться ее плеча. Марина дернулась, словно обожглась. Рука Димы застыла в воздухе.
– Где она? – прохрипела она.
Дима медленно закрыл рот и сжал губы в тонкую линию.
– Я перевез ее в Москву. Она в клинике. Никто не знает кто она. Она под наблюдением лучших специалистов, которых я нашел и…
Марина обхватила себя руками, пытаясь отгородиться, и перебила его:
– Ты виделся с ней?
Дима вздохнул, сложил руки на груди, так же как и Марина, и нехотя произнес:
– Да.
Вдруг в комнате стало так душно. Марина сделал глубокий вдох. Она почувствовала раздражение из-за того, что приходилось клешнями вытаскивать информацию из Димы.
– Ты все еще любишь ее?
Прямой вопрос застал Диму врасплох и застыл в воздухе между ними. Его скулы напряглись. Он буравил Марину хмурым взглядом, и она не выдержав, вновь отвернулась. Она ругала себя за то, что задала этот вопрос, она ведь на самом деле не хотела слышать ответ.
– Можешь не отвечать, – голос ослаб и еле слышно она добавила: – Прости. Я просто… я не знаю…
Она изо всех сил старалась взять себя в руки.
– Я не хочу тебя обманывать, – Дима сел в большое кожаное кресло и, прокрутившись, повернулся к ней лицом. – Я столько искал ее. И вот она здесь…
Полный надежды голос Димы острым кинжалом резанул по ее сердцу. Она прикрыла глаза, сглотнула.
– Но я люблю тебя! – пытался объясниться он.
– И ее, – еще тише произнесла Марина.
– Марина, – выдохнул он, вскакивая на ноги.
– Все. Хватит. Сейчас и так много проблем. Разбираемся с чувствами потом, – твердо произнесла она, удивляясь собственной силе и стойкости. – Я пойду дальше спать.
Запахнувшись в халат, она выскочила из кабинета Димы, но сон как рукой сняло. Она металась по спальне, не находя себе места. Дима, Ева, Мортис, Филипп…
Мысли перескакивали с одного на другого.
Она чувствовала себя опустошенной и руки потянулись к экрану телевизора. Она ведь всегда делала так: в минуты отчаянья пряталась в информационном мире.
Закрыв глаза, она позволила своему сознанию скользнуть туда, где ей было все подвластно.
Нули, единицы замерцали, превращаясь в нити, оплетая все на своем пути. Марина улыбнулась и провела пальцами по информационным нитям.
И тысячи новостей мира окружили ее. Все как один обсуждали произошедшее восемнадцать часов назад, а именно: взлом гаджетов всего мира и заявление о неких “дэвлесс”.
Марина только сейчас поняла, что натворил Мортис: страх окутывал человеческие новости. Мир был в панике. Мировая экономика разом пошатнулась.
Девушка махнула рукой, убирая лишние экраны.
Крупный план разрушенного Белого дома ошарашил ее, оглушил. Она вдруг осознала, что обратного пути не было. До этого момента она наивно полагала, что это происшествие гениальные умы дэвлесс смогут замять.
На других экранах показывались видео, где один дэвлесс левитировал, а на другом – та рыжая неизвестная играла с огнем, а на другом Марина узнала себя и Диму.
Имя Димы звучало в списке влиятельных дэвлесс.
Марина замахала руками, приближая к себе экраны с Димой. Дима обнимал ее за плечи и вел в здание “Аскендит-групп”.
Американское телевиденье обсуждало возможность причастности к теракту Дмитрия Аскендита.
Отовсюду на разных языках звучало одно и то же: “Дэвлесс – террористы”, “Дэвлесс – угроза”.
И опять крупный план съемок разрушенного Белого дома.
Марина задрожала и обхватила себя руками. Что Мортис задумал?
***
Дима уткнулся губами в кулак. Он чувствовал вину после разговора с Мариной. Но не мог ничего с собой поделать, он не мог вычеркнуть свои чувства. Ева была родной ему, это было нечто большее, чем любовь. Он переживал за нее как за члена своей семьи.
И в то же время была Марина…, которую он тоже любил.
Как он мог объясниться, если до конца сам не мог разобраться в себе?
Дима поморщился и, вздохнув, встал. В самом деле, уже четыре утра. Надо еще успеть поспать перед тяжелым рабочим днем.
Дима выключил настольную лампу и направился в сторону спален.
– Вы отдыхать? – поднял на него глаза Том, когда он проходил мимо секретаря, работающего за кухонным остовом.
– Тебе бы тоже отдохнуть, – буркнул Дима и похлопал верного секретаря по плечу.
Том махнул рукой, мол: “не помру”. Дима хмыкнул, и даже позавидовал способности Тома к выживанию. Недосып Том тоже не чувствовал и мог спокойно работать всю ночь.
– Вы можете быть следующей мишенью Мортиса, – словно невзначай произнес Том и покосился на босса. Дима замер, посмотрел на ночной город за окном, на украшенную ель, горящую золотыми огнями, и промолчал. Сказать было нечего.
Аскендит подошел к спальне. Охватив ручку двери, он замер на мгновение.
Все так изменилось за последний месяц. Месяц назад он считал Марину обычной студенткой и его главной головной болью были атаки Виверн. Теперь Виверн, самый разыскиваемый хакер мира, дочь Мортиса и Евы, ждала его в спальне, а весь мир катился в тартарары.
Дима распахнул дверь и увидел замершую у телевизора Марину. Она стояла неподвижно, дотронувшись двумя пальцами до экрана.
Губы Аскендита сжались. Страх, недоверие проснулись в нем.
Она ведь Виверн.
Он сорвался с места, чтобы выдернуть девушку из информационного мира, но рука в нескольких сантиметрах от ее локтя остановилась.
Дима вгляделся в ее лицо, понимая что, даже не смотря на все, что они прошли, не до конца доверял ей.
Нет! Он доверял ей. Просто он боялся снова ее потерять. Он не мог держать под контролем информационный мир. Он не знал, что именно она там делала. Он не мог ее там защитить.
Аскендит взял себя в руки, сел на кровать и прикрыл покрасневшие от усталости глаза. Завтра он планировал лететь в Москву к Еве, но теперь неизвестно когда он сможет ее навестить. Мортис создал много проблем, и теперь Диме приходилось их разгребать.
Дима очередной раз вздохнул, подобно недовольному мопсу и, подойдя к Марине, рывком поднял ее на руки. Она дернулась, заморгала. Ей потребовалось несколько секунд осознать, где она находилась. Рот Димы искривился в улыбке.
– Надо поспать. Завтра будет тяжелый день. Надо набраться сил, – тихо произнес он и уложил ее на кровать. Скинув одежду, он нырнул под одеяло рядом с Мариной. Матрас прогнулся под его весом. Он облокотился на руку и посмотрел на нее. – Не знаю, сколько мне понадобится времени, чтобы привыкнуть к тому, что ты уходишь в информационный мир.
Он нежно провел по ее лицу костяшками пальцев. Марина улыбнулась в ответ и прильнула щекой к его руке.
– Спасибо, что вытащил меня из тюрьмы – я ведь тебе так этого и не сказала.
И Дима притянул ее к себе, обнял, прильнул губами к губам.
Свет люстры моргнул и погас. Дима вздрогнул от неожиданности и уловил смеющийся взгляд девушки.
– Мне понадобится время, чтобы привыкнуть к настоящей тебе.
Глава 4
Руины
Сотни видео со взрывом Белого дома, а позже с его руинами были шокирующими. Алессия Амбре, не отрываясь от экрана ноутбука, поймала губами трубочку, вставленную в кофе со льдом. Обычно она любила командировки – это давало возможность отвлечься, посмотреть на свою жизнь под другим углом. Да и летать на частном самолете Дмитрия Аскендита было одно удовольствие: салон, отделанный древесиной породы бокоте и кожей, меблированный Poltrona Frau2 даже пах роскошью.
Но где-то глубоко внутри Алессия знала: просто ее пугала пустота в квартире. Она ненавидела одиночество и, придя в пустую квартиру в исторической части Лондона, всегда включала телевизор, радио, просто для того, чтобы заполнить звенящую тишину.
Перелет длился восемь часов, но было столько дел, что о сне Алессия могла только мечтать. Она должна была накидать заготовки для статьи. Она могла взять для “Davless-news” материал одного из корреспондентов на месте, но она хотела увидеть все собственными глазами.
Заявление людей Мортиса испугало ее. Дэвлесс скрывались от людей и все понимали, что у человечества численное преимущество. Дэвлесс могли спокойно жить, смешиваясь с толпой, но теперь неизвестно что будет.
Алессия должна была откинуть все страхи и делать свою работу.
Объявили скорую посадку. Журналистка закрыла ноутбук и пристегнулась.
Машина с водителем, предоставленная Дмитрием Аскендитом уже ждала ее возле трапа. Она мысленно поблагодарила Ла Дэвлесс Красной розы и запрыгнула в теплую утробу машины.
То, что она увидела, поразило ее до глубины души. Оператор, за спиной окрикнул ее и указал на ворота. Пробираясь через толпу зевак и коллег, она подошла к воротам Белого Дома и показала пропуск.
Офицер отступил, и Алессия с оператором прошла. Она махнула рукой, чтобы оператор снимал происходящее перед ней.
Агенты АКД, ФБР шныряли то тут, то там. Поисковые работы с собаками были закончены – пострадавших не было. К моменту взрыва Белый дом был пуст. Пострадали только любопытные за забором, сбитые взрывной волной.
Это можно было назвать чудом, но это было совсем не так. Люди Мортиса предупредили всех о взрывах правительственных зданий зная, что всех эвакуируют. “Dominus mortis” могли сначала взорвать здание вместе с людьми как предупреждение, а потом каждый час взрывать по еще одному зданию.
ФБР и АКД уже подтвердили, что взрывчатки не было. Взрыв вызвала сила дэвлесс.
Удивительно, как Мортис собрал возле себя так много сильных дэвлесс. Еще больше пугало, что Мортис скрывался больше двадцати с лишним лет и все это время готовил свой план.
У них было слишком мало времени, чтобы проанализировать происходящее.
Алессия отпустила оператора обрабатывать материал, а сама вновь прыгнула в машину и направилась в кафе на другом конце Вашингтона. Большая часть магазинов и общепита были закрыты. Люди заколачивали окна. Страх окутал город.
Водитель машины медленно ехал, разыскивая работающее кафе.
По пути Алессия редактировала подготовленный материал и когда машина остановилась, скинула готовую статью на сайт “Davless-news”.
Теперь несколько часов можно было отдохнуть, правда Алессия была так возбуждена, что знала – заснуть не сможет.
Быстро просмотрев скудное меню, она подозвала официантку и заказала кофе на кокосовом молоке, не потому что любила его, а потому что села на новомодную безлактозную диету и даже не смотря на всеобщий хаос, не собиралась срываться.
Кроме кофе официантка приняла заказ на овощной салат и направилась в сторону кухни. Алессия устало откинулась на спинку неприятного дерматинового кресла и тяжело вздохнула. Она теребила золотой браслет на руке и, посмотрев, как свет от бра над головой отражался в браслете, улыбнулась.
При одном взгляде на браслет она вспоминала мужчину, который подарил его ей.
– Алессия? – воскликнул такой знакомый голос за спиной. Молодая женщина вздрогнула, обернулась, и широкая улыбка окрасила ее лицо.
– Фил? Я только что о тебе подумала! Что ты здесь делаешь? – воскликнула она ошеломленно.
Отросшие кудри, но не на столько, чтобы их можно было забрать в хвост, словно пружинки подпрыгнули. Фил наклонился и вцепился губами в губы Алессии.
Глаза репортерши изумленно расширились, а потом, довольно прищурившись, закрылись. Оторвавшись от сладких губ, мужчина скинул куртку и сел рядом с Алессией.
– Я иду мимо этой забегаловки и вижу тебя… Я не поверил своим глазам! Ты меня преследуешь?
Алессия покачала головой и проследила, как официантка поставила тарелку с неаппетитно выглядящим салатом. Фил вскину бровь, смотря на месиво помидоров, огурцов и оливок.
– Ты уже не первый раз меня так случайно находишь… Знаешь, это немного пугает, – прищурилась Алессия.
Он скрестил руки на груди, взмахнул плечами и покаянно опустил голову.
– Ладно, ты меня раскусила. Я установил на твой телефон родительский контроль. Я всегда знаю, где ты находишься.
– Что? – воскликнула Алессия. Редкие посетители обернулись на их столик. Журналистка с недоверием достала свой телефон.
– Вот, видишь, в этой папке, эта иконка… – указал на экран он.
Рот Алессии отвис до самого стола.
– Я не знаю, как реагировать на это, – честно призналась она. Ей не понравилось, что Фил так бесцеремонно влез в ее личное пространство, но…
– А тебе разве не нравилось, что я находил тебя, и мы проводили время вместе? Хочешь, удали приложение, а хочешь, оставь, – улыбнулся он такой очаровательной улыбкой, что внутри Алессии все перевернулось. – Ты, в самом деле, будешь это есть? Поехали ко мне. Закажем еду в номер.
Журналистка растерянно посмотрела на свой телефон на столе, потом на салат. Фил появлялся в ее жизни, как глоток свежего воздуха. Алессия хотела хотя бы на время забыть обо всем произошедшем в последние двадцать четыре часа.
Так и не удалив приложение, она кивнула и кинула телефон в сумку.
Фил галантно открыл перед ней дверь. Его серый Ford гудел незаглушенным двигателем. Алессия поняла, что он и не рассчитывал на долгие уговоры. Но ей на самом деле нравился его напор, она сходила с ума, когда он появлялся и находил ее, когда она была в рабочих поездках.
Она стянула с волос резинку и помассировала голову. Похоже, седьмая кружка кофе была лишней.
Фил отвлекся от дороги и на светофоре впился в ее губы. Машина за ними засигналила, когда они не поехали на зеленый свет. Отстранившись, Фил нажал на газ и произнес:
– Ты даже не представляешь, как я скучал…
– Представляю. Я тоже скучала.
Горячие губы вцепились в ее, как только дверь номера закрылась за ними. Алессия сладостно застонала и запрыгнула на него, охватив бедра Филиппа ногами. Он агрессивно взвыл и придавил ее к стене.
Они не были парой, они были свободны и ни чем не обязаны друг другу. Пару раз в месяц они просто сталкивались и кружились в сладостном танце страсти, а потом расходились как в море льдины и опять жили своей обычной жизнью.
Алессия почти ничего не знала о Филе, кроме того, что он до безумия любил шоколадное мороженное с фисташками, ни разу не смотрел “Один дома” и смеялся до безумия, когда полгода назад она предложила вместе посмотреть этот фильм.
Журналистка перевернулась на живот. Длинные черные волосы шелком растеклись по спине и рукам. Искусанные губы растянулись в улыбке. Она провела тонкими пальцами по груди молодого накаченного мужчины, останавливаясь на нескольких шрамах. Фил повернул голову к ней. Непослушные волосы упали на его лицо, и Алессия, вскинув руку, пробежалась по его кудрям.
– Вот бы мне такие же кудряшки, – прошептала она и наклонила голову вбок, играясь с прядями. Фил перехватил ее руку и приложился губами к ладони, запястью и, притянув Алессию к себе, поцеловал ее шею.
– Ты и так идеальна.
– Еще? – удивленно воскликнула Алессия и рассмеялась. – Извини, дорогой, но двух раз вполне достаточно. Мне надо бежать на работу, а я из-за тебя так и не поела. Где моя еда, которую ты обещал? – пригрозила пальчиком с аккуратным маникюром.
Филипп рассмеялся, но взгляд его стал серьезным. Алессия только сейчас уловила, что он был напряжен.
– Ты такой из-за произошедшего? Все дэвлесс напуганы.
Взгляд его хмурых золотых глаз стал еще серьезней. Пелена волшебства и вакуума от внешнего мира развеялась. Воспоминания о взрыве и освобождении Мортиса заполнили мысли Алессии.
– Я был уверен, что ты бесстрашна, – так тихо, что Алессии пришлось прислушиваться, произнес он.
– Я боюсь, – прошептала она. – Я боюсь, того что будет. Дэвлесс больше не смогут жить обычной жизнью.
Фил медленно слез с кровати и повернулся к ней спиной. И Алессия почувствовала, как между ними встала стена недосказанных слов. Они не привыкли говорить на тему работы, они не затрагивали темы, которые были неприятны.
– Ты права. Нам надо возвращаться на работу, – произнес он и оделся. Он задержался у двери и кинул взгляд полный какой-то тоски на Алессию.
Рот журналистки открылся. Она хотела остановить его, расспросить, что же случилось, но Фил уже закрыл за собой дверь.
Почему-то вспомнился их первый день встречи. Фил был совершенно другим, колючим, недоверчивым.
