Ана Филатова
Котоклизм
15. Воробьиная армада
Ана продолжала спать крепким утренним сном. Корсик лежал за порогом балкона, скрытый тюлевой занавеской. Он выбрал удачную позицию для наблюдения за Аной и за ёжиком, который, не отходя от миски с кошачьим кормом, ожидал прилёта воробьиной банды.
Ёжик, оставшись один на балконе, мысленно настраивал себя на разговор с воробьями. Но чем дольше он проигрывал варианты развития предстоящего торга за бусы, тем менее надёжным казался ему первоначальный замысел. «Что если воробьи просто отберут весь корм? Ведь не кормом единым жив воробей. Как сделать их нашими партнёрами? Надо стать в их глазах равным им,» – думал ёжик. В поисках поддержки он обратился к Корсику:
– Ты здесь?!
Корсик не спешил отвечать. Он начал умываться, а умывался кот всегда с самозабвенным усердием: облизывал кончики своих лапок так, словно перед этим обмакнул их в карамельную патоку. «И пусть весь мир подождёт, пока умывается кот» – под таким слоганом созерцание кошачьего умывания можно рекламировать как лучшее средство от стресса.
– Корсик, не молчи! Ты рядом? Ты не уснул?! – спрашивал ёжик, едва скрывая волнение в голосе.
– Да здесь я, не бойся, – покровительственно промурлыкал Корсик, продолжая тщательно вылизывать свою шёрстку на животике.
– Ага, ты следи за мной внимательно. Когда я сделаю «фьюк», ты должен выскочить с самым свирепым выражением на лице, на какое только способен.
– Сомневаюсь, что от одного «фьюка» я рассвирепею. Вот если бы ты сделал десять «фьюков» подряд…, а лучше двадцать… – Корсик не успел закончить своё предположение, потому что его прервало беспорядочное щебетанье, накрывшее балкон вместе с тенью от полусотни пар трепещущих воробьиных крыл.
Вся воробьиная банда во главе с вожаком пожаловала на разборку. Корсик, как сидел, задрав для удобства умывания паха вверх заднюю лапу, так и замер, не поднимая головы, лишь уставившись настороженными глазами на площадку балкона, где пока оставались стоять мисочка и ёжик. «Нет, двадцать «фьюков» будет многовато, так они успеют весь корм растащить, поэтому жду одного,» – принял для себя решение кот, заблаговременно изготовившись к прыжку.
Армада воробьёв заполонила собой весь балкон: пол, перила, подоконник, даже кормушку. Ёжик читал, что воробьи живут колониями, но никогда не думал, что может оказаться в гуще обитателей одной из них. Впечатлительная натура ёжика требовала уединения. Уединение обусловило его страсть к чтению всего, что попадало ему на глаза: от книг до вывесок. Не стоит сомневаться, что, решившись покинуть свою обжитую кладовушку, ёжик уже в тот момент совершил внутренний подвиг, преодолев свой страх открытых пространств. Но сейчас, окружённый незнакомыми воробьями, он испытал самую мощную паническую атаку за всю свою жизнь.
– Ты чьих будешь, чувачок? – обратился к ёжику хромоногий воробей-самец, вышедший из общего ряда. Воробей был заметно крупнее остальных. Он передвигался, подскакивая на одной лапе, потому что на второй не было когтей – она торчала как костыль.
– Я-и-я ё-и-ожик, – судорожно промямлил ёжик.
– Хх-то ты? Я не расслышал, повтори, чё сказал! – однолапый поднёс крыло к голове, словно отодвинул невидимый занавес, мешающий ему услышать слова собеседника.
– Ёу, чувак! – взбодрил себя ёжик, пытаясь перенять агрессивную манеру общения, свойственную воробьям. – Я Ёуж!!! А ты тогда кто ж?
– Не больно-то ты на ежа похож, чувак-чувак. А я Стреляный, слыхал о таком? – ответил вопросом воробей, распушая пёрышки на грудке. – Я у них главный!
Вся банда воробьёв начала галдеть, выкрикивая имя своего вожака:
– Стреляный, чувак-чувак! Ёу, Стреляный наш чувак! Ёу, чувак-чувак!
Стреляный распустил оба крыла и покачал ими, давая своим команду «достаточно, тишина, главный говорит». Щебетанье затихло. Вожак подпрыгнул к мисочке с гранулами корма. Направив культю травмированной лапы на корм, спросил ёжика:
– Шш-то ты хочешь за весь товар?
– Хочу пустяк, а без пустяка никак, – ответил ему ёжик, артистично на ходу перевоплощаясь в бывалого торговца подпольным товаром. Актёрское мастерство позволяло ёжику играть роль того, кем он хотел быть, постепенно стирая грань между желаемым и действительным образом.
– Излагай, – словно нехотя разрешил Стреляный.
– Пустячок не простачок. Я хочу, чтоб ты забрал у Кхацы одну мою вещицу – бусы жемчужные. Если сегодня бусы будут у меня, товар – твой. А нет – в сторонке постой!
– Слыхали, братва!? – оглянулся на свою банду главарь, и вновь обернувшись к ёжику добавил. – Да у тебя в башке ботва! Кхаца сорока авторитетная. Мы с ней родственники, вроде, но каждый при своём огороде. Зачем нам с ней портить отношения ради твоего угощения?
– Зацени сначала товар, тогда и оценишь навар, – предложил ёжик.
Стреляный ловким кивком головы зацепил в клюв одну гранулу корма. Подбросив её над собой, проглотил разом. С явным удовлетворением вынес свой вердикт корму:
– «Колёса» забойные, чувак-чувак!
– Ещё бы, чувак! – приободрился ёжик. – На птичьем базаре о таком только мечтали. Так как, заключим сделку?
– Заключим, чувачок! Но на моих условиях, – ответил главный воробей, давая понять, что условия сделки будет диктовать он. – Стреляного воробья на мякине не проведёшь! Сейчас мы сразимся с тобой в рэп битве. Победитель получит всё, а проигравший – ничего. Ёу, чувак-чуваки!
Воробьи одобрительно защебетали, выражая поддержку своему хромому, но хитрому вожаку. Корсик, пристально следящий за происходящим сквозь занавеску, нетерпеливо переминался с лапки на лапку, готовясь к прыжку. Его распирало желание пощекотать коготком брюшко Стреляного, чтоб услышать от него другую песенку. «Только один твой «фьюк», ёжик, и хромолапый будет танцевать под нашу дудочку,» – мысленно заклинал Корсик ёжика.
Но ёжик и не думал сдаваться. Он обернулся в сторону предполагаемого местонахождения друга и подмигнул. Но тут же испугался, что кот может неправильно понять этот сигнал, поэтому нарочито громко сказал:
– Я принимаю твой вызов, Стреляный! Я Ёуж, меня голой лапой не возьмёшь. И пока я не сделаю «фьюк», за занавеской останется мой друг.
– Я рядом, ёжик. Один твой «фьюк» – и воробьям каюк! – понял намёк друга Корсик. – Давай, ёж, покажи, как ты жжёшь!
Тем временем воробьи о чём-то посовещались, собравшись вокруг своего главаря. Из толпы вышли трое: сам Стреляный, плешивый воробей-самец, тот самый, который привёл стаю на балкон, и воробьиная самочка с яркими (а не бледными, как у других самочек) жёлтыми полосками над каждым глазом.
– Слушай правила рэп-баттла! – гаркнул Стреляный, подняв оба крыла вверх.
16. Рэп битва
Воробьи разом затихли. Ёжик стоял у мисочки с отрешённым видом, потому что в его голове, как в компьютере, молниеносно воспроизводилась вся база знаний, накопленных им о рэпе за время пребывания на складе зоомагазина, работники которого частенько в обеденный перерыв устраивали между собой баттлы с исполнением и обсуждением рэп композиций собственного сочинения. Поначалу ёжик думал, что так они между собой ругаются, стараясь обидеть друг друга острым словечком или фразой. Но когда в этих фразах попадались рифмы и ритм, он стал понимать их поэтический стиль. Сейчас ему впервые предстояло самому стать участником рэп битвы. «Слушай правила рэп-баттла,» – до сознания ёжика долетел, как эхо, смысл сказанного Стреляным, вернув его разум из воспоминаний в реальность.
– В поединке участвуют только двое. Победитель определяется по итогу трёх раундов. Проигравший отдаёт победителю то, что он поставил на кон. Других правил нет! – закончил перечислять условия рэп поединка главарь воробьёв. По одобрительному щебетанию стаи было видно, что эти правила им всем хорошо известны, ибо к такого рода баталиям им было не привыкать. «Очередная заготовленная уловка хитрых птиц,» – осознал Корсик западню, в которой оказался ёжик.
– Моя ставка перед вами! – с превосходством молвил ёжик. Он попытался подвинуть вперёд мисочку с кормом в знак её постановки на кон, но, неверно выбрав точку опоры, соскользнул и сам юлой докатился до Стреляного, уперев кончик мордочки в его клюв. Со стороны это выглядело как дерзкий выпад, но только ёжику была известна его непреднамеренность. Не теряясь, он продолжил напор вопросом: – Ну, а что от тебя на кону?!
– Моё слово вожака стаи: если ты выиграешь, сегодня же бусы будут у тебя, чего бы то нам ни стоило их добыть! – и Стреляный отпихнул ёжика от себя клювом, чем тот не преминул воспользоваться, теми же круговыми движениями вернувшись обратно к мисочке.
– Слово не воробей, вылетит – не поймаешь! – удовлетворённо принял ёжик в качестве ставки обещание Стреляного. – Кто начинает первый раунд?
Главарь воробьёв отскочил назад и пригласительным жестом распростёр крыло в сторону воробьиной самочки, представив ёжику его соперницу:
– Наша несравненная Пиаф! От её рэпа не устоит ни червяк, ни удав!
Все воробьи встрепенулись и одобрительно защебетали в поддержку своему рэп-бойцу. Пиаф, дирижируя взмахами крылышек, добилась, чтоб щебет сородичей слился в единый ритм, похожий на то, как вжикает заедающая виниловая пластинка: «Чув-чув, чувак-чувак, чува-чува-чува, вак-вак-вак!!!». Затем она подскочила прямо к ёжику и, рассекая крылышками воздух прямо перед его мордочкой, начала свой рэп:
Ежи – птицы гордые, воробьям не под стать,
Ежа надо пнуть, чтоб он начал летать! Ёу!
Она отскочила назад, давая понять, что настал черёд выдать свой рэп ёжику. Воробьи взорвались радостными возгласами, поддерживая выступление Пиаф: «Ёу, Пиаф! Пиаф, чува-чувиха!». Когда они снова продолжили свой ритм-щебет, ёжик понял, что пришёл его черёд рэповать:
Воробьи не кидают на ветер слов,
Но ваш рэп даже хуже мычанья коров!
Мууу, му-му-му-ууу!
– Молодец, ёжик! Это надо же придумать, что коровы способны мычать рэп лучше, чем воробьи! – тихонечко возликовал Корсик, не ожидавший, что ёжик сможет так иронично поддеть самолюбие своего соперника. И по стихшему щебету было понятно, что воробьи разделяют мнение кота о лидере поединка после первого раунда.
Поникшая Пиаф удалилась с площадки. Пока вдохновлённый удачным началом ёжик продолжал разогревать себя «му-му» битом, на ринге появился новый соперник, которого Стреляный представил под ещё более бурные возгласы зрителей:
– На ринге рэп-гигант, неудержимый Доместос!!!
Плешивый воробей выскочил в центр площадки и стал скакать по кругу, задавая свой ритм для бита: «чуви-чуви-чуви, чув-чуви, чу-чу-чув-чуви». Начинать второй раунд была очередь ёжика. Корсику показалось, что друг не был готов к энергичному ритму Доместоса. Однако ёжику удалось под него кое-как подстроиться:
Воробьи клюют отходы – от падали, до сухаря.
Ваше место на свалке среди мусора и старья! Ёу!
Только ёжик успел закончить, как Доместос подскочил почти вплотную к нему и, размахивая кончиками крыльев над головой соперника, выдал пулемётной очередью свою порцию рэпа:
Если бы воробьи жили в лесу,
Мы бы ели ежей, как колбасу! Ёу!
В окружение беснующейся стаи воробьёв ёжик живописно представил себя в качестве колбасы на бутерброде во время пикника. Но не это его заставило нервничать, а ощущение проигранного раунда. Воробьи тоже оценили, как удачно отыграл Доместос гастрономическую шутку ёжика.
– Третий раунд! – объявил громогласно Стреляный. Он скользнул одобрительно своим крылом о крыло Доместоса, занимая его место на арене. Наступило мёртвое молчание. Воробьиный вождь начал читать свой рэп чеканя слова:
Когда твоя жизнь висит на волоске,
А ты думаешь, как оставить следы на песке,
Начни лепить свою жизнь с воробья:
Воробьи, в натуре, семья!
Предводитель воробьёв взмыл над ареной сражения и спикировал прямо в центр мисочки. Его бросок был такой силы, что гранулы корма, как комья земли после взрыва бомбы, разлетелись по сторонам. Ёжик, потеряв равновесие, упал ничком на пол. Толпа воробьёв всколыхнулась ликующей волной, как если они безоговорочно одержали победу. От такого напора птичьей энергетики даже Корсик отпрянул назад со вздыбленной до кончика хвоста шёрсткой. Ана в кровати заворочалась и, не размыкая век, сквозь томную зевоту попросила:
– Корсик, не ша-ааа-ли… Дай поспа-ааа-ть.
Кот был в замешательстве: разогнать воробьёв, устроив ещё больше шума, но ёжик не подавал сигнала, и, между прочим, он ещё не сказал своего ответного слова в третьем раунде. Внезапно на балконе воцарилась тишина. Корсик крадучись приблизился к занавеске и увидел небывалое – ёжик, продолжая лежать на полу, сжался, что было сил, в клубок, и в следующее мгновение он самостоятельно встал, распрямившись, как пружина, в полный рост. Воробьи угомонились, чётко подчинившись команде своего вожака, который свято уважал правила рэп-баттла. Стреляный, обратившись лицом к стае, стоял в центре мисочки, словно на трибуне, со скрещенными над головой крыльями.
– Твоё ответное слово, чувак-чувак! – обращаясь к ёжику, сказал Стреляный и опустил крылья.
В полной тишине ёжик выпалил свой рэп-ответ:
Я рождён игрушкой резиновой был,
Но по жизни всегда дружбу выше ценил,
Чем свою безопасность и гордость свою:
Я за друга любого собой уколю! Ёу-ю!
– Чу-вак, чу-вак, чу-вак, – стал скандировать Стреляный, взмахивая обоими крылами вверх на каждом слоге «чу». Воробьи, все что были на балконе, хором вторили ему. Это означало ничто иное, как их абсолютное признание доблести и таланта соперника.
Корсик, предполагая, что на сей раз Анечка точно проснётся от воробьиного концерта, высунулся из-за занавески. Воробьи его не замечали, устремив своё внимание на ёжика. А тот стоял, боясь пошевелиться, потому что крепко прижимал дырочку на попе к полу: воздух, изрядную порцию которого он втянул в себя, чтоб подняться, теперь норовил вырваться с сигнальным «фьюком» наружу. Первым завидев кота, ёжик понял, что уже может расслабиться. «Фьюк» оказался такой силы, что ёжик начал кружиться по полу, – со стороны казалось, будто он просто вальсирует от счастья, – пока Корсик не остановил друга, придержав лапой за макушку головы.
Все, кто был на балконе, застыли на месте, словно изготовились к групповому фото на память. В создавшейся тишине плавно, с лёгким шелестом поднялся занавес балконной двери. На порог, как на театральную сцену, вышла Ана в домашнем халате.
– Доброе … – только и успела вымолвить девушка, намереваясь поприветствовать своего неугомонного питомца, но, в удивлении от увиденной картины, словно окаменела.
Первыми, как и полагается незваным гостям, засобирались воробьи. Впрочем, формулировка «засобирались» больше подошла бы для светской вечеринки, когда гости нехотя, малыми группами уходят, прихватив с позволения гостеприимных хозяев недоеденные угощения. В случае с несанкционированным рэп-баттлом на чужой территории, а у воробьёв, надо полагать, только такие и бывают, эвакуация стаи с арены сражения отрепетирована заранее – она в мгновение ока улетучивается в рассыпную, прихватывая с собой, не зависимо от исхода битвы, наличествующий призовой фонд.
Когда Ана, решив, что ей померещилось спросонья, вновь открыла протёртые руками глаза, то увидела на балконе только лежащего в обнимку с ёжиком кота, перед которым стояла мисочка из-под корма. В мисочке вместо кошачьего корма красовались жемчужные бусы.