Алексей Викторович Зорин
Сказки со смыслом. Для тех, кто любит детство
Сказка про Диму и колдуна Тыртыпура.
История эта произошла совсем недавно. Можно сказать, в прошлом году. Павда это или нет, сказать сложно. Но рассказать о ней стоит.
Итак, слушайте.
Как-то раз Дима гостил у бабушки в деревне. Родители отвезли его туда на все лето, чтоб он там отдохнул, выспался, наелся фруктов и напился свежего молока. Молоко Дима очень любил. Ни в какое сравнение с магазинным настоящее молоко не идет. Особенно парное. Бывало, весь день Дима бегает на улице, проголодается, домой забежит, попьет молочка, и снова на улицу бежит с друзьями играть. И так до вечера. Ну, конечно, где яблочко сорвет, где за вишней на дерево залезет, грушу поест… Голодным никогда не оставался.
Вот и в это лето бегал – бегал Дима, устал. Забрался в тенек, расстелил покрывало и прилег отдохнуть. Только глаза прикрыл, расслабился, как чувствует – кто-то его за ногу трогает. Поднял голову – а там стоит такой старичок ростом с полено, сам сухонький, грязненький, глаза туда-сюда бегают, как будто ищут что-то. Стоит он и палкой в ногу Димки тыкает.
Поджал ноги Дима, сел, глаза протирает.
– Ты… Вы кто такой? – спрашивает.
Огляделся старичок вокруг, почесал бок и скороговоркой выпалил:
– Чародей я, страшный – престрашный! Такой страшный, что самому порой страшно бывает! А уж другие-то меня как боятся!!! Все разбегаются, – протараторил он, продолжая зачем-то тыкать палкой в сторону димкиной ноги.
На всякий случай Дима отодвинулся от него подальше, а сам стал соображать, что теперь ему делать? Бежать не хотелось, потому как старичок выглядел, скорее, смешно, чем страшно. Но в целях безопасности стоило быть настороже.
– Вот чего ты тут сидишь, отдыхаешь? – продолжал тараторить старичок, – Пошли со мной, нам столько дел надо переделать! А когда делаешь, ты становишься таким нужным и важным!!! Всем нужным и всем важным и всяким важнужным! Очень приочень. И все в тебе нуждаются и без тебя никак и ничто не совершается!
Старичок выпрямился, уперся рукой в бок и гордо посмотрел на Диму.
– Понял?!
– Не очень понял, – признался Дима, – куда надо идти и что делать?
– Вот недотепа – растяпа – пустоляпа. Говорю тебе, вставай и пошли. Куда идти я покажу, ты только ножками своими перебирай, да поторапливайся! А то отстанешь, потеряешься, ввек не найдешься, а коли найдешься, так не там, а если не там, то не туда, а если не туда, то не кто, а если не кто….
Старичок продолжал лопотать какую – то несуразицу, развернулся и стал пробираться между ветками кустарника. Жима из уважения решил какое-то время пройти за ним. Ведь некрасиво так просто оставаться, когда тебя дедушка позвал куда – то. Вдруг помочь надо чем. Раздвинув кусты, Дима увидел того семенящим среди травы прямо через поле. Самого старичка уже почти не было видно. Видно было только раздвигаемую траву и старенькую шляпу соломенного цвета. Дима неторопливо двинулся вслед за ним. Старичок шел уверенно, бормоча то громко, то совсем себе под нос, так что и не разобрать было, что он говорит. Через некоторое время Дима заметил, что они идут уже в обратную сторону. А через какое – то время пересекли тропинку, которую проделали в траве минут 10 назад…
– А куда мы идем? – поинтересовался Дима.
– Как куда?! Помогать всем! Ты меня только слушайся во всем, я тебя всему научу. И колдовать научу, и золото добывать, и алмазы, ты будешь самым богатым и счастливым! Я сам все изучил и понял. Надо только помочь всем-всем. Вот увидишь, они будут рады! Главное, делать все незаметно.
– Мне домой уже хочется. Можно мы там кому – то поможем?
Конечно можем! – встрепенулся старичок и, развернувшись, подошел к Диме, взял его за штанину и потянул за собой. Они так прошли еще метров 100, но совсем в другую сторону от дома.
– У меня дом не там. – заметил Дима.
– А, хорошо! Хорошо! – Старичок развернулся, облизал палец, поднял его вверх, прислушался, понюхал воздух.
– Вон нам куда!
И снова он за штанину потянул Диму.
– Нет – нет, снова не туда. Давайте я покажу.
Дима пошел в сторону дома, поглядывая за собой.
Старичок сначала шел бодренько. Потом немного свернул в сторону и, размахивая посохом, стал что-то объяснять кому – то в траве. Димка подошел тихонько и взглянул сверху. Перед старичком сидела лягушка. А старичок ей объяснял:
– Понимаешь ты меня?! Тебе нужно прискакать к старому дубу на лужайке и там ты найдешь очень хороший домик! К старому дубу! Он на южной стороне поля… погоди.. нет, на северной… нет, на южной… В общем, найди старый дуб. Он недалеко…. Там тебе точно будет хорошо.
– Пойдемте, лягушка сама разберется, наверно.
– Ах, конечно, пойдем, пойдем…
– Давайте я Вас донесу?
– Меня!? Да я сам тебя могу донести! Да, чтоб ты знал, я такой сильный, что я сам всегда ношу всех!
– Ну, ладно, тогда я пойду, а Вы идите за мной.
И Димка, уже не столь уверенный в том, что делает, пошел вперед.
А старичок усердно пробирался через траву, раздвигая ее посохом и по-прежнему что-то ворча.
– А как Вас зовут? – Поинтересовался Дима, оглядываясь.
– Я – Великий Тыртыпур!
Димка хихикнул. Для Великого Чародея так себе имечко. Но вслух сказал:
– А меня – Дима.
– Да я и так все про тебя знал! Ты же для меня как открытая книга! Вот ты даже не знаешь чего – то про себя, а я все-все уже знаю.
– А что, например?
– А вот ты знаешь, что ты … – старичок задумался, – Ну да что об этом говорить, и так понятно, что я все знаю, ты иди давай, а то так с таким провожатым мы и до ночи не дойдем. Сколько уже ходим, а все прийти не можем. Со мной бы давно уже пришли, а с тобой все никак и никуда, и нигде, и никак, и никто…. Про что это я? Иди вперед! Сейчас всем поможем!
Так они дошли до дома. Во дворе бабушка кормила куриц. Держала в руке пакет с пшеном и неспешно высыпала его в широкую миску.
– Вот замечательно! – обрадовался Тыртыпур! – Сейчас мы ей кааак поможем! Она так рада будет! Осчастливим! Ой, как она тебе всю жизнь благодарна будет. Ты ее отвлеки, а я все сделаю.
– Как же мне ее отвлечь? – озадачился Дима.
Но тут бабушка его увидела и, всплеснув руками, оставила пакет на земле и пошла к внуку.
– Где-ж ты бегаешь, Димочка? Весь день дома не видно. И не ел. Наверное, проголодался? Давай я тебя накормлю. Погоди, вот только кур сейчас покормлю.
Бабушка развернулась и хотела было продолжить свое занятие, но охнула и застыла в изумлении.
Мешок лежал пустым, а все пшено было высыпано на землю и куры уже налетели кудахтающей толпой и вовсю клевали его.
– Как же так? Ведь только оставила, только оставила, – запричитала бабушка и бросилась собирать в мешок то, что еще можно было собрать.
А Димка услышал за собой восторженное:
– О как здорово! Видишь, как мы ей помогли! Вон мы какие молодцы!
– Да что-то не очень мы молодцы… – с сомнением прошептал Дима.
– Еще какие! Вот увидишь, сейчас еще кому – нибудь поможем!
Тут из дома показался дедушка и, увидев Диму и бабушку, замахал рукой.
– Ах, вон где вы! Чем это вы занимаетесь тут?
– Да вот, пшено высыпалось, – посетовала бабушка, – соберу и пойдем кушать.
– Пусть Дмитрий соберет, идем, тебе твоя подруга баба Клава звонит.
– Бабушка с тревогой взглянула на внука, сможет ли… Потом глянула на деда и, приняв решение, вручила пакет Диме, а затем пошла в дом.
– Помоги, внучок, бабушке, – попросил дед. А потом мы с тобой пойдем лук делать. В индейца тебя к вечеру превратим.
Луку Димка был очень рад. Он сразу представил, как будет метко попадать во все мишени, как дед его похвалит, как сам он будет рассказывать обо всем этом папе и маме. А пока он стоял, Тыртыпур выхватил пакет из рук и скользнул к просыпанному пшену.
Дима и глазом не успел моргнуть, как у него в руках оказался увесистый пакет. Правда, на земле еще было много просыпанного зерна, но пакет был полон и складывать было больше некуда.
Они направились к дому, откуда доносился приятный аромат деревенского хлеба, ватрушек и еще чего – то вкусного.
Бабушка на крыльце встретила их, взяла мешок.
Вот, внучок, молодец какой! Помощник. Пойду поставлю в сарай. И бабушка открыла мешок, чтоб проверить, все ли в порядке… Открыла, да ахнула.
Дима, почуяв неладное, остановился, но поворачиваться не спешил.
– Как же ты так собирал зерно – то? – изумилась бабушка. – Там же все вместе, и зерно, и песок, и мусор…
– Я очень торопился, – только и успел придумать ответ Димка. – Давай, я сейчас быстро все поправлю.
Он схватил мешок, рванул к тому месту, где еще кудахтали курицы, захватил по пути из кладовки большое сито и через 15 минут принес мешок зерна обратно. Правда, он уже был не таким полным, потому что все лишнее оттуда было выбрано, но зато это было чистое зерно без всякого мусора. Он поискал глазами старика-чародея, но нигде его не увидел и пошел в дом.
Как только он сел за стол, то тут же услышал шепот:
– Ох, ты смотри, как тут много можно всего сделать! Давай поможем разложить всем еду по тарелкам или нальем молоко!
– Все! Хватит, погоди немного! – зашипел Димка старичку, чувствуя, что и эта помощь может стать очередным бедствием.
Но никто ему не ответил. Но за столом вдруг невидимой рукой кто-то поднял кувшин и стал неуклюже наливать молоко в стаканы. Разумеется, половина молока оказалась на скатерти, часть его – в тарелке с ватрушками, несколько капель попали в гороховый суп.
Дима от ужаса не знал, что ему делать, он потянулся к кувшину, чтобы остановить это безобразие и тут на кухню вошла бабушка…Он с кувшином в руке застыл, соображая, что можно сказать, чтоб хоть как-то разрядить ситуацию.
– Бабуля, прости пожалуйста… – только и смог вымолвить он.
– Ты помочь хотел? Золотой ты мой! – забеспокоилась бабушка и стала полотенцем вытирать пролитое молоко.
Было стыдно.
Больше того, Димка вспомнил, как он вел себя точно также, как этот несносный Тыртыпур. Как-то с друзьями он уверенно врал на счет того, что мамонты все еще водятся в лесу, рассказывал, что сам лично видел динозавра… А ведь мама говорила, что врать нельзя. Стыдно. Вспомнил он и тот момент, когда он решил перед друзьями похвастаться тем, что может подтянуться 300 раз, а подтянулся всего 3… Вспомнил, как горячо уверял папу, что будет гулять с собакой каждый день, а на деле хватило его только на полтора дня… как думал, что он – самый отличный помощник всем вокруг, хотя вся его помощь состояла лишь в том, что он иногда открывал маме дверь в подъезд, да уносил пакеты с продуктами на кухню, так их там и оставляя. И как-то так ему стало от этого обидно, что он, сдерживая слезы, тихонько вышел в комнату и уткнулся лицом в подушку. Но тут почувствовал, что кто-то его трогает за ногу. Видимо, снова этот Тыртыпур что-то задумал, подумал Димка и решил, что пора заканчивать с этим.
Он открыл глаза и увидел, что лежит в кустах, где прилег отдохнуть, солнышко уже клонилось к горизонту, в воздухе становилось прохладней и свежее, а сквозь кусты просунул голову козленок, но зацепился рогами. И, пытаясь выбраться, толкал Димку в ногу.
Он сел и попытался понять, что же с ним такое было.
Неужели это был сон? Если так, то очень хорошо. Значит, не придется краснеть перед бабушкой.
Дима помог козленку освободиться и, отряхиваясь от приставших травинок, пошел домой.
Бабушка его встретила радостно. Беспокойно спросила, где он пропадал и повела кормить, потому что Дима, как оказалось, очень проголодался.
И пока он ел пирожки с молоком, то думал, что как хорошо все же, что Тыртыпур оказался просто сном. Но вот то, что Дима вспомнил во сне за столом, свои ошибки – эти воспоминания неприятно жгли его сердце. «Надо постараться не делать так больше… да и папе с мамой почаще помогать. Только не так, как это делал Тыртыпур», – подумал он.
Сказка про самого маленького великана.
До наступления лета оставалось совсем немного, всего несколько дней. Весна уже успела согреть все своим теплом, нарядила все деревья в свежую листву, высушила ручейки и позвала крылатых друзей, чтоб своим пением те сделали встречу лета особенно приятной и впечатляющей.
Но, не смотря на такую радость, после садика Матвей пришел домой очень мрачный. По улице он шел, не смотря по сторонам. Не задавал вопросов, не прыгая за жучками в траву… Он был серьезен и сосредоточен. Мама пыталась всю дорогу хоть как-то разговорить его, чтобы узнать, что же явилось причиной такого «бяко-бучного» состояния. Но ничего не получилось и все попытки рассмешить Матвея оказались тщетными. Под конец пути она уже просто держала его за руку и не торопясь шла рядом, вдыхая свежий теплый воздух и соображая, что могло испортить настроение сыну.
Дома, съев яичницу, Матвей ушел к себе в комнату, сел около ящика с игрушками и стал в нем копаться. Мама решила не мешать и занялась глажкой белья. Чуть позже с работы пришел папа, уставший и голодный. И мама переключилась на него. На кухне она поделилась своей бедой, сказала, что по совершенно непонятной причине Матвей сегодня чем – то расстроен и что она не знает, как с этим быть. Он совершенно не хочет разговаривать. Папа же, наслаждаясь жареной картошкой с молоком, задумался ненадолго и спокойно произнес: «Пусть отойдет немного. Если что-то произошло, пусть переварит, а потом все равно заговорит». И, начертив в воздухе замысловатую траекторию вилкой, снова воткнул ее в картошку и продолжил ужин. Мама поразмыслила немного над сказанным и тоже успокоилась.
Спустя полчаса, когда папа с мамой еще сидели на кухне и пили чай, в проеме показался грустный Матвей.
– Здравствуй, сын! Проходи. Мы как раз чай пьем. Присоединяйся. Песочное кольцо с орехами будешь?
– Буду. – Исподлобья ответил Матвей негромко.
– Ну, давай, проходи. У меня к тебе есть предложение.
Папа сделал паузу, откусив кусочек песочного кольца и запив его молоком, и стал жевать. Делая вид, что очень этим занят, чтобы потянуть время. Прием сработал. Матвей, поняв, что быстро ответ не получит, хотел было не обращать внимания на недосказанную фразу, но у него это не получилось. Любопытство, свойственное детям, щекотало изнутри все его существо. Он сделал еще одну попытку забыть об этом, и даже вознамерился уйти, но тут мама поставила на стол чашку свежего молока и положила песочное кольцо. Сомнения были побеждены. Аппетит и любопытство – это враги уныния, каждый это знает. И Матвей, откинув сомнения, вскарабкался на стул и принялся за еду.
Папа откусил коржик еще раз и снова запил молоком. Если свой аппетит Матвей немного удовлетворил, то любопытство осталось на прежнем месте и даже, как будто, немного увеличилось в размерах. Поэтому, попивая молоко, Матвей бросал выжидающие взгляды на папу, а тот, как ни в чем не бывало, продолжал поглощать коржик с орехами.
Наконец, Матвей не выдержал.
– А что ты хотел предложить?
– Я – то? Ах, да!, – как будто вспомнил папа. – Хотел тебе предложить прогуляться с собакой по лесу.
Матвей в недоумении уставился на него.
– Но ведь у нас нет собаки. С кем гулять-то?
– Ага, у нас собаки нет, – согласился папа, – а вот у моего знакомого есть. И он уезжает на пару дней из города и попросил меня присмотреть за его Веней.
– Какой Веней? – Не понял Матвей.
– Не «за какой», а «за каким», – поправил папа. – Его зовут «Вениамин», то есть Веня сокращенно. Очень дружелюбная псина, я с ней пару раз виделся.
Мама и папа заметили, как у Матвея в глазах промелькнула искорка задора. Мама после этого совсем успокоилась, а папа продолжал.
– Если хочешь, можем ее сегодня даже к нам домой привезти, только с утра выгуливать ее поведем вместе. Рано утром.
– Почему рано? – поинтересовался Матвей.
– Потому что домашние туалеты – это для кошек. А собак нужно выгуливать, чтоб они могли спокойно сходить в туалет. И Веня привык выходить рано. Не успеешь вывести, придется тебе потом исправлять последствия своей лени.
– Хорошо, я согласен, – завороженно проговорил Матвей и, слезая со стула спросил, – Я одеваюсь?
– Сейчас – сейчас, подожди, – улыбнулся папа. – Дай мне ужин закончить.
Матвей тут же убежал в комнату, а папа, хитро подмигнув маме, снова откусил кусок песочного кольца и запил молоком.
За Веней поехали уже часов в 7 вечера. Матвей вышел из дома весь в нетерпении первой встречи с собакой. Казалось, что ему приделали пружинку, которая то и дело то сжималась, то резко распрямлялась, вынуждая Матвея или ерзать на сиденье, или подпрыгивать на месте, или задавать разные вопросы: «А какой он? Большой? А какого цвета? А он любит играть? А он сильный? А я могу на нем кататься? А что он ест?». И многие другие. По пути папа терпеливо все объяснял, рассказал Матвею, что порода Вени называется «самоед». Это такая большая белая и пушистая ездовая собака народов крайнего севера. Что ездить на нем можно, но не сверху, а только если запрячь. Что самоед – это не тот, кто ест себя и точно сказать сложно, почему назвали именно так, ведь теорий происхождения названия несколько. «В общем, потерпи немного, уже недолго осталось. Приедем – сам все увидишь», – закончил папа.
Появлению большой лохматой собаки дома мама была не особенно рада, потому что вместе с этим в дом автоматически приходили дополнительные хлопоты, но ее успокаивало, что, во-первых, это ненадолго, а во-вторых, Матвей на глазах прямо поменялся и счастье так и светилось в его глазах.
До позднего вечера Матвей играл с Веней в своей комнате. Он даже спать лег на полу рядом с ним. А под утро папа разбудил их обоих и сказал, что пора на прогулку. Долго упрашивать никого не пришлось. Матвей быстро собрался, и они втроем вышли на улицу. Солнце уже взошло над горизонтом, но еще не успело нагреть воздух, поэтому было немного зябко. Но Матвей с Веней так забегались, что домой Матвей зашел разгоряченный и уставший.
Так прошла суббота, и половина воскресенья. Пришла пора отвозить Веню домой. Матвею очень не хотелось с ним расставаться. Он даже сказал, что Веня теперь его лучший друг. Пришлось объяснить, что у собаки есть свой хозяин, который будет по нему скучать. «К тому же, можно будет еще раз попросить разрешить забрать Вениамина себе на пару дней.» – сказал папа. И тогда Матвей согласился, и они с папой вместе поехали его провожать.
Без Вени действительно было как-то уже пустовато. И, чтоб немного сгладить грусть, они зашли в магазин, купили мороженки, несколько сосисок в тесте, сок и пошли погулять в лес, который начинался через пару кварталов от их дома.
Был теплый приятный весенний вечер, ветра почти не было, и они расположились на пригорке напротив небольшой речушки. Папа взял длинную веточку с земли, сломал ее на две части и дал одну часть Матвею.
– Держи, поиграем в «крестики-нолики». Черти решетку.
И пока Матвей рисовал на земле черточки, папа, глядя в небо, спросил:
– А помнишь, каким ты был грустным в пятницу?
– Угу, – не отвлекаясь от черчения кивнул Матвей.
– Как хорошо, что Веня тебя так развеселил!
– Хорошо, я теперь собаку хочу такую же!
– Собаку не получится, ты ж понимаешь. Мы не всегда с вами дома. Кто его будет выгуливать постоянно, кто будет за ним ухаживать, кто будет играть с ним, когда ты будешь в садике? Собакам, как и людям, тоже нужно общение. А сидеть дома одним целый день им очень грустно. Вот ты даже на себя посмотри. Когда ты приходишь домой после садика, что ты делаешь? Правильно, играешь. А теперь вспомни, как тебе интереснее играть: одному или с твоим другом Мишей? Конечно, с Мишей. Так же и собака. Она очень рада, когда ты приходишь домой, но она же весь день сидит одна и скучает, если никого нет дома. Представь себя на ее месте.
– А мы давай возьмем двух собак!?
– Эх, Матвей, Матвей. Может я бы и рад был так сделать, да только за собаками ухаживать нужно. Кормить, специальную еду им готовить, выводить регулярно на улицу, даже если там дождь, снег, грязь… Если тебе хочется отдохнуть или уехать с друзьями на недельку в деревню к бабушке, тебе всегда придется думать о том, что ты теперь не один, и что теперь ты не сможешь вот так просто взять и бросить четвероногого друга одного дома. Ты, вот, мне лучше расскажи, что за глубокая грустная мысль у тебя в пятницу была? Ты же чернее тучи был!
Матвей поковырял палкой в земле, посмотрел на речку. Затем грустно сказал.
– Я в группе самый маленький.
Папа задумался. Поставил в решетку «крестик», взял шишку, повертел в руке, запустил ее вниз в сторону речки…
– Хм… Скажи мне, а кто больше: ты или Веня?
– Конечно я.
– А кто больше: я или ты?
– Ты.
– Ты или тот хомячок, который у тебя был год назад?
– Я… И что?
– Тебе Веня понравился?
– Понравился.
– А если бы он был поменьше?
– Все равно.
– А если бы он был как кошечка маленький?
– Ну и что…
– Значит, твое отношение к нему не зависит от его размера?
– Нет.
– Это здорово. Так и должно быть. Посмотри вокруг. Что ты видишь?
Матвей повертел головой и начал перечислять:
– Елки…
– Это сосны.
– Сосны, трава, речка, лес, ты, небо, облака, солнце, сосиска в тесте…
– Посмотри на землю, что ты там видишь?
– Иголочки сосновые.
– Что еще?
– Трава.
– Посмотри, не бегает ли кто-нибудь в траве?
Матвей встал с поваленного дерева, на котором они сидели и наклонился пониже.
– Там муравьи, жучки…
– А в воздухе?
– Мухи?
– Есть и мухи. Кто там на дереве поет?
– Птичка какая-то.
– Точно. Все то, что ты перечислил – оно одного размера или разного?
– Разного, конечно. – улыбнулся Матвей.
– Ну да, было бы жутко, наверно, если бы все, что ты перечислил, было одного размера. Больше тебе скажу. Солнце, которое ты назвал, оно такое огромное, что больше Земли нашей во много-много раз. Но оно от нас далеко находится и поэтому кажется небольшим. Все – все имеет свои размеры. А теперь скажи, разве зависит твое отношение ко всему этому от их размеров?
Матвей поставил в решетке «нолик» и помотал головой.
– Нет.
– Верно. Каждое существо хорошо само по себе. Большое ли оно, или маленькое… твое отношение к нему будет зависеть не от того, какого оно размера, а от того, что оно делает. Если ты идешь по улице и на тебя начинает лаять собака, то ты стараешься держаться от нее подальше. А если это будет, например, тот же Веня, то ты побежишь обниматься. Видишь, снова от размеров ничего не зависит. А теперь посмотри на муравьев.
Папа ткнул палкой в сторону вереницы муравьев, копошащихся в хвое, а затем поставил крестик в решетке, подумал и продолжил:
– Ты для них кто?
– Кто? Матвей?
Папа улыбнулся.
– Они не знают, скорей всего, что тебя зовут Матвей. Они тебя наверно даже не воспринимают как какое – то живое существо. Ты для них так огромен, что … даже больше, чем великан!
– Больше, чем великан?! – удивленно повторил Матвей.
– Намного! И так – во всем, что ты видишь. Как только ты решишь, что нашел кого-то самого маленького, всегда найдется кто-то, кто еще меньше.
– Что, даже меньше муравья кто-то есть?
– И ты даже не представляешь, как много тех, кто меньше самого маленького муравья! Самый маленький муравьишка для других будет огромным великаном! Я тебе дома могу на компьютере показать таких существ. Их фотографировали под микроскопом. Тебе понравится. То есть мы все и то, что ты видишь – это все представляет такое огромное разнообразие форм и размеров, что никогда нельзя сказать, что кто-то или что-то «самый-самый». Может быть в рамках группы ты самый маленький, а вот во всем садике есть еще много-много ребятишек и поменьше. Самое главное, на что я хочу обратить твое внимание – это то, как мы все друг с другом взаимодействуем. Как относимся друг к другу. Ты будешь притягивать в свою жизнь таких людей, отношение которых к тебе будет похоже на то, как ты будешь относиться к другим.
– А другие что же? Пропадут?
– Нет, но чем вокруг тебя будет больше тех, кто похож на тебя, тем меньше останется места для непохожих. И они, в итоге, просто будут общаться где – то там, сами с собой… А вокруг тебя соберутся такие, как ты. Но тут нужно постоянство и уверенность в выбранном пути. Иногда тебя будут проверять, точно ли ты, например, добрый. И если ты останешься добрым, не смотря на искушения, то добро к тебе придет. Поверь мне.
– Значит, я – великан? – Улыбнулся Матвей.
– Да, ты – самый маленький великан в своей группе! – Подтвердил папа.