Алексей Викторович Зорин
Сказки со смыслом. Для тех, кто любит детство
Кто самый сильный.
Вышел во дворе у мальчиков как-то спор о том, кто из них самый сильный.
– Я, – хвалился Артем. – Могу подтянуться 15 раз! Кто столько может?
– Мой папа может. – возразил Петя.
– Папа, понятно, что может. А из детей кто может?
Мальчики согласились, что Артем больше всех подтягивается.
– Зато я могу пробежать 3 километра быстрее всех. Мы с папой бегаем в лесу, тренируемся. И он говорит, что я хорошо бегаю. А он у меня – мастер спорта! – сказал Вася.
Все посмотрели друг на друга и решили, что да, действительно, никто из них не сможет пробежать три километра быстрее Васи.
– А я могу отжаться 100 раз! Я в классе в соревнованиях участвовал! И даже папы там не все могли столько отжаться! Я ведь в карате хожу! Мы там каждый день отжимаемся! – похвастался Коля.
Ого! Это много! – согласились все.
И каждый из компании старался найти что-то такое, в чем он будет лучше других. Все очень увлеклись и в конце кто-то спросил, а кто же из них все-таки самый сильный?
Никак не могли мальчики решить этот вопрос. Так и разошлись по домам в тот день, когда их мамы позвали ужинать.
На следующий день снова все собрались во дворе, чтобы выяснить все же этот важный вопрос. И только они начали разговор, как услышали плачь. Обернулись и увидели, что у соседнего подъезда какой-то мальчик постарше отбирает у маленького Феди машинку. Упирается Федя, плачет громко, но машинку не выпускает. А большой мальчик еще больше сердится и отнять пытается. Потянул на себя сильнее, а Федя и упал. Прямо носом в грязь. Стоят все в нерешительности и пытаются сообразить, что же сделать.
Вышел тогда вперед совсем небольшой и худенький Митя. Он не хвастался еще ничем. Да и чем было хвастаться? Он не самый сильный – это точно. В секциях не занимается, с папой в лес не бегает. Только в магазин ходит, квартиру прибирает, младшую сестренку в садик отводит… вот и все. Вышел Митя, подобрал палку, которая рядом лежала и пошел на хулигана. Идет и кричит: «А ну, отдай Феде игрушку, а то сейчас мы тебя поколотим! Нечего младших обижать!».
Услышал его тот старший мальчик, повернулся к нему. Смерил взглядом. Вроде маленький. Но идет как-то уж очень уверенно. И даже палка не страшная, но смотрит как строго! Отпустил игрушку. Махнул рукой, отвернулся и пошел. А Митя подошел к Феде, поднял его из лужи, вытер личико, отряхнул. «Не плачь», – говорит.
Посмотрели все мальчики на Митю, посмотрели друг на друга. Стыдно всем стало. Столько хвастались! Столько силой мерялись, а никакого хорошего дела их сила не смогла сделать, когда это нужно было. Эх, горе-силачи!
С тех пор каждый из них решил, что станет похож на Митю. Тоже будет добрые дела делать, а хвастаться перестанет.
Ошибки.
Уроки в этот вечер Матвею не давались совершенно. Вот уже второй час он сидел над тетрадкой весь расстроенный, роняя слезы на листок и исправляя очередную допущенную ошибку. Сил уже совсем не было. Больше всего силы отнимало осознание того, что с каждой допущенной ошибкой итоговый результат будет все хуже и хуже. Учитель снижала оценку на полбалла, даже если ошибку исправил сам ученик. И вот, переписана еще только половина задания, а ошибок набралось прилично. Да и что говорить, сегодня за уроки он сел поздно. Долго играл с друзьями, а потом все никак не мог собраться. Так и дотянул.
И вот, хлюпая носом, он уже был близок к отчаянию. В этот момент в комнату заглянула мама и, увидев Матвея в таком состоянии, тихонько подошла к нему.
– Тебе помочь? У тебя что-то не получается? – спросила она, гладя его по голове.
Слезы полились еще сильнее и Матвей проговорил:
– У меня ничего не получается. Вообще ничего!!!
Мама села на стул рядышком и обняла сына. С мамой было проще плакать. И минуты две Матвей сидел и просто рыдал. Мама молча обнимала его и гладила.
– У меня уже вон сколько ошибок! – всхлипывая показал Матвей на тетрадь.
Там действительно было написано все не очень аккуратно. В нескольких местах буквы были зачеркнуты карандашом и исправлены на другие.
– Бывает. Не у всех все получается. У тебя тоже что-то получается лучше, а что-то хуже, как и у всех.
– У меня ничего не получается! – снова попытался пожаловаться Матвей.
– Ну уж прямо так и ничего? А как же ты занял 3 место по сдаче ГТО? А на скакалке кто больше всех прыгает? А математику кто хорошо решает? Ты когда – нибудь видел, как пишут многие врачи?
– Нет, а как?
– Про это даже шутки ходят. Врачи очень торопятся помочь всем, поэтому очень спешат выписать рецепты. И то, что они там пишут, часто бывает совершенно непонятно! А ведь врачи – люди очень умные и они закончили не только школу, но и специальные училища, университеты и институты. Что ж ты думаешь, стали ли они хуже от того, что у них почерк неразборчивый? Поверь мне, в школе им бы точно двойку поставили за него.
Матвей посмотрел на маму. Она сидела и нежно улыбалась.
– Ну скажи мне, вас ругают за оценки? Или просто ставят? – уточнила мама.
– Просто ставят.
– А в классе ты тоже плачешь, если тебе поставят плохую отметку?
– Нет.
– Ну а тут чего ты разревелся. Подумаешь, поставят два или три. Да ты же, если хочешь, можешь просто заново переписать все домашнее задание без ошибок, если захочешь. Неужели ты из-за каждой ошибки так плакать будешь?
– Не знаю. – уже спокойней сказал Матвей, пожимая плечами.
– Поверь мне, если эти ошибки будут самыми страшными в твоей жизни – это просто замечательно.
Тут Матвей вообще перестал хлюпать носом и удивленно уставился на маму.
– Как это? – не понял он.
– А вот так. Ты представляешь, сколько разных ошибок может совершить человек в своей жизни?! Если сапер допускает ошибку, представляешь, что будет?
– Взрыв?
– Взрыв. – подтвердила мама. – А если летчик ошибется, представляешь, чем это может грозить?
– Самолет упадет?
– Ладно, если только сам самолет. А ведь самолеты людей перевозят. В конце концов, есть ошибки, которые можно исправить, а есть такие, которые уже исправить нельзя. Вот твои ошибки ты исправляешь. А есть люди, которые обманывают, крадут, становятся пьяницами – они все совершают ошибки, но не все их справляют, хотя многие и понимают, что делают неправильно. Так что, считай, твоя ситуация – не такая страшная. Согласен?
Матвей кивнул. А мама, подумав, продолжала:
– Ты же понимаешь, что эта ошибка, – она указала на зачеркнутую букву, – не последняя в твоей жизни? У тебя еще будет много ошибок. Неужели ты будешь над каждой так рыдать? Знаешь, какая основная задача ошибок?
– Нет
– Они нас должны научить правильно поступать. И правильно относиться к тому, что происходит. Как ты считаешь, святые люди делали ошибки?
– Нет? – неуверенно ответил Матвей.
– А вот и ошибаешься. Есть много древних историй, в которых говорится о том, как святые ошибались, но потом исправлялись. И мы их сейчас почитаем. Если ты так будешь рыдать, то силы свои будешь тратить не на исправление ошибок, а на слезы.
– Все равно ведь обидно! – посетовал Матвей.
– Обидно,– согласилась мама. – Но вот факт – ошибка уже есть. И от тебя теперь зависит, куда ты потратишь свою энергию. На слезы или на быстрое исправление. И самое главное, знаешь что?
– Что?
– Что сколько бы ты в тетради ошибок не сделал, ты хуже не становишься! И жизнь твоя оценкой этой не определится. Ты же помнишь, сколько знаменитых людей в школе были неуспешными? Изобретатели ракет, известные физики, на которых сейчас равняются все остальные, известные всему миру писатели, химики… Вспомни Пушкина – у него никак не удавалась математика. Ему даже двойку не хотели ставить, ставили ноль. Вы будете изучать химию, так вот, у Менделеева ,составителя известной таблицы химических элементов, тоже был горе-учеником. И многие благодаря своему интересу к чему – то, достигли величайшего успеха.
Матвею уже было не так обидно за свои ошибки. Эмоции прошли, и он теперь видел все немного с другой стороны. И ему стало спокойней. А мама это поняла и добавила:
– Помни, что главное – это не оценка, а твое отношение к жизни. Люди созданы для счастья. Хоть его порой приходится добиваться через усилия и работу над собой. А без труда в жизни не прожить, сам понимаешь. Ну, давай, доделывай уроки, а я пойду приготовлю на завтра запеканку.
Мама поцеловала Матвея и ушла на кухню. А Матвей сидел и думал о том, какая у него добрая и мудрая мама, о том, что надо сейчас быстро доделать все уроки и пораньше лечь спать, и о том, что жизнь – такая странная штука. Вот только что все казалось ужасно плохим, а спустя полчаса от грусти и печали не осталось и следа.
Про то, как Матвей с детством подружился.
В песочнице во дворе этим теплым летним вечером было оживленно. На улицу вышли погулять, наверное, все жители дома. Разумеется, для тех, кто был помладше, песочница была очень интересна. И разная детвора с ведрами, лопатками, машинками и солдатиками оккупировала ее достаточно плотно. И здесь среди прочего детского гама были слышны и голоса нескольких мальчиков, которые считали себя уже достаточно взрослыми:
– А вот моя дорога ведет к этой башне. Тут будет жить президент.
– Нет, президент у меня будет жить. Смотри, какая у меня большая башня.
– А где он по-настоящему живет?
– Он в Москве живет.
– А в каком доме?
– Не знаю. Наверно у меня папа знает. Я потом спрошу.
– И я спрошу у своего.
– Взрослые много знают. Им хорошо. Я бы тоже взрослым хотел быть. Это здорово. Хочешь – в магазин пошел, хочешь – спать всю ночь не ложишься. А еще можно самому себе мороженки покупать и конфеты.
– И машинки.
– Да ты что, разве взрослые в машинки играют?
– А вот и играют! У меня папа очень даже любит со мной играть. У меня есть радиоуправляемая машина. И мы с ним на ней ездим!
– А мы с моим папой на компьютере иногда в танчики вместе играем!
– Ну, хорошо, можно и машинки покупать, и компьютеры, и телефоны, и газировку…
– Как хорошо взрослым быть. Что хочешь, то и делаешь. А детство такое скучное. Сидишь в песочнице во дворе и без родителей никуда…
– Ну что хорошего во дворе?! Я уже на всех качелях качался сто раз!
– Я тоже!
– А я миллион!
– Хочу быть взрослым!
– И я!
– И я!
– И я!
И когда все дети единогласно подтвердили свое желание быть взрослым, они вдруг услышали над собой мягкий добрый голос:
– Что, неужели все хотят быть взрослыми?
Мальчики сначала примолкли от неожиданности. А потом, увидев, что над ними склонился какой – то доброго вида дядечка, от которого как будто даже пахло печеньем и молоком с конфетами, осмелели и наперебой затараторили:
– Да-да! Конечно! Взрослые – они вон какие!
– Очень-очень! – перебивал первого другой.
– Ой, как хочется! – кричал третий.
– А кто же не хочет быть взрослым?! – пищал четвертый.
Постояв немного в задумчивости, дядечка потер подбородок, печально улыбнулся и произнес:
– Очень жаль. Вы, конечно, можете в любой момент вашей жизни совершать выбор, но помните, что некоторые ваши решения обратно вернуть нельзя. Не получится перекрутить все назад. И придется жить так, как вы выбрали. Я думал, что детство – это весело, думал, что спать днем, гулять с родителями за ручку, кататься у папы на шее и ездить на каникулы к бабушке и дедушке – мечта любого ребенка. Неужели ошибался?!
Мальчики задумались.
– Ну, это все хорошо. Только взрослым быть лучше. Они вон сколько всего могут делать. А нам не разрешают. Говорят, что мы маленькие еще.
– А мы хотим быть большими!
– И я хочу быть большим! – пропищал самый младший.
– Ну что ж, – грустно сказал добрый дядечка, – наверно я вам могу немного помочь.
– Как? – Удивились все.
– Я просто уйду от вас и без детства вы станете сразу как взрослые… Все почему -то думают, что Детство – это этап до периода взрослости, а на самом деле Детство – это подарок. Он может быть в любом возрасте. Это не значит быть маленьким. Детство – это значит быть легким, доверять миру, быть добрым и открытым, это значит слышать, что ты хочешь и что ты чувствуешь. Детство – это такое состояние, когда ты живешь как будто в сказке. Но, раз вы не хотите так жить, а хотите быть взрослыми, я могу так сделать.
Мальчики молчали. Они уже не были так уверены в своем желании. Но им казалось, что этот дядя шутит и один из них ответил:
– Мы согласны.
– А как Вас зовут? – спросил самый маленький.
– Меня зовут Детство. – Грустно улыбнулся дядечка, а затем, немного помолчав добавил – Ну, тогда до свидания, дети.
Притихнув, мальчики тихо переглянулись и, глядя вслед неторопливо уходящему странному дядечке, уже не так уверенно, продолжили:
– Он пошутил.
– Ну конечно же пошутил… Разве детство такое?
В тот вечер игра уже больше не шла. Как-то все не клеилось. И башенки вроде бы лепились, и дорожки делались, но не было уже интересно в песочнице. Да и что ж тут делать? Разве взрослые в песке играют? Поэтому все разошлись по домам.
Дома Матвей (а он как раз был одним из тех мальчиков, кто играл в песочнице) оказался один. На стук в дверь квартиры никто не открыл, пришлось лезть в карман за ключом и открывать дверь самому. Он прошел, включил свет и позвал:
– Пааап? Маааам?
Ему никто не ответил. Было понятно, что дома никого нет. Матвей прошел по всем комнатам, зашел на кухню, проверил туалет и ванную комнату. Никого. А на улице уже темно. Матвею стало немного неуютно. Но тут же промелькнула мысль о том, что он же хотел стать взрослым и, ура, теперь вот он – сам с собой, самостоятельный. Никто не говорит, что нужно мыть руки или ложиться спать. Немного повеселев, Матвей все же помыл руки и сел на диван в зале. Хотелось кушать. Мама всегда звала его на кухню, чтобы покушать, как только он приходил с улицы. Теперь в полной тишине он вспоминал об этом с грустью. Но время шло, его никто не звал, а в животе уже начало урчать. Пришлось идти на кухню без маминого приглашения.
На столе ничего не было. Матвей открыл холодильник, окинул взглядом полки. Вот йогурт в баночке. Матвей его обычно не ел. Почему -то считал, что он невкусный. Но теперь ничего под рукой не оказалось, и Матвей взял баночку, открыл. Клубничный. Что – ж, попробуем… Бррр – холодный. Надо что-то придумать. В хлебнице лежала половинка булки. Ее Матвей покрошил в йогурт, все перемешал и оставил нагреваться на столе. Но ждать, пока йогурт нагреется, было уже невмоготу. Чтобы облегчить ожидание, пришлось уйти с кухни и отвлечься.
Без всех квартира казалась какой-то пустой. Раньше, даже если мама или папа просто были в соседней комнате, ему уже было спокойно. Сейчас же какое-то неуютное беспокойство овладело им. Он попробовал поиграть в игрушки, но тут же оставил эту затею. Было не интересно, да и в животе урчало. Тогда он вернулся на кухню, взял баночку с йогуртом и сел кушать. «Странно, – думал он, – куда все делись». Когда баночка была уже пуста и весь йогурт со всеми кусочками булки были съедены, Матвей подумал, что надо бы позвонить маме и узнать, когда она придет. Но телефон оказался разряжен. И Матвей с сожалением подумал, что папа не поставил вовремя его заряжаться. Пришлось искать зарядку и делать это самому. «Почему я за взрослых все делаю? Это же папа должен делать!» – подумал было Матвей недовольно, но тут же в голове пронеслась картинка, как они с мальчиками сидят в песочнице, а странный дядечка уходит от них.
Матвей забеспокоился. Надо сходить к Владику. И проверить, как дела у него. Владик жил в этом же подъезде, несколькими этажами ниже. На стук открыл сам Владик. Вид у него был зареванный и под носом висели сопли.
– У тебя тоже никого? – догадался Матвей.
Владик кивнул. Матвей прошел за Владиком в квартиру. Было тихо и грустно. И тут до Матвея дошло, что и Сережка, и Мишка, и Санька сейчас тоже сидят одни, наверно.
– Пошли к нашим, – сказал Матвей вставая, – проверим, как они.
Влад шмыгнул носом, встал и, вытирая рукавами слезы, поплелся за Матвеем.
Сережка держался бодрее, потому что его родители часто работали до поздней ночи и оставаться одному было ему не в первой.
Мишка был растерян, но духом не пал.
Когда Сашка открыл дверь и увидел толпу своих друзей, он облегченно вздохнул.
– А у меня никого дома, проходите, – промямлил он.
– Мы знаем, – отозвался Матвей. – У нас тоже. У тебя есть что-то покушать?
Услышав о еде, Сережка, Влад и Миша встрепенулись и уставились на Сашку.
– Да, мама вчера торт купила и еще пельмени были в холодильнике.
– Пошли! – скомандовал Матвей, и толпа дружно переместилась на кухню.
Из холодильника было поставлено на стол все, что может быть съедено: сковородка с пельменями, торт, кетчуп, масло, сыр, горчица, молоко. Сашка достал почти целую буханку хлеба из хлебницы и тоже положил на стол.
Матвея папа как-то несколько раз учил, как нужно разогревать себе еду. Тогда было непонятно, зачем это нужно, раз папа или мама всегда рядом. А теперь он пытался вспомнить, куда нужно нажать на плите, чтобы включить нагрев. Плита в Сашкиной квартире была очень похожая. «Хорошо, что не газовая» – подумал Матвей. В итоге, пельмени был подогреты, Сыр и хлеб с максимальными предосторожностями нарезаны, тарелки расставлены.
– Мы что же, получается, теперь взрослые что ли стали? – Спросил Сашка после того, как Матвей поделился своими догадками.
– Вроде как.
– А где наши родители? – хлюпнул носом Владик.
– Пока непонятно.
– И что нам дальше делать? – Сережа тоже был в полном недоумении.
– Надо решить.
Было ясно, что ничего они о взрослой жизни не знают и что их представления о ней как о возможности покупать сладости и делать то, что хочешь, крайне скудны и представляют далеко не все, что знать необходимо. Например, встал вопрос о том, что они будут кушать с утра, где будут спать ночью – все вместе или каждый у себя, что будет, когда закончится еда в холодильнике? Постепенно, как из ниоткуда, в головах ребят появлялись эти вопросы, на которые они не могли ответить. Спать решили все вместе у Саши дома. А с утра, когда проснутся, доедят торт, а потом пойдут смотреть, у кого что еще дома осталось поесть. На том и порешили. Сытый ужин пельменями сделал свое дело, и утомленные мальчики заснули, как только легли на диваны.
Утро не принесло ничего нового. Хоть никто их не будил, почти все проснулись достаточно рано. В душе у всех была неясная тревога. А вдруг родители пришли, а детей дома не нашли? Решили проверить все квартиры. На проверку после завтрака пошли все вместе. Как и предполагал Матвей, нигде родителей не было. А инспекция холодильников показала, что обед их будет скудным, а ужин, возможно, не предвидится. На всякий случай, каждую квартиру обыскивали на предмет наличия записок от родителей. Но и их тоже не нашли. Обедать все пришли к Мише, у которого нашли кастрюлю с борщом. Но когда стали ее доставать, она зацепилась за краешек полки и полетела на пол, облив стоящего рядом Сережу и загромыхав по полу. Следующий час все дружно отмывали пол и Сережины вещи. Потом искали чистую одежду для него. Хорошо, что все ребята были примерно одного возраста и найти футболку и шорты не составило труда. Они были немного малы, но это было лучше, чем мокрая футболка, которая так и не отстиралась до конца.
Отобедали чаем с бутербродами с маслом и сыром. И после этого все вышли на улицу. По привычке прошли и сели в песочницу, ковыряя в растерянности песок и рассуждая о будущем.
– Я уже по маме соскучился, – хныкал Владик.
– Все соскучились, – угрюмо сказал Сережа, оправляя малоразмерную футболку. – Как мы теперь кушать будем?
– А давайте подойдем к кому-нибудь и скажем, что мы хотим кушать и попросим нас накормить?
– А если нас спросят, где наши родители? Расскажем, что от нас детство ушло и они пропали?
– Ну, скажем, что уехали на дачу срочно. Все вместе.
– Не поверят. Взрослые – они недоверчивые.
– Я не хочу быть взрослым, захныкал снова Владик.
– У меня в копилке есть деньги! – вспомнил Матвей. – Мы можем в магазин сходить и купить еду!
– И у меня немного есть! – добавил Миша. – Но совсем немного.
Все ребята тут же встали и пошли к Матвею и Мише. Все деньги они вывалили в пакетик и, радостные, пошли в магазин в надежде купить хоть что-то пожевать, потому что обед был явно недостаточным. Магазин находился в соседнем доме – это был огромный плюс. Не нужно было переходить дорогу. Взяв тележку, ребята пошли по магазину, складывая в нее пирожные, булку, сыр, кабачковую икру, печенье, газировку, бананы, колбасу, паштет и все, что попадалось под руку и выглядело более или менее аппетитно. На кассе, когда удивленный продавец пробил на кассе товар и объявил, сколько мальчикам нужно заплатить, Матвей гордо достал пакетик с деньгами и вручил продавцу. Тот озадаченно пересчитал все, потом посмотрел на мальчишек и сказал, что этих денег мало и предложил убрать лишний товар. В итоге, денег хватило только на банку кабачковой икры, хлеб и бананы. По дороге домой мальчики, чей аппетит в магазине разгорелся от созерцания всяких вкусностей, только и мечтали, как бы поскорее все это съесть. Решили идти к Матвею. Достали продукты, помыли бананы, банку с кабачковой икрой, порезали хлеб, достали ложки… И остановились. Банку открыть никак не получалось. Крышка консервы была так плотно закрыта, что слабые детские ручки никак не могли сдвинуть ее с места. Положение спас Саша. Он взял банку и стал стучаться в соседние двери. А когда одну из них открыл сосед, попросил его открыть банку.
Кушали молча. Всем было понятно, что больше денег у них нет и как дальше жить – непонятно. Просить еду у соседей никто пока не решался, опасаясь неудобных вопросов. От родителей пока никаких весточек не поступало. И даже бабушки и дедушки не приезжали.
– А я раньше не понимал, как это все сложно, – вздохнул Сережа.
– Хорошо было, когда просыпаешься, а мама уже всю еду приготовила, – Миша тоже печально вздохнул.
– Надо что-то придумать. А то мы так совсем с голоду пропадем.
– А давайте найдем этого дяденьку Детство?! – пискнул Влад.
Все переглянулись. Если бы это получилось, можно было б попросить его вернуть все на место! Но ведь он говорил, что порой ничего уже вернуть нельзя… А может еще можно? Ведь только вчера они его видели! И мальчики побежали всей гурьбой во двор. Они оббегали все закоулки, заглянули под все качели и проверили все скамейки. Дядечки нигде не было. Собрались все в песочнице. Всем было понятно, что если его нет во дворе, то искать за пределами двора смысла не было. Они не знали города, да и понятия не имели, где его можно искать.
– Что приуныли? – услышали они знакомый ласковый голос.
Все разом подняли головы.
– Вы меня искали, ребята? – спросил дядечка Детство.
– Да! Дааа! – Дядя Детство, верните все обратно!
– Пожалуйста, верните все!
– Мы больше не хотим быть взрослыми!
Мальчики затараторили, перебивая друг друга и протягивая руки к дядечке Детству. А он ласково смотрел на них и качал головой.
– Ну хорошо, хорошо. Не кричите. Я все поправлю. Надеюсь, вы много всего поняли за это время.
Мальчики опустили головы.
– Да, мы поняли.
– Взрослым быть трудно.
– Детьми быть легче.
– И мы по папам и мамам соскучились, – добавил Влад.
Дядечка Детство улыбнулся и выпрямился. Что-то в воздухе произошло. Как будто что-то лопнуло и раскатилось серебристым звоном по двору. И мальчики тут же услышали, как их зовут родители:
– Сережа! Где ты?
– Матвей! Матвееей!
– Владик, ну когда же ты домой придешь?
– Саша! Пора кушать!
– Миша! Пойдем, к нам бабушка приехала!
Дети завертели головами, а когда посмотрели на то место, где только что стоял добрый дядечка, то не увидели его. Его не было нигде, только по тропинке вдоль дома вприпрыжку скакал чем- то напоминающий его мальчик, одетый в такую же рубашку в цветочек и зеленые штанишки.
Дольше звать себя они не заставили и все разом рванули наперегонки к себе домой.