Алексей Михайлович Голиков
Каин
Ламех ничего ему не ответил. Он лишь распорядился избить Каина и бросить его в темницу вместе с оставшимися воинами из личной стражи, до ожидания их публичной казни. Захватчик хотел провести демонстрацию власти и показать собственное превосходство, упиваться которым он никогда не упускал возможности. Ламех рассчитывал таким методом вселить страх в население и утвердить до нерушимости свой авторитет правителя, объясняя тем, что даже такой сильный царь, как Каин, с его воинами, не устояли под могуществом и величием нового господина…
ГЛАВА 12
Каина заточили отдельно от своих воинов в одиноко стоящее строение, ранее предназначенное для хозяйственных принадлежностей. Целые сутки он просидел без еды и воды. Но его не столько мучили жажда и голод, как злость и досада. Злоба была направлена на всех изменников, и в особенности на его потомка – Ламеха. На этого змеёныша, которому дано иметь всё, что он мог только пожелать. И эти возможности он имел не за какие-то заслуги или усердие в труде, а лишь благодаря предку, который сам в его годы о подобном даже не смел мечтать. Однако это не помешало Ламеху пролить кровь родных. Да и другие люди, если разобраться, многим ли лучше его отпрыска? Не их ли отцов земледелец учил возводить дома из камня? Не с ними ли он строил город, жители которого наконец-то поверили в светлое будущее и почувствовали уверенность в завтрашнем дне? Разве по совести их сыны поступили с ним и своими собратьями, перерезав им во сне глотки?.. Он согласен с тем, что жестоко сыграл на чужих чувствах, разрушив алтари и спалив дотла кумиров. «Но где их был разум?!»– вслух выкрикнул Каин, размышляя обо всем этом. – «Я запрещал истинному Богу покланяться, так почему они решили, что станет дозволено мной и тем более уж Им, служить лживым, не говоря уже о правильности такого поступка?..»
Однако в ходе рассуждений он пришёл к мнению, что дело не в верах или идеях. Причина крылась за людьми: за потерянным поколением, которое наполнено чувствами зависти, обмана, злонравия и жадности. Они же всю жизнь жили без богов, а теперь вдруг служение кумирам смогло понудить их к мятежу?.. Вовсе нет! Просто каждый захотел возвыситься над кем-то и без трудов приумножить свой достаток, не брезгуя прибрать чужой. Только и всего…
А досада же мучала его, потому что он, имея такие возможности, не смог предвидеть измены, и тем самым не спас свой город и хороших людей в нём от этой злоречивой язвы. Ведь благодаря положению, он был способен разослать людей и с их помощью проникнуть глазами и ушами в каждый уголок города. Но как тут можно судить о предусмотрительности, когда при его попечительстве столько времени жил паразит в лице потомка?..
Эти ночные раздумья прервали звуки шагов на улице. Дверь распахнулась, и за ней оказался Ламех в сопровождении трёх воинов.
– Зачем ты пришёл?! Потешить своё самодовольство моим униженным видом? – устало и пренебрежительно спросил Каин. – Или совесть не даёт уснуть?
– Ты не понимаешь! Твой суд довёл людей до ужаса. Вместо того чтобы захватывать земли наших врагов, кои на нас однажды покушались, ты занят праздными делами! Твоё время уже давно прошло. Не стану таить, я хотел заполучить господство над Енохом. Но ты не назначаешь приемника и вредишь жителям своими устаревшими устоями. Мне пришлось…– попытался Ламех покрыть свои поступки слабыми аргументами, стараясь сам же в них поверить.
Каин с высоты своего возраста и опыта понял причину его прихода. Земледелец без труда увидел в нём переживания, от которых он страдает, после чего заявил:
– О, Ламех, мне, как никому известно, что совесть задушить сложнее, чем мы думаем. И эта смута в твоей душе ещё очень долго тебя не покинет. Можно без конца обманывать себя, но едва ли будет толк от этого вранья. Ибо нельзя забыть, что ты предатель…
– Чем ты себя делаешь?! Больно ты свыкся осуждать… из нас двоих здесь я судья и господин. Теперь никто отныне не сможет мне перечить! Я не оставлю камня на камне от следов твоего губительного правления, дабы люди забыли о свирепости суда, который ты вершил!
Каин тяжело вздохнул от услышанного и после спокойным голосом ответил потомку на его проявление гонора:
– Я в беднейшей из земель сумел построить самый сильный город с изобилием и достатком. И стремление моё было на благо общего: для моих братьев и сестёр, чтоб наши потомки жили в домах, не зная горести гонений, тяжёлого труда и страха пред природой. Но теперь это не имеет значения… Спустя время ты, как и я, подвергнешься изгнанию или же тебя убьют, так как все увидят, что тобой движет лишь жажда наживы. Ради власти и богатств ты продал родную землю, всех ближних и даже собственную душу…
Ламех стоял молча несколько секунд. Он хотел парировать своему предку, но ему нечего было ответить столь сильному и прямому высказыванию. Узурпатор лишь смог выразить:
– На рассвете казнят тебя и твоих приспешников.
– Хватит ли тебе духу, когда при свете солнца ты лучше разглядишь моё знамение?
– Ты про отметину, что сам себе поставил? Все давно уже поняли, что она служит для устрашения мятежников. Нельзя вечно всех держать глупцами…– после чего он развернулся, чтобы удалиться, а воины закрыли за ним дверь.
Ламех ушёл. На дворе стояла ясная ночь. Прошёл уже час после разговора, но Каину всё не спалось, и вовсе не из-за страха расправы. Причиной бессонницы были сожаления. Все его неправильные поступки, начиная от убийства Авеля, всплывали перед глазами. Как много ещё можно было сделать и исправить… Но уже поздно.
Прошло ещё какое-то время. До рассвета оставалось не больше пары часов. Каин терпеливо ждал своей казни. Но внезапно поднялся шум от стен Еноха: крики, вопли, глухие тяжёлые звуки. Это оказалось нападение соседнего поселения. Под покровом ночи, вражеский отряд неслышно подобрался к воротам города, бесшумно перебив караульных. После чего, предварительно открыв ворота, они подали сигнал расположениям основных войск, что прятались в ночи на недосягаемом глазу расстоянии. Когда наступающая сила прошла границы Еноха, воины устроили бойню. Убивали всех, включая мирных жителей: стариков, женщин, детей. Их зверски забивали дубинами, вырезали и душили целыми семьями. Как только раздались крики, вся стража сбежалась к городским воротам для сдерживания неприятеля. Но оборонителей Еноха, после минувшего восстания, оказалось теперь в разы меньше, потому оборона давалась значительно труднее. Подняли на защиту всех: как простых горожан, состоящих из числа строителей, рыбаков, скотоводов и прочих, так и тюремщиков. Заключённых, в ходе этой суеты, и вовсе бросили запертыми без надзора.
Каин не на шутку встревожился за происходящее. Однако через несколько минут он услышал тяжёлые шаги, приближающиеся к постройке. Земледелец решил, что подошли враги из соседнего селения. Но спустя мгновение дверь распахнулась, и за ней оказались его десять верных воинов, оставшихся в живых после бунта, семеро из которых были исполины. Один из великанов обратился к бывшему царю, после чего, действия сами собой приняли свой черёд: «Мой господин, нам надо бежать из города».
ГЛАВА 13
Исполины, воспользовавшись отсутствием надсмотрщиков, выбили сдерживающую их дверь, после чего освободили Каина. Далее одиннадцать беглецов благополучно покинули Енох, не взяв с собой ничего. Уйдя на север, десять воинов направились под руководством своего господина. Им была неизвестна дальнейшая судьба города после нападения, да и по большому счёту это не являлось важным, ведь их убили бы при любом исходе сражения за землю. Однако Каин не переставал думать о происходящем, размышляя над своим проклятием, поскольку земледелец уже не царь, а вновь изгнанник. Он в своём господстве стал забывать о тяжести наказания – человек при власти не чувствует себя скитальцем. И со стороны всё выглядело так, будто его расплата за убийство брата утратила силу, подобно отступлению болезни.
Более того, у земледельца не осталось ничего. Ведь даже родные, что ещё были живы, отвернулись от него. И город, который строился им многие годы, вероятнее всего разграбят и разгромят, оставив лишь обломки былого величия, чему виновна нехватка оборонителей после внутренней войны за власть. Каин твёрдо уверился в том, что все ненастья, накануне произошедшие с ним, последствия его проклятия. Но теперь, в отличие от прежних времён, он имел другие взгляды и жалел о былых поступках. Однако сожаление не поможет. Так или иначе, ему придётся отвечать за свои дела.
Десять воинов шли за ведущим их господином. Он хотел уйти подальше от всех людских поселений. Туда где нет возможности встретиться с кем-либо. Ведь последствия встречи могли бы стать самыми разными…
Как выяснилось, земля Нод настолько обширна, что пройти её бедные каменистые пустоши предстояло нескоро. Это оказалось настоящим испытанием. Подобно молодым львам, которых изгнал вожак, они шли по пустынным и безводным местам, так как добрые земли давно заняты и их там не ждут… Дожди, холодные ночные ветра, зной солнца, голод, жажда, всё это вновь настигло Каина, который уже почти позабыл об этих трудностях. От сильной жары у некоторых порой даже происходили галлюцинации. Тогда изгнанник начал понимать, что им недолго осталось… Но его тревожило не осознание собственной кончины, и уж тем более не жалость к себе. Ведь другой на месте земледельца, преисполнился бы сожаления об участи, при которой царь, основавший первую самую устойчивую и сильную цивилизацию, сдохнет, как выброшенная собака. Он переживал за своих воинов, которые, несмотря на позор и трудности изгнания, поверили и пошли за ним.
Спустя несколько дней пути они вошли в пределы горного края, где из-за холмов предгорья виднелись снежные вершины. Поднимаясь по возвышенностям, мысли об исходе довели Каина до отчаяния. Он уже не надеялся ни на какой другой финал, кроме их голодной смерти. Хоть одиннадцать скитальцев и преодолели бедные земли Нод, но теперь на охоту не оставалось ни сил, ни времени, так как многие уже падали в обморок из-за слабости или жары. И вот, в момент безвыходности, когда ситуация дошла до крайнего, изгнанник со своей десяткой воинов с трудом взобрались на вершину холма, где, не ожидая того сами, им открылся вид на реку у подножия гор. И тогда молча, не тратя силы на слова, они направились к воде.
В то время на берегу рыбачил мужчина преклонных лет. Он уже вытягивал сети с уловом, как вдруг заметил, что с холма сходят люди вместе с великанами. Явление одиннадцати незнакомцев сильно напугало его. Они шли чуть в стороне, около пятнадцати метров от рыбака. Он уже хотел было всё бросить и бежать, но любопытство овладело им… Бродяги в изорванных одёжках шли к воде, не отрывая взгляда от неё, подобно заколдованным, при этом выражая всем своим видом страдание и изнеможение. Одиннадцать беглецов зашли в реку и принялись пить, захлёбываясь жадными глотками. Внезапно, когда чувство жажды ослабело, и сознание уже могло отвлечься на что-либо другое, один из скитальцев поднял глаза на рыбака. Бродяга несколько секунд пристально смотрел в его сторону, словно хищник на добычу, после чего поднялся от воды и направился к нему. Мужчина испугался и невольно начал пятиться назад. В голове возникли самые страшные предположения о причинах его приближения. Отступив несколько шагов, рыбак решил развернуться и бежать, но неожиданно поскальзывается на камнях и падает. В попытке встать, он бросает, как ему казалось, последний взгляд перед бегством. Но мужчина вдруг замечает, что внимание пришельца приковано вовсе не к нему. Измученный голодом человек остановился у сетей и принялся вытаскивать ещё барахтающуюся рыбу, а после её есть. Он не отделял голову или кишки, а жадно вгрызался в улов, не пренебрегая даже чешуёй. Через несколько секунд к нему присоединились и остальные, после чего все одиннадцать, подобно стае диких зверей, вымазываясь кровью и содержимым потрохов, пожирали ещё живой улов. С ужасом, широко раскрыв глаза, рыбак смотрел на это зрелище. Его вовсе не беспокоила рыба. Он проникся жалостью к этим изнурённым голодом и жаждой бедолагам. И когда ему уже стало невыносимо видеть эту безобразную картину, то выкрикнул им: «Остановитесь! Вы же словно зверьё, прильнули лицами к живой рыбе! Неужели вам не мерзко чувствовать предсмертные корчи на зубах?! Я живу здесь совсем неподалёку. Прошу, оторвитесь и пойдёмте к моему дому, дабы накормить вас готовой едой». Скитальцы, услышав это, подняли глаза и увидели свои грязные лица. Им стало стыдно, что опустились до такого, хоть на то и были причины. Зайдя в воду, они омылись от крови и чешуи, после чего направились вслед за рыбаком.
Идти им пришлось недолго. Сквозь лесистую местность они вышли на открытую поляну, где стоял его дом и загон для скота. Как оказалось, рыбак жил не один. Возле строения в хозяйских делах суетились семь человек: его жена, три сына и их жёны. Жилище являлось достаточно большим и без стеснений вмещало в себя всю семью. Однако оно не было таким высоким, чтобы под его кров смогли войти исполины. Потому хозяин сказал пришельцам немного подождать перед домом, а сам направился к своим родным. Подойдя к жене и вкратце объяснив ситуацию, он распорядился накормить гостей под открытым небом. Без каких-либо возражений все разом замешкались, исполняя волю отца и мужа. Кто-то разводил огонь, другие стали выносить хлеба, копчёности, орехи, фрукты и прочие запасы. Пока беглецы уплетали угощения, один из сыновей заколол и освежевал козлов. Тут же подключились остальные и понесли мясо к огню. Каин ел и одновременно смотрел на всё происходящее. Он безмерно радовался возникшему везению, но и тяжело грустил, что довёл своих воинов до такого…
Когда чувство голода ослабело, гости, из вежливости к щедрому хозяину дома, стали отказываться от еды. Ведь пришлые люди были крепкие и сильные мужчины, рост которых требовал немало еды. Они стыдились, что с небывалой скоростью опустошали закрома человека, проявившего благородство и сострадание к ним. Но глава семейства настаивал на обратном. Его не беспокоили запасы. Он произнес: «Не тревожьтесь, у меня и так всего в достатке. Я ни в чём не буду нуждаться. Скот в скором времени даст приплод. Рыбу наловить я ещё в силах. И плоды собрать мне не составит сложности. К тому же поглядите, сколько у меня помощников!– гордо указал он рукой на своё семейство. – Было бы желание и все двери отворятся…»
Каин окинул взором его семью и заметил, как они простым взглядом выражают любовь и уважение друг другу, что им не знакома скупость на улыбки и добрые слова, этим людям не нужно голословничать, поскольку делом доказывают сплочённость и трудолюбие. Изгнанник сильно удивился, ведь из тех, кто ещё жив, он никого не знал подобных им. Неожиданно на фоне этих размышлений всплыли в памяти отец, мать, Аван, Енох, Ирад, и даже Авель, который точно так смотрел на своего старшего брата… От воспоминаний земледелец невольно прослезился, но тут же резким движением вытер глаза, чтобы никто не увидел его проявление слабости. Смахнув выступившую слезу, изгнанник сильно пожалел об этом, но потом, когда осознал, что его слабость осталась незамеченной, успокоился. Каин окинул взглядом владения этого рыбака: большой дом, скот в загоне, лес полный плодов и животных, река, что играет своим блеском в просвете меж стволов деревьев. И тогда он ответил хозяину дома на его слова: «Спасибо тебе, благородный муж! Ты воистину богаче всех известных господинов».
День незаметно протекал в своём временном потоке. Голубой небесный свод сменился на чёрный, а солнце уступило место луне. На дворе стояла ясная ночь. Когда гости насытились угощениями, хозяин дома развёл костёр, вокруг которого все уселись, о чём-то беседуя. Никто из жильцов не пытал расспросами пришельцев, понимая, что это не нужно. Ведь без лишних слов ясно, как им досталось, а потому зачем усугублять их горесть вопросами?.. Но Каин не вёл бесед. Он погрузился в омут собственных мыслей. Отчаяние и тревога рвали своими когтями его сердце. Не выдержав смятений, он решил уединиться. Изгнанник направился к реке, никому не сказав ни слова. Подойдя к воде, Каин взглянул на собственное отражение. Его знамение виднелось даже в темноте ночи. Скиталец возненавидел свой облик, он с пренебрежением смотрел на поставленную ему отметину. Ведь что-то она означала? Мерзость, злобу, зависть?.. Внезапно Каин нащупал ладонью острый камень. Буря тяжёлых мыслей сама направила его на действия. Он принялся срезать своё знамение на лбу. Кровь стекала по носу, срываясь с него каплями в реку. И в этот момент послышался сзади голос хозяина дома, приютившего их:
– Я слышал лишь об одном человеке, кой носит знамение от Бога…
– Тогда ты знаешь, за что так обозначен я.
– Почему ты срезаешь её? Разве не для твоего спасения сделана отметина?
– Потому что я по жизни с ней изгнанник! Везде она напоминает мне и людям о совершённом мной убийстве, за которое расплата настигает и по сей день. Спасение её не нужно больше… Мне избавится от её упоминаний надо!
– Сделанное не исправить… Но, несмотря на весь твой пережитый ужас, каков исход? Если бы не изгнал тебя Творец, зачем бы ты вынужден был строить дома из камня? Объединил бы тогда людей мыслью устоя и благополучия в единстве? Или что могло заставить тебя возвести свой город?
– Это не одного меня заслуга…
– Да, тебе помогали. Но свершения творились под твоим началом! И не так, словно от господина, лишь раздающего указы, а как от старшего брата, чьи руки причастны ко всем делам. Ценили это люди или нет – уже неважно. Главное, что в этом ты чист перед самим собой! И пусть твоё начало обрело конец, но ведь раньше такое уже было. Ты однажды лишился не только дома, а даже ремесла! Посмотри теперь назад – во что всё это обратилось. Ты понимаешь, что сделал невозможное?! Скольким людям ты своим трудом дал защиту и жизнь без страха или горя?.. Не благодаря ли тебе они укрылись сытые под кровом, чьи стены защищали их от бурь и зверей?
Каин замолчал в раздумьях. Теперь ему стало ясно, о чем толкует собеседник: что он лишь в изгнании по-настоящему помог людям, и в трудностях нашёл возможность. Увидев это, рыбак продолжил:
– Не значит ли теперь, что у тебя, вынуждаемым предательством и утратой положения, грядут новые дела? Все мы о чём-то сожалеем, но ты, Каин, не должен забывать причины своих добрых перемен!
– Но люди в моём городе…
– Это не твоя вина, – перебил его хозяин дома, – что человек пренебрёг дарами в своей жизни и развратил нутро. Как ты можешь быть за всех в ответе? Кто бы чего не говорил, знай, что при твоём господстве не найти во всех селениях простолюдина богаче, чем в городе Енох.
Каин замолчал на несколько секунд. От услышанных слов, все тревоги и смятения в душе изгнанника будто растворились, после чего ему сразу стало легче. Признав нелепость поведения, он оторвал висящий лоскут со своей изношенной одёжки и, навязав его на лоб, скрыл рану. А после обратился к собеседнику:
– Ты прав. Спасибо!.. Расскажи мне о себе. Почему столь мудрый человек живёт отшельником с семьёй? Такой как ты, мог бы быть полезен людям. И скажи мне своё имя.
– Меня зовут Ной. Я потомок Сифа, рождённый в отчужденном племени. Наши земли обнищали и людей поразила болезнь. Мои соплеменники гибли один за другим. Зараза и голод вынудили выживших искать себе новый дом. Каждый предлагал свой путь. Возникли разногласия и споры. В итоге все разошлись кто куда. Я с семьёй отправился в селение, коим правили мои предки. Но там нас чуть не убили, когда узнали, из какого я колена исхожу. Вождь убоялся, что я захочу вернуть утраченную власть Еноса, и стану сеять смуту. Чудом избежав смерти, мы ушли искать другие племена. Но нас нигде не принимали. Из одного селения и вовсе, как только появились, меня с семьёй прогнали, потому что иноземцы. Но это были одичалые люди, я их не виню. Лишь один из тех жителей тепло встретил нас. Он мне и объяснил, почему чужакам здесь не рады. Причина крылась в когда-то пришлом исполине. До того они не встречали великанов, потому и испугались его. Он сыграл на их неведении и объявил себя сыном языческого бога, который явился этим людям для покровительства. Жители поверили в это, ведь он огромен и силён, как никто другой. Какое-то время поселенцы служили ему, подобно кумиру. Но после кто-то из них узнал, что он вовсе не божество, а простой беглец из Еноха, которого преследуют за убийство женщины. Тогда поднялся мятеж и его зверски убили, изуродовав тело, а потом выбросили в воду на корм рыбам. И следующим местом, где я оказался, это вот здесь.
Услышанное так сильно поразило Каина, что у него широко раскрылись глаза. Ведь Ной рассказывал о том самом гиганте, который убил Аван. С момента её смерти, его поиски не прекращались ни на минуту. Отправлялись целые отряды для поимки этого преступника. Изгнанник уже посчитал, что справедливость не наступит. Но как оказалось, исполину всё же нагрянул час расплаты, хоть Каин и не знал. Он не хотел говорить о своей жене, потому решил отвести эту тему.
– Тогда ты только приобрёл в подобной жизни и ничего не потерял. Такому человеку воистину нет места среди них…– ответил ему Каин, вспомнив, что уже долго не видел случая, когда один другому безвозмездно помогает.
– Так же, как и тебе. Ты и твои воины можете остаться здесь со мной. Я лишь попрошу помочь в моих делах, чтобы всем нам спастись от бедствия, которое не миновать, от которого не спрятаться и не убежать.
– О чём ты говоришь?
– Я слышал возглас Бога. Он поведал мне о гибели всего живого, об истреблении всякой плоти за злодеяния. Я говорю не про кумиров, чьих идолов сейчас возводят люди, а про Творца, который тебя знамением отметил. Он наведёт потоп, чтобы лишить жизни всякого под небесами. Господь поручил мне построить ковчег из дерева, чтобы спасти от гибели каждого из твари по роду его. И я попрошу, чтобы Он позволил вам войти в него за помощь мне. Ковчег надо строить в горах, ибо, когда хлынут воды, его разобьёт о скалы. Там наверху, среди острых вершин, есть равнина, пригодная для строительства на ней. Мы с моими сыновьями без устали там работаем, но нам не успеть, так как время истекает. Помоги мне, Каин, со своими воинами. Вы здесь ни в чем не будете нуждаться: есть вода, еда, кров. И плата за труды, которая не заставит себя ждать, окажется куда больше, чем я смог бы предложить…
Каин сильно призадумался после сказанного. Он вовсе не обеспокоился потопом. Изгнанник не поверил Ною, ведь последнее время ему часто встречались люди, общающиеся с божествами, его тревожила участь воинов. Каин решил отправиться дальше, но это был путь в никуда. Он не мог знать, каков исход. И потому боялся, что воинам, ступающим за ним, не избежать той участи, которая шла за ними от самого Еноха.
– Ты был прав, Ной. Мой путь на этом не окончен, потому я отправлюсь дальше. Пусть моё знамение поведёт меня к новым испытаниям. Но мои воины не заслуживают тех страданий, которые ещё мне предстоят… Я отдам тебе своих слуг, так как со мной они скорей всего погибнут. А здесь их опасности изгнания минуют. Пусть лучше помогут тебе в строительстве ковчега, чем будут мучатся от голода и жажды.
ГЛАВА 14
Каин покинул жилище Ноя, передав ему на службу своих воинов. Они сильно расстроились из-за того, что не могли пойти за ним, но на то была воля господина. Он отправился в скитание, набрав с собой немного еды и воды, полученной от хозяина дома.
Земледелец часто менял направление. Порой, выбирая маршрут, он, сам того не осознавая, выписывал крюк. Ведь трудно определиться, когда повсюду до самого горизонта зияет пустошь, не подающая и шанса на жизнь человеку. Изгнанник не прекращал чувствовать смерть, ступающую за ним по пятам. Спасали лишь озёра, которые, словно оазисы в пустыне, изредка встречались на его пути. Минули дни, а возможно недели, после его отбытия из дома Ноя, но Каину это было неважно. Утро сменялось ночью, солнце уступало луне, а он всё двигался неизвестной ему дорогой, теряя счёт времени. Но теперь изгнанник шёл приободрённый разговором. Ранее его отчасти терзала утрата положения, но теперь это оказалось совсем несущественным, ведь он знал, что свершения ещё грядут. В дороге Каин стал мысленно разбирать весь свой жизненный Путь. Он вспоминал, что ему всё давалось тяжёлыми трудами. Но, несмотря на это он смог построить первый город, ставший впоследствии самым сильным и богатым. И когда, невзирая на преграды и трудности, он шёл к своей цели – улучшить людям жизнь, то был рад каждой минуте проявленного им стремления. Каин ощущал неиссякаемый прилив сил от понимания, что каждый раз находил решения проблем, что с каждым днём всё больше упрощал жизнь потомкам и ежедневно приближался к собственной мечте. И пусть, свершив свой замысел, он обернулся против него же. Но не значит ли это, что не цель создаёт в человеке чувство подлинной радости, а его Путь? Теперь после беседы с Ноем, изгнанник всё понял. Больше нет страха – он один и из-за него никто не умрёт. Сомнения ушли сами собой – ему теперь известно своё предназначение. И внезапно его голову посетили размышления: «Что, если я смогу посеять мысль об исправлении человека? Если мне удастся зародить в других идею о своих недостатках? Ведь на кого ни посмотри, каждый ищет оправдание: плохой день, дурное самочувствие, общество, положение… Все винят случай, а не себя. А некоторые и вовсе, так верят в собственную ложь, что не могут достойно оценить свои поступки и образ жизни. Они лишь завидуя, злословят тех, кто преуспел или стремится к чему-либо, дабы не признавать своё бесцельное и праздное существование. И если я донесу, что нет никаких других причин, кроме тех, которые внутри, то возможно Господь снимет проклятие с меня?» Но Каин быстро отвёл от себя такие рассуждения, посчитав, слишком рано о подобном мыслить, пока он не добрался до людей. И в этот миг послышались слова за спиной:
